После того, как буря чувств самую малость улеглась, пара устроилась на диванчике в конце библиотеки, желая обсудить все накопившиеся вопросы. Однако разговор никак не хотел клеиться, потому что никто не хотел начинать разговор первым. Да и с чего именно начать — ни Леви, ни Веста не знали.
— Ты не стал писать мне, — первой нарушила тишину девушка, желая поскорее узнать причину такого его решения. Когда Майк сказал, что от Леви письма нет — это расстроило даже больше, чем повод, по которому майор приехал во дворец. Она ведь ждала какой-нибудь весточки, пары строчек, хоть чего-то. — Я в курсе, что ваши послания мне не доставлялись, но Майк…
— Я не силён в написании писем, — пожал плечами Леви. — И не написал бы стихи о любви или что-то такое. А о делах в Разведкорпусе тебе и Майк всё рассказал.
— Я бы и о делах прочитала, — Веста хмуро скрестила руки на груди, обижаясь на то, что он даже никак извиниться не пытается. — Зато от тебя, — она может даже закатила бы сцену сейчас, выясняя с Леви отношения, но радость от встречи всё же немного скрасила недовольство, и Веста, расслабленно вздыхая, плотнее прижалась к нему, утыкаясь носом в воротник рубашки. Да, от Леви глупо было ждать пламенных любовных писем, он был далёк от этого и никогда подобным не занимался. А то, что не писал про остальное… Может, это и хорошо. Значит, в Разведкорпусе не произошло ничего такого, о чём Весте стоило бы знать. У неё и здесь, во дворце, проблем по горло, а если бы ещё и на службе они появились — Веста бы точно сошла с ума. — Прости, что я сама не смогла сбежать. Заставила, наверное, побеспокоиться, — девушка смущённо улыбнулась, когда Леви поцеловал её в макушку.
— Тут нет твоей вины, из дворца и правда тяжело выбраться. Многие волновались. Микаса и Аксия даже приехали с нами, чтобы увидеться с тобой. Армин тоже хотел, но они его отговорили.
— Они здесь? — удивлённо воскликнула Веста, вмиг выпрямляя спину. Но потом сразу успокоилась, задумчиво ухмыльнувшись. — Но я всё равно не выйду из библиотеки раньше, чем меня позовут. Там сейчас столько людей… Кстати, позже я познакомлю тебя с Томасом, — замечая на лице Леви непонимание, она пояснила: — Это младший брат Филиппа. Там вообще такая история… Но это не так важно. Сейчас я приглядываю за ним, после смерти Адерианны Томас в основном со мной и общается.
— Ты привязалась к этому ребёнку, — отметил Леви, видя, как загорелись у девушки глаза, когда она начала рассказывать о младшем принце.
— Да, он просто лапочка. Кстати, с Адерианной и Томасом меня связывает даже большее… — Веста уже давно решила, что расскажет ему о своей связи с Райссами и некоторыми членами королевской семьи. От Леви не было смысла что-либо скрывать. И потому, что Веста ему полностью доверяла, и потому, что он и так первым узнал о том, что она — не кровная Арлерт.
Но Веста так и не успела ничего сказать. К ним стремительным шагом из-за стеллажей приблизился Филипп, несколько смущённо взглянув на подругу с капитаном. Ему правда не хотелось мешать их трогательному воссоединению, но гости уже собирались на ужин, и принц хотел поторопить свою «невесту», которой ещё надо было приготовиться к встрече с дворянами.
— Простите, что вмешиваюсь, — начал он, сразу ловя на себе ненавистный взгляд Леви. — Но, Веста, тебе пора переодеваться к ужину.
— Ох, я совсем не слежу за временем, — усмехнулась она, нехотя вставая с ног разведчика. Замечая, как Леви враждебно настроен к помешавшему им Филиппу и сейчас явно собирается сказать что-то плохое, Веста жестом попросила друга выйти, затем хватая капитана за руку. — Леви, успокойся, — прошептала ему на самое ухо, на что Леви с абсолютным непониманием и недоверием уставился на неё.
— Успокоиться? — переспросил, всё сильнее хмурясь. — Так ты решила здесь остаться? Выйти за него замуж?!
— Нет, он уже женат. И не на мне, — тихо объяснила Веста, кидая мимолётный взгляд на коридор, где её ждал Филипп. — Приходи ко мне вечером, пожалуйста. Я всё расскажу. А сейчас надо идти, — она подарила Леви лёгкий чувственный поцелуй на прощание, чуть поднявшись на носочках, а затем стремительно рванула к принцу, захватив с собой медицинский справочник, но совсем забывая про обувь.
