Освобождение

Проснулся Мелькор ближе к полудню. Настроение его было подавленным и грустным. Он много вспоминал про Саурона, про 300 лет Мандоса, да даже с теплотой вспоминал его отношения с Манвэ. Никак от него не отстанут: Тулкас хочет использовать его, как грушу для битья; Манвэ считает его послушным любовником, с недавних пор Варда так считает тоже. Только эльфы его уважают по настоящему, но те даже не майар, не то что там Валар. Пока в Валимаре Мелькор сидел в кресле, пил чай и рассуждал, что почему и как, на Таникветиле состоялся разговор между Вардой и Манвэ. — Манвэ! — громко позвала она его. — Что случилось? — прилетел тут же Манвэ, обнял и поцеловал в губы супругу. — В обще, я тут так подумала... — замялась она — Нам обоим нравится Мелькор, верно же? — О чём это ты? — недоумённо вскинул бровь Манвэ. — Да знаю я всё про вас! Как вы стонали на весь дворец. Если бы светлые волосы Манвэ могли бы поседеть, они бы сделали это с полуслова Варды. — Да не пугайся ты так, мне он тоже нравится — успокоила его Варда. — И что же ты предлогаешь, Элентари? — Что если бы Мелькор спал вместе с нами? — Ммм, это очень хорошая идея! — вскрикнул от восторга Манвэ — А мы его не задавим? Он же по росту, как эльф, а любой Вала превосходит его в росте, как минимум в 2 раза! — Ну вот поэтому он мне и нравится, беззащитный такой, маленький — Ответила ему Варда. — И очень красивый... — продолжил Манвэ. — И когда мы его будем заселять? — спросила Варда. Манвэ же ответил: — А зачем тянуть время? Прямо сегодня и заселим! Манвэ уже предвкушал это: Он, Мелькор, лежит между ним и Вардой и приятно посапывает. — Ну хорошо, с этим решили, а как мы будем пользоваться им? — Спросил Манвэ. — 1-ин день у тебя, 1-ин у меня. — предложила Варда. Манвэ эта идея очень понравилась и он её одобрил. Далее следовало совсем лёгкое дело: убедить в этом самого Мелькора, но это потом, как-нибудь вечером. Главная проблема была в том, что он него до Таникветиля было большое расстояние. Но и это оказалось лёгким делом: дать Мелькору съемные крылья. Весь день они болтали о том, какой же хороший и милый Мелькор стал, и как им обоим хочется его приласкать и обрадовать. Скорее всего обрадовать себя чем его, но и его тоже. Потом же они глубоко поцеловались и разошлись по своим делам. Мелькор же принимал посетителей и был им весьма и весьма рад — хоть с кем-то можно поболтать. Даже пару раз заходили Йаванна и Ниэнна. — Какое растение тебе больше всего нравится? — усевшись, спросила она, весьма дружелюбно. — Ммм — Задумался Мелькор — Кактусы, наверное. Тут же в руках Йаванны появился большой аккуратный кактус, с не менее маленьким красным цветком сбоку и дала его Мелькору в руки. Мелькор побледнел: "Неужели теперь Йаванна?" — Это тебе за исправление и обращение к добру! — радостно сказала она. Мелькор облегчённо откинулся в кресло и стряхнул с себя напряжение. — Что-то случилось? — заметив это, спросила Йаванна. — Нет-нет, просто укололся немного вот и всё. Мелькор встал и поставил его на самый центр стола, вдохнув аромат цветка кактуса, потом он пошёл на кухню и заварил себе чёрного чая, бросив туда патоки, а Йаванне заварил ромашку, тоже добавив туда немного патоки — её у него оставалось немного. — Вот, заварил тебе, выпьешь? — Давай сюда — Откликнулась она — Странно, впервые пью такой чай... Она внимательно рассматривала кружку и её содержимое. — А что случилось? — Да сладкий какой-то очень! — Не мудрено, я же добавил туда