***
День какой-то дурацкий, подумалось Паше: и начался, и продолжался сейчас как-то нелепо. Для начала, он совершенно не отдохнул за ночь. Из-за неуютной обстановки, холода и земли вместо хотя бы жёсткого матраса уснуть было тяжело, но утомлённость взяла свое. Проснулся он от гошиного крика и тут же ощутил, как на него навалилась вчерашняя усталость, только, казалось, ещё в большем объёме. Далее — угнанная машина, истерика Гоши, препирания между ребятами… Фотографии эти ещё. Паша не мог сказать ребятам, но он сразу понял, что на фотографиях Припять. Это было странно, но он был в этом уверен. Шестое чувство что ли подсказывало… А потом он вдруг вспомнил, что свежеокрашенную стену он уже видел — вчера. Только она была потрескавшейся, выцветшей и обшарпанной. Говорить это вслух он не решился, но по выражению лица Артёма было ясно, что тот заметил, что что-то не так, и если не прочитал Пашу, как открытую книгу, то точно догадался, откуда у него эта уверенность. Затем им «повезло» столкнуться с харьковскими мужиками. Опять же, у Паши было какое-то нехорошее предчувствие, когда они забирались в кузов, а когда Артём намекнул, что может произойти непредвиденная ситуация, у парня уже не осталось сомнений в грядущем пиздеце. И вот теперь он прижимался спиной к холодной стене, вцепившись пальцами в холодный металл и прислушиваясь к звукам здания, в котором схоронился, а в груди расползался совершенно другой холод. Ему ведь придётся убить охотника. Нет, не просто придётся, он хочет убить его. Их. Они не люди — звери. Впрочем, звери и то человечнее них будут. Они низшие существа, заслуживают такой же низкой смерти. И он готов им это устроить. С удовольствием посмотрит, как они истекают кровью. Падаль. Парень осадил себя: Артёму не понравились бы его мысли. Паша беззвучно усмехнулся. Надо будет проработать это с ним. Когда в коридоре послышались осторожные шаги, внутренний холод сплёлся в стальной стержень — к нему подбиралось животное, возомнившее себя хищником. Доморощенный охотник напевал себе под нос песенку, чем упростил Паше задачу: так было легче определить его приближение, легче, чем по шагам. Недолго думая Паша отделился от стены и вскинул руку с револьвером, из уст вырвалось саркастичное и холодное: — Пизда тебе, Максимка. Он готов уже был спустить курок, помутнённый рассудок твердил, что такие мрази, как эти трое, заслуживают мучительной смерти. У Паши язык не поворачивался назвать этих людьми. Рука не дрогнула бы. Но всё прервал звук разбитого стекла и снаряд, очень удачно отрикошетивший, отколол кусок от угла. Видимо, попало в глаз — тот сразу же прижал ладонь к лицу и выматерился. Даже патрон тратить не пришлось. На улице завыла сигналка. Велик был соблазн добить Максимку точным выстрелом, но ноги оказались быстрее. Паша юркнул в проём, прекрасно понимая, что охотник вскоре бросится за ним. Видимо, их план по отвлечению не сработал должным образом — на выходе Паша столкнулся с другим, едва успев проскочить дальше по коридору, уйдя от пальбы. Оказавшись на улице, Паша услышал выстрел в пределах здания и очень громкий вопль Максимки. походу кто-то стрелял по своим Впрочем, расслабляться было рано. Парень быстро сориентировался, заметив, что за машиной прячется кто-то из ребят. За пикапом обнаружился весь сквад, кроме Артёма. — Настя? — Паша ощутил всю гамму эмоций: от удивления до злости и испуга за ребят. — Потом поговорим, — отрезала девушка, выныривая из убежища, чтобы прицелиться. — Лёх, ты… Ты как? — Паша заметил, что друг тяжело дышит и прижимает руку к боку. — Нормально, боевое ранение, — вяло усмехнулся Лёша, поморщившись от боли. — Наверное, ничего серьёзного не задело, а то я бы уже валялся дохлый. Тут подлетел Артём, обеспокоенно окидывая всех взглядом. На ум пришло идиотское сравнение с воспитательницей детского сада, которая пересчитывает детей из своей группы. Так себе у детей игрушки. — Гоша где? — спросил Артём, стоя на одном колене рядом с Лёшей. — Гоша копается в салоне, — быстро пояснила Настя, опускаясь на землю. — Что? На неё все смотрели поражённо, со смесью страха и восхищения. — Меня на охоту брали несколько раз, — она перевела дух, а затем покосилась в сторону. — Затихли. Не очень хорошо. — Ребят, нам повезло, — донёсся до них голос Гоши. — У них в бардачке запасной. — Предлагаю просто уехать, — сказала Настя, прикрыв глаза. — Просто… нахуй, это уже слишком. — План, конечно, надёжный, но они нам сейчас не дадут, — рассудил Паша. — Быстро, возьмите что-нибудь из оружия, они что-то задумали. Каждый схватил что попало под руку, даже Гоша на всякий случай — хотя салон не покинул. Со второго этажа донёсся ор, за которым последовала явно бездумная очередь. — Блин, этот хрен спрятался, не знаю, как его вывести, — Настя, опёршись на капот, держала оружие на изготовке. — Ничего, он сейчас перезарядит и снова появится, — выдохнул Артём. — Все готовы? Готовы были все, кроме раненого Лёши. Только случилось неожиданное: Максимка, едва мелькнув в окне, полетел вниз. — Это не я, — растерянно проговорила Настя. — Никто из нас не стрелял, — Артём качнул головой. Объяснение прекращению развернувшихся на этой территории военных действий выехало из-за здания через пару минут. Уже знакомый всем чёрный джип, который пафосно покидал сцену. — Кто это? — задал волнующий всех вопрос Гоша, наконец выпрямившись на водительском сиденье. — Может, ангел-хранитель? — нервно хихикнула Настя. — Ага, — усмехнулся Лёша. — Со стволом и на чёрном джипе. — Бэтмен, — негромко проговорил Артём, тревожно зыркнув на Пашу, который больше всех был похож на мел. — В прошлый раз он нам помешал, — наконец выдохнул Паша. — Но спас Настю. — Их было трое, вдруг подал голос Гоша, высунувшись в окно. — Их было трое, где третий? — Думаю, там же, где и первые двое, — Паша поднялся с земли и хлопнул парня по плечу. — Будь добр, найди аптечку, нам бы подлатать Лёху. Тём, ты как, не ранен? Артём качнул головой. — Ладонь содрал только. Настя, Гоша? — У нас максимум царапины от веток, — ухмыльнулась Настя. — Нашёл! — облегчённо воскликнул Гоша, и через секунду из окна высунулась рука с синей сумкой-аптечкой.***
Лёша удивительно быстро оправился от ранения и снова начал уместно и неуместно шутить, хотя при неловком движении всё же кривился. — А что с машиной будем делать, когда… всё закончится? — спросил Гоша, когда они уже объездили половину Припяти, но так и не нашли Аню. — Не знаю, — честно признался Паша, который, волею судьбы, опять сидел за рулём. — У меня братишка есть, который скупает машины и перепродаёт… — начал было Лёша, но его резко осадил Артём. — Губу закатай обратно, как ты через границу её собрался переправлять? — Э… а… — не нашёлся парень. — То-то же. Конечно, есть ма-а-аленький шанс, что документы на машину не станут проверять, но в противном случае можно и в тюрьму присесть. — Ну не бросать же её тут… — пробурчал себе под нос Лёша, скуксившись. — Для начала надо Аню найти, — напомнил Паша, выворачивая руль. — Уже смеркается. — Если не найдём, поедем в ближайший город, — решительно сказала Настя усталым тоном. — Не хочу себе похерить репродуктивную систему раньше времени. — Ясное дело, — фыркнул Паша. — Я тоже на земле спать больше не собираюсь. «Хотя с Артёмом ещё раз я поспать не прочь, » — добавил он уже мысленно. — А моя машина… — снова завёл Гоша. — Ничего с ней не будет, — отмахнулся Лёша, всё ещё надутый из-за сорвавшихся планов с продажей машины. — Анька вернёт потом. Она же такая вся из себя добрая и правильная, да и ты ей, кажется, нравишься… Гоша залился румянцем и замолчал. Паше было очевидно, что Аня скорее заглядывалась собственно на него, на Пашу, но говорить ничего не стал. Мало ли что у этой девчонки в голове творится? Может и правда у них с Гошей что получится? Было бы здорово, они бы хорошо вместе смотрелись… Паша свёл брови, всмотревшись в сгущающиеся сумерки — темнело быстро, но не заметить зад белой волги, торчащий из-за поворота, было сложно. — Гоша, хорошие новости, — сказал Паша и кивнул в лобовое стекло. Проехав чуть вперёд машины, Паша остановился. Гоша вылетел из пикапа с такой скоростью, словно увидел близкого человека, пропавшего десять лет назад. Паша готов был поклясться, что парень бросится целовать свою драгоценную машинку, но Гоша остановился и размеренно обошёл её по кругу, видимо, чтобы удостовериться, что она не повреждена. Все остальные вышли из машины следом за Гошей — они, конечно, делали остановки, чтобы покричать анино имя в безжизненном городе, но бесконечная езда по городу всё равно утомляла. Артём громко хрустнул позвоночником и потянулся. — Теперь осталось самое сложное, — сказал Паша и, подняв голову, посмотрел на высотку, казавшуюся смутно знакомой. — Найти Аню. Они были здесь вчера. Это дом, в котором жили Антоновы до аварии. Паша нахмурился. Чего ей ещё тут потребовалось? Ностальгия по месту, в котором она до вчерашнего дня ни разу не бывала? Чушь. её тянет сюда в этом они похожи Паша невольно задумался. Он ещё с первого прибытия в Припять ощутил это странное щемящее чувство дома. Как будто вернулся на своё место. Может, у Ани так же? — Паш, ты в порядке? — уже не первый раз за сегодня Артём повторил этот вопрос. Паша мутно посмотрел на него и кивнул. Надо поменьше залипать в пустоту. И обсудить это с Артёмом, обязательно — но всё потом. Сейчас — Аня. Почему-то найти Аню тоже казалось важным. Не с простой человеческой точки зрения, а скорее… просто так нужно. Будто это всё — заученный сценарий и следующее действие зайти в этот дом и найти Аню. — Мне кажется, она там, — признался наконец Паша. — Это ведь та самая высотка, в которую она водила нас вчера. — Пойдём поищем, — пожал плечами Артём. — Я с вами! — тут же вызвался Лёша. — Сиди, герой, — по-доброму усмехнулся мужчина. — Тебе противопоказаны резкие движения. — Вы не врач, — огрызнулся парень. — Вообще-то врач, — возразил Артём. — Только у меня другой профиль. — Лёх, правда, оставайся