Purple kiss

      Могучий ветер, лёгкие раздувая, бушует по городу, недовольно вбивается в высотные здания, в окна стучится, заставляя стёкла дребезжать под своей неистовой силой. Сносит рекламные щиты и баннеры, редко где оставшиеся под открытым небом столики и стулья ресторанов, разбрасывая их игрушками по улицам, выбрасывая даже на проезжую часть, в стремлении создать несколько аварий. Ветер деревья гнёт, выдирая все яркие и красочные листья с них, в небо поднимает этот разноцветный снегопад, чтобы потом обрушить его на головы редких прохожих, сражающихся со стихией. Ветер в бешеную бурю перерастал, всеми силами стремился сдвинуть высотки, бил по их бокам, по окнам, пытался содрать даже крыши, из-за чего по всему городу был объявлен красный код опасности. Для полуострова бури — обычное дело, но явно не в осенний период, когда зима почти стоит на пороге. Подобные тайфуны случаются летом, но явно не в середине ноября.       Сонхун со вздохом смотрит за окно, заляпанное принесённым на Сеул дождём, стекло дрожит под силой стихии, но держится, не желая сдаваться. Ветер воет, гудит недовольно, но его силы явно не достаточно для того, чтобы с корнем выдрать оконные рамы и разбить противоударные стёкла. Сейчас здания строили с учётом того, что монстры постоянно нападают на города, стихии нужна нереальная мощь, чтобы пробить такую защиту.       Парень переводит взгляд на Сону, который молча выполнял указания доктора, пока шла проверка его здоровья, на основании которой уже будет решено: выписывать его или нет. Он и так уже полторы недели в больнице находится; в сознании, хорошо кушает, разговаривает и даже шутит; его отпускают на прогулки под присмотром мамы или самого Сонхуна, или других друзей, которые каждый день к нему приходили. Сейчас, конечно, уже реже, из-за возобновившейся учёбы, но Тэхену или Чимину, которые прогуливали, это не мешало наведываться в больницу. Лига снова взяла выходные после очередного нападения, но это вовсе не означало, что всё так просто закончилось. Всё только начиналось, и это понимали все.       — Ну что ж, — доктор вынимает из ушей стетоскоп, улыбаясь Сону, Сонхуну и его маме, которая осталась в Сеуле, а отец был вынужден уехать на работу, — общие показатели в норме, анализы очень хорошие. — Мужчина принимает из рук медсестры историю болезни Сону, внимательно просматривая последние внесённые корректировки на основе полученных утром анализов. — Если ваше состояние и дальше останется стабильным, то, думаю, через два дня мы вас выпишем!       Сону даже радостно подпрыгивает, светясь яркой счастливой улыбкой, только что не пляшет, хотя точно бы так и сделал, не будь здесь врачей! На маму смотрит с широкой улыбкой, на Сонхуна после, хлопая в ладони, как маленький ребёнок, ей богу! Но такой милый! У него явно ничего не болит, последние швы и даже повязку с раздробленной кости ключицы сняли дней пять назад, а на улице с Сонхуном парень всегда носился без костылей, пока не видели врачи, его и сейчас можно было выписывать, давно и полностью здоров!       Доктор коротко смеётся на радостную реакцию о выписке Сону, продолжая:       — Спасибо скажите господину Киму, — мама парня только кивает на эти слова, стирая дорожку слёз со щеки, не веря, что её сын больше не на грани смерти, что снова может вернуться к обычной жизни! И Тэхену она уже сотни раз сказала «спасибо», при каждой встрече говорила, ведь именно он вытащил её ребёнка из объятий смерти. — Его вмешательство остановило яд и не дало коме развиться. — Доктор кивает сам себе, потому что то, что Тэхен сделал — это точно чудо, Сону не должен был выжить, но Ким смерти наступил на глотку, ломая все стереотипы и правила. Потрясающе! — Считайте его своим ангелом-хранителем, все ваши раны зажили, кости успешно срослись, и даже от яда не осталось ни следа. — Сонхун счастливо подскочил на носочках, но остался стоять на месте, горящими радостью глазами глядя на Сону, которого хотелось снести в свои объятий, довольно крича на весь мир об их воссоединении! — Но всё же вам противопоказана пока чрезмерная активность, и в Академию вы пока не сможете вернуться. — А Сону не разочарован, даже его мама ошарашено руку прикладывает ко рту, понимая, чем грозит её сыну этот «отдых»: он либо попробует поступить повторно, либо потом в поте лица будет сдавать все экзамены, чтобы наверстать упущенное. А Сону вот каникулам наоборот рад, как и многие другие студенты, которым лень учиться! К тому же, он сможет догнать свою группу, он уверен, что после небольшого отпуска будет даже лучше, чем до этого. В практике он силён и уверен, а в теории ему Чонгук может помочь — лучший студент всё-таки. — И я вам поменяю некоторые лекарства, — доктор кивает маме Сону, приглашая её проследовать с ним, — будете пить больше витаминов!       — Обязательно! — Отвечает блондин, как маятник раскачиваясь на больничной койке со счастливой улыбкой на всё лицо. Новость о выписке была для него главной и самой желанной, ему надоело уже находиться в больнице, да, здесь были друзья, и Сонхун рядом был постоянно, мама о нём заботилась, но, по большей части, делать здесь было абсолютно нечего! Ему запрещали даже силой пользоваться, а порой так хотелось размяться!       Сонхун дожидается, когда женщина с доктором выйдут за дверь, и фурией налетает на своего парня, придавливая его к кровати, счастливо стискивая в своих объятиях так, что уже грозился сам ему что-нибудь сломать. Но и пусть, он был сейчас безумно рад! Так чертовски рад, что этот кошмар, наконец-то, начал заканчиваться, что Сону жив и здоров и можно даже сопли развесить, заливаясь слезами. Но Сонхун не плачет, только в шею лбом утыкается своему парню и счастливо лежит на нем, слушая тихие бурчания блондина.       — Ай, ну, у меня же плечо болит!       — Не болит, — отвечает младший Ким, опаляя горячим дыханием тонкую кожу на шее Сону, заставляя того даже вздрогнуть от подобного. — Ты вчера тащил меня на крышу на руках!       — Потому что ты ленивый! — усмехается Сону, нежась в крепких объятиях. Конечно, ему нравится, что Сонхун его обнимает, благодаря своему парню он смог не стухнуть в больнице за всё это время. Но побурчать на него — это всё же святое! Сону — маленькая булочка, а Сонхун в своего брата пошёл: высокий, здоровенный, короче, альфа-самец. А на альф маленьким омежкам положено бурчать и фырчать! — Даже четыре этажа не смог пройти — стыд и позор!       — Я обычно езжу на лифте! — Заразно смеётся Сонхун, слегка приподнимаясь, чтобы с шаловливой улыбкой заглянуть в карие глаза напротив, и руками ещё так под больничную рубашку Сону заползает, выдавая свою непоседливую натуру. — Но на тебе понравилось больше! — Криво усмехается и тянется за своим заслуженным поцелуем, пока мама Сону не вернулась. Она, конечно, знала, что эти двое состоят в отношениях, но всё-таки целоваться при ней — как-то не слишком удобно и уж явно не прилично. Будь у них свадьба, и можно было бы очень даже — да, но пока они только встречаются.       — Брачные игры в больнице! — со стороны двери доносится знакомый голос, от которого подпрыгивают оба парня, мгновенно принимая сидячее положение и самый невинный вид, на который были способны, пытаясь казаться милыми и невинными. Сонхун тут же перетекает на кресло рядом с больничной койкой, прячет полыхающие от смущения красные щёки, и только тянет недовольное:       — Хё-о-о-н! — Поднимая серьёзные глаза на Чимина, но натыкается не на него. В дверях стоит Чонгук с влажными волосами, растрёпанными на голове, в промокших кроссовках и заляпанных дождём джинсах. Как, вообще, в такую погоду добрался — загадка, конечно, включая, что Тэхена с ним не было. Чон просто спешил к другу, потому что знал, что сегодня должно было решиться, когда того выпишут, Гук очень переживал за Сону, из-за начавшейся учёбы не мог теперь постоянно быть с ним рядом, потому старался хоть раз в два дня наведываться, чтобы не дать другу заскучать. Но судя по тому, что только что увидел, Сону явно было не скучно!       — Привет! — ярко улыбается Чонгук, якобы «сюрприз, а вот и я»!       Сонхун на это глаза закатывает, оставляя гневную тираду, которую запланировал для хена, ведь тот вечно обламывал его с Сону на самом интересном. Вместо этого выдает только:       — Становишься похож на Чимина!       — Сам проведи с ним неделю каждую секунду и минуту вместе, и не такого нахватаешься! — фыркает Чонгук, стряхивая дождь из мокрых волос. И не согласиться не может даже Сону, который другу ярко улыбается, радостный, что тот заглянул. Хотя в такую погоду мог бы и дома остаться, но явно так не считал, его не было вчера, и сегодня, в такой счастливый для Сону день, он обязан был к нему зайти в гости!       — Я так рад, что ты пришёл! — Блондин подпрыгивает на кровати, улыбаясь Гуку во все тридцать два. — А то меня пытаются совратить!       — Чтобы совратить, мы должны быть разного возраста, умник! — закатывает глаза Сонхун, не пытаясь даже смущаться, но краснеть хочется уже Чону, который, вообще, не ожидал, что найдёт их в таком… кхм-кхм… интересном положении! Он стучал ведь! Дважды! Но его явно не слышали!       — Не желаю ничего знать про ваши брачные игры! — Чонгук поднимает руку, останавливая парочку до того, как они доведут его до состояния вареного рака. — Мне и Чимина хватает. Тебя нет, — Чон наигранно-обвинительно смотрит на Сонхуна, — и он доводит меня в десять раз больше!       — О-у… — тянет младший Ким, отлично зная, что Пак — та ещё заноза в заднице. — Где брат? — живо интересуется, освобождая для Чонгука кресло, чтобы отдохнул после тяжёлой дороги. На улице ураган, и Чон мог бы остановить его своей силой, но вмешиваться в погоду было опасно, потому он тоже терпел, как и все горожане, точно зная, что к вечеру воздушный поток утянет бурю обратно в море.       — В компании, написал, что возникли какие-то дела, потому я сам приехал, — отвечает Чонгук, который Тэхена сегодня в Академии снова не видел. Вообще, тух теперь один на парах, Сону не было, старшего Кима тоже, только Джин и Хосок составляли компанию, и то не часто, ведь пары у них были разные, друзья неполным составом собиралась в столовой, но всё-таки чего-то отчаянно не хватало. — Вот, — Чонгук вытаскивает из пакета на прикроватную тумбочку контейнеры с едой, набитые до такой степени, что некоторые с трудом закрылись, — Джин с Юнги приготовили! — улыбается Чон другу, выстраивая на столе пирамидку. — Съесть надо сегодня.       Любой другой бы уже начал возражать — да как столько всего съесть?! Да куда мне это полезет?! А Сону только радостно с кровати подпрыгнул, доказывая, что у него ничего не болит. Ноги в тапки шустро запихал. И глаза горят, и желудок счастливо поёт, радостный, что, наконец, они отдохнут от больничной еды! И Сонхун носом воздух тянет, уже точно зная, что жареное мясо в маринаде вон там, снизу! Еда — этим словом сказано всё.       — Мама в тумбочку положила одноразовые палочки, — Сону ловко вытаскивает на свет целую упаковку деревянных столовых приборов, — давайте есть! — Конечно же, все вместе, хомячить в одиночку совсем не интересно, скучно и тоскливо! А здесь к тому же столько еды, и еда объединяет, и слова тут, вообще не нужны!       Сонхун с Чонгуком стол расчищают от прочих, ненужных вещей, ближе его тянут к дивану, расположенному в дальнем углу, который совсем не использовался за ненужностью, но сейчас оказался очень даже полезен. Все контейнеры с едой перенесли на стол, вскрыли, расставили, Сонхун принёс из автомата со снеками сок и несколько бутылок чистой воды, на всякий случай. Мини-праздник, по случаю грядущей выписки, был открыт, жаль только, не все друзья могли присутствовать, но это они явно ещё наверстают.       Джин с Юнги постарались на славу, приготовив столько разных и вкусных блюд! Конечно, решили избежать острой пищи, всё-таки Сону всё ещё в больнице и не понятно, можно ли ему есть подобное, зато остальных блюд наготовили от души, даже контейнеры вскрывались с легким шумом, наконец, получая свободу. Мяса было много, несколько овощных салатов, рыбные блюда и даже небольшой контейнер с рисовыми пирожками, которые так нравились Сону. Хены превзошли самих себя, могли бы получить даже лицензию шеф-повара, но явно не были в этом заинтересованы. Всё это они готовили для друга от чистой души.       Сону пихает за полные щёки токпокки, набивая ими чуть ли не весь рот, даже не понятно, как жевать всё это будет!? Но даже так умудряется задать вопрос, прозвучавший более чем понятно:       — Как там, в Академии?       Даже Сонхун заинтересованно бровь поднимает, глядя на Чонгука, который из здесь присутствующих единственный на занятия ходил. Младший Ким постоянно у Сону оставался, его еле заставляли от него отлипнуть, сходить в душ или за чистой одеждой, он своего парня никак оставить не мог, потому что хоть всё и закончилось хорошо, а страх до сих пор жил в душе, тот день жил в душе, пуская ядовитые корни ужаса.       — Патрулей много, — Чонгук хмурит брови, пережёвывая мясо, — теперь даже среди дня Академию охраняют герои. — Сону кивает, этого следовало ожидать. Слишком уж много всего происходит именно на территории учебного заведения, это, кстати, и стало одной из причин, почему Содружество повесило всех собак на Тэхена. Он агрессивный герой, сильный, не подчиняется приказам и за ним тянется кровавое прошлое — для мира он был подходящей мишенью для травли, если бы ещё сам прятался и скрывался, но Киму было на сплетни и обвинения наплевать. Даже Сону заметил, что Лига как-то неожиданно резво пытается подставить Тэхена, орудует в Академии, постоянно совершает громкие нападения — всё это было странно. Но именно потому Содружество и усилило охрану учебного заведения, всё же там учится огромное количество студентов с постоянным проживанием на территории Академии.       — Не думаю, что это хоть как-то поможет, — вздыхает Сонхун, вскрывая свою баночку с соком, — Лига пыталась напасть на Тао, а это уже не шутки. — Младший Ким извиняюще кивает Сону, который непосредственно и пострадал от того нападения, но парень только рукой машет, он жив остался и это главное.       — Не просто напасть, — Чонгук откладывает палочки в сторону, также вскрывая свой сок, — Чёрный Волк — опасный злодей, своим ядом он смог бы убить даже Бога. — Чон вздрагивает, понимая, что сказал подобное рядом с другом, на которого этот самый монстр и напал. Может, физически блондин и здоров, но какого ему психически после почти знакомства со Смертью?! Гуку даже думать об этом не хочется, потому он голову быстро поднимает и искренне просит: — Извини!       Сону с улыбкой отмахивается, продолжая набивать желудок вкусностями до отвала:       — Не извиняйся! Произошедшего не исправить, а я не собираюсь трястись от каждого шороха.       — Какая позиция! — Усмехается Сонхун, вылавливая из соуса кусок мяса побольше. — Трястись будешь от вида моего брата! — Лыбится младший Ким, и даже Чонгук не может сдержать улыбки. Потому что хоть при смерти был Сону, хоть нет, а отношение к нему Тэхена не изменилось ни капли. Всё так же рычал на него, угрожал переломать ему руки, если «потянешь свои грабли к брату»; но хоть физически не пытался его, правда, покалечить, да и вылечил, хоть и не желал в его глазах выглядеть хорошим. Но стал для него ангелом-хранителем, который вытащил его из объятий смерти.       — Кстати, — вспоминает Чонгук, не переставая довольно улыбаться, глядя на Сону, — Тэхен предложил тебе на период выздоровления пожить у него.       У блондина из рук с глухим стуком падают палочки на стол. Он на Гука смотрит ошарашенными, огромными глазами, которые почти молят, чтобы ему всё это послышалось! Жить у Кима?! Да Сону было бы легче сейчас самому выпрыгнуть из окна, нежели ждать момента, когда его в него выбросят! Конечно, Тэхен помог парню, спас его от смерти, но на этом список добрых дел Кима был окончен, он до сих пор его стебал и постоянно искал повод, чтобы порычать! Жить с ним под одной крышей — это как жить с Дьяволом в обнимку! Но с другой стороны всё же плюс есть у этого предложения — Сону может постоянно быть с Сонхуном, хотя, наверное, даже здесь господин Тиран не спустит им ни одной шалости.       — Ешь! — тихо хихикает младший Ким с реакции своего парня, который явно уже прокручивал в голове с десяток сценариев о том, что его ждёт за ад в доме Тэхена. Сам Сонхун уже знал, что брат, правда, собирался предложить маме Сону, чтобы её сын пожил у него. В поместье Ким безопасно и тихо, выздоровление пройдёт хорошо, да и Тэхен будет рядом, сможет не только за парочкой приглядывать, но и помочь Сону в реабилитации, хоть и будет рычать и огрызаться. Однако сам выдвинул это предложение, а это уже говорило о том, что оттаивает.       — Что-то мне подсказывает, что отказаться я не смогу, — обречённо выдыхает блондин, поднимая палочки со стола.       — Смотри на это позитивнее, — улыбается Чонгук с набитым ртом, — сможешь постоянно быть со своим парнем! — Подмигивает Чон Сонхуну, хотя и понимает, что Тэхен не даст им спокойно наслаждаться жизнью друг с другом. Но всё-таки Гук тоже считает, что Сону стоит пожить у Кимов, он всё ещё слаб, если что-то произойдёт, то даже за себя постоять не сможет. А тут рядом будет Тэхен и Чимин — сильная поддержка и защита.       — Подумаю об этом позже, — Сону качает головой, но сам улыбается, сам уже, кажется, согласился давно, только всё продолжает взвешивать в голове все «за» и «против». Откажись — и будет трусливым глупцом, согласись — и, наверное, побитым глупцом. Ну, не побитым, Тэхен точно не станет руки распускать, не такой он человек, но, сам говорил как-то, что предпочитает психическое насилие. Сону ждёт адская карусель, однако отступать он не собирается. — У меня ещё два дня есть! — Вздыхает парень, надеясь, что его скоро уже выпишут, тухнуть в больнице и дальше не было никакого желания! — Что там ещё нового?       Чонгук хмурит брови, вспоминая, пока пережевывает напиханные за щеками токпокки, становясь, правда, похожим на кролика. Даже Сонхун это замечает, растягивая губы в улыбке, но решая промолчать, не стоило портить другу аппетит. Они все чуть ли не впервые так хорошо ели вместе. Пока здоровье Сону прыгало по амплитуде, никто есть не хотел, не до еды было, все переживали за друга. Теперь снова нужно было возвращаться из состояния зомби в нормально функционирующего человека.       — У нас скоро экзамен, — наконец отвечает Чонгук, даже вздрагивая от одного этого слова, — в конце этой недели. — А Чон к нему не готов катастрофически! Он в последнее время даже не тренировался, времени на это совсем не было, да и не до тренировок, когда твой друг в больнице лежит! Но у Гука даже со всеми его страхами есть возможность сдать экзамен, а Сону ещё на реабилитации, вся его учёба в Академии встала под вопрос из-за этого нападения. Другу наверняка ещё хуже, чем Чонгуку, просто он не показывает этого, продолжая улыбаться и вести себя, как ни в чём не бывало. Но Чон-то понимает, что Сону в моральном плане очень тяжело всё это понимать и принимать; парень пропускает экзамен и либо потом сможет всё наверстать и сдать, либо снова начнёт с первого курса в следующем году. И последнее лично Чонгук не смог бы принять, он бы явно чувствовал себя так, будто перед ним целый мир рухнул, погребая под собой все надежды и мечты. Однако сам Сону выглядит вполне нормально внешне, отвечая:       — Как только закончу с реабилитацией, тоже сдам экзамен, — уверенно кивает друг. Сонхун своему парню улыбается ободряюще, тоже понимает, что Сону намного тяжелее, чем он пытается показать. Все продолжают жить обычной жизнью, учиться и двигаться к мечте, а парень откручивает свою плёнку назад, чтобы начать с самых азов, с первого шага. Такое не может не ранить, просто Сону старается не расстраивать друзей, те и так за него переживали.       — Это хорошая позиция! — Улыбается Чонгук, стараясь приободрить блондина, не дать ему сдаться. — Ты один из лучших на курсе, у тебя всё получится! — Сону улыбается в ответ с набитым ртом так, что и глаз становится не видно. Он знает, что в практической части достаточно сильный, ещё на первом занятии у Юджин смог показать себя, и сейчас просто надеется, что восстановится быстро, и ему скорее разрешат пользоваться силой и вести привычный образ жизни. Если не растратил свои навыки, то действительно сможет наверстать упущенное и не поступать в Академию повторно. В любом случае, парень готов в поте лица трудиться, до последнего вздоха буквально, следуя к своей мечте стать героем. И к ещё одной мечте, которая выглядит абсолютно недостижимой:       — Главное — понравиться, наконец, Тэхену, — вздыхает Сону, качая головой. Чонгук улыбку сдерживает, решая не говорить другу, что Ким к нему частично оттаял, просто из-за своего скверного характера не показывает этого. — Всего можно добиться долгой практикой, а вот к Тиранам нужен какой-то магический ритуал! — Сонхун в ответ довольно губы тянет в улыбке, переглядываясь с Чоном. Он тоже знает, что брат к Сону стал благосклоннее, спас его, а это о многом говорит. Но не скажет этого своему парню, потому что Тэхен всё равно не признает ничего подобного, продолжая изводить Сону. — С бубном вокруг костра попрыгать и петь гимн божьим коровкам! — Кривится блондин, потому что идея уже не выглядит такой уж бредовой. Если даже предсмертное состояние не принесло ему пары очков в плюс, то может гимн маленьким букашкам сработает?       — Всё-таки не думаю, что этот ритуал тебе поможет! — Хохочет Чонгук, не выдерживая по итогу. Да и Сонхун тоже валится на спинку дивана, давясь смехом, отчаянно стараясь показать, что не смеётся, просто вот… просто! Да Сону не в обиде, и сам улыбается во все тридцать два, проводит время в душевной и прекрасной компании лучшего друга и своего парня, веселится и ест вкуснейшую еду, приготовленную другими друзьями.       Постепенно жизнь начинала восстанавливаться, двигаться своим привычным ходом. Не может всё быть исключительно чёрным, и светлые часы должны присутствовать в жизни, разбавляя её, сохраняя баланс. Так же, как солнечные дни сменяет вот такая буря, что воет за окном, так же и в их жизни Солнце должно было снова потухнуть, чтобы на его место пришёл чёрный жуткий хаос, развернувшейся войны.       *****       Красивые завитки, каждый идеально следует за другим, словно пытаясь его догнать; их здесь так много, у них здесь определённо самые весёлые и увлекательные игры под руководством красивого хозяина, создающего их ещё и ещё, чтобы не скучали. Но в своей общей картине они не кажутся чересчур, не выглядят вульгарно и «наляпано», их много, однако они сдержаны, утончённо красивы, каллиграфичны. На них хочется постоянно смотреть, восхищаться и желать творить так же.       Но чем дальше картина, тем меньше завитков, больше непонятных клякс, каких-то соединений из палочек и ноликов, а может даже и не из них. Одна сплошная волна тянется и тянется дальше, теряя свою былую красоту, выдавая всю усталость их создателя, который под конец своего сочинения писал всё более и более неразборчивым почерком. Рука ныла, спина болела, шея болела, голова раскалывалась от долгой умственной работы, и даже ягодицы от напряжения сводило из-за продолжительного сидения на жёстком стуле. Но сочинение по корейской литературе должно было быть готово до завтра, и Чонгук будет корпеть над ним, даже если не ляжет спать!       — Ma petite, это сочинение важнее меня? — А вот Тэхену рядом неймётся. Он катается на стуле Хосока в комнате Чона, периодически отвлекает своего парня от учёбы и ведёт себя слишком несносно, по сравнению с обычно сдержанным и холодным состоянием. Ким со своего прихода к Гуку такой: заведённый, неусидчивый, всё порывается что-то сделать — его, будто подменили. Но эту фиолетовую бездну Чонгук узнает из миллиона, это был его Тэхен, которому вдруг приспичило заявиться к Гуку накануне практического экзамена, предлагая: — Уже восемь, — ноет Ким, — давай поспим? Тебе нужно отдохнуть!       Чонгук бы и согласился, у него у самого уже глаза слипаются, всё тело ломит, а постель и Ким Тэхен зовут прилечь и отдохнуть так заманчиво и сладко! Но ему нужно сдать сочинение, он и так попросил день отсрочки, и ему позволили только потому, что он лучший ученик! Но лучший сдал бы задание уже сегодня — в день, когда это и нужно было сделать, а не клянчил бы у профессора день отсрочки! Да, Чонгук, позор тебе! — ворчит на себя парень, разминая затёкшие пальцы. Тэхен, вообще-то, предлагал ему свой ноутбук, но Гук отказался, потому что вот и сам может всё от руки написать, да и на ноут копит усердно, заставляет себя писать по тридцать страниц вручную, чтобы не забывать, ради какой цели впахивает у Сонхуна. Сейчас только работа приостановилась, но после Нового Года Чонгук уверен, что сможет купить хотя бы недорогой ноутбук на собственные средства.       — Ким Тэхен, мне нужно отнести это сочинение уже завтра! — Ворчит Чон, почёсывая концом ручки щёку, пока перечитывает написанное, думая о продолжении. — Лучше бы тоже учился, а не прогуливал.       — П-ф! — фыркает блондин, останавливая стул рядом с Чонгуком. Потискать своего парня жуть как хочется! Оторвать его от этого чёртова сочинения, которое разъединяло любящие сердца, и заключить в свои объятия: тискать, целовать, просто валяться с ним в обнимку — буквально всё что угодно, лишь бы вместе с Чонгуком. — Я и без учёбы отлично живу. — Ким скептически смотрит на каракули Чона, не уверенный, что из этого набора палочек и ноликов хоть кто-то сможет хоть что-то понять. Гуку нужно срочно отдохнуть, отвлечься, чтобы после продолжить работу, пока сам себя не завалил.       — Я заметил, — закатывает глаза Чон, продолжая задумчиво водить ручкой по лицу, не зная, что ещё написать в своём сочинении. Мозги уже кипели, и мысли в голову никакие не шли! А завтра практический экзамен, тот самый, после которого часть студентов отсеется с первого курса, и останутся лишь те, кто покажет наилучший результат, кто докажет, что достоин учиться в Академии и стать героем! Чонгука одна мысль об экзамене в холодный пот кидает, и трясет болезненно, в уставшей голове и так хаос, а от осознания, что завтра наступит уже через четыре часа, а ещё через двенадцать начнётся экзамен, хотелось носиться по комнате как умалишённый и орать! Наверное, потому он мучил себя написанием сочинения, которое давно уже было готово, но Гук всё что-то добавлял, убирал и редактировал — всё ему что-то не нравилось. На самом деле так он сражался с накатывающей паникой от понимания, что завтра решится его судьба как будущего героя.       — Тебе нужно отдохнуть, ma petite, — Тэхен со вздохом кладёт руки Чонгуку на плечи, начиная медленно массировать затёкшие мышцы. — Ты уже всё написал, но продолжаешь себя бесполезно мучить. — Ничего от этого демона не скроется! Всё видит, всё знает, ощущает на каком-то пугающе точном и тонком уровне. А на деле просто неплохо знает Чонгука и понимает, что тот сейчас в панике от завтрашнего дня. Однако изводить себя даже в таком случае не самое лучшее решение.       Чон выдыхает, откладывая ручку на стол, отдаваясь на волю тонким, но сильным пальцам, медленно и аккуратно массирующим твёрдые мышцы. Тэхен умело делал массаж, словно даже профессионально, под его руками маслом в жару хотелось плавиться, отдаваться на волю прекрасному искусителю, чувствуя, как волны неподдельного наслаждения расходились по всему телу, рождая отчасти даже что-то запретное, что током простреливает нервные окончания, медленно завязывая внизу живота сладкое, медовое, тягучее. Гуку даже губу приходится закусить, чтобы не выдать, как действия Тэхена на нём сказались. Да Ким всё и так знает, он же чует желание, мягкое тело под руками. Дышит вишней, которая обо всём рассказывает этому демону с могущественной способностью, в которой он Чонгука сейчас чуть ли не на столе раскладывает. И Гук был совсем не против, но Ким, как всегда, заканчивает свои шалости слишком быстро, не давая Чону даже возбудиться! Однако отлично его отвлекает от грядущего экзамена, довольно урча диким котом парню на ухо:       — Ещё? — Улыбается Тэхен, лаская слух своим бархатным томным голосом. И одной рукой так шаловливо стекает Чонгуку на грудь, гладит нежно через — лишнюю, вот честно! — ткань футболки. Чон бы не хотел отвлекаться, он бы желал закончить своё сочинение, но Киму у него никогда не получается противиться. Тот дразнит, играет совсем нечестно, хоть и пляшет на тонкой грани между обычными поглаживаниями и сексуальным подтекстом в своих действиях. От этого внутри всё пеплом крушится от безумно сильного электрического заряда, которым сам Тэхен и стреляет по телу Чонгука, распаляя его, чтобы потом, как и обычно, продинамить, не переступая черту. Видят божьи коровки, но Чон сам её переступит однажды! — Тебе нужно отдохнуть, перекусить, немного отвлечься и после закончить домашку. — Тэхен снимает свои руки с Чона, довольно укладывая подбородок на высокую спинку стула, на котором до того катался по комнате.       