***
Царство демонов представляло собой целую сеть подземных пещер, разделённую на определённые регионы. Можно сказать, что этого некого рода подземный город, который расположен в низине Диюя. До Диюя со стороны демонического города можно было добраться, взбираясь по крутой скале — это было сделано для того, чтобы всякого рода сброд не смел совать свои носы туда, куда не следовало. Единственным свободным путём в Диюй была гора Тайшань в Царстве смертных, где Император Троецарствия проводил церемонию Неба и Земли. Сюэ настолько давно не появлялся в Царстве, что большинство новых демонов просто не понимали, почему его окутывала настолько сильная иньская энергия. Более того, он не мог не распушить свои хвосты, дабы показать каждому новому лису здесь — главный он, а не какие-то старики и старухи, на которых он оставил работу. Естественно, шёпота было не избежать. Обезьяна шла рядом с ним, непоколебимая взглядами случайных демонов. Любая дорога вела в центр демонического города, на огромную площадь, где проводились собрания кланов. Сюэ присутствовал только на двух из них — когда бывший Король-лис передал ему титул, и он был вынужден прийти хотя бы раз, и когда после резни в крысином клане его забрал к себе Диюй. Ему хотелось бы посмотреть на нынешнее состояние лисьего дома, поэтому он направился туда вместе с Обезьяной. Здание было в первозданном виде, разве что добавилось несколько задних построек, видимо, для новых членов. Два неизменных хранителя ворот, узнавшие в его фигуре своего господина, тотчас преклонили колени и отчеканили обычное приветствие: — Этот слуга благодарен за визит Короля-лиса! — они встали и дальше приняли караул. — Двери лисьего дома всегда приветливы для его гостей! Разве у них было такое приветствие? Ужасное. Ворота вели во двор, где большая лисья семья собиралась вместе и что бы они сейчас ни обсуждали — повисла мертвецкая тишина. Сюэ отогнал от себя слуг, которые с шоком в глазах приблизились к нему с готовностью помочь. Он подмечал про себя множество незнакомых запахов и лиц, видел радость и благоволенье у старожилов, любопытство молодых и занудство глав, в чьих глазах он мог прочитать «неужели явился». Сюэ любил устраивать концерты и сейчас он с уверенностью мог заявить — его персона самая обсуждаемая на данный момент. Пусть Крыса бежит, поджав хвост! Лисята расступились перед ним, чтобы он предстал перед старейшинами. Он ожидал, что из них никто не доживёт, но все трое в полном составе, как и несколько тысяч лет назад. Именно эти трое смогли спастись от его гнева во время Аннигиляции, когда он строго-настрого запретил участвовать в бессмысленной резне. И вот эти лаоху вновь сидели, такие дряхлые, немощные и морщинистые, но с нужными для Сюэ мыслями. Демон-лис не сомневался в их лояльности. — У меня предложение, способное изменить Царство навсегда, — лисы были всегда хорошими ораторами, а с качествами Сюэ любой мог впасть в ловушку его сладких речей. — Но изменения требуют решительности, полного доверия. Поэтому я хочу спросить вас, моя старая семья, готовы ли вы пойти за мной? Он услышал непонимающие охи, и до него дошёл молодой запах страха. Малые лисята его не интересовали, ему нужны были лаоху. — Что вы задумали, Ху Цзюнь? — отозвался один из стариков. Его уставший хвост лежал на земле и не шевелился, уши не стояли торчком — прижались к макушке, заглушая слишком громкие звуки для чувствительного слуха. — Решил нас совсем в грязь втоптать? — раздражённый лис, которого Сюэ в свою молодость всегда принимал за деда, ни капли не изменился — такой же ворчливый и противный, но для Сюэ он был единственным оплотом человечности в этом месте, как бы ни пытался противиться обратному. — Что влезло в твою бунтарскую голову? — Этот хочет свергнуть возомнивших себя господами Троецарствия — Тигра, Крысу и до сих пор неизвестного Императора. Для его слуха все погрузилось в пугающую тишину. Сюэ за свою долгую жизнь такую тишину мог припомнить только один раз — как он, будучи слабым человеком, с ног до головы залитый бандитской кровью, лежал среди мусора и ждал свою самую глупую смерть. Тупой ребёнок! Тупые варвары! Тупой он! Он мог бы просто сделать вид, что не заметил! Прошёл бы мимо и его грудь не была бы пронзена несколькими мечами. И в продолжение насмешки всего этого гребаного мира над ним, судьба подарила ему агонию вместо быстрой смерти. И он, босой, сдохнувший бы от голодной смерти или слетевший со скалы из-за дуновения ветра, истекал кровью на ненавистной ему земле, потому что ему взбрело в голову помочь, и Ли Бай молился о скорой кончине. В стране справедливости и мнимого равенства, Ли Бай был исключением. Слишком… неподходящий для этих земель. Проклятый. Ведь таких как он не бывало. Такие существовали только как демоны. Отвратительные времена и не менее омерзительные воспоминания, которые бы Сюэ с радостью запихнул куда-нибудь подальше. Иногда он искренне завидовал чистокровным с их искажённым восприятием. Никаких дурных мыслей, только злоба и ненависть на внешний мир. — Да я погляжу жизнь в людском мире полностью лишила тебя мозгов, — он любил и ненавидел то, как дед был похож на человека (был им раньше). — Ты хоть представляешь, что потом с нами будет? Или во что это может превратиться? — Не тебе мне об этом говорить, — у Сюэ не было времени на обмен любезностями, — ты был один из первых, кто поднял вопрос об начале Аннигиляции, а сейчас