Роман с инкубом

Он не всегда был таким. С самого начала он был просто мальчишкой из Бруклина, по прихоти богов наделенным художественным талантом и получившим возможность разжечь эту искру до пламени. Наверно, именно эта увлеченность и самоотдача и привлекли к нему прекрасную и строгую Пегги Картер, потому что позже он не раз и не два задавался вопросом, что в нем могло заинтересовать такую девушку, как она? Пегги… Эффектная и яркая, всегда привлекающая внимание своими классическими костюмами, любовью к так идущему ей стилю ретро и британским акцентом, который она не скрывала ни единой секунды. Стивен ухаживал за ней долго. Советовался с Баки, еще со старшей школы известным своим успехом у девушек, и умудрявшимся даже расставаться с ними так, что те вспоминали о нем с мечтательным вздохом. Картер нравились мягкость Стива, то, что он был настойчив, но не навязчив, тем самым делая свои знаки внимания приятнее вдвойне. Так они начали встречаться. Их роман развивался постепенно, шаг за шагом, они не спешили с постелью, пусть Роджерс не раз и не два чувствовал то, что тогда списывал просто на рвущееся из-под контроля желание. Но он не хотел спешить, пока Пегги не пожелает близости сама, и поэтому старался не замечать то, как его ведет от её духов - чуть терпкой, сладкой «Магнолии», которые она так любила. То, как ее поцелуи кружат голову непонятной жаждой, оставляя послевкусие какой-то странной незавершенности. То, как при виде ее фигуры, подчеркиваемой строгими линиями наряда, внутри все сводит от непонятного голода. Ему хотелось, чтобы их первая ночь была одним из лучших совместных воспоминаний. Но все вышло наоборот, и в какой-то момент обернулось кошмаром. Сначала все было прекрасно – Стивен был осторожен и чуток, прислушивался к Пегги, никуда не спешил, и, судя по прерывистым вздохам и стонам, ей было хорошо с ним. Когда же нежность и страсть сменились каким-то звериным голодом, Стивен не помнил. Он только помнил, как Пегги, в очередной (вспомнить бы, в какой по счету?) раз достигнув пика, сорванным от стонов и криков голосом попросила пощады и то, с какой внутренней неохотой и усилием, он отступил, когда хотелось еще и еще. Именно тогда вся жизнь разделилась на «до» и «после», потому что с той роковой ночи желание и голод больше не покидали Стивена. Он внутренне переплавлял их в энергию и вдохновение, иногда забывая о сне почти на сутки, творя и радуясь своей привычке полностью погружаться в работу, потому что она избавляла его от соблазна в лице Пегги. После той, первой и последней ночи, она смотрела на него с удивлением и опаской, наравне с ним находила благоприятные предлоги отменить встречу и даже поговорить откровенно она тоже предложила буквально в один с голос с ним. Если говорить честно и прямо, Стив, ты напугал меня. Нет, не пойми неправильно – мне было хорошо с тобой, да и множественный оргазм, конечно, всегда неожиданный и приятный сюрприз, но то, что ты, будто, по меньшей мере, живая секс-машина, был готов продолжать, когда я уже себя не чувствовала, уже перебор. Тогда, кажется, он сказал что-то о том, что его это напугало не меньше, и что он занимается поиском причин подобной, кхм, странности, но если один его вид пугает Пегги воспоминаниями о случившемся, то он не будет мучить ее и себя. Так они расстались, оставшись друзьями. Продав заинтересовавшие и выбранные на выставках работы, Стивен уехал. И не только, чтобы подольше не отсвечивать перед Пегги, давая и ей, и себе время. Ему надо было найти ответы на вопросы, которые возникли сразу после неожиданного разговора с Баки, рассказавшего ему об ином Нью-Йорке… - Вот это ты попал, - Баки как-то по-звериному втянул носом воздух, будто принюхиваясь к нему, - и кто бы мог подумать, что малыш Стиви окажется инкубом. - Прости, кем? Так он узнал о существовании фэйри. О том, что его друг, и в недавнем прошлом тот еще гуляка Баки Барнс – оборотень. Как пошутил он – «думаю, мои румынские предки когда-то здорово повеселились в окрестностях Трансильвании. Хорошо, что еще не цапнулись с Дракулой, а то быть