Страсть и кровь

— Доброе утро. Как самочувствие? — ласково-участливый голос вынудил Тиану очнуться от вязкого сна и с трудом разомкнуть веки. — Вроде нормально. Только вот голова кружится и гудит. — Это пройдет, — от насмешливого взгляда алых глаз рану на шее обожгло огнем. — Тебе просто нужно подкрепиться. Вот, держи, — в руках у Астариона оказалась миска, наполненная еще дымящимся мясом и горкой красных ягод. — Что это? — Оленина и клюква. Питательный завтрак — то, что нужно после… серьезной кровопотери, — лукаво ответил он. Тиана заметила удивленные взгляды, которые бросали в их сторону Шэдоухарт и Уилл. Еще бы! От Астариона прежде никто не то что завтрака, а даже вежливого слова не получал. — Спасибо, — улыбнулась Тиана принимая еду, и добавила, понизив голос. — Ты должен всем рассказать. — Рассказать что? — лицо его изобразило искреннее недоумение. Тиана сурово сдвинула брови. — Ах, ты о том незначительном факте, что я вампир. Об этом я не горю желанием сообщать каждому встречному. — Они должны знать, — настаивала Тиана. — Ох, ну ладно! Ты всё равно ведь теперь не отстанешь. Но если на меня набросятся с факелами и вилами, это будет полностью твоя вина. — Только... я не хочу, чтобы они знали, — Тиана отвела глаза, — об укусе. — О, ну разумеется, дорогая, — Астарион оскалился в довольной улыбке, уже не боясь обнажать длинные клыки. — Это навсегда останется нашим маленьким интимным секретом. *** Тиана присела и принялась внимательно изучать следы. Молодой кабан, по следу которого она шла, был уже где-то недалеко. Эльфийка старалась двигаться бесшумно, мягко ступая среди густого подлеска. Она была счастлива, что появился благовидный предлог сбежать из лагеря и побыть в одиночестве, вдали от осуждающих взглядов. Да, пусть до факелов и вил не дошло, но признание Астариона вызвало много негодования, а ее решение встать на его защиту — и того больше. «С чего нам верить этой пиявке? Это сейчас он говорит, что нас не тронет, а стоит ему хорошенько проголодаться, так любая ближайшая шея пойдет на обед!» — скалилась Лаэзель. И Тиана не могла отрицать правоты ее слов. Сколько они были знакомы с Астарионом? Чуть больше недели? Доверять ему? Да она совершенно ничего о нем не знает. Так почему же она его защищает? Почему согласилась рискнуть своей жизнью и подставить шею? Откуда у нее глубоко внутри возникла уверенность, что он не причинит ей вреда? «Ты уже однажды верила. Вспомни, чем всё закончилось!» — настойчиво билось в голове… …В кабинете у главы Гильдии всегда было темно. Глаза старого ассасина не выносили никакого света, кроме мягкого огня свечей. Но живущих в тени темнотой не смутить. Тиана стояла, послушно потупив взгляд. За дерзость, что она пыталась выказывать, неизменно страдала Рэйен, и больше Тиана не могла этого допустить. Покорность была чужда лесной эльфийке, но забота о сестре брала верх над гордостью. — У тебя новый заказ, — не отрывая глаз от письма, произнес Каракис. — Завтра, у северных ворот… — Я могу не успеть подготовить позицию. Теперь он поднял на нее слезящиеся глаза, окруженные тонкой, словно обветшавшей, кожей, и Тиана с досадой прикусила язык. — Девочка, не лети твои стрелы, как заговоренные, в цель, и не будь мне выгодно твое служение Гильдии, ты бы сегодня из этого подвала не вышла. Еще раз меня перебьешь, и я подарю тебе пару отрезанных пальцев сестрицы, — произнес он с ласковой улыбкой. Глаза Тианы потемнели от ярости и наполнились слезами бессилия и она до крови вжала ногти в основание ладони. — Завтра, у северных ворот, — тем временем продолжал Каракис, — проедет группа всадников под красным знаменем. Твоя задача — убить предпоследнего наездника. Повисла тишина, которую Тиана опасалась нарушать без позволения. Каракис молча изучал свои бумаги, казалось, забыв про эльфийку, но она была уверена, что это очередная проверка, и потому терпеливо и безмолвно ждала. — Любого другого я бы отпустил с этими инструкциями, считая их исчерпывающими, — наконец заговорил ее мучитель, — но в тебе у меня до сих пор, даже после стольких лет, нет уверенности. И чтобы исключить вероятность твоих жалких моральных сомнений, я уточню сразу: твоя цель — ребенок лет семи. — Я не буду этого делать! Вы меня не заставите! — слова вырвались