здесь, мало ли что случиться может, — поддержал Артёма Паша. — Мне спокойней будет. — Тогда я пойду, — вдруг сказала Настя и потянулась за винтовкой. — Не-не-не, Настюх, тебя я точно не пущу! — возмутился Лёша. Настя цокнула языком и улыбнулась, устраивая на голове налобный фонарик, который тоже откопала среди снаряжения. — Лёш, я ценю твою заботу, но давай я такие решения сама принимать буду. Оставайтесь с Гошей тут, — она вдруг посерьёзнела. — И оружие из рук не выпускайте. Вот, здесь ещё должно было что-то остаться. Она протянула ствол Артёму, другой — Лёше. — Паш, у тебя вроде своё, — она неопределённо качнула головой, намекая на револьвер за пазухой. — Но тоже возьми что-нибудь. Паша согласно кивнул и пошарил в кузове. Наконец откопав что-то более или менее пригодное и заодно обнаружив ещё один фонарик, правда, обычный, он посмотрел на Артёма и Настю. — Идём? — те согласно кивнули. Со вчерашнего дня заброшенная высотка ничуть не изменилась: всё те же оставленный тоскливые квартиры и серые лестничные пролёты. Они поднимались выше и выше, не забывая периодически кликать Аню. Когда они добрались до шестого этажа, по подъезду прокатился ответный крик: «Ребята, я здесь!» Знакомый голос резонировал по бездушной многоэтажке, эхо отражалось от стен. — Сверху? — задумчиво спросила Настя. — Да чёрт знает, — Артём провёл свободной рукой по голове. — Давайте сначала наверх, а там посмотрим. Сначала проверили квартиру Антоновых, но их встретила только пустота. Далее был следующий этаж, но и там ситуация была схожа. На последнем этаже Аня так же не обнаружилась. Покинув последнюю квартиру в доме, Артём, Настя и Паша остановились на лестничном пролёте. За перилами зияла чёрная дыра, провал — конечно, проём между лестницами имел конец, но в сумраке он казался бездонным. манящим Паша посмотрел на озадаченных друзей. — Э-э-э… Возможно, она всё-таки была на каком-то из нижних этажей, и мы разминулись, а она уже вышла на улицу? — неуверенно предположил он. — Давайте я ещё раз прочешу верхние, а вы спуститесь на улицу? — Паш, я тебя не оставлю, — твёрдо сказал Артём. — Тём, я уже большой мальчик, — Паша демонстративно поднял ствол. — Я быстро. Тем более, перепроверить надо только три этажа. На пятом её точно нет, на девятом тоже. Если она была на других, то уже ушла. Если нет — ещё раз потом пройдёмся. Ночь длинная. — Ладно, — Артём вскинул руки в примирительном жесте, но в глазах читалась тревога. — Ждём тебя, не задерживайся. Артём хлопнул его по плечу, и они с Настей двинулись вниз по лестнице. По мере отдаления шагов Паша понял, что с «большим мальчиком» он явно погорячился. Было страшно. Только этот глупый страх наслаивался на другое чувство. Чувство умиротворения, комфорта, дома. «Я точно псих,» — резюмировал Паша, потёр пальцами глаза и пошёл выполнять свою задачу. Бегло осмотреть три этажа не составило труда, только вот успеха это не принесло. Спустившись на пятый этаж, Паша зашёл в первую попавшуюся квартиру и высунулся в выбитое окно. Внизу Ани не было. У машин стояли только Гоша в своей неизменной яркой куртке и Настя — её макушку ни с чем не спутаешь. Тёма, наверное, в машине сидит. Может, Аня тоже. Тяжело вздохнув, Паша обвёл взглядом комнату, которая некогда была уютной гостиной и поплёлся вниз. — Паша! — как-то слишком обеспокоенно воскликнула Настя, стоило парню выйти из подъезда. Паша подозрительно глянул сначала на Гошу, затем на неё. — Что-то слу… — Ребята!!! — раздался Анин голос откуда-то сверху, и все тут же взметнули головы вверх. — Ань, ты чего на крышу залезла? — растерянно, но громко спросила Настя. — Спускайся! — Я не могу! — было плохо видно, но Паше почему-то показалось, что Аня помотала головой. — Поднимайтесь! Ребята, мне страшно! Паша с Настей переглянулись и одновременно рванули к подъезду, на ходу Настя шикнула на Лёшу, который хотел было броситься вслед за ними и уже открыл было дверь пикапа. Но, забежав в подъезд, Паша вдруг опомнился и, остановившись у лестницы, наверное, слишком резко спросил у Насти: — Тёма где? Настя, преодолевшая лестницу на две трети обернулась и растерянно посмотрела на Пашу, но быстро взяла себя в руки: — Артём Александрович спустился в подвал, ему… — девушка запнулась. — Он сказал, надо проверить. Ему показалось, что он видел анину куртку. — Понятно, — протянул Паша и вздохнул. — Поднимайся пока, мы догоним.***