патоки. — Пато... Что? — Недоумённо уставилась она на него. — Смесь из тростника, я его возле неприметного озерца нашёл, срубил, потом перетирал его, особыми способами выпаривал и вот так она и получилась. — Спокойно объяснил ей Мелькор, попивая чай. — Так вот кто у "неприметного" озера срубил мой тростник, а я хожу гадаю кто же это? — гневно посмотрела на него Йаванна. Мелькор пытался оправдываться, но Йаванна сказала: — Спрашивать надо! Мелькор виновато уставился в стол... Или пол. — Но знаешь, я прощаю тебя, вкусно получилось! — сменив гнев на дружелюбие, сказала Йаванна. Мелькор спокойно выдохнул и они продолжили пить чай. Попутно болтая о всяких вещах, событиях и т.д. Вот Йаванна ушла, и он остался 1-ин. Затем зашла Ниэнна. — И всё-таки я верила, что ты исправишся! — Радостно проговорила она. Она подошла к нему и обняла его, а потом спокойно уселась на стул и положила руки на стол. — Чаю? — Неловко предложил он. — Да, пожалуй, чашечку синего, пожалуйста. Ниэнна улыбнулась, а Мелькор встал и пошёл сначала в кладовку. — Так, чёрный, красный, белый, ага! Синий! — Шептал он сам себе. Потом же он вышел из кухни в гостиную, где ожидала Ниэнна. — И как тебе в Валиноре? — Вдруг спросила она. — Ярко очень, не люблю свет Древ, потому что они меня немного обжигают... — признался он. — По твоему устройству и внешнему виду заметно. — Намекая на его бледность и тёмную обстановку в его кабинете. Ничего особенного, они, также как и с Йаванной, пили чай и болтали о всяком. Но чай, в отличие от Мелькора, не вечен и он закончился. Дальше были беседы с эльфами нолдо, ни 1-ого ваниар. И вот наконец послышались, до боли, знакомые шаги — Варда. Что ж Мелькор смирился со своей участью и стал покорно ждать, закрыв глаза и сцепив руки на животе. Вот дверь открылась и на пороге появились Варда и Манвэ. Мелькор вжался в кресло, видя это. Потом, когда они сели на места он встал, как бы на кухню. Мелькор уже всё знал — Разум Манвэ всегда был открыт, вот и Мелькор заглянул в него. Потом он резко бросился к двери — закрыто. Мелькор начал нашёптывать простое заклинание, разработанное самим Мелькором ещё давно, и всё это дрожащими руками, губами и вообще всем. Обернувшись он ужаснулся — к нему медленно надвигались Манвэ с Вардой: они не думали, что Мелькор может открыть дверь. А зря! Уже дошептав заклятие, Мелькор увидел, как то что некогда было дверью и замком лежало на лестнице в виде трухи, щепок и ржавых частей замка, обернувшись он увидел недоумённые взгляды и, выторащенный в руках Манвэ, ключ, который рассыпался в ржавую пыль. На последок Мелькор подмигнул этой парочке, а потом сделал нормальную дверь, только уже железную и с более сложным замком. Так и остались они на месте с открытыми ртами. — Мелько, выпусти! — вопили они. — Посидите и подумайте, а я может быть завтра выпущу вас, до завтра. — Ехидно сказал Мелькор, подобрал стоящие крылья у входа, которые принёс ему Манвэ, и написал на бумажном свитке "Отпуск". С тем он взлетел и направился на Таниквэтиль. Там его встретил Эонвэ: — А где повелитель с госпажой? — Они попросили освободить меня башню и сказали, что хотят побыть наедине на 7 дней, а мне разрешили пожить у них в покоях, но не до фанатизма, как они сказали. — улыбался и говорил Мелькор. Эонвэ повёлся и остался на своём месте, Мелькор же тем временем направился в спальню этой парочки и с разбега туда улёгся. Боже! Он чуть не утонул в ней! Всё было мягкое и лёгкое, так он и заснул с улыбкой. Проснулся