изо рта против воли. — Вот я чувствовал, что ты скажешь нечто подобное, поэтому решил освежить твою память. С этими словами он щелкнул узловатыми пальцами, и из кромешного мрака в глубине кабинета выступили двое дроу, крепко держащие её сестру. Во рту у Рэйен был кляп, под глазами, полными слез, залегли глубокие темные тени, а спутанные волосы потеряли огненный блеск. Она смотрела на Тиану с ужасом и отчаянно мотала головой, пытаясь убедить не идти на поводу у Гильдии. — Это очень важный для нас заказ, — невозмутимым тоном продолжал Каракис. — И когда твое нежное сердечко вздрогнет при виде ребенка на пути твоей стрелы, вспомни, что у твоей сестренки еще целы все пальцы, конечности, уши… Черт, да мы вообще до сих пор были с ней предельно нежны и заботливы. Один из дроу нахально улыбнулся и медленно облизнул щеку Рэйен, оставляя на ней слюнявую дорожку, отчего она зажмурилась и задрожала. Тиана стиснула зубы до скрипа. Любое ее неверное слово могло навредить сестре. — Я все сделаю, — глухо сказала она. — Позвольте обнять сестру, и обещаю: никаких проблем не возникнет. — Что ж, послушные псы заслуживают кости, — с улыбкой произнес Каракис, жестом приказывая отпустить Рэйен. Она тут же бросилась к Тиане. — Тиа, ты не можешь! Ты не должна! — отчаянно зашептала ей на ухо сестра, крепко обхватив руками. — Не могу позволить им тебе навредить. Я расплачиваюсь за свои ошибки, за то что была дурой и не слушала тебя. Я сама виновата, но ты страдать не должна, — непрошеные слёзы жгли глаза. — Больше они ни одной из нас приказывать не смогут, — неожиданно твердо произнесла Рэйен. Следующее, что помнила Тиана, — как потяжелело и начало выскальзывать из рук тело сестры. А еще кровавое пятно, что расплывалось вокруг кинжала, торчащего у Рэйен из груди. Кинжала, который она достала у Тианы из-за пояса… …Тиана достала из-за пояса кинжал и точными, опытными движениями начала потрошить свою добычу, когда сзади хрустнула ветка. — Я решил, что тебе не помешает помощь, — торжественно произнес Астарион, будто явился вызволять ее из темницы. — С каких пор ты рвешься помогать с грязной работой? — вопросительно приподняла она бровь. — Ладно, — фыркнул эльф, — не могу сидеть в лагере, они все на меня пялятся. К тому же, не забывай, мы встречали в этих лесах гноллов. Ходить тут одной — глупо. Возвращаясь в лагерь с рюкзаком, полным кабанятины, Тиана то и дело поглядывала на молча идущего рядом Астариона. Она никак не решалась задать хоть один вопрос из той сотни, что роилась в ее голове. С тех пор как шок от осознания его природы прошел его место заняло жгучее любопытство. — Ну что? — раздраженно спросил не выдержавший наконец Астарион. — У меня есть пара вопросов, — осторожно начала охотница. — Надеюсь, интимного характера? — Можно и так сказать. Хочу узнать побольше о… вампиризме, — Тиане до сих пор было странно, что казавшийся ей достаточно «нормальным» эльф, на деле оказался чудовищным порождением тьмы. — Спрашивай уже, — обреченно согласился он. — Так как же становятся вампиром? — О, ну, тут все просто. Находишь вампира, который не против выпить твоей крови и превратить в послушную марионетку — вампирское отродье. Теоретически следующим шагом ты должен выпить крови того, кто тебя обратил, после чего ты становишься свободным, истинным вампиром. — Но ты своего хозяина не кусал? — уточнила Тиана. — Вампир полностью контролирует свое отродье, — скривился Астарион, будто от зубной боли. — Он должен позволить отродью себя укусить. Но вампиры подлые, жадные до власти твари с манией величия. Так зачем им отказываться от верного слуги и создавать себе конкурента? Поверь, такого не бывает, — зло прорычал он последние слова. — Но, теоретически, если ты выпьешь крови своего бывшего хозяина, то?.. — не унималась Тиана. — То стану высшим вампиром, — глаза Астариона блеснули кровожадным восторгом. — Я обрету свободу, собственную волю и возможность создать свой вампирский ковен. И тогда, наутро после моего укуса, ты проснешься не просто с головной болью, а беспрекословно подчиняющейся мне рабыней, — зловеще произнес он. Тиана не смогла удержать эмоции под контролем и шумно втянула воздух. — Теоретически, разумеется, — тут же осклабился Астарион. — Хотя меня вполне устроит, если эта