Около двадцати минут назад, когда Паша остался перепроверять этажи, Настя и Артём спустились по лестнице и вышли на улицу. — Как успехи? — поинтересовался Гоша, неумело скрывая волнение. — Аня не с вами? — прямо спросила Настя. — Н-нет, — растерянно ответил Гоша. — Точно не выходила? — чуть резче, чем следовало, рявкнул Артём. — Нет! Я бы заметил! — Гоша говорил так, словно пытался оправдаться — только не понятно, за что и перед кем. — Блять, — выругался Артём, на мгновение обратив взор к почерневшему небу. После он выпрямился и прошёлся к пикапу; заглянул в окошко — убедился, что Лёша на месте; и снова посмотрел на открытую дверь подъезда. Зачем ты туда смотришь? Пустоту гипнотизируешь? Ну так не удивляйся, если она посмотрит в ответ… Крыша поехала, решил Артём, когда в проёме на мгновение мелькнула синева. Впрочем, у Ани, кажется, была голубая куртка. Хотя почему кажется — точно была! — Настя, стой здесь, я скоро вернусь, — предупредил Артём и направился к подъезду. — Артём Александрыч, вы куда? — на удивление, окликнул его Гоша. — В подвал — показалось, что куртку Ани видел, — коротко пояснил Артём, но вдруг повернулся к Насте. — Одолжи фонарик. Девушка без промедлений стащила с головы обруч и протянула мужчине, тот благодарно кивнул и быстро зашагал в подъезд. Подвал высотки был интересным. Артём нечасто бывал в подвалах, но было в этом месте что-то… потустороннее что ли? Будь Артём ребёнком, наверняка бы постоянно зависал здесь с друзьями. Искали бы клад, пытались бы найти потайные ходы, ведущие в подземный город, может духов бы вызывали… Хотя для взрослого человека — подвал как подвал. Тёмный, сырой, зловонный. Трубы, груды какого-то хлама, бетон. Артём тряхнул головой, отгоняя мысли — свет от фонарика дёрнулся в такт. — Аня? — достаточно громко позвал Артём, крепче перехватив оружие, которое вручила ему Настя. Что-то его во всём происходящем донельзя напрягало. Артём осторожно ступал по бетону, всё дальше погружаясь в странное помещение из детских страшилок. Он не особо осматривался, но кое-что привлекло его внимание. На колоннах была подозрительная гарь, но что более странно — к низу колонны сужались, причём неровности на них напоминали укус какого-то огромного монстра. Червя например. И если огромный червь, скрывающийся в местных бесконечный катакомбах не очень волновал Артёма ввиду своего несуществования, то значительные повреждения на несущей конструкции — очень даже. Да это здание в любой момент обрушится. И ты будешь погребён под ним. Вдруг в сознание ворвалось одно имя: Паша. Паша всё ещё был наверху. Если дом рухнет, у него никаких шансов, в отличие от ребят на улице — если вовремя среагируют. Артём сглотнул. Ну что, ответственный взрослый, присмотрел за детишками? Артём дёрнулся было в сторону выхода, — надо бежать, спасать всех! — но тут его внимание привлекли всхлипы, доносившиеся из темноты. Мужчина повернул голову на звук, и резкий холодный свет захватил фигурку человека. На какой-то шаткой табуретке, видимо, принесённой сюда детьми ещё в восьмидесятые годы, сидел кудрявый парнишка. Согнувшись в три погибели он проливал горячие слёзы на холодный равнодушный бетон. Спустя несколько долгих секунд Артём признал в парнишке Матвея. Его Матвея. — Моть… Первым порывом было подбежать к парню, присесть на корточки, заглянуть в лицо, выяснить, что случилось. Но Артём ещё не совсем растерял здравомыслие. Ты же в Москве. Моть, ты в Москве. В вечно серой и отстранённой Москве, мать твою. — Ты как здесь? — еле выговорил Артём. Язык будто онемел, звуки никак не хотели заплетаться в слова. В голове набатом била только одна мысль, взывающая к разуму. Не может его тут быть. — Моть, — позвал Артём и осторожно приблизился. — Мотя… Парень наконец-то среагировал и поднял кудрявую голову. Во взгляде читалась злость и какая-то печаль вселенских масштабов. Артём сглотнул. Хотелось то ли обнять, то ли попросить прощение — за что? Чёрт знает. Одно понятно: в слезах Матвея виноват он, Артём Стрелецкий. — Матвей, что случилось? — во рту пересохло. — Вы случились. Это был какой-то кошмар. Кошмар, который точно должен закончится. Он проснётся. Обязательно проснётся. У кострища, рядом с Пашей. Или в Москве. Или в психлечебнице — где угодно! Проснётся! — Моть, — проговорил Артём и сделал ещё один медленный шаг к нему. — Будь добр, поясни. — Не подходите, — Матвей вскочил и отпрянул от Артёма, как от прокажённого. — Стойте, где стоите! — Хорошо-хорошо, стою! — Артём поднял руки. — Только расскажи всё-таки, что произошло. Не может его тут быть. В Москве он. В Москве. Матвей внезапно рассмеялся — саркастично и колко. Такого смеха от Матвея Артём ни разу не слышал. — Ты сам всё прекрасно понимаешь, Стрелецкий. Артём напрягся. Обычно люди называли его по фамилии, когда дело было совсем плохо, и он их чем-то сильно обидел. Из уст Матвея это обращение звучало в три раза больнее, чем от любого другого человека. — Меня ты тоже в постель хотел затащить? — Что, прости? — Артём опешил. Матвей наигранно поцокал языком, а затем разочарованно так протянул: — Как же так, Артём Александрович? — он покачал своей кудрявой головой, будь она неладна. — Павел ведь обратился к вам за помощью, а вы… использовали доверчивого, сломленного мальчика… Не стыдно? Артём молчал. Сейчас он испытывал только щемящую боль, но никак не стыд. — А может, вы просто пытаетесь компенсировать ту любовь, которую недодал вам отец в детстве? Находите людей, которые за вами, как собачки, бегают и смотрят преданными глазами. Угождаете им, только