Purple kiss

      Последняя черта пересечена, ворота оставлены позади, и он стоит на корте с другими студентами, нервно надевает наушник, отвлекает себя всем, чем только может! Впереди тянутся улицы, самые настоящие, даже с расставленными макетами машин, здания убегают куда-то вдоль корта, на всех есть названия сектора и улицы, как и сказала Юджин. А ещё здесь очень мило раскиданы вывески магазинов и салонов красоты, бутиков, даже реклама развешана — всё, как в настоящем городе, только здесь не обитает ни одного человека, кроме роботов, которые будут играть роль злодеев на сегодняшнем экзамене.       Чонгук задирает голову высоко вверх, разглядывая гигантский, нереальной красоты и технологичности купол, имитирующий яркое небо. Только Солнца не было, по каким-то причинам разработчики то ли забыли о нём, то ли просто решили не дорисовывать его голограмму. Чон судить об этом не может, лишь восхищаться нереальной работой, что была проделана студентами инженерного!       — Система защиты, — рядом звучит женский голос, от которого Чонгук выпрямляется резко, не понимая, это к нему обращаются или нет? Рядом с ним стоит СуРи, та самая одногруппница, что была второй лучшей на курсе после самого Чонгука. И да, говорит она с Чоном, тоже рассматривает купол, ведёт пальцем в воздухе, очерчивая кромку между стенами и самим куполом, там, где всё было затянуто искусственными облаками, но кое-что девушка всё же разглядела. — Там датчики мигают, — говорит СуРи, — а под ними другие, но как-то нестройно. Если верхние — это защита, то нижние скорее относятся к тем роботам, что нам нужно уничтожить, отслеживают их и контролируют.       Чон удивленно кивает головой, потому что, кажется, девушка права, сам Гук не мог разглядеть мигающие лампочки, не такое уж у него и хорошее зрение было для этого.       — Это можно было бы использовать как преимущество, чтобы знать, где опасность, — к ним подходит Шиндон, четвёртый в группе, сразу после Сону, которого, к сожалению, с ними не было. — Но, увы, сенсоры стоят только на боках купола, когда будем внутри города, это нам уже ничем не поможет.       СуРи хмыкает и прямо выдаёт:       — Объединимся?       Чонгук вот как стоял, так к земле и прирос! Он, вообще, не думал, что с ним кто-то решит вместе работать, он же отброс и посредственность! И как-то сразу даже не понял, зачем к нему подошли сразу двое сильных одногруппников, он не считал себя тем, кого кто-то захочет принимать в команду, но окружающие были другого мнения. Они ведь часто всем курсом ходили на практические, спаринговались и отрабатывали определённые слои изученной магии, если сам Чонгук не считал себя кем-то выдающимся, а своё первое место на курсе — не более чем совпадением, то другие видели намного больше этого.       — Хорошая идея, — отвечает Шиндон, — наши техники боя неплохо подходят друг к другу.       Чон стоит в трансе долгую секунду, хотя ему кажется, что прошёл точно час и никак не меньше. СуРи — феникс, имеет класс силы тоже Чёрт, способна воспламеняться и уничтожать всё, что пожелает, идеально контролирует свою способность, из дополнительных плюсов — её нельзя убить, получая значительную рану, она сгорает и тут же возрождается из пепла. На курсе все её зовут Феникс. Шиндон также сильный студент, его как-то уделал Сону, но сейчас они все были опытнее, и результат их повторного сражения предсказать было сложно. Парень создаёт огненные шары разных размеров, массы и силы, и способен на самые неожиданные атаки, вплоть до того, что может пробить пару сотен стоящих друг за другом зданий. Но им, конечно же, на этом экзамене подобного стоило избежать.       — Да, можно объединиться, — мямлит Чонгук, почёсывая затылок, не веря, что он в команде! Он же уже настроился биться в одиночку, а тут такой поворот.       — Отлично! — Радуется СуРи. — Нужно придумать стратегию…       Но договорить девушка не успевает, последний студент входит на корт, и ворота тут же начинают закрываться. В стороне, рядом с массивными механическими петлями стоит Юджин и Тао, Чонгук успевает только заметить, как они что-то пишу в планшетах, и о чем-то говорят, большего разглядеть не успевает, потому что Шиндон хватает его за руку и тянет вперёд. У них два часа экзамена, и за это время они должны успеть показать наилучший результат! Отстающие будут отчислены, а никто на геройском не желал такой участи.       — Думаю, все отправятся в самый центр города, — продолжает СуРи, когда они выбирают свою улицу, погружаясь в безумно давящую тишину мёртвого места, населённого жуткими созданиями техники! — Там больше роботов и больше возможность заработать очки. Но если анализировать реальные нападения, то чаще они происходят на окраинах, а позже уже монстр движется к центру.       — Извини, что перебиваю! — Шиндон чутко следит за окружающей обстановкой, но при этом умудряется ещё и девушку разглядывать, оценивая не только её внешний вид, но и ум. — Тебя приняли к нам по рекомендации?       — Так заметно? — усмехается СуРи. Но даже Чонгук не может отрицать, что действительно заметно. Они только на корт вошли, а она тут же начала анализировать обстановку! Чон вот умеет анализировать себя, всегда и везде, и даже сейчас, понимая, что первое место нужно было отдать девушке. — Да, меня приняли по рекомендации. — Кивает СуРи, тут же переходя к насущному: — Так вот, помните, декан говорила, что роботы будут разных классов силы? — Чонгук кивает, улавливая краем уха какое-то странное движение. То ли плакат шевелился на искусственном ветру, то ли что-то подозрительное двигалось на них прямо из-за левого поворота впереди. — Мне кажется, за Чёртов и Драконов будут больше очков начислять.       — Можно убивать и обычных роботов, но, таким образом, быстро копить очки, — замечает Чонгук, тут же кусая себя за губу, когда понял, что сказал это вслух.       — Верно, — кивает СуРи, — но думаю, мы только что привлекли к себе Чёрта.       Все происходит как-то неожиданно быстро. Чон успевает только увидеть длинную роботизированную лапу, тихо выплывшую из-за поворота, и тут же с десяток механических клешней потянулись в сторону группы, нападая, как и положено, без предупреждения. Разве что каждый студент на каком-то инстинктивном уровне знал о том, что на них движется опасность.       Чонгук выбрасывает руку вперёд скорее, чем даже его мозг успевает сообразить, что за чудовище построили из робота, а после уже и не понятно будет, что это. Потому что все трое атакуют как-то неожиданно синхронно, Чон бьёт молнией, СуРи лёгким огненным зарядом и Шиндон пламенным шаром. От робота в жалкое мгновение остаётся только кучка пепла и больше ничего. Клешни бесполезными нитями растягиваются на тротуаре, а вверх взмывает тонкая струйка дыма. Если это был Чёрт…       — Это был Чёрт? — Неверяще усмехается Шиндон. — Как-то слишком легко!       И то верно, — крутится в голове у Чонгука. Пусть их даже и трое, но справились они неожиданно слишком быстро. Робот роботом, но это ведь не первый экзамен, а значит, техника постоянно усовершенствовалась и дополнялась, не мог «злодей» вот так глупо к ним подобраться! Как оценивать такой экзамен, если робот не соответствует реальной силе монстра? Он же был Чёртом, но вёл себя как слабак группы В, а то и ниже! С реальным Чёртом трое студентов бились бы явно не пару секунд, а куда больше, и смогли бы победить — это отдельный вопрос.       — Может, сломался? — СуРи тоже брови хмурит, чувствуя, что что-то идёт не так.       — Но перед экзаменом всё должны были проверить, — кусает губу Чонгук, нервно потирая пальцы о ладони. Это та самая ситуация, когда нужно сообщить по наушнику о чём-то необычном или же нет? Вдруг это просто общая мнительность после нападений Лиги? Они тогда потеряют время. А если всё же это не просто так?       — Предлагаю пройти дальше и если встретим ещё одного такого «неисправного», то сообщим декану, — подаёт голос Шиндон. Чонгук кивает, мудрое решение, стоит ещё раз проверить, прежде чем поднимать тревогу. — А это точно Чёрт был?       — Да, — кивает СуРи, оборачиваясь к обоим парням, — я же лично сломала в нём систему безопасности! — Усмехается девушка, обнажая длинные острые зубы. Одна часть её лица трескается, осыпаясь мелкой, словно фарфоровой крошкой, и Чонгук с ужасом замечает проступившую рыбью чешую, красный голодный до крови глаз и прядь бордовых волос, проявившуюся под всё сильнее осыпающейся внешностью девушки.       Чон неверяще отступает назад, бросает взгляд на Шиндона, но тот тоже не ожидал такого поворота, истуканом застыл! Гук его за руку хватает, тянет на себя, приводя в чувства, им надо отсюда ноги уносить, потому что это не СуРи! Это Сирена, и в свою ловушку Чонгука она заманила с особым наслаждением.       Высоко наверху звенит сигнал тревоги, с купола тут же исчезает иллюзия солнечного дня, и тьма накрывает искусственный город, замуровывая в своих объятиях всех, кто оказался внутри корта.       *****       Сила — это великий дар и великое проклятие одновременно. Кому-то она помогает стать в этом мире личностью, возвыситься, заработать денег или просто приносит удовольствие одним фактом своего существования. А для него сила — проклятие. Мерзкое проклятие, кажется, только за один факт его существования, за то, что живёт и дышит. И он даже знает, кем был проклят — родителями, его ненавидели с самого детства, били и шпыняли по углам, наверное, потому тогда небеса и послали ему эту дьявольскую силу. Это наказание, он отравлял жизнь своей семьи и за это был наказан, он должен был умереть, но остался жив, и за это был наказан. За всё наказан: за любовь, улыбки и смех, возможность быть счастливым — абсолютно за всё. Мерзкое чудовище, монстр, которого не спасёт красавица, уже нет, слишком поздно. Его лекарство сильно и бесстрашно, но разве он сможет повернуть магию вспять? Никто не может, в мире нет такой силы, он искал, ищет, но в ответ — звонкая пустота.       Тэхен сидит на крыльце, почти лежит на ступенях, их острые бока неприятно давят на спину и голову, но Киму всё равно. Он даже не шевелится, разбросал вокруг себя руки, дышит так медленно, что этого даже не заметно. Лишь ветер треплет белые волосы и лёгкую ткань красной рубашки, словно сам пытается проверить, а Ким жив, он дышит? Потому что со стороны складывается ощущение, что он уж если и не мёртв, так точно заснул. Но он не спит, лишь тихо наслаждается мягким солнцем, мускатным запахом сырых палых листьев и последней возможностью побыть в этом мире подольше.       Тэхен почти на пределе. Он сейчас как часовая бомба, и минут на ней осталось не так-то уж и много. После поимки Чёрного Волка тьма полностью оплела мозг, занимая главенствующее положение, выталкивая на поверхность голод, чтобы Тэхен в нём сгорал живьём, выплавляясь в абсолютного вечно жаждущего насыщения монстра. Эту часть себя Ким люто ненавидел. Ненавидел силу, что была ему дана, ненавидел самого себя, который не мог справиться со своим злым и голодным Я, вечно жаждущим крови и плоти, смерти, игры в настоящего Бога. Но по сути дела Богом Тэхен не был никогда, он всего лишь отвратительный монстр, ничем не отличается от тех, коих ловят герои. Он давно скинул нимб, нет, нимба у него никогда не было, своим рождением не заслужил его.       