Уберзлодей. Часть первая. Закат

Герой пожертвует тобой, чтобы спасти мир. Злодей пожертвует миром, чтобы спасти тебя.

Мегамозг смотрел на свою жертву. Питер Доусон клюнул свою жену в щёку, сел в служебный автомобиль, прижимая к животу дипломат с ноутбуком, и отъехал от дома. Не опускаясь ниже, Мегамозг следовал за автомобилем, не прекращая съёмку ни на секунду. Ему пришлось преследовать автомобиль Доусона почти двадцать минут прежде чем тот въехал в город. Мегамозг достаточно изучил распорядок дня своей первой жертвы. Всех жертв. У него был чёткий план и последовательность, в которой он будет всех устранять. Питер Доусон три года работал на Метро Медикал. Уходя, он не оставил бывшему шефу своих разработок. Если бы сенатор Россо посмел судиться за них, ему бы пришлось обнародовать суть этих исследований. Россо не решился. Он захотел устранить беглого специалиста другим путём. Мегамозг бы предположил, что от него требовалась смерть Доусона для того, чтобы Россо мог клонировать его и заставить продолжить работу в своей лаборатории. Но Россо предпочитал, чтобы Доусон бесследно исчез. Доусон должен испариться, от него не должно остаться ни тела, ни даже капли крови. Питер Доусон, исходя из того, что Мегамозг о нём знал, не был хорошим человеком. Он был примерным мужем и отцом, приветливым соседом и законопослушным гражданином, за исключением того, что пять дней в неделю он, иногда в буквальном смысле, ковырялся в мозгах живых людей в попытках скорректировать их память, ювелирно удаляя лишние куски нейронных связей, или пытаясь вставить чужие. Доусон знал, что это клоны, и если с ними произойдёт что-то не то, ничего страшного, к следующему рабочему дню ему предоставят новых. У Доусона была огромная куча подопытных. На его счету была куча трупов, которых пустили на органы или в крематорий после того, как они начали пускать пузыри. Но Доусон не считал их за людей. Когда Доусон продвинулся в своих экспериментах, он сбежал со своими исследованиями в Массачусетский Институт Мозга, заручившись поддержкой федеральных властей и получив заявку на нобелевскую премию. Он решил обелить и легализовать свои исследования и стяжать славу гениального учёного. Мегамозг не чувствовал к своей первой жертве никакой симпатии. Ничего кроме брезгливости. Ему было неприятно то, что он собирался сделать с Доусоном. Но гораздо неприятнее было то, что Россо посмел приказывать ему и использовать, как убийцу, только ради того, чтобы иметь инструмент в дальнейшем ещё хуже манипулировать им. По дороге Доусон всегда заезжал в кафе, купить свой любимый кофе и жирный бургер. Доусон ходил лично вместо того, чтобы отправить водителя. Очень удобно. Мегамозг припарковал невидимый байк на другой стороне дороги под размашистым граффити на стене и соскочил с него, не заглушая двигатель, потому что кокон тишины включался через несколько секунд после того, как его завести. У Мегамозга не было времени исправить эту мелочь. Настройки невидимости на его костюме не обманули бы ни один тепловизор, но кто в здравом уме будет ставить тепловизоры на каждом углу? Максимум — единственная камера наблюдения над кассой. Доусон войдёт в туалет. И не выйдет. Мегамозг прошмыгнул за Доусоном. Тот сделал заказ и, пока ждал, пошёл мыть руки. До раковины Доусон не дошёл: как только за ним закрылась дверь, Мегамозг обезвожил его. Подхватив обезвоженный кубик, Мегамозг дождался, когда в туалет зайдёт следующий посетитель, и проскользнул мимо. Две минуты ему понадобилось, чтобы кто-нибудь ещё вошёл в кафе, открыв для него двери. Водитель Доусона играл в бродилку, в своём телефоне, не глядя по сторонам. Мегамозг определил свой байк по граффити, сел на него и немедленно взмыл в небо. Всё было проделано бесшумно и бесследно. Мегамозг не выключал камеру, пока летел к окончательной точке назначения. Огромный заброшенный склад. Сквозь дыру в крыше одного из помещений Мегамозг влетел внутрь, распугивая голубей, и приземлился на тёмной стороне склада. Снова не заглушив байк, он слез с него и поставил в пыль на земле светящийся кубик. Из маленькой пипетки капнул на него. Доусон материализовался и закричал, прижимая к себе дипломат, пятясь и озираясь. Мегамозг, согласно договору с сенатором, снял с себя невидимость. Хотя, если бы это преступление зависело только от него, он бы не стал. Не оставлять следов — значит, не оставлять следов. Сенатору нужен был один след, которым он мог бы шантажировать. Испуг на лице Доусона перешёл в ужас, когда его взгляд встретился со спокойным и равнодушным лицом Мегамозга. – Мегамозг?! Мегамозг выстрелил. Луч дезинтегратора испепелил его мгновенно, раньше, чем чёрный пепел осыпался, повинуясь силе притяжения. Мегамозг сел на ховербайк, поднялся на два метра и, запустив двигатели, поднял пыль с земли, заставив её смешаться с пеплом и замести следы. Отдаляясь, он, наконец, отключил видеосъёмку. Запись будет отправлена сенатору. На самом деле, со стороны сенатора Россо глупо было предполагать, что если он сам предоставит записывающее устройство, Мегамозг не сможет взломать, обмануть или отследить сигнал. Для того, кто связался с гениальным бывшим суперзлодеем, чьим коньком была техника, Россо был излишне