тварь, Касадор, просто сдохнет. Пусть истинным вампиром я не стану, зато буду свободен от него. Тиана понимающе хмыкнула: подобные желания были ей хорошо знакомы. — А знаешь, что самое забавное? — прозвучал горький смешок. — Эта мерзкая личинка в мозгу — лучшее, что случалось со мной за последние пару столетий. Благодаря ей я сбежал от Касадора, стал способен ходить при свете дня и проникать в чужие умы. — А возможность превращения в гигантского кровожадного кальмара тебя, значит, не беспокоит? — вопросительно взглянула Тиана в горящие безумным огнём алые глаза. — Что ж, эта перспектива меня, конечно, не вдохновляет, — огорченно протянул Астарион. — Но потому я и здесь, верно? Терплю кривые взгляды и зануднейшую болтовню в надежде найти способ контролировать процесс обращения. Тиана не хотела показывать, насколько зацепили ее слова вампира, а потому лишь прибавила шаг, уставившись на потрескивающие под ботинками сухие иглы. — Ой, ну не дуйся! Конечно, я не имел в виду тебя, — примирительно улыбнулся Астарион. — У нас с тобой совершенно особенные отношения, моя дорогая. Ты ведь все-таки была у меня первой, — сладко выдохнул он и влажно облизнул губы. Тиана аж поперхнулась, так пошло это прозвучало в его устах, но так и не смогла понять, возмущает ее такая формулировка или возбуждает. — Кстати, а чем ты собираешься питаться теперь? — с подозрением уточнила она, стараясь избегать насмешливого взгляда вампира. — Ну, у нас же полный лагерь народа. Для чего еще нужны товарищи, как не для ночных перекусов? Уверен, кровь Гейла на вкус будет как богатый, насыщенный бренди. А наша гитьянка... возможно экзотический фруктовый ликер? — с мечтательной улыбкой произнес Астарион, но сурово нахмуренные брови Тианы заставили его прекратить паясничать. — Я всего лишь шучу! Никаких больше ночных подкрадываний и никаких невинных жертв, я тебе обещаю. Но раз всем теперь известно, кто я, можно подкрепляться во время сражений. Бандиты и гоблины, которых мы все равно убьем… Их ведь никому не будет жалко? Верно? — Если тебе это будет на пользу, то, думаю, нет большой разницы, как именно мы будем их убивать, — рассуждая вслух, согласилась Тиана. — Вот и я о том же! — довольно просиял вампир. — Это поможет и от врагов избавляться, и не возвращаться к животной диете, а то кровь оленей словно смесь сена с кислым виноградом, — брезгливо поморщился он. — А какой на вкус… была я? — слегка замявшись, уточнила Тиана. Она сделала еще несколько шагов, прежде чем заметила, что Астарион остановился. Она уже видела у него такое лицо — той самой ночью, на холме. Темно-вишнёвый оттенок безумного взгляда, широко раздутые ноздри и чётко обозначившийся напряжённые челюсти. — Никогда не задавай таких вопросов вампиру, — зловеще прорычал он, слегка обнажая клыки и медленно приближаясь. Тиана попятилась. Гипнотизирующий взгляд и бархатный голос заставили забыть о том, что она опытный боец, и под рукой есть оружие. Она отступала, как испуганная добыча перед хищником, пока не уперлась спиной в ствол дерева. Руки вцепились в шершавую кору, по спине забегали нервные мурашки, а громкие удары сердца отдавались даже в ушах. Астарион подошел вплотную, так что пуговицы его дублета цокнули о застежки ее доспеха. — Если, конечно, не хочешь спровоцировать его на новую пробу, — соблазнительно прошептал он, обдавая прохладным дыханием её ухо. Тиана вздрогнула, почувствовав, как запылало место укуса. Разум её помнил, что это было больно и неприятно, но тело отчего-то стремилось вновь испытать вчерашний странный опыт, наполняясь огнём желания. — Нет, — неуверенно вымолвила она, стараясь взять себя в руки. — Возможно, когда-нибудь… — Возможно, — с улыбкой победителя прошептал Астарион, нежным движением убирая её волосы и любуясь следом от своих клыков. — Я подожду, когда ты сама попросишь, радость моя. Но предупреждаю, второй раз я могу не сдержаться. Ведь ты восхитительна: сладость малины, свежая нотка мяты, тепло солнца и терпкость сухого вина, — мечтательно произнес он и невесомо поцеловал место укуса, посылая по коже Тианы очередную парализующую волну дрожи и желания. Затем он резко отстранился, давая наконец ей возможность отдышаться. — И не дразни меня больше, если не готова пойти до конца, милая.