Разговоры в темноте

Брендон стоял, как громом пораженный. Ноги будто приросли к земле. Во рту пересохло, и он не мог выговорить ни единого слова – все они костью застревали в горле. Мысли в голове казались зыбкими и никак не могли принять хоть какую-то форму, а Райан, стоявший рядом, в двух шагах, смотрел на него, и на его губах появилась неловкая растерянная улыбка. - Ты хотел выпить? – спросил он тоном, не выражавшим вообще ничего, но смотрел все так же – только на Брендона, во все глаза. - Райан, - выдавил Брендон, и это все, на что хватило запаса воздуха в его легких. Никогда еще он не слышал такой тишины – тишины, на фоне которой играла музыка, велись беседы, что-то стучало громко и часто. Брендон не сразу понял, что это его сердце бешено колотится в груди. Сара внезапно сжала его пальцы так сильно, что завеса спала. Звуки стали отчетливее, а люди вокруг – реальнее. Брендон словно со стороны увидел, как глупо они вчетвером выглядят, стоя и пялясь друг на друга, и все вокруг смотрят на них, ожидая взрыва, удара, дыма. Но он не мог отвести взгляд. - Не ожидал тебя здесь увидеть, - Брендон попробовал улыбнуться, но получилось, похоже, неубедительно. - Я тебя тоже, - ответил Райан и моргнул, опустив глаза, разрывая зрительный контакт. Брендон почувствовал, что снова может двигаться. - Как ты… - начал было он, но Сара, так и не отпустившая его руку, не дала ему договорить. - Очень рада встрече, Райан, - у нее улыбка вышла что надо. – Десять лет, да? - Одиннадцать, - машинально поправил ее Райан и добавил: - Вы двое отлично смотритесь вместе. Брендону послышалось, что голос его дрогнул, но это, вероятно, была игра разбушевавшегося воображения. - А нас не представили, - встрял Даллон. – Я Даллон Уикс. - Я знаю, - отозвался Райан и, пристроив поднос на маленький столик, ответил на рукопожатие. – Ну так вы, ребята, что-нибудь хотите? – тон его стал сухим, деловитым. Брендон сейчас с удовольствием выпил бы бутылку виски, всю сразу, до дна. - Нет? – переспросил Райан. – Ладно. Извините, надо работать. Увидимся. Он скрылся в толпе так быстро, что Брендон не успел бы его окликнуть или остановить, даже если бы хотел. Они втроем остались в молчании. Брендон опустился на диван, снова вскочил и, не глядя на Сару, сказал: - Мне нужно на воздух. Он устремился к выходу, продираясь сквозь жар плотно прижатых друг к другу тел. Ему нечем было дышать, он задыхался, а когда наконец вылетел на крыльцо, с облегчением понял, что там никого больше нет. Ноги перестали слушаться, и Брендон рухнул на ступеньки. Неподалеку крикнула птица. Трещали, как кастаньеты, цикады, а за воротами слышался ровный гул проезжающих машин. Он услышал, как за спиной открылась дверь, выпустив наружу приглушенный до этого грохот музыки. - Брендон, - позвала Сара, и он обернулся через плечо. – Ты как? - Нормально, - отозвался он, удивившись, как хрипло и надтреснуто звучит его голос. Ничего удивительного в этом не было, впрочем. Такие встречи не должны происходить просто так, внезапно, когда ты не готов разбираться с последствиями. Должен же быть какой-то, хоть какой-нибудь знак от вселенной, разве нет? Хоть какое-нибудь предупреждение? Сара подошла ближе и протянула ему пачку сигарет: - Держи. Даллон просил передать, - Брендон вытащил сигарету и закурил; руки дрожали. – Хочешь, чтобы я осталась? Сара знала почти все. Она никогда бы не использовала это против него. - Мне сейчас лучше побыть одному. Он не смотрел на нее, и Сара молча ушла, снова позволив рокоту музыки вырваться на волю, - ни вопросов, ни возражений. Не было никого лучше, чем она. Когда совесть снова выпустила шипы, эта мысль уже не казалась такой уж утешающей. Брендон курил, не делая пауз, поджигая одну сигарету за другой, люди выходили на крыльцо и исчезали в доме, не делая попыток подойти или заговорить, и он был за это благодарен, хотя и отчетливо ощущал на затылке обжигающие любопытные взгляды. В приглушенном свете, падающем на крыльцо, даже собственная тень не казалась Брендону убедительной, она сливалась с темнотой и таяла в ночи, и двор терялся впереди, поглощенный сгущавшимися вдали от огней дома сумерками. В голове было так тяжело и так пусто одновременно, что уединение, только что необходимое, как воздух, стало казаться невыносимым, сковывающим и обезоруживающим. Дверь за спиной снова открылась. Он услышал негромкие шаги, а затем боковым зрением увидел, что кто-то садится рядом с ним, кто-то в матроске и нелепом берете. - Угостишь сигаретой? Не поворачивая головы, Брендон протянул