Вкус твоего чая греет меня спокойствием

      Демон-лис, живший некоторое время назад в Царстве смертных, со скукой смотрел на разгоравшиеся и потухающие стычки между людьми и его сородичами, лениво обмахиваясь веером. Несмотря на громкие заявления старейшин, он только встряхивал ушами на кишащие бредом слова стариков, считавших, что им необходимо принять участие и поднять авторитет клана. Принявший имя Сюэ фыркал и недовольно махал своими двенадцатью хвостами, которыми он очень гордился. Пусть он и не был особенным, но зато он получил их раньше, чем любой родившийся чистокровный лисий демон. Его сородичи, намного старше его, с трудом набирали семь хвостов, с завистью и гордостью смотрели на их бывшего смертного товарища. Никто бы и не подумал, что человек был способен высвободить хотя бы один.       Война закончилась, и двенадцать зверей наконец-таки заполонили пустующее Царство Богов. Сюэ раз в жизни увидел их, когда на порог их территории спустились небожители и отсекли преступников, тайком принимавшие участие в резне. Старейшины пререкались с ними, не считая нужными пресмыкаться перед абстрактным судом, пока один из них не вытащил хлыст и одним взмахом не убил стариков. Казалось, что именно тогда Сюэ и влюбился в возможности. Один из зверей обратился к ним, как собратьям, и призвал к благоразумию. — О каком благоразумии идёт речь, если только что Ваш друг, господин Тигр, убил наших стариков и старух? — Сюэ сложил веер, смотря прямо в янтарные глаза дикой кошки, не боясь её статуса и взора. — Вы отсекли преступников, господин Тигр? — Прошу прощения, господин Лис, — Тигр склонился в извиняющем тоне, и Сюэ скрыл лисью улыбку за веером. — Мой друг погорячился и мы вас больше не побеспокоим.       Звери после исчезли, и нехотя Сюэ спас оставшихся от кары небожителей, но не от кары соклановцев. Тринадцать участников он линчевал собственной рукой и обратился к своим братьям и сёстрам с призывом больше не вмешиваться в дела смертных, иначе их ожидало то же самое. С того самого момента он Король-лис, Сюэ, занимался делами в их доме. Молва о клане, которому небожители отдали свои поклоны, разошлась по всей Поднебесной, и люди начали поклоняться лисам как усмирителям двенадцати зверей, а демоны переходили под их крыло как устрашители Двенадцатого Трибунала. Это привело к обострению отношений с другими кланами, вследствие чего некоторые смельчаки посмели в открытую выражать враждебность к большой лисьей семье. Стоило ли говорить, что Король-лис на это снисходительно улыбался. До одного момента. Демонический лис вырезал все существующие семьи, предоставлявшие угрозу. Его белоснежные хвосты окрасились в некрасивый красный цвет. Внутри бурлила того же цвета ярость и ненависть к тем, кто посмел поднять на них свои мечи. Тигр печально покачал головой и промолвил: — Вам не идёт красный.       Его к себе забрал Диюй. Загробный мир, где он встретил людей, с которыми жил в Царстве смертных. Сын портного, семнадцатилетнее отродье, посмевшее сунуть пальцы туда, куда не следовало бы. Жалко было девушку — спустя сутки после такого позора она утопилась в реке. Наверняка несчастная извела обидчика, и он, находясь во второй палате под надзором достопочтенного Чуцзян-ван, прокалывался вилами, как и другие извращенцы, воры, плохо лечащие врачи и обманщики. Сюэ брезгливо прикрылся одним из хвостов, стараясь прижать уши как можно ближе к голове. Диюй дал ему новое имя — Дицзан-ван. Теперь он Владыка преисподней, отвечал за сохранность порядка в качестве своего наказания за убийство других демонов. Сюэ игнорировал взгляд Тигра, когда Император Трёх Миров назначал его таковым. Лис отчётливо видел недовольство Владыки, явно жаждущего дать ему другое наказание, но преисподняя была быстрее.       В клане работа была сложнее, чем здесь. — Дицзан-ван, вам следует отдохнуть. Позвольте этому слуге сопоставить сведения из книги с текущим положением дел. Также слуга напоминает об госте Императора. Слуги подготовили всё для встречи гостя.       