самонадеян. Мегамозг уже знал, что запись с этой камеры велась даже когда она была якобы выключена, и транслировалась постоянно. На самом деле, её сигнал он уже перехватил и транслировал на экраны в Мегаскрёбе, чтобы четыре андроида, бесконечно наблюдая, могли контролировать отсутствие проколов с его стороны. Россо, разумеется, уже видел расправу над Доусоном в режиме реального времени, но делал вид, что доверял Мегамозгу и ждал от него видеозапись. Контроль внутри контроля. Сегодня Мегамозга ждало ещё четыре человека. Которые должны бесследно исчезнуть точно так же, как Питер Доусон. В полном списке были разные люди: учёные, которые когда-то работали на Россо, учёные, отказавшиеся работать на него, мелкие политики и один журналист. Им были вынесены разные приговоры. На завтрашний день были запланированы показательные убийства. Мегамозга злило, что, пока он таскал на себе видеокамеру Россо, он не мог поговорить с Роксаной. Он всё ещё мог скомандовать жучку Альфа-1 выложить нитью какое-нибудь сообщение для неё. Но это требовало концентрации и постоянного контроля — чтобы ни один из стерегущих её Стелсов не заглянул к ней в камеру, пока она бы читала сообщение и отвечала на него. К тому же, после того, как Мегамозг услышал её голос и недолго поговорил с ней, ему было мучительно больно прекращать разговор, и он был уверен, что в следующий раз оторваться от неё будет ещё тяжелее. Он старался больше не напоминать ей, как он её любил, хотя это было сложно. Но она, конечно, не любила его. Это всё только напугало бы её, или заставило переживать о его намерениях. Но он просто хотел быть рядом. Всё ещё сохраняя возможность наблюдать за ней, пока она сидела в камере и коротала время, по памяти цитируя стихи, Мегамозг не мог её позвать с помощью забравшегося к ней в ушко жучка Дельта-1, не мог поговорить с ней, мог лишь видеть её изображение на экране своего искусственного глаза и слушать её, если включал звук. Он уже извинился за то, что должен наблюдать, чтобы удостовериться, что она в безопасности, и ей не нужна срочная помощь. Её это даже почему-то развеселило. Казалось, Роксану забавлял сам факт извинявшегося Мегамозга. Мегамозг был готов извиняться перед ней столько, сколько потребуется, за всё, что он мог вспомнить. За всё, что не мог вспомнить, тоже. Его невероятно бесило, что какой-то человек имел достаточно власти, чтобы разлучить их. Его бесило, что он не мог прийти и забрать её здесь и сейчас. Мегамозг пообещал себе, что Россо заплатит по отдельному счёту за каждую минуту. Его следующая жертва на сегодняшний день находилась в командировке в маленьком городке на другой стороне озера. Несколько часов езды. Несколько часов, которые он мог бы говорить с Роксаной, если бы это было безопасно. Позже ему вообще придётся лететь в соседний штат. С другой стороны, Мегамозг мог потратить освободившееся время на окончательное программирование своих наноботов и просмотр отчётов, которые тоже были важны. Без этого было никак. Это залог успешного освобождения Роксаны и, что не менее важно, её полностью безопасной жизни в дальнейшем. Когда она выйдет из своей темницы, когда Мегамозг освободит её и запустит процесс правосудия, мир для неё уже должен быть приветливым и безопасным. Мегамозгу не нравилось, что его рациональная часть ума обозначала Роксану, как отвлекающий фактор. Он понимал, что если бы мог, то он бы просто сел и разговаривал с ней следующую вечность, разговаривал бы до тех пор, пока она не влюбится в него, а потом продолжил бы говорить дальше. Он просто заставлял молчать своё сердце и снова и снова повторял себе, что у него будет эта вечность только в том случае, если он успешно выполнит все свои задачи, одну за другой. Сейчас не время. Вечность будет позже. Он, конечно, станет её героем, но он будет терпеливо ждать, когда сможет согреть её сердце. Он смог влюбить её в себя дважды. Он просто сделает это ещё раз. Но до этого у него было много работы. Мир стал действительно плох за то время, что Мегамозг ничего с этим не делал. Мир стал действительно плох задолго до этого, пока Мегамозг самозабвенно играл в героя, выполняя мелкие полицейские задачи вместо реальных дел и веря, что делал лучше. Если Россо начал свои эксперименты сразу после того, как стало окончательно ясно, что Мачомен, единственный супер, достаточно могущественный, чтобы разоблачить и остановить его в одиночку, никогда не вернётся, у него было много, очень много времени. Мегамозг должен понять, что именно делал Россо, какие преступления совершил и что из этого можно обнародовать немедленно, чтобы добиться максимального общественного резонанса, а что не должно пойти дальше судей международного трибунала, потому что элементарно вызовет панику и хаос среди общественности, а некоторые вещи люди затребуют продолжить использовать дальше, не понимая, насколько это опасно. Он должен найти данные об экспериментах над суперами, списки замешанных людей, понять, кто из них работал добровольно и тоже пойдёт под суд, а кого Россо принудил запугиванием и шантажом, или буквально держал в рабстве. Он должен знать, кто его враги и сколько людей пострадали. Это всё, конечно, было вне обязанностей супергероя. Обязанности