пачку. Он не помнил, чтобы Райан раньше курил. Обычно он забирал у Брендона початые пачки и спускал сигареты в унитаз – чтобы не было соблазна вытащить из мусорного ведра. - Прикури мне. О, он прекрасно знал этот тон. В нем не было ни намека на просьбу. Точно так же много лет назад он говорил: «Поцелуй меня» - и не терпел никаких возражений. Это уже не было милым. Это раздражало. Брендон щелкнул зажигалкой и повернулся к Райану, лицо которого слабо осветил дрожащий огонек. Райан смотрел на него из-под ресниц, и взгляд его был печальным и безмятежным в одно и то же время. Он выпустил в небо струйку дыма, и, наблюдая, как рваные белесые кольца взмывают вверх, Брендон не выдержал: - Твою мать, Райан, что за хрень?.. – воскликнул он. Райан затянулся: - О чем ты? - Что ты делаешь здесь? Что произошло? - Ты произошел, - голос его был спокоен. – Не помнишь? - Это тут при чем? – задохнулся Брендон. - При том, что… Неважно. Все в порядке. Я просто хотел сказать, что очень рад тебя видеть. Сара сказала, что я могу найти тебя здесь. - Но почему ты… ты же собирался делать настоящую музыку, свою музыку, заниматься тем, что у тебя отлично выходит! Райан пожал плечами: - Не вышло. Когда я ушел из группы, думал, что смогу. Но это не сработало. Да не смотри ты на меня так! - Как? - Так, будто я побитая безногая собака, вот как. Брендон годами представлял себе этот разговор – раз за разом. Он знал, просто знал, что однажды они встретятся, и он попросит прощения за все: за музыку, которая не стоила Райана, за их разрыв, за то, что он присвоил себе группу, к созданию которой не приложил руку и которая так никогда и не станет прежней. За то, что без зазрения совести в одиночку пользуется тем, что могло быть общим. За то, что просрал все, что у них было. Даже в его голове это звучало херово. Он не был готов к встрече. Тем более к такой. - Я знаю, что ты хочешь сказать, - Райан мягко взял его за руку, и Брендон вздрогнул. – И я – честно – не злюсь. - Нет? – переспросил Брендон. - Нет, - Райан на мгновение задумался. – Ну, то есть, сначала злился, конечно. Я злился так сильно, что всерьез размышлял о том, чтобы проникнуть в твой дом и придушить вас обоих подушками… Но потом это прошло. Я понял, что принял все слишком близко к сердцу. Теперь я просто живу своим умом, так, как мне нравится. Брендон посмотрел на него с недоумением: - Тебе ЭТО нравится? - Ну, не все созданы для софитов и золотых микрофонов, Брендон, - Райан улыбнулся. – Но я правда впечатлен тем, чего ты добился. Это очень здорово. То, что ты делаешь, я имею в виду, - он перехватил непонимающий взгляд. – А что ты так удивляешься? Я слежу за тем, что делает моя бывшая группа. Я даже был на твоем концерте. Пару-тройку раз. Это «на твоем» неприятно царапнуло, и Брендон зачем-то сказал: - Ты мог бы, ну знаешь, связаться со мной, и я бы достал тебе проходку за кулисы… Райан рассмеялся: - Когда я хотел увидеть тебя поближе, мне было проще зайти на YouTube. Брендон снова не знал, что сказать. Райан все эти годы наблюдал за тем, что он делает? А он даже не пробовал хотя бы навести справки или послушать записи. Конечно, слухи доходили. Иногда Спенсер почти неохотно упоминал новую группу, но они сразу бросали эту тему: слишком больно было даже думать о нем, не то что слышать его голос. Этот голос и так слишком часто всплывал в памяти и настойчиво звучал в голове. Брендон был так виноват перед ним, а Райан просто взял и простил его. Безо всякой причины. Простил, и все. - Мне пора: перерыв кончается. Неплохо бы успеть перекусить. Вечер и так получился немного странным, - он снова улыбнулся. – Рад, что удалось поболтать. Райан встал со ступенек, и Брендон неожиданно для себя схватил его за руку. Райан смотрел на него с интересом. У Брендона ёкнуло сердце. Он был такой же, это Райан-чертов-Росс: эти задумчивые глаза, эта робкая, смущенная улыбка – словно он никогда не был уверен, что улыбается правильно, этот голос – чистый, ровный, как тогда, одиннадцать лет назад. - Я скучал по тебе, - слова вырвались сами по себе – тихие, почти шепот, и Брендон сразу же о них пожалел, ослабляя хватку. Райан улыбнулся еще шире, но улыбка теперь была пронзительно грустной. - Сара у тебя замечательная. Я же говорил, что вас ждет прекрасное будущее. Пока, Брендон. И он скрылся за дверью, оставив Брендона наедине с щемящим, рвущимся наружу чувством, от которого хотелось кричать: может быть, это была всепоглощающая вина, а может – слишком много нахлынувших воспоминаний, к которым он не был готов.