Не совсем по плану

Рассвет следующего дня выдался ясным. Гермиона проснулась от солнечных лучей, льющихся в открытое окно. Сегодня она наконец увидит живых взрывопотамов. Она была невероятно взволнована, а также полна неуверенности насчёт того, как ей вести себя с животными. Проработав несколько лет в области защите существ и зверей, можно было бы подумать, что ей будет комфортно в их присутствии, однако в последний раз, когда Гермиона столкнулась лицом к лицу с нарлами, которых она защищала, один из них здорово её напугал. Она по ошибке предложила маленькому, похожему на ежа зверьку в качестве подарка еду, чего делать не следовало. Гарри и Рону пришлось потом целый день работать в саду после того, как она рассказала им эту историю. Так что теперь она планировала прислушиваться ко всем советам, которые ей давали о взрывопотамах те, кто часто работал с животными. Небольшая команда отдела магических существ встретила Луну и Гермиону на вилле, так как вилла ближе всего находилась к пастбищам, на которых пасутся взрывопотамы. К чести Луны, она без проблем общалась с Гермионой, несмотря на довольно неприятный конец их разговора прошлым вечером, за что Гермиона была ей бесконечно благодарна. Она уже нервничала из-за взрывопотамов, ей хотелось забыть о возникшей неловкости. Может быть, Гермиона просто преувеличивала реакцию Луны? Как только команда собралась и был разработан план, они по очереди аппарировали к краям территории взрывопотамов. Для надёжности они разделились по двое на случай, если взрывопотамы нападут и понадобится подстраховать другого для защиты. Гермиона несколько испугалась, услышав это, но она не просто так училась на Гриффиндоре. Крепко сжимая палочку, Гермиона и Любанци приготовились вместе аппарировать на восточную сторону равнины. Любанци окинул Гермиону оценивающим взглядом. – Вы готовы? – спросил он. Гермиона сделала ещё один успокаивающий вдох и решительно кивнула Любанци. Раздался треск – и они пропали, а потом снова появились, как и было запланировано, на восточном краю равнины. Гермиона подняла палочку, готовая к любой возможной угрозе. Однако в непосредственной близости от них никого не было, и Гермиона начала накладывать поисковые заклинания, чтобы найти нужное стадо. Любанци, насторожившись, следовал за ней по пятам. Пройдя молча около десяти минут, ведомые палочкой Гермионы, оба начали расслабляться, и Любанци попытался нарушить молчание разговором. – Итак, как прошел ваш вечер, мисс Гермиона? Гермиона криво усмехнулась Любанци и хихикнула в ответ: – Любанци, я же просила называть меня просто «Гермиона», – раздраженно ответила она. Он тоже рассмеялся и жестом велел ей продолжать. – Это был чудесный вечер. Мы с Луной поужинали. Она приготовила нам что-то из местной кухни, вроде куриного карри, – Любанци понимающе кивнул. – И мы долго болтали. Мы были подругами до войны и в школе, но после окончания школы мы… ну, потеряли связь. – Понятно, – ответил Любанци, формулируя свои мысли. – И что же мешало вам оставаться на связи? Взгляд Гермионы был направлен вперёд туда, куда указывала её палочка, однако она повернулась, чтобы посмотреть на Любанци. Хотя она и не знала, почему он задал ей такой вопрос, на самом деле было очень приятно поговорить с кем-то обо всём этом. Она так и не получила ни одной совы ни от Джинни, ни от Гарри, и ей казалось, что она продолжает пережёвывать в уме одни и те же мысли. Возможно, другая точка зрения поможет. – Ну… – начала она, снова устремив взгляд вперёд, – честно говоря, мы не особо общались с Луной после окончания школы. Она всегда была милой и умной, но всегда казалась мне несколько... странной. Честно говоря, я не совсем понимала, как с ней общаться, поэтому и не пыталась поддерживать связь… Она погрузилась в свои