чтобы они вас любили? Помогаете людям, чтобы почувствовать себя нужным. — Да все так делают, Моть, — холодно произнёс Артём, но в глазах его стояли слёзы. Матвей смотрел на него карими глазами, блестящими от ярости и азарта. Так, должно быть, выглядят психи, когда наслаждаются мучениями жертвы. — …но вас никто по-настоящему не полюбит, — продолжал Матвей. — Отец вас ненавидит, жена вас бросила, Лера ушла, Денису вашему вы нахрен не нужны… Потому что вы мудак, Артём Стрелецкий. Меня использовали, и Пашу Вершинина сейчас тоже используете, а когда наиграетесь… — Что ты такое говоришь! — вскричал Артём и тут же почти беззвучно добавил: — Пожалуйста, перестань… Ты в Москве. Артём прикрыл глаза. По щекам катились солёные дорожки слёз. Это не Матвей говорит. Это подсознание. Ещё хуже. Артём выдохнул. Не ты жертва. Мир не виноват, что такая сволочь. Никто не виноват. Только ты сам, Артём Стрелецкий. — Тём, — смущённо позвал голос из-за спины, и мужчина нехотя повернул голову — Паша. — Тём, это правда? У Паши блестели глаза. Но не от злости, как у Матвея, а от слёз. Он был разочарован, сломлен. Пугливый мальчишка, которого пригрели в доме, а потом надругались. — Я думал… — Паша сглотнул; кадык дернулся туда-сюда. — Я думал, что ты мне поможешь… Я думал, мы друзья… У Артёма сбилось дыхание. Он зажмурился, провёл ладонью по лицу. Обернулся. Матвей растворился в темноте, а вот Паша остался. — Паш, я… — слова застряли в горле. — Хуёвый ты человек, Артём Александрович, — взгляд Паши стал стальным, но Артёму было известно, что это просто защита. — И специалист вы, мягко говоря не очень… Паша усмехнулся. — А я ведь поверил. В какой-то момент я поверил, что вы правда поможете, если не от мыслей моих избавиться, то хотя бы… просто будете рядом. Наивный малолетний дурак. — Паша, — уже более твёрдо и осознанно произнёс Артём. Парень не унимался и продолжал что-то говорить, тогда Артём поднял руку, чтобы коснуться щеки. На мгновение Артём почувствовал ладонью тепло, но Паша тут же отскочил, как ошпаренный. — Не трогай меня, — выплюнул он. — Мне мерзко даже от мысли, что ты меня касаешься, Артём. — Артём! — донёсшийся со стороны лестницы наверх голос прозвучал почти в унисон. Артём непонимающе уставился в темноту, которую разрезал луч фонаря. Шаги приблизились. — Что за хуйня? Паша, держащий в одной руке фонарик, а в другой — ствол, огромными глазами смотрел то на Артёма, то на свою точную копию. — Тём? — крайне напряжённо позвал его Паша-с-фонариком. Артём только тупо переводил взгляд с одного Паши на другого и пытался понять, кошмар это или злая шутка его покоцанной башки. Вдруг из темноты появился Матвей и встал совсем рядом с Пашей-без-фонарика. Артём бездумно вскинул руку с оружием. — Что, после использования полагается уничтожить? — усмехнулся Паша. Другой Паша тоже направил на него дуло. Вперёд вышел Матвей, и рука Артёма с дуру дёрнулась в сторону вооружённого Паши. Тот с непониманием смотрел на мужчину. Артём испугался сильнее прежнего и вернул руку в исходное положение. Матвей хищно оскалился и насмешливо спросил: — Что, не знаете, в кого стрелять? — он чуть наклонил голову. — Вам подсказать? Артём на самом деле и так прекрасно знал, в кого ему стоит выстрелить. Тут и подсказки не нужны, и думать нечего. Втянув носом затхлый подвальный воздух, он согнул руку в локте и поднёс дуло к виску, не разрывая зрительного контакта с Матвеем. Периферическим зрением он видел за его спиной Пашу. Молодец, Стрелецкий, хороший мальчик. — Тёма, блять, нет! — вооружённый Паша напомнил о себе, резким движением выбив из рук пушку. После этого он зло посмотрел на своего близнеца и сделал два точных выстрела — с такого расстояния легко. Но пули прошли мимо. — Что вы такое? — Фантомы, — просто сказал Матвей. — Вижу, что не люди, — огрызнулся Паша. — Мы воплощение Зоны, — объяснил лже-Паша. — Зона может копировать вашу оболочку, мимику и жесты, даже ход мыслей. Увы, это единственный доступный способ общения. — И что же хочет сказать нам Зона? — с каждой секундой сдержанность Паши грозилась лопнуть. — Что она им не рада, — ответил двойник. — Им? — Им, — повторил фантом. — Нам с тобой она всегда рада, а их здесь быть не должно. Хотя и нас в идеале тоже. — Тём, — в очередной раз позвал Паша и, не глядя, схватил Артёма за ладонь. Уже точно настоящий, материальный. — Нам надо идти, там Аня… Аня. Имя девушки привело Артёма в чувство, словно он пьяный встал под ледяной душ. — Блять, А-н-я, — первым додумался Паша, в его тоне слышался хлёсткий удар по лбу. — Тём, быстро! Паша, схватив Артёма за руку крепче, едва ли не вытащил его из подвала и, не отпуская руки, стремительно начал подниматься по лестнице. Нужно было предупредить ребят. Артём выглядел потерянным и оклемался, когда они достигли люка, ведущего на крышу. — Настя! — первым делом Паша окликнул подругу, и лишь потом заметил, что Гоша с Лёшей тоже тут. — Стоп… Вы настоящие? — Паш, ты чёто курнул без меня? — спросил