он от яркого света — был день. Дворецкий, зашедший в покои, удивился, но Мелькор заговорил первым: — Вина, стейк говяжий, рёбра копчёные и на закуску что-нибудь, да побыстрее! — Сказал он ему. Дворецкий отлучился на 1 час, после чего пришли 3 человека с подносами. — Долгова-то конечно, но ладно — дарёному коню в зубы не смотрят! — Сказал он и рассмеялся. Потом он прогулялся по садам Йаванны, посетил кузни Ауле и навестил Намо, который всё знал, но Мелькору сочувствовал больше. — То есть ты их прямо запер? — безэмоциональным голосом сказал Намо. — Да! — С гордостью сказал Мелькор. — Что ж, это знаем мы в 5. — А 5-ый кто? — Вайрэ, разумеется. — Всё тем же голосом ответил Намо. — Ладно, пойду я, у меня ещё много дел. — Деловито сказал Мелькор. — Ступай. Потом Мелькор, зашёл к Ниэнне, они поболтали, выпили чаю и он пошёл дальше. Разумеется к Тулкасу он не пошёл бы, даже если ему пригрозили бы Ангайнором. Поэтому он направился обратно. Вот так и прошла блаженная неделя для Мелькора. Через неделю же он, как и говорил Эонвэ, отправился к месту заключения Манвэ и Варды. — Вы там живые? — С ехидством спросил Мелькор. — Живые! — гневно ответили они хором. — Ладно, я признаться честно соскучился по вам и вашим знакам внимания, так что выходите и обнимите меня. — говорил он, отпирая все замки на двери. Он вошёл и на него сразу же набросился Манвэ. Но не с кулаками, а с губами и язычком. Он повалил его и вылизывал ему рот, а Мелькор же тем временем тёрся об его язычок своим. Манвэ схватил его за запястья и так держал. Так как был вечер они все в 3-ём, направились к Таникветиль. Ну как отправились, Мелькор сопротивлялся и его пришлось усыпить с помощью простенького заклятия. Его нёс на руках Манвэ. Так они и дошли до своих покоев, Мелькор к тому моменту уже проснулся и со стыдом наблюдал. — Переоденься в ночное — улыбнулся и сказал ему Манвэ. Ну Мелькор и переоделся, не такая это уж и страшная просьба, относительно. Дальше его уложили между Манвэ и Вардой. Сначала его глубоко поцеловала Варда, потом Манвэ, а потом они между собой. Мелькор был напряжён до предела, но держался. — Расслабься, у нас оченнь мягкая кровать — улыбнулся и сказал ему Герольд, при этом нежно обняв и притянув к себе. Мелькор заметно расслабился и даже прикрыл глаза, но вот бдительность была очень большой. Потом его обняла Варда — так он и лежал, всеми любимый. Потом же он прижался к груди Манвэ и поцеловал его в щёчку очень нежно, а Манвэ же в свою очередь прижал его крепче. Так он всё же заснул, хоть сон и не являлся для него важным или смертельным, да даже слабости или иных проблем со здоровьем у него не было при долгом бодрствовании — это было то немногое, в чём он не нуждался. На следующий же день он проснулся первее всех, но Манвэ его не отпускал. — Полежи с нами ещё чуть-чуть, мы скоро встаём. С великою неохотой, но он остался прижатым к груди Манвэ. Но действительно, скоро они все встали. Сначала Манвэ поцеловал Мелькора глубоко в губы, затем Варда, ну а потом они поцеловались между собой. Потом же они разошлись все по своим делам. Так продолжалась целая неделя в жизни Мелькора. Каждый день он шёл на место работы с Таникветиля, и с места работы на Таникветиль. Каждый день его целовали очень глубоко и любовно. И так проходило большинство дней в его жизни вот так. Но вот Манвэ с Вардой желали проучить Мелькора за ту дерзость в Валимаре. И вот, когда уставший Мелькор пришел домой, он поцеловал сначала Варду Потом