супергероя — это прийти, спасти и отдать расследование полиции. Мегамозг знал, что это не работало. Такой подход только множил проблемы. Ему придётся самому выполнить всё необходимое, используя те инструменты, которые были в его власти. Его время было ограничено тем сроком, который Россо выделил на устранение своих жертв. Мегамозг не знал, какой ход Россо задумал следующим, он знал только, что тому было нужно, чтобы Мегамозг увяз в преступных махинациях так, чтобы не мог выбраться. Утонул в крови по самое горло, чтобы Россо стал единственным, кто протянет руку помощи. Поэтому он должен успеть сделать ход первым. Каждая секунда времени была ценна. Каждый маленький шажок, который Мегамозг выполнял в тайне от сенатора, пока его взгляд был направлен в другую сторону. Мегамозг умел делать эффектные шоу. Пусть сенатор посмотрит. Видеокамера, записывавшая и транслировавшая каждый его шаг в режиме реального времени. Ха, каким нужно быть глупцом, чтобы серьёзно верить, что этот примитивный метод контроля сработает с ним? Даже с учётом, что Мегамозг несколько раз фиксировал тепловые сигнатуры, подобные Стелсу, на нескольких ключевых точках своего пути, пока выполнял задания. То есть, сенатор, как минимум, догадывался, что полностью доверять видеокамерам нельзя. Мегамозг выехал с утра, а закончил поздно ночью, дегидрировав последнюю жертву прямо в его квартире, а позже восстановив кубик и испепелив там, где никто не увидит этого. – Я надеюсь, этого достаточно, – зло процедил Мегамозг, отключая камеру и передавая её умботу, который должен отнести её прямиком в офис сенатора Россо. У них не было договорённости, что он будет таскать это на себе двадцать четыре часа в сутки. Мегамозг делал вид, будто верил, что запись велась только тогда, когда он включал камеру и, конечно, как порядочный исполнитель, передал отснятый материал заказчику. Пять раз продемонстрировав свою личность в момент убийства. Казалось бы, что сенатору ещё надо? Завтра ему предстоял трудный день. Новые убийства. Убийства в Висконсине, Индиане и Огайо. На этот раз показательные, с морем крови, взрывами и пожарами. Конечно, сенатору было нужно, чтобы Мегамозг запятнал себя зверскими резонансными убийствами в штатах, практикующих смертную казнь. Правда, глупо было давать ему с таким расчётом сразу три штата — в случае обнародования его преступлений они бы долго спорили, в чью юрисдикцию он попадал. Хотя, с другой стороны, убийцу, оставившего кровавый след в нескольких штатах, приговорят к казни в случае разоблачения с большей вероятностью. В любом случае хитрый ход. Так что три трупа там. И два трупа в Метросити. На убийства сенатор выделил ему три дня, чтобы оба из них произошли с разницей в день, когда первый труп всполошит и поднимет на уши полицию. И супергероя. Мегамозг понимал, что убийства в Метросити нужны сенатору, чтобы столкнуть его с Прислужником. Очередной грязный ход. Очередные баллы в копилочку возмездия. Попытка втянуть Прислужника — не то, что Мегамозг собирался просто так спускать. Не для того он изо всех сил отталкивал от себя его всё последнее время и не вмешивал его в свои дела сейчас. Прислужник должен быть в безопасности. Прислужник должен верить в розовых пони, фей и пасхальных кроликов в чёрно-белом мире героев и злодеев. Это было не дело Прислужника. Мегамозг поднялся высоко в небо. Его специальные датчики с невидимых умботов, которыми он окружил себя, молчали. Никаких суперов в пределах видимости и слышимости. Мегамозг разбудил Бехолдера и потребовал отчёт. Бехолдер был его глазами и ушами там, куда не проникали его записывающие жучки. Никакой аномальной активности известных суперов Бехолдер не отметил. Хорошо. Мегамозг переключился на управление Б-3. Тот вместе с лейтенантом Уинстоном весь день готовил разоблачение действующего коррумпированного полицейского аппарата. Комиссар Томпсон должен сесть в тюрьму вместе с половиной личного состава департамента полиции Метросити. Остальная половина должна быть реформирована под давлением общественности. Мегамозг не хотел контролировать этот процесс на каждом этапе. Система должна работать сама без вмешательства сверхсил, или умереть. Мегамозг положился на Уинстона, чтобы информировать и привлечь федеральные власти. Не сейчас, только когда его план выйдет на финишную прямую и процесс будет запущен и необратим. Когда никто ничего не сможет замять. Без Уинстона провернуть его план с убийствами в Метросити, не втягивая при этом Прислужника, было бы сложнее, поэтому Мегамозг потратил внушительное время на инструктаж. Уинстон должен взять на себя расследование этих убийств, и он должен быть тем же человеком, который обнаружит связь между ними и убийствами, происшедшими в соседних штатах. А позже и загадочные исчезновения. Он вызовет федералов, что привлечёт внимание к происшествиям раньше, чем сенатор Россо мог бы ожидать. Россо же не рассчитывал, что Мегамозг хотел попасться, верно? Если ни один злодейский план, который прежде задумывал Мегамозг, никогда не завершался успехом, с чего сенатор взял, что Мегамозг не проколется в этот раз, тем более после того, как сенатор буквально заставит его оставить ряд следов? Конечно, Россо рассчитывал, что