Лёха, резко обернувшись, и тут же схватился за бок. — Бля-я… — С тобой понятно, Насть, дай «пять», — запыхавшийся Паша подошёл к девушке и хлопнул по ладони, которую та подставила. — Гоша — аналогично. Гоша тоже вроде как оказался настоящим. — Нам нужно уходить, — выпалил Артём. — Что? — Паша устало посмотрел на мужчину. — Дом в любой момент может рухнуть. Повисла недолгая тишина. — Это что, шутка така… — Лёша замолк, потому что, как и все, почувствовал движение под ногами. — Аня, пойдём, нам надо уходить, — сказала Настя, и Паша только сейчас заметил девушку, стоявшую недалеко от края крыши. Паша сглотнул. Фантом выглядел точь-в-точь. — Это не Аня, — твёрдо сказал он. — А кто тогда, тётушка Роуз? — вспылил Лёша. — Фантом она, — быстро объяснил Артём. — Они что-то вроде моделек, которые Зона создаёт для общения с родом людским. — Что за чушь? — нахмурился Гоша. — Потом поговорим, — отрезал Паша. — Убираться надо. Настя, Лёша и Гоша смотрели на него, как, в лучшем случае, на душевнобольного. — А Аня? Паша не выдержал и, раздражённо вздохнув, поднял руку и сделал несколько выстрелов точно в Аню. Дробь прошла мимо девушки и растворилась в ночи. Выражение лиц ребят крайне стремительно менялось со страха на удивление, затем на потрясение и непонимание. — Всё, идём, — поставил точку Паша. — Ани здесь нет. Им повезло выбежать из буквально рушащегося дома. Ровно через две минуты, отъехав на машине в сторону, они имели «удовольствие» наблюдать самоснос советской высотки. Здание рухнуло куда-то вбок — тоже повезло. Они ещё немного посидели вот так — в тишине, глядя в окна Волги. — Что всё-таки с пикапом будем делать? — спросила Настя, немного отойдя от увиденного и пережитого. — Если Гоша сейчас поведёт, Волгу, я могу сесть в пикап, поедем на двух, — предложил Паша. — Мне, если честно всё равно, но в ближайшем населённом пункте придётся оставить. Желательно ещё так, чтобы никто не увидел. — Ага, а лучше сжечь, — полушутливо добавил Артём. — Чтобы улик не осталось. — А что за фантомы, всё-таки? — влез Гоша. — Видимо, Зона… во-первых, оказывается, у неё есть сознание, — начал объяснять Паша. — А во-вторых, она научилась создавать иллюзии на основе человеческой внешности и распространять звуковые волны, за счёт чего она может контактировать с людьми. Нам она, кстати, не рада. — Так давайте свалим! — воскликнул Гоша. — Аню надо найти, — покачал головой Паша. — Серьёзно? — Лёша посмотрел на друга, состроив непередаваемую гримасу. — А может ну её? Паша покачал головой и вышел из машины. — Гоша — за руль; Тём, пошли, разгрузим им Волгу, а то теснота да духота. Сейчас, короче, — он снова обратился к Гоше, — Прокатимся ещё немного, а потом — на все четыре стороны. Паша выпрямился и уже направился к пикапу, как вдруг заметил мерцание на верхушке колеса обозрения, выглядывающего между домами. Артём, вышедший из машины, проследил за взглядом парня и кивнул. — Видимо, Аню мы нашли.***
— Спасибо вам, Артём Александрович, ещё раз, — Аня виновато улыбнулась. То, как Артём взбирался на колесо обозрения, надо было видеть. Изначально геройствовать рвался Паша, но Артём вовремя остановил его. Ему нужна была разгрузка, адреналин, а под машины здесь не броситься. Хотелось почувствовать опасность, чтобы естественный страх смерти перекрыл весь остальной сгусток чувств, намешанный внутри. Самым сложным оказалось спустить Аню вниз и самому не убиться. Всё-таки Аня была живым человеком, обладающим массой — ещё и сумка её… Артём не был дохляком, но женщин на руках таскать как-то отвык. Зато живым себя почувствовал. Паша заметно переживал всё время, пока ноги Артёма не касались земли. Это уже была дополнительная мотивация не расшибиться. — Не за что, красавица, — улыбнулся в ответ Артём. — Расскажешь, как туда забралась? Аня отчего-то смутилась, но кивнула. Абсолютно все устали и единогласно приняли решение заночевать и уже с утра отправиться в путь. Впрочем, так скоро расходиться никто не собирался. Помятые и чумазые ребята молча сидели у костра. Никто не решался завести разговор, но все поглядывали на Аню, видимо, в ожидании её версии сегодняшнего дня. Аня вздохнула, приобняла свои ноги, устроив подбородок на коленях, и начала рассказ. Она говорила размеренно и негромко, но никто не перебивал, не смеялся и вообще не издавал никаких звуков, разве что шуршал травой, меняя положение тела на более удобное — рассказ был не из коротких. Аня начала с того, что подробнее рассказала о своих кошмарах, про которые уже говорила ранее. Этой ночью ей тоже приснилась Лена, только вот от прочих сон отличался реалистичностью и тем, что Аня не была в нём задействована, а просто наблюдала. Далее она угнала гошину Волгу, в чём уже тысячу раз раскаялась, затем, не найдя в машине фонарика («Плохо искала» — буркнул под нос Лёша, но тут же заткнулся), взяла непонятный прибор, на поверку оказавшийся машиной времени. Машина времени переместила её в 1986-й, где она встретила маленькую Лену