Наверное, сейчас у Чонгука уже начался экзамен. Тэхен точно этого не знает, не может воспользоваться силой, иначе точно заденет Чона, не сдержится перед вишней, всего лишь тронет, но весь самоконтроль будет разрушен. А Киму нужно продержаться хотя бы ещё один этот день, он знает, что больше не сможет сдерживать Элибра, сорвётся в желании утолить голод любым доступным способом! Ему срочно нужно уходить, бежать, но просто исчезнуть, не сказав ничего Чонгуку и Чимину, не может, Сонхун ещё утром по безумным фиолетовым глазам понял, Пак может быть и сам бы осознал, куда друг делся, но Чон ничего не знает и не поймёт. Тэхену нужно ему всё сказать, попрощаться на то время, что он будет топить свой голод в Истоках, просто уйти он не может. Потому и лежит на ступенях, греется на солнце и глушит соблазнительно шепчущий в голове голос, предлагающий попробовать вишню! Тэхен не ест эту ягоду, она кислит и немного вяжет, Киму не нравится, но её аромат так прекрасно подошел Чонгуку, её аромат так упоительно напоминал о крольчонке, а Элибр упоительно напоминал, что Тэхен может Чона поглотить и утолить голод. Одна душа и всё будет кончено, можно будет снова радоваться жизни и веселиться! Только дело в том, что до появления Чонгука Тэхен совсем не хотел жить.       — Это и есть великий Элибр? — рядом звучит высокий мужской голос, но Ким на него не обращает ни толики внимания, даже не двигается и глаза не открывает. — Я ожидал чего-то более, ожидал, что сможешь почуять меня. А я всё стою, а ты всё не замечаешь моего появления.       — Я тебе не собака, чтобы что-то чуять! — огрызается Тэхен, но тут же успокаивающе выдыхает, ему нельзя злиться, он должен оставлять свой разум холодным и спокойным. — Говори, что хотел и катись!       — Невоспитанный мальчишка! — Рычит всё тот же мужской голос, и волна чудовищной силы накрывает Кима, сдавливая внутренние органы, грозясь их просто на куски порвать, разом оборвать ниточку жизни или медленно и мучительно пытать, как все монстры и любили, чтобы крови и боли было столько, что в ней захлебнуться можно было.       Тэхен лениво поднимается в положение сидя, его просто не желали оставлять в покое, будто специально проверяли, сколько терпения осталось у Кима. Нисколько, если честно, но силу свою всё равно не применяет, холодными глазами смотрит на монстра, что пришёл к нему, запоминает его энергетику. Как из Истоков вернётся, тут же глотку ему перегрызёт!       Внизу крыльца на гравиевой дорожке стоит Некромант — опасный монстр уровня Дракон и возраста в шесть сотен лет. Как и понятно, по его кличке, способность его заключается в том, чтобы воскрешать мёртвых, прямо как Ласточка, только сила Некроманта намного шире, потому что свою армию он может создать и из живых. Сначала убивает их, прямо как сейчас пытается выдрать из Тэхена внутренние органы, чтобы больнее было, а потом уже бездумные скелеты толпами зомби готовы выполнить любой его приказ. А самое отвратительное в его способности, что любой убитый им человек, обладающий магией, сохраняет свой дар после смерти, создавая безумный хаос под руководством своего дьявольского кукловода. В коллекции Некроманта не было ни одного Бога, Элибр станет венцом его творений!       — Зачем пришёл? — Тэхен раздраженно взмахивает рукой, и вся магия монстра развеивается, не причиняя Киму никакого дискомфорта.       Мужчина недовольно скрипит в ответ зубами, именно мужчина, а не чудовище. Самые сильные монстры всегда умели принимать человеческую форму, чтобы в любой момент затеряться среди людей, оставаясь незамеченными. Но они могут для кого угодно раствориться в толпе, только не для Тэхена, который их ощущает, даже не пользуясь своей силой.       — Ты каждый раз игнорируешь наше предложение тебе, — Некромант сужает глаза, внимательно наблюдая за Кимом. Тот вроде бы просто сидит, никаких признаков агрессии не подаёт, наоборот желает её избежать, но что-то во взгляде почти чёрном напрягает даже старого и опытного монстра. — Мы не привыкли слушать отказ, и устали посылать предупреждения.       — Так ты здесь как предупреждение? — Тэхен кладёт руки, сцепленные в замок, на колени, криво улыбаясь. Элибр желал, чтобы на вопрос Некромант ответил положительно! Он жаждал этого, надеялся на это, уверенно перегрызая цепь, на которой его удерживал Тэхен. Ким ведь и сам хотел всю Лигу убить, так чего сейчас медлит?! Чего не убивает этого жалкого монстра?! Элибр не хочет с этим мириться и отпускать злодея живым тоже!       — Я скорее здесь как твоя смерть! — Улыбается Некромант, взывая к своей силе, готовый в любой момент обрушить её мощь на Тэхена, прогнуть под себя, втоптать в грязь палой листвы и показать, что с Лигой лучше не шутить и воспринимать её стоит всерьёз. — Я здесь, чтобы задержать тебя! — Ким только презрительно фыркает на эти слова, а фиолетовая тьма в глазах становится гуще, Тэхен в опасном состоянии, но Некромант вряд ли это понимает.       — А силёнок хватит? — Вкрадчиво интересуется Элибр, уверенно пробиваясь наружу, уничтожая свою клетку и цепи, которые его сдерживали. Голод орёт в голове, затмевает собой все здравые мысли, всю выдержку поедает в жадном порыве, поёт вишневыми волнами в ушах и предлагает убить Некроманта прямо сейчас. Нет, лучше не убить, лучше истязать, повернуть его же силу против него, наслаждаться криками боли, выкачивать грязную душонку из тела монстра, рвать и убивать! Тэхен из последних сил затыкает голос своего голода, не желая идти у него на поводу.       Некромант не боится Элибра. По его глазам это понятно, включая, что он ожидал увидеть внушительных размеров героя, которого так опасаются другие монстры, а встретил обычного богатенького пацана, тощего и совсем не страшного. И чего боялись злодеи — не понятно!       — Мне шесть сотен лет, ты, по сравнению со мной, просто молокосос! — Отвечает Некромант, складывая на груди руки. — Ты ничего мне не сделаешь, потому что не сможешь, потому что у тебя сейчас появятся другие проблемы, точнее даже дилемма. — Но Тэхен на провокацию не клюёт, остаётся сидеть на ступенях всё такой же холодный и спокойный. Ему нельзя злиться, нельзя позволять собой манипулировать, он сейчас в опасной стадии и срываться из-за какого-то монстра совсем не хотелось! — Смотри, — улыбается довольно Некромант, поднимая обе руки вверх, изображая ими весы, — твой друг и твой парень сейчас одинаково находятся в беде. — Монстр скалится, обнажая острый ряд зубов. — Один умирает в одной точке города, а второй в другой, и у обоих остались буквально минуты, прежде чем их жизни навсегда оборвутся. Кого спасёшь? — Некромант довольно лижет губы, наблюдая за тем, как резко изменился в лице Тэхен, услышав, что сказал мужчина. Раньше Лига только пугала, предупреждала, хоть и играла более чем жестоко, но сейчас они переходили все границы, переходили в прямое нападение, сознательно или нет, выводя Тэхена из ледяного состояния покоя в адово пламя, что готовится поглотить собой их всех! — Я могу назвать тебе местоположение лишь одного. Кого выберешь, кого спасёшь: друга или парня? — Скалится Некромант, наслаждаясь их чудесной игрой. — Кто тебе дороже?       — А тебе? — Спокойно отзывается Тэхен, поднимаясь со ступеней на ноги. Волосы откидывает с лица, сверкая фиолетовой густой бездной огромных глаз, в которых зло скалится монстр, взбешённый тем, что какой-то жалкий выскочка посмел ему правила ставить! — Тебе дорога твоя жизнь? — И даже ответа не дожидается, вскидывает руку вверх, выдирая из Некроманта его же силу с безумной улыбкой наслаждения на лице, когда монстр падает на колени от неожиданной атаки, харкаясь кровью.       Элибр в бешенстве, в диком желании убивать каждого, кто решился тронуть его крольчонка! Ад раскрыл свою кровожадную пасть, выбираясь на поверхность, раскидывая в стороны фиолетовый пепел, взывая к первородной магии, что всегда была его частью с рождения. Безумная сила кипит, взрывается вокруг ярким уничтожающим фейерверком с терпким вкусом роз, прекрасных, но сегодня смертельных.       Тэхен своей силой хватает магию Некроманта и тянет её прочь из тела монстра, чтобы потом с неадекватной жуткой улыбкой повернуть способность мужчины против него же, наслаждаясь тем, как воет злодей, не в силах противиться самому Богу. Да, Бог. Элибр — Бог, злой, голодный и жадный, ему нужны жертвы, нужно преклонение миллионов перед своим ликом, нужна не абсолютная власть, а смерть. Такое прекрасное слово — смерть, в крови он хочет утопить всех, насыщаться болью, страданиями и созданным самим собой хаосом. Он желает убивать, жаждет этого в голоде, который никак не может насытить, который рвёт его изнутри и затмевает разум, правя телом. Но даже в таком состоянии, даже в обличие дикого и неконтролируемого голода, в голове остаётся он — аромат вишни, он — Чонгук. Элибр желает утопить всё в крови, но сейчас ему нужен его крольчонок, нужно его найти и вытащить из лап Лиги, и убить всех монстров, на части порвать, разбрасывая плоть по грязной земле! Как эти твари только посмели тронуть Чонгука? Как посмели тронуть Чимина?! У Тэхена в этом мире трое самых родных и любимых людей, и двоих из них Лига пытается отобрать. Что ж, Ким просто оторвёт ей руки и ноги, перемелет адскими жерновами, не оставляя никого в живых!       Некромант орёт в дьявольской муке, скребёт по гравию когтистыми лапами, стараясь выдрать свою способность из рук Тэхена, начать её заново контролировать, не дать убить самого хозяина. Но к силе Кима даже не притронуться, она обжигает, рвёт сухожилия и мышцы, сжигает их изнутри дьявольским ядом, однако не спешит всё так быстро закончить, эта мука будет длиться долго, чтобы все оттенки боли познал, прочувствовал и распробовал. Элибр предпочитает убийственные развлечения.       — Сукин сын! — Надрывно орёт Некромант. — Я даже не сказал тебе, где твои!.. — Тэхен не слушает, просто любуется тем, как способность монстра убивает его же. Что ж, хоть напоследок он прочувствует, что ощущали его жертвы. — Ты даже не знаешь, где они! — Некромант отчаянно пытается выиграть себе время, пытается достучаться до Тэхена, но битву эту он изначально проиграл. — Да ты такой же монстр, как и мы!       — Вы же сами называете меня монстром для монстров, — с лёгкой улыбкой на алых губах отзывается Ким, и не думая прекращать пытку. — Только не понятно, зачем тогда полезли ко мне. Это глупо.       — Ты — сам Дьявол! — кричит Некромант, ощущая, как внутренние органы выедает собственная сила, мешая даже дышать и говорить уже мешая. Злодей отчаянно пытается силу Тэхена заблокировать, заморозить хоть на время и отобрать вожжи магии обратно в свои руки, но все попытки заканчиваются провалом. Потому что, кажется, что Элибр поистине Дьявол!       — Тэхен! — со стороны парка к Киму несётся Юнги. Для человека, который не занимается спортом, даже не вспотел за время пробежки, дышал тяжеловато, белые волосы растрёпанным облаком лежали на голове, сердце, уставшее, вбивалось в рёбра, не привыкшее к подобным нагрузкам, но в глазах ни капли паники или страха. Он даже на монстра смотрит как на кусок мусора какой-то, безэмоционально и незаинтересованно. Какое ему дело до него? У него есть дела и поважнее!       — Тэхен, эти уроды украли Чимина! — Рычит Юнги, тяжело выдыхая, чтобы восстановить дыхание и сердцебиение. — Он ушёл в туалет, но так и не вернулся, телефон не отвечает, его нигде нет, а потом в Академии раздалась сирена, корт, где у Чонгука проходит экзамен, захвачен монстрами!       Тэхен к Мину идёт незамедлительно, даже в своей злости горя и в голодном пламени, остаётся относительно здравомыслящим, понимая, что Лига снова устраивает ему испытание. А может, хотят, чтобы Ким из себя вышел, может это и входит в их план. Но, даже понимая всё это, Тэхен уже не в силах успокоиться, Элибр выбрался на свободу, голод свободно плавает в фиолетовых глазах. Скрываться уже нет смысла.       — Значит, они оба там, — подаёт тихий спокойный голос Ким, окончательно выдирая из Некроманта душу, не испытывая ни капли сожаления. Даже Юнги никак не реагирует на глухой звук падения тела, когда монстр безжизненно валится на гравий, переставая истерично вопить, и скрести когтистыми лапами по камням. — Не логично прятать Чимина и Чонгука в разных местах, когда тренировочный корт идеальное место, чтобы неделю держать его в осаде.       Мин коротко кивает, подзывая к себе небольшую маленькую синицу, которая легко вспархивает с ветки, избегает приближаться к Тэхену, облетая его стороной, чтобы сесть Юнги на руку, что-то быстро чирикая.       — Я пришёл к тебе, потому что сам на корт попасть не могу, — Мин смотрит в фиолетовые глаза Кима, но страха не испытывает перед созданием, которое видит. — У кого-то среди монстров сильная способность — чёрный туманный портал, они натянули его на весь корт, никто внутрь попасть не может. Синица говорит, что Содружество уже прислало своих героев, но они просто топчутся на месте.       Тэхен кивает, молча слушая всё, что известно Юнги. Как бы не бились герои, а обезопасить Академию так и не смогли, Лига всё продумала и всё спланировала. Этот злодей со способностью туманного портала, скорее всего, и помог им пробраться внутрь. Но так же, кому-то нужно было сломать систему безопасности и отключить тренировочных роботов, которые сами напали бы на монстров, появись те на корте. Однако раз экзамен начался, значит, комиссия не заметила никаких отклонений, или сделала вид, что не заметила. Лига точно имеет своих людей в Содружестве, нападение было идеально спланировано. Чонгук попадёт на корт из-за экзамена, а Чимина кто-то из Лиги ворует прямо из Академии, тихо и без лишних свидетелей. Но дальше монстры наоборот привлекают к себе слишком много внимания, оккупировав весь корт. Там, наверное, не только Содружество, но и СМИ. Ясно, Лига просто хочет заманить Тэхена в ловушку, желает, чтобы он разом раскрыл себя всему миру. Такой жалкий план, но очень эффективный, потому что бросить своего друга и парня, Ким не может и не станет.       — Эй, ты, — зовет Тэхен, щёлкая пальцами, приказывая телу Некроманта встать. Когда-то сам монстр так же повелевал своей армией мёртвых, а теперь сам стал жалкой оболочкой, без души и собственного мозга. — Где Чонгук и Чимин?       — На… корте… — отвечает бездумное зомби, способное выдать всю информацию, какую только знало. Но зачем все сведения нужны Тэхену?       — Где именно?! — Рычит Юнги, полыхая чёрными глазами. То, что он был таким спокойным, ещё не говорило о том, что ему наплевать на происходящее. Просто дела лучше решать холодным умом, не давая чувствам и эмоциям вмешиваться в процесс.       — Чонгук с… с… Сиреной…       Тэхен покрывается идеальной коркой льда, он хочет бросить свою силу во все стороны, найти Чона и Чимина, а всех остальных убить! Но убьёт он, правда, всех, каждого, кто попадёт в зону поражения. И пусть он уже достаточно спятил, пусть уже голодно сожрал одну душу, но жаждет ещё, а окончательно сам себя не потерял, и быть убийцей он совсем не хочет.       — Чимин в… высотке… в самой… в самой большой…       И Тэхен, и Юнги поняли, в какой высотке. Корт хоть и имел строение городских джунглей, но и там были особенно крупные здания в центре, и одно среди них отличалось, одно было самым заметным, большим и неприступным. Там обитали учебные роботы, и там же, перед высоткой, находилась голая площадка, где ты как на ладони, не спрятаться, не укрыться, а удар может последовать откуда угодно. Но что Тэхен, что Юнги одинаково опасностей не боятся, они идеальные герои с холодным умом и дикой расчётливостью, которой может позавидовать каждый.       — Ты знаешь, как пройти внутрь? — приподнимает вопросительно бровь Мин, не замечая, как на руке вместо обычных ногтей вырастают длинные кошачьи когти, готовые рвать на своём пути всех, кто попытается ему помешать спасти своего парня! За Чонгука Юнги тоже переживает, тот с Сиреной, а она чокнутая убийца, но, глядя в фиолетовые глаза Тэхена, Мин понимает, что переживать нужно тем монстрам, что посмели бросить Киму вызов.       — Знаю, — отвечает Элибр, — пошли, хочу кого-нибудь ещё убить! — Рычит парень, двигаясь выше по ступеням к двери. Если монстр Лиги владел силой портала, то Тэхен воспользуется ею же, только другого вида, взломает чужую магию и пропустит их внутрь.       — Эта ловушка — для тебя, — отвечает Юнги, вертя свою когтистую лапу, решая, каким ядовитым составом её лучше покрыть? Потому что сам порыв Кима разделяет — убить кого-нибудь очень хочется!       — Знаю, — отвечает Тэхен, — но мне её и не избежать. — Элибр рывком дёргает на себя дверь, бросая напоследок: — Идём к Чимину.       *****       Лёгкий стук тонких шпилек в сложившейся тишине звучит безумно громко, отгоняет от себя плывущую в воздухе тьму, звуком смерти следует по безлюдным тротуарам, выискивая свою жертву. Не торопится, не бежит, не скрывает своего присутствия, наоборот всем показывает, где владелец этого тонкого, но вселяющего в сердца безудержный страх, звука.       Туманная темнота шипит в самом воздухе, опускает адово проклятие на головы каждого, кто попал в хитроумную ловушку, зубастым монстром взлетает вверх, не желая выпускать из своих объятий никого. Но одновременно и во всеобщем веселье не может принять участие, держа оборону, имея возможность только смотреть и упиваться криками боли, раздающимися то тут, то там.       Чонгук вместе с Шиндоном сидит внутри какого-то многоэтажного здания, Чон и не помнит какого, он с такой скоростью уносил ноги от Сирены, что не мог даже сказать приблизительно, где он в этом огромном корте!? С момента, как густая тьма затянула весь тренировочный центр, как зазвучала сирена, оповещающая о взломе системы корта, начался настоящий кошмар! Всё вокруг было затянуто туманным мраком, видно не больше, чем на сто метров вперёд, зато слышно, как где-то звучат взрывы: другие ли это ученики или профессора, что оказались заперты здесь со студентами — Чонгук не знал. Он отчаянно старался угомонить своё сердце, дышать предельно тихо и медленно, переглядываясь с Шиндоном каждый раз, как звук каблуков звучал ближе, и им приходилось перепрятываться. Бороться с Сиреной — самоубийство для первокурсников, она их ещё не поймала, потому что намеренно тянет игру. А так ей достаточно только в глаза тебе взглянуть, чтобы закинуть в кошмар, из которого живым не выбрался ещё никто. Чон не хочет такой участи, но и отлично понимает, что долго прятаться они не смогут. Не понятно даже, спасут ли их или нет, смогут ли пробить защиту, которую построили монстры?! Отсюда нужно самим выбираться, но за ними идёт Сирена, и ситуация усложняется при таком раскладе, потому они и прячутся, не вступая в прямой бой.       — Где же ты, Чонгук-и? Выйди, поиграем! — Нараспев тянет женщина, звонко ступая по тротуару где-то совсем рядом с домом, в котором прятался Гук с Шиндоном. Она постоянно их находила, куда бы они ни перебегали, вечно умудрялась идти за ними след в след, будто отлично знала, где они, только играла с ними. И Чонгука это дико нервирует, заставляя чуть ли не ногти на руках грызть, пропуская маленькие молнии на пальцах от безумного волнения!       Шиндон указывает на ладони Гука, тут же складывая свои руки в крест на груди, говоря Чону, чтобы успокоился, чтобы не выдал их! Даже он понимает, что с Сиреной им не тягаться, будь там другой злодей, послабее, помладше, и они могли бы попробовать с ним сразиться, но женщине достаточно поймать чей-то взгляд или просто дотронуться, чтобы твой личный кошмар ожил, а ты в нём умер.       Чонгук прикладывает ладони к груди, старается угомонить своё сердце, а то стучит на всю улицу! А звук тонких шпилек всё приближается и приближается, и успокоению это никак не помогает! Чон на Шиндона смотрит и стреляет глазами на задний выход из здания, предлагая уходить сейчас, пока не стало поздно. Сирена как-то постоянно их находит, а значит сидеть здесь опасно, нужно снова прятаться. Но в этом тёмно-сером тумане много не побегаешь, видимость плохая, а монстров здесь наверняка много. Корт закрыт чьей-то сильной способностью, этим чёрным туманом, что не пропускает никого через себя, Чонгук знает, что никого, на их глазах кто-то с курса ломанулся к стене, чтобы включить защиту, но туман разобрал его на жалкие пылинки, не позволив к себе прикоснуться. Лига оккупировала корт, с какой целью — Чон не знает, ему сейчас не об этом нужно волноваться, а о том, как выбраться отсюда живыми?!       Шиндон тихо указывает на внутренний выход из здания, потом в себя пальцем тычет и показывает цифру один, намекая, что пойдёт первым, разведает обстановку. У одногруппника зрение неплохое, к тому же этот туман напоминал тот, который появлялся от многочисленных взрывов, а Шиндон в этом деле мастер, потому научился неплохо ориентироваться в подобной обстановке. В любом случае, они в одной лодке, и Гук товарищу доверяет, просто кивая головой. Ему остаётся прикрывать тыл, тихо на корточках ползти за Шиндоном, молясь, чтобы Сирена не вздумала заглянуть в это здание! Они не прятались на верхних этажах, потому что это было глупо, если их загонят на самый верх, то они окажутся в ловушке.       У Чонгука безумно сердце колотится, он прислушивается к звуку каблуков, но они вдруг пропали, и где Сирена — не понятно! Шиндон рукой машет, снимаясь с места, а у Гука дико плохое предчувствие, но за товарищем всё равно следом идёт. Магия полыхает на кончиках пальцев, Чонгук готов в любой момент её призвать, если будет нужно! У него была даже идея разогнать их силы и прыгнуть в Истоки, но разве за пять минут хоть что-нибудь бы здесь изменилось? Вряд ли, а энергия им ещё пригодится.       Шиндон скользит под лестницу, ведущую на верхние этажи, и сразу к запасной двери приближается, нервно выдыхая, когда тихо толкает её от себя, надеясь, что не скрипнет, что не сдаст их с потрохами! Пока что все двери на корте вели себя предельно тихо, гладко, видно, что за каждой деталью этого искусственного города следили тщательно. И это парням было определённо на руку, включая, что перебегать им приходилось уже не раз, ведь Сирена всё равно умудрялась их найти.       Чонгук нервно следит за тылом, чтобы с центра никто не вошел в здание и не застал их врасплох. Под лестницей они находятся в особом мраке, незамеченные, идеально укрытые от любопытных глаз. Но Гук до сих пор не понимал, как Сирена их находила, а потому не мог быть уверен, что здесь они будут в безопасности.       