Кто же знал, что так случиться?
Арсений стоял на пороге своего кабинета и смотрел на служанку, которая большими и напуганными глазами зыркала на своего хозяина. Граф же постепенно терял рассеянность, и вместо этого приходила злость.
— В-ведьмак, — заикаясь от страха пробормотала служанка, и руки, что держали тетрадь ослабли. Вещь упала и показались страницы с рассказами. Рассказами о том, что он узнал через сны. Истории, родившиеся из воспоминаний, что согревали от одиночества вечерами.
— Дура, что ли?! — Делая шаг вперёд, потом ещё и ещё, Арсений хмурился, а его голос становился жестким, давящим.
Он был готов её убить. Не за то, что она может рассказать другим или за то, что она ослушалась приказа. Служанка заглянула туда, где ей не место. Это чужой мир, целая вселенная, что была открыта лишь Арсению. Она прочитала что-то слишком глубокое, что-то, что её не касалось, но было важно владелицу дневника. Его личное пространство разрушалось, мир, где был только он и Антон больше таковым не являлся.
— Что тебе было велено?!
— Вед-дьмак… — Она повторяла слово раз за разом, будто хотела кричать, чтобы её услышали. Она выглядела до смерти напуганной. Боялась его, что было заметно по её сжавшимся в кулаки ладоням.
— Ушла, быстро. Возьми задание у главной и не носу из дома первую неделю, потом можешь что узнала, хоть кровью моей написать! — Взяв её за руку, вышвырнул из кабинета и громко захлопнул дверь, — Твою мать! — ударив кулаком о стену. Злость ещё бурлила под кожей. Ему не хватило, хотелось лупить по несчастной деревяшке снова и снова. Арсений схватился руками за голову, оттягивая короткие волосы, пытаясь привести себя в чувства и начать думать разумно. Сердце сжалось от страха. Успокоиться не получалось. Он ударил ещё раз и ещё. Бил пока не онемели запястья и в двери не образовалась дыра.
Он зол. Невероятно зол. На всё: на ситуацию с дневником, на влюблённую жену и её кавалера в его доме, на ту жизнь, которую он вёл сейчас, на служащих и, главное, на самого себя. Он винил всех, но не было даже мысли о том, чтобы винить в чём-то парня с пшеничными кудрявыми волосами и ослепительной улыбкой, из-за которого он всё узнал. Он был самый последний, кто виноват, после всего мира.
Оперевшись спиной об остатки двери, скатился на пол. Он думал, отчаянно думал, что же делать дальше. Служанка навярняка уже разболтала, и его казнят, как ведьмака. Его казнят, так как будут думать, что он маг. А это настолько далеко от правды, что хотелось смеяться до боли в сердце. Ему не поверят, потому что это первый такой случай. Ему не поверят, потому что Антон даже при всём желании не сможет доказать своё существование.
Подняв голову смотрел на чёртов дневник. Его нужно сжечь. Сжечь до тла.
Медленно встав, поднял упавший предмет, убрав за подолы пиджака. Ему нужно к камину. Руки и ноги делали всё сами. Его тело само вело его куда-то. Он, как будто снова очутился во сне, но в этот раз, это был кошмар, ведь даже банальные действия происходили на автомате. Вот он открывает дверь, спускается по лестнице, входит в зал, где находится камин.
Огонь ярко полыхал. Без сомнений подойдя, кинул туда несчастный блокнот. Он смотрел, как страницы сварачиваются, как трескается и как умирает его
надежда на счастье. Он сгорел с этой тетрадью в этом мире.
— Арсений? — Алёна подошла к нему, выглянув из-за плеча, — огонь — одно из самых прекрасных явлений…
— Я пропал, — твёрдо сказав, повернулся к ней, — выслушаешь ли ты меня? — В голубых глазах будто поселилась смерть. Они потемнели и стали холодны. Синее море, что раньше штормило в периоды злости, превратилось в лёд, не оставив жизни в этом водном ранее просторе. Они внезапно стали холодны ко всем, кто его окружает. Он сгорел.
