Тони Старк, известный журналист, специализирующийся на самых сложных по возможности получить, интервью и журналистских расследованиях, способный, по словам как друзей, так и недругов, «взять интервью даже у Дьявола» впервые за всю свою карьеру нервничал, потому что предстоящая встреча была самой странной в его жизни. Когда объявившийся буквально из ниоткуда и практически мгновенно ставший популярным художник и скульптор Стивен Грант Роджерс предложил ему эксклюзивный материал, Старк думал, что сорвал джек-пот. После пары скандальных расследований, в духе известного борца за правду Эдди Брока, его карьера болталась на хлипком волоске, ибо Александр Пирс, глава корпорации «Гидра», имеющий значительное влияние в различных сферах, в том числе и в средствах массовой информации, после всего всплывшего в ходе одного такого расследования Тони жаждал его крови. И почти получил ее, требуя от редакции «Нью-Йорк Таймс» уволить «слишком много позволившего себе зарвавшегося наглеца». Однако Вирджиния Поттс, непосредственный начальник Тони, рвавшая и метавшая при мысли, что потеряет лучшего работника («Да черт побери твою душу, Старк, во что ты опять ввязался?!»), отправила Тони в бессрочный отпуск – «перевести дух, набраться сил и, ради всего святого, залечь на дно, пока буря не утихнет».
Лучше бы это было увольнение, ибо энергичная, требовавшая постоянного движения и действий, приключений (пусть временами и сомнительных) и поиска сенсаций натура Тони просто не выносила вынужденного простоя и безделья. Особенно в канун Рождества, когда он намеренно заваливал себя работой, чтобы как можно меньше думать о том, что это будет очередной вечер либо на стандартно скучной вечеринке в редакции либо дома с виски у камина. И именно в этот момент, когда он уже был готов на стену лезть со скуки и тоски, раздался тот ставший впоследствии переломным моментом, телефонный звонок, когда приятный, глубокий и невероятно чувственный баритон, вежливо осведомившись, говорит ли он с «мистером Старком» огласил заманчивое, похожее на сыр в мышеловке, предложение.
«Что вы скажете об эксклюзивном и весьма необычном откровенном интервью? Я знаю, вы интересовались мною, так почему бы вам не получить информацию из первых рук?»
Помнится, колени у Тони дрогнули не только от звучания этого голоса, но и от осознания, что его заметили и о его изысканиях узнали. Да, он действительно интересовался Стивеном Роджерсом, потому что тот, невзирая на головокружительный успех, в личной жизни был затворником, что казалось странным при его эффектной внешности. Этот рослый, широкоплечий, атлетического телосложения блондин с ярко-голубыми глазами мастерски и ловко отказывался давать интервью, при этом неизменно вежливо отвечая или виртуозно уходя от ответов на вопросы, коими дорвавшаяся пресса заваливала его на различных выставках, открытиях галерей и благотворительных аукционах. Поэтому о нем и его прошлом было известно мало. Уроженец Бруклина, окончил художественную академию с отличием, провел пару успешных выставок, после чего на вырученные с проданных работ деньги внезапно уехал из Нью-Йорка и Штатов вообще. И вернулся всего пару лет назад, почти мгновенно вернув себе начавшую зарождаться раньше, но быстро пошедшую на спад после его отъезда славу.
И тут это неожиданное предложение откровенного интервью, в котором Тони невольно искал подвох. Чутье журналиста предвкушало сенсацию, интуиция же кричала, что здесь что-то нечисто, а вся суть Старка рвалась к обладателю этого обволакивающего, завораживающего голоса, на которого он, признаться честно, залип с того мига, когда впервые увидел его на одной из выставок его работ. Наверно, это можно было назвать одержимостью, но именно после этого вечера Старк и принялся искать о Роджерсе все, что только мог найти.
А теперь тот буквально сам шел к нему в руки. Чуть ли не во всех смыслах.
Как тут не заподозрить неладное и в то же время устоять и не согласиться?
Ответ Тони был очевиден.