Чонгук оборачивается медленно, но уже отвлекается от своего сочинения, а это хорошо. Потому что, будем честны, но Гук уже так устал отвлекать себя домашкой, чтобы не думать о завтрашнем дне, что у него мозги в желе расплылись, не желая больше участвовать в варварском акте, в котором Чонгук издевался сам над собой! И всё же, как бы ни хотелось, а доделать сочинение нужно, Чон попросил отсрочку у преподавателя и не может пренебречь его доверием.       — Мне нужно переписать только этот лист, и всё будет готово. — Вздыхает Чонгук, потягиваясь. Всё-таки хорошо быть лучшим учеником, везде преуспевать и быть красивым и сильным как Тэхен, но для этого нужно родиться Богом. А обычные смертные должны много трудиться, учиться и не прогуливать, это Ким Тэхен может намеренно завалить экзамен, просто потому что надеялся, что его отчислят, а Чонгук наоборот должен доказать завтра, что за три месяца многому научился, многое понял о своей силе и о магии. Ещё не идеал, но работает над собой, стремится стать настоящим героем. Однако на его курсе так много достойных студентов, есть те, кто лучше Чона во всём, кто уверен в себе, кто сильнее Гука по всем показателям. Его одногруппники часто показывали прекрасные результаты на практических занятиях, Чонгук тоже не отставал, но не был уверен, что в учебном бое сможет показать хорошие результаты. Он постоянно сомневается в себе, это может сыграть с ним злую шутку.       Чон кусает губу, замечая, что Тэхен с него за всё это время глаз не спустил. Фиолетовая бездна Чонгука насквозь видела и знала, о чём он думает (в этом Гук начинает уже не сомневаться даже). За всем своим холодным фасадом Ким отлично понимал людей, их мысли, действия и эмоции; его сила заключалась в этом понимании, по сути. Для кого-то Тэхен управляет кровью и плотью, а Чонгук думает, что уж точно душами.        — Я боюсь, что провалюсь завтра. — Выдыхает Гук, полностью оборачиваясь к Киму, сталкиваясь своими коленями с его. Свой страх озвучивает, но не стыдится того, что вот такой он трус, хоть и герой. Тэхен не станет смеяться, ему можно всё рассказать, а он просто выслушает, всё поймёт и поможет разобраться. Он очень хороший, с ним спокойно и тепло, да, порой мешает Чонгуку, как совсем недавно, но ведь всё это делал, чтобы отвлечь Чона и заставить его отдохнуть перед завтрашним днем. И Гук это отлично понимает, ворчит, но сам ценит заботу Тэхена.       — Не думай так, — тихо отвечает Ким, выпрямляясь, — ты много тренировался, и все твои труды окупятся. — Улыбается блондин, и встаёт со стула, без лишних слов усаживаясь Чонгуку на колени. Парень даже теряется на мгновение, явно не ожидая такого. От Тэхена, вообще, не понятно, чего ожидать! Он в одно мгновение серьёзный, потом игривый, мрачный, улыбчивый и сразу голодный, апатичный и снова игривый. Его настроение меняется с безумной скоростью, за которой Гуку не успеть никогда. И вот сейчас Тэхен садится Чонгуку на колени, сокращает разделяющее их расстояние до опасного, ещё и руки кладёт Гуку на плечи, скользя по красивым натренированным мышцам тонкими длинными пальцами. А в фиолетовых глазах ни капли игривости, на губах лёгкая улыбка и желание Чонгука приободрить, чтобы не вешал нос и думал только о хорошем. Чон бы и рад, даже его парень пытается помочь ему расслабиться и не нервничать, только вот:       — Но я до сих пор многого не умею. — Гук кусает себя за губу, смотря в понимающие глубокие фиолетовые глаза. Он же только на первом курсе, в детском доме особо и не до развития своей способности было, получается он тренировался профессионально только три месяца! Какова вероятность, что он так уж и сильно скакнул вперёд в своей силе?! Сам Чон не уверен, что хоть немного значительные отличия в том, каким он был в начале года и сейчас, имелись. А если провалит завтрашнее задание, то может навсегда попрощаться со своей мечтой.       Тэхен аккуратно берёт Чонгука за подбородок пальцами, приподнимая его лицо, чтобы не сутулился, не склонял голову. Он же прекрасный ангел и должен ходить гордо и красиво. К сожалению, Тэхен не понаслышке знает, что ангелы рождены, чтобы страдать и сгорать в аду, в то время как настоящее зло будет почивать на лаврах в раю.       — Не думай о том, чего не умеешь, — отвечает Ким, растягивая губы в лёгкой улыбке, чтобы Чонгук не думал вешать нос, — лучше сосредоточься на своих сильных сторонах. — Чон кивает, по-прежнему удерживаемый за подбородок сильными пальцами. Конечно, Тэхен прав, лучше не зацикливаться на своих слабостях, а сосредоточиться на том, что у Гука получается лучше всего. Он отлично справляется с молниями — вот здесь у него нет никаких проблем, может хоть целое электрическое небо собрать; ещё дождь ему неплохо подчиняется, облака в целом любят с ним играть. А вот ветер постоянно сопротивляется, огрызается и рвётся. И пусть Чонгук после погружения в Истоки многому научился, а стихия по-прежнему не желала отдавать ему вожжи своего хамского характера в руки. И вот снова Чон думает о своих слабостях, кусая губу ещё сильнее. — Этот экзамен выявляет: вырос ли студент в своих навыках по сравнению с первым тестом. — Продолжает Тэхен, пальцем оттягивая нижнюю губу Чонгука вниз, вырывая её из оков зубов, которые и так уже до крови прогрызли кожу. — И я уверен, что ты стал намного сильнее. — Ким отпускает подбородок Чона, несильно нажимая пальцем тому на нос с подбадривающей улыбкой на алых губах.       Тэхен, конечно, умеет быть игривым и серьёзным одновременно, умеет поднять настроение и приободрить. В Гука никто так не верил, как его парень, он сам в себя не верил, а Ким никогда в нём не сомневался, поддерживал, не давал опустить руки. У каждого героя есть общая история — «благодаря ему/ей я продолжал идти вперёд, как бы трудно не было». В этой части Чонгук назовёт только одно имя, его имя. Тэхен не просто его парень, он намного большее, у Чона нет слов, чтобы это описать, но слова и не нужны, потому что он душой ощущает особую связь с Кимом, такую сильную, безумно прочную и нереально красивую.       — Сильнее тебя мне не стать. — Пытается пошутить Чонгук, даже почти улыбается, хоть и ненадолго, потому что так быстро избавиться от страха перед грядущим экзаменом не мог.       — И не надо, — качает головой Тэхен, — ты прекрасен, как молодой Зевс.       Чонгук смущенно отводит взгляд в сторону. Его все сравнивали с Зевсом или Тором, когда он пользовался молниями, и это отчего-то его, правда, очень смущало. Наверное, потому что его сравнивали с богами и, наверное, потому что на них он был действительно похож в моменты, когда пользовался своей способностью.       — А если я попаду в трудную ситуацию? — Чон смотрит в фиолетовые глаза, пока Тэхен отвлекающе гладит его по плечам, стараясь помочь расслабиться. — Если мне всё-таки не хватит силы, чтобы одолеть этих роботов-злодеев!? — Гук помнит, что рассказывал ему Ким про первый экзамен, про специальный тренировочный корт, разработанный студентами инженерного, и про роботов, которые имитируют злодеев. Чон не понимает себя, но сражаться с машинами для него было намного страшнее, чем с живыми злодеями, хоть и опыта у него не было никакого ещё.       — Тогда просто вспомни, что ты будущий герой, — спокойно отвечает Тэхен. Гук завидует способности Кима всегда оставаться таким спокойным и уравновешенным, здраво мыслить в тяжёлой ситуации и принимать скорые, но максимально удачные решения. Чон вот и может только на месте застывать как истукан, попав в трудное положение. — А герой находит выход из любой ситуации. — Гук не уверен, что у него это получится. Он же точно мямлезавр, неспособный ни на что; да, в тренировочных боях был хорош, умел логически мыслить за короткий срок, но вот попадёт на экзамен и точно включит тормоз на полную катушку! — Силён не тот, чья мощь или магия делают его таким, — Тэхен протягивает мимо глаз Чонгука свою красивую кисть, а за ней воздушным, нереально красивым облаком тянется фиолетовая сверкающая дымка, лёгкая, прозрачная, но безумно притягательная. Она сыплет Чону на кончик носа немного блёсток и тут же исчезает, звонко прохохотав на прощание. Или Чонгуку этот голос только померещился? С магией Тэхена никогда нельзя быть уверенным наверняка. Но облако это Гука мгновенно от всех проблем отвлекает, заставляя фыркать и пытаться стряхнуть с носа россыпь блёсток. Тэхен на это улыбается довольно, перехватывая руку Чонгука, не давая ему убрать фиолетовый глиттер с лица, и резко парня на себя дёргает, касаясь дрожащих губ своими алыми и горячими, с терпким ароматом розы, который вечным спутником Кима сводил Чона с ума на правах любимого и самого прекрасного аромата. — Силён тот, кто умеет анализировать ситуацию и поворачивать её в свою пользу. — Улыбается Тэхен, оставляя на губах Чонгука лёгкий невинный поцелуй, игривый и такой до упоительного сладкий, что Чон еле себя удержал от желания по губам провести языком, собирая этот аромат, насыщая себя им, как своим самым любимым наркотиком.       — Стратег. — Выдыхает Гук, когда Ким с улыбкой отстраняется, словно и не он вовсе всю эту игру затеял! Вот вечно он так, но ладно, сейчас явно не самое лучшее время для таких развлечений, хотя скажите лучше об этом Ким Тэхену! — Но никудышный из меня стратег, это тоже по твоей части больше. — Да, развести на лёгкий поцелуй или на спонтанное путешествие в Прованс блондин может. А ещё легко планы злодеев читает, понимает сложные и запутанные ситуации, у него аналитический склад ума. И пусть сам Чон постоянно себя анализирует, а это вовсе не то, что значит быть стратегом.       — Чонгук, — улыбается Тэхен, мягко целуя костяшки на руке Гука, которую всё так же держал в своей большой ладони, — ты — самый замечательный человек на свете, искренний и добрый. — Чон тушуется, но голову ему снова не дают опустить, как и глаза, которые фиолетовая бездна перехватывает до того, как Чонгук успевает их где-нибудь смущённо спрятать. — Ты честно готовился к экзамену, учился и тренировался — у тебя всё получится, не переживай. — Продолжает Тэхен, заглядывая в тёмно-карие, самые красивые, самые удивительно глубокие и космически прекрасные глаза. Видеть их грустными — не хотелось, видеть их уставшими — не хотелось, только яркими и обязательно счастливыми. — Не накручивай себя на пустом месте.       — Я постараюсь, — бубнит Чонгук, снова порываясь укусить себя за губу, но останавливаясь, пора кончать с этой привычкой, — но не обещаю. — И побороть эту привычку тоже не обещает. Но Тэхен всё равно улыбается довольно, потому что своего добился — из тёмно-карих глаз исчезли все нотки паники и волнения; конечно, завтра Гук ещё успеет наволноваться, но хоть сегодня спокойно поспит и проведёт вечер, восстанавливая силы, которые так активно тратил, но которые ему нужны были на завтра.       — Уже хорошо! — Отвечает Тэхен, снова нажимает на нос Чонгуку аккуратно, собирая фиолетовые блёстки и размазывая их Чону по щеке под недовольное бурчание парня. — Я позвоню в доставку, тебе нужно поесть, чтобы на утро быть бодрячком. — Ким шустро поднимается на ноги, перебираясь на кровать Гука, где оставил свой телефон. А ещё здесь где-то валялась зарядка от его смартфона и беспроводные наушники, а на тумбочке крем и лосьон. Скоро, правда, переедет.       — Тогда и себе закажи что-нибудь, — подаёт голос Чонгук, подолом рубашки тщетно пытаясь стереть с лица блёстки, но те словно намертво к нему приклеились! — Не хочу есть в одиночку! — Ким открывает рот, чтобы что-то возразить, но Чон успевает его опередить, добавляя: — Вряд ли ты поел дома!       Вчера выписали из больницы Сону и, по предложению самого Тэхена, жил он у Кима в доме. Точнее выживал, наверное, потому что блондин явно был недоволен таким соседством, противореча сам себе, но кто его поймёт, вообще? Вот и Чонгук не понимал Тэхена. Тот и спас Сону, и вылечил, и даже уже меньше огрызался на парня, когда видел того с Сонхуном, и сам в дом к себе пригласил, чтобы реабилитация прошла успешно под надзором такого-то Тирана! Но при всём при том продолжал кошмарить Сону, рычать на него, фыркать и огрызаться по поводу и без. Чон сегодня заходил к другу, чтобы того проведать и стал свидетелем удивительной истории, где два блондина бодались за пульт от телека, хотя он никому из них был не нужен. У Кимов в доме теперь и без вечеринок очень весело!       — Ma petite, я, вообще, не ем, — отвечает Тэхен, что-то быстро набирая в телефоне, — но сейчас аппетит пропадает, как только вижу этого щенка! — Даже зубами в этот момент клацает, звонко ударяя пальцем по экрану телефона, где значилось «оплатить заказ».       — Перестань бурчать, ты сам его спас! — Закатывает глаза Чонгук, не оставляя попыток стереть блёстки с лица. Даже мицелярку берет с тумбочки и всю упаковку ватных дисков, понимая, что борьба назревает горячая! Хотелось ещё на Кима побурчать по этому поводу, но тому явно не будет никакого дела. Он даже сейчас по сотому разу обходит небольшую комнатку, внимательно рассматривая здесь всё, хотя, кажется, уже знал даже о тайной заначке Чона в тумбочке!       Гук с нажимом проводит ватным диском с мицеляркой по блёсткам на щеке, и, о чудо! они оттираются, хотя лёгким слоем всё же блестят на коже, не желая полностью её покидать. Эта магия Тэхена, чтоб её! Чонгук зеркало слегка поворачивает, наблюдая за своим парнем, который без стеснения нарушает личное пространство Хосока, рассматривая его вещи на тумбочке. Хорошо хоть не трогал, честное слово. Гук уже как-то одёргивал Тэхена от подобного занятия, закончилось всё вопросом: «А почему нельзя?», после Чон как-то понял, что у Кима в голове творится какой-то сущий бардак, пострашнее того, что в голове у самого Чонгука. Тэхен умный безумно, быстро решает сложные задачи и принимает тяжёлые решения, понимает людей, разбирается в чувствах и магии, но есть вот такие маленькие вещи, которых он не знает или не хочет знать. И пытаться ему что-то доказать — пустая трата времени, его не переубедишь, как головой не бейся, отчасти Чонгук даже понимал тех преподавателей, которые недолюбливали Кима, потому что тот никогда не шёл на компромисс, у него была своя точка зрения и всё тут.       Тэхен плывёт по комнате, рассматривает игрушку Куки, которую подарил Чону, ещё небольшого плюшевого единорога, розового с крылышками — Чимин подарил. В честь чего? Да просто так. У Гука на половине всё чистое и аккуратное, идеально разложено по своим местам, Чонгук точно перфекционист, не иначе. Но больше внимание к себе притягивает небольшое белое кашпо, обычное, без рисунков и прочих украшений, Ким помнит, что они купили его с Гуком около полумесяца назад, чтобы посадить её — фиолетовую розу, вольготно цветущую в чернозёме. Магическое растение даже сейчас, в вечерний час, цвело и дарило свой изысканный аромат на всю комнату, бережно поставленное на подоконнике вдали от книг и учебников, чтобы случайно не упали на неё и не загораживали редкие, но солнечные лучи. Цветок радостно раскрыл бутон, хвастаясь своими бархатными лепестками, красотой магической и просто возможностью расти и наслаждаться своей прекрасной жизнью у замечательного хозяина.       — Роза дала новые побеги, — тихо замечает Тэхен, рассматривая, как из-под земли проклюнулись маленькие зеленые листья, свидетельствующие о том, что скоро у цветка появятся новые стебли, которые тоже зацветут. А потом ещё и ещё, пока их не наберётся целый куст, огромный и прекрасный. — Такими темпами и этого кашпо ей будет мало.       Чонгук выкидывает использованные ватные диски в мусорное ведро, его лицо всё ещё блестит, но уже не так обильно, а тереть его дальше — гиблое занятие, можно и кожу испортить.       — Это же твоя роза, чего ты ожидал? — Улыбается Чон, подходя к Тэхену со спины, через плечо парня разглядывая красивый цветок, радующий каждого, кто на него посмотрит. А запах! Боже, аромат такой, что Чонгуку постоянно чудится, будто сам Ким здесь, а не магическая роза создаёт этот чудесный, дурманящий аромат беспредельного счастья.       — Раньше никому не дарил их. — Отвечает Тэхен, оборачиваясь к Чону. И фиолетовые глаза эти ровно как сама роза, только цвет их глубже, только в бездне море играет, и демоны постоянно что-то творят, рыщут голодные, будят Элибра, потому что хотят есть. Потому что вишня, вот она, а не достать! Гук всё видит, но снова же не боится и никогда не боялся, не понимая, почему такой сильный человек пугает окружающих, но при этом самого Чона притягивает к себе?       — А почему мне подарил? — Чонгук вопрос задаёт неожиданно сам для себя. Мысленно его озвучил, и вслух намеренно произнёс, продолжая смотреть в фиолетовые глаза и ждать ответа. Хотя и сам не понимает, чего ожидал услышать.       — Потому что захотел. — Просто улыбается Тэхен, с лёгким смешком замечая возражение в карих глазах. Конечно, Гуку нужен полный ответ, он должен знать «почему», а Тэхен… что ж, он за талию к себе Чона притягивает, и продолжает нежным бархатным голосом: — Захотел, чтобы частичка меня всегда оберегала тебя, когда меня нет рядом. — Чонгук покрывается лёгким румянцем от их интимной близости, от ласкового шёпота и просто того, что Тэхен говорит. Но слушает Кима, не возражает, получая ответ на свой вопрос. — Захотел так же, как звёзды хотят увидеть Луну, как серое небо порой желает насладиться Солнцем. Как волны бьются о прибрежные скалы, как бабочка порхает с цветка на цветок. Как происходит всё самое обычное, но самое неизведанное, так же и я захотел подарить тебе розу. Как частичку себя, как Луну на небе, Солнце, прибрежный скалистый край, где наконец-то заканчивается море, где оно может отдохнуть. Как цветок, которым наслаждается бабочка, получая от него нектар и позволяя ему дальше жить и цвести.       *****       Чимин делал домашнее задание.       