Ныне Бог преисподней посмотрел на говорившего. Демоны высшего уровня редко нанимались кому-то на службу, но этот слуга решил связать вечность с перебиранием костей смертных. В его руках находилась важная книга с информацией о каждом человеке, попавшем сюда. Человеческие поступки, грехи, преступления — всё находилось в руках повелителя загробного мира, и ни один смертный не мог обмануть его. Работа необычайно скучна, но для ленивого лиса самое оно, пусть и зевать он стал намного чаще. — Сегодня шумно, — ответил слуге Дицзан-ван, устремив своё взгляд наверх, будто хотел через чёрную пелену рассмотреть, чем занимались смертные над его царством. — Этот слуга сообщает Владыке, что около горы Тайшан смертные с особым усердием почитают Яньло-ван*.       Яньло-ван наверняка купался во внимании смертных и их деньгах. Это раздражало Владыку. Все люди, без исключений, должны были отбыть своё наказание, но к сожалению, даже здесь, в Загробном мире, работали законы, придуманные людьми. И теперь каждый человек мог просто откупиться от назначенной ему палаты, будь то первая, вторая или восьмая, и сразу переходили в десятую — на перерождение. Однако там-то закон не писан, и людей, независимо от стоимости купленной индульгенции, распределяли на достойную для них жизнь. Дицзан-ван не был злорадным Богом, но внутри его груди что-то приятно дрожало, когда неблагочестивый человек, откупившись деньгами, в новую жизнь входил в виде животного или насекомого. Где ему самое место.       Быть Богом преисподней не так интересно, как могло показаться на первый взгляд. В то время как небожители на ряду с другими демонами спокойно жили в своё удовольствие — пили, ели, веселились — ему нужно было работать как проклятому. В первое тысячелетие он не знал отдыха, пусть он совершенно в нём не нуждался, однако человеческие привычки иногда брали над ним вверх (особенно на длительных собраниях, когда Владыка позволял себе прикрыть глаза, не обращая внимания на своих генералов). Рождённые демоны никогда не понимали его, но Дицзан-ван и не торопился объяснять прелести жизни человека.       В Царстве смертных он носил имя Ли Бай. Дикий ребёнок никогда ни с кем не общался, кроме своей бабушки. Он помогал старухе в предсказаниях, терпел удары от соседских мальчишек, любившие потренировать на нём приёмы, которым старшие братья и отцы научили их. Ли Бай не знал своих родителей, не испытывал родительскую любовь к старухе, подарившей ему холодное детство. Часто слышал, что он дьявольский выродок и что было бы лучше прибить пятилетнего мальчика, чтобы не мучился, и отправить туда, где ему место — в преисподнюю. Ли Бай не реагировал. Он помнил, как старуха замешивала тесто. Помнил, как она впервые ударила его и сказала не сметь смотреть в глаза другим людям и ей в том числе. Тогда маленький мальчик не понимал и не спрашивал, зато Дицзан-ван давно всё осмыслил. Не был он демоном при рождении. Сын шлюхи и врага Империи.       Его бабка спустя столько лет после пересечения Найхэ-цяо, Моста беспомощности, который являлся входом в Диюй, до сих пор отбывала наказание в пятой палате при Яньло-ван за пренебрежение своими семейными обязанностями. Владыка никогда не навещал её. Вряд ли старуха была бы рада, что её внук лицезрел то, как она поднималась по ступеням из ножей, а после спускалась вниз. Вот же дрянь! Те, кто поднимется по шестидесяти трём ножевым ступеням, могли увидеть своих родных и близких. Эта бабка слишком много на себя брала. В любом случае, он бы ни за что не явился перед ней.       Хмыкнув только по понятной ему причине, Дицзан-ван отозвал этого слугу обратно, дабы ему приготовили ванну и чистую одежду. Дицзан-ван не нужно было менять одежду, не нужно было совершать гигиенические процедуры. Его тело мертво уже как несколько тысяч лет, оно не источало запах, оно всегда холодное и чистое. Ли Баю нужно было принять ванну. Это ему нужно было совершать ряд бессмысленных действий. Возможно, он так обманывал себя, не смирился со своей бессмертной участью Владыки подземного мира. Возможно, это просто привычка. Он приручил своих слуг и судей-генералов есть пищу вместе с ним, пить вместе с ним. Никто пока не жаловался. Никто не смел и слова сказать против. Все были в восторге от выпивки.       