Он согласился. И сейчас, сидя в уютной гостиной, смотрел на своего собеседника, не зная, как начать разговор после прозвучавшего только что признания, в которое просто не верилось. Да и кто бы смог поверить в то, что здесь и сейчас, в вечно шумном и спешащем куда-то Нью-Йорке, бок о бок с обычными людьми живут фэйри? И не только стандартные вампиры и оборотни, но и лепреконы, селки, кицунэ, сирены и…инкубы с суккубами*.
Теперь Старк смотрел на своего собеседника иначе, отмечая то, что не мог отметить раньше. Например, что тот красив какой-то особой, непонятной и невероятно притягательной красотой. Белоснежная рубашка с небрежно расстегнутым воротом и закатанными рукавами, обнажающая этим шею и сильные руки, только подчеркивала, что под нею крепкое и литое, поистине совершенное тело. Синие джинсы скрывали стройность ног, мягко обхватывая наверняка крепкие бедра, оказаться в плену которых было бы чертовски приятно.
Старк подавил желание совершенно по-детски помотать головой, прогоняя это наваждение и продолжая изучать терпеливо ждущего Стивена взглядом. Светлая, почти нетронутая загаром кожа, золотистые волосы, остриженные коротко, потому что прекрасно вылепленное лицо с чувственной линией губ и волевым подбородком не нуждалось ни в каком «обрамлении». Взгляд голубых, цвета летнего неба, глаз был полон ожидания и легкой насмешки. Весь облик Стивена говорил о том, что он привык к такой реакции на себя, к тому, что на него смотрят и как смотрят, и при всей его небрежной расслабленности, с которой он сидел в кресле напротив, Тони почему-то не покидало ощущение, что он сидит перед пусть сытым, но хищником.
Прекрасным хищником в человеческом облике, дорогой одежде и обладающим тем тонким светским лоском, что присущ всем известным людям, что часто бывают на публике, знают ее и умеют ею управлять, неуловимо и изящно направляя ее взгляды в нужное русло силой своего обаяния и харизмы.
- Итак, - Тони откашлялся, собираясь с мыслями, - значит, вы – инкуб?
- Да, - голос был поистине под стать внешности – мягкий баритон с приятно-обволакивающим тембром и легкой хрипотцой, - Вас это шокирует или пугает?
- Скорее, приятно удивляет, потому что в нашем мире технологий и прогресса трудно поверить в подобное.
- Что же, резонно. Что вы хотите знать?
- Все, что можно опубликовать. Полагаю, что столь откровенное интервью вполне потянет на настоящую книгу. Давно хотел попробовать себя в писательской стезе.
- Хорошо, - от грудного, бархатистого смеха по телу пробежала дрожь, отзываясь легким покалыванием внизу живота, - если решитесь, то мое согласие и большее количество материала вам обеспечены. В таком случае, позвольте представиться еще раз. Стивен Грант Роджерс, владелец частной галереи «Трискелион». Художник, скульптор, филантроп, инкуб. Скажите, мистер Старк, что вы понимаете под понятием «инкуб»?
- Для меня суккуб и инкуб это религиозные понятия. Так называют демонесс и демонов, соблазняющих людей.
- В общих чертах, немного поверхностно, но, по сути, верно. Кроме того, что соблазнить можно не только людей, но и других фэйри, - тут Стивен подмигнул, - И того, что я и подобные мне не демоны. Те – существа другого мира, хотя и сюда заглядывают. Как и ангелы – те еще моралисты и святоши с крыльями, кстати. Вопят, что мол, мы инкубы, совращаем души, дабы продлить себе жизнь, но почему-то никто из них не спешит отвечать мне на вопрос почему, в таком случае, они сами не сидят на облачках, поклевывая манну небесную, потому что среди фэйри хорошо помнят ангелов-эгрегоров, свято считающих души своей законной пищей.
Тони невольно подавил смешок в ответ на явное богохульство, однако продолжая внимательно слушать Стивена.
- К тому же, то, что мы питаемся энергией через близость, еще не означает, что мы не заботимся о тех, кто решил поделиться ею с нами, и не думаем о серьезных отношениях или изменяем своим супругам.