сидишь, поджав хвост? — Следи за языком, младший Ху, — у Короля-лиса дрогнула улыбка, — я ещё в состоянии повыдирать тебе хвосты за непослушание. Однако, за что я бы действительно выдрал хвосты, так это твоё безалаберное поведение к своей работе. И поверь — я бы это сделал, — Сюэ ни на секунду не сомневался. — Поэтому засунь пока свои речи далеко и надолго, это место претерпело много изменений с твоего ухода. — Например? — Двенадцатый трибунал без выяснения обстоятельств уничтожает всякий клан, посмевший встать против Тройки. — Тройки? — Тигр, Крыса и Император, господин Король-лис, — молчавшая до этого Обезьяна ответила на вопрос. — И никому не показалось это странным? — что слабый календарный бог залез под протекторат сильного календарного бога? Всем, но никто и слова не сказал. — Идиоты. Это ещё одна причина стереть их! — Почему ты так яро хочешь это сделать? Из-за Конга. Показать Крысе её место. Спасти Конга? Итэра? Конга? Предотвратить вторую Аннигиляцию. Он хочет спасти хоть кого-то. Спасти того, для кого он сделает всё, что угодно. — Я лис, — его рука дрогнула, так и не раскрыв веер. Он не хотел прятаться. — Это моя сущность делать гадости. И все понимали, что за этими словами стояло нечто другое, более глубокое, личное. То, что не раскрывают, и то, что никогда не будет сказано. Нечто из человеческой натуры, давно забытое. Он чувствовал страх молодых лис, недоверие поколения, кто застал Короля-лиса в раннем возрасте, и скепсис стариков. Винить в неоднозначности не мог — глупо, высокомерно. Сюэ столько лет закрывал глаза на проблему, что сейчас он не имел права требовать подчинения и поддержки. Старик выпрямил свои уши и посмотрел на свою семью. Демон-лис не понял безмолвный диалог, но от волнения ему показалось, что у него застучало сердце. Лишь на мгновение. — Ты нас сведёшь в могилу. — Я знаю. Обезьяна помалкивала, ничуть не смыслившая в клановых делах, и её молчание показалось Сюэ подозрительным. Он не хотел подозревать её в подстрекательстве, что в конечном итоге выставило лисий клан разжигателем конфликта, но нутро чуть ли не плевалось ему о предстоящей опасности. Сама же Обезьяна предложила наведаться в крысиный клан для дипломатического выяснения отношений и если она найдёт основания для «задержания» (Сюэ почти засмеялся обезьяньей человечности), то будет созван совет. Сюэ же меньше всего хотелось находиться в обществе нового поколения демонов. Причиной же стали взгляды молодняка, которые уж слишком высокомерно смотрели на него. Ему не было дела до этих невежд, однако его спрятанные от чужих глаз хвосты подрагивали. Недоросли ещё, чтобы воочию увидеть то, чего никто из лис прошлого не добился и, вероятно, из лис будущего не добьётся. Изменилась ли клановая система с того времени? Обезьяна заверила его, что нет, разве что появилась эта странная гниющая опухоль под названием Тройка. Конечно же никто из ныне живущих крыс не знал его. О, он бы с удовольствием изничтожил ещё раз эту клоаку и сделал бы все возможное, чтобы крысы больше никогда не появлялись здесь. И насколько бы Сюэ ни звучал самодовольно, нарциссично в какой-то степени — он считал себя здесь хозяином. Ни Двенадцатый Трибунал, появившийся здесь после него, ни старый Сюаньюань, боявшийся его как демон жёлтой бумаги. Нынешняя система Диюя — его работа. Лисы, трикстеры, плуты, вот они — истинные демоны! Сюэ сдержал свою ехидную улыбку при виде того, как молодые крысы, увидев главу другого клана, всячески пытались ему угодить, но он верил в коллективную память — не заметить дрожащие от непонятного для крыс страха хвосты довольно сложно. И он бы соврал, что это зрелище не приносило ему удовольствия, но до конца его удовлетворит лишь голова Крысы на пике. — Чем мы обязаны возвращению одного из Цзюней? — один из слуг провёл их вглубь дома, и Сюэ подметил расширение территории. Вот уж расплодились. Король-лис не посмотрел на обратившегося к ним, за него вполне прекрасно ответила Обезьяна. Он чуял вонь Крысы ещё около этой берлоги. Прекрасно знал, что она сбежала сюда, как только получила известие об его нахождении в Царстве, и Сюэ чувствовал этот трепет хищника, понимая, что вот-вот вцепится зубами ей в горло и разорвёт её на части. Эта сука за всё это время ни разу не изменилась — самая настоящая серая мышь. Скучная, неинтересная личность с отвратительной внешностью, с маленькими глазёнками-пуговками, которые таращились на него, выдавая хозяйку с головой. От неё воняло то ли страхом, то ли злостью, и несмотря на такой ужасный букет запахов, Сюэ наслаждался. Он не знал ни её имени, ни причины её попадания сюда. Лис точно помнил историю о внезапно появившейся полукровке с сильно искажёнными эмоциями. Для любого демона нормально иметь более… сильные или наоборот слабые чувства, ведь иньская энергия просто-напросто глушила всё, что только можно, отрезая бывшего человека от его первоначальной сущности. И с некоторыми получалось хорошо, с некоторыми контроль был слабее, а у других просто сносило голову. Вставал резонный вопрос — почему Крыса с такой огромной концентрацией ненависти в принципе смогла обрести разум, и почему Сюаньюань позволил демону ненависти занять место средь божественной группы? Какими сладкими речами она ему вскружила голову? Демон-лис знал про неё лишь то, что говорили все вокруг — то есть — ничего. — Здравствуй, дорогая! — он мог вечно смотреть на вздрагивание этой жалкой