мне вампиром». Зато вампиром оказалась их соседка по лестничной клетке – милая и тихая зокавианская эмигрантка Ванда, с которой, к удивлению Стива, у Баки были более, чем дружеские отношения. «Стереотипы, - фыркнул тот в ответ на осторожное замечание, что мол, по всем источникам вампиры и оборотни чуть ли не кровные враги, - конечно, свои споры и дрязги у нас есть, но если бы все фэйри так враждовали, нас бы уже давно перебили». Собственно, на поиски более опытного фэйри-инкуба он и отправился, чтобы попутно узнать побольше о мире фэйри. Так он познакомился с Броком Рамлоу – инкубом из солнечной Италии. - А ты вообще в курсе, что охотиться на чужой территории без разрешения – невежливо? Стивен обернулся. Как его заметили? Стоящий у стены напротив двери в туалет фешенебельного ночного клуба рослый и широкоплечий мужчина смерил его оценивающим взглядом изжелта-карих, будто кошачьих, глаз. От незнакомца исходило ощущение некоего животного магнетизма и опасности. Как от красивого, но дикого зверя, который может быть ласковым, но ручным не будет никогда. Интересно, а получится ли…? - А ты хорош… - в ответ на его соблазнительную улыбку и попытку прикоснуться мужчина усмехнулся, - вот только совсем неопытный, раз пытаешься охмурить собрата. Но ничего, мелкий, чуток поднатаскать тебя и отбоя от доноров не будет. Вот только как тебя занесло сюда одного и неумелого, юный инкуб? Рамлоу представил его местному Совету и взял на себя обязанность его куратора. И, будучи таковым, научил его всему тому, что должен знать как любой фэйри, так и инкуб. Научил контролировать свой голод, рассказал и показал, как брать столько, чтобы не убить партнера или партнершу, о Теневых протоколах – сводах законов фэйри. Обо всем том, что должны были рассказать его родители, будь они живы. Увы, Стивен уже не узнает, кто из его родителей был фэйри. Да и это уже не было важным. Важно было то, что он научился с этим жить, постепенно получив и до сих пор получая ответы на все возникающие с его новой сутью вопросы. В Нью-Йорк он вернулся полностью готовым к новой жизни. Убедился, что у Пегги все хорошо, как и у Баки с Вандой, после чего занялся воплощением своего плана. Заставить угасшую славу вспыхнуть с новой силой не составило труда. Всего-то и надо было, что одурманить владельца загибающейся галереи, дабы тот продал ее за бесценок, привезти сделанные во время путешествия работы, окрутить пару журналистов, разместивших статьи о триумфальном возвращении Стивена Роджерса в своих газетах, а потом открыть галерею с ее первой выставкой. Это был отличный старт, после которого все пошло, как по маслу. И даже настойчивое внимание одного из журналистов «Нью-Йорк Таймс» ничуть не омрачало жизнь Стивена. Даже забавляло, благо журналист попался очень даже ничего. Ладный и крепкий, с проницательным взглядом темно-карих, цвета темного янтаря, глаз и щегольской бородкой, обрамляющей чувственные губы и точеный подбородок. Темные волосы, пребывающие в естественном беспорядке, простая, но подобранная со вкусом одежда… Столь интересующийся им Энтони Эдвард Старк сам того не ведая вызвал у Стива ответный интерес, потому что на одной из недавних выставок Роджерс не только заметил его присутствие. Он его почуял. Совсем как хищник чует жертву. Чуть горьковатый, терпко-пряный запах, стоило только пойти за его тонкой нитью, привел его к Старку. Они обменялись парой вежливых фраз, а после закрытия галереи Роджерс встретил в уже давно ставшем привычном клубе кареглазого шатена, чем-то напомнившего ему этого журналиста, и остаток ночи не столько пировал, сколько представлял, что в его постели Старк. Глупо, конечно, и неожиданно, но после обучения у Рамлоу он уже знал, что означает почувствовать кого-то на таком животно-инстинктивном уровне. И только он вознамерился познакомиться с ним поближе и в самое же ближайшее время начать легкий роман, его пригласили на разговор старейшины Совета фэйри. - …Люди еще не готовы к этой правде, - старейшина Николас Фьюри, одноглазый темнокожий вампир, покачал головой. - Да, но ничто не мешает