Шиндон аккуратно касается плеча Чонгука, но парень даже от этого чуть ли не подпрыгивает, пока его сердце уверенно падает в пятки. Нервы у обоих на пределе, оба тихо сходят с ума от ситуации, в которую попали, но не оставляют попыток выбраться из неё. Шиндон подбородком указывает Чону на дверь, показывая, что путь свободен и можно выходить из здания. Гук кивает, нервно сглатывая, и всё так же, пригнувшись, на корточках ползёт на улицу, где серый туман гуще, где не видно дальше трёх сотен шагов, вообще, ничего. Но выбора у них нет.       Парни тихо выскальзывают наружу, сразу прижимаясь спинами к стене дома, чтобы остаться незамеченными. Чонгук указывает на противоположную сторону улицы, там какое-то здание, похожее на летнее кафе, за многочисленными столиками и стульями можно было легко затеряться, но и создать шум. Обоюдоострая ситуация, но приходится рисковать, им нужно выбраться из этой местности, где совсем недавно была Сирена. Хотя они даже не знают, где она сейчас, потому наперёд ничего сказать не могут.       Шиндон кивает и снова начинает путь вперёд первый, оставляя тыл на Чонгука. Над ними чёрным утянут купол, воздух тёмно-серый, с отвратительным запахом гари от сражения, развернувшегося где-то далеко, откуда постоянно взрывы доносятся. Наверное, это Тао, понимает Чонгук, или даже декан Юджин. Если монстры устроили облаву, то всё продумали и стянули сюда свои лучшие кадры, догадываясь, что на корте будут профессора. Здесь был даже Бог, но Чон сомневался, что Тао под силу тягаться с Сиреной. Её талант совсем не в физическом бое, она кидает человека в его самый страшный кошмар, а бороться с самим собой почти невозможно.       Переходить улицу — самое опасное, здесь ты как на ладони, зазеваешься и есть вероятность тут же оказаться обнаруженным. Дорогу приходится почти перебегать, хоть и в полусогнутом положении, чтобы сохранить хоть часть конспирации. Но, к счастью, всё проходит удачно, в их районе по-прежнему слишком тихо, пугающе тихо. В небольшой кафешке достаточно много столиков, они стоят на закрытой террасе, через которую можно убежать дальше, на другую улицу, спрятаться глубже, чтобы избежать встречи с Сиреной.       Шиндон тоже видит выход через террасу, кивает Гуку головой, вопросительно вскинув бровь, Чон поднимает большой палец вверх, они оба думают об одном и том же — им нужно бежать в сторону, где звучат взрывы. Там старшие, там есть хоть какая-то вероятность, что их спасут, или хотя бы не дадут погибнуть от лап жуткого монстра, которого что-то подозрительно не слышно. В любом случае, парни быстро скользят под навес террасы, перебегают от столика к столику, постоянно просматривают периметр и удовлетворенно выбираются на другую улицу, становясь чуть ближе к своей цели.       — Чонгук-и! — голос Сирены раздаётся где-то позади, где-то около входа на террасу звучит цокот её высоких каблуков, будто предвестников смерти.       Оба парня, как по команде, вжимаются спинами в здание кафетерия, тут же понимая свою ошибку, ведь монстр движется как раз к ним. Им нужно бежать на противоположную сторону улицы, скрываться там, а не прятаться здесь! И они оба по немой команде с места срываются, всё так же, пригнувшись, бегут к противоположному зданию, чтобы по стене двинуться вниз по улице, ища ближайшую дверь, за которую можно было бы спрятаться. Но здесь как назло ничего нет, а фасад всё тянется и тянется! Оба на пределе, оба боятся и им не стыдно это признать! Чонгук может в ветре раствориться, он уже проделывал этот трюк, его не видно и не отличить от обычного воздуха, но Шиндона парень бросить не может! Потому и бегут они по улице, как только кафетерий скрывается из виду за пеленой тумана, тут же выпрямляются и несутся уже в полную силу, стараясь оказаться от опасного места как можно дальше, ища укрытие или хоть что-то!       По воле случая, но ближайший поворот, ведущий на другую улицу, открывается достаточно быстро. Здесь тоже тихо и пусто, других монстров нет, студентов нет, но впереди мелькает парковка, заставленная искусственными машинами — идеальное место, чтобы спрятаться. Шиндон снова на корточки опускается и манит Чонгука за собой. Они опять идут своей выверенной тактикой по улице, нацелившись на ближайший Форд, за которым начинался лабиринт из автомобилей.       Гук смотрит назад, держится Шиндона, но следит за тылом, с грызущим чувством внутри отмечая, что Сирена снова исчезла. За ними никто не шёл, вокруг улица была пуста и…       — Осторожно! — вскрикивает товарищ, толкая Гука на дорогу, когда на место, где они только что стояли, падает огромная клешня, вгрызаясь в землю, выворачивая тротуарную плитку.       Чонгук ошарашенными глазами смотрит на огромную твёрдую конечность, ведёт взгляд выше, с ужасом осознавая, что монстр всё это время сидел на верхушке здания, выгадывая подходящий момент для нападения. И если бы Шиндон Чона не оттолкнул, то даже страшно представить, что бы произошло!       Чудовище с недовольством орёт, оглушая парней после длительной тишины, в которой они прислушивались только к цокоту каблуков, и, сверкая огромными оранжевыми глазами, спрыгивает на землю. Оба парня поднимаются на ноги мгновенно, отбегая ближе к парковке, на достаточное расстояние, чтобы клешни их не ухватили. Чонгук понимает, что от такого монстра бежать бесполезно, его длинные ноги как у рака, их много и догонит он их с лёгкостью, а надо и парочку здании снесёт огромными клешнями. Туловище монстра массивное, прочное, похоже на панцирь, но точно не тот, что бывает у крабов, намного плотнее, как доспех, наложенный слоем друг на друга для отличной защиты. Но внутри него тело мягкое, Гук даже в этом сером тумане это отлично видит, разглядывая некую желеобразную субстанцию под панцирем в районе толстой шеи, где, похоже, была и голова. Но физиологически её на теле и не было, просто в этой жидкой массе горели жёлтые глаза, и там же располагалась огромная глотка, увеличивающаяся до нереальных размеров за счёт того, что мягкое тело способно было принимать любые формы, но всё же держалось под панцирем.       Гук в руку вызывает молнии, рядом у Шиндона дымятся пальцы. Они оба понимают, что придётся атаковать, может выдать себя Сирене, но хотя бы не погибнуть от клешней этого монстра!       — В голову! — бросает парень Чонгуку, сразу же вскидывая руку, посылая несколько десятков огненных шаров.       Чон тоже не медлит, молнию кидает в монстра, целится в слабое место, собираясь поджарить чудовище, как улитку внутри своего же панциря. Но всё так просто закончиться не может, Чонгук ведь как-то подумал, что Лига прислала сюда своих лучших бойцов, и он не ошибался. Монстр ни один удар не блокировал, все пропустил в своё мягкое желеобразное тело, чтобы с победным оглушающим рыком тут же вырасти в размерах, отращивая ещё по паре клешней.       Питается магией, — легко понимает Чонгук, останавливая Шиндона от ещё одной серии ударов по монстру. Не хватало ещё, чтобы он стал размером с двадцатиэтажное здание! Им и с таким не справиться, а потом будет только хуже!       — Дракон, — тараторит Чон для Шиндона, — скорее всего, его сила в поглощении магии. Эта желеобразная масса неуязвима, или мы не видим часть органов, которые являются его слабым местом. Он покрыт слишком уплотненным панцирем, а значит — да, жизненно важные органы скрыты от прямой атаки.       — И что нам делать? — шипит Шиндон, бросаясь парой огненных шаров в землю, не подпуская монстра к ним ближе. Скоро чудовище поймёт, что у перваков нет ничего против него в запасе, и тогда нападёт! А у них, правда, ничего нет против такого Дракона!       Чонгук кусает губу, нервно притаптывает на месте, пока в руке молнии трещат, готовые вступить в бой, но их он пустить не может, потому что монстр поглотит магию и станет опаснее. Бежать от него они тоже не могут, он догонит, если только…       — Обними меня.       — Чего? — Шиндон аж опешил от неожиданности. — Ты умом тронулся?       — Нет времени объяснять! Давай же! — Орёт Чонгук, замечая в жёлтых глазах монстра опасные искры. Он уже, кажется, понял, что эти жалкие пацаны ничего ему сделать не смогут, Чон не хочет быть передавлен надвое и сожран этим жутким чудовищем!       Шиндон колеблется всего мгновение, но делает, как говорит Чонгук, обнимает его, тут же понимая, что хвататься за друга нужно было сильнее. Гук без предупреждения закручивает огромный торнадо, пригибаясь от машин, мгновенно устремляющихся в центр огромной воронки.       — Когда я скажу, — орёт Чон, — ударь его по ногам!       Шиндон кивает, а сам крепко за Гука держится, пытаясь хоть что-то разглядеть за безумным торнадо, что возник посреди улицы, не подпуская к ним монстра, но разглядеть не получается ничего! Глаза слезятся из-за ветра, футболку парусит и кидает парню в лицо, ноги едут в сторону воронки, и только чудом руки его держат за Чона, которого своя же сила не трогает, позволяя претворять план в жизнь.       Чонгук больше магии пропускает через тело, не только через руки, хоть ими и контролирует торнадо, увеличивая его воронку всё сильнее и сильнее, чтобы монстра в ней просто дезориентировало! Одна клешня ударяет о соседнее здание, крошка с глухим звуком сыплется, но тут же утекает в воронку, чудовище злится, потому что не может продвинуться вперёд и назад отойти не может. Чонгук вкладывает безумную силу в торнадо, из-за чего туда затягивает даже этот тёмно-серый туман, очищая улицы. Но Чон вокруг не смотрит, только зубы сцепляет, напрягает до тупого тремора руки и разрывает свой торнадо надвое, устало выдыхая.       Шиндон понимает, что Гук сейчас безумно много силы тратит, но ничем товарищу помочь не может, ждёт команды, ждёт, когда Чонгук исполнит свой план. Им обоим нужно выжить, а значит, они должны доверять друг другу, Чон отличный герой, немного не уверенный в себе, но сильный, стойкий и всегда выкладывается на все двести. Шиндон верит, что у друга всё получится.       Чонгук тяжело дышит, у него у самого от ветра слезятся глаза, не так сильно, как у товарища, он-то уже привык к такой помехе, но всё равно отчасти это отвлекает. А Гуку теперь нужно поддерживать два торнадо, наращивая их силу. Но и монстр без дела не стоит, рвётся вперёд, грубой силой пытаясь противостоять стихии, однако его ноги слишком тонкие, а тело с клешнями грузное, торнадо не отпускает массивный объект, не позволяя ему сдвинуться с места. Монстр может только орать, наверняка сзывая товарищей, но об этом Чонгук подумает потом, сейчас ему надо сосредоточиться на своей силе.       Оба торнадо растут, гудят недовольно, собираясь в себе всё, что только могут отодрать с соседних домов, с целого квартала, Чон даже как-то поздновато замечает, что в одном торнадо крутится какой-то небольшой монстр, видимо, недалеко был, и его засосало. Чонгуку же надо разобраться с их глобальной проблемой! А для этого нужно воронки развести в две стороны и на максимум накрутить их обороты, разрывая монстра на части. Гук помнит, что он светлый, и он не может убивать даже чудовищ, перешагнёт порог силы и сам станет монстром, потому в его плане есть Шиндон — тёмный, который и нанесёт финальный удар по злодею.       Чонгук разводит руки в стороны сильнее, и пропускает ещё больше через себя магии, столько, чтобы даже асфальт под ногами пошёл трещинами, устремляясь в воронку, которая крутится с безумной силой, действительно разрывая монстра на части. Гуку главное стащить этот чёртов панцирь, и на него он и травит оба торнадо, буквально раздевая чудовище, выдирая из него эти безумно прочные пластины под дикие крики монстра, который с каждой секундой становился всё слабее, вымотанный борьбой со стихией.       — Давай! — Кричит Чон Шиндону.       Парень еле лицо поднимает вверх, глаза ничего не видят за пеленой слёз, одной рукой приходится держаться за Чонгука, чтобы самого в торнадо не утащило. Но Шиндон всё равно поджигает свою магию, огненным шаром стреляя по мелькающей под водоворотами торнадо ноге, дробя её на куски.       Монстр орёт, грузно валится на асфальт, неспособный держать своё тело на оставшихся конечностях. Гук сдирает своей силой ещё одну часть его панциря, почти сам орёт, понимая, что дико устал держать два торнадо в таком напряжении. Но труды окупались, план работал, потому что тело монстра жижей стекало на асфальт, неудерживаемое панцирем, открывая вид на маленькое, едва различимое сердце, промелькнувшее в желеобразной массе аккурат рядом с задними тонкими лапами.       Гук резко рукой вверх взмахивает, переворачивает силой торнадо тело монстра в воздухе, обнажая сердце для прямой атаки Шиндона. А тот не медлит, бьёт быстро, прицельно, выкладываясь на полную, выжигая в желеобразной массе огромную дыру, а главное сердце, без которого монстр тут же застывает бесполезной кучей на асфальте.       Чонгук торнадо рассеивает и бессильно падает на колени, мелко подрагивая от безумного количества магии, что пропустил через себя. В теле слабость, безумная пустота и боль, в которой ни шевелиться, ни говорить не хочется! Руки так горят, будто Гук час на тренажерах без отдыха провел! В голове гудит или это просто тишина от исчезнувшего неожиданно ветра? Чон не знает, но вымученно кивает в знак благодарности Шиндону, который помогает ему подняться на ноги. Они справились, они смогли! Да, разгромили почти весь квартал, снесли часть фасада ближайших зданий, но остались живы, а это сейчас самое главное! Они пришли на тренировочный бой, а оказались на настоящем!       — Какой Чонгук-и сильный! Надеюсь, припас и для меня какой-нибудь трюк!       *****       В мире есть Боги, они повсюду, ходят среди людей, незамеченные и неузнанные, ведут обычную жизнь, так же рождаются и умирают, как любой человек. Их сила делает мир чуточку лучше, добрее, порой помогает заблудшей душе обрести свой путь, спасти утопающего или просто освещает дорогу для тысяч, кто хочет и слышит красивый голос этой удивительной силы. И это не магия, не суперспособности. Это не те Боги, о которых сложены легенды и песни, написаны Библии, Кораны и другие учения о жизни. Это обычные люди, самые простые: музыкант, чья песня оттащила душу от края крыши, художник, подаривший картину, которая приносит счастье и умиротворение, успокоение, желание тоже творить или же просто наслаждаться красотой; писатель, произведение которого помогает видеть мир по-новому, жить по-новому, думать, осязать и понимать вещи, о которых ранее не задумывался; или даже обычный прохожий, который сядет к тебе на лавочку, тихо вздохнёт вместе с тобой, протянет тебе маленькую конфетку, улыбнётся и произнесёт короткое: «Не грусти! Всё наладится!».       Боги среди нас, а не в далеких небесах, скрытые и эгоистичные, глухие к мольбам и просьбам. И демоны также гуляют по Земле, часто скрываются за ликом добродетели, готовя свои планы по уничтожению самого понятия слова «мир». Война — неотделимая суть человека, без неё сотни душ не могут спокойно жить, не могут жить в мире, им нужен конфликт, нужно превосходство над другими, нужна власть, кровь, смерть и хаос, в котором воцарится новый порядок, новый закон, на смену которому через ту же самую войну придёт другой правитель, и снова реки крови, тысячи убитых. Бесконечный водоворот жестокости, в которой человечество уничтожит само себя.       Тэхен войну ненавидит, ненавидит убийства и ту суть себя, что наоборот жаждет всего этого вкусить, раствориться в этом, не сопротивляясь. Ким ведь не один такой жестокий и кровожадный деспот, но так почему сопротивляется? Не легче ли просто утонуть в этом, принять себя таким, какой он есть? Долго ведь его показная доброта не продержится, долго его маска Бога не простоит на дьявольском лице, желающем утопить весь мир в крови! Но Тэхен всё равно отчаянно не желает быть монстром, не желает быть таким, каким навязывает ему стать тьма, шепчущая сладко в ушах, оплетающая мозг, включающая голод на полную мощность.       Ким легко ломает магию монстра, что чёрным туманным порталом не пропускал на корт никого, Тэхену, зато сопротивляться не может, Бог его словно консервную банку вскрывает острым ножом, открывая свой собственный портал. Для Кима в этом мире нет никого важнее трёх человек, двух из которых Лига взяла в заложники, играясь с их жизнями. Тэхен ни прощения, ни жалости не знает, особенно в состоянии, когда Элибр удобненько расположился на главенствующем месте, постоянно предлагая просто уничтожить всех на корте и вытащить своих. Ким такую жестокость пытается сдержать, телепортирует их с Юнги в самое высокое здание в тренировочном центре, как и сказал Некромант.       — На двадцать седьмом этаже, без сознания, — легко чувствует Тэхен, стоит за ними только закрыться двери, ведущей в самое большое здание на всём корте. — Он не один, там два Дракона.       Юнги молча кивает, он не боится драки, и опасности не боится, а за Чимина готов всем головы поотрывать! Он очень сдержанный и спокойный пока дело не доходит до того, что кто-то пытается тронуть его! А Пак — его, его парень, его единорог! И трогать его другие не смеют, пусть это хоть Лига Злодеев, хоть сам Ромео! Юнги и ему руки оторвёт и запихнёт в одно недалекое место, чтоб неповадно было! А больше всего бесит, что Пака украли прямо из Академии, прямо недалеко от самого Мина совершили нападение, а тот его даже не заметил, никто не заметил! Но на остальных Юнги наплевать, а вот на себя отдельно очень сильно хочется злиться! Он может и не показывает свои чувства, но Пак для него больше, чем просто парень!       — Телепортируй меня туда, — ровным голосом выдаёт Мин, который совсем не вяжется с его нынешним состоянием. — А сам иди, ищи Чонгука.       Тэхен, вообще-то, так не хотел. Он собирался помочь Юнги спасти Чимина, своего лучшего друга. Хотел всех там на части порвать, но одновременно рвался к Чону, потому что не знал, где он и что с ним! Некромант сказал, что Сирена с Гуком и обернуться такое могло полнейшей катастрофой! Тэхен силу раскидывает на сотни метров вокруг, прощупывает и ищет аромат вишни бессознательно, потому что к нему рвётся, его желает спасти, и друга бросить не может!       — Я сам справлюсь. — Кивает Юнги уверенно. Головой дёргает, разминает плечи, протяжно хрустя перестраивающимися костями. Мышцы под одеждой волнами идут, сжимаются до слепых болевых спазмов, чтобы потом резко начать расти, вскрывая плоть, кожу, выталкивая наружу огромного мощного зверя, что всё это время тихо дремал внутри.       Юнги головой качает, лапой трёт ухо, ненавидит такие превращения, потому что они болезненные, после них крутит живот и вся одежда в клочья! А Мин не миллионер, чтобы постоянно новые шмотки покупать! Но ради Чимина можно было и перетерпеть, это ведь совсем жалкая боль по сравнению с тем страхом, который испытал Пак, когда его похитили! Мин надеется, что его парень в порядке, иначе душить зубастой пастью этих уродов будет долго!       Тэхен уважительно смотрит на скрытую способность Юнги, на огромного белого тигра недовольно виляющего пушистым тонким хвостом. Он раза в два был крупнее обычного животного, ростом с самого Тэхена, мускулистый и поджарый с тихой мягкой поступью, но наверняка смертоносными когтями. В такой форме он был определённо очень силён, а если к тому же продолжал обладать способностью призывать других животных, то явно возрастал в силе до уровня Дракон, как и хотел.       — Ждите меня здесь, — кивает Юнги Тэхен, взмахом руки открывая у соседней двери портал на двадцать седьмой этаж. — Как только найду Чонгука, убью этого монстра с чёрным туманом, сразу ввалится Содружество, скажи, что вас похитили вместе.       Тигр нетерпеливо урчит, он всё понял, а сейчас нужно было начинать действовать. Тэхен испаряется в воздухе скорее, чем успевает сказать хоть что-то ещё, тоже не желает тянуть время, местоположение Чонгука ему по-прежнему неизвестно. Юнги не завидует тем монстрам, которые попадутся на пути этому Богу. И тем, кто посмел похитить Чимина, тоже не завидует.       Юнги зло клацает острыми зубами, поджимает уши к голове и без промедлений движется в сторону двери, готовый отвоёвывать своего единорога. Если на Паке хоть царапина будет, хоть небольшой синяк, Мин своего зверя точно не станет сдерживать. Коты очень ленивые и апатичные животные, если только их не трогать! Юнги головой толкает дверь и входит на двадцать седьмой этаж, куда так удобно вёл портал, построенный Тэхеном.       Звериные глаза видят в десять раз лучше, острее, нюх тоже отлично помогает, а уж про реакцию можно и не говорить. Тигр обладал не только физически огромной силой, но и великолепными рефлексами, прекрасной утончённой грацией и яростью зверя, у которого посмели отнять вторую половинку!       Весь этаж представляет собой огромный лофт, без удобств и мебели, это же учебный корт, а не настоящее жилое здание. Через панорамные окна свет тусклый, мрачный проникает, абы как освещая пространство и две фигуры, притаившиеся во мраке, ожидающие, когда за жалким мелким пацаном придут его рыцари! Юнги Чимина острыми чёрными глазами находит быстро, тот валяется связанный за руки и ноги на холодном полу у самой дальней стены, куда ход заказан. Оба Дракона охраняют Пака и по их внушительным фигурам сразу понятно, что без боя они не сдадутся. У них было идеальное местоположение: одновременно они просматривали выход со стороны лестницы и одновременно панорамные окна, если кто вдруг решится ломануться через них. Монстры были не больше Юнги, не массивнее, для охраны Чимина явно поставили тех, кто может уместиться на этаже, но кто так же сможет дать бой Элибру, который явится за другом. Потому появление Юнги явно застаёт их врасплох, но Мину это на руку.       Идти в лобовую атаку — глупо, но именно это и делает тигр, слушая чисто свои инстинкты, которые лучше знали, как завалить двух врагов, покусившихся на святое! Кошачье тело гибкое, сильное, способно на удивительные трюки и мощь, которая кроется в этих красивых мускулах, перетекающих под белоснежной шкурой от каждого нового движения. Чимину бы такой Юнги точно понравился, но Пак без сознания, тигриный слух засекает медленное сердцебиение и тихое дыхание — жив, и этого более чем достаточно.       Оба монстра не выглядят особо внушительно, какие-то мелкие и словно даже больные. Но зверь отлично чует опасность, исходящую от них, они не просто так носили звание Драконов, и Лига глупо не поставила бы их на защиту Чимина, если бы они были бесполезными. Монстр, стоящий справа, больше походил на корявое дерево, включая, что так же был покрыт корой, и конечностей у него было много, каждое из которых гибко шевелилось, доказывая свою дееспособность. Монстр, стоящий слева, был выше, но тоньше, походил на обычного человека, только противогаз, натянутый на лицо, смотрелся жутко и совсем неправильно, будто являлся частью тела.       