крысы. Как её плечи дергались с каждым приближающимся его шагом, как эти глаза смотрели туда-сюда, не зная, за что зацепиться, как дрожали пальцы рук. — Пора объясниться! — Господин Король-лис… — Обезьяна попыталась вклиниться до начала словесной перепалки, но нечто было ужасающее в ауре лисьего короля, отчего богиня закрыла рот. — Не понимаю о чём говорит дражайший Ху Цзюнь, — она уняла дрожь в руках, выпрямила спину, и Сюэ показалось это слишком дешёвым трюком для её собственного успокоения. — Если бы Ху Цзюнь был бы более точным в своих формулировках, эта слуга обязательно объяснить всё, что потребуется. — Прибереги свои хвалебные речи до Трибунала, ты знаешь, за чем я сюда пришёл. Крыса натянуто улыбнулась и приготовилась говорить по предсказуемому шаблону, но Обезьяна её опередила: — Пожалуйста, сотрудничайте. Среди кланов есть ряд волнений и ради избежания непредвиденных ситуаций, — например, как второе уничтожение крысьего дома Королём-лисом, — мы должны быть предельно честны друг с другом, особенно в такое время. К тому же вы сами понимаете, что сокрытие нового Императора Троецарствия, нового Дицзан-вана не оставит равнодушными всех. Именно это и хотел сказать Сюэ, но в более грубой и кровавой манере. Молодец, Обезьяна, теперь же он мог повернуть это в свою пользу, выставив их жертвами в случае неадекватной реакции Крысы. — Тогда вы, как и господин Ху Цзюнь знаете, что Диюй не и… — «Не имеет права выдавать своих детей», да-да, все это прекрасно знают, только вот небольшая поправочка, особенно для нового Дицзан-вана… это касается только отбывающих там наказание душ, — как же приятно было видеть ей волнение! Конечно, Сюэ сейчас бессовестно врал под красноречивый взгляд Обезьяны, а как ещё вывести Крысу на чистую воду? — А на правах бывшего Дицзан-вана я могу вернуть себе должность обратно, — вот это уже походило на правду, — но последствия… будут уже не такими гладкими. — Его взгляд с нахального сменился на расчётливый и холодный. — А теперь отвечай, кто новый владыка? У Крысы дёрнулся кадык. Они поймали её. Сожрали с потрохами. — Я. — Абсолютно никудышная кандидатура, — Сюэ презрительно фыркнул. — Почему ты? — Вам ли не знать по какому принципу Диюй выбирает себе приспешника, — Крыса как-то зловеще улыбнулась, что не понравилось ни календарному богу, ни полукровке. — Как вы думаете, какое преступление сделала я? Это была неуместная бравада? Или же Крыса настолько сильно была уверена в своих планах, что по чистой глупости считала себя неприкосновенной? Лис думал о правдивости её слов и думал о возможной ловушке, в любом случае ему нельзя было поддаваться на странную провокацию. — Тебе власть последние мозги вышибла? Крыса продолжала криво улыбаться. — Хорошо, я сыграю с тобой в эту игру, — он закатил глаза на эти детские выходки, — что ты сделала? — Я хочу жить. Что? — Пожалуйста, добрый господин, они меня преследуют! Чушь. Этого не могло быть! Просто блять не могло быть! Тупой ребёнок! Почему перед его глазами стояла маленькая заплаканная девчонка, отчаянно цепляясь за него, и молила-молила-молила о помощи. Он не хотел её видеть. Это была Крыса! Не ребёнок! Крыса! Крыса! Крыса! Жалкая мышь, решившая, что может показать шею хищнику. Тупое создание, сущность которого вечность жить в клоаке! Обеспокоенная Обезьяна положила ему руку на плечо, ощутив масштабные колебания Ци в воздухе, норовившее разорвать любого в этом помещении. Она понятия не имела, почему лис так отреагировал на такой выпад, что это значило и почему Крыса начинала трястись от злости. — Помните? — её голос надломился. — Помните гору Тайшань? Тогда мы с вами впервые встретились, добрый господин. — Я защитил тебя, приняв несколько мечей в своё тело, неблагодарная ты сучья шваль! — Сюэ вырвался из-под руки Обезьяны и двинулся в сторону Крысы, которая сделала шаг назад, вжав шею в плечи. — Я спас тебя! А в итоге ты! Ты забрала у меня всё! И продолжаешь это делать! — Вы столкнули меня с горы! — парировала она, уже не прячась за неестественной позой. — Прямо с Тайшаня! И я оказалась в Первой палате, а после уже здесь! Если бы не вы… если бы моя ненависть к вам… Сюэ схватил её за шиворот, отчего та вздрогнула, завизжала и забилась в попытке вырваться из захвата, но у неё ничего не получалось. — Закрой свой рот! Ты ещё имеешь наглость ненавидеть меня? Тогда скажи мне на милость, почему я не возненавидел тебя за мою смерть? Обезьяна, только посмотри на это! — он повернулся к ней, и богиня застыла на месте, увидев его бешенные глаза, сузившиеся до такой степени, что не было видно зрачков. — Эта тварь смеет ненавидеть меня за то, что я спас её от участи хуже смерти, но нет блять! Я виноват! — лис вновь посмотрел на Крысу и наклонился ближе, почти соприкасаясь носом, и почти прорычал: — Была бы моя воля, я бы не вмешался и мне было бы глубоко плевать, что они с тобой сделали бы — изнасиловали, убили, расчленили — насрать! И ты, сука, смеешь мне ещё в зубы смотреть. — Господин Сюэ… — Не имею права?! — Крыса взревела хуже болотной ведьмы. — Знаете что, добрый господин! Да лучше бы со мной действительно случилось всё то, но не быть здесь. — О, я могу устроить, — его рука с воротника одежды переместилась на жалкую крысиную шею и он с превеликим удовольствием переломал ей всё, что только можно, но пульсирующая в виске мысль о ценной информации не давала ему просто-напросто её грохнуть. Поэтому он лишь встряхнул