Антонову и спасла её от собаки. В общем, пока ребята пытались выжить в осенней оставленной Припяти, Аня гуляла по солнечной Припяти 86-го, ела мороженое и общалась со своей сестрой. А потом очень вовремя вернулась в своё время, потому что в противном случае ей пришлось бы объясняться с товарищами милиционерами. Единственное, чего она не учла, что выбросит её ровно там же и она застрянет в двадцати метрах над землёй. «Повезло ей, — невесело подумал Артём. — Могло бы случится так, что в нашем времени кабинка была бы смещена, и тогда…» Тогда Аню они нашли бы мёртвой, если бы вообще нашли. Когда Аня, закончив говорить, поинтересовалась, что происходило здесь, у них, ребята разом помрачнели. За то время, пока Аня рассказывала, они все успели отвлечься и расслабиться, но теперь воспоминания прошедшего дня обрушились на каждого, и всем стало не по себе. — Нам повезло меньше, чем тебе, — наконец ответил за всех Артём. — Но опустим это. Главное, что все живы… За исключением тех, харьковских. — …и что тебя мы нашли. — Артём Саныч, — вдруг подал голос Лёшка. — Неужели вы верите во всю эту бурду, что она сейчас наплела? Лёша, как всегда, был прямолинеен и не очень парился, подбирая слова. Но что стало удивлением для Артёма, так это то, что Гоша его поддержал: — Да, это, конечно, звучит всё очень красиво, — он посмотрел на Аню. — И я хотел бы тебе верить, только вот это совершенно противоречит науке и здравому смыслу. Я, конечно, не физик, но, даже как простой задрот-энциклопедист, могу сказать, что путешествия во времени в таком виде попросту невозможны. Наблюдавший за перепалкой Паша раздражённо выдохнул, и к нему тут же повернулись все пять голов. — А фантомы, Гош? Фантомы согласуются с наукой? — Ну… — растерялся Гоша и нервно поправил очки. — Их мы по крайней мере видели и, уверен, им можно найти объяснение. Если допустить, что какие-то специальные частицы могут запоминать ДНК и мимикрировать под запечатлённый образ, то… — В подвале был фантом человека, который сейчас находится в Москве, — оборвал рассуждения Артём. — Он ни разу без своей мамы никуда за пределы Московской области не выезжал, в Зоне отчуждения не был точно. Информация о нём есть только в моей голове. Не берись рассуждать, когда из материала у тебя только «один раз видел» и собственные догадки. Это какая-то более сильная херня… не знаю, что за феномен такой, но херня жуткая. Артём провёл ладонями по лицу, помолчал, а потом обратился к Ане: — Я сегодня слишком много потрясений пережил, поэтому уже, кажется, ничему не удивлюсь. Гоша и Лёша просто проявили вполне обоснованный скепсис к твоей истории. Ты сказала, что из подвала перемещалась в… «туда»? Я видел следы на колоннах. — Да, там при перемещении вокруг тебя образуется что-то вроде сферы… — жестикулируя принялась объяснять Аня; задумалась, прикусила губу. — Не знаю, как описать, я не особо внимание обратила, но было похоже на светящийся купол. Артём кивнул. — Ань, — подала голос до этого молчавшая Настя. — Ты, выходит, спасла свою сестру? Ты говорила, что она умерла до аварии. Получается, её эта собака загрызла бы, если бы ты не вмешалась. — О… — удивлённо выдохнул Лёша, которого, похоже, осенило. — Ты спасла Лену, а значит, по идее, она должна была повзрослеть и… У тебя случайно нет каких-нибудь фотографий? Знаете, это как в «Назад в будущее», там у Марти с семейного снимка начали исчезать братья и сёстры после того, как он нарушил встречу своих родителей. Аня уловила его ход мыслей ещё на вопросе про фотографии и сразу полезла в телефон. — Нашла. Вот здесь, фотка со свадьбы, на которой мы были недавно. Я фотографировала нашу часть стола, — Аня повернула телефон экраном к ребятам. — Вот этой женщины не было. И правда на Лену похоже. Она довольно и как-то умилённо улыбнулась и убрала телефон обратно в сумку. — Главное, чтобы ты не наступила на какую-нибудь бабочку и у нас сейчас не началась ядерная война, — попытался разрядить обстановку Лёша; все без исключения оценили шутку и хотя бы улыбнулись. — И, Ань, ты это… извини меня, ну, за то, что я такой резкий время от времени. Я тебе верю. — И меня прости, — смущённо проговорил Гоша, отводя взгляд. — За то, что сначала не поверил. В науке тоже бывают совершенно неожиданные открытия, так что… — Да, а кстати, чей это прибор? — Паша посмотрел на Лёшу. — Куда тот мужик направлялся? — У подкастера, кажется, что-то там было про аварию, в которую этот таджик попал, — поморщился парень. — В Украину, это понятное дело… Блин, у меня чет такое чувство, что он про Припять и говорил, но мы тогда не обратили внимания. — Да уж, — вздохнул Артём. — Всё связано. Он хлопнул глухо ладонями по коленям и поднялся. — Ладно, ребят, надо ложиться. Может ещё завтра поговорим. Сейчас нам всем надо просто переварить всё это. Слишком уж насыщенный день. Они обговорили, кто где спит: Паше пришла в голову идея опустить в пикапе сиденья и, так сказать, сделать импровизированные спальные места. Гоша поддержал