мысли, внезапно почувствовав угрызения совести. Почему она так пренебрежительно относилась к Луне? Любанци успокаивающе похлопал её по спине и сказал: – Понимаю. Иногда в молодости мы бываем довольно близоруки, – его тон был добрым, и хотя он говорил прямо, Гермиона знала, что он не судит её слишком строго. – Луна… замечательный человек. Мне было очень приятно познакомиться с ней. На самом деле приятно видеть, как она снова оживает. Появление давней знакомой значительно улучшило ей настроение. Гермиона попыталась изобразить вежливое любопытство, но знала, что её глаза вылезают из орбит: – То есть до моего приезда она была другой? Губы Любанци дёрнулись в уголке, и Гермиона поняла, что он борется с радостной улыбкой. – О, да… – сказал он, но улыбка сползла с его лица, когда он вспомнил больше. – На самом деле какое-то время на ней просто лица не было. Он долго размышлял, может ли рассказать больше, и Гермиона решила подсказать: – Это из-за её девушки? Любанци выглядел слегка удивлённым, но также, казалось, почувствовал облегчение, что Гермионе уже всё известно. Он беспомощно пожал плечами: – Да. После того, как Элайна ушла, она была… сама не своя. Уверен, вы сможете это понять. Гермиона кивнула, снова погрузившись в свои мысли. Ей хотелось задать ещё тысячу вопросов о внезапной перемене в поведении Луны: — То есть, по-вашему... Но Любанци жестом указал вперёд, чтобы Гермиона замолчала, и они замедлили шаг. Когда Гермиона приблизилась к поляне впереди, её сердце забилось быстрее. И тут она их увидела. Всего в нескольких километрах от них находилось стадо из семи взрывопотамов. Гермиона не издала ни звука, но её рот открылся в благоговейном трепете перед этими огромными животными. Они с Любанци медленно двинулись вперёд, даже не пытаясь спрятаться. Взрывопотамы обычно лучше реагировали, когда от них не прячутся, а не на внезапные появления. Гермиона также вспомнила книгу Скамандера, что взрывопотамы не нападают, пока их не провоцируют, а шкура у них толстая и отражает большинство чар и заклинаний. Гермиона приготовила несколько заклинаний «на всякий случай», но когда подошла ближе к ним, то уже сама не знала, помогут ли они против взрывопотамов. Звери действительно внушали благоговейный трепет. План состоял в том, чтобы с края равнины определить самцов в стаде (если таковые были), а затем установить на них маячки, чтобы можно было следить за их миграциями и вмешиваться, если два самца приблизятся друг к другу во время брачного сезона. В прошлый раз много самцов погибли из-за взрывающихся рогов с ядом; теперь нужно было убедиться, что они не потеряют так много снова, иначе популяция взрывопотамов не сможет естественным образом поддерживать свою численность. Когда Гермиона и Любанци приблизились, они увидели, что остальные члены их отряда тоже приближаются с другой стороны. Всего магов было восемь, и каждый из них выбирал своё направление. Гермиона видела, как Луна и ещё один маг-африканец по имени Блессинг приближаются с севера. Луна настороженно смотрела широко раскрытыми глазами и жестом велела другим группам остановиться, а она с Блессингом продолжили своё приближение. У них двоих был самый большой опыт общения со взрывопотамами, и поэтому им предстояло первыми вступить в контакт со стадом. На расстоянии примерно пятисот метров от стада Луна начала издавать фыркающие и свистящие звуки, и Гермиона недоверчиво уставилась на неё. Однако в ответ на звуки Луны один из телят в стаде посмотрел на неё и тоже фыркнул в ответ. Мать детёныша подняла голову и тоже издала звук, похожий на трубное фырканье. Оба посмотрели на Луну. Та приблизилась ещё ближе, издала ещё несколько звуков и стала ждать. Её терпение и спокойствие произвели на Гермиону неизгладимое впечатление. Гермиона научилась быть быстро