подготовить их к ней. Например, почему бы кому-либо из известных фэйри не дать интервью? Кто-то поверит, кто-то решит, что это фантастический рассказ, опубликованный в газете в качестве привлечения внимания покупателей. Собственно, поэтому я и пригласила мистера Роджерса, - старейшина Кэрол Дэнверс, джинния, неуловимо улыбнулась вошедшему в кабинет Стивену, жестом приглашая сесть, - вы ведь в курсе, что вами интересуется один дотошный журналист? - Да. Энтони Эдвард Старк, - кивнул Стивен,- и что требуется от меня? - Предложить ему интервью. Он ведь с упорством одержимого пытается разобраться в вашем прошлом. Так пусть возьмет информацию из первых рук. Он как раз не у дел, мается от скуки, поэтому с удовольствием и вниманием выслушает вас. - А если его статью не опубликуют? – выгнул бровь Стив. - Не беспокойтесь – опубликуют, - махнула рукой кицунэ Наташа Романофф, - Если что, предложите больше материала, чтобы вышла книга. Так, наверно, даже было бы лучше. Сейчас, благодаря жанру «фэнтэзи» многих не удивишь ни вампирами, ни оборотнями, ни другими фэйри. Но среди книг такого жанра нет ни одной, что была бы выполнена в виде настоящего диалога с представителем какого-либо из наших видов. Во всяком случае, за такое после Энн Райс никто не брался. Что скажете, мистер Роджерс? Вы согласны? Это был самый настоящий джек-пот. Ему протягивали этого журналиста на блюдечке с голубой каемочкой, и отказаться от такого было бы глупо. - Я могу поужинать с ним? - Только не увлекайтесь, - Романофф понимающе усмехнулась, - в конце концов, ему еще статью, а то и книгу писать. - Непременно учту. Еще говоря с ним по телефону, услышав, как на миг у него перехватило дух, а потом неуловимо для человека, участилось дыхание, Стивен понял, что Тони попался. Да, он не ожидал его звонка, но его определенно интриговала возможность встретиться с тем, кем он интересовался столь долго. И поэтому ничуть не удивился, когда услышал лишь только самому Тони кажущееся спокойным. «Крайне польщен вашим предложением, мистер Роджерс, и с радостью его принимаю. Когда и во сколько вам будет удобно дать интервью?» «О, я могу дать тебе не только интервью, но и самое величайшее наслаждение, что ты испытывал когда-либо» - эти слова только чудом не сорвались в ответ, но Стивен давно привык контролировать свои мысли и желания. Поэтому он назвал дату и время встречи, после чего приготовился ждать. На интервью Тони смотрел на него так, как никто раньше. Да, он привык, что на него смотрят с восхищением, желанием, похотью, завистью, ненавистью, а одурманенные его чарами – с голодом и жаждой, но взгляд Старка был другим. Он смотрел с восхищением, но это было восхищение чем-то не только прекрасным, но и опасным. Наверно, так обычно смотрят на больших и хищных кошек – пантер, тигров, пум. В его взгляде мелькало желание, но оно было замаскировано восхищением, которое также торопливо пряталось за профессиональный интерес. Но если внешне Старк оставался спокойным профессионалом, пытающимся даже свой взгляд оставлять бесстрастным, то его запах выдавал все его эмоции с головой. Терпко-пряный запах с легкой горчинкой был полон желания. От Стивена не укрылось, как Старк смотрел на его губы и руки, отчего исходящее от него желание только усиливалось. Жаль, что только на миг. Яркая вспышка – и снова контроль. Что же, тем интереснее. Особенно то, что Тони сам предложил ему ужин. И, говоря, что он не хотел бы упустить такого человека, Стивен был искренен. Тони не хотелось очаровывать. Зачем, если он оказался очарован просто им, Стивом? Без магии инкуба? Возможно, прикосновение было лишним, но Стивен не смог отказать себе в маленьком удовольствии еще раз ощутить запах его желания, оставляющий на языке пряное послевкусие. Изумительно. Настолько, что он, пожалуй, еще чуть-чуть нагуляет аппетит. Терпения Стивена хватило на неделю. Потом он не выдержал и пригласил Тони на ужин. Если ты не передумал и все так же решительно настроен, я приглашаю тебя на ужин. И только довольно улыбнулся, получая лаконичный ответ. Нет, да и снова да.