Чёрные одеяния сменились на более светлые, волосы были заплетены в хвост, а резинка скрыта за богато украшенным гуанем. Они редко встречали гостей из Царства Богов. Редким гостем был сам Сюаньюань, Император Трёх Миров, но последние века они не связывались друг с другом, и внезапно, буквально три дня назад, его оповестили о госте. Дицзан-ван не был заинтересован в самом госте, ни даже в причине его приезда сюда. — Владыка, — слуга поклонился. — Гость ожидает вас в зале приёма.       Дицзан-ван перенял от Ли Бая привычку ходить тихо. Под его ступнями старые половицы не издавали ни единого скрипа, его поступь была мягкой и элегантной как у кошки. Инстинкты как у кошки. Повадки как у кошки. И плевать, что он лис. Иначе бы он не выжил.       Он стоял за массивной колонной из чёрного мрамора, скрывающей его присутствие. Владыка рассматривал спину гостя: его длинные чёрные волосы ниспадали по широким плечам, руки, способные раздробить череп любому демону высшего уровня, жёлтые глаза, способные растопить холодном всё, на что упадёт их взор. Этого гостя можно было назвать красивым. Ли Бай сглотнул и вышел из тени. Он давно не видел Тигра, но точно знал, что это он. Только этот Бог имел такую убийственную ауру. Сюаньюань не разговаривал с ним про своих зверей. Император всегда придавал их беседам житейский характер, и если бы кто-нибудь осмелился подслушивать их разговор, то ничего, кроме слов о погоде в Загробном мире (ха-ха, смешная шутка, Жёлтый Император, а как там погода наверху?) не услышал бы. Дицзан-ван был благодарен и за это.       Владыка преисподней сел под пристальный взгляд Тигра и сложил пальцы в замок. Пришло время говорить. — Ваше Величество, — Бог в почтении поклонился, — Его Величество Император Сюаньюань направил меня сюда, чтобы оказать помощь Владыке Диюя. — Хм, — он взял в руки чашку с чаем. — Зачем он это сделал? — В качестве наказания я должен пробыть здесь столько, сколько Его Величество Дицзан-ван посчитает нужным, — Тигр был прямолинеен, и Владыка преисподней позволил себе лёгкую улыбку. — Хорошо. Мы посмотрим, куда можно тебя отправить.       Чёрный ноготь Ли Бая размеренно стучал по деревянному столику. Он не знал ни характер этого Бога, ни его работоспособность, но прямолинейность была забавной. Вполне вероятно, этот Тигр доведёт Яньло-ван до белого каления. Это было бы весело. Он хлопнул в ладоши, привлекая внимание слуги. — Покажите господину Тигру пятую палату. Предупредите Яньло-ван. После покажите его покои. Добро пожаловать в Загробный мир.       Этот Тигр оказался ещё более непредсказуемым, чем он себе навоображал. С Яньло-ван у них не задалось с первой же секунды, и даже дело не в многовековой борьбе между небожителями и детьми Диюя. Яньло-ван — эксцентричный судья, любящий молитвы в свою честь, деньги в свою честь, и не терпел, когда кто-то забирал у него внимание. Тигр разгромил военачальника в пух и прах. Тогда впервые в пятой палате скрестились клинки. Дицзан-ван наслаждался этой сценой, понимая, что последующие несколько сотен лет все только и будут говорить о легендарной битве Достопочтенного начальника пятой палаты и Великого Бога Двенадцатого Трибунала Тигра. И опустим момент, что это была только небольшая стычка на минуту, но грешникам только дай повод для сплетен.       