эту идею и вспомнил, как раскладывать сиденья в Волге. Выходило две полноценные двуспальные кровати — спасибо харьковским пацанам. Далее последовала вялая ссора по поводу того, кто в какой машине спит: Гоша напрочь отказывался оставлять всю машину, Лёша с Настей не хотели спать отдельно, а по Ане было видно, что спать с Пашей и Артёмом ей будет некомфортно — Артём логично предположил, что из-за него, а не из-за Паши. В итоге Настя сдалась и принялась расставлять палатку. Аня сказала, что ляжет в Волге, чтобы везде было поровну. На том и сошлись. Гоша теперь постоянно заливался румянцем, когда встречался взглядами с Аней, Настя под периодичный гогот Лёши, который пытался развлечь их глупыми шутками, сетовала на палатку, которая сегодня что-то упрямилась и не хотела собираться. А Паша встал следом за Артёмом и поплёлся к пикапу, который стоял чуть поодаль. Спать на самом деле не хотелось ни Артёму, ни Паше, поэтому они оба замерли у капота в некоторой растерянности. Паша мысленно махнул на всё рукой и забрался на капот, Артём только прислонился. — Ну и денёк… — первым заговорил мужчина. — Ты как? — Странно, — честно признался Паша. — Ты прав: слишком много потрясений за сегодня. — Да, не каждый день узнаёшь о хотя бы гипотетической возможности путешествий во времени, — хмыкнул Артём. — Это тоже… — усмехнулся в ответ парень. — Но вообще, если серьёзно, я уже давно хотел тебе рассказать о странном чувстве, которое меня не покидает с самого начала поездки. На меня периодически накатывало невероятно сильное дежавю, но, как въехали в Припять, стало совсем странно. Я будто смотрю фильм… нет, я будто играю в фильме и, отыгрывая сцену, уже заранее знаю все реплики и действия. — И сейчас? — Нет — сейчас я с тобой. Паша сглотнул и поднял взгляд на небо. Звёзды было видно плохо. — С тобой всё кажется не так плохо… — сказал Паша и наклонил голову, коснувшись виском плеча Артёма. Они посидели так немного. За это время Настя сумела-таки собрать палатку, Гоша швырнул в хохочущего Лёшу свернутое и перевязанное одеяло — видимо, парень опять похабно пошутил. Настя забрала у Лёши одеяло и, схватив парня за рукав куртки, потащила в палатку, наверняка говоря что-то про постельный режим и про то, что хватит на сегодня приключений. Аня и Гоша решили ещё посидеть: они расположились у костра, тихо переговариваясь. — Тём, — тихо позвал Паша. Артём повернул голову к парню, который по-прежнему жался к его плечу. — М? — А что было в подвале? Не то чтобы Артём не хотел об этом говорить, — о нет, он очень хотел бы обсудить произошедшее! — но Паша застал его врасплох. Мужчина ответил не сразу. — Да как сказать… — он вздохнул. — Если это действительно Зона и если она хотела от нас избавиться, то тут и так всё очевидно. Правда, способ она выбрала, хоть и действенный, далеко не самый эффективный… — Не, я не об этом, — Паша выпрямился и покачал головой. — Ты выглядел очень… разбито, когда я пришёл. Я тебя никогда таким не видел… Артём беззлобно прыснул. — Паш, давай откровенно: ты меня ещё в целом очень мало видел… Паша тоже усмехнулся. — Ну, последние семьдесят два часа я вижу тебя довольно часто, — они оба тихо рассмеялись. — А вообще… там же был я, ну, то есть мой фантом… Что он тебе такого сказал? — Да — стандартно, — Артём неопределённо махнул рукой. — Давил на больные точки. Обвинял. Не бери в голову, это был не ты. — Не я, — согласился Паша. — Но всё-таки. — Просто развитое чувство ответственности не даёт покоя, — вздохнул Артём, посмотрев вдаль. — Всю этику к чертям нарушил за предыдущие семьдесят два часа. Вот теперь даже Зона говорит, что я мудак. — Не забывай, что она так сказала, потому что ты сам так решил, — заметил Паша. — Возможно, она способна залезать в голову или что-то вроде того. Как ты прям! — Да, вся в меня, девочка, — хохотнул Артём. — Кстати, раз речь зашла про Зону, у меня тоже есть что спросить. Как думаешь, что имел в виду твой фантом, когда сказал, что тебе Зона всегда рада? Я, конечно, плохо соображал тогда, но мне послышалась именно такая формулировка. Паша немного побледнел от воспоминания и пожал плечами. — Да я сам бы хотел знать, но времени выяснять не было. Может, если б дом не рушился, и поболтали бы ещё, но в тот момент хотелось просто выжить. — Это хорошо, — кивнул Артём. — Желание жить — это хорошо. — Тём, а что думаешь по поводу нашего… эм, провожатого? — Ангела-предохранителя? — лукаво уточнил мужчина и, вздохнув, провёл рукой по коротко стриженым волосам. — Да ничего не думаю. Думаю, что это может быть наш с тобой знакомый из подворотни. Я даже почти уверен, что это он. Только две вещи понять не могу: что в тебе такого особенного и нахрена ему всё это? — Все мы для кого-то особенны, — философски заметил Паша и, чуть прищурив глаза, снова взглянул на небо. Звёзд, кажется, стало больше. Артём приобнял Пашу и прижал к себе, мысленно соглашаясь с его словами. Паша точно особенный и его однозначно нельзя отпускать. Однозначно.