Воспитанник

Когда человек перестает меняться, перестает чувствовать, перестает любить… он умирает… © Стивен Кинг "Безнадега".

Такеши поднял взгляд и встретился с понимающим взглядом девочки. - Только не смотри им в глаза, когда улыбаешься, - сказала она. - Почему? – Такеши склонил голову набок, глядя с лёгким любопытством. – Уточни. - Давай сразу расставим все точки над «ё», - подруга взглянула на него сквозь вишнёвую прозрачность своего бокала. Сок в него был налит вровень с краями, она держала его, не проливая ни капли. Он задумчиво посмотрел на её пальцы. Немного пухлые, с аккуратными, коротко остриженными ногтями. На тыльной стороне правой ладони виднелась тонкая ниточка светлого шрама – наверняка, для него уже была своя легенда, добавляющая правдоподобности созданному подругой образу. Такеши неожиданно подумал, что если бы он сейчас выхватил катану и попытался отрубить ей голову, как бы скоро эти пальцы сомкнулись на его шее? И задушила бы его она своей излюбленной шёлковой лентой, сейчас вплетенной в волосы девочки или прямо так – голыми руками? Стороннему человеку, имей он возможность прочесть мысли Такеши, они бы показались дикими и даже страшными. Сам же юноша не видел в этом ничего необычного. Девочка, читавшая его лицо как открытую книгу, впрочем, тоже. - У тебя в детстве улыбка была открытой и искренней - «настоящей», - сказала она. – Потому, что у тебя улыбалась душа, улыбались глаза, а не только губы. Быть может, в другом мире ты бы сохранил её, - в тихом голосе зазвучала сталь, - но в этом мире – ты мафиози. Ты часть Семьи Вонголы, ты воспитанник Скуало, второй мечник после него. Стоит узнать тебя получше, как улыбка начинает казаться столь же неестественной, как и у Бьякурана. А если заглянуть тебе в глаза, то сразу видна твоя истинная сущность. Ты понимаешь, о чём я?.. Такеши поймал её взгляд – и, не выдержав в очередной раз, отвернулся к иллюминатору. Мимо самолёта проплывали лёгкие, неправдоподобно белые облака и небо резало взгляд своей безмятежной голубизной. На душе стало как-то мерзко. Он прекрасно понимал, о чём говорит напарница. Да – он не имел права провалить столь ответственное задание, исходящее от самого Девятого. Это было бы страшнейшим ударом по его чести, достоинству, а главное – это бы задело Скуало, посрамив Второго Императора Мечей как учителя. Такеши не мог этого допустить. А значит, просто обязан был усмирить собственное безумие и стойко встретить все неприятности. В конце концов, это можно было просто воспринять, как очередное задание... Сердце болезненно сжалось. Такеши стиснул зубы и потёр некогда перебитую переносицу рефлекторным жестом – так он выражал своё смятение. - Я понял, - сказал он. И улыбнулся. Девочка тихо вздохнула и прикрыла глаза. Ещё несколько часов они просто сидели в своих креслах. Частный самолёт Вонголы нёс их Японию, стюардессы удалились куда-то в носовую часть и вернулись лишь для того, чтобы зажечь свет. Приглушенный – по требованию девочки. Папка была изучена вдоль и поперек, прояснены необходимые детали и учтены все нюансы. Конечно, в ходе задания появятся ещё сотни моментов, которые просто невозможно было учесть и предусмотреть за неимением достаточной информации о личности самого наследника. Но как сотни раз повторяла девочка: «Умелая импровизация в сотни раз лучше детально выверенного плана при подобных ситуациях». За иллюминатором уже сгущаются сумерки, и в самолете зажигают свет. Такеши вспоминается его комната в особняке Варии. Сейчас, она, наверняка смотрит на мир слепыми глазами-окнами, забранными бронированным стеклом и полузакрытыми шторами. Она небольшая, довольно уютная, насколько это вообще возможно в жизни подростка-мафиози. Мягкий ковёр в бежевых тонах, аккуратно застеленная кровать - это в гостинице он порой позволяет себе не убираться, - бра на стене в форме стилизованного тюльпана. Большой шкаф, сделанный на заказ – под цвет таких же светло-бежевых обоев с тонким цветочным рисунком. В комнате почти всегда тихо, потому что хозяин появляется в ней почти всегда под вечер, усталый и расцвеченный новыми порезами вперемешку со свежими синяками. Всегда первым делом отправляется под душ и долго там стоит, наслаждаясь ласковыми прикосновениями водных струй к телу. Потом – обычно сразу в постель с носителем чего-нибудь лёгкого и необременительного в руках. С новой японской мангой или спортивным