Близился день его смерти. Проработав несколько тысячелетий, система Загробного мира посчитала, что Ли Бай хорошо потрудился на благо преисподней и захотела вышвырнуть его в Царство смертных или Царство демонов. Ли Бай уже два раза как должен был быть отправлен на землю отбывать жизнь простого смертного, но каждый раз что-то шло не так. Быть мёртвым намного легче, чем быть живым. Мёртвым не нужно заботиться о своём благополучии, не нужно думать про работу, чтобы прокормить себя, при этом не забывая про физическое и психическое состояние тела. Это… неудобно. Прожить жизнь заново, получить начальное образование, поступить в академию, учиться, работать и вести праведный образ жизни — ненужная морока. Дицзан-ван надеялся, что Диюй сжалится над ним и переродит в подводного демона и он будет заниматься своими делами, не трогая никого. Велика вероятность, что и в этот раз Диюй оставит его ещё на несколько тысяч лет, но, по правде говоря, у Ли Бая болела голова от всего этого потока информации. К тому же, нахождение здесь его бабки нервировало. Почему она до сих пор не переродилась и застряла в пятой палате? Не сумела достать его в мире живых, так здесь решила попытать счастье? Упрямая старуха.       Владыка откинулся на мягкую спинку стула и лениво выводил иероглифы. Сегодня в Загробном мире переполох — умер очередной Император, и бедный Мост беспомощности дрожал под конвоем Его Величества. Император, чьё имя Ли Бай записал в книгу и тут же забыл, потратил баснословные деньги на прощение грехов, и Яньло-ван, возможно, просто купался в золоте. Дицзан-ван с иронией попросил прощения у Его Императорского Высочества и наблюдал, как свиная рожа человека вытянулась, когда Циньгуан-ван направил Имперский конвой в пятую палату. Этот правитель смел предаваться весенним играм со своими дочерьми. Воистину отвратительный человек. Тигру будет где там оторваться. — Владыка Царства Мёртвых, — звериный Бог поприветствовал его.       Выглядел Тигр более бледным, чем раньше, словно призрака увидел. Дицзан-ван поспешил поинтересоваться, чем было вызвано такое состояние: — Что случилось? — Да. Нет… Это дерзость, просить Его Величество об этом, но этот слуга просит Владыку Дицзан-ван перевести в другую палату. Это не связано с Достопочтенным Яньло-ван, это связано с наказанием этого слуги.       Пальцы воина слегка дрожали. Тигр не поднял голову, когда просил об этом, что на него не похоже. К тому же они отошли от этого формального обращения. Он боялся его гнева? Что за ребячество. — Этот Тигр должен объяснить этому Владыке причину, — в его голосе не было враждебности, но тон всё равно заставил сильнейшего звериного Бога вздрогнуть. — Подними голову. Мы разговариваем на равных.       Выражение лица духа было печальным, и Дицзан-ван указательным пальцем разгладил морщинку на лбу и потрепал его по лицу. Тигр выглядел смущённым и сбитым с толку, и Владыка не стал с ним объясняться — он часто так делал, когда ему не нравилось выражение лица перед ним. — Этот календарный Бог слишком красив и могуч, чтобы морщить своё лицо. Я всё ещё жду ответа, Тигр.       В прошлом он бы поставил дерзкого раба на колени и ударил хлыстом за неповиновение. Сейчас перед ним стоял интересный экземпляр Трёх Миров, сильнейшее существо, считающий себя слугой этого Владыки. Так забавно. — Я… Этот слуга… — Тигр. — Он сощурил свои глаза.       Бог вернул своё самообладание и ответил: — В пятой палате старая женщина, которую я убил под влиянием тёмных духов. Она была невиновна.       Это удивило. Если Бог убивал невиновного демона или человека, Сюаньюань без права амнистии уничтожал провинившегося и рождал другого. Им это вбили с самого рождения, что ни при каких обстоятельствах нельзя идти против других без веской причины, даже если по моральным соображениям он поступал как последняя сволочь. Должен был быть чётко регламентированный акт преступления. Возможно из-за того, что Тигр был сильнейшим, Жёлтый Император дал послабление и отправил Бога сюда, отбывать своё наказание. Он несколько раз был в пятой палате. Лестница из шестидесяти трёх ножевых ступеней была огромной. Подъём занимал три дня и три ночи, а учитывая, что это старая женщина — четыре дня и три ночи. Спуск ещё дольше. Неудивительно, что Тигр не пришёл в первый же день — старуха начала спускаться, когда Тигр уже стоял у подножья лестницы. — Как зовут старуху? — Ли Янъли.       