На ужин Веста надела не такое яркое, праздничное платье, как то, которое ей готовили на завтра. Рик — её личный портной, к удивлению девушки, успел сшить и сегодняшний наряд, в котором Веста вышла к гостям. Это было длинное бордовое платье с широкими, как у халатов, рукавами, обшитыми узорами золотых лилий. Юбка была длинная и немного волочилась по полу, но на это Веста практически не обращала внимания, слишком восхищенная работой Рика. Едва ли кто-то ещё в королевстве мог сделать подобное. Несмотря на громоздкость, платье было очень удобным. Носилось без корсета, а длинные рукава полностью скрывали шрамы. Волосы Верони заплела в аккуратную косу, украсив белоснежные пряди золотыми заколками-бусинками, которое нашла в одной из своих шкатулок с украшениями.
Единственным, что напрягало Весту, было наличие свинца на её лице. До этого она никогда не пользовалась косметикой и, даже живя во дворце, умудрялась избежать нанесения белил на кожу. Но сегодня настояли все, кто её собирал, на том, что надо воспользоваться свинцом. Не столько для бледности кожи — у Весты она и так была практически белой, сколько для демонстрации принадлежности к высшему свету. Служанки говорили, что за беседами после ужина дворянки обязательно заметят косметику и оценят её. Весте в это верилось с трудом, но один раз она всё же позволила накрасить себя свинцом. Во всем королевстве было известно, как он губит здоровье, но светские дамы всё равно продолжали использовать белила. Иногда добавляли уксус, но он никак не способствовал пользе косметики. И этот факт был еще одной причиной, почему Веста до сих пор чувствовала себя не в своей тарелке среди дворян: то, что они готовы были жертвовать собственным комфортом и удобством ради того, чтобы доказать что-то друг другу и лишний раз продемонстрировать своё великолепие.
Сегодня с приветственной речью выступил только король, Филиппу и Весте необходимо было просто находиться подле него и мило улыбаться гостям. Всё взгляды, конечно же, были обращены на невесту принца. И потому, что дворяне считали недопустимым становление королевой какой-то неизвестной никому простолюдинки, и из-за цвета её платья. Уже в этот вечер Веста должна была прийти в зелёном наряде, демонстрируя свою принадлежность к главной новости королевства, которую должны были объявить завтра. А она была в бордовом. И такое несоответствие традициям сильно обескуражило даже военных, особо не заинтересованных в соблюдении дворцовых предписаний.
Гости восприняли цвет платья Весты за вызов светскому обществу, посчитав, что невеста кронпринца таким образом словно говорит им, что не будет идти ни у кого на поводу и собирается жить в своё удовольствие. По помещению то и дело прокатывался возмущённый гомон, который король едва мог унять. Он и сам хотел узнать о причине выходки мисс Арлерт подробнее, но решил сделать это после окончания ужина. Тем более, сами Филипп и Веста вели себя совершенно спокойно, будто всё так и задумано. И королю лишь оставалось надеяться, что они знают, что делают.
У правителя и без того забот было много: завтрашний бал для него обещал быть не самой тяжёлой частью мероприятия в собрании дворян. После него короля и кронпринца ожидали два дня приёма достопочтенных лиц, обсуждение всех важных вопросов, проблем, планов. Затем должен был состояться Общий Совет, проводимый раз в год после дня основания страны, с участием представителей всех сословий. Для Филиппа это событие было особенно важным и волнительным — именно на нём дворяне голосовали за продление обучения или коронацию принца.
В последние дни он всё сильнее нервничал. Ожидал, что после объявления о женитьбе с Льюисом положение Филиппа пошатнётся. Лишить престола его, конечно, не могли, но вот совершить покушение сразу после бала — вполне. Зачем дворянам правитель, неспособный продолжить род? Но даже такие сомнения уже не колебали решимости Филиппа. К тому же, очень помогала поддержка Весты. Он поделился с ней своими переживаниями и не пожалел — подруга толком даже слов особых не находила, просто была рядом, дарила объятия и своё такое простое, но необходимое тепло. Свет. И Филиппу становилось легче. Но считал бы он Весту одной из своих самых преданных людей, зная, что буквально через два месяца она станет причиной его свержения и вероятной ссылки?
Сейчас девушка успокаивающе взяла его за руку под столом, стараясь сделать это максимально незаметно. Легко улыбнулась, и Филипп не мог не подарить ей улыбку в ответ. Такая наивная, чистая, простая. Его отдушина в царстве дворянского лицемерия. И это было ещё одним поводом уговорить её остаться во дворце.
Рядом с Вестой вовсю орудовал вилкой Томас, нанизывая на концы овощи. Эти двое пришли в одной цветовой гамме, у маленького принца даже узор на бордовом кафтане был такой же. И, в который раз за день замечая это, Филипп вдруг увидел в Весте свою жену, а в Томасе — сына. Совсем мимолетно. Эта мысль проскочила с невероятной скоростью, да и была во многом неправильной. Для полной картины не хватало ещё одного человека — Льюиса. Найдя любимого взглядом, Филипп всего лишь послал ему лучезарную улыбку. И почувствовал мгновенное расслабление и удовольствие от ужина, когда Присцен задорно подмигнул в ответ. Умеет же настроение поднять.