- То есть?
- Это не для протокола, но для вас в качестве ликбеза и, быть может, материала для книги. Вы ведь наверняка изучали историю?
- Да. Помню, что на заре становления Штатов было много различных конфликтов и столкновений – разные народы, разные культуры и обычаи.
- Именно. Как среди людей, так и среди фэйри. К тому же, между последними шла конкуренция из-за малого количества людских ресурсов. Во всяком случае, среди тех, кому из фэйри они необходимы. Так вампиры придумали Соглашения Крови со своими донорами, а мы, взяв их за основу, создали Духовные Узы, которые, кстати, могли также стать брачным союзом. И пункт о заботе за своевременным восполнением донором сил, его комфорте и условиях жизни мы соблюдаем очень строго, потому что мы искренне заинтересованы в его максимальном долголетии и благополучии. Правда, Узы мы можем заключить не сразу и не с любым – природа сделала нас довольно привередливыми. Не каждый может оказаться для нас настолько вкусным.
- Значит, по сути, вы подходите к людям или другим фэйри не просто как к источнику пищи?
- Учитывая, что наравне с энергией других нам требуется и обычная пища, это было бы неверно. Даже вампиры достаточно эволюционировали, чтобы нуждаться в крови, как в источнике сил, а не как в основной пище, не говоря о других фэйри. Поэтому говорить о том, что окружающие для нас – еда, будет отдавать своего рода каннибализмом, - Стив фыркнул, - и назвать вас просто батарейками тоже глупо. Вы все – личности, а не предметы. Живые люди и фэйри, и относиться к вам нужно соответственно.
- Я так понимаю, это прогрессивный ответ сторонникам консервативных взглядов? – уточнил Тони.
- Да, вы схватываете на лету, вам говорили, нет? Странная фраза, но, тем не менее, я рад, что вы вникаете в суть. Собственно, среди либерально и прогрессивно настроенных фэйри уже давно ведутся речи о том, что пора подготовить людей к тому, что мы есть и мы рядом. Конечно, это будет шок и перевернет мир, снося устоявшийся порядок во всех сферах жизни, но именно поэтому никто не спешит резко выходить из шкафа. И, быть может, ваша статья или книга станет одним из шагов в этой подготовке. Я бы не хотел, чтобы однажды какой-нибудь юный инкуб или молодая суккуба, впервые ощутив свой голод, бросилась бежать, ища по всему миру ответы на вопросы: что происходит? Что с этим делать? Можно ли от этого избавиться и как жить дальше?
- А ваши родители…
- К сожалению, они не успели подготовить меня к этому и обучить. Мой же лучший друг оказался оборотнем, а у них свои особенности воспитания и обучения молодого поколения.
- Значит, вы, впервые ощутив…голод, как вы его назвали, испугались, что убьете человека сексом с вами?
- Не совсем, - в глазах Стива мелькнула грусть, - я чуть не убил ее. Она была тем катализатором, что инициировал меня как инкуба. Мы оба были юны, она была напугана моей ненасытностью, да и я тоже. Поэтому мы расстались – мирно, оставшись друзьями. Я уехал, а потом слышал, что она позже вышла замуж за хорошего человека и сейчас директор в одной телефонной фирме. Я рад, что у нее все сложилось.
- А… - Тони осекся, не зная, как правильно сформулировать свой довольно щекотливый вопрос, - кхм… Как же сложилась ваша интимная жизнь на данный момент, с учетом вашей… особенности?
- Вполне насыщенно, - Роджерс улыбнулся, - причем во всех смыслах. Да, мы привлекательны для людей и фэйри, поэтому у меня нет проблем с тем, чтобы познакомиться и найти тем самым себе любовника или любовницу. На одну ночь или же на роман. Мы черпаем необходимую жизненную энергию через секс, но не всегда через него – иногда достаточно поцеловать. Все зависит от того, сколько сил нужно взять. Лично я после случившегося со мной в юности, научился контролировать свой голод и предпочитаю умеренность в еде, если так можно выразиться, и не спешу затрахивать своего партнера или партнершу до полусмерти. Хотя следует отдать должное – мы честны. Немного жизненных сил за практически неземное удовольствие. К тому же, излишек или часть взятой энергии можно вернуть, что тоже доставляет наслаждение почти такое же, как и секс с нами. Так что, это скорее взаимовыгодный союз. Можно даже сказать, симбиоз.