демоницу и в следующую секунду, не жалея сил, впечатал её в стену, отчего пошли глубокие трещины. — Господин Сюэ! — Обезьяна в ужасе подбежала к ним и попыталась отдёрнуть его руку от шеи Крысы. — Пожалуйста, остановитесь! — Она ясно дала понять, что лучше сдохнуть, чем быть здесь, но, прежде чем я нахрен сломаю ей шею, — выражение лица лиса вновь вернулось в ласково-обманчивое, — дорогой мой ребёнок, ответь честно, кто новый Император? — Я ничего вам не скажу, — она захрипела от сильного сжатия. Сюэ глухо посмеялся от её глупости. Ответить ему не дал свист слева, отчего он и Обезьяна были вынуждены отскочить. Неизвестный гость с громким стуком встал аккурат перед Крысой и поднявшийся слой пыли от удара не позволил им рассмотреть это существо. Сюэ разозлился ведь даже сейчас эта сука пряталась за чьими-то спинами, не в состоянии ответить за свои слова. Обезьяна, чувствуя кровавое желание демона-лиса, скрыла его за свои плечом от необдуманных поступков, на что сам Сюэ только фыркнул. Он не ощущал ауру знакомого существа перед ним, поэтому ждал, пока пыль осядет. Вернувшийся из медитации Дракон. Многие ошибочно считали его родственником Яньван Дицзюня, что являлось в корне неверно, однако время имело удивительное свойства менять всё, что ему заблагорассудится. Дракон интересовал его в наименьшей степени, и Сюэ осознавал свою ошибку — ему не нужно было настолько сильно зацикливаться на Тигре, чтобы не видеть союзника помощнее, а посмотреть было на что. Дракон был крупнее любого календарного бога, его тёмные волосы были интересным способом вплетены в налобную ленту таким образом, что отдельные прядки выбивались из общей картины, а сама лента уходила в хвост, закреплённый гуанем. — Лун Цзюнь, — Обезьяна поприветствовала брата по оружию, — что вы здесь делаете? — Это я должен спрашивать, — Король-лис дёрнул бровью от интересного акцента этой ящерицы, — почему посторонние лезут туда, куда их не простят. — Попридержи свой хвост, ящерица, — напряжённые плечи Дракона не делали ему погоды, пусть хоть сделает кувырок назад от злости, — это ты обязан объясниться. — Господин Король-лис, — Обезьяна специально использовала его официальный титул, и это возымело эффект — Дракон заметно расслабился, — прошу вас, давайте мы успокоимся и нормально поговорим. — Я не буду нормально разговаривать с этой тварью, ты слышала её! — его злило вести себя хорошо, будто бы ничего и не было, с этой подлой Крысой! — Она же провоцирует вас, это очевидно, — парировала Обезьяна, и лис только зафырчал на это, понимая правоту богини. — Если бы вы сделали то, что собирались, я бы не спасла вас от суда. Крыса же за это время успела отдышаться и смерила Сюэ самым уничтожительным взглядом, на который только была способна. — Что вы хотите от меня? Я вам уже все сказала. — Нет, не всё, — демон сделал два шага вперёд, но дальше пройти ему не дал Дракон, который какого-то чёрта решил внезапно вернуться из медитационной берлоги. Сидел бы там и он прикончил эту дрянь. — Я хочу знать, кто новый Император. — Зачем вам? — не унималась Крыса. — Не строй из себя дуру, — Сюэ не мог сказать своё предположение вслух, не мог сказать причину. Его привлекала возможность выпытывать самым извращённым способом всё у этой вертихвостки. Тут-то и сыграет свою роль ящерица. — Календарный бог Дракона, зачем ты вернулся? Дракон традиционно поклонился и ответил: — Этот слуга услышал о возвращении Короля-лиса, поэтому я решил это отличной причиной. Более того, позвольте задать вопрос… — Позволяю, — он знал, что это было сказано из вежливости, но демон не мог не сказать что-то подобное, особенно если эта безобидная фраза выбьет почву из-под ног этого календарного бога. Забавное выражение лица. Дракон неловко прокашлялся. — Почему вы столь агрессивны к Крысе? Точно, он успел забыть, что Дракон ушёл задолго до всего случившегося и не дёрнулся после новости об «отравлении», о создании непонятной Тройки и союза Тигра, Крысы и Императора. Демон-лис хотел зацепить за пренебрежение своих обязанностей, но передумал, сам был не лучше, а ещё один тяжёлый взгляд Обезьяны он не стерпел бы. Ему не хотелось ссориться с «новым другом», особенно с таким влиятельным. С Драконом он не нуждался в подстраховке своего клана. — О, тогда я с радостью объявлю новости за последние столетия. Первое и самое главное — Яньван Дицзюня отравили и у меня смутное подозрение кто это сделал… — Как ты смеешь?! — взревела Крыса. — … второе, ни Крыса, ни Тигр не сознаются кто новый Император, ну и, в-третьих, они подозреваются в узурпации власти. И под конец, — Сюэ скучающе посмотрел на разъярённую малявку, — мне всё ещё интересно, как Диюй выбрал тебя. Власть в Царстве демонов была номинальной, они не были людьми, которым нужен был «лидер», поэтому функцию центра выполнял Диюй. Дракон долго смотрел на него, почти не мигая. Единственным признаком того, что он был с ними, так это сузившаяся щёлочка глаз. Сюэ стёр со своего лица шута и надел серьёзность. Им нужно было, чтобы такой как Дракон встал на их сторону. Никто из демонов и богов, возможно, не воспринял бы в это время всерьёз Короля-лиса, а вот уважаемого благородного зверя — вполне. Верещавшая Крыса не пользовалась их вниманием, что взбесило её ещё сильнее, однако замолчала, стоило Лун Цзюню повернуться в её сторону. Лис скрыл зубастую улыбку за своим веером. Победа. — Объяснись. Крыса стушевалась и не знала, что