Аксия растерянно наблюдала за взаимодействием Весты и принца, периодически оглядываясь на Ханджи в ожидании, что та как-то объяснит поведение подруги. Но Зоэ ничего не понимала так же, как и подчиненная. Разведчики на протяжении нескольких месяцев считали, что Весту во дворце в плену держат и не дают даже нормального вздоха сделать. Аксия не на шутку беспокоилась, надумав и сцены избиения, и насилия, и… Факт, что от подруги не приходило никакой весточки, было для Аккерман доказательством того, что Веста явно не свободна. А дальше воображение подкидывало самые страшные картины. И на то были основания — Арлерт ведь забрали во дворец насильно, ударив по голове и лишив сознания, как предположила Ханджи, найдя в тот день осколки бутылки, разбросанные по полу лаборатории. И хоть Майк недавно развеял опасения Аксии, заверив её в том, что Веста в целости и сохранности живёт с принцем и вполне счастлива, разведчица этому не поверила. Она поэтому и отправилась в столицу: хотела быстрее спасти подругу, вернуть её к близким.
Но сейчас, видя, что Веста действительно радуется, смеётся, вполне спокойно общается с кронпринцем, что-то в груди Аккерман неприятно кольнуло. Возможно, она почувствовала разочарование из-за того, что Веста так быстро простила обидчикам похищение и заточение, а может, это наоборот было облегчение. Ведь с подругой всё хорошо, иначе она бы не улыбалась так ярко, верно?
— Почему… она ведёт себя с ними доброжелательно? — всё же спросила Аксия, наклоняясь ближе к Ханджи. Майор неуверенно пожала плечами, оглядывая товарищей. Эрвин и Майк о чём-то тихо переговаривались с Пиксисом, Клаус, как и Микаса, смотрели на Весту, так же непонимающе замечая её доброе расположение к принцу. Леви и вовсе хмуро сверлил взглядом стол. Но никто не мог толком ответить на вопрос: почему Веста ведёт себя так, будто всё хорошо, хотя на деле так не должно быть?
— Я не знаю, Аксия, — вздохнула Ханджи, опустошая бокал вина. — Не знаю…
— Ей сейчас тяжело, — уверенно заметила Микаса, кивая в сторону Весты. Остальные вновь взглянули на мило воркующую с кронпринцем «невесту». — За ней наблюдают все в этом зале. За каждым движением. Веста никогда не любила такого внимания.
— Наверное, принцы просто пытаются её отвлечь и поэтому болтают так, будто остальных гостей нет, — предположила Зоэ, чуть расслабляясь. — Они же не варвары, в конце концов, чтобы не понимать, что ей трудно чувствовать на себе все эти взгляды.
— Да, — согласилась Аксия, опуская взгляд на тарелку с мясом перед собой. Дефицитный продукт, которым в Разведкорпусе за всю её службу кормили пару раз, сейчас аппетитно зазывал съесть его. Но девушке даже кусок в горло не лез. Вообще ничего не хотелось пробовать, а лучше — уйти из этого огромного зала с сотней голосов, наперебой кричащих что-то. Ей надо было лишь поговорить с Вестой и, возможно, обнять. Ничего больше. Она вновь взглянула на подругу, замечая, как та скользнула по их столу взглядом, затем отвлекаясь на младшего принца. Аксии показалось, что Веста послала в их сторону улыбку.
Улыбку, адресованную ей.
К удивлению всех прибывших разведчиков, после ужина Эрвин позвал Весту поговорить наедине, не давая возможности перекинуться с подругами хотя бы парой слов. Аксия недовольно насупилась, наблюдая за тем, как командор уводит Весту дальше по коридору, и взглянула на Ханджи.
— О чём он так хочет с ней поговорить?
— Не все дела Эрвина нас касаются, — примирительно сказала майор, поворачиваясь к подчиненной. — Я тоже хочу поболтать с Вестой. Прекрасно вижу, как ты расстроена и что весь вечер на нервах, но прояви ещё немного терпения, — она потрепала Аксию по волосам, хохотнув из-за того, как девушка возмущённо зафыркала. Ханджи знала, как она не любит, когда трогают волосы. — Если не удастся поговорить сегодня, то сделаем это завтра. Веста никуда не денется, не волнуйся.
Найти укромное место было сложной задачей, ведь дворяне после ужина совсем не планировали отходить ко сну. Многих Веста встретила ещё в коридоре и, к сожалению, с каждым была обязана обменяться хотя бы несколькими фразами. Она безумно устала, но это испытание ещё не было окончено. Мимолетно, во время разговора с одним из графов, Веста подумала, что даже экзамен на повышение квалификации в Разведкорпусе сдавать легче, чем перенести один праздник во дворце. А ведь сегодня даже не главная его часть. Эрвин терпеливо дожидался девушку, понимая, что сейчас он не сможет так же выдернуть её из разговора, как сделал в компании разведчиков. Впрочем, вскоре он и сам оказался втянут в какую-то беседу, поэтому их продвижение в более безлюдное место отложилось на неопределённый срок.