С этой незамысловатой фразы мы и начнём новую часть нашей главы, отметив это невероятное событие, а именно тот факт, что Пак Чимин, студент третьего курса геройского отделения Академии впервые за свои три года обучения делал ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ! Мир перевернулся, товарищи! Вселенная — голограмма, закупайте золото.       И событие это было бы раз в десять невероятнее, если бы делал он его дома, а не на большой перемене в столовой перед парой, грозясь просто не успеть заполнить весь тест из четырёх сотен вопросов. Он мог бы просто пальцем в небо тыкать, как обычно и делал на теоретическом экзамене, но сегодня честно учился, заставляя остальных студентов чуть ли не шеи сворачивать, смотря на Пака, который не привычно страдал фигнёй, а учился! Даже Юнги, сидящий рядом, с толикой удивления смотрел на своего парня, медленно поедая кимбап.       Чимин, вообще, уже полторы недели, почти даже две скоро, вёл себя на удивление тихо, покладисто и ласково. Да, продолжал доставать других, в особенности Чонгука и самого Мина, но стоило на парня рыкнуть, и он тут же милым котиком мурлыкал под боком Юнги, хлопая невинными кристально чистыми глазами. Конечно, в его невинность верилось слабо, а лучше сказать, совсем не верилось. Но после их первого секса, Чимин успокоился — да, это лучшее слово, чтобы описать Пака. Может, конечно, ещё сыграл тот факт, что Сону лежал в больнице, и все были на взводе после такого дерзкого нападения Лиги на территории Академии. Но, даже исключив последний момент, можно было с уверенностью сказать, что получив желаемое, получив всего Юнги, Пак стал в разы спокойнее. Постоянно милашничал, лез к Мину обниматься и… да, готовился к их свадьбе. Ну, не исправить Чимина, как ни старайся! Просто пока у него болела задница, он решил на неё приключений не искать, да и развратная душонка была удовлетворена, ненадолго, правда, пока Паку хватает и этого. К тому же Юнги постоянно рядом, с ним можно обниматься, целоваться и страдать фигнёй у того на работе, можно шопиться или таскать парня в сауну, водить его к себе в комнату, чтобы переночевать вместе и шипеть на Кевина, который никак не съедет! Чимину много для счастья и не нужно: любить и быть любимым. И пусть Юнги — холодный камень и совсем не романтик, не признаётся в своих чувствах, красиво не приглашает на свидания, и, вообще, ничего милого или романтичного от него можно было не ждать, а Чимину всё равно его парень нравится. Настолько, что Пак даже собирается пойти на последнюю пару, начинает, хоть и лениво, учиться, и ведёт себя как лучший бойфренд в мире, серьёзно настроенный на продолжение их личной жизни.       — Ответ четыре, а не три, — Юнги подпирает голову рукой, пока медленно пережёвывает кимбап, наблюдая за тем, как Чимин решает тест на ежегодную профпригодность. Вообще, его должны были раздавать студентам на парах, но третий курс даже дома умудрялся нихрена не делать, потому преподаватели на это просто забили. Главное, чтобы на практике были хороши, а остальное и не важно, а в реальном бою лучше третьего курса в Академии нет никого, и ленивее тоже.       Чимин скептически поднимает бровь, глядя на Юнги. Он уже ему раз десять сделал замечания по поводу теста. Будто учился лучше Пака. Ну ладно, лучше, где-то на процента четыре лучше, да и книжки умные читал. Чимин тоже не дурак, но в тесте этом — да, он дурак.       — «Какова предельно допустимая сила использования магии в пределах горной зоны?», — читает вопрос Пак, — ответ три — «30%». — Чимин гордо задирает подбородок, глядя в чёрные глаза напротив. — Потому что это горы, если использовать много силы, можно вызвать обвал или землетрясение, особенно, если у героя сильная способность. Вот возьми, к примеру, Тао, он бы к чёрту разнёс весь горный хребет и создал пару оползней, а Чонгук-и наш своим торнадо и снежную бурю смог бы накрутить.       — А ты лишил бы гору статуса горы? — Задаёт встречный вопрос Юнги, не поменяв своей ленивой позы ни на дюйм, но при этом на Пака смотрит взглядом из разряда «включи уже мозги». — Ответ четыре — «у каждого героя есть свои установленные ограничения».       — Бесишь! — Рычит Чимин, стирая кружок от карандаша и обводя правильный ответ ручкой. Конечно, Юнги был прав, конечно, в горной зоне Пак бы вот никак не смог навредить самой горе, потому что сила его распространяется только на других людей или монстров. Но это не значит, что Чимин не будет рычать на Юнги, за то, что таким умным стал! Пак тоже не тупой, но учёба даётся ему тяжело, не его это, не его. — «Вы встретили монстра, который сильнее вас. Ваши действия:», — Чимин кусает конец ручки, хмуро сводя брови, — здесь что нужно самим писать?       Юнги кривит губы в довольной ухмылке, наблюдая за учебными страданиями Пака. Это определённо стоит отдельного фильма или Оскара за лучшую роль плохого студента, который непонятно, когда последний раз писал от руки! Подпись на документах и во время обналичивания кредитки не считается.       — Именно так, — тихо отвечает Мин, вскрывая маленькую баночку с йогуртом, вставляя в горлышко соломинку и подставляя её Чимину, чтобы хоть немного поел перед парой. — Ты чего за учебу взялся, солнце?       Пак на ласковое обращение тут же всё внимание переводит, сверкая довольной счастливой улыбкой. И правда, солнце, яркое, жизнерадостное и вечно позитивное. Тут же и про тест забыл, и про учёбу, мило глазками захлопал, волосы чёрные откинул назад в своём привычном изящном жесте, и йогурт взял обеими руками, прямо как те девчонки из супер-сопливых аниме в розовых тонах. Чимин, кстати, тоже розовый свитер надел сегодня, такой большой и пушистый, чтобы выглядеть в нём маленьким и беззащитным, чтобы Юнги его защищал, а он и защищал. И чаще Пака от самого себя, ну чтобы там лбом не втемяшился в столб, когда идёт по улице, упулившись в смартфон, когда ведёт машину и одновременно красит губы, не глядя на дорогу, когда оставляет кошелёк везде, где не попадя, а потом бегает и ищет его, но совсем не в тех местах, где находился накануне. Да много чего ещё было.       — Потому что твой папа учитель, твой брат преподаватель, а я скоро стану твоим мужем, — жизнерадостно отвечает Чимин, потягивая йогурт, — и я должен быть достойным и самым лучшим.       — Ты что за бред несёшь? Ты — будущий герой и имеешь место в Содружестве. — Вздыхает Юнги, глядя в карие решительные глаза. Уж если Пак что и решил, то его не отговорить, Мин и не пытается, но умом Чимина не понять.       — Ты не понимаешь, — отмахивается Пак, снова склоняясь к тесту. Да Юнги и не спорит, что ему не понять тараканов своего парня, у которых на один и тот же вопрос будет до двадцати, а то и до сотни разных ответов на каждую тараканью голову, которая думает иначе, а значит и сам Пак постоянно думает по-разному. Короче, Чимина не нужно понимать, а нужно принимать таким, какой он есть. — Я собираюсь тоже стать учителем!       Как всё до такого дошло, Юнги точно не сможет сказать. И ведь ничего не предвещало беды, но вот нате вам, получите и распишитесь! Надо сказать, что вчера Пак собирался стать моделью, а позавчера доктором, а до этого ещё хотел открыть элитный гей-клуб, а ещё центр защиты животных, а ещё… короче список этот огромный и бесконечный, а причина в одном — Чимин на самом деле не знает, кем он хочет быть. Он учился на геройском, потому что здесь был Тэхен, а он с лучшим другом как не разлей вода, к тому же после окончания старшей школы Пак не определился с выбором профессии, и просто пошёл в Академию за Кимом. Но по сути дела быть героем он не хотел, конечно, он был Чёртом, однако силу отобрать мог даже у молодого Дракона, но в физический бой вступать не мог, да и не нравилась ему кровь, кишки и мясо. И до недавнего времени Чимин отлично жил с как-бы-мечтой-стать-героем, но теперь они с Юнги пара, скоро у них свадьба, и Пак задумывается о своей будущей жизни и ужасается, понимая, что рядом с Мином будет избалованным мальчишкой, который не умеет ничего. Юнги не чурается никакой работы, тоже не хотел быть героем, но у него сильная способность, и на практике он показывает отличные результаты, в Содружестве работать спокойно сможет. А Чимин? А что будет делать Чимин? Он не хочет быть бесполезным, пока Юнги будет зарабатывать деньги для семьи!       — Ты уверен? — Мин Пака не отговаривает, но на всякий случай интересуется, насколько у парня продуман этот план. Не продуман — это лучший ответ.       — Нет, — просто отвечает Чимин, быстро заполнив вопрос теста. — Но я оставил эту профессию, как ту, на которую обязательно нужно обратить внимание. — Пак убирает заполненный лист под гору тех, что ещё даже не начал делать. Вполне вероятно, что к концу перемены он не успеет сделать и половины. — У меня ещё два года впереди, — Чимин кусает ручку, воруя у Юнги один кимбап, — может, всё-таки стану моделью! — Мин никак не реагирует на эту новость. По итогу Пак всё равно умудрится своим выбором удивить. Станет президентом или Богом даже, а что? Юнги и не к такому готов. — Буду лицом бренда Сонхуна, — правда, младший Ким ещё об этом не знает, — а ты будешь красивым и замужним героем! А вместе мы будем прекрасной парой! — Мечтательно вещает Чимин, запихивая в рот кимбап, с широченной улыбкой на лице.       Юнги привык. Ко всему уже привык, его ничем не удивить. А слушает он планы Пака на будущее так, вообще, каждый день. И каждый день разные планы, в них только одно неизменно: они станут официально замужней парой, Пак Чимин будет самым лучшим мужем в мире, у них обязательно будет пара детишек, и как бонус брюнет хочет ещё и кота.       — В понедельник у меня будет тест на поднятие класса силы, — отвечает Мин, наблюдая, как Пак снова приступил к тесту, ляпая ошибки. Хотя преподаватель будет в слезах счастья уже от одного осознания, что Чимин в кои-то веки домашку сделал! — Хочу попробовать стать Драконом.       Пак отрывается от теста, открывая от удивления даже рот. Вот это новость, конечно! Юнги обычно не старался выделяться или быть кого-то сильнее, многие и о его способности ничего не знали и о самом парне, пока он прогуливал, но стабильно посещал экзамены, удивляя там студентов и преподавателей своими навыками. А теперь вот с Чёрта собирается стать Драконом, да ещё и сам заявку подал, насколько понял Чимин! Какие перемены, а самое приятное, что эти перемены происходят с Юнги сейчас, когда он встречается с Паком!       — Мой котик умеет удивлять! — Мурлычет Чимин, расплываясь в хищно-милой улыбке. — А давай я тебе устрою первую проверку перед экзаменом?       Юнги вздыхает, указывая пальцем на тест, который сам себя не сделает, вообще-то. Долго быть примерным учеником у Пака не получилось, уж сори!       — Я ведь никогда раньше твои силы не блокировал! — Не сдаётся Чимин, серьёзно настроенный поиграть с их способностями. Он может отнимать магию у всех Чёртов и молодых Драконов, у Богов не может её хотя бы в капкан захватить, но то Боги, а он обычный смертный. Потому и со своим котиком потягаться вдруг становится интереснее, нежели делать скучный тест, где все ответы лежат на поверхности (по секрету у Пака всего пять верных ответов из тридцати, что он сделал).       — Ты сейчас это делаешь, — спокойно отзывается Юнги, не закатывая истерику и не напрягаясь нисколько, из-за того, что Чимин у него силу забрал. По-прежнему сидит, одной рукой подперев голову, и ест свой кимбап, думая, сразу ему выпить свой сок или забрать его на пару? Если на пару, то и Паку надо захватить пару баночек, он явно не выдержит два часа в скучной аудитории, так хоть в туалет будет бегать — развлекаться.       — Ну, котик! — ноет Чимин, топая ногами под столом. — Хоть бы сопротивлялся! Ты же на Дракона будешь экзамен сдавать!       — Мне лень, — криво усмехается Юнги, — экономлю энергию к понедельнику.       — У меня бы к понедельнику от энергии задница горела! — Отвечает Чимин, принимая реальность, в которой Мина не завести, если он не хочет. Да и тест надо бы доделать, хотя бы половину или просто наобум ответить? Нет, Пак начинает серьёзно учиться!       — Если не доделаешь домашку, то это можно устроить.       Чимин с довольной улыбкой поднимает голову вверх, озорными глазами глядя на своего парня. На самого красивого, пусть и ленивого парня. У Юнги волосы отросли сильно, глаза закрывают, он корни подкрасил, но не подстригся, и выглядел бы небрежно, если бы не эти чёрные густые брови, которые отлично было видно за длинной чёлкой и не глубокие тёмные глаза, в которых хотелось тонуть, хотелось добровольно резаться о льды и тонуть с раскрытыми объятиями. Юнги выглядел как тот самый злодей из комиксов, вот вроде бы и отрицательный персонаж, а течёшь от него как девчонка-малолетка, и дрочишь на не святой образ!       — Заигрываешь со мной? — Пак довольно лижет пухлые губы, снова откидывая назад роскошную шевелюру. — Я бы даже поломался или покраснел от смущения, но не буду!       — Делай тест, — коротко отвечает Юнги, — до конца перемены осталось десять минут.       — Ну что ты такой! — Вздыхает Чимин, снова терпя поражение. Если бы они вели счёт, то Мин бы лидировал с нереальным отрывом. Пак вот тоже хотел бы научиться быть таким, как Юнги — спокойным и апатичным, но это даже звучит скучно, потому Чимин останется фанатом единорогов, секса и шоппинга. А ещё он вроде бы как собрался стать лучшим учеником или хотя бы попробовать им стать, или хотя бы просто доделать чёртов тест. Скучный тест, могли бы и интереснее вопросов покидать: что вы ели вчера? Что вы купили на этой неделе? Столько замечательных тем есть. А может быть Чимину тоже потренировать свою силу и попробовать сдать тест на Дракона? А что? Он же вроде бы как герой, и с Драконами дело имел уже, даже с Богами, не раз пытался силу Тэхена заблокировать, как по своей инициативе, так и по просьбе самого Кима, не выходило, правда, но было забавно.       Чимин подтягивает к себе кипу бумаг ближе, и дёргает вместе с листками пустую баночку йогурта, которая тут же летит парню на колени, оставляя на штанах редкие белые капли. Юнги реагирует на это абсолютно никак, он знал, что что-то обязательно произойдёт, включая, что Пак на попе ровно не сидел и относительно был не внимателен к тому, что делает, постоянно что-то роняя или разливая. Мин мысленно называл это синдромом Намджуна, потому что старший брат обладал фантастической рукожопостью, которой заразился и Чимин или родился с ним, уж этого Юнги не знает.       — Чёрт! — Пак вскакивает на ноги, смотря на свои дизайнерские штаны, которые теперь только в мусорное ведро! Слава ананасам, у Тэхена в его специальном кабинете были запасные штаны, но свои всё равно предельно жалко! — Схожу в туалет! — Вздыхает Чимин, глядя на Юнги. — Доделаешь за меня тест?       — Сам сделаешь, — непреклонно отвечает Мин, качая головой от вида Пака. — Могу взять тебе сок или нет, вдруг ты и его на себя опрокинешь.       — Эй! — Возмущается Чимин, надувая губы. — Здесь меня жди, с соком! Я переоденусь и приду! — А потом оборачивается на полпути и, улыбаясь мило, добавляет: — И надеюсь, ты доделаешь за меня домашку!       Юнги вздыхает тяжело, выпрямляясь на стуле, глядя в спину удаляющемуся Паку. Делать за него тест, конечно, не будет, пусть сам учится, а то бегает от профессии к профессии, не зная, чего хочет от жизни. По идее работа героя ему подходила в плане неусидчивости, но злодеи нападали не каждый день, а у Чимина задница горела двадцать четыре на семь без выходных и праздников!       Мин подтягивает к себе тест, который мучил Пак, просматривает его решенные вопросы, замечая, что почти везде парень умудрился ошибиться. Всё-таки правы профессора — третий курс силен в практике, но не в теории, они все неусидчивые и не любят учиться. Юнги тихо стирает неверные ответы, обводя правильные кружочком, и посматривает изредка на часы, дожидаясь появления Пака.       Но Чимин обратно так и не вернулся.       *****       Сердце стучит в ушах, сбежало — трусливое, не выдержав безумного давления внешних обстоятельств. Хотя, наверное, скорее внутренних, включая, что истерия лишь зарождается внешними факторами, но растет всё-таки внутри, вскармливаемая своим вечно подавляемым подсознанием, страхами, бесконечными мыслями и желаниями, которым неожиданно оказывается, что места в этом мире нет. Мы сами загоняем себя в рамки под влиянием общества, сами живём в скорлупе, боясь родиться, боясь, что будет больно. И будет, просто через это нужно пройти, нужно, сцепив зубы, бороться, двигаться вперёд, расти, выбираясь за пределы своих собственных возможностей, чтобы узреть, что ты можешь всё! Абсолютно всё, нужно лишь захотеть, уверовать и идти вперёд с высоко поднятой головой.       Чонгук сейчас тоже тот самый птенец, что должен разрушить своё яйцо и выбраться наружу, иначе в нём же и утонет, погубит сам себя, никогда не станет тем, кем хочет, не станет героем, вечно останется трусом. Он же всего боится буквально, перед каждой опасностью дрожит, и понимает, что страх — дело обычное, но не желает быть трусом, он должен бороться, по-другому герой просто не может жить! И сейчас, хоть и держится за осколки своей скорлупы, хоть и не выбрался из неё полностью, но уже стоит перед одним самым важным и значимым испытанием в своей жизни, начиная борьбу за право быть кем-то особенным в этом мире, за право быть личностью, быть героем, которому десятки тысяч, а то и миллионы доверят свои жизни.       Чон с другими первокурсниками стоит перед огромным, просто нереально гигантским зданием, стены которого тянутся в обе стороны от массивных ворот, теряясь где-то очень далеко, доказывая, что края у них не существует. Это был тренировочный корт, сверху укрытый непроницаемым куполом с датчиками безопасности и системой слежения за любым объектом, находящимся внутри, будь то студенты или роботы-злодеи, которые будут отключены при любом намёке на излишнюю угрозу. Хромированная стальная дверь находилась под новейшей системой защиты, которая мгновенно блокировала весь корт при попытке взлома или магическом ударе по нему, чтобы не допустить жульничества от студентов или вмешательства в систему управления роботами. Корт был поистине огромен, рассмотреть, что было внутри, не получалось, стены тянулись вверх на высоту десятиэтажного здания, а то и больше; построенные из особых сплавов металлов они способны были выдержать даже ядерную атаку или нападение монстра уровня Дракон. По идее это было идеальное защищённое убежище, способное вместить более пяти тысяч человек для благополучного и счастливого проживания на своей территории.       Чонгук огромными глазами рассматривал тренировочное здание, как и любой первокурсник, восхищался массивным и продуманным строением, великим и мощным. Студенты с инженерного явно заслуживают какой-нибудь особой награды за своё творение! Потому что если снаружи оно выглядит так круто, то какое оно внутри? Чонгук одновременно и хочет это узнать, и нет. У него сердце гулко вбивается в рёбра, ломает их к чёрту, вопит и просит удрать, но Чон и с места не сдвигается. Сегодня он готовится разрушить защищающую его скорлупу и вылупиться, наконец-то, показывая себя миру.       — Здесь пройдёт ваша итоговая экзаменационная тренировка, — громко вещает декан Юджин, стоя с другими профессорами, в числе которых был и Тао, перед воротами, ведущими на корт. Чонгук преподавателей не боится, как другие студенты, он у всех на хорошем счету, даже сегодня, в такой важный день, успел сдать сочинение по корейской литературе. Примерный ученик, самый лучший в своей группе! Профессора-то его не пугают, а вот сам экзамен, само понимание того, что сейчас он попадёт на корт и там… да вот нихрена он не знает, что там будет, это-то и пугает! — Как я уже говорила вам на нашем первом занятии, — продолжает профессор Юджин, обводя студентов своими внимательными сканирующими глазами, — сегодня у вас пройдёт тренировочный бой, где мы оценим ваши навыки, силу, и чему вы научились за три месяца учёбы на геройском. — Чонгук больно сглатывает, тут же оборачиваясь, надеясь, что никто не заметил, как он нервничает. Да всем не до него было, тут каждый трясся в страхе, они все в одной лодке, все перваки, и никто из них не представляет, как пройдёт их экзамен. — Те, кто остался стоять на месте, будут исключены, тянуть за хвосты мы никого не будем. — Спокойно добавляет Юджин, а у Чонгука над головой, будто грозовая туча скопилась! Он понимал, что отстающие будут исключены, но услышать это прямо сейчас, перед экзаменом, было вполне даже важным, чтобы мысленно надавать себе пощёчин, не позволяя страху или панике хоть немного править своим телом. Одна оплошность, и Чонгук может попрощаться со своей мечтой. Как говорил Тэхен, нужно заострить внимание на своих сильных сторонах. Хорошо-хорошо. Чонгук же не слабак, он сможет показать, чего добился за эти три месяца. — Индивидуально вас будут оценивать четверо профессоров, являющиеся действующими героями, — продолжает краткий инструктаж Юджин, — у каждого свои стандарты, у каждого свои критерии, но одно будет общим — вас будут оценивать не как студентов, готовящихся стать героями, а как настоящих героев. — Чонгук сжимает зубы, не желая терять свою уверенность, показать, что он многому научился за время своих тренировок. Никому не показывал большинство своих навыков, порой дрался в спарринге с Хосоком или даже Джином, раньше, правда, с Сону часто, но в таких боях, что естественно, никогда не выкладывался на все сто процентов — ранить друзей совсем не хотелось. Сегодня он должен себя ощутить настоящим героем, должен быть героем и выкладываться по максимуму, отвоёвывая своё место в Академии. — Профессор Тао, Цукира, Огненный Лебедь и я будем судить вас по ходу всего боя, наблюдая за экзаменом через камеры слежения. — Декан Юджин поднимает свой планшет, который до того держала в руках, и показывает экран студентам, где мелькает множество квадратиков камер, расставленных, видимо, внутри корта. Конечно же, с группой преподаватели в бой не пойдут, будут издалека наблюдать, и выставлять оценки. — Все списки прошедших и отсеянных будут вывешены завтра в два часа дня. — Добавляет Юджин, и среди студентов проходит волнительный трепет. Чонгук понимает, что будет делать завтра — грызть ногти, ожидая решения суда! Декан же продолжает: — Корт построен по типу обычного жилого города, — ну хоть это-то Гук знал, спасибо, правда, Тэхену, — по его улицам передвигаются тренировочные роботы, заменяющие злодеев для этого экзамена. — Чон кивает, также наслышанный и об этом, но руки всё равно сцепляет в кулаки, стараясь максимально успокоиться, и не дать страху завладеть собой. — Они могут нападать на вас группами или поодиночке, вы так же можете объединиться в группы для прохождения экзамена или попробовать себя в одиночном бое. — Да, сражаться вместе было бы неплохим решением, но Чонгук почти ни с кем с курса не общается, раньше был Сону, можно было с ним пройти этот экзамен, а так выходило, что ему не с кем объединяться. Он не умеет заводить знакомства, и кто захочет брать его к себе? — Героям часто приходится сражаться вместе, чтобы противостоять злодеям, — поясняет Юджин, — очки за сотрудничество будут добавлены отдельно. — Явно не Гуку, потому ему придётся выложиться на двести или триста процентов, чтобы не потерять своё место в Академии. — Количество роботов в городе для вас будет неизвестно, — что, кстати, логично, в реальном бою и количество злодеев порой никто не знает, — но среди них есть те, кто сродни классу Чёрт и Дракон, они быстро учатся и легко перенимают ваши техники боя. — Чонгук снова больно сглатывает. Почему бой с машинами его пугает? Даже не осознание, что они не бездумные корыта, а вполне опасные изобретения, а именно тот факт, что они машины!? Наверное, потому что эмоций у них нет и мотивов тоже, только то, что заложено в программе; в этом плане человек сложнее, но он живой, и Чонгук бы предпочел сражаться с тем, чьи эмоции понимает или хотя бы знает, что они есть. — Вы можете превратить роботов даже в горстки пыли, — продолжает вести инструктаж Юджин, — но не забывайте о том, что ваш бой происходит в городских условиях. — Да, Чонгук уже думал об этой помехе, его торнадо может спокойно снести высотку, а герой ограничен в своей силе, если она вредит окружающим. Он же герой, а не злодей. У Гука остаются молнии, что, кстати, удобно, чтобы вывести из строя машину, но если задеть живой объект, кого-то из студентов, спасибо тебе явно не скажут! Ладно, Чон будет действовать по обстоятельствам, сейчас строить планы бесполезно. — Вы ни в коем случае не должны ранить других студентов или намеренно вывести кого-то из игры — за подобное вы будете сразу отчислены. — Что и требовалось доказать. — Внутри корта с вами буду я и профессор Тао, — Чонгуку прямо везёт оказываться в одном месте с Белым Тигром, будто Вселенная намеренно кидает ему в лицо тот факт, что он вот такой маленький и ничтожный рядом с Богом. Но он и так это знает, перестаньте уже повторять! — Если вдруг произойдёт хоть что-то, — Юджин делает паузу, обводя студентов соколиным взглядом, — вы попадёте в беду, — ох, не нравится это Чонгуку, — или потеряетесь, или заметите что-то необычное, — Лигу Злодеев, например! А Чон просто уверен, что всё к этому и вело, ну, намёк был явно таким! В последнее время монстры активно вмешиваются в дела Академии, могли и в этот раз что-нибудь умудрить, конечно же, руководство учебного заведения решило в этот раз подстраховаться. Что ж, Чонгук надеется, что всё пройдёт хорошо, без Лиги и монстров. — Если хоть что-то вызовет у вас подозрение, то просто сообщите об этом нам по наушнику. — Декан вынимает из своего уха маленькую беспроводную гарнитуру, показывая её студентам. — Перед тем, как вы войдёте на корт, каждый получит такую. Для того чтобы сообщить нам что-то, нужно нажать на кнопку, включив наушник, — декан детально показывает, где эта кнопка и как выглядит гарнитура, когда она включена, — и назвать район, где вы находитесь. Название улиц висит на каждом здании внутри корта. — Юджин вставляет свой наушник обратно в ухо, выдыхает, впервые легко улыбаясь студентам, чтобы помочь им хоть немного расслабиться. — Думаю, на этом всё. — Чонгук больно сглатывает, слушая, как сердце снова набирает запредельные обороты, когда понимает, что вот сейчас и начнётся их главное испытание! — Теперь, пожалуйста, выстройтесь в шеренгу, и по одному подходите ко мне за наушником, а потом профессор Тао отведёт вас на корт. — Чон несколько нервно дёргает себя за край толстовки, вставая в очередь за какой-то девушкой, вроде бы её звали СуРи, Гук помнит только, что она была второй лучшей в их группе после самого Чонгука. — Экзамен начнётся без свистка и нашей команды, как только вы все окажетесь внутри, и закроются защитные двери, можете начинать. — Даёт последнее наставление Юджин, начиная раздавать студентам наушники.       Чон видит, как впереди открылись ворота корта, вроде бы их открыл Тао, подбадривающе приглашая студентов пройти внутрь. Чонгук поверх голов одногруппников смотрит, и рот прикрывает ладонью от удивления, потому что видит за раскрытыми воротами, что находится на территории тренировочного корта! Там настоящий город! Мегаполис огромный, гигантский! Высотки тянутся до самого купола, их окна блестят в искусственном свете, переливаются красиво. Чонгук кроме верхушек зданий ничего толком увидеть и не может, только кусок купола, который изнутри похож на обычное, пусть и искусственное, небо, но уже сами масштабы корта потрясали, Чон представить себе не может, сколько трудов ушло на то, чтобы всё это построить! А ведь он даже роботов ещё не видел!       Гук двигается вперёд в очереди, подходит к декану, немного трясущимися руками принимая свой наушник. Всё. Дальше только вперёд, к победе или к обратно нищенскому существованию, где он никто и звать его никак.       — Удачи! — Улыбается Юджин подбадривающе.       Чонгук ей кланяется, тоже пытается улыбнуться, но слабо выходит. Он дальше идёт, чтобы очередь не задерживать, здесь его уже Тао встречает, тоже улыбается легко, стараясь приободрить, но Чон на диких нервах сейчас. Его чуть ли не колотит, он держался из последних сил, но защита падала, и он медленно снова окружал себя уютной скорлупой, не желая выходить в этот тёмный и злой мир.