ответить на этот выпад. За все секунды её молчания она придумывала в голове различные способы отступления, сказать то, что спасёт её шкуру. Или может быть она тянула время, чтобы её любимый Тигр пришёл. Демон-лис бы с радостью пообщался с Тигром сейчас, зная подробности их положения, и даже недавние события не вызывали у него смущение. — Лун Цзюнь, я клянусь… это не… — Крыса, — его голос был подобен надавившему на горло ботинку, скрипучему и громоздкому, — что это значит? — Клянусь! Клянусь! Клянусь! — она упала на колени и взмолилась ему. — Я ничего не знаю! Ничего не знаю! Не знаю!.. Ху Цзюнь! — уши лиса дёрнулись. — Дражайший Ху Цзюнь, клянусь я не имею к этому никакого отношения! Это получилось совершенно случайно-о-о, — под конец она икнула и заплакала, как маленький ребёнок, который тогда, в далёком прошлом, добежал до первого попавшегося ей человека и слёзно умолял о помощи. Сюэ передёрнуло от воспоминаний и отчего-то он ощутил вину, хотя не должен. — Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Это напомнило ему причину, почему чистокровные демоны не любили полукровок — они могли спокойно имитировать человеческие чувства, и демоны с их тупыми эмоциями поддавались такому гнёту. Ни Обезьяна, ни Дракон, благородные звери, не могли устоять перед захлёбывавшейся слезами женщине, просившей помилование. — Хорошая попытка. Сюэ и Обезьяна вздрогнули, будто бы их обдало холодом после сладкого сна. Они не видели выражение лица Дракона, но могли видеть Крысу, которая с ужасом уставилась на него, и лис мог видеть зарождающееся отчаяние, настоящее, и Король-лис посмотрел на календарного бога. Наверняка она никогда не была в такой панике. Крыса перевела взгляд на лиса и, забившись в самой настоящей истерике, приползла к нему, цепляясь за штаны. Сюэ от шока уставился на неё, не понимая спектакль это или нет. — Пожалуйста, помогите! Я не знаю, что он со мной сделает, если узнает! — в иной ситуации, он бы сбросил её со своих колен, скривившись от омерзения. — Ху Цзюнь, я клянусь… я клянусь… — Король-лис, не верьте её слезам, — Дракон встал аккурат перед ним, и Крыса, вновь громко заплакав, заползла за Сюэ, всё также цепляясь за одежду. Отчего-то он не мог заставить себя поднять голову, а лишь смотрел на грудь бога. — Вы, как бывший человек понимаете, что полукровки способны к такого рода манипуляциям, — он нервно зафырчал и краем глаза зацепился за Обезьяну. …что? Она стояла, низко склонив голову, и он видел, как часто поднималась и опускалась её грудь. Почему… она так разнервничалась? Демон, конечно, слышал о выдающихся способностях Дракона, но он ни разу не слышал, что зверь способен внушить такой страх, особенно своему собрату богу. Чушь какая-то. Что в его глазах было такого особенного? Сглотнув и надеясь, что этого не было слышно, Сюэ поднял голову — ему было жизненно необходимо посмотреть ему в глаза. Дракон… не вызывал у него панического чувства страха. Он не знал, что в нём больше защекотало — облегчение или разочарование. Покорность Обезьяны и скулёж Крысы не имели под собой основания, и если мотив поведения Крысы ясен, то Обезьяна вела себя неестественно. Обычные драконьи глаза, красные, с узором чешуи. Ничего особенного. — Эй, Крыса, — Сюэ посмотрел на неё через плечо. — О ком ты говорила? — А вы сами как считаете? — Крыса на удивление легко подняла голову, демонстрируя своё искажённое лицо. — О Тигре! Это он придумал держать Императора далеко, он предложил мне стать новым Дицзан-ваном! Он придумал мне преступление! — Несколько минут назад вы говорили совершенно иное, — Обезьяна подметила правильную вещь. — Крыса, какое преступление вы совершили, что вас забрал Диюй? Для чего был этот цирк до прибытия Лун Цзюня? Демоница задрожала, ткнулась лбом Сюэ в ноги, словно хотела спрятаться от всего мира. Как несколько тысяч лет назад она спряталась за его спину от бандитов. — Я… я… подговорила… демонов на отравление. Он сказал мне так делать! Спровоцировать Ху Цзюня, чтобы потом Тигр мог на законных основаниях Ху Цзюня… Я не вру! Пожалуйста, поверьте мне! — И зачем же ему избавляться от меня? — демон хмыкнул, совершенно не веря в эти детские россказни. — Потому что вы являлись для Двенадцатого Трибунала угрозой. Лисий клан был и остаётся самым могущественным и многочисленным по количеству своих детей, поэтому, когда вы в одиночку разрушили мою семью, Тигр был не очень доволен. Он не хотел конкуренции. — Будто бы я поверю!.. — Это правда, — вмешался Дракон, — Тигр лично говорил мне об этом. Он считал вас соперником. Сюэ замолчал надолго. Тигр, которого он искренне любил, держался рядом по иной причине. Вот уж действительно, держи друзей близко, а врага ещё ближе. Помимо могущественной и многочисленной лисьей семьи, они были самыми злопамятными демонами, и за осквернение его дружбы Тигр заплатит дорого. Он не позволит какой-то блохастой кошке водить его, обманщика по своей натуре, за хвост. Правду люди говорили — любое слово, жест, взгляд — всё может поменять отношение в одночасье. И вместо всепоглощающей любви, уважения и дружбы, он вмиг ощутил пожирающую его с ног до головы ненависть. Столько веков он убивался по нему и получил нож в спину. Просто замечательно! Обезьяна украдкой посмотрела на лиса. От этого демона можно было ждать любой реакции, однако она не думала, что этой реакцией будет спокойствие. За все время их вынужденного знакомства и общения, у Обезьяны был определённый образ этой полукровки и внешняя невозмутимость с этим образом никак не вязалась. Если быть честной сама с собой, то Обезьяна уже тысячу раз пожалела, что обратилась за помощью именно к Королю-лису. Как же интересно получалось! Дракон смотрел на лиса, и, по правде говоря, самого лиса это нервировало. Больно уж у него прямой и подозрительный взгляд. Красоты у этого бога не занимать, только вот красотой любуешься, а здесь устрашаешься. У благородного зверя были свои мысли, и они так и не были озвучены. — И что же вы теперь будете делать? — всё-таки спросил Лун Цзюнь. — Пойдёте к Тигру? — Пойдём к Тигру, — Сюэ кивнул, а державшая все это время его за ногу Крыса пискнула, испугавшись возможного исхода. — Тогда я пойду с вами. Нужно разобраться, что здесь происходит.***