В приёмной Томаса было не протолкнуться. Около десяти дворянок коротали там время за лёгкой беседой и чаем, ожидая одну из главных звёзд этого вечера. Не терпелось лично поговорить с девушкой, очаровавшей кронпринца и сумевшей в короткий срок занять место небезызвестной Даниэлы. Дамам хотелось узнать, так ли недавняя разведчица хороша внешне, обучена ли манерам. Оценить осанку, походку, умение отвечать на каверзные вопросы. Да и просто посплетничать тоже было интересно. Всем нужно было услышать, при каких конкретно обстоятельствах мисс Арлерт познакомилась с принцем, ведь некоторые слухи настолько противоречили друг другу, что верить им просто не было смысла. Кто-то утверждал, что Филипп встретил юную разведчицу на охоте, когда она первая подстрелила утку, забрав добычу себе, и этим очаровала его. Где-то говорили, что мисс Арлерт в дождь вышла на рынок купить продуктов и карета принца чуть не сбила её, из-за того, что кучер не справился с управлением, и тогда Филипп с первого взгляда влюбился в очаровательную незнакомку.
Слухов о баре, где пара познакомилась на самом деле, было меньше всего. Реальные детали знал ограниченный круг лиц, которому строго запретили распространять информацию посторонним. Дворянам не обязательно было знать, что принц наведывался в место, где время от времени устраивали собрание продавцы опиума.
Весте незамедлительно доложили об обстановке в приёмной Томаса слуги, посланные Верони. Фрейлина сейчас составляла компанию остальным дамам, всеми силами стараясь обходить неприятные темы и выводить разговор в более мирное, нейтральное русло. Маленького принца на себя взял Льюис, отведя ребёнка в свои покои и пытаясь развлечь в одиночку. А Веста, тем временем, направилась вместе с Эрвином в приёмную камергера, где никого не было. И только отгородившись от толпы гостей дверью, смогла облегчённо выдохнуть.
— Итак, — сразу начала она, как только слуги принесли горячего молока. Из-за сквозняков в коридоре девушке показалось, что она понемногу начинает хрипеть, а боль в голове дала ещё один повод считать, что Веста простыла. Уместившись на диване, она незаметно сняла ненавистные туфли, скрывая босые ноги длинным подолом платья. И мгновенно расслабилась, уже спокойно и уверенно глядя на командора. — Что вы хотели?
— Узнать, что ты планируешь делать дальше, — сказал Эрвин очевидное. — Если захочешь уехать — я попытаюсь ещё раз поговорить с королём и принцем до начала бала. В любом случае, мне необходимо знать, какую твою позицию отстаивать. Ты за четыре месяца уже наверняка решила, как хочешь жить дальше?
— Ничего я не решила, — нервно хмыкнула Веста, опуская взгляд в пол и начиная заламывать пальцы на руках. В этот момент она почувствовала себя крайне беспомощной и даже не представляла, что может помочь принять правильное решение. — Есть причины и вернуться в Разведкорпус, и остаться здесь. И все они весомые. Я надеялась, что вы мне поможете, — Веста подняла на командора неуверенный взгляд, тяжело вздыхая. — Какое ваше мнение на этот счёт?
— Для Разведкорпуса особой разницы нет. Ты пригодишься и там, и здесь, — признался Эрвин. — У нас не так много солдат, а ты уже опытная, была на вылазках и знаешь, каким бывает реальное сражение. Я бы не хотел терять такого бойца, учитывая, что у нас каждый разведчик на счету. С другой стороны, иметь во дворце своего человека удобно, — Веста удивлённо вскинула брови. — И в таком случае я рассчитываю на твою помощь корпусу в случае, если снова встанет вопрос о расформировании.
— А если я не стану помогать? — вопрос, на самом деле, был довольно глупый, и Веста даже не предполагала такой ход событий. Но ей не понравилось то, что командор говорил так уверенно.
— Вряд ли ты поступишь таким образом, — Смит усмехнулся уголками губ, но взгляд оставался серьёзным, без намёка на веселье. — Ведь в у нас всё ещё служат твои друзья. Твой сводный брат и родная кузина, — напомнил он. Веста несколько разочаровано хмыкнула, не ожидав, что командор поступит таким образом.
— Напоминает шантаж, — заметила она, отпивая немного молока.
— Просто один из вариантов развития событий. Если ты решишь вернуться — смысла в этом разговоре уже не будет.
— Вам не нужно договариваться на мой счёт, — Веста устало вытянула ноги, зевая, и решила быстрее уйти к Томасу, чтобы уложить его спать. — Меня отпустят, если я этого захочу, — увидев, с какой уверенностью она это сказала, у Эрвина отпали всякие сомнения в том, что у девушки есть запасной план. Что же, ему ещё проще, раз не надо решать эту проблему. Коротко попрощавшись, он покинул приёмную Льюиса, оставляя Весту наедине с раздражением, скопившимся после этого разговора. Она бы даже разбила одну из кружек, но, вспомнив, что в соседней комнате Томас, вмиг поумерила пыл. И устало направилась к ребёнку, уже у дверей расслабляясь из-за его заливистого смеха.