Внутри дрогнуло давно застывшее сердце. Показалось, что он даже задышал. Его бабка была одной из старейшин другого демонического клана и попала она в Диюй во время его становления демоном. Двенадцатого Трибунала тогда ещё не было, возможно, Тигр принадлежал другому клану, а после о его преступлении стало известно. Или он сам сдался. Он не знал, что и думать. Просто забавная ситуация? Карма за его страдания? Тигр выглядел так, словно взаправду раскаивался в своём проступке. Убийство невиновной (хотя, Сюэ тут бы поспорил) таким Богом как Тигр — серьёзный удар по их достоинству. Сюаньюань предупредил его, что тёмные духи могут завладеть их разумом. Неужели было всё так плохо? — Какая ирония, — он не ответил на непонимающий взгляд духа. — Пусть это будет твоим наказанием за преступление. У тебя новое задание — убеди старуху Ли Янъли пройти перерождение. Она и так слишком долго тут задержалась.       Его отвлекли от пересчёта душ в книге.       Он давно к нему не заходил. Месяц, два? — Госпожа Ли попросила вам кое-что передать, — слишком часто на лице Тигра проскальзывало смущение. — И что же? — бабка что-то ему хотела сказать, даже спустя столько лет.       Бог колебался, а потом выпалил: — «Катись к чёрту, сын шлюхи». Прошу прощения, Ваше Величество. — Она переродилась? - Сюэ захлопнул книгу. — Да. Царство смертных забрало её.       Тебе повезло, старая карга, иначе Дицзан-ван разорвал бы твою душу на части, и ты бы окончательно подохла. — Твоё наказание подошло к концу. Ты можешь возвращаться обратно. — Этот слуга благодарен предоставленной возможности поближе узнать Царство Мёртвых и Его Величество Владыку Дицзан-ван. Этот слуга надеется, что с Владыкой они будут чаще встречаться. — Этот Владыка также надеется на более близкое знакомство с этим календарным Богом вне стен Диюя и Царства Богов, — вели себя как незнакомцы. Тошно. — До встречи, Тигр.       Следующего раза не было. Диюй расплатился с ним за эти года кропотливой работы самым болезненным перерождением, на которое только бы способен Ад. Его крик обиды, непонимания, злости, ярости и ненависти землетрясением прошлись по Трём Мирам. Гора Тайшань раскололась на две части. И это его судьба? Скитаться вечным призраком в бездонной пустоте, надеясь, что осколки его души вновь соберутся вместе и возродятся? И разве это справедливая участь? Если бы у него сейчас было тело, то в него бы нещадно била молния, по венам вместо крови текла вязкая магма, кости были бы твёрже любого металла, кожа мягче любой изысканной ткани, а волосы шелковистее нитей шелкопряда.       А потом он открыл глаза и увидел перед собой улыбающуюся женщину, в руках которой был медальон. Её улыбка такая же холодная, как и тогда, в глазах — вселенское презрение ко всему. Руки старухи тёплые, она всё также вкусно готовила и своеобразно заботилась о маленьком человечке. На его шее неплохой защитный оберег — подарок от «родителей». Они сосуществовали вместе на протяжении двадцати смертных лет. Ли Янъли умерла от болезни, Ли Бай застрял в медицинских долгах. Он должен был заботиться о старухе, которая в прошлом принесла ему боль и страдание. И вёл себя так, словно ничего не случилось. Будто мёртвая Ли Янъли не была той самой Ли Янъли тысячелетия назад, вечно поднимающаяся по лестнице из ножей, стирая ноги в кровь, а улыбающийся ребёнок Ли Бай не был тем самым дикарём Ли Баем, ставший Богом Царства Мёртвых.       Бывший Владыка Диюя забыл своё старое смертное имя, именовавшись Сюэ. Двенадцать хвостов за его спиной напоминали о его происхождении, и лис хмурился — почему Царство демонов оставило ему его звание Короля-лиса? Уши были спрятаны в белой шевелюре, хвосты исчезли. В руках Сюэ его веер, голову по-прежнему украшала богатая гуань, и он направился на восток, к Дракону, подальше от Тигра. Демону ни к чему были медицинские долги старухи, он не нуждался в еде, воде и отдыхе. Сколько лис шёл под холодным солнцем и палящей луной — не помнил, да и неважно. Он остановился перед бушующей водой и воспользовался добротой лодочников, согласившиеся подвести столь прекрасного молодого человека на землю Скалистой Гавани, попутно считая нужным завлечь богатого господина свадьбой на их прекрасных дочерях. Сюэ брезгливо сморщил нос за веером и невесело улыбнулся глазами, но лодочники не заметили звериного оскала.       