- Оу, - Старк почувствовал, как в нем просыпается азарт журналиста. И в то же время стало понятно, почему он не может отвести взгляд от Стивена, то и дело останавливаясь на его губах, шее и руках, которые к слову, были тайным фетишем Тони – аккуратные кисти с точеным широким запястьем и чуткими тонковатыми пальцами художника. Внутри все чуть не обдало жаркой волной при мысли, как эти ладони коснутся его – наверно они приятно-прохладные или шелковисто-горячие и будут так мягко скользить по коже… «Так, Тони, придержи коней! Вспомни, кто он! Вспомни, что ты здесь вообще-то на работе!» - А вы…
Бархатисто-грудной смешок, и Тони вновь смотрит на губы Стива, заворожено глядя, как они изгибаются в тонкой, слегка лукавой улыбке:
- Нет, я не воздействую на вас. Пока мне нет необходимости восполнять силы.
- А, скажите, какие обычно предпочтения? Все традиционно – суккубам мальчики, инкубам девочки или гендерные стереотипы давно покинули ваше общество?
- Оригинальный вопрос, - мужчина хмыкнул, - Предпочтения у нас различные. Некоторые предпочитают сугубо противоположный, некоторые – только свой пол, а некоторые предпочитают дарить наслаждение тому, кто нуждается в нем, не глядя, какого нуждающийся пола. Например, если уже быть откровенным, я предпочитаю мужчин. Таких, как вы.
- То есть? – опешил Тони, невольно сглотнув при мысли, что Стивен застолбил его в качестве «батарейки», и в то же время ловя себя на том, что секс с инкубом – это определенно бесценный опыт, и упустить шанс получить таковой – верх глупости, а то и идиотизма.
- То есть таких интересных и неординарных личностей, обладающих не только формой, но и содержанием, - пояснил тот, - Я не всегда ищу просто секс для энергии. Мне тоже необходимы общение и духовная близость, как любому живому существу. В постели или же вместо постели – неважно.
- И теперь, если вы проголодаетесь, то мне ждать вас в гости? – не удержался Тони, - ведь вы наверняка узнали обо мне все, что можно, прежде чем решили дать интервью.
Стивен рассмеялся:
- Если только вы сами не пригласите. А что, - тут он понизил голос, подавшись вперед, глядя ему в глаза и резко переходя на «ты», - Тебе уже хочется накормить голодного инкуба? – глаза Стива вспыхнули прозрачно-голубым, как подсвеченные солнцем топазы, колдовским светом. И, чувствуя, что тонет в этом огне, Тони ответил то, что думал:
- Если я действительно в твоем вкусе, то могу ли я пригласить тебя на ужин?
- Какой быстрый, - насмешливый, с нотками превосходства, голос, и тающий колдовской огонь, возвращающий глазам первоначальный вид, - Учитывая, что на ужин всегда приглашаю я. Но мне нравится твой энтузиазм – обычно он говорит о пылкости натуры. А то, что ты согласен быть донором инкуба – еще и о щедрости, - на миг Стивен посерьезнел, - и будет глупо упустить столь неординарного человека как ты.
На стол перед Тони лег аккуратный, темно-синий с серебром прямоугольник визитной карточки. Стивен поднялся из-за стола, давая понять, что интервью окончено. Впрочем, у Старка уже было достаточно материала для полноценной статьи. И, черт возьми, это действительно потянет на книгу.
- Это мой личный номер, - Тони не успел заметить, как Стивен оказался за спинкой кресла. Протянув руку к столу, он взял визитку и положил ее в нагрудный карман пиджака Старка, - Когда окончательно решишься – позвони…- кончики пальцев неуловимо чувственно и нежно коснулись щеки, когда Стив буквально пропел его имя, -…Тони.
