Разговоры в темноте

Целый день он просидел в гостиной, щелкая каналы. Месяцы или даже годы Брендон не проводил время так, предпочитая каждую свободную минуту находиться рядом с Сарой, которая совершенно не умела сидеть на месте. Сейчас, в момент, когда к коже липла обивка дивана, по телевизору шли незнакомые передачи, сериалы и ток-шоу, когда совершенно не хотелось сдвигаться с места, ему было странно даже представить, что эти простые вещи действительно происходили с ним, а не с кем-то еще. В доме было пусто и тихо. Не так, как когда Сара уезжала на пару дней, а иначе, незнакомо и угрожающе. В этой тишине звучало и пульсировало осознание того, что прийти сюда больше некому. За окном быстро смеркалось. Брендон взглянул на часы: почти десять. С приходом темноты вернулись мысли, которые он не без труда отгонял от себя с самого утра. Его больше ничего не держало, но сделать шаг навстречу тому, чего он так страстно желал, оказалось сложнее, чем думалось. Глупо было просто взять и поздно ночью возникнуть у Райана на пороге со словами: «Привет, я весь твой, давай начнем сначала!». Восторженный и относительно беззаботный Брендон версии «Десять-Или-Около-Того-Лет-Назад», наверное, так и поступил бы, но тот Брендон ступил в зыбучие пески брака с когда-то любимой женщиной и легкость подрастерял, так что осталось только оно — ощущение того, что все глупо и бессмысленно. Возможно, это было чуть-чуть слишком депрессивно, и только что случившийся разрыв давил на грудь больнее, чем он пытался себя убедить, но все же, все же. Всегда был шанс, что все пойдет по кругу, и Райан холодно его оттолкнет, как тогда, на пороге старого дома, перестанет открывать дверь, а потом и вовсе исчезнет, не оставив ничего, кроме воспоминаний о себе, — и правильно сделает, потому что хотеть снова стать зависимым от того, кто тебя уже предал однажды, — так себе затея. Брендон и сам был не уверен, что готов пережить свою половину истории заново. Нет, он не мог этого сделать. Это было слишком, слишком самонадеянно. Нужен был план. Определенно. Потому что вырасти из ниоткуда с предложением «доверься мне снова, а я постараюсь не сделать тебе больно, но ничего не могу обещать» было планом, который вряд ли бы сработал. Брендон решительно кивнул самому себе, кажется, сумев договориться об отсрочке с сердцем, которое обезумело и не желало успокаиваться, предвкушая радужные перспективы, полные глупой веры в чудеса. Но не прошло и минуты, как он застонал от бессилия и отсутствия силы воли, быстро переоделся и выскочил из дома. Он сдался. Он не осознавал этого все эти годы, не осознавал, если быть честным, еще неделю назад, но, как и раньше, его влекло к Райану так, что приходилось стискивать зубы, и если было лучшее время, чтобы признаться себе в этом, то это было оно.

