Зверь

      Ромка зашёл за Антоном без Бяши. Не проходя в дом, сказал, что Бяша заболел.       Было странно, что Ромка не курил по дороге в школу, как обычно, а просто шёл, рассказывая что-то и смеясь. Будто бы забыл, что вчера сорвался на Антона из-за дурацкого репортажа, заставляющего застыть кровь в венах.       — Что-то не так? — спросил аккуратно Антон, сжимая шершавую лямку рюкзака.       Рома поморщился от задувающего ветра, затем повернулся и сказал:       — Да так. У мамки день рождения. Вот иду — думаю, что подарить.       — Нужно что-то своими руками. — засияв, сказал Антон. Он любил дарить подарки близким и всегда с большой любовью делал их сам, вкладывая душу и сердце.       — Типо, паяльником чё-нить выжжечь? — хмыкнул Пятифан.       — Неплохая идея. — согласился Антон, шмыгая носом.       — Та не. У нас таким Бяшка занимается. — хохотнул Рома, тормоша в руках спичечный коробок.       — Можно приготовить ужин. Думаю, твоей маме будет очень приятно. — улыбнулся Антон своей самой доброй улыбкой, — Погоди, а ты готовить умеешь?       — Умею что-то. Благодарствую за помощь. — хмыкнул Рома.       Впереди показалось школьное крыльцо.       Первым была химия. Рома ненавидел её, появляясь на уроке только по праздникам, поэтому пошёл прогуливать в туалет. Антон, проходя по школьному коридору, заметил, что что-то не так. Парень вернулся на несколько шагов назад. Доска объявлений увешана расписаниями, объявлениями, приглашениями на конкурсы — всё как обычно. Но что-то было не так. Фотографии! Не хватало двух фотографий. Вова и Семён пропали со стены. Их лица больше никто не увидит при входе, они не напугают своими мертвенными бумажными глазами. Фотографий нет, как и ребят на них.        Хлюпнув носом, Антон поспешил в класс, пытаясь забыть и о гараже, и о пропавших детях и об Алисе, лисе-плутовке, заманившей в лес. Но что-то всё равно будоражило сердце, заставляя глаза смотреть на медленно плывущие серые облака за окном.       Диктант по химии Антон написал на тройку.       Домой пришлось идти одному. Ромка побежал домой, не досидев два урока. Было обидно и страшно. Идти вот так, одному, не хотелось. Вдруг Алиса появится, вдруг покосившиеся дома станут сменяться трухлявыми пнями и сухими деревьями? Что тогда? Тогда Антон больше не посмотрит с сестрой её дурацкого «Аладдина», не станет художником, не уедет из этого богом забытого места после окончания школы, наконец-то. Хотелось кричать. Кричать и, не оглядываясь, нестись домой, сломя голову, чтобы быстрее оказаться в его теплом плену. В плену старого, покосившегося, но дома.       Антон вышел из школьного двора, готовый нестись во всю силу, но что-то не давало ему ускорить шаг, что-то будто хотело, чтобы Антон остановился и простоял так до ночи. Но желание попасть домой и быстрее набрать Рому было сильнее.       До дома осталось всего ничего. Вот уже и деревья по сторонам тропы стали реже и мельче, и дым собственного дома будто кричал: «СЮДА, АНТОН! СЮДА!». Антон, собрав все свои силы, рванул к дому, краем глаза замечая что-то рыжее за деревом. А, может, показалось из-за плохого зрения? Такое часто бывает... Вроде.       Распахнув калитку и закрыв её за собой на трухлявую щеколду, Антон выдохнул. Вот уже крыльцо. Дверь. И наконец тепло.       Уже разуваясь, Антон бросил взгляд на телефон, готовый стартовать к нему в любую секунду. Ботинки полетели к печке, а Антон уже стоял у телефона и набирал заветный номер.       Гудки шли неумолимо долго. Сердце Антона громыхало от волнения, а к горлу подкатил ком страха.       — Да. — наконец послышался голос Ромки.       — Ты дома? — слишком громко спросил Антон, из-за чего стоящая на кухне мама тихо ругнулась.       — Антон? Ты? Чё такой голос запыхавшийся?       — Я только пришёл.       — Погоди, пришёл? — удивился Ромка, — За тобой же отец заехал.       — Что? Мой отец в городе. — тихо сказал в трубку Антон, чтобы мама не услышала.       — Как же? Он сам подошёл ко мне и сказал, что я могу не ждать тебя. Я как раз прогуливал последние уроки с пацанами. Уже даже со школы все выходить стали. Ну, я и пошёл домой.       — Но... Мой отец не заезжал за мной. Может, ты ошибся? — с надеждой в голосе спросил Антон. Как же сейчас было жутко.       — Как я бл... — Пятифан откашлялся. Видимо, мама была дома, — Как я, блин, мог перепутать? Твой отец сам подошёл ко мне и сказал, что приехал за тобой на машине и будет ждать за двором, поэтому я могу идти домой. — отчеканил Ромка, явно злясь всей этой ситуацией.       — Но... Я домой один шёл. А... А папа в городе. — Антон сжал воротник рубашки, глядя в окно, в поисках отцовской машины у забора. Её не было, как и отца дома.       — Так. Только не говори мне, что это всякая, — Рома заговорил тише, будто в самое ухо Антону, — поебота из леса. Я не хочу думать об этом и даже верить в это, потому что... Потому что...       — Мне тоже страшно. — перебил Антон. — Ладно, там тебя, наверное, мама ждёт. Я тоже пойду. Пока.       — Пока... Антон.       Вечером Антон зашёл в комнату сестры с злосчастной кассетой в руках. Оля сопела в обнимку с плюшевым медведем, отвернувшись к стене. Антон подкрался к видику и аккуратно вытащил вставленную туда кассету сестры. Аккуратно вставил свою, сбавив звук до минимума.       Началось. Голос диктора. Погост с крестами. Кровавые ошметки и следы на снегу. Баба Тамара, с противным севшим голосом и что-то еще, чему Антон не мог дать название. Скрипнули пружины кровати — это Оля повернулась на спину, сбросив с себя добрую половину одеяла. Жарко ей. А Антону стало в миг холодно. Мурашки забегали по всему телу, потому что репортаж продолжился дальше.       — Мы опросили ещё одного местного жителя — Анатолия Генадьеча. Что же видел он?       — Приходило ко мне одно из них, — начал старик, с ружьём в руках, — Думал, бабка моя покойная. Мы с ней всю жизнь прожили вместе, считай, с девятнадцати лет. Она померла года два назад. А я то смотрю — она стоит. Молодая, красивая. Я уж думал всё — за мной пришла. Я и приготовился помирать: лёг на кровать, руки скрестил и смотрю на Зою то. А она улыбается ласково, как в молодости. Мне и тепло сразу стало и побыстрей помереть захотелось и чтоб к ней. А она раз и обросла вся чернотой. Шерстью звериной. А потом вместо лица, глядь, и морда волчья. Зубищи во! Я и хвать ружьё, а эта зверюга прорычала на меня и убежала. Я потом на утро-то вышел на улицу. Гляжу, и вправду, следы волчьи по крыльцу и к калитке.       Антон замер. Сейчас что-то будет. СЕЙЧАС ТОЧНО ЧТО-ТО БУДЕТ.       Но кассета закончилась и вынырнула из видика, а телевизор наполнился черно-белым шумом.       — Тоша, что ты смотришь? — тихо спросила сестра. Антон повернулся к ней, испугавшись, что она что-то видела. Но Оля лежала с полузакрытыми глазами и бредила спросонья.       — Ничего. Спи, Оль.       Сестра повиновалась и закрыла глаза, а Антон, схватив кассету, вышел из комнаты.       Антона разбудил стук в окно. Тихий и неторопливый, ползущий куда-то вверх. Спросонья было трудно что-то осознавать и слышать, поэтому Антон сказал, повернувшись на другой бок:       — Оля, не стучи.       — Я не Оля, глупый. — ласково ответили.       Тут уже глаза Антона распахнулись. Сердце забилось чаще, его глухие удары пугали парня. Он боялся пошевелиться. Боялся скрипнуть пружиной старой кровати. Голос за окном сразу распознался Антоном. Алиса! Пришла прямо вот так! И стоит сейчас за окном, возможно с Жулькой. Стоит и смотрит, прижав морду к стеклу.       — Я знаю, что ты не спишь, сладенький. — уменьшительно-ласкательные слышать теперь от Алисы было противно и жутко.       — Ну же, подойди к окну! Повидайся со старой подругой. — нудила Лиса, будто она взаправду человек. Взаправду девочка Алиса, странная и беззаботная. Но Антон знает, что это настоящий зверь, крадущий всю радость и заполняя разум темной дымкой.       Антон молчал, продолжая страшную игру. Притворялся спящим старался не скрипнуть лишний раз, но он знал — обернись сейчас и вот она, Лисица, стоит за шторкой и машет рукой лже-приветливо.       — Я СКАЗАЛА, ПОДОЙДИ! — явно разозлилась Алиса, стукнув в оконную раму. «Хорошо, что не в окно». — подумал Антон, прежде чем услышал прежний ласковый голос:       — Не хочешь говорить со мной, да, милый? А с кем хочешь? С кем ты хочешь, а? В лесу тебя все заждались... Хозяин ждёт, Тоша. АХА-ХА-ХАХ-ХА! То-о-очно, ты же теперь с Ромой. — Антон вздрогнул, услышав имя друга, — Рома, Рома, Рома. Красивая бирка для такого гнилого человека, как он. — Антон хотел сорваться с кровати, стукнув кулаком в стекло, разбивая его вдребезки. — Вор, будущий уголовник, ещё и курит... Эх, Антошка и угораздило же тебя...       — Заткнись! — перебил Антон, шипя и выдавая себя.       — АХА-ХА-ХАХ-ХА! Бедный Зайчик. А был бы со мной, никто бы тебя не тронул. — послышался частый хруст снега. Видимо, Алиса ушла... Или убежала? Об этом парню не хотелось думать, но и уснуть не получалось. Лиса была за окном, но Антон так отчётливо слышал её голос, будто она стояла за спиной и ждала подходящего момента, чтобы вцепиться в глотку. Глаза сомкнулись сами по себе, рисуя разноцветные круги.       Открыл глаза Антон уже утром.