полицейский департамент спустит эти убийства на тормозах, ведь он держал комиссара Томпсона на поводке, а Томпсон держал на поводке весь личный состав тем или иным образом... Их всех ждал сюрприз. А дальше следующий этап. Разоблачения. Мегамозг снизил высоту и скорость, задержавшись рядом с крепостью Бехолдера лишь на несколько секунд, чтобы бросить в руки поджидавшему его Б-9 невидимую сумку с пятью дегедрированными кубиками, и умчаться дальше, не задерживаясь. Сенатор не должен обнаружить расхождение его скорости и времени прибытия в Метросити, если был достаточно умён, чтобы следить за этим тоже. А Мегамозг не имел права его недооценивать и считать за идиота, даже если он идиотом и был. Взлетев выше, Мегамозг поставил байк на автопилот и сосредоточился на управлении Б-9. У него была пара часов до возвращения в Метросити. И как бы сильно он ни хотел поговорить с Роксаной, пока она ещё не спала, было ещё не время. Б-9 спустился на нижние уровни логова Бехолдера. Там было всё готово. Мегамозг укрепил защиту почти так же, как в Мегаскрёбе. Ни один супер не проберётся незамеченным. Когда завтра Капитан Справедливость вернётся в строй, он всё ещё не сможет проникнуть внутрь своим взором, даже если подлетит впритык. Хотя Мегамозг был уверен, что сенатор Россо заставит Капитана Справедливость присматривать за ним и увидеть убийства, которые он должен будет совершить. Или что-то в этом роде. В любом случае, Мегамозг был готов учесть и воскресшего Капитана Справедливость в своих планах тоже, и даже отвести ему определённую роль. На что рассчитывал сенатор Россо, уверяя, что клон будет готов только через две недели? Наверное, на то, что Мегамозг, не имея собственных источников, никогда не узнает, что у сенатора уже были почти готовы ещё трое. И попадётся, если вздумает перехитрить его. Мегамозг уже один раз позволил за собой безнаказанно наблюдать. Больше он этого не допустит. Каждое его видимое действие, каждый жест был заранее рассчитан на наблюдателя. Шоу. Показательное выступление. Он был лучшим в своём роде. Он был единственным суперзлодеем в истории, превратившим преступления в шоу, о чём его зрители забывали каждый раз, стоило ему сойти со сцены. Он просто даст своё лучшее шоу для одного зрителя ещё раз. Точнее, зритель будет уверен, что для него одного. Пока невидимые андроиды и умботы заняты своими тайными делами, собирая каркас шоу для последнего, самого эффектного выхода. Если понадобится устранить капитана Справедливость снова — Мегамозг это сделает. Но что-то ему подсказывало, что после скандала тот будет вынужден просто покинуть свой супергеройский пост или заниматься вечным искуплением. Видящий супер, которого злодей водил за нос. Позорище. Супергерой, кредит доверия к которому исчерпан если не на заре его карьеры, то до неприличия рано. Впрочем, это было уже неважно. Важнее то, какие показания Капитан Справедливость даст на суде, если доживёт. Б-9 разложил дегедрированые кубики по креслам, выставленным в полукруге в низкой, запертой комнате, которая у Бехолдера была рассчитана под темницу. Мегамозг придал андроиду эффектную позу, проследив, чтобы он правильно расположился в лучах света, и отдал приказ умботам на регидрацию. Пятеро людей материализовались на своих местах. Каждый из них вскрикнул. – Полагаю, вы меня узнали, – удовлетворённо сказал им Мегамозг, полностью синхронизировав себя с Б-9 и почти ощущая себя там. Его сегодняшние жертвы закричали на него, вразнобой, кто с возмущением и гневом, кто с ужасом. Мегамозг поднял руку. – Заткнитесь. Те замолчали. – Я вижу, до вас не дошло, почему вы здесь, – сердито сказал он. – Вы все перешли кое-кому дорогу. Он отдал приказ на ваше уничтожение. Я надеюсь, вы все понимаете, о каком человеке я говорю. Хотите знать, почему вы ещё живы? – Чёрт возьми, да. – Потому что вам повезло, и он выбрал в качестве исполнителя меня, – ухмыльнулся Мегамозг. Он щёлкнул пальцами, экран за его спиной зажёгся и показал запись его сегодняшних похождений. Пять человек, которые в ужасе кричали его имя прежде, чем были испепелены. – Вместо вас я показательно уничтожил несколько своих андроидов, которые приняли ваш вид. Пока вы считаетесь пропавшими без вести. Ну, те из вас, о чьём исчезновении уже сообщили ваши близкие. – Это всё чушь, – сказал Джейсон МакДуглас. Мегамозг приподнял бровь, снова щёлкнул пальцами и на экране появилось новое изображение. Скоростная Джесси давала Мегамозгу инструктаж, с сухим лицом перечисляя имена и предпочтительные способы казни. – Ты только что показывал нам видео с людьми, в точности похожими на нас, – недовольно встрял МакДуглас. – С чего нам верить, что ты не подделал это тоже? Мегамозг повернулся к нему, сверкнув глазом. – Хорошо. Ты можешь позвонить своему бывшему шефу и уточнить у него, действительно ли он послал за тобой киллера, – с бесстрастным лицом сказал он. – Но. Если, по-твоему, он не мог этого сделать, почему ты сегодня днём пытался сесть на самолёт, чтобы пересечь океан с фальшивым паспортом? Он протянул телефон. Связь здесь, конечно, не ловила. Это был чистый блеф. МакДуглас с опаской отодвинулся, будто Мегамозг действительно собирался схватить его за руку и набрать