***
— Я съела твою дамку, — довольно ухмыльнулась Верони, гремя собранными шашками в руках. Льюис напряжённо переводил взгляд с сестры на игральную доску и обратно, пытаясь придумать, как выхватить победу в партии. Филипп с Вестой на правах честно проигравших сидели рядом, медленно поглощая принесённые Инессой пирожки с капустой и наблюдая за ходом борьбы между Присценами. — Льюис, сдавайся, даже я не смогла бы победить в твоём положении.
— Ещё не вечер, — пропыхтел он, неуверенно переставляя в другой конец поля шашку.
— Вообще-то, уже практически ночь, — заметила Веста, ловя на себе угрюмый взгляд друга.
— Ты мне сейчас вообще не помогаешь.
— Может, я хочу, чтобы победила Верони, — хохотнула она, протягивая подруге пирожок. — У тебя, вообще-то, есть поддержка в лице Филиппа.
— Нет, — вклинился принц. — Эту партию Льюис уже проиграл. — Верони, в подтверждение этим словам, своим ходом забрала ещё несколько шашек, не оставляя брату и шанса. Льюис грустно вздохнул, переворачивая доску и складывая всё.
— Эх, не быть мне великим… — он на мгновение запнулся, затем поднимая взгляд на друзей. — Кем? В шахматах — шахматисты, а в шашках кто?
— Без понятия, — хохотнула Веста. Она ни во что из этого толком играть не умела, разве что основные правила знала. Поэтому большую часть вечера лишь наблюдала за победами подруги, оказавшейся в игре в шашки настоящим мастером.
— Шашисты, — одновременно ответили Верони и Филипп, переглянувшись. — А ты, Льюис, недоучка, — Присцен захохотала, показывая брату язык. — Ты, Веста, кстати, тоже. Два сапога — пара.
— Зато мы лучше вас обучены ведению боя, — наигранно обиженно заявил Льюис, притягивая к себе Арлерт. — Сила государства — в военной мощи.
— В мудрости монарха и других высших органов управления, — возразила Верони.
— Во всём перечисленном, — спокойно заключил Филипп, взглядом прося друзей не начинать очередную ссору.
— Ты бываешь невыносима, Рони, — фыркнул Льюис, раскрывая руки шире, куда в следующее мгновение упал Томас, только вернувшийся с вечерних водных процедур. Служанки, тихо поклонившись, оставили на прикроватном столике графин воды и удалились.
— Вся в тебя, дорогой братец, — потрепав младшего принца по пушистым от влаги светлым волосам, Верони чмокнула его в щёку и пожелала всем спокойной ночи. — И да, — вспомнила она уже у самой двери. — Вы все задолжали мне желание. На днях я скажу, что должны будете сделать.
— Чертовка, — по-доброму усмехнулся Льюис, как только сестра ушла. Посмотрел на макушку подруги, тоже находящейся в его объятиях, и зевнул. — Что на счёт тебя, Веста? Томас сегодня будет спать с нами, так что ты можешь встретиться с кем хочешь, — замечая её удивление, он пожал плечами. — Я видел, там с тобой чуть ли не все разведчики желают пообщаться. Подумал, ты наверняка захочешь с ними встретиться до бала.
— А завтра?
— Завтра тебя с самого утра будут готовить к празднику, — пояснил Филипп. — Так что вряд ли ты сможешь кого-то увидеть до начала.
— Тогда мне и правда стоит идти, — поцеловав всех троих на ночь, она выскользнула за дверь, стараясь незамеченной пройти по уже опустевшим коридорам дворца. Всё-таки не хотелось быть кем-то обнаруженной в одной ночной сорочке с лёгким халатом сверху. Тут уж кто угодно мог принять подобный внешний вид вульгарным.
Монотонно расчёсывая волосы, Веста постоянно через зеркало глядела на настенные часы. В голове уже несколько раз промелькнула мысль о том, что Леви не придёт, и с каждой минутой девушка ждала его всё меньше. Может, обиделся? Весте, например, тоже было бы неприятно, оставь Леви её одну в незнакомом месте. Тем более в их обстоятельствах. Но девушке очень надо было с ним поговорить. Она надеялась, что хотя бы Леви поможет решить, что делать дальше, всё же к его советам она всегда прислушивалась. Да и простая поддержка сейчас тоже не помешала бы. Но на дворе уже была полночь, а капитан всё ещё не приходил.
Погрузившись в раздумья, Веста не заметила тихо открывшуюся дверь с балкона, и увидела фигуру вошедшего в покои человека, только когда он оказался прямо за ней.
Взвизгнув, она машинально испуганно схватилась за сердце, резко вставая из-за стола.
— Леви, ты подкрался слишком незаметно, — уже более расслабленно хохотнула, сразу же падая к нему в объятия, совсем не стесняясь своего вида: наготу скрывала только полупрозрачная сорочка, в некоторых местах оголявшая участки тела цепью кружев. — Я боялась, что ты не придёшь, — призналась девушка, когда они уместились на диванчике около кровати.
