Разговоры в темноте

Чмокнув Брендона на прощание, Сара уехала. Глядя на его сонную физиономию, она даже не попросила подкинуть ее до аэропорта. Брендон положил телефон на стойку и изо всех сил старался его игнорировать. Он полежал в ванне, заполненной ароматной водой и пеной, тщательно побрился, съел тарелку хлопьев, включил приставку, но мысли были об одном, только об одном, и он никак не мог перестать прокручивать в голове это простое предложение: «Кофе?». Надлом, произошедший много лет назад, снова настойчиво давал о себе знать. Наконец, тихо выругавшись, Брендон схватил телефон: «Почему нет?» - и нажал кнопку «Отправить». «В восемь?» - мгновенно последовала реакция. «Стратерн-стрит?» - спросил он вместо ответа. В кофейне на Стратерн-стрит они были вместе тысячу раз. «Увидимся :)». Брендон взглянул на часы: половина второго. Еще шесть с половиной часов. Его мучили сомнения. Какой еще нафиг кофе? Райан что, мазохист? Или вчерашних криков было недостаточно? Но сомнения не могли бороться с мучительно сильным желанием ускорить течение времени. Скорее бы наступил вечер. В семь тридцать он уже сидел в машине неподалеку от входа в кофейню. Сосущее чувство волнения побуждало развернуться и свалить отсюда, примчаться домой, смыть ключи от автомобиля в унитаз и пристегнуть себя наручниками к батарее, предварительно закопав телефон в саду. Но руки так крепко вцепились в руль, что костяшки пальцев побелели. Брендон вообще не был уверен, что прямо сейчас сможет двигаться. Райан был без машины. Он быстро шагал по тротуару, время от времени озираясь. Натянув бейсболку и темные очки, Брендон выскочил наружу. На улице было тихо, и хлопок дверцы гулко разнесся в вечернем воздухе. Райан обернулся, озадаченно пригляделся и тихо засмеялся: - Выглядишь чертовки нелепо. Несмотря на то, как сильно ему хотелось улыбнуться в ответ, Брендон нахмурился. - Есть проблема с этим местом, - пояснил он, - меня здесь слишком хорошо знают. Он замер в ожидании реакции. В этой фразе все было предельно понятно: «поползут слухи», «я не хочу, чтобы Сара узнала», «нас не должны видеть вместе». Райан на мгновение прищурился, а затем громко фыркнул: - Ты все так же непоследователен. Зачем тогда было назначать встречу именно здесь? Брендон не ответил. Он хотел сказать, что, наверное, отчаянно пытался вернуться в прошлое, почувствовать снова, каково быть пареньком с идиотскими бакенбардами и ажиотически блестящими глазами, который сидит за столиком с другим парнем, худым, долговязым, по-подростковому нескладным, угловатым, и никто не обращает на них внимания. Хотел, но не сказал. Какой смысл сотрясать воздух, если этого никогда не вернуть? И тут Райан вздохнул, тяжело и горько. Улыбка, и так призрачная, сползла с его лица. Иногда Брендону казалось, что он может читать его мысли. И не только мысли – считывать все, что Райана злило, радовало, огорчало. Иногда ему так казалось, когда-то давно, не сейчас. Они все так же стояли в паре шагов друг от друга. Брендон боялся приблизиться: каждый шаг навстречу казался шагом к бездонной пугающей черноте пропасти. Он вообще боялся находиться рядом с Райаном, но никогда ничего не мог поделать. Разрыв длиной в десятилетие, одно сообщение – и он уже стоит на слабо освещенной улице, скрываясь от любопытных глаз и делая вид, что ничего не происходит. Стоит и пытается не замечать подступающее к горлу прошлое, клокочущее и никак не желающее отступить. - Есть идея, - Райан мягко оборвал беспомощное течение его мыслей и многозначительно поднял вверх указательный палец. – Побудь здесь, а я пока возьму нам кофе. Посидим в сквере. Там темно, никто нас не увидит. «Ури, ты мерзкий, мерзкий