номер. – Я сейчас делаю по сути то же самое, что в норме делает полиция в таких случаях. Я инсценировал вашу смерть и теперь жду, когда заказчик облажается, чтобы предъявить ему обвинения. – И что от нас требуется? – спросил Доусон. – Сотрудничество, – сказал Мегамозг. – В идеале мне нужны ваши показания. Но даже если вы откажетесь их давать, мне будет достаточно предъявить вас, живых и невредимых, после того, как сенатор Россо попытается обвинить меня в вашей смерти. Но сотрудничество, разумеется, облегчит вашу участь. – Почему мы должны тебе верить? – Потому что я спасаю ваши задницы? – Но какая твоя выгода? Мегамозг долго смотрел на каждого. Они молчали. Они действительно были напуганы. – Потому что никто не смеет приказывать Мегамозгу, – наконец, сказал он, а потом ухмыльнулся и развёл руки в стороны. – Пожалуйста, располагайтесь. Вам придётся провести в этом уютном подземелье несколько дней. Во имя защиты ваших жизней. Скоро сюда прибудут остальные гости. Если кто-то из вас поставит под угрозу жизни других и успех всей операции, я могу просто обезвожить его и держать в стазисе до нужного момента. Но я не хочу делать это, я хочу, чтобы у вас было время подумать. Пожалуйста, не пытайтесь сбежать, это невозможно. Мистер Доусон, мистер МакДуглас, мистер Минк, мистер Редмонд, я хочу, чтобы вы осознали. С того момента, как сенатор Россо вынес вам смертный приговор, у вас всего два выхода — уютная комфортабельная тюрьма с моей личной гарантией вашей безопасной жизни за решёткой, или мучительная смерть. На самом деле, с того момента, как вы приняли первое решение работать на него и совершили первое преступление против человечества, у вас осталось только два этих выхода. Вам повезло оказаться среди тех, кому я могу гарантировать выживание. – Что если я выберу смерть? – спросил Артур Минк. Мегамозг повернул голову к нему. – Я обезвожу тебя и восстановлю в зале суда. Я учту эту информацию. Мистер Редмонд? Я вас сегодня не слышал. – Я не делал ничего противозаконного, мне нечего бояться. Мегамозг посмотрел на него. – Вы вырезали бьющиеся сердца у ещё живых и дышащих людей. – Это не совсем так, юридически... – Это меня не касается, но вы можете попытаться отстоять свою точку зрения в суде. – Я выдающийся хирург трансплантолог, моё имя... – Мне плевать, насколько ты выдающийся. Ты потрошил живых людей, Джон. Давай ты не будешь пытаться злить меня и заставлять жалеть о моём выборе сохранить тебе жизнь, ладно? Тебе просто повезло быть сейчас здесь, чрезвычайно повезло, потому что сенатор Россо захотел, чтобы именно я стал причиной твоей смерти. В противном случае, я бы даже не стал смотреть в твою сторону, не то чтобы пытаться защитить твою жалкую шкуру. Никто не смеет приказывать Мегамозгу, Джон. Только поэтому ты сейчас жив. Только поэтому. Джон Редмонд замолчал. Его глаза испуганно бегали. До него с трудом доходила безвыходность ситуации. – Мистер Вагнер, я приношу извинения за то, в какой компании вы сейчас оказались. У вас ко мне нет вопросов? Мегамозг повернулся к единственному из присутствовавших, кто никогда не работал на Россо — Хансу Вагнеру, журналисту, расследовательская деятельность которого не нравилась сенатору. На его лице был написан шок пополам с брезгливостью и интересом сразу. Он смотрел то на Мегамозга, то на своих вынужденных сотоварищей, и Мегамозг видел, общество кого из них смутило Вагнера больше. Не его. – Я смогу написать об этом статью? – вместо тысячи вероятных фраз спросил тот, не разочаровав его ожиданий. – Да хоть книгу, – фыркнул Мегамозг. – Вы можете приступить прямо сейчас. У вас даже есть несколько человек для интервью, если они, конечно, согласятся. Никакой секретности, мистер Вагнер. Когда внешний мир станет безопасным для вас, вы можете рассказать людям всё, что уже знаете и всё, что узнаете за эти дни. Мегамозг сделал жест рукой. – Вам предоставят компьютер, бумагу, что вам ещё нужно для работы. Вы сможете задать мне несколько вопросов, когда я буду свободен, только, пожалуйста, хорошо подготовьте их, потому что моё время до конца операции чрезвычайно ценно. Я так же хотел бы узнать у вас, что вам удалось нарыть на Россо, что он распорядился убить вас, да ещё так, чтобы ни от вас, ни от вашего домашнего компьютера не осталось даже пепла. – Торговля органами, – ответил Вагнер. – Я проследил транзакции, его заказчиков по всему миру... Тот факт, что Метро Медикал могли предоставить любой орган, который идеально подойдёт любому заказчику, в течение месяца. Я не смог найти только его источники. Никаких свидетельств похищений людей. Почему это никогда не привлекало ничьего внимания? Владелец Метро Медикал заседает в правительстве и держит всех в своём кулаке, вот почему. Недавно они делали операцию экс-премьер-министру, предоставив ему уникальные органы, которые не могли бы получить законным путём. У меня много данных, Мегамозг. – В таком случае, вы пока самый ценный мой свидетель, мистер Вагнер. Если вам что-то понадобится, вы можете обращаться к любому умботу. – Мне были нужны мои документы, чтобы продолжить. Я могу опираться только на факты и данные. Они уничтожены? – Все ваши документы уже здесь. К сожалению, не могу предоставить