***

Для свидания Стивен выбрал свой любимый итальянский ресторан – небольшой, уютный и уединенный, будто созданный для таких встреч. А то, что Тони тоже любит итальянскую кухню, было приятным совпадением, которое только добавило свиданию тепла и какой-то интимности. Как и слова Тони, что он целиком и полностью доверяет вкусу Роджерса. - В таком случае надеюсь, что мой вкус оправдает твое доверие, - заметил Стивен, с удовольствием наблюдая за тонким флером румянца, что вспыхнул при осознании Тони, насколько двояко звучал ответ Стива. Поначалу ужин шел легко и непринужденно. Стивену нравилось, что с Тони будто сошел какой-то профессиональный отпечаток. Сейчас перед ним был привлекательный мужчина, приятный собеседник, который искренне наслаждается обществом столь же незаурядного и приятного ему человека, а также хорошей кухней. Ни Стивен, ни Тони не портили неспешный разговор флиртом, который на тот момент почему-то казался неуместен, но приправили его легкой перчинкой остроумия с обеих сторон, что только оживляло беседу. У Тони был приятный, с легким, похожим на кошачье, фырканьем, смех и глубокий мягкий голос, от которого пока еще напоминающий о себе легким покалыванием голод только усиливался. Но Стивен не спешил воздействовать на Тони, зачаровывая. Это был слишком чудесный вечер, чтобы заканчивать его так быстро, и умеющий не только слышать, но и слушать собеседник, терять которого не хотелось. Во внимательном, любующемся взгляде Старка нет-нет, но вспыхивало ожидание, однако Роджерс не спешил оправдывать его. Во всяком случае, до того, как они покинут ресторан. Вот только… - Лимонный пирог или тирамису? – с улыбкой спросил он, лукаво глядя на Тони поверх меню, - первое – сладкая смерть, второе – воплощенная страсть. - Пожалуй, выберу второе, потому что предпочту ту сладкую смерть, что может дать твой поцелуй, - заметил Тони, и Стив вновь получил удовольствие от того, как соблазнительно тот выглядит, смущаясь своих слов. Представив, как тогда он будет выглядеть в его постели (о, контраст темно-синих простыней и слегка смуглой кожи наверняка будет обжигающе горяч!) Роджерс жестом подозвал официанта, отвечая Старку с предвкушающим урчанием: - Ловлю тебя на слове, Тони. Вот теперь можно было чуть-чуть отпустить себя и немного поиграть. Добавить в беседу сладкой пряности флирта, слизнуть с нижней губы оставшийся от пирожного шоколад, читая во взгляде Тони жажду сделать это самому, игриво прикусить её, сказав перед этим что-то многообещающее или смущающее. Это было сродни приготовлению сложного, но обещающего быть вкусным блюда. Да, он не смотрит на людей и фэйри как на пищу. Но вкус энергии тех, кто уже разгорячен желанием сам по себе всегда вдвойне слаще. Поэтому Стивен внутренне возликовал, когда вместо прощания у дверей его квартиры, Тони спросил, не голоден ли Стив, как инкуб. - А ты наблюдателен, впрочем, иначе ты бы не был хорошим журналистом, - он не стал отрицать очевидное, - да, я немного проголодался. Но это не значит, что я готов наброситься на тебя прямо здесь и сейчас, втолкнув тебя в твою наверняка уютную квартиру и, одурманив, пировать всю ночь к нашему общему удовольствию. Я умею прислушиваться к тебе и контролировать свой голод. - Как это обычно происходит? – спросил Старк, нервно, но так соблазнительно облизнув губы, похоже, пересохшие от волнения. И от мысли что сейчас с ним могут добровольно поделиться энергией все просто сводило желанием действительно открыть дверь, вталкивая в нее Тони, увлекая в спальню, чтобы любить его всю ночь – медленно, долго и страстно, наслаждаясь незамутненной чарами подчинения энергией, даря наслаждение, пока Тони сам не запросит пощады. - Ты действительно хочешь это знать? – Стивену хотелось верить, что в его голосе не было предательской хрипотцы. - Тебе ведь необходима энергия, - просто ответил Тони, и от этого ответа тормоза готовы