Зверь

      Сплюнув, Ромка начал подниматься и дернул вверх Антона.       — Так, вот теперь вопрос. Чё, блять, делать? — начал Рома, выглядывая за забор.       — В смысле?       — Ну, типа, знаешь, разделяться — не самая лучшая идея, по домам идти надо. — хмыкнул парень, запихивая руки в карманы треников.       — Давай тогда побежим: ты к себе, я к себе. — предложил Антон, нервно улыбнувшись.       — Нет. Я провожу тебя. К тебе же приходили. Пошли. — парни двинулись в сторону антонова дома.       — Дай мне свой домашний. — начал Антон, когда они подошли к его двору.       — А не жирно ли, лупоглаз? — хмыкнул Ромка, — Нахуя?       Антон смутился.       — Я позвоню через десять минут, проверю, дошёл или нет.       — Дойду, чё со мной будет. — и нагнулся к сугробу, пальцем расчерчивая номер, — Ладно, покеда. И постарайся не вляпаться опять куда-нибудь, у тебя это отлично получается.       — Ага.       Они разошлись. Точнее ушёл только Ромка, а Антон стоял у своей калитки и смотрел вслед до тех пор, пока он не скрылся за поворотом.       Через десять минут, которые шли нещадно долго, Антон набрал на телефоне номер, который запомнить не составило труда. Какого же было облегчение парня, когда в трубке послышался знакомый хриплый голос.       — Да.       — Это Антон.       — Круто, чё. Я, как слышишь, дошёл, никто меня не утащил в лес. — хохотнул Ромка. Антону сразу представилась его улыбка с оголенными клыками. Это почему-то заставило сердце биться сильнее.       — Сплюнь лучше. Моя бабушка говорила, что лучше не смеяться над тем, что может произойти. — беззлобно ответил Антон, улыбаясь во весь рот.       Оля, стоящая за углом, с интересом наблюдала.       — Ха-хах, то есть, ладно, понял, не буду.       — Слушай, давай теперь вот так созваниваться перед тем, как ты придёшь. Или вы с Бяшей. — предложил Антон, теребя в руках телефонный провод.       — Можно. Ладно, я пошёл, в смысле, отключаюсь.       — Да. Пока.       — До завтра. — Вызов сброшен.       Антон прижался спиной к стене, улыбаясь и сжимая в руках трубку. Это «до завтра» грело душу.       — Ты чего такой довольный? — спросила подошедшая Оля, — Я сначала думала, что это твоя подружка, а потом услышала, что ты того мальчика упомянул, который без зубов, вот здесь. — девочка показала на свои передние зубы, целехонькие и белехонькие.       — Просто радуюсь, что у меня здесь друзья появились. — ответил Антон и задумался. Действительно, чего это он? Бяше он так точно не радуется. «Ромка просто хороший человек и вовсе не хулиган» — отметил для себя Антон и направился с Олей в её комнату, смотреть очередной мультик.       Алиса больше не появлялась, но издалека всегда можно было заметить её собаку, значит, и сама Лиса рядом. Стоит где-нибудь за поворотом и наблюдает, щуря глаза.       Никаких ночных гостей не было, будто они забыли Антона, а будто и притаились, чтобы напасть, загнать в ловушку. Парня это пугало, поэтому он продолжал ходить в школу и со школы с Бяшкой и Ромой. Они проводят и сами по домам идут, хорошо, что живут недалеко друг от друга.       Пропавших детей так никто и не нашёл, да даже не собирался искать — все боялись и жили в неведении. Антону каждый раз вспоминался тот ужасный репортаж, записанный на титры «Питера Пэна». Он хотел показать это Ромке, не зная, зачем, но показать.       — Приходи ко мне, мне нужно показать тебе кое-что. — сказал Антон, когда они в очередной раз вдвоём гуляли с Ромкой.       — Ах-ха-ха, уверен? Все в посёлке знают, что я вор, а ты вот так меня к себе тащишь? — засмеялся Рома, щуря глаза.       — Ну и что. Ты же мой друг, значит, не украдёшь.       — А чего это ты так уверен? — опять эта улыбка-оскал, от которой у Антона спёрло дыхание.       — Неважно. Ну так придёшь?       — Приду, если впустишь. — улыбнулся Рома.       — Ага. — улыбнулся в ответ.       — Там стучат, Антон, открой дверь! — крикнула мама с кухни, жаря что-то, по всей видимости, на сковородке, потому что было слышно характерное шипение и щёлканье.       — Это ко мне! — в ответ крикнул Антон и направился к двери.       На порог зашёл Рома. Какой-то странный, всклоченный, не как обычно. Антон хотел было спросить, что случилось, но прикусил язык.       Парень загрузил в видик кассету, подождал, пока экран телевизора загорится и перемотал на самый конец. Послышался расточительный голос диктора. Благо, Оля помогала матери на кухне под предлогом того, что парням нужно посмотреть какой-то учебный видео-материал для проекта.       