- Благодарю за уделенное время, мистер Роджерс, - сказать это спокойным голосом стоило поистине титанических усилий.
- Просто Стив, - кончики пальцев провели по шее, вдоль тонкой, сейчас выдающей бешеное сердцебиение, линии пульса, - Я буду ждать с нетерпением. Позвольте проводить вас.
Старк вышел из лофта Роджерса с обжигающей таящимися за ней обещаниями визиткой и крепнущим с каждой минутой решением позвонить.
***
Рассказанное Стивом действительно тянуло на книгу. Правда, осталось только решить, в какую форму ее облечь, дабы не сделать похожей на приснопамятное «Интервью с вампиром»? Да и название тоже надо будет другое.
Эти мысли наравне с обработкой материала заставили раз и навсегда забыть о скуке. Хотя, если быть откровенным, то не только это.
Всегда живший работой, увлеченный ею, погружающийся в нее с головой, Тони давно поставил в графе «личная жизнь» прочерк, к тому же усложненный тем, что он давно определился со своими предпочтениями. Да, у него были необременительные романы, но порою все же хотелось чего-то более…постоянного. Но потом он вспоминал о специфике своей работы, о том, как привык жить ею, думал о том, что не каждый парень, каким бы любящим и терпеливым он ни был, будет долго это терпеть, и эта накатывающая тоска пропадала.
Встреча же со Стивеном перевернула все с ног на голову. Только вернувшись домой, Старк понял, что на протяжении интервью было не так. Почему ему не давали покоя эти странные мысли и желания, возникшие при взгляде на Роджерса. Да, тот не воздействовал на него магически, но, увидев, что Тони попал под его природное обаяние и сексуальность, решил не заморачиваться и соблазнить самым обычным, человеческим образом. И самым пугающим было то, что Тони… был готов соблазниться.
Его влекло к этому инкубу. Будь это его магия, она уже давно бы прошла, но даже спустя неделю при воспоминании о легких, почти невесомых прикосновениях, приятном голосе и цитрусово-морском, прохладно-терпком аромате парфюма Стивена, внутри все отзывалось сладкой дрожью. Тони снились эти чуткие руки художника, ласкающие его, он просыпался, чувствуя на губах сладость поцелуя…
Он будто сходил с ума, и успел не раз проклясть свое любопытство и тот миг, когда он согласился на ту роковую встречу, когда однажды вечером на телефон пришло короткое сообщение, принеся с собою надежду на исцеление от этого мучительного, но сладкого безумия.
Если ты не передумал и все так же решительно настроен, я приглашаю тебя на ужин.
Невольно задрожавшими пальцами Тони набрал ответ.
Нет, да и снова да.
***
Для ужина Стивен выбрал небольшой итальянский ресторан – уютный и уединенный, в корне отличающийся от своих более роскошных собратьев. Признаться честно, Тони опасался, что Стивен пригласит его как раз таки в таковой, и был приятно удивлен выбранным местом. Как и тем, что Стивен узнал и любимую кухню Старка.
- Это мой любимый ресторан, - заметил Стив, - его владелец – фэйри, меня знают и умеют молчать о своих гостях. А еще здесь прекрасная лазанья.
- Целиком и полностью доверяю твоему вкусу, - улыбнулся Тони, удостоившись весьма пристального и красноречивого взгляда в ответ:
- В таком случае надеюсь, что мой вкус оправдает твое доверие.
Мысль о том, насколько двояко звучала подобная фраза в исполнении инкуба, Старк предпочел отбросить как можно дальше. Во всяком случае, пока.