оригиналы, они действительно уничтожены. Но я успел скопировать для вас всё. – Мне нужен доступ в сеть. – К сожалению, нет. Я не могу рисковать операцией, позволив вам наследить где-то в сети. Если вас интересуют чёткие сроки — через три дня я планирую уже закончить со всем этим. – Хорошо, – сказал Вагнер. – По правде, три дня слишком мало, чтобы я успел написать действительно хорошую статью. – Я буду благодарен вам за любой вклад, – сказал Мегамозг. – Итак, господа. Вы можете располагаться. Выбирайте для того, чтобы поселиться, любое помещение здесь. Санузел и душ обозначены. Еду и всё необходимое вам принесут. Граждане потрошители, прошу не злоупотреблять моим к вам доверием. Мистер Вагнер, чувствуйте себя как дома. Завтра здесь появятся другие приличные люди, вам будет о чём с ними поговорить. Мегамозг резко развернулся и зашагал к выходу. – Мегамозг! – окликнул его Вагнер. – Так ты супергерой? Или суперзлодей? Мегамозг повернулся к нему и зло ухмыльнулся, наградив кровожадным взглядом и притихших маньяков прежде, чем снова встретился с его заинтересованными глазами. – Я нечто большее, мистер Вагнер. Он вышел. Дал распоряжения умботам не пускать никого на другой этаж. Прошёл через систему защиты и столкнулся с Бехолдером. – Всё видел? – буркнул он. – Естественно, – пожал плечами Бехолдер. – Мне не нравится, что ты используешь мою крепость, как убежище для людей. – У Россо четыре Капитана Справедливость, и один из их будет готов уже завтра. Где я по-твоему должен их держать? – Ну не знаю. В обезвоженном виде где-то на складе в твоей башне? – А самопроизвольная регидрация? Ты об этом не думал? – Мозг здесь не я, – Бехолдер скрестил руки на груди в защитном жесте. – Тогда не подвергай сомнению мои решения. Как насчёт твоей части работы? – Кроме того, что основная куча суперов постоянно тусуется в Метро Медикал, что ты и так знаешь, мне нечего тебе сообщить. Твой сенатор даже не нервничает. Ходит, встречается с людьми, говорит свои речи, в Метро Медикал не появляется. Посмотрел твои видео. Полдня сегодня пялился в экран. Доволен, как кот. Прицепи уже к нему свой шпионский жучок и оставь меня в покое. – Скажи мне, сенатор Россо похож на идиота? – процедил Мегамозг. – Конечно, похож, он связался с тобой! – Как думаешь, он может догадаться, что я попытаюсь прицепить к нему шпионские жучки, раз уж он связался со мной? Раз уж он знает, кто я? Бехолдер перестал ухмыляться. – Обнаружить даже мои жучки несложно, если знать, где искать, и выполнять элементарные меры безопасности. Как только попадётся хоть один мой жучок, вся операция будет на грани провала. Поэтому заткнись и делай свою работу. Итак, он говорил или делал что-то, что может меня заинтересовать? – Ничего. Мегамозг кивнул. – Чем успешнее всё пройдёт, тем быстрее я исчезну из твоей жизни, – напомнил он. – И подкину тебе ещё пару миллионов твоих честно заработанных денег. Я умею быть благодарным. – Я знаю, – процедил Бехолдер. – Ещё кое-что. Бехолдер раздражённо передёрнул плечами. – Посмотри сейчас для меня. Роксана спит? Там темно, и я вижу только изображение с тепловизоров. Бехолдер закатил глаза и притих. – Нет, – сказал он через несколько секунд. Мегамозг кивнул, мягко улыбаясь, и андроид повторил это выражение лица. – Хорошо, до связи. Мегамозг отключился от Б-9, поставив андроида на автоматическое выполнение задач. У него было ещё полчаса до возвращения в Метросити. Роксана не спала. Какое-то время Мегамозг колебался, когда активировал Дельту-1. – Ольё, – очень тихо позвал он. Он не мог избавиться от своей старой привычки приветствовать её так. Хотя она даже не знала, с чего это началось, но на еë лице всегда появлялась улыбка после этого слова. – Мегамозг? – через несколько секунд отозвалась Роксана, таким же тихим, заговорческим шёпотом. – Ты знаешь, который час? – Три часа ночи, – сказал Мегамозг. – Двадцать две минуты, восемь секунд. – Спасибо, – с облегчением сказала Роксана. Тепловизор засёк, что она села. Мегамозг взволнованно проверил расположение тепловых сигнатур Стелсов в коридоре. Пока всё было безопасно. – Здесь нет чёртовых часов, а, меряя время песнями, я давно уже сбилась, потому что могу или петь, или думать. Я сойду с ума, не зная, который сейчас чёртов час. – Что мешает тебе заснуть? – спросил Мегамозг. – То, что я схожу с ума, – сказала Роксана. – Я в этом вакууме и с внешним миром меня связываешь только ты, но ты молчал целый день. Как думаешь, что мешает мне заснуть? Мегамозг прикусил язык, чтобы не сказать «я люблю тебя». Это была мучительная потребность — продолжать говорить ей это каждую секунду, как только то, что она говорила, рождало тепло в его груди. А это тепло рождала почти каждая фраза, которую она говорила. – Хочешь, я зачитаю тебе новости сегодняшнего дня? – предложил он. – Ты ещё не закончил читать мне новости прошедших восьми лет, – ответила Роксана. – Подожди, Ди Каприо получил Оскар? Мегамозг фыркнул. – Ты пропустила восемь лет и главное, что тебе волнует — получил ли Ди Каприо Оскар? – Хорошо. Тебе дали Нобелевскую Премию Мира? – Я очень рад, что я тебя волную вторым после Ди Каприо, – протянул Мегамозг, мечтательно улыбаясь от уха до уха. – Да или нет? – Кто в