обозревателем... К затылку прикасаются ласковые руки, чуткие пальцы скользят в волосах и осторожно начинают массаж головы. Сами собой уходят на задний план все страхи и сомнения, смутные тревоги прошедшего дня. Забываются все неприятности, утопая в сладкой неге расслабляющего массажа. Такеши сидит, привалившись спиной к стулу девочки. Он блаженно закрыл глаза и полностью расслабился, на его губах - почти мягкая и искренняя полуулыбка. Девочка тоже, кажется, готова улыбнуться, но вместо этого она открывает рот и начинает рассказывать историю. Тихим, мягким, чарующим голосом умелой рассказчицы. Голос обволакивает и расслабляет ещё больше, не заставляет прислушиваться – все слова произносятся отчётливо и их не нужно повторять дважды. Девочка рассказывает сказку – незнакомую, красивую и светлую. Немного грустную – в сказке много правды, но в ней же и обещание: всё обязательно будет хорошо. Обязательно. - Полторы мили от Сюиты, и небо... Такеши невольно вздрогнул, когда прозвучал резкий сигнал мобильника. Девочка достала телефон – и пробежалась пальцами по сенсорному дисплею, принимая сообщение. Нахмурилась. И мрачно сообщила: - Планы меняются. Репетитором Савады Цунаёши будет Реборн. Они прибыли в Японию глубокой ночью. Их уже ждали – стандартные машины глухо-чёрного цвета, стандартные же люди в строгих костюмах, тонированные стела машин и затемненные стекла в очках людей... Такеши это было знакомо с самого детства и каменная серьезность людей вызывала у него лишь лёгкую улыбку-усмешку. А также – рассеянные мысли о том, сколько бы мог каждый из них продержаться в бою с ним. Или с противниками Такеши, которых у него было довольно много. «Врагов» как таковых, у него не было. Были лишь цели, которые следовало устранить, поскольку они мешали Семье. По всем прикидкам выходило, что на каждого пришлось бы не более секунды. Встречающие не представляли никакой опасности. - Доброй ночи, Дзюн-кун, - мягко поздоровалась идущая рядом с Такеши девочка. - Доброй ночи, э-э... – старший из встречающих явно смутился, поняв, что не знает имени гостьи. Такеши легко коснулся плеча подруги, как бы спрашивая этим: «Ты его знаешь?» На что та лишь неопределенно пожала плечами: «Впервые вижу. Но читала досье представителей Вонголы отличие от тебя». Очередной упрёк в пользу своей легкомысленности Такеши с лёгкостью пропустил мимо. В отличие от подруги, которая считала своим долгом изучить всю имеющуюся информацию с расчётом на то, что она может пригодиться, он предпочитал всё же ограничиваться просто основными фактами задания. До тех пор, пока это представлялось возможным. - Такеши Супербиа, - представился юноша. - Здравствуйте, Такеши-сан, - мужчина поклонился и услужливо распахнул перед ними дверцу автомобиля. В салоне было тепло и пахло тем самым неприятным механическим запахом, который Такеши буквально ненавидел. Он мрачно поморщился и сам захлопнул дверь, сразу же прислонившись лбом к стеклу. Залезшая в машину вперед него девочка понимающе покосилась на Такеши. - Выключите свет и поднимите перегородку, - сказала она. Когда между ними и водителем поднялась тёмная стенка, девочка забралась на сидение с ногами, скинув туфли. Глубокая морщинка, залегшая между её бровями, разгладилась впервые с момента получения вести о Реборне. - Я нашла выход, - она опёрлась локтем о ручку дверцы и посмотрела наружу. За стеклом мелькали неясные тени – то ли деревьев, то ли домов. Ночь была глухая и безлунная, небо затягивали тяжёлые облака, а день обещался выдаться мрачным. - Будет дождь, - каким-то чужим голосом: незнакомым и бархатистым, с нотками хрипотцы, произнесла она. – У Реборна было довольно много учеников, помимо Савады... Надеюсь, ты помнишь, что Емицу не должен засомневаться в твоей надёжности? Держи при его визитах себя под полным контролем – маньяк маньяка видит издалека... Я буду изображать одну из его учениц. Она была довольно сильна и талантлива, а самое главное – Реборн занимался ею ещё до проклятия Аркобалено, с окончания её обучения они не виделись ни разу. - «Была»? – уточнил Такеши, мельком отметив, что о Саваде Ёмицу подруга была крайне нелестного мнения. - Была, - подтвердила девочка. – Теперь меня зовут Рифул. Как в Будапеште. Помнишь? Такеши улыбнулся. С каждым мгновением ему становилось всё веселее: задание по присмотру за Десятым Вонголой обещало выдаться куда более интересным, чем показалось ему поначалу.