трус», - мрачно подумал Брендон, но ответил коротким кивком головы. - Я скоро, - сказал Райан и скрылся за дверью кофейни. Брендон вернулся в машину. Через прозрачную витрину кофейни было отлично видно, как Райан приветливо болтает с хорошенькой бариста, достает кредитку и забирает со стойки два бумажных стакана с кофе. Странная улыбка блуждала на его лице, пока он думал, что Брендон не видит. Но Брендон видел. Вечер был нехолодным, а джинсовая куртка с подкладкой из фальшивого меха – теплой, и, тем не менее, его трясло. Он вылез из салона навстречу Райану и, поколебавшись, оставил внутри и очки, и бейсболку. Что он, со старым товарищем не может выпить кофе? А то, что было, давно прошло. Никто об этом уже и не помнил. Он продолжал говорить это себе, убеждая, успокаивая. Раскопать можно было все, что угодно. Ему не нужен был очередной скандал. Особенно гремучая взрывоопасная смесь: старые, поросшие мхом, но все еще пикантные слухи, приправленные чем-то свеженьким, и… - Вот это смелость, - шутливо восхитился Райан, но взглянул одобрительно, и от этого взгляда на душе у Брендона стало немного легче. - Ну, я подумал, что в сквере нас правда никто не увидит, - неуклюже объяснил он, принимая у Райана стаканчик с кофе. - Тогда пойдем? Брендон кивнул и сделал глоток. Мокко с двойным шоколадом, предельно приторный. Райан улыбнулся, наблюдая за выражением его лица: - Не перепутал? Нет, не перепутал. Миллион лет он не заказывал такой кофе, а этот вкус все равно время от времени появлялся на языке. У Брендона сдавило грудь. Он не доверял своему голосу, чувствуя, как вибрирует внутри крупная дрожь, и все же заметил как бы между прочим, мотая головой: - Слишком сладко для меня. Ты ведь знаешь. - Знаю, но теперь это не на моей совести. Райан помнил все, каждую мелочь. Они двинулись вниз по улице, туда, где темнел густой сквер. Там было еще безлюднее и тише, чем на тротуаре на краю улицы, где разговоры случайных прохожих изредка нарушали тишину. Когда Райан уверенно подошел к скамейке, окруженной кустами магнолий, Брендон все еще толком не мог говорить: воспоминания крепко сжали его горло. Райан тоже притих, неверно расценив его молчание. - Наверное, мне не стоило тебе писать, - робко сказал он наконец, не глядя на Брендона. «Наверное, блять, не стоило». Брендон должен был это сказать, искоса наблюдая за темным силуэтом Райана, опустившим взгляд. Но он все молчал, надеясь, что дрожь, пробирающая насквозь, не так заметна, как казалось ему самому. Райан вдруг повернулся к нему, глаза его расширились и стали такими огромными, что Брендону стало страшно, по-настоящему страшно. - Просто… - Райан запнулся. – Прости заранее, что говорю это, но после вчерашнего… Брендона охватила паника, и вместе с этим вернулась способность говорить. - Пожалуйста, - сказал он так мягко, как только сумел, - не надо. Райан смотрел на него все так же печально, и у Брендона уже не было никаких сил. Их не осталось. Двое суток – слишком мало, чтобы привычная, удобная, идеальная жизнь покрылась трещинами, разошлась по швам, но сейчас он чувствовал, что катастрофа подкралась предельно близко и ехидно дышит ему в затылок. - Брендон, - тихо сказал Райан, - я не мог поступить иначе, понимаешь? Брендон даже не понимал, о чем именно он говорит: о том, что случилось одиннадцать лет назад, или о несчастной смске, которая привела их сюда, заставила сидеть в ночной мгле, пропитанной ароматом магнолий, и мучительно жаждать невысказанных слов, болезненных признаний, заново разбитых сердец. Дрожь не утихала. Руки тряслись. - Но вчера ночью, - еще тише, почти шепотом, продолжил Райан, - мне стало страшно, что я никогда больше тебя не увижу.