***

Проехав через засыпающий город, Брендон припарковался во дворе жилого комплекса, но из машины выходить не спешил. Он совершенно не представлял, что собирается сказать, хотя времени обдумать хотя бы первую эффектную фразу было предостаточно, он просто… не мог заставить себя об этом думать. Минуты шли, и Брендон чуть не развернулся и не исчез снова в вечерней тьме. Волнение казалось почти невыносимым, и он никак не мог утихомирить бешеный трепет в груди. Он заглянул бы в окна — вдруг там темно, и Райан уже спит или его вообще нет дома? — но вспомнил, что даже не знает, на какую сторону они выходят. Он сидел в машине долго, пока наконец, осознав, что уже почти полночь, не вылез, скрепя сердце, наружу. Поздний собачник открыл дверь подъезда, и Брендон проскользнул внутрь. Он поднимался вверх, и ступени таяли под его ногами: один, два, десять, девятнадцать, двадцать семь… Лестница оборвалась. Из-за двери, соседней с квартирой Райана, доносились звуки смеха, возбужденных голосов и музыки. Что ж, по крайней мере, он никого не разбудит. Брендон сделал шаг в сторону двери, затем еще один. Изнутри мощной волной поднялся страх — страх, которого он не ощущал одиннадцать чертовых лет, с того момента, как стало понятно, что Райан ушел и уже не передумает. Он не мог потерять его. Только не снова. Руки дрожали, но Брендон глотнул разреженного спертого воздуха и решительно постучал. Дверь распахнулась почти сразу. В прихожей было темно, и слабый свет со стороны кухни падал, освещая Райана со спины. Глаза его расширились: — Брендон?.. От неловкости засовывая руки поглубже в карманы джинсов, он слабо улыбнулся: — Привет. — Проходи, — Райан отступил в сторону, пропуская Брендона в квартиру, и закрыл за ним дверь. Они остановились в прихожей. Брендон почувствовал знакомый комок в горле, когда смотрел в усталые карие глаза. Удивительно, как Райан изменился за эти годы. Плечи стали шире, черты лица — грубее, пропала та замечательная мягкость, плавность всех линий, взгляд стал жестче, а Брендон и не заметил. Он все еще видел перед собой нежного бледного мальчишку со вздернутым носом, вызывающим, но задумчивым взглядом, вьющимися мягкими волосами, в которого влюбился, когда им обоим еще не было и двадцати. — Брендон? — повторил Райан. — Что-то случилось? Не говоря ни слова, он шагнул к нему, обхватил лицо ладонями и поцеловал. Все вокруг заискрилось, вспыхнуло — как раньше, как в первый раз и в любой раз. Райан ответил, но почти сразу оттолкнул его, хватая губами воздух. — Слушай, — почти шепотом быстро проговорил он, — ты знаешь, что я хочу, но… но я не могу, — он выдохнул и отвел взгляд. — Чего ты не можешь? — Брендон снова был рядом, очень близко, и Райан не двигался, как загипнотизированный, глядя на него. — Ты не можешь вот так запросто приходить сюда, весь такой готовый, когда тебе вздумается, будто ничего не было, — голос должен был звучать твердо, но подрагивал, пронизанный сомнениями, и Брендон нежно провел ладонью по его волосам. — Мы решили, то есть, я решил, что не буду больше… — Райан запнулся, будто у него перехватило дыхание. — К черту, — он кинулся вперед, прижав Брендона к стене и целуя его горячо и жарко, и снова были только кожа, руки, влажные губы, прерывистое дыхание. Брендон держал его крепко. Райан уже вел его вперед по коридору, к спальне, но Брендон остановился: — Подожди, — он потянул Райана к себе. — Что? — он тяжело дышал, глаза его сумасшедше блестели. Может быть, стоило оставить это на потом, просто подождать, упасть на мятые простыни, позволить желанию взять верх и уже после, на пике расслабленности и сговорчивости, выложить все как на духу. — Я не для этого пришел, — на мгновение Брендон закрыл глаза. — Я должен сказать тебе кое-что, — Райан смотрел на него вопросительно и выжидающе, будто не имел ни малейшего понятия, какие слова жаждут быть сказанными, срываясь с кончика языка. — Я все еще люблю тебя. Райан выпустил его руку и посмотрел куда-то вниз, на свои босые ноги. — Что я должен с этим делать? — наконец тихо спросил он. Брендону хотелось обнять его, но Райан дернул плечами, сбрасывая его ладони. — А ты любишь меня? — на дне вопроса все еще теплилась надежда, но он все равно прозвучал гораздо более отчаянно, чем хотелось бы. Райан упорно не поднимал глаз. — Это не имеет значения, — он мотнул головой и закусил губу - кажется, до крови. У Брендона дрогнуло сердце: что, если он ошибся? Он уже не боялся того, что жизнь перевернулась с ног на голову, не боялся того, что разрушил на корню свою маленький мир, бережно выстроенный по кирпичикам, — нет, ему больше не было страшно. Дело было в Райане, всегда только в Райане, и внутри все похолодело. — Просто скажи мне, — попросил он почти умоляюще. — Пожалуйста. Как бы там ни было, мне надо знать. Взгляд Райана снова вспыхнул, но теперь в нем была не страсть, а гнев, обида, боль. — Да. Да. Доволен? — резко развернувшись, он исчез в кухне. Брендон следовал за ним по пятам. Райан подошёл к тёмному окну, скрестив на груди руки. Волосы у него на затылке стояли торчком, и Брендону показалось, что он почти готов умереть от необъятной нежности. Была ли хотя бы крохотная возможность того, что это щемящее чувство в груди когда-нибудь сойдет на нет или ослабнет, перестанет шуметь в ушах и сводить с ума, или единственный шанс держать его под контролем — быть так далеко друг от друга, чтобы видеться раз в десять лет, или возвести неприступную стену и вообще не видеться никогда? Он подошел к Райану со спины. В окне отражались их лица. Они только на секунду встретились взглядами. Прямо как много лет назад, когда Райан смотрел на него через мутное зеркало, не отрываясь, сидя на маленьком диване в гримерке и отказываясь признавать существование их чувств друг к другу. — Уходи, пожалуйста. Мне завтра рано вставать. — Рай… — Я сказал: уходи. Мне не надо, чтобы ты приходил, задавал эти тупые вопросы, признавался в любви и… — Я ушел от Сары.