Юнги рычит, бьёт недовольно хвостом по полу и пригибается, без раздумий, выбирая свою первую жертву. Мощные лапы легко отталкиваются от пола, пружинят, создавая идеальный прекрасный прыжок, в котором зверь несётся на злодея, стоящего слева, точно догадываясь, в чём его сила. Противогаз — большая подсказка, скорее всего именно он смог вырубить Чимина и выкрасть его из Академии, не без помощи, но всё же. А если он, правда, распыляет газ, то его опасность увеличивается в несколько раз, а значит, от него нужно избавиться в первую очередь, потому что кислород здесь нужен всем.       Едкое светло-оранжевое облако предупредительно вспыхивает вокруг монстра, но Мин не останавливается. Он повелевает животным миром, изучает всех зверей, насекомых и птиц, которые обитают в мире, знает их слабые и сильные стороны, но больше всего его уважения заслуживают маленькие мерзкие существа, коих по миру миллиарды, они обитают в любой сырой яме, их не извести, не вытравить и не уничтожить. От газа они просто сбегают, а потом снова возвращаются, привыкшие уже ко всем видам отрав, которые только есть в мире.       Юнги траекторию нападения меняет в считанные секунды, отпрыгивая от злодея в противогазе на другого монстра, который подобного тоже не ожидал, но Мину к себе приблизиться не позволил, длинной веткой хлёстко ударяя по полам, предупреждая, что тигра и пополам разрезать может.       Мин рычит низко, уши плотно к голове прижаты, он языком проводит по влажному носу, демонстрируя острые зубы. И никто не обращает внимания на злодея в противогазе, который орёт, катаясь по полу, в криках боли пытается спасти свою жалкую жизнь, не понимая, что уже проиграл. Юнги натравил на него тараканов. Да, вот таких банальных, но безумно живучих, голодных и многочисленных насекомых, которых уважал до глубины души, удивляясь их способности жить где угодно, чувствуя себя там как дома. Кажется, их можно отправить на другую планету, и им будет комфортно даже там! В любом случае, эту стратегию атаки Мин разработал уже очень давно, но никогда не применял её на практике, потому что жестоко и бесчеловечно. Это жуткая смерть, когда тебя живьём поедают тараканы, заползают под кожу, в уши, в рот, в нос, выедают внутренности, разрывают на части — это всё слишком для того, кто хочет стать героем, но у Юнги просто нет другого выхода. Сейчас он не в тренировочном бою, а в настоящем, и на кону стоит его жизнь и жизнь Чимина.       — Ты — не Элибр! — Шипит оставшийся в живых монстр, и из его тела тут же начинают расти новые конечности, крепкие, прочные, хлёсткие. Все из дерева, но из какого-то гибкого, способного принимать самые разные формы, что злодей и делает, уже сам нападая на Юнги.       Мину нельзя идти в лобовую. Сила монстра создаёт из дерева чуть ли не острейшие лезвия, способные с лёгкостью перерезать тело тигра надвое и выдавить ему внутренние органы. И конечностей слишком много, схватит и тебе конец! Эта способность определённо безумно опасная, с ней надо быть максимально осторожным, при этом заваривая на котле зелье под названием «Думай, что с ним делать!». Натравить тараканов не получится, в первый раз сработал эффект неожиданности, а сейчас монстр их просто передавит, да и кору им не прогрызть. Помогли бы жуки-короеды, но их здесь нет, Юнги это ощущает. В каменных джунглях просто не водятся такие насекомые.       Тигр недовольно рычит, прыгает из стороны в сторону, не давая себя зацепить острым конечностям, с лёгкостью взрывающим бетонный пол под ногами крупной крошкой каждым новым холостым ударом. Долго так продолжаться не может, Юнги срочно нужен план, нужно что-то быстрое и эффективное, чтобы атаковать на расстоянии, но таких способностей в животном мире не много и почти все они замешаны на яде, а дереву белковый яд не страшен!       Юнги снова отпрыгивает в сторону от очередного удара, намеренно отводит монстра подальше от Чимина, чтобы случайно не зацепил Пака, носится по кругу, рычит, огрызается, но сделать ничего не может. Он огромный тигр, большой, внушает страх, но против способности этого злодея он беспомощен! Или же нет, — с тихим урчанием понимает Юнги, после нового прыжка замечая, в чём было слабое место этого злодея, а точнее оно было в нём самом! Он сам и был своим слабым местом, не замечая, как от каждого нового удара по полу бетон под ними идёт трещинами, опасно крошится, предупреждая, что надолго его не хватит, от таких частых ударов множеством конечностей, что постоянно пытаются достать тигра.       А Мин намеренно по кругу кружит, сам массивнее прыгает, в каждом новом прыжке помогает монстру источить под собой пол, наблюдая за тем, как трещин становится всё больше и больше. И хорошо, что они далеко от Пака, там, скорее всего, пол не обвалится, одновременно спасти Чимина от падения и прикончить монстра, Мин бы не смог. Всё решит секунда промедления.       Юнги намеренно подбегает к злодею ближе, тут же отпрыгивает назад от длинных конечностей, желающих его схватить, сильнее стучит по полу массивными лапами и с удовольствием наблюдает за тем, как бетон осыпается вниз, не выдержав очередной атаки монстра. В полу разверзается, словно чёрная дыра, туда летят куски бетона, мелкая крошка от неожиданного обвала конструкции и сам злодей, явно не ожидая такого поворота.       Юнги от пропасти подальше отпрыгивает, смотрит, как монстр вскидывает свои конечности, хватается за остатки пола, не желая падать. Не умрёт, но может переломать себе все конечности, а на восстановление много времени уйдёт, а здесь тигр… И тигр идёт в нападение. Монстр висит над бездной, конечно, внизу другая квартира, мог бы и рискнуть, спрыгнуть, но там тоже двухэтажный лофт, около шести метров свободного падения с возможностью переломать деревянные конечности. Монстр пыхтит, вгрызается ветками в пол, пытается тело подтянуть и выбраться, но Юнги ему этого не даёт.       Тигр сам в бездну прыгает, взрывает острыми когтями деревянное тело злодея, повисая на нём, заставая врасплох, но всё-таки не до конца. Может, монстр сейчас и был в невыгодном положении, но он всё так же оставался сильным чудовищем и Драконом, способным отрастить ещё с десяток конечностей и просто проткнуть ими тело тигра, который висел на нём!       Но способность злодея неожиданно просто перестаёт работать, он весь буквально деревенеет и застывает висящим над пропастью, переставая шевелиться. Юнги голову вверх вскидывает, быстро находя чёрными глазами Чимина, уставшего, болезненно бледного Пака, сидящего у стены и блокирующего способность монстра.       Мин не медлит, смыкает сильную пасть на деревянной шее злодея и сжимает её, отгрызая тому голову с лёгким звонким звуком. И сразу же выпрыгивает наверх обратно, понимая, что долго безжизненное тело его не удержит, а падать самому как-то не особо хочется.       Юнги устало фыркает, встряхивает белую шерсть от пыли, лижет чёрный в розовую крапинку нос и идёт к Чимину, чтобы перегрызть верёвки, которыми парень был связан и убедиться, что с ним всё хорошо. Да, выглядит он неважно, ядовитый газ явно много сил отобрал, но Пак живой, а для Мина это самое важное!       — Юнги? — Хриплым голосом интересуется Чимин, разглядывая огромного тигра перед собой с такими знакомыми, родными чёрными глазами. Мин бы и перекинулся в человека, но стоять перед Паком без одежды — нет, спасибо! Потому он только коротко урчит в подтверждение и укладывается на пол прямо рядом с Чимином, позволяя тому погреться о свою пушистую и тёплую шерсть.       Будь Пак в другой ситуации, будь хоть немного не таким вымотанным и точно бы потрогал всего тигра, помял и подоставал его, как обычно любит это делать. Но ситуация сейчас другая, Чимин точно не знает, что произошло и где он, однако пару раз он просыпался и слышал обрывки разговоров монстров, прежде чем его снова усыпляли. И то, что он слышал!..       — Юнги! — Пак трясет Мина, на что тот недовольно рычит. Тэхен сказал оставаться здесь, вылезать опасно, там другие монстры, а Чимин сильно устал, защищать двоих будет слишком тяжело, а здесь безопасно и можно контролировать наступление злодеев, если те появятся. — Юнги, ты не понимаешь! — У Пака панически расширяются глаза. — Они загнали Тэхена в ловушку, они хотят, чтобы весь мир узнал о том, что он…       *****       Порой помощь приходит, откуда её совсем не ждёшь. Когда, кажется, что это конец, что выхода больше нет, Вселенная доказывает обратное, присылая своего рыцаря, чтобы показать, что выход из любой ситуации найдётся всегда. Просто нужно верить, не падать духом, но зачастую это кажется таким нереально сложным! Особенно, когда твоя жизнь висит на волоске над мёртвой пропастью, и та тянет из тебя душу с великим наслаждением, радуясь возможности пополнить своё царство, забрав тебя в свои ряды.       Чонгук с Шиндоном почти попались Сирене, та застала их врасплох, дождалась, когда они убьют того монстра, и сразу же вышла на сцену, кокетливо расправляя крылья своей силы. Оба парня были в её власти, забылись, заглянули в красные глаза своего кошмара. У Сирены был приказ не убивать Чонгука, но про второго-то парня никто и ничего не говорил, да и с Гук-и хотелось немного развлечься. Она слишком долго их выслеживала по едва заметному аромату страха, и теперь была слишком взволнованна и возбуждена погоней, чтобы оставить всё просто так.       Конечно же, Чонгук с товарищем тут же попытались удрать от Сирены, сбежать как можно дальше, но разве это бы им помогло? Она уже знала их страхи, уже знала, в какой кошмар их поселить и готовилась это сделать. Если бы не налетевшая на женщину подмога, она бы точно разорвала двух студентов своими жадными когтистыми пальцами!       Чон с Шиндоном прячутся за углом здания, периодически закрывают головы руками, от разлетающихся в стороны осколков зданий или асфальта. На парковке идёт битва титанов, не иначе, там Тао сцепился с Сиреной, придя на защиту своих студентов. Вообще, он собирал всех перваков у ворот, где декан Юджин создала нулевую пустоту, в которую не могли пробраться монстры, но где студенты были в безопасности. Всех остальных злодеев, что встречал Тао, было достаточно легко победить для него как для Бога, здесь были Драконы, но ни один из них не был достаточно стар, чтобы это осложняло бой. И вот впервые Белый Тигр встретил того, кто был ему не по зубам.       Сражаться с Сиреной было бесполезно. Она стояла около разрушенного от торнадо здания, красиво облокотившись об него, сверкала красными глазами, расчёсывая бордовые волосы когтистой рукой, и не делала ничего физически, наслаждаясь красивым представлением. Сирена — владыка кошмаров, страхов, и из своего царства в реальный мир она может вытащить любое чудище, что и делала уже добрых десять минут, не давая Тао к себе хотя бы приблизиться. Вскоре эта игра ей надоест, и она отправит этого Бога в его личный кошмар, после чего займётся малышом Гук-и, ожидая появления его рыцаря.       Чонгук изредка выглядывает, чтобы посмотреть, как дела у Белого Тигра. Тот сражается с диковинными чудовищами, расправляется с ними с одного лёгкого удара, сам парит в воздухе, удерживаемый своей собственной силой, выглядит очень круто, уверенно. Совсем словно даже не устал, бой ведёт легко, вот только не на равных, и это понимал даже Шиндон, кусая губу, осознавая, что им вроде бы нужно бежать, чтобы самим не умереть, но и бросить профессора они не могут!       — Нужно что-то делать! — шипит Шиндон, прикрывая голову от очередного снегопада из бетонной крошки после нового взрыва Тао. — Сирена слишком сильная, одному Богу её не одолеть!       Гук кивает, коротко кашляя от пыли, попавшей в горло. Он уже понял, что им придётся вмешаться, чтобы выбраться всем вместе из этой заварушки. Им нужно хотя бы выиграть пару секунд, чтобы Тао смог нанести прямой удар по Сирене, а не сражался с её иллюзорными марионетками. Но найти прореху в силе монстра, которому шесть сотен лет не так-то уж и просто. Чонгук наблюдает за боем с самого начала и заметил за это время лишь одну особенность силы Сирены. Каждую минуту она отдыхает ровно пять секунд, прежде чем появляется очередной монстр, просто Тао не успевает этого заметить, пока сражается с другими кошмарами. Пять секунд — жалкая цифра, чтобы расширить это время по максимуму нужно придумать идеальный во всех отношениях план.       — Знаю, — кивает Чонгук, — нам нужно либо сплочённо ударить по самой Сирене, либо выбить кошмариков, давая Тао возможность ударить по монстру.       Шиндон хочет что-то сказать, но раздаётся очередной оглушающий взрыв, кажется, Белый Тигр создаёт бомбы всё сильнее и сильнее. Но долго так явно не протянет, со своей силой мог бы за раз разнести весь корт, но не может себе такого позволить, он всё-таки герой, а не злодей.       — Если выйдем из укрытия, она может догадаться! — Шиндон надрывно кашляет, прочищая лёгкие от слоя пыли, которым они дышали уже слишком долгое время. — Ты нашел её слабое место?       — Да, пять секунд, — отвечает Чонгук, смаргивая пыль из глаз. — Время её отдыха составляет пять секунд.       Шиндон ошеломлённо глаза округляет:       — Она поистине сильна! — Чон мрачно кивает. — Слишком мало, мой шар не успеет долететь до неё, твои молнии скорее, но подействуют ли они на неё?       — Нам нужно хотя бы выиграть время, — выдыхает Чонгук. — Выбьем кошмариков за пять секунд до начала её перезарядки, тогда Тао сможет в неё попасть.       — Отлично, — соглашается Шиндон. — Ты будешь считать? — Гук кивает, выглядывая из их укрытия. Ситуация нисколько не улучшилась, Тао держался молодцом, по-прежнему уверенно атаковал монстров, стремился добраться до Сирены, создавая отдельно сильные бомбы, чтобы насквозь пробить чудовище, доставая до женщины. Но та словно всё это предвидела, в такие моменты выпихивая монстров что бомбы просто поглощали. Абсолютно не равная борьба, как только Сирене всё это наскучит, она тут же покажет свою настоящую мощь — создавая единый, общий кошмар на всём корте, так удобно укрытом этим плотным чёрным туманом.       — Приготовься, — говорит Чонгук Шиндону, начиная минутный отсчёт, чтобы точно уложиться во временной лимит. Неприятная липкая волна нервозности пробегает по спине, колющим ощущением оседая в ладонях. Шиндон атакует огненным шаром чётко и метко, а у Гука молнии, они вспыхивают и стреляют в разные стороны, могут случайно задеть Тао, а этого им никак не нужно. Чону необходимо максимально расслабиться и вместе с внутренним счётом времени просчитать и траекторию полёта своей силы, чтобы избежать любой неожиданности.       Но самой главной он избежать никак не может.       — Надоело! — рычит Сирена, топая каблуком по асфальту, меняя весь ход битвы, ломая весь план парней. Куда им тягаться с Драконом, который прожил шесть сотен лет на земле, а они лишь свои жалкие двадцать?! Для неё они пыль, обычные прохожие в бесконечной могущественной жизни монстра, который поражения не знал никогда.       Чон успевает только обратно приклеиться спиной к стене, скрываясь за своим укрытием, как всё вокруг окрашивается в красный, ядовито красный, будто включили специальную подсветку, но эту физически можно было ощутить. Воздух стал горячим, удушающим, с мерзким металлическим запахом крови и гнили, от которой желудок болезненно скручивало в рвотном позыве. Чонгук прикладывает рукав толстовки ко рту, чтобы дышать было легче, переглядывается с Шиндоном, у которого до смерти испуганные глаза точно были такими же, как и у Чона. Гук слегка выглядывает из своего убежища и замирает глупым кроликом, пойманным светом фар.       Тао больше не в воздухе, он стоит на земле, тоже потрясенный и непонимающий, что происходит. Он периодически руки поднимает, вызывает свою силу, но в ответ пустота. Гук тоже зовёт ветер, магию, хоть что-то, но в его арсенале был только он сам и ничего боле. Смерть дышала в затылок, сверкая красными глазами Сирены.       — Я думала, что Бог хоть чего-то стоит, — женщина изящно отталкивается от стены, одёргивает край своей короткой юбки, и с усмешкой смотрит на жалкие попытки Тао вызвать свою силу, — но оказалось, что он просто мусор. Не старайся, это Пустая территория — дверь в царство кошмаров.       У Чонгука в груди даже сердце замирает от этих слов, когда он понимает, что надежда на спасение была слепой, призрачной! Им не спастись, они уже попали в кошмар, а потому им не спастись, никто ещё чары Сирены разорвать не смог, никто не смог выбраться из её ловушки!       — Я уже каждому приготовила его незабываемый адский аттракцион! — Женщина сама себе радостно хлопает в ладоши, приближаясь к Тао, который в её мире был не более чем соринкой под ногами. — Но мне нужен только Гук-и! — Чон покрывается ледяной коркой, несмотря на то, что воздух в этой Пустой территории был почти обжигающе горячим. Она шла за ним, она ведь тогда предупреждала, что Лига не любит, когда ей отказывают! Она ведь просто хочет поймать Чонгука, чтобы использовать его как приманку для Тэхена, как способ давления. Гук не знает, осведомлён ли Ким о происходящем, где он и клюнет ли на эту ловушку, но одно неизменно: Лига всё это затеяла точно для Тэхена. Он — их конечная и самая лакомая цель, и в этот раз они пошли ещё дальше в своём плане, не желая слышать отказ в свой адрес.       — Милашка Гук-и, выходи! — Поёт отвратительно сладким голосом Сирена. — Иначе я закину этого Бога в последний круг Ада, и, поверь мне, его никто не сможет спасти!       — Чонгук, беги! — Тао даже сейчас голову перед монстром не склоняет, не собирается прятаться за чужой спиной. Если ему суждено сегодня умереть, то пусть оно так и будет, каждый герой принимает присягу после окончания Академии, каждый клянётся защищать мир даже ценой собственной жизни. Тао понимает, на что идёт, и пусть ему страшно, а слёзно умолять монстра о милости он не станет! — Не вздумай идти у неё на поводу!       — Как благородно! — смеётся Сирена.       А Чонгук растерянно глазами хлопает, сжимает руки, до крови кусая губу. Он не знает, что ему делать, как поступить!? Он ведь хочет жить, он ещё совсем немного прожил, и умирать мучительной смертью не желает никто. Но и просто бросить Тао он не может, пусть тот его конкурент, однако он же человек, он их защищал, пришёл на помощь! Он же не виноват в том, что Лига нацелилась поймать Чонгука, он не должен умирать только потому, что Гук трус. Или глупец. Это как посмотреть, потому что Чон выходит из своего укрытия, шикает на Шиндона, чтобы тихо сидел, а сам идёт к своей смерти точно безумец.       Тао тяжело выдыхает, когда замечает Чонгука, шепчет какие-то проклятия, явно не понимает, что ещё может сделать. Он обязан защитить детей, но оказывается, не может сделать ничего, он Бог, но абсолютно бессильный и слабый перед лицом врага, обманувшего Смерть.       — Вот он, мой Чонгук-и! — радостно хлопает в ладоши Сирена, счастливой походкой огибая Тао и направляясь прямо к Чону, который к асфальту прирастает, такой же беззащитный, как и Белый Тигр. Этот бой для них был проигран изначально. — Ждёшь, когда тебя спасёт твой принц? — Поёт женщина, сверкая красными глазами. Тянет когтистые пальцы к Гуку, а Чон даже в этом кровавом освещении бледнеет, понимая, что как только она его коснётся, всё можно считать оконченным. — Я вот тоже жду Элибра! — Улыбается Сирена, уверенно приближаясь к Чонгуку, который даже пошевелиться не может, хотя в голове всё орёт, чтобы он бежал, но куда? Он на Пустой территории, хозяйка этого места Сирена, и она найдёт Гука здесь с изящной лёгкостью.       — Твой заказ прибыл. — Звучит ледяной, безумно злой голос, и вся красная дымка разом падает, возвращая тёмно-серый оттенок захваченного монстрами корта, возвращая всех в реальность. — Довольна?       Чонгук резко голову поворачивает на знакомый звук холодного голоса, не веря, что он пришёл, не веря, что Тэхен был здесь! Чону хочется чуть ли не зареветь маленьким ребёнком, бросаясь к маме и жалуясь на монстров, которые его обижали, но волна облегчения не успевает накрыть парня полностью, как он замечает, кто пришёл за ним, и был это не Тэхен.       Элибр.       В фиолетовых глазах довольно скалился кровожадный монстр, дикий убийца, жаждущий смертей, сладчайшей плоти и насыщения своего безумного, уничтожающего все здравые мысли, голода! Фиолетовые глаза не живые сейчас, там плещется тьма жадная и жаждущая насыщения, но его там нет, только монстры, выползающие наружу, показывающие свои отвратительные многочисленные головы, желающие рвать и убивать. В убийстве вся их жизнь заключена, в ней они видят смысл, уже выискивая души, которые так хотелось поглотить. А их так много, а в мире так много людей, так много еды, можно насыщаться каждый день, можно навсегда выгнать Тэхена, пусть правит Элибр! С ним всегда сытость, всегда довольство и тонны веселья, а Тэхен — тиран, бьёт по худым бокам, загоняет в клетки и не даёт вылезти наружу, не даёт еды, намеренно морит голодом! И с ним ещё постоянно эта вишня… Ах, да, вот она! Вишня! Лекарство! Его нужно тоже поглотить, обязательно — да, но сначала вытрясти душу из этого жалкого монстра, который к вишне посмел свои лапы тянуть!       А Чонгук не бежит глупый, словно прирос к земле, неспособный двигаться или говорить. Он единственное понимает: какой бы ловушка Лиги не была, а для Тэхена она сработала идеально, потому что бросить своего крольчонка в беде Ким никак не мог! Фиолетовая бездна абсолютно безумная, злая и жаждущая крови, но за её голодным и жадным позывом шёл тот, кому Чон дорог, без кого он жизни своей дальше не представлял. И так всё это время был один, брошенный и ненужный, как те самые игрушки, которые дети выкидывают на помойку, когда в них отпадает потребность. И тут появляется Чонгук, и грязной, опороченной игрушкой не брезгует, не брезгует даже Элибром, который шипел, огрызался на Чона, а сам же за ним и пришёл, не желая больше сидеть в темноте в диком одиночестве.       «— А почему ты один?       Фиолетовые глаза непонимающе уставились на Чонгука. Мальчик хмурит густые брови, вздергивая небольшими белоснежными крыльями. Явно не понимает, что имеет в виду Гук, не понимает, что значит, быть одному, он таким появился на свет, и у него есть фиолетовое море, то есть он здесь не один получается, да?       — Я здесь живу.       — Без родителей? — Удивляется Чонгук, оглядываясь вокруг, но кроме бесконечного океана не видит ничего. Ах, да, ещё эти островки с фиолетовыми бриллиантами, но на них вряд ли можно было жить, это же камни, а не мягкое одеяло.       — Родители? Что это?»       