— Конечно, думаю нам стоит пройти на вверх, — аккуратно взяв окровавленную руку, отдёрнулась, — боже, что случилось?! Нужно вызвать врача или…
— Не нужно, пошли, — и пройдя мимо замершей бывшей для него жены, оказался у лестници. Он не оборачивался посмотреть идёт ли она за ним, ему было всё равно. Он хотел спать. Хотел
надеялся попасть в один сон к Антону.
Они сидели на диване в кабинете у графа. Алёна старалась держать себя в руках и не мельчишить, не показывать жалости. Она знала, что её муж этого не любит. Для него это слабость, которую он не способен никому показать.
— У меня пару лет назад, может, больше, объявился соулмейт, — голос стал добрее, и женщина смогла выдохнуть. Она больше не сидела перед зверем, что мог наброситься на неё в любую секунду. Она сидела перед человеком, что так давно был ей знаком, — я слышал его мысли, а потом, и он мои. Мы общались, шутили. Всё было бы прекрасно, если бы мы не жили в разных эпохах. Он из будущего, если быть точным из двадцать первого века, — и снова в голубых глаза она увидела зверя. Арсений злился.
— Так же не бывает, — от удивления открыла рот. Она ему верила, о таком соврать — самому себе начать могилу копать, а насколько она знала, её муж не был столь глуп.
— Его зовут Антон, — сделал паузу, отвернулся. Руки были скрещены, а взгляд направлен на окно, но сам он был далеко в мыслях, в другом месте и рядом с другим человеком.
— Это не…боже… — Она только поняла, что Арсений в беде. В беде, из которой невозможно выбраться, — если даже так, то у вас есть сны… — Она сделала попытку найти хоть что-то хорошее…
— Мы уже были в совместных снах, мне с ним спокойно. Он заставляет забыть о проблемах. Я носился в саду с ним будто подросток, представляешь? Он заставляет меня улыбаться, хотя я сам этого не хочу, он то место, которое я могу назвать безопасным. Я не говорил тебе о нём, потому, что это моё. Это было моим.
— Ты меня сильно пугаешь… — от перенапряжения она забыла о формальностях и внимательно слушала, запоминала и думала. Думала, как помочь Арсению, как он недавно помог ей с суженным.
— Служанка Анна прочитала мой дневник, где я описывал эмоции от того, что узнал из будущего, а эта дура решила, что я ведьмак! — Закрыв глаза, тяжело выдохнул и долго не вдыхал обратно. Алёна испугалась, что муж забыл как дышать.
— Ты её… — В этот раз даже дёрнулась. Она ничего не понимала, но даже если так — она поможет. Такова её натура. Если не совет даст, то поддержит в трудную минуту, золотая женщина, они были бы идеальной супружеской парой, но у судьбы другие предпочтения. Однако, друзья из них вышли не плохие.
— Нет, я дал ей неделю, потом она уходит из этого дома и, как ты понимаешь, через неделю меня казнят. Она вырвала пару страниц, где видно, что писал я.
— Я могу с ней…
— Поговорить? Она от страха чуть не умерла у меня в кабинете! — Он открыл глаза и встал, — я хочу, чтобы ты с твоим уехали из этого города. Забирай всё. Я хочу быть один…
Она подбежала к нему и дала пощёчину, хотя таких вольностей никогда себе не позволяла ранее:
— Мы разберёмся! Ты и я! Даже если мы не в столь близких отношениях как раньше! Ты всё ещё дорог мне!
— Я…
— Иди и поспи. Я придумаю как тебе помочь, — решительно кивнув, устремилась к выходу.
Граф хотел её окникнуть но горло будто сжали. Ему было больно. Шаркая ногами дошёл до своей спальни. Не раздеваясь, упал на кровать и лежал, смотря в потолок.
— Арсений! Я такое узнал! — Весело начал сонный голос.