— Ты же звала, — ответил он, будто просто не мог не явиться. А он и впрямь не мог, ведь так долго ждал их встречи и не собирался уезжать или разрывать с Вестой отношения, не узнав, что она в итоге решила. — Ты собиралась мне что-то рассказать.
— Я собиралась рассказать всё, — слегка улыбнулась девушка, удобнее устраиваясь на его ногах и чувствуя, как крепкая мужская рука надёжно обвила её талию.
Повествование действительно получилось долгим. И эмоциональным. За следующие пару часов Веста успела и посмеяться, и поплакать, и даже показать какие-то вещи, на пару минут вставая на ноги. Леви изредка задавал уточняющие вопросы, но в основном лишь слушал, то хмурясь, то расслабляясь на определённых словах девушки. Веста вкратце пересказала ему события всех четырёх месяцев: с момента приезда и её постоянных маленьких бунтов, до смерти Адерианны, знакомства с историей своей семьи и тайного венчания кронпринца и Льюиса Присцена. Теперь Леви понимал, почему Веста колеблется в принятии окончательного решения по поводу своей дальнейшей судьбы. Но, к сожалению, не мог сказать ей, как поступить.
— Я хочу, чтобы ты вернулась в Разведкорпус, — тихо произнёс Леви, гладя по спине опустошённую после потока слов девушку. Веста нерешительно заглянула ему в глаза, но это было не финальная мысль: — Но перспектива уйти в отставку и жить здесь — тоже для тебя неплоха.
— А мы?
— Будем видеться, — пожал плечами разведчик. — Реже, но есть выходные, да и тебя тут вряд ли завалят работой.
— Это всё не то, — нахмурилась Веста, вновь удобно устраиваясь на его груди. — Я не могу просить тебя уйти в отставку со мной. Ты всё равно этого не сделаешь. Но в Разведкорпусе ещё Армин, Аксия, Микаса, Эрен, ребята… Что, если кто-то из них не вернётся с одной их операций? Я даже узнать об этом сразу не смогу, — она задумчиво взяла ладонь Леви в свои руки, начиная бесцельно мять её. — Жить во дворце нелегко. Куча правил, традиций, которые надо выполнять в обязательном порядке… Я не пошла в Военную Полицию, потому что не хотела жить в столице, далеко от природы, но в итоге всё равно оказалась во дворце, — Веста вновь расстроено посмотрела на Леви, тяжело вздыхая: — Если бы можно было забрать Томаса, я бы даже не думала над этим вопросом особо. Да, здесь близкие мне и ему люди, но, в конце концов, они будут жить своей жизнью, а видеться мы с ними действительно сможем, просто реже. А Томас… я ведь обещала и Адерианне, и ему самому, что буду рядом… Но в Разведкорпусе ребёнку не место. Только не там.
— Я не знаю, как тебе помочь, — признался Леви, ласково целуя её в макушку. — Но поддержу любое твоё решение.
— Я говорила, как мне с тобой повезло? — Веста невесомо провела губами по его шее, в конце слегка прикусывая кожу и улыбаясь, чувствуя, как сильнее Леви сжал руки на её талии и бедре. Расстегнула сразу несколько пуговиц, лукаво заглядывая в его глаза.
— Уверена, что это хорошая идея? — Леви понимал, как они оба соскучились друг по другу. И что Весте сейчас правда надо расслабиться, отвлечься от всех этих проблем. Видел, что девушка весь сегодняшний день напоминала сплошной комок нервов, напрягаясь буквально из-за каждого брошенного в её сторону недовольного взгляда. Да, она и правда не подходила для жизни во дворце. Воспитанная в обычной семье на самых крайних территориях Стен, не была обучена жизни среди дворян. Она другая. Слишком честная, слишком простая. Без обилия предрассудков, высокомерия. Такая любопытная, предпочитающая скорее испытать теплоту земли босыми ногами, промокнуть насквозь под дождём в чаще весеннего леса, увидеть настоящее произведение искусства в только доплетённой пауком паутине. Леви знал, насколько ей чужды стены дворца, как неуютно сидеть в золотой клетке. Эта жизнь не для неё. Он был уверен, Веста уже приняла окончательное решение, видел чуть прояснившийся, посветлевший взгляд. — За тобой следят все вокруг, за стенами наверняка кто-то есть.
— Пусть. Это уже неважно, — расправившись с мужской рубашкой, девушка рассмеялась, когда Леви подхватил её на руки, направляясь в сторону кровати. — Завтра Филипп объявит о своей женитьбе с Льюисом, и я вновь стану для всех обычной, никому не интересной разведчицей.
У Леви и до этих отношений были женщины, поэтому ему, в отличие от Весты, было с чем сравнивать. Однако
так не было ни с кем, кроме неё.