здравом уме даст мне Нобелевскую Премию Мира? – Ты сказал, что был героем. – Но и злодеем я тоже был. – Брось. У Мачомена их две. Мегамозг надеялся, что передатчик не смог уловить, как он скрипнул зубами. – Он не заслужил ни одну из них. – Он в одиночку прекратил военный конфликт... – Роксана! – перебил её Мегамозг. – Я знаю. В любом случае, нет, я не заслужил Нобелевскую Премию Мира и не собираюсь её заслуживать хотя бы потому, что то, что её дважды вручили Мачомену, её полностью обесценило. – Знаешь, годы прошли, но одно остаётся неизменным. Ты ненавидишь Мачомена. Мегамозг увидел в своём воображении, как она удовлетворённо улыбнулась. – Я не ненавижу Мачомена, – сказал Мегамозг. – Он был моим другом. Он был моим братом. Роксана, я его боготворил... Он замер от звука её смеха. – Я знаю, – сказала она. – Знаешь? – Мегамозг удивлённо вздохнул. – Ты с таким восторгом произносил только два имени. Его. – И твоё. Она фыркнула и Мегамозг понял, что смутил её. Он не смог контролировать свой голос, он промурлыкал это так, как привык разговаривать с ней. Это наверняка её раздражало. – Прости, – быстро сказал он. – Мегамозг, перестань извиняться, это меня пугает. – Прости, – ещё раз сказал Мегамозг и прикусил себе язык. – Хорошо, читай свои новости, – прервала его Роксана. – Итак, – Мегамозг прокашлялся, пока выводил на экран первую попавшуюся новостную сводку. – В Берлине прошёл саммит... – Не-а, – капризно протянула Роксана. – К чёрту Берлин, я не хочу международных новостей. – Договорились. Чемпионат по регби... – К чёрту спорт. – Ладно. Если тебя интересует, получил ли Ди Каприо Оскар, Оскар в этом году взяли... – Хочу криминальную сводку, – прервала его Роксана. – Мегамозг, ты можешь зачитать мне криминальную сводку? – У меня такое чувство, что ты надо мной издеваешься, – ответил Мегамозг. – Я хочу, чтобы криминальный гений читал мне криминальную сводку, что здесь такого? – промурлыкала Роксана своим воркующим репортёрским тоном, которым она всегда вытягивала из него секреты. – С чего вы взяли, что я буду исполнять ваши желания, мисс Ричи? – медленно и тягуче, как раньше, протянул Мегамозг и почувствовал волну мурашек. Нет, он не должен так делать. – А ты будешь? – настойчиво, с лёгкой хитринкой спросила она. Может быть, совсем немного. – Всё что угодно, – признался Мегамозг. – Всё-всё? Мегамозг буквально видел ыражение её хитрых глаз и обожал это. – О да, мисс Ричи. Вам достаточно приказать, и я это выполню. Он вообразил себе, как она прикусила губу. Он, конечно, не должен так делать и вообще фантазировать. – А дашь пострелять из гигантского лазера? – Боже, я люблю тебя, – выдохнул Мегамозг, не удержавшись, и сам закусил губу, мученически зажмурившись. Роксана тихо засмеялась, заставив его сердце остановиться. Вообще остановиться. Напрочь. Она разговаривала с ним так, как будто он ей нравился. Он думал о ней так, как будто влюбился только что. Он безумно скучал. – Ладно, мне на самом деле не нужен лазер, – отсмеявшись, фыркнула Роксана. – А что тебе нужно? – Как всегда, Мегамозг, – тихо и вкрадчиво проворковала она. – Мне, насколько я помню, от тебя всегда нужно только одно. Информация. Мегамозг облегчённо вздохнул. – Хорошо. Криминальная сводка. В Детройте... – Нет, – прервала его Роксана. – Не эта информация. – Какая же? – Чем ты занимался сегодня? Мегамозг тревожно выдохнул и потряс головой. – Любопытный репортёр, – буркнул он. – Ты сказал, всё что угодно. – Самый хитрый репортёр, которого я знаю. – Мегамозг, – настойчиво позвала Роксана, и её голос стал серьёзен. – Мегамозг, я тебя видела. Я поняла, что Россо шантажирует тебя мной. Я вовсе не глупая. Я хочу знать, чего он хочет. Что он заставил тебя делать? Я верю тебе, что ты был супергероем. Я хочу знать, насколько всё серьёзно. Мегамозг вздохнул. – Хорошо. Конечно, я скажу. Ты же не думала, что я попытаюсь скрыть это от тебя? – Конечно, думала. – Я изменился, Роксана. И если я понял что-то за время, проведённое с тобой, так это то, что тебе нельзя врать. – Это обнадёживает. – Поэтому выслушай меня целиком прежде чем кричать на меня. А ещё лучше, замри, пока я буду говорить, потому что к твоей камере сейчас приближается один из невидимок, чтобы проверить тебя. Роксана не ответила. Мегамозг не хотел говорить ей, пока она не могла отвечать или заставить его замолчать. Но он хорошо знал её, он знал, что она не заставит его замолчать до тех пор, пока он не скажет всё. – Россо пообещал, что отпустит тебя, когда я убью для него десять человек и предоставлю доказательства моей вины в его руки. Я догадываюсь, что это пока не всё, чего он от меня хочет. Так же я догадываюсь, что он тебя не отпустит даже после этого, или попытается как-то навредить тебе, чтобы продолжить контролировать меня. Если я попытаюсь обмануть его, он тебя убьёт. Если я попытаюсь забрать тебя силой, он тебя убьёт. Если я выполню всё это — я стану его рабом, потому что с этой информацией он сможет сделать всё, что захочет. Он рассчитывает, что ты никогда не простишь меня, если узнаешь, что я стал убийцей, и это поможет ему контролировать меня. Он рассчитывает, что благодаря трупам в других штатах меня будет ждать смертная казнь, и это тоже поможет