Ромка сидел и всматривался в репортаж. Антон временами поглядывал на его профиль. Иногда, боковым зрением ему казалось, что лицо Ромы расплывается в безумной улыбке, но когда он поворачивал голову, лицо Ромки было сосредоточенным, спокойным.       Когда всё закончилось он сказал:       — Пиздец. Где ты это откопал?       — Это уже шло по телеку, когда я включил его.       — Но кто это снял вообще, блять? — повысил голос Рома от непонимания.       — Тише, мама услышит. — сказал Антон, вглядываясь в помрачневшее лицо Пятифана.       — Ты хоть в курсе, что в наше захолустье никто никогда репортажи вести не приезжал, сука? — злился Ромка. Было понятно, что не просто так, а от страха, пронзившего весь посёлок.       — Пожалуйста, потише.       — Заткнись. Тут если ребёнок на улицу посрать выйдет — пропадёт, и никто искать его не будет. А если мы вот так будем тихо сидеть и бояться, это Зверье что, власть над нами возьмёт?! Гарем, сука?! — не успокаивался Ромка. Кажется, мама на кухне могла услышать. Стояла сейчас, закрывая руками Олины уши и ждала момента, чтобы зайти в комнату и как следует отчитать и Рому, и Антона за компанию.       — Я не знал. Я ничего этого не знал. Я только переехал две недели назад. — тихо сказал Антон, опуская голову.       — Ты это, прости. Я, бывает, хуйню несу. — так же тихо ответил Ромка, хлопая по плечу друга.       — Чай будешь?       — Не против.       — Антон, Тоша, ну давай же, иди ко мне. — дико скалился Ромка, сидя в антоновом кресле.       Антон будто был не в своём теле — оно попросту не слушалось. Он не шёл, а будто плыл к Ромке.       — Зайчик, садись ко мне. — прошептал Рома. Клыки его стали длиннее, зрачки расширились, а белок наполнился краснотой.       Антон подошёл вплотную и сел на колени к Ромке. Последний довольно улыбнулся и облизнул верхнюю губу. Антон сидел неподвижно, когда мокрым языком провели по шее и ниже. Далее последовал поцелуй в плечо. Антон шумно выдохнул и закрыл глаза. Поэтому он не увидел, как зубы Ромы вытянулись и стали клыками, рот расплылся в жадной ухмылке, карий цвет глаз сменился на кровавый, а всё тело поросло шерстью. Острая боль пронзила плечо. Антон вскрикнул. Зверь вонзил свои клыки в бедное плечо. По руке вниз потекла тёплая кровь, а жадный язык начал слизывать её, чавкая и сюрпая.       Антон распахнул глаза. Опять сон. Всего лишь сон. Только-только рассветало. Парень посмотрел на кресло у окна. Там не было ни Ромы, ни Зверя. Сейчас Ромка у себя дома, спит и не думает ни о чём. Всё было хорошо, слишком хорошо для ночи. Поэтому Антон закрыл глаза, погружаясь в новый сон и не замечая силуэт Лисы за зашторенным окном.       Антон шёл в школу один. Ромка с Бяшей не зашли за ним, Пятифан не отвечал на звонки. Это пугало и настораживало. Вдруг из-за спины кто-то хихикнул. Антон обернулся. Никого. Потом хихикнул уже спереди. На этот раз парень увидел Алису, точнее то, что осталось от более менее похожей на человека Лисы. Она стояла и растягивала пасть в безумной улыбке. С зубов скатывалась тёмная жидкость, один глаз отсутствовал, а вместо него была чёрная блямба запекшейся крови. Шубка порвалась и из трещин торчала рыжая шерсть, настоящая шуба Алисы и Алисы ли? Ведь Антон сам выбрал ей имя.       — Зайчик, выходи скорей — мясом накорми Зверей! Аха-ха-ха-хах-а! — смеялась Алиса, брызжа красноватой слюной.       — Нет! Уходи! — злобно крикнул Антон, надеясь, что Лиса удивится его смелости.       — То-о-оша-а-а! Нехорошо так поступать со старой подругой. — Лиса захлопала единственным глазом. По её белой шерстке на шее обнаружилась засохшая кровь, скатившаяся изо рта.       — Ты мне не подруга!       — Пока ты со мной — тебя никто не тронет, Антош. АХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! — засмеялась Алиса, сгибаясь от смеха и облизываясь, — Показать тебе, КАК, тебя тронут?       Не дав Антону выдавить и слова, она вцепилась зубами в предплечье. Парень завыл. Прямо под курткой заструилась красной рекой кровь.       — Вставай, Антон, проспишь! — кричала с коридора мама.       Опять сон.       Антон интуитивно выпустил правую руку из под одеяла и посмотрел на предплечье, пострадавшей во сне. На нем красовались розоватые следы от острых зубов.