Леви именно с Вестой впервые в постели думал не о себе, а о партнёрше, больше заботясь о том, чтобы доставить ей удовольствие. Раньше у него был случайный секс, но никакой химии Леви не чувствовал, ему просто надо было сбросить накопившееся напряжение. Впрочем, даже при таком отношении, с женщинами капитан обращался спокойно и не обижал.
Но наблюдать за тем, как Веста тянется к нему, просит, смущается — было удивительно приятно. Ощущать, как обхватывает ногами его корпус, прижимается ближе, едва царапает ногтями спину, не справляясь с диким жаром внутри. Как громко стонет, уже не боясь, что их услышат, что-то невнятно бормочет ему на ухо, периодически прикусывая нижнюю губу, а затем привычно утыкается ему в шею. Веста сама по себе была очаровательной, но такие моменты её абсолютной обнаженности — и внешней, и внутренней, — выделялись из общей картины будней, отпечатываясь в сознании. И Леви, возможно, правда не хотел бы, чтобы всё это заканчивалось.
Внутри она была такой приятно горячей, а когда сама двигалась Леви навстречу — ему казалось, перед глазами звезды ходят ходуном. Что же она с ним делает… Ни одна другая женщина так не могла. И уже не сможет.
Они цеплялись, касались, целовались, пытаясь восполнить всё упущенное время. Они соскучились. Разлука правда была невыносимой, и оба боялись, что при следующей встрече чувства уже не воспылают таким буйством красок. Отнюдь. Леви всё так же любил Весту, теперь, казалось, даже сильнее, а она продолжала любить его. Сейчас всё было не так нежно, как в первый раз, но обоих это устраивало. Потому что было чертовски хорошо. Они хватались друг за друга, словно обезумевшие, удивляясь на задворках сознания, как изменились из-за чёртового расстояния. Но всё же чувствовали невероятное блаженство не только от долгожданного воссоединения, но и расслабленности, ведь все страхи расставания и измен уже в прошлом. Они вместе, и теперь, познав тоску от разлуки, не позволят этому ещё раз случиться.
На отдышку ушла, казалось, целая вечность. Они не лежали в обнимку, но руки всё равно были прочно сцеплены. И этот незначительный жест, эта близость и ощущение присутствия друг друга были самым бесценным сейчас. Уже после Веста придвинулась ближе к Леви, сладко зевая и укладывая голову ему куда-то на живот. Они так и не разорвали зрительный контакт. Вообще, смотреть друг другу в глаза было чем-то сверхважным и тёплым. Необходимым. Только во взглядах друг друга они находили такую долгожданную, такую преданную любовь. И в эти моменты были по-настоящему счастливы.
— Ты немного поправилась, — только из уст Леви подобные слова могли быть комплиментом. Впрочем, обидеть Весту — последнее, чего он хотел, и девушка это прекрасно понимала, легко рассмеявшись на милое замечание. Леви всегда был прямолинейным.
— Это плохо? — улыбнувшись, уточнила она.
— Хорошо. Это значит, что о тебе тут заботились, — он монотонно поглаживал её бедро, ощущая мозолистыми пальцами шероховатость бледной кожи, где всё же появились небольшие растяжки.
Веста изменилась. Леви понял это ещё тогда, когда они столкнулись в библиотеке. Помимо внешнего преображения изменилась и внутренне. То постоянное беспокойство, мельтешение, которое он часто видел в её глазах, сейчас полностью исчезло. Она повзрослела, стала увереннее. И хоть разлука далась им тяжело, Леви готов был признать, что жизнь во дворце пошла ей на пользу.
***
— Льюис, слуги принесли тебе этот чай часа три назад, а ты его всё в руках крутишь, — заметила Веста, забирая у друга кружку. Он пришёл в покои Арлерт, когда служанки одевали её к балу, но, к удивлению всех, девушка Присцена не прогнала. Впрочем, он не мешал: большую часть времени просто наблюдал за тем, как подруге заплетают волосы в широкую косу, оставляя между прядей золотые цветы, замазывают различными кремами открытые плечи и шею, чтобы спрятать шрамы. И часто-часто поправляют платье или причёску, восхищённо вздыхая. Да, Веста действительно была в этом голубом платье невероятно красивой, воздушной, по-ангельски невинной.
Чем меньше было расстояние между часовой стрелкой и цифрой «шесть» на циферблате, тем угрюмее становился Льюис, переставая рассматривать внешний вид подруги. Он, конечно, затмевал собой даже Весту. И это было правильным, всё же именно Присцену в этот вечер предстояло блистать. Тёмно-зелёный мундир с вышивкой герба страны и аккуратными узорами роз по всей длине, с начищенными до блеска пуговицами, с ослепительным золотом галунов на обшлагах и на воротнике хоть и не обтягивал торс Льюиса, но всё же демонстрировал очертания крепкой спины и широких, сильных плеч. Величественный и настолько красивый, что мимолётно видевшие его девушки теряли дар речи, — Присцен выглядел под стать своему мужу перед Богом. Но всё равно не находил себе места от волнения.