Манвэ но уже что-то пошло не так — он чуть не задохнулся. Манвэ держал его 1-у минуту и ещё половину, а потом же придавил к постели, лежавшего на животе, Мелькора. Мелькор пытался встать, но как же он мог поднять Манвэ, который был по росту больше в 2 раза больше его самого. Тем временем он сказал: — Ты был непослушным мальчиком, братик, и должен исправить это! — с эхидством проговорил он ему в ушко, а потом вылизал его. — Варда, Манвэ, ну простите меня, только не делайте со мной этого! — умолял их Мелькор. Но зря он надрывал свои голосовые связки — Варда начала его раздевать, и Мелькор глядел на неё предательски. Потом Манвэ сказал: — Оближи! — По дружески сказал он Мелькору и, улыбнувшись, приставил к его рту 2-а пальца. Сейчас Мелькор не открыл бы им рот даже при угрозе Ангайнора и Тулкаса там же. Но Манвэ схитрил — дал 2-а пальца супруге. — Милая, раз мой непослушный братик — Он потискал его по щеке — отказывается от моих пальцев, прими их ты. — И улыбнулся. — С радостью! — Сказала она и начала обвалакивать нежные пальчики своей слюной. — Нет Элентари, не надо, не слушай его! — вопил Мелькор и глаза его наполнились слёзами. Но Элентари лишь хитро улыбнулась и подмигнула ему. Вскоре они закончили подготавливать Манвэ, теперь осталось самое главное — подготовить Мелькора. И он ввёл в его дырочку 2-а пальца, но Мелькор держался и не стонал, пока что по крайней мере. — Мелько, расслабься ты! Я пальцы двигать нормально не могу! — Сказал он ему и облизал щёчку его. А Мелькор же тем делом плакал — слёзы просто катились по щеке и капали на постель. Варда заметила это и начала слизывать их с бедного Мелькора. А тем временем Манвэ начал массировать простату, и вот тут уже Мелькор не сдержался и выдохнул стон, открыв рот. Манвэ понял, что надо делать и начал массировать только её. Мелькор уже начал получать удовольствие, но слёзы обиды и беспомощности катились по его белым щекам, а Варда тут же слизывала их, глубоко целуя Мелькора в губы и рот. Потом Манвэ начал уже растягивать его, и сопротивления со стороны Мелькора было меньше, но это лишь из-за того, что Варда держала его: гладила по голове, по щёчкам, за ушком; целовала во все те же месте, но к ним прибавились ещё и губы. Потом же, завершив с предварительными ласками, Манвэ полностью прижал его к кровати и начал быстро двигаться, обнимая и целуя его ушки и щёчки. Мелькор же стонал и стонал — сладко-сладко. Потом Мелькор озаботился тем, что на него смотрит Варда и прикрылся своими волосами, но Варда заправила их за ушко. Мелькор уже хрипел, но смотрел прямо в глаза Элентари. Он не знал почему, но оторваться от них не мог, и всё это под Манвэ. Потом же Манвэ поставил его на четвереньки, так они и продолжили — Манвэ стал двигаться ещё быстрее, а Мелькор застанал ещё громче. Он уже мало что соображал: "Где он?; Кто они?; Зачем это?" — крутились у него в голове эти вопросы. Потом Манвэ ускорился ещё сильнее, в преддверии разрядки, и Мелькор застонал так громко, что парочка испугалась за их секретность. Но нет, никто этого так и не услышал. Затем же они улеглись, но Мелькор ещё несколько немного времени продолжал тихо стонать. Манвэ обнял его и очень глубоко поцеловал. Потом тот же трюк повторила Варда, а после этого. Мелькор же обнял их всех, поцеловал в щёчку обоих и улёгся спать. — Хороший мальчик, Мелько — улыбнулся и проговорил Манвэ ему на самое ушко, а потом облизал его. Вот примерно таким занимались они в троём, но было это не часто.