Арсений слушал. Слушал всё, что говорит парень: то была какая-то околесица про осьминогов, но это помогло немного придти в себя. Он слушал, как Антон рассказывает про свой день и как тот желает спокойной ночи.
Арсений хочет его увидеть.
***
Просыпаясь в уже до боли знакомой комнате, он не спешит открывать глаза. Пахло табаком. Кто-то курил, и Арсений сморщил нос. Открывая глаза и садясь, повернулся к закрытой двери. Боже да тут как будто стены даже провоняли. На самом деле всё дело во сне, все события, происходящие здесь, усилены в несколько раз. Если во сне ты будешь бежать, ты вряд ли устанешь, а скорость будет раз в пять быстрее.
Сон — по сути формирование твоих собственных мыслей, так что ты способен чуть управлять им, не полностью разуметься, потому что это происходит на подсознательном уровне и для этого нужна сильная концентрация, но в основном, изменения происходящие здесь незначительны. А раз парню сниться что он курит, то и занятие это может длиться многие часы, потому что сигарета не кончится, пока сам Шастун этого не захочет. Мысли о парне возвращают его в реальность происходящего, заставляя вспомнить о проблемах насущных.
Нужно искать Антона. Ему нужен Антон.
Закрывая за собой дверь, шёл путями и заметил, что их много. Коридоры казались нескончаемыми, что твориться у того в голове? Арсений был уверен, что это не его сон, ведь тот был бы очень мрачным, но вот от чего всё в голове парня запутано, он пока не мог понять. Вот, что отличает сон от реальности, если в реальности ты всегда знаешь что и как расположено, во сне всё меняется в зависимости от настроения и воображения хозяина этого сна, а во сне Антона коридоры. Которые порождают новые коридоры. Интересно. Запутано, страно, но интересно.
— Антон? — Заглянув на кухню, чудом найдя вход, снова сморщил нос. Пацан курил, задумчиво глядя на… Это что космос?! Космос в окне?! И как работает эта голова, что порождает такие безумные картинки.
— Оу… — Антон вздрогунл и медленно перевёл взгляд на Арсения, — привееет, — растягивая улыбку, бессовестно сделал затяжку, смотря уже в глаза собеседнику. Ни стыда, ни совести.
— Кто-то мне говорил, что бросил курить, — ставя руки в бок, нахмурился и смотрел то на сигарету, то на Антона.
***
— Чёрт! — Словно шипя, выругался Антон.
Арсений уже привычно вздрогунл. Почему это всегда происходит в самый неожиданный момент? Что за подстава?
— Что у вас случилось? — Откладывая подписанный документ, облокотился на стул. Невозможно работать и общаться с этим придурком. Это он уяснил уже с самого начала. Всегда все мысли собой заслоняет.
— Сигаретау последнюю сломал! Снова в магазин придётся идти…
— Вы курите? — Скривившись, спросил.
— Э…Да вы прям мистер очивидность! — Антон хмыкнул.
— А давно?
— С первых курсов универа. Все курили, и я решил попробовать, а в итоге появилась привычка на пять лет… — Уже грустнее закончил.
— Так бросайте, — Арсений знал, что сложно бросить вредную привычку, но побороть можно. Если захотеть этого на самом деле.
— Пытался, но не получилось как видитЕЕЕ, — передразнил парень, намекая на то, как же его бесит обращение на ВЫ.
— А… — Не зная как продолжить, просто закрыл рот, — у меня отец курит, ненавижу. Запах от человека после того как он соизволить покурить, просто ужасен…да и.
— Ага, и сперма более горькая.
— Что?
— Ничего…
***
— Да ладно тебе, живём один раз, тем более формально, мы во сне и на моё здоровье это никак не влияет, потому что не происходит на самом деле, — делая следующую затяжку дольше и явно больше предыдущей, выкинул бычок в окно. На самом деле, сны так и остались до конца неизученными. Одни говорят, что происходящее в них вполне реально, а другие склонны доказывать, что царапина на твоём локте, образовалась из-за прикроватной тумбочки, а не из-за дракона, на котором ты был верхом во сне.