Ужин прошел поистине чудесно. Тони, казалось, давно забыл и вновь вспомнил, каково это – просто наслаждаться обществом незаурядного и приятного тебе человека, привлекательного не только формой, но и содержанием, умеющего в равной степени рассказывать и слушать. За действительно оказавшейся выше всяких похвал лазаньей разговор шел неспешный, но крайне увлекательный. Тони рассказывал о себе, Стив также не оставался в долгу, был остроумен, и Тони оставил попытки соревноваться в этом тонком искусстве, но осторожно выбранные шутки пришлись Стиву по душе, и Старк вновь с удовольствием услышал этот глубокий, сейчас из-за легкой интимности обстановки кажущийся чувственным, смех. Глаза Стива на протяжении всего ужина оставались ровного, ярко-голубого цвета и в них не было ни единой искры его силы инкуба. Он не воздействовал на него, но Тони невольно чувствовал себя околдованным. Или же все дело было в подсознательном ожидании дальнейшего развития событий? Вернее, его вариантов, от любого из которых голова шла кругом, а по телу разливалось покалывающее иголочками предвкушение чего-то чудесного.
- Лимонный пирог или тирамису? – улыбнулся Стив, лукаво глядя на него поверх меню, - первое – сладкая смерть, второе – воплощенная страсть.
- Пожалуй, выберу второе, потому что предпочту ту сладкую смерть, что может дать твой поцелуй, - слова сорвались прежде, чем Тони успел осознать это и проклясть себя за явно глупый и неудачный флирт. Но Роджерс лишь вновь смерил его взглядом столь пристальным, что он невольно почувствовал себя обнаженным:
- Ловлю тебя на слове, Тони, - промурлыкал он, жестом подзывая официанта и уже нормальным голосом делая заказ.
Дальнейший ужин прошел уже не так легко, как поначалу. Во взгляде Стива вспыхивали насмешливые искорки обещания, и теперь весь он был тем, за кого Тони принял его в первую встречу – хищник, сейчас решивший поиграть с попавшейся в его сети добычей. Он флиртовал, игриво прикусывал нижнюю губу, слизывал с губ оставшийся на них шоколад от пирожного, лишая Тони возможности воплотить желание сделать это самому. А еще наряду с обещанием во взгляде Стива нет-нет, но мелькал затаенный голод. Он действительно был голоден, как инкуб, но сдерживался все это время до неосторожного замечания Тони о «сладкой смерти» от его губ, словно давшей ему разрешение вести себя чуть откровеннее. Поэтому не было ничего удивительного в том, что когда они пришли к его квартире, он не удержался и поинтересовался, не голоден ли Стив энергетически.
- А ты наблюдателен, впрочем, иначе ты бы не был хорошим журналистом, - кивнул Стив, - да, я немного проголодался. Но это не значит, что я готов наброситься на тебя прямо здесь и сейчас, втолкнув тебя в твою наверняка уютную квартиру и, одурманив, пировать всю ночь к нашему общему удовольствию. Я умею прислушиваться к тебе и контролировать свой голод.
- Как это обычно происходит? – спросил Старк, инстинктивно чувствуя, что все не так просто. Только сейчас, присмотревшись к нему вне уюта ресторана, он заметил, что за прошедшее с их интервью время Стив побледнел, а под выразительными глазами залегли тени. Сколько же он голодал и сдерживался? Он уже хотел спросить об этом, когда тот задал встречный вопрос:
- Ты действительно хочешь это знать?
- Тебе ведь необходима энергия, - просто ответил Тони, - и да, я хотел бы узнать это.
- Хорошо, как пожелаешь, - очерченных, чувственных губ, коснулась проказливая улыбка, - но всего один поцелуй, не больше. Думаю, для начала тебе будет достаточно. Иди ко мне, Тони… - на этих словах его глаза вновь, как тогда на интервью, сверкнули голубыми, подсвеченными изнутри, топазами, и, невольно потянувшись навстречу этому колдовскому взгляду, Тони обнаружил себя сначала несмело и осторожно, а потом все более настойчиво и жадно целующим Стива. Или же это тот целовал его – так голодно, словно он был его водой и пищей? Все это не было важным. Тони вело. Его вело от обволакивающего его запаха Стивена – чуть резкого, цитрусово-прохладного парфюма и какого-то особенного, его собственного запаха. Кажется, чего-то морского. Да, бриза и морской соли. От прикосновений оказавшихся нежными губ, оставляющих на его губах и во рту терпко-сладкий, с вяжущей нотой легкой горчинки, вкус. Тони пил его и не мог остановиться, желая еще и еще, потому что от него по телу разливалось приятно покалывающее тонкими иголочками тепло, от которого было очень хорошо. Так хорошо, как наверняка ни от одной выпивки или наркотика. Наверно, даже самый разнузданный и горячий секс не смог бы сравниться с этим чистейшим удовольствием.