— Госпожа Арлерт, может, добавить ещё украшений? — с сомнением предложила одна из служанок, открывая очередную шкатулку. — Не сочтите за дерзость, но ваше платье несколько… — она неуверенно пожала плечами, поджимая губы. Веста, устало вздохнув, махнула рукой.
— Говори, раз начала.
— Оно довольно простое, — сказала девушка. — Не особо яркое, лишь с вышивкой на груди и у пояса, без лент, без рюшек, — служанка пожала плечами. — А вы не хотите даже веер с собой взять.
— Носить постоянно ненужный предмет в руках я считаю обременительным, — Веста за всё время, проведённое во дворце, пользовалась веером лишь пару раз. Он был собран из лебяжьих перьев. Считался одним из самых красивых и дорогих в Стенах, но у девушки вызвал жуткое отторжение. Она постоянно чихала, обмахиваясь им, едва что-то видела из-за слезившихся глаз. Больше решила даже в руки его не брать. И, в общем-то, считала бесполезным. — А на бал возьму ту кружевную накидку, которую мне дарила королева Адерианна, — служанка, кивнув, удалилась в соседнюю комнату, чтобы подать госпоже названный предмет гардероба. Льюис окинул взглядом подругу, раздражённо разминавшую шею.
— Болит? — обеспокоенно уточнил он.
— Нет, просто спать хочется, — Весту весь день готовили к балу: в ванной комнате она провела порядка четырёх часов, и что самое интересное — на само купание ушло всего полчаса из этого времени. Её обтирали душистыми маслами, делали массаж, чем-то мазали, затем всё стирали и снова наносили очередное косметическое средство. В какой-то момент девушке показалось, что из помещения она больше не выйдет. Различных резких запахов было так много, что Весту не спасало от головокружения открытое окно. Даже сейчас она до сих пор полностью не избавилась от лёгкой тошноты. А ещё, за всё время приготовлений так и не перекусила.
— Интересно, что ты делала ночью? — ухмыльнулся Льюис. Наблюдая, как быстро краснеет лицо подруги, он рассмеялся. — Да ладно, наши покои рядом, так что я и сам прекрасно знаю.
— Было громко, да? — смущённо уточнила Веста.
— С балкона я отлично тебя слышал, — когда служанки удалились, оставив друзей наедине, Присцен, пытаясь справиться с хохотом, спародировал писклявым голосом: — Ох! Ах! — и особенно протянул последнее: — А-а-ах! Да-а-а!
— Перестань, — промычала разведчица, пряча бордовое лицо в руках.
— Хорошо, что ты не кричала имя своего ненаглядного, иначе скандал начался бы уже ночью, — отпив немного чая, Льюис поморщился, понимая, что напиток полностью остыл. — Скажи, ты и в корпусе так? Слышал, у вас там стены довольно тонкие.
— Не такие уж и тонкие, — камергер рассмеялся с удвоенной силой, чуть не падая со стула. Веста, пытаясь казаться серьёзной, лишь пожала плечами. — И там я, обычно, тихая.
— Ну да, — хмыкнул Льюис, поднимаясь на ноги и ещё раз оглядывая себя в зеркале. — Сделаю вид, что поверил.
Спустя пару секунд одна из служанок доложила о том, что бал уже начался, вмиг сбивая хорошее настроение друзей. Они переглянулись, выходя из покоев, и молча двинулись в сторону главного зала. На распутье, после которого им предстояло идти разными дорогами, остановились, напряжённо сжимая руки друг друга. Веста волновалась больше за Льюиса, чем за себя. Ей вообще не о чем было переживать: предстояло лишь вытерпеть очередную порцию удивления и возмущения, когда она выйдет не по специально отведённому для невесты пути со второго этажа, а по гостевому, обычному. Но слышать в свой адрес оскорбления Весте было не впервой: её не любили многие разведчики, теперь ещё и дворяне. После вчерашней выходки уж точно. Так что терять было нечего.
— Льюис, мы все с тобой, — напутственно сказала она, поддерживающе обнимая друга. — В зале тебя сразу же встретит Филипп, неподалёку будем мы с Верони. Всё будет хорошо, правда.
— Да ладно, — нервно хмыкнул он, мимолётно улыбнувшись девушке и поворачиваясь в сторону своего пути. — Мне напрягаться сейчас нельзя. Филиппу сегодня тяжелее всего, так что я не могу подвести его, испугавшись трудностей в последний момент. Мы знали, на что идём. Приняли это решение вместе, и отступать сейчас, на пороге совместного счастья, было бы просто глупо. — он поцеловал запястье подруги на удачу, подмигнул ей и спокойным, уверенным шагом скрылся на втором этаже.
Веста, встряхнув плечами, постаралась прогнать накопившуюся нервозность. Просто перетерпеть несколько минут до выхода Льюиса. Большего от неё не требовалось. Не обращая внимания на то, как органы в животе буквально скручиваются от волнения, Веста вздохнула, надевая приветственную улыбку, и шагнула в сторону бального зала.