Итэр рассматривал портрет своей матери. Она была повзрослевшей версией Йинг и пугающе похожей, как две капли воды. Портрет отца он так и не увидел. Ему и не нужно. Достаточно было взглянуть в лицо женщине, принявшей столь много неправильных решений. Кажется, это у них в крови. Иначе объяснить то, почему он решил остаться после предложения дражайшей сестры провести здесь ещё какое-то время, он не мог. Он хотел думать, что это хорошая возможность узнать у Йинг интересующую их информацию. Чжунли упомянул о договоре его семьи с другими… людьми? Итэр не был уверен, как правильно их называть. Он постарается выпытать у неё хоть что-нибудь, даже если придётся ползать на коленях. Поток воздуха коснулся его спины, и Итэру не нужно было поворачиваться для обозначения гостя. Ци Чжунли он узнает везде. Чжунли встал рядом с ним и с учёным интересом смотрел сквозь картину, думая о своём. — Я чувствую колебания, — тихо заговорил мужчина, боясь спугнуть. — Что случилось? — Не знаю, — честно ответил Конг, — пустота? Я не знаю, как реагировать на… всё. Чжунли промолчал, а через какое-то время выдал: — Ты потерян, возможно, сожалеешь. Мне немного сложно читать твои эмоции, — он кашлянул в кулак, скрывая смущение, на что Итэр только улыбнулся. — Я злюсь, — говорил Цзинь. — У меня могла быть нормальная жизнь, но тогда бы я не встретил тебя. Поэтому это… плюс? Не считая маленькой проблемки. — Чуть помолчав, он спросил: — Как ты себя чувствуешь? — По-прежнему хорошо. Я уже начинаю сомневаться… — Но! — Итэру не нравилось, когда Чжунли так легкомысленно к этому относился. — Пожалуйста, не беспокойся, — он положил руку на плечо Итэра и притянул ближе, прижимая к теплому боку, — вполне вероятно моя сущность борется с этим, поэтому я ни разу не ощутил недомогание. — Это не значит, что оно себя не проявит. Цзинь совершенно не хотел снова начинать эту тему, зная, что Чжунли соскочит с неё, предпочитая вести разговор о нём. Или напоит его чаем, отчего он захочет спать. — В этот раз я пойду с тобой, — рука сжала плечо чуть сильнее, — мне хватило тех эмоциональных горок с лихвой. И Итэр засмеялся чистым смехом. Йинг встретила их с привычным холодом и по секундному недовольству, появившемуся на её лице, она не была рада его видеть и не совсем понятно кого — братца или незнакомца. Она явно занервничала из-за присутствия Чжунли, но самого Итэра это ни разу не смущало. Он предполагал о чём будет разговор, именно поэтому Чжунли должен быть здесь. Как и тогда — они сидели за длинным столом, только в этот раз дорогая сестра сидела во главе. Вероятно, их знакомство началось с неприятной ноты. Поэтому Итэр решил протянуть не знавшей с чего начать Йинг руку помощи. — Я примерно знаю о чём будет разговор, — от затравленного взгляда девушки Конгу отчего-то стало не по-себе. Что изменилось за это время? — Поэтому тебе лучше рассказать все с самого начала, чтобы мы знали от чего отталкиваться. — Хорошо, — Йинг согласилась и более-менее расслабилась. — Матушка была расплывчата в нашем диалоге. Она упомянула договор отца с… другими… людьми, чтобы сделать из тебя сосуд для яда в обмен на достояние нашей семьи, но так как ты… исчез, то матушка пыталась найти тебя, дражайший брат, — она замолчала, собираясь с мыслями. — Если бы тебя не «предоставили», то мне бы пришлось отвечать. — Каким образом? — спросил Чжунли. — Не знаю, — и она действительно не знала. Может она станет этим самым вместилищем или же как матерь искала Конга. — Но я думаю, что сосудом стану я. Повисло некое гнетущее молчание. В голове Итэра был ветер, он не знал, что и сказать, поэтому ждал слов от Чжунли. — Госпожа Монада не говорила с кем конкретно покойный глава заключил контракт? — Кое-кто упомянул Крысу. Кое-кто? Крысу? Одну из Двенадцати? — Это был… лис, я думаю? — Как он выглядел? Итэр странно посмотрел на Чжунли. Он спросил это слишком быстро и что-то было в его голосе беспокойное. — Белые волосы, жёлтые глаза, — было видно, что Йинг смутил этот вопрос. — Весь в белом, с веером. — Король-лис, — Чжунли узнал бы этого демона из всех. Он посмотрел на Итэра. — Это мой старый друг. Помнишь мы говорили о Диюе? Это был он. И тогда, в Ваншу, скорее всего ты видел его. — Но он выглядел иначе, — из воспоминаний Итэра генерал сумеречных мертвецов, он же Дацзан-ван, имел чёрное одеяние, чёрные волосы и ужасающие тёмные глаза. Чжунли посмеялся. — Демоны могут менять своё обличие. — …Точно. — Можно конкретнее? — Йинг явно не нравилось, что она одна не улавливает суть разговора. — Конечно, — Чжунли почистил горло и принялся объяснять: — Того лиса, которого вы