ему контролировать меня. И он рассчитывает, что благодаря моему чувству благодарности за то, что он вернул тебя, я буду служить ему до конца моих дней точно так же, как служат ему все суперы из его команды, вроде Скоростной Джесси. Мегамозг замолчал, она тоже молчала. – Роксана, я не собираюсь всё это делать. Она молчала. Мегамозг несколько секунд следил за тепловыми сигнатурами за пределами её камеры и, наконец, сказал: – Если ты всё ещё хочешь со мной разговаривать, сейчас они уже ушли. Если ты не хочешь... – Я буду говорить с тобой, Мегамозг, – твёрдо сказала Роксана. Мегамозг облегчённо вздохнул. – Что значит, Россо меня вернул? Откуда он меня вернул? Где я была? Что со мной было? – Роксана... Мегамозг замолчал. – Ты сказал, что сделаешь для меня всё что угодно, – строго повторила Роксана. – Я хочу, чтобы ты мне всё рассказал. – Я правда хочу всё тебе рассказать. Но, пожалуйста, я хочу, чтобы ты была в этот момент на свободе. Чтобы у тебя был выбор. Я не хочу, чтобы ты три дня сидела в клетке и думала об этом. – Это было что-то ужасное? Со мной происходили ужасные вещи? – Нет! – вскрикнул Мегамозг. – То есть... Я всё ещё пытаюсь выяснить, что конкретно с тобой было за тот период, что ты была у него в руках. Мои шпионские программы ищут информацию. – То есть, ты не знаешь? – Конкретно этого я не знаю. Да. Роксана громко вздохнула. – Откуда он меня вернул? – ледяным тоном повторила она. Мегамозг молчал. – Мегамозг! Он моргнул, пытаясь согнать слёзы. Разве ей было обязательно знать об этом? Она узнает. – Ты погибла два года назад, – быстро сказал он, не в силах хоть как-то контролировать голос. – Нет, – неверяще фыркнула Роксана. – Прости, – ответил Мегамозг. – Прости? – Прости, что не спас тебя, – сказал Мегамозг. – Прости, что меня не было рядом. Я знаю, ты никогда не сможешь это вспомнить. Я знаю, ты никогда не вспомнишь те пять лет, что у нас были. Они были теперь только у меня. Возможно, ты никогда меня уже не полюбишь. Но я потерял тебя, я никогда не смогу себя простить за это, и я никогда себя не прощу, если с тобой что-то снова случится. Поэтому. Именно поэтому сенатор знает, что пока ты в его руках, он может вертеть мной, как хочет. Роксана молчала. – Прости, что испугал тебя. – Ты никогда не сможешь испугать меня, – тихо сказала Роксана, и Мегамозг вздрогнул. – Я знаю, ты что-нибудь придумаешь. – Я уже придумал. – Правда? – Ты хочешь, чтобы я изложил тебе свой план? Мегамозг увидел, как Роксана опять села на своей кровати. – Стоп, что, если Россо заберётся ко мне в голову? Что, если у него есть суперы, читающие мысли? Что, если он умеет извлекать и читать мысли и воспоминания? Он же как-то уже стёр мои... Или он будет пытать меня, чтобы это узнать... – Если он тронет тебя пальцем, я его уничтожу! – рявкнул Мегамозг раньше, чем прикусил себе язык. – И он об этом, как минимум, догадывается, – гораздо мягче закончил он. – Не надо рассказывать мне твой план, если это не необходимо для плана. – Когда я за тобой приду, ты должна быть со мной на связи и делать всё, что я скажу, – сказал Мегамозг. – Я попытаюсь спасти тебя быстро, пока Россо и его суперы будут заняты другими делами. На тот момент он будет полностью уверен, что я в его руках. – Но ты не будешь? – Я никогда не доверю твою жизнь мерзавцу вроде него. Я предам дело огласке, добьюсь суда, закрытия Метро Медикал и наказания всем, кто замешан в экспериментах над людьми, и... – Мегамозг, – позвала Роксана. – Что? – Я как будто в параллельной вселенной. Мегамозг не нашёл, что ответить. Он опять хотел говорить, как он любил её. – Я всё ещё могу прочитать тебе сводку новостей, – наконец, сказал он. – Или, может быть, ты хочешь колыбельную на ночь? – Как по-твоему я после этих новостей должна спать? – Я надеюсь, спокойно, зная, что я точно тебя спасу? И да, я дам тебе пострелять из гигантского лазера, когда всё закончится. Правда, мне придётся сначала его для тебя построить. – У тебя нет гигантского лазера? – Больше нет. – Я точно в параллельной вселенной. Мегамозг видел, как она снова устроилась в постели. – Роксана, – позвал он. – Да? – Если завтра ты захочешь со мной поговорить, просто позови меня. Передатчики отправят мне сигнал. Даже если я не смогу говорить в этот момент из-за того, что Россо будет наблюдать, я отправлю тебе сообщение. – На ниточке? – На ниточке. – Я в безумно романтической параллельной вселенной, – очень тихо пробормотала она. – Я тебя слышу, – сказал Мегамозг. – Пожалуйста, просто читай новости, – отмахнулась от него Роксана. – Только, пожалуйста, сделай свой голос как можно скучнее, чтобы я могла от этого уснуть. Мегамозг сначала хотел предложить ей включить успокаивающую музыку. Как он не догадался это сделать раньше, чтобы она не скучала в тишине своей камеры целый день, самостоятельно развлекая себя? Но она просила слышать его голос. Она хотела слушать его голос, чтобы чувствовать себя в безопасности и спать. Это было удивительно, волнующе и заставляло его сердце подпрыгивать от мысли, что, возможно, у него был шанс завоевать её любовь, раз уж она уже демонстрировала ему такое доверие. – Я буду читать самые скучные новости, какие только смогу найти, – пообещал Мегамозг.