Король-лис в бамбуковом лесу оказался совершенно случайно. Добрые путники подсказали ему, что он держал дорогу прямиком к Гавани и наткнулся на это великолепие. Величественный зелёный цвет огоньками играл в жёлтом омуте, и Сюэ обустроился здесь, построив просторную хижину и обзавёлся небольшой грядкой. Каждое утро он смотрел в большое окно, любовался цветами и вишней и слушал трель птиц. Такого спокойствия он не ощущал… никогда. Умиротворённый демон-лис чувствовал себя прекрасно среди людского мира. — Нынешний Владыка Диюя отравил Рекс Ляписа.       Лис на протяжении тысячи лет преспокойно жил в своей бамбуковой хижине. Весь его досуг начинался лежанием на кровати и заканчивался наслаждением пения птичек. Каждый день он вставал ближе к середине дня, имел наглость ослабить ханьфу и веером обдувал лицо. Его белоснежные хвосты лениво лежали, уши прижаты к макушке. Стоило конвою мародёров или бандитов пробежать мимо, то он и пальцем не пошевелил, даже когда вблизи его леса (а теперь он равноправно мог называть это место своим) пробегали в люди и бились насмерть, скрываясь в бамбуковых зарослях. Сюэ был самым ленивым представителем демонического рода лисов, коих видели Три Мира. В его старом доме не было столько стычек между людьми как здесь, и шум раздражал. А ещё ему пришлось вступать в конфронтацию с местными демонами. Что за чушь! С каких пор им требовалось разрешение на нахождение на другой земле? Покажите ему Бога, придумавшего такую глупость! — Кто нынешний Владыка?       Неужели Двенадцатый Трибунал не в состоянии замять вопрос и поэтому необходимо его непосредственное участие? Отравление Великого Дракона? Кто вообще способен на такую глупость? Нонсенс. За годы его непоколебимой службы Диюй отплатил ему самым страшным и болезненным перерождением за всё время его существования, а теперь выродок Сюаньюаня пришла к нему с просьбой (ещё бы она приказала, демон бы пинками выпроводил её из дома) о помощи. Да лучше он волосы на отсечение даст, чем помогать им. Теперь он вольный демон, живущий в своё удовольствие в Царстве смертных. — Боюсь, ответа на этот вопрос я не знаю, — Обезьяна виновато склонила голову. — Император Трёх Миров тоже неизвестен. — Что? — чёрная лисья щёлка сузилась от удивления. — Что значит неизвестен? — Я давно не появлялась в столице, поэтому точно не знаю. Мои товарищи говорят, что Император выбрал себе двоих помощников и вместе с ними следит за порядком. — И кто же эти избранные? — Тигр и Крыса, господин Сюэ.       Чашка в руках Короля-лиса треснула. Их с Тигром можно было назвать приятелями. До назначения Диюем его как Дицзан-ван они побратались, став по-настоящему близкими друзьями, что в Царстве демонов было непозволительной роскошью. С их клубком змей могли сравниться лишь небожители. Неудивительно, что Тигр был главным кандидатом. Этот зверь был квинтэссенцией благородства, вежливости и терпения. Сюэ за всю свою жизнь не встречал такое существо и, откровенно говоря, лису хотелось находиться только в его компании. Крыса же другой разговор. Эта маленькая дрянь всё время вилась около Тигра, что приводило Сюэ просто в ярость. Хороший характер Тигра предавался влиянию Крысы, и как бы он не пытался вразумить друга — всё изменилось, когда Диюй выбрал Дицзан-ван в его лице. Они отдалились друг от друга, и эта Крыса добилась, чего хотела.       Если она в качестве советника, то понятно, почему Царство демонов враждебно отнеслось к отравлению Великого Дракона. Это может спровоцировать новую бессмысленную кровопролитную битву. — Господин Сюэ, я прошу вас… — Хорошо. — Что?.. — Обезьяна не могла поверить своим ушам. — Оглохла, что ли? — один из хвостов мягко ударил по циновке, показывая недовольство хозяина. — Я не позволю какой-то Крысе решать, что делать. Куда нам надо идти и что делать?       