видели, называют Королём-лисом. Он глава одного из самых старших демонических кланов в Царстве демонов. Однако почему он пришёл к вам — для нас пока загадка. Йинг на секунду задумалась, а потом ответила: — Он знал тебя, — она посмотрела на ошеломлённого Конга. — И называл лиюэйским именем. «Конг, ты лучшее, что выйдет отсюда». «Не иди в Лиюэ». «Не иди в Лиюэ». «Не иди». Но он пошёл. Король Демонов знал его имя. Только учитель Сюэ называл его Конгом. — Чжунли, ты знаешь имя этого лиса? — он заставил свой голос звучать ровно. Чжунли медлил, словно понимал, о чём думал его друг, но он не мог соврать. — Сюэ. Итэр рвано вздохнул, но этот вздох сделал ему больно, и закололо в груди. Его учитель… тот, кому он доверял больше всего, знал обо всём с самого начала. Знал, кто он, знал о его роли, знал Чжунли, знал-знал-знал! От досады и обиды ему хотелось выть и плакать, однако болью пульсирующая мысль в голове говорила ему о том, что учитель Сюэ пытался ему помочь, спасти, он предупреждал. И Конг не послушал, на эмоциях сделал по-своему, за что и поплатился. Сколько бы он скитался так по миру, не подозревая ни о чём? Он бы не попал в рабство к той шайке бандитов, не прирезал ту женщину. Чжунли положил руку на коленку своего сердечного друга и погладил, выражая свою поддержку. Вряд ли Итэр был сейчас в восторге от вторжения в эмоциональный фон, так что он делал свой возможный максимум. И только ничего не понимавшая Йинг смотрела на них беспристрастным взглядом. — Вот же ж, — Итэр криво усмехнулся, — он столько раз на это намекал, а я и не понял. — Ты был ребёнком, — парировал Чжунли. — На самом деле это делает нашу позицию в плюсе. — Каким образом? — на лице Конга проскользнуло отчаяние. — Я почти уверен, что он питает к тебе особую симпатию, — неприятный укол в груди Чжунли старался игнорировать. — Он обучал тебя и наложил самый стойкий барьер. Я уже говорил тебе, что если бы я не был рядом, то я бы и не почувствовал тебя. А заручиться поддержкой Короля-лиса дорогого стоит. Итэр понимал, что злиться было глупо, отчего стало неловко. Мужчина был прав — учитель Сюэ оказал ему большую помощь, и он бы хотел его увидеть. Соврал бы, если Итэр скажет, что не скучал. — Это всё конечно замечательно, но давайте обсудим более насущные вопросы — что нам делать? — Я… — Чжунли осёкся, — Яньван Дицзюнь не сможет полностью аннулировать этот контракт, однако сможет смягчить обстоятельства. — Смягчить?! — Йинг взбесилась по причине, ясной только ей. — То есть, Великий Дракон серьёзно использует тело моего брата в качестве сосуда? Не кажется ли это неравнозначным обменом? Итэр посмотрел на неё, будто бы не поверил в услышанное. Она защищала его? Почему? Несколько суток назад она была готова разорвать ему горло, метафорично намекнула о его ничтожности, а сейчас. Что изменилось? Не было похоже, что она волновалась за свою шкуру, иначе бы говорила совершенно другие слова. Йинг заметила его взгляд и, слегка покраснев, посмотрела вниз, словно её пристыдили. — Конечно нет, — Чжунли не был доволен её предположением, что было видно по его ожесточившемуся взгляду. — Яньван Дицзюнь не примет смертного в качестве решения проблемы. — Почему вы так уверены? Будто вы лично присутствовали! — Я историк, поэтому я могу судить характер Великого Дракона, — с каждым словом его голос становился тише и твёрже, а после произнёс так, будто бы загрохотало средь ясного неба, — и поверьте, он не примет контракт. — Почему? — уже поинтересовался Итэр, ощущая жар по всему телу от такой защиты. — Потому что он не знал какой ценой. Недоговорённый контракт является недействительным, но мы можем использовать это в свою пользу. Итэр игриво толкнул локтём в бок друга. — Неужели жители страны контрактов прибегнут к такому способу? Не познает ли дорогой муж, — Итэр чуть не засмеялся, увидев боковым зрением, как скривилась Люмин, — гнев камня на себе? Мне бы очень не хотелось этого. — В каждом правиле есть исключение, думаю, в данном случае, Яньван Дицзюнь войдёт в наше положение — ведь на кону жизнь человека, которого я люблю. Итэр задохнулся и ярко покраснел. Боги! Чжунли! Под смешок оного, Цзинь спрятал своё багровое лицо в грудь мужчины, робко цепляясь за костюм. Этот дракон… Как он мог говорить такие смущающие вещи при ней? Это было самое настоящее признание. До этого они отшучивались, но Чжунли сказал это напрямую, поэтому он хотел сказать так же красиво, как и он. — Надеюсь, дорогой муж прав. Я не вынесу страдания любимого человека. — Тебе не о чем беспокоиться, моя любовь. Он хотел в это верить. — Я всё ещё здесь. — Мы рады поприветствовать юную госпожу Цзинь, — сострил Чжунли, на что Итэр засмеялся и сквозь смех он поклялся, что услышал смешок со стороны Люмин. Дальше разговор не шёл из-за усталости. Как Итэр, так и Люмин хотели отдохнуть, поэтому менее приятный разговор они решили оставить до лучшего времени, примерно через двое суток, когда девушка закончит с семейными делами. Итэр не возражал. Они попрощались самым неловким способом из всех, но он не мог винить её, внезапно обнявшую его, и, справедливости ради, это не было не неприятно. Он хотел думать, что этот разговор наполовину стёр их недопонимания, и однажды они смогут выпить вместе, не отвлекаясь на желание сделать больно. Чжунли почти вёл еле передвигающего ноги Итэра в их комнату, но сам юноша остановился и сказал: — Давай посидим во дворике. Тут