— Выдыхай уже, дурень, — сжалился Арсений, уже без опаски подходя к стулу.
Антон выдохнул остатки табака и спрыгнул с подоконника.
— Чай, кофе или переспим? — С невинной улыбкой произнёс глупую фразу, от которой Арс почему-то улыбнулся. Арсений сидел, наклонившись к столу, упираясь в него локтями.
— Пожалуй чай, третье чуть попозже, — Антон кивнул и развернулся спиной, чтобы поставить чайник, — моя служанка узнала, что ты мой соулмейт… — Парень остановился с кружками в руках и, поворачивая голову, протянул длинное: «иииии?» — Через неделю меня казнят, решил, что лучше не скрывать.
— В смысле?! — резко развернувшись, подошёл к Арсу и наклонился на его уровень, — Ты так спокойно об этом говоришь! Нужно, что-то придумать… Это же, Господи!
— Не нужно, — махнув рукой, повернул голову к окну. За ним теперь была темнота. Было целое ничего. Красивый космос исчез оставив звенящую пустоту, что ждала его уже совсем скоро.
— Ты… — Злобно рыкнув и открыв рот, чтобы что-то сказать, но остановился, то закрывая, то открывая рот. Выпрямившись и сложив руки на груди, посмотрел на Арса, — уверен?
— Да, — кивнув, так и не посмотрев в ответ.
— Снова вина? — Неуверенно протянул, пытаясь собраться с мыслями. Надо что-то сделать, он обязательно что-нибудь придумает, но сейчас он может лишь поддержать родного человека, показав тому, что он не один и будет рядом. ВСЕГДА.
— Если можно.
Антон достал бокал и пододвинул его графу, взяв свою кружку чая, сел на стул напротив мужчины. Свет замигал, показывая что всё у парня в голове кричит:
"Помогите! СОС! Опасность"
— Рассказывай подробнее, — облокотившись о спинку стула, хлебнул чая. Свет устаканился, как будто Шастун взял себя в руки, не давая эмоциям взять верх над разумом.
Арсений послушно рассказал всё с самого начала. Про дневник, про служанку и Алёну. Антон внимательно слушал и иногда задавал вопросы, но с каждой минутой выглядел всё более грустным. Он чувствовал себя бессильным, не способным как-то помочь любимому, наверное, самому дорогому человеку, который у него есть сейчас. Плечи уже не были прямыми, он не улыбался и непрерывно смотрел в глаза соулмейту, будто запечатляч малейшие черты его лица в своей памяти. Арсений выглядел не лучше.
— Вот дерьмо, — выругался парень и упал лбом о стол.
— Расскажешь про себя, ты говорил, что-то о своём друге…
Антон отрицательно мотнул головой и изподлобья смотрел на графа, на что тот нахмурился и спросил:
— Что? — Отпрянув от стола, начал стучать пальцами по столу.
— Я просыпаюсь, но когда мы снова встретимся, я к этому времени, что-то придумаю, хорошо?
— Ладно… — Казалось, что у Арсения начались судороги, потому что по-другому причину дёргавшейся губы ему не объяснить. Маленький осколок надежды зародился где-то очень глубоко внутри. Может он не обречён?
Антон коснулся щеки и нагнувшись над столом поцеловал. Смутившись, Арс лишь выдохнул с писком ему в рот, закрыв глаза. Он знает, что погибнет, но верит Антону. Всё будет хорошо, всё будет прекрасно, но вот долго ли? Главное, что сейчас он был счастлив и проживёт последние дни, вспоминая о парне со слишком зелёными глазами, вселявшими надежду. Всё будет хорошо, Арсений уверен в обратном, но верит Антону. Всегда будет верить.
Открыл глаза, Антона не было, был лишь остывший чай и его вино.
— Вот же Белена…