были просто слететь, - и да, я хотел бы узнать это. - Хорошо, как пожелаешь, - Стивен улыбнулся, усилием воли возвращая контроль над собой, - но всего один поцелуй, не больше. Думаю, для начала тебе будет достаточно. Иди ко мне, Тони… - с этими словами, приправленными чарами, он протянул руки, привлекая к себе с тихим стоном потянувшегося к нему Старка… Боги, каким же он был вкусным! Горький шоколад с кофе, щепотка перца и немного виски. Хмельно, сладко, пряно… Тони отвечал на поцелуи с таким нетерпением и страстью, что сам казался голодным инкубом. В какой-то момент он начал целовать его сам, увлек за собой в квартиру, стянул с него пальто, бросил свое на пол, ведя дальше, в гостиную, позволяя стянуть с себя рубашку, с облегченным стоном подаваясь под ласково огладившие его ладони. - М-м-м… Можно еще? Стивена не надо было просить дважды. Он пил эту сладость, купался в запахе Тони и не мог им насытиться. Хотелось довести все до конца или хотя бы подарить немного удовольствия не только поцелуями, но и ласками, но тут уже касающийся губами его шеи Тони охнул и пошатнулся, и это будто отрезвило Стивена, подхватившего его, не давая упасть, и осторожно посадив в кресло. - Ох, прости, кажется, перестарался, - заметил Стивен в ответ на вопросительный взгляд все еще шалых и затуманенных глаз, слабо надеясь на то, что в его голосе звучит раскаяние. – Ты был прав, я действительно довольно сильно проголодался, но это не оправдание. Ты очень вкусный, - он невольно облизнулся, наслаждаясь чуть пряно-сладким привкусом, оставшимся на губах. – Слишком вкусный, чтобы съесть тебя всего и сразу, - добавил он, нависая над ним, шепча прямо в припухшие от поцелуев губы, - и раз уж на то пошло, я покажу тебе еще один небольшой фокус, - и, не давая ответить, Стив вновь приник к его губам. Делиться энергией и возвращать излишек донору на самом деле столь же приятно, как и брать ее. Ты чувствуешь, как от нее хорошо принимающему, ведь это уже твоя энергия, а значит, она связана с тобой. Тони было хорошо – Стивен чувствовал это. Иначе бы Старк не тянулся к нему, целуя, выгибаясь навстречу, прильнув всем телом. Не удержавшись, Роджерс скользнул руками по крепкой груди, заставляя разлиться по телу еще порцию удовольствия, от которого Тони застонал ему в губы – столь хрипло и чувственно, что Стив чуть не последовал за ним, обмякшим в кресле, поднявшим на него затуманенный удовольствием взгляд: - Что это было? – хрипло спросил Тони, и Стив довольно улыбнулся, все еще чувствуя, как Тони охватывает лениво-сытая истома: - Еще одна небольшая демонстрация, - голод, получивший свое сполна и даже больше, отступил, - и невольное продолжение моего ужина. Как я говорил тебе раньше, я беру столько сил, сколько нужно – не больше и не меньше, при этом могу давать силу взамен, возвращая излишек. Приятно, правда? - наклонившись, прошептал Стивен Тони на ухо, касаясь его губами, - И это только малая часть, Тони. Только представь, что тебя может ждать, попади ты в мою постель и испытай все. - Хочешь меня соблазнить? – Тони невольно улыбнулся, заставляя хищно и многообещающе улыбнуться в ответ, неохотно отстраняясь: - Я всегда получаю желаемое, когда могу его получить. В свое время – я терпелив. - Но ты ведь можешь зачаровать меня и получить это в любое время. Хоть сейчас. - Верно. Но это слишком просто и не всегда уместно. К тому же, нет ничего сексуальнее добровольного осознанного согласия на секс с инкубом, - Стив подмигнул, - подумай об этом сегодня ночью, Тони. Приятных снов. С этими словами Стив наклонился и легко коснулся губ Тони поцелуем с коротким «Спасибо!», после чего подхватил пальто и ушел. Прохладный воздух зимнего вечера прояснил сознание, и Роджерс довольно улыбнулся. Это не последняя их встреча и не последний их ужин. Просто он предпочитает растягивать удовольствие, а потому прибережет самое сладкое на Рождество.