Обезьяна часто слышала об эмоциональном Короле-лисе от Тигра, называвшего его самым близким человеком (старые привычки бывших людей, от них никуда не деться). Встретиться с представителем клана, который не вступил в кровопролитную войну, вызывало дрожь в шерсти. Демон-лис, в одиночку защитивший свой клан. О нём шла разная молва: кто-то восхищался его красотой и смелостью, кто-то хотел быть похожим на него. Одни трепетали перед его силой и мощью, другие видели в нём бывшего человека, возомнившего себя властителем Царства демонов только потому что Сюаньюань высказывал к нему своё почтение. Сюэ действительно вёл себя как хозяин, но стоило их вместе увидеть с тигриным зверем, как ощетинившаяся лисичка становилась ласковой и покладистой. В его янтарных глазах горело искреннее уважение и любовь к озорной большой кошке, а тихий смех, спрятанный за веером мог растопить любой лёд. Об их дружбе слагались целые оды. Их любили, но ещё больше ненавидели.       Тигр любил лиса, лис же любил возможности и удобность Тигра.       Чёртова Крыса принесла разлад в их прекрасную дружбу! Сюэ был готов разорвать нахалку на мелкие кусочки, но наивный Тигр не видел того самого ужасного характера грызуна. Лис терпел только из-за того, что зверю действительно нравилась хвостатая. Вырезав весь подконтрольный Крысе клан, тем самым спасая оставшихся истинных детей лисьего дома, Сюэ поставил жирную точку в отношениях между ним и этой сукой. Лис не смотрел в сторону Тигра, когда его представили в виде Владыки Преисподней. Не смотрел, как Крыса плакалась Тигру горькими неестественными слезами, ведь этот мерзкий лис убил её подчинённых. Сюэ давно научился контролировать жгучую ревность и зависть внутри себя, поэтому принял Тигра холодно. Им следовало держаться на расстоянии. — Они хотят использовать смертного в качестве вместилища для яда.       Сюэ смотрел на представшего перед ним очередного оборванца и замер будто сквозь всё его тело пронзились ледяные иглы. Мальчишка, семи-восьми лет отродясь, с такими же глазами как у него смотрел прямо в его пустующую душу. Какова вероятность? Насколько должна быть коварной судьба, чтобы подкинуть ему зародыша для отравленного Великого Дракона? Насколько Царство людей было жестоко, чтобы подкинуть ему разрушенную судьбу? Неужели таковой была плата за возможность жить? Сюэ видел в нём себя, такого же нелепого, немощного, выкинутого на свалку. Так… несправедливо.       «Так вот о чём говорила Обезьяна».       Бедный ребёнок, отринутый своими родителями, в будущем впитает в себя яд вместо Дракона, освобождая последнего от тяжкого груза.       «Они действительно пошли на это…»       Император Трёх Миров заключил сделку и пообещал найти противоядие, и ведь сдержал слово.       «Ублюдок…»       Сюэ взял в руку бамбуковую палку.       «И Великий Дракон…»       Удар.       «…славящийся своей принципиальностью…»       Удар.       «…согласился?!»       Сюэ закинул бесполезную палку подальше от глаз своих. Таких же яростных, злобных, непонимающих как и у мальчишки. Он ощутил досадное раздражение в своей груди, будто бы всё нутро чесалось и ему хотелось что-то разорвать. — Учитель Сюэ?       Он посмотрел на ученика и увидел в нём себя. Диюй отплатил ему за годы службы болезненным перерождением, а Боги отплатили этому ребёнку за его рождение смертью. — Конг, — Сюэ отвернулся, не в силах смотреть на себя самого. — Я дам совет — законы Ли Юэ не для тебя. Твоя прелесть в том, что ты прекрасно обойдёшься и без старомодных и идиотских традиций этой гнили. Поэтому…       «…сопротивляйся».       «…не дай себя сломать».       «… ты новый Король-лис». — …я научу тебя тому, чему не научит ни один человек в этой дыре. — И чему же? — последовал вопрос.       Сюэ улыбнулся самой зловещей улыбкой, на которую был только способен демон. — Я покажу как убивать.       «Всех».