Чон ошарашено на Кима смотрит, трясёт головой, стараясь отогнать это видение или воспоминание, уж не понятно, что это! И раздумывать на эту тему сейчас не самое подходящее время, включая, что Ким был в данный момент в диком, неконтролируемом бешенстве!       Чонгук рот открывает, хочет что-то сказать Тэхену, как-то окликнуть его, вытащить на поверхность, затыкая Элибра, ведь раньше у него это получалось, но сейчас и пары слов выдавить не может! Только стоит и смотрит, как у Тэхена сверкают ненормально фиолетовые глаза, как блестит в тусклом свете насыщенно густой рисунок змеиной чешуи у блондина на лице. Он тянется из-под ворота красной рубашки, бежит вверх по шее, покрывая большую часть правой щеки, и тонким всполохом утекает к глазу, там останавливая своё продвижение. Змеиная чешуя блестит россыпью жутких бриллиантов, переливается, красиво вздымаясь от каждого движения, выдавая в Элибре далеко не человеческое начало, которое он так отчаянно ото всех скрывал.       Тао от вида Тэхена начинает пятиться назад. У него в страхе округлены глаза, он не боялся так перед Сиреной, как дрожит перед Кимом, упирается спиной в длинное здание и по нему ползёт прочь, не отпуская Элибра из поля зрения, будто тот мог напасть.       И наверняка мог, даже Чонгук не может этого отрицать, включая, что в фиолетовых глазах не осталось ни капли от обычного Тэхена. Но Элибр выбрал целью ту, кто сама его ждала. Сирена вряд ли понимала, с кем связалась. Лёгкий взмах руки, и женщина поломанной куклой валяется на асфальте, захлёбываясь собственной кровью. Она отчаянно скребёт когтистой рукой по земле, наверное, пытается встать, даже взывает к своему истинному обличию, тёмно-бордовая рыбья чешуя только проклёвывается на лице Сирены, как тут же замирает, начиная обратное движение, вспарывая кожу, вырезая её острыми чешуйками изнутри, заливая всё лицо красной кровью.       Чонгук не хотел бояться, не хотел дёргаться, но дёргается назад, не смея себя остановить. Тэхен вроде бы и не рядом стоит и вроде бы не грозит Чону смертью или вот такой жестокой пыткой, но именно эта жестокость Элибра Гука и тянет свалиться на асфальт, запутавшись о собственные ноги. Фиолетовые глаза на Чонгука в упор смотрят, заметили его страх, ощутили, они уже знали, что он тоже сбежит, давно знали. Этого было не избежать, никто не хочет связываться с монстром.       Элибр снова оборачивается к Сирене, скучающе смотрит на женщину, которая пытается бороться с силой Тэхена, но проигрывает ему, мальчишке! Не может сопротивляться, захлёбывается собственной кровью, которую из тела Сирены просто выкачивает Ким, садистски выдирая следом и душу себе на насыщение.       — Похоже, что твоим кошмаром стал я. — Улыбается Тэхен. Тьма сверкает в фиолетовых глазах, когда Элибр поднимает руку над головой, и чёрный туман, всё это время держащий тренировочный корт в оккупации, вдруг замирает, мелким пеплом начиная осыпаться на землю. Тэхен не знает жалости, не видит границ, которых переходить не следует. Он в пепел выжигает монстра, буквально в мелкую крошку стирает, а в фиолетовых глазах никаких эмоций нет, будто он просто пыль вытирает, а не живое создание только что убил. Да, злодея, но живого; да, как-то его всё равно пришлось бы убрать, чтобы Содружество попало на корт, но жестокости Тэхена это не умаляет.       — Я тебе не враг! — Орёт Сирена, плюясь кровью, понимая, что с Кимом ей не тягаться. Монстр для монстров доказывал, что эта фраза означает на деле, а у злодейки вдруг не оказывается в арсенале ничего против него. Тэхен разрушил её мир кошмаров, отобрал её магию и просто убивал, а она беспомощным щенком валялась на асфальте! За всю свою жизнь она проиграла лишь раз — Королю, и вот он второй. Проиграть какому-то жалкому студенту, начинающему Богу — это позор!       — Неужели? — Незаинтересованно спрашивает Тэхен, явно не хочет ничего слушать, говорит, словно на автомате, уже готовясь выдрать из Сирены душу. Элибр предлагает убить ещё и Тао, сладко так шепчет, упоительно-прекрасно! Они ведь просто покончат с предателем, отомстят за всю свою боль, прокатят его по Аду, как он когда-то затолкал их в эту мерзкую дыру, оставляя там полыхать чистую душу в огне.       — Тао тебя предал, — Сирена следит за взглядом фиолетовых глаз, стараясь выиграть себе время или даже целую жизнь. Они ведь с Кимом не такие уж и разные! — Он над тобой насмехался! — Продолжает женщина, а Белый Тигр у стены вздрагивает, становясь белее снега, когда понимает, что Тэхен смотрит на него, сам Ад смотрит на него, голодный монстр, мечтающий убивать и питаться душами. — Отрезал тебе крылья! — Чонгук вздрагивает, огромными глазами смотря на Тэхена, а потом на Тао. Так вот как Ким лишился крыльев, так это был Белый Тигр, но почему? Что произошло? Он испугался Элибра? Испугался такого состояния Тэхена? Чон тоже боится, всё это время не испытывал страха, а сейчас тот внутри противный холодный клокочет, переворачивая внутренности! Но боится Гук не за себя, он боится, что больше своего Тэхена не увидит, от того ни следа не осталось в фиолетовых глазах, а розами пахнет удушающе, не сладко, а именно с желанием утопить в этом запахе! И чешуя эта не даёт Чонгуку покоя! — Мир тебя ненавидит, — шипит Сирена, сплёвывая сгусток крови, — презирает, а мы тебя ценим, мы хотим, чтобы ты обрёл могущество, свободу! — Тэхен незаинтересованно поднимает руку, собираясь кончать с болтливым монстром. — Ты ведь хочешь быть свободным, прекратить скрывать свою суть и прятаться! — Поспешно выкрикивает Сирена, из последних сил пытаясь вытащить наружу все скрытые желания Тэхена. Она в этом мастер, умеет находить заветное. — Хочешь любви, — улыбается монстр кровавыми губами, — жизни, без страха быть рассекреченным!       А Чонгука от этих слов будто чем-то тяжелым ударили. Он на Кима смотрит расширившимися от понимания глазами, от осознания того, что постоянно ускользало из его рук. И даже сейчас ярким доказательством маячило, а Чон не видел, но после слов Сирены всё вдруг обрело свой смысл.       — Ты не знаешь, чего я хочу. — Тихо отвечает Тэхен, сжимая пальцы на вытянутой руке, заканчивая со всем этим цирком.       — Стой, стой! — Орёт Сирена, но её не слышат. Ким без жалости раздирает монстра на куски. У него магии столько, что он весь мир, каждое живое существо на атомы может разобрать, но сейчас хочется именно Сирену, она — последний монстр, оставшийся на корте, остальных Элибр уже убил, и совсем не насладился процессом, пока искал Чонгука. Так хоть этот жалкий кусок мяса разберёт на косточки, он может, и он это делает, поглощая душу с кровавой улыбкой на алых губах.       Чон сначала просто сидит на асфальте, не верит в то, что вдруг осознал, пытается принять эту правду, переварить её, а потом выныривает из своих мыслей, когда в нос бьёт отвратительный запах спёкшейся крови. Гук головой вертит и с ужасом видит, что творит Тэхен, что он делает с монстром, разбирая того на части и сжигая каждую по отдельности с диким безумным выражением лица!       От Кима надо бежать, уносить ноги, пока не стало поздно, пока и самого не постигла участь Сирены! А Чонгук, глупый, на трясущиеся ноги поднимается, и к Тэхену идёт, уверенно готовый погибнуть, но не дать Элибру превратить этого замечательного человека в обычного убийцу, не дать натворить тех глупостей и той жестокости, которую Лига от него ожидала. Наверняка, ради которой всё это устроила, чтобы весь мир и каждое живое существо в нём узнали о том, что Тэхен просто монстр! А монстры жить не заслуживают, любви не заслуживают и счастья тоже, потому и страдал, загибался от боли и предательства, потому что он ошибка жизни, лишний элемент, от которого нужно было избавиться уже очень давно. Монстр.       — Тэхен! — Зовёт Чонгук. — Тэхен! — Вплотную подходит, влепляя Элибру звонкую пощёчину, заставляя остановиться. Фиолетовые глаза со злостью оборачиваются к Чону, явно хотят огрызнуться. Может, вишня и самый нужный им аромат, но Чонгук не смеет останавливать их! — Хватит! — Орёт Чон, сжимая кулаки. Дышит тяжело, на глаза почему-то слёзы наворачиваются, рыдать хочется, схватить Элибра за грудки и трясти, кричать, чтобы убрался, чтобы Тэхен вернулся! Только в фиолетовых глазах ничего кроме тьмы голодной нет, она огрызается на Гука и предупреждает, что убить может его прямо сейчас. Но Чонгуку не страшно, его самый худший кошмар уже сбывался — Тэхена рядом не было, только оболочка. — Убирайся, Элибр! — Кричит Чон, хватая Кима за плечи, чтобы вдруг не сбежал, а под пальцами, под тонкой рубашкой на коже точно змеиная чешуя недовольно скрипит, доказывая, что этот жуткий рисунок у блондина не только на части лица. — Убирайся! Верни мне Тэхена! — Гук смаргивает первую слезинку, а самого болью душит, едкой и противной от понимания, что это может быть концом. Он может, потерял своего парня навсегда, больше никогда его не увидит! А ведь всё из-за него, он полез сюда, чтобы Гука спасти и стал таким, потому что Чон попал в неприятности! — Уходи, Элибр! Перестань его мучить! Перестань портить ему жизнь! — рыдает Чонгук, опускаясь головой Тэхену на грудь, сжимая крепко его плечи, не отпуская. Никогда не отпустит, не даст упасть в бездну, будет держать изо всех сил! Даже если самому будет тяжело, больно — не отпустит, найдёт своего Тэхена, освободит его! Пусть лучше Гук будет проклят, за что Ким? За что именно он, это светлое и прекрасное создание?!       — Ma petite! — Тихий голос над Чоном разносится. Чонгук слёзы глотает, быстро грязным рукавом стирает мокрые дорожки со щёк, поднимая голову вверх, заглядывая в фиолетовые, с тонкими золотыми искрами глаза. В родные глаза, всё ещё безумные, голодные, но в родные и мыслящие глаза! — Ты цел! — Выдыхает Тэхен, счастливо сверкая лёгкой улыбкой. — Я тебя искал! — И крепко Чонгука в свои объятия заключает, вдыхая любимую, прекрасную вишню, аромат которой лечил, изгонял тьму, позволял думать здраво, отгоняя ненужный голод, вспоминая, что он человек, а не…       Тэхен резко отстраняется от Чона, фиолетовые глаза так быстро в голубые превращаются, что даже сам Чонгук не понимает, что происходит. Всё вроде бы было хорошо, но «вроде» — ключевое слово. Ким безумно испуганными глазами смотрит на свои руки, покрытые змеиной чешуёй только по внешней части, но этого достаточно, чтобы парня мелкий тремор охватил.       Тэхен смотрит на Чонгука, огромными, донельзя перепуганными глазами, в которых страх переплелся с болью едкой, с ароматом потерянной вишни, с ароматом безумства, что было частью самого Кима! Он так не хотел, чтобы Чон узнал, так не хотел, чтобы увидел, так не хотел его потерять! Но был в этом чертовски эгоистичен, забывая, что он проклят от рождения, что не может быть любимым и счастливым. Он же монстр, самый настоящий, как те, которых убивает, он же всё это время скрывался, и вот… теперь снова одинокая пустота.       Чонгук делает шаг вперёд к Тэхену, хочет за руку взять, успокоить, заверить, что всё хорошо. Это ведь не страшно, он же это контролирует. Только сам Ким от Гука отшатывается, прячет за спину руки, не желая, чтобы Чон видел его таким. И мгновенно растворяется в воздухе, будто его здесь и не было.       Чонгук получил ответ на волнующий его вопрос.       Кто ты такой, Ким Тэхен?       Монстр.