Это было восхитительно.
Головокружительно.
Волнующе.
Прекрасно.
Словно плавный полет куда-то высоко-высоко.
Пока тяжелая, но мягкая лапа падения не ударила по затылку, превращая весь мир вокруг в смазанную карусель. Тони пошатнулся, чувствуя, как его осторожно поддерживают, не давая упасть, а нормально сесть в кресло. Черт, а как они оказались в его квартире? Старк не помнил, равно как и то, когда они успели избавиться не только от верхней одежды, но и от пиджаков, а он сам еще и от рубашки?
- Ох, прости, кажется, перестарался, - заметил Стив, впрочем, без капли раскаяния в продолжающих сверкать глазах и с довольным видом сытого после мисочки сливок кота. – Ты был прав, я действительно довольно сильно проголодался, но это не оправдание. Ты очень вкусный, - добавил он, скользнув кончиком языка по нижней губе, будто смакуя вкус Тони в подтверждение своих слов. – Слишком вкусный, чтобы съесть тебя всего и сразу, - добавил он, нависая над ним и касаясь шепотом ноющих от поцелуев губ, - и раз уж на то пошло, я покажу тебе еще один небольшой фокус, - с этими словами Стив вновь приник к его губам.
В этот раз все было иначе. Сладко-горячий вкус, казалось, прожигал все тело будто щедро вводимой в кровь какой-то пьянящей, игристой как шампанское, и столь же коварно туманящей голову силой. Эта чуждая, но такая желанная сейчас, энергия наполняла тело, заставляя вновь и вновь целовать, чувствуя, как по телу пробегает волнующе-тянущая дрожь, на которую отзывается каждая клеточка. Целовать, выгибаясь навстречу, прильнув всем телом и невольно тем самым приближая тот миг, когда эта симфония не взрывается ослепительной вспышкой наслаждения, заставляющей с невольным стоном обмякнуть в кресле.
- Что это было? – хрипло выдавил Тони, чувствуя, как внутри разливается лениво-сытая истома. Стив расплылся в довольной улыбке:
- Еще одна небольшая демонстрация, - буквально растекшийся в кресле, Тони с удовольствием наблюдал, как бледность и усталость покидают лицо Стива, сменяясь отражением той неги, что он только что подарил ему всего лишь поцелуями, - и невольное продолжение моего ужина. Как я говорил тебе раньше, я беру столько сил, сколько нужно – не больше и не меньше, при этом могу давать силу взамен, возвращая излишек. Приятно, правда? - шепот коснулся уха, - И это только малая часть, Тони. Только представь, что тебя может ждать, попади ты в мою постель и испытай все.
- Хочешь меня соблазнить? – Тони невольно улыбнулся. Стив улыбнулся в ответ хищной, заставляющей все внутри отзываться новой волной желания, улыбкой:
- Я всегда получаю желаемое, когда могу его получить. В свое время – я терпелив.
- Но ты ведь можешь зачаровать меня и получить это в любое время. Хоть сейчас.
- Верно. Но это слишком просто и не всегда уместно. К тому же, нет ничего сексуальнее добровольного осознанного согласия на секс с инкубом, - Стив подмигнул, - подумай об этом сегодня ночью, Тони. Приятных снов.
С этими словами, запечатлев на его губах издевательски-невинный поцелуй с коротким «Спасибо!», Стив ушел. Тони подавил ругательство, одновременно с этим довольно улыбаясь. Что же, он подождет, пока этот невыносимый инкуб как следует проголодается.
Он тоже умеет ждать.
И ему нужно больше материала для книги, чтобы было чем занять себя на рождественских каникулах.