душно. — Конечно. Внутренний двор Цзиней был хорош. Для обоих, привыкших к стилю Лиюэ, такое было в новинку. Посередине сада стояла беседка, окруженная небольшим прудиком, в которую можно добраться через мостик. В самой беседке стоял небольшой столик и два стула. Дерево заскрипело под тяжестью их тел. Двор располагался так, что кроны деревьев закрывали беседку и большую часть территории от палящего солнца, оставив несколько не скрытых углов — там росли солнцелюбивые цветы. Чжунли поставил рядом стул, приобнимая Итэра за плечи. Дом уже не казался чужеродным и зловещим, теперь уже просто приятным местом. Однако несмотря на приятную обстановку, его голова была занята совершенно неприятными мыслями. — Чжунли? — Да? — он ощутил поцелуй в висок и улыбнулся от ощущения губ на коже. — Что мы будем дальше делать? — В первую очередь нужно поговорить с Сюэ и узнать обстановку в Царстве демонов, а потом выйти на тех, кто договаривался с Цзинями. — Я думал ты знал о них, — Итэр прижался плотнее, вздрогнув плечами — прохладный ветерок пробрался под одежду. — Это не так. Демоны не могут напрямую выйти на контакт, я им просто не позволю, — отчего-то эта формулировка показалась смешной, — так что со мной говорил тогдашний Император. — А какой он был? Чжунли глухо усмехнулся, будто бы не хотел вспоминать этого человека. — Бесхребетный человек по своей натуре. Менял свою личность так, как ему было удобно. Неудивительно, что он быстро закончил. — Выбрали другого? — Умер. Ой. Его дракон начал гладить плечи Итэра, и сам Цзинь почти заснул, если бы не тревожная мысль об учителе Сюэ. Его детский разум запомнил учителя в общих чертах, но тем не менее, это одна из ярких личностей в его жизни. Может воспоминания Чжунли отличались от его? — А Сюэ? Какой он в твоей памяти? — Дай-ка подумать… Бесстыдный хвастун. Самоуверенный. Никогда не понимал, что у него на уме, — Итэр кивал с каждым словом, соглашаясь. — Благодаря ему я узнал положение дел в Царстве демонов. Моя ошибка — я никогда не интересовался очевидной угрозой у меня под носом, за что и поплатился. — Ты не знал, — он попытался успокоить Чжунли, но стало только хуже. — А должен. И посмотри, что стало. Я не хочу повторения Аннигиляции. Демоны слишком многое о себе возомнили, поэтому их действия я буду пресекать на корню, — чуть помолчав, продолжил: — Ты не устал? Итэр только покачал головой. — Как глаза? Волнение не сказалось на них? Цзинь слегка напряг зрение, разогнав Ци по своему телу. Ничего не изменилось. — Все нормально. Учитель Сюэ говорил о перенапряжении. Что если я накоплю чрезмерное количество Ци в глазах, то от перенапряжения все вернётся заново, — на это Чжунли кивнул. — Так что я не вижу дальше смысла улучшать его, я вполне могу различать силуэты, а тебя я вижу хорошо, большего мне не надо. — Я уверен, когда это всё решится, то твоё зрение вернётся в норму. — Посмотрим. — Станет холодно — вернёмся обратно. — Мг. Ветер остудил его голову. Сложно было не заметить различия в их братско-сестринских отношениях. Итэр не забыл её дикие слова, но справедливости ради он тоже повёл себя не лучшим образом. Конг не нуждался в сестре. Просто собирался игнорировать её существование, присылая огненные письма на день рождение. Он встрепенулся. Не собирался он этого делать! — Не нервничай, — тепло отозвался Чжунли, — всё будет хорошо. — Я просто думал о Люмин, — с его уст это прозвучало как ругательство. — О? — Конг собирался проигнорировать нотки интереса и веселья в голосе. — Что переменилось? Итэр почти покраснел, будто его поймали за чем-то постыдным. — Я не знаю… Что-то изменилось, а хорошо ли это или плохо… Я больше не злюсь на неё? Вообще не знаю как на неё реагировать. Вроде бы все прошло хорошо, но, с другой стороны, присутствует стена. — Ты хочешь сблизиться с семьёй, это совершенно нормально, — Чжунли прижал того к себе, а после и вовсе пересадил к себе на колени, положив подбородок на золотую макушку. — К тому же сама госпожа Цзинь уже не кажется такой агрессивной. Итэр открыл рот, чтобы возразить, но это было бессмысленно и не честно по отношению к самому себе, а хотел ли он считать Люмин своей семьёй — время покажет. Йинг же наблюдала за ними из западного коридора и хмыкнула. Она считала, что их диалог на удивление прошёл плодотворно, несмотря на некоторые неразрешённые конфликты и застрявшие в горле обиды. Однако это не значило, что молодая госпожа стала бы с ним поддерживать контакт. Если бы не дорогая Ана со способностью успокоить её простым прикосновением, то всего бы этого в принципе могло бы и не произойти. Разговоры с милой Аной разгружали её голову, и Люмин где-то в чертогах своего разума признавала свою неправоту. «Знаешь что, — сказала тогда Ана, — вы и вправду брат и сестра. Ссоритесь почём зря». Эта фраза заставила её думать всю ночь. Не было приятным ощущать странную тяжесть в теле при обсуждении роли Итэра как сосуда. Люмин насупилась — эти порывы были для неё чем-то новым, почти неловкими. Это напомнило ей время, когда ей приходилось защищать Ану от нападок матушки, ведь она должна была найти себе мужа по статусу, а не жену. И Монаду совершенно не волновало, что Ана являлась Царицей. И это не одно и тоже. Люмин не собиралась защищать брата, и её слова не были защитой. Она просто хотела себя обезопасить. Именно так. Юная госпожа не хотела сближаться с родной кровью, даже если с Аной она чувствовала себя немного… одинокой.