соображать и справляться с неминуемой опасностью, но ей ужасно не нравилось сидеть сложа руки и ждать. Она ненавидела ждать. Луна осталась стоять примерно в двухстах метрах от стада, и после того, что показалось Гермионе целой вечностью, детёныш начал подходить к ней, а за ним нехотя последовала и мать. Когда детёныш приблизился, Луна протянула к нему руку (понюхать? Гермиона задумалась), и тот изумленно уткнулся головой в её ладонь. Луне не нужно было беспокоиться о роге детёныша, так как он не развивался до подросткового возраста, однако, когда мать подошла и поприветствовала Луну таким же образом, та постаралась не касаться руками смертельно опасного рога матери. Поприветствовав доминирующую самку и её детёныша, Луна свободно прошлась среди стада и жестом пригласила остальных присоединиться. Маги осмотрели взрывопотамов, делая заметки и прикрепляя к каждому метки для обозначения той или иной особи в документации. В стаде был только один самец, самый молодой детёныш, и поэтому они наложили на него заклинание, чтобы выследить по достижении подросткового возраста, когда тот начнёт спариваться. Гермиона сидела, делая заметки о зверях с безопасного расстояния, время от времени вставая и прогуливаясь, чтобы лучшие разглядеть зверей, но издалека. – Ты уже поздоровалась с ними? – услышала Гермиона вопрос Луны, пока усердно делала заметки под ближайшим деревом. Гермиона подняла глаза и довольно неубедительно пробормотала: – Ну, да, конечно… – на что Луна ответила только проницательным взглядом. – Ну ... — продолжила Гермиона, неуверенно прикусив губу. – Я не знаю... как это сделать? – неуверенно закончила она, чувствуя себя дико некомпетентной и пытаясь сдержать румянец, который заливал ей лицо. Луна кивнула и протянула Гермионе руку: – Хочешь покажу? Гермиона всегда трудно было отбросить собственную гордость и принять помощь, когда её предлагали, но она знала, что пожалеет, если не воспользуется этой возможностью. Ради Годрика, она же в Африке! Когда у неё снова появится возможность увидеть взрывопотамов в естественной среде обитания? Позабыв о гордости, Гермиона приняла руку Луны и быстро пробормотала: – Да, это будет просто замечательно. Они подошли к детёнышу, с которым до этого установила контакт Луна, как к самому общительному из взрывопотамов, и Луна повернулась к Гермионе: – Нужно стоять здесь. Взрывопотам сам должен подойти и познакомиться с тобой. Нужно потерпеть. Блин, Гермиона так и знала, что Луна именно это и скажет. Она ненавидела ждать. Но Гермиона сделала, как ей было велено, и спокойно встала неподалёку. Луна громко свистнула, как раньше, и детёныш снова посмотрел в их сторону, переводя взгляд с Луны на Гермиону, как бы говоря: «О! Ты привела подругу?» И любопытство взяло верх, когда он медленно приблизился к девушкам. – Протяни руку, – велела Луна. Гермиона снова сделала, как ей было сказано, но явно неправильно, поскольку Луна покачала головой и показала ей: — Нет, лучше так... – она встала позади Гермионы, осторожно положив руки ей на талию. Гермиона попыталась сдержать резкий вздох от прикосновения Луны, но была уверена, что Луна услышала его. Луна встала в пол-оборота к взрывопотаму и поправила протянутую руку Гермионы – положила свою руку на руку Гермионы, и они вместе потянулись к детёнышу, а другой рукой Луна продолжала обнимать Гермиону за талию, поправляя её позу. Гермиона почувствовала, как легкое дыхание щекочет волосы на затылке, и почувствовала тепло внутри, которое невероятно отвлекало. Тело Гермионы покалывало от прикосновений Луны, и она изо всех сил старалась сосредоточиться на приближающемся взрывопотаме. «К тебе приближается опасное магическое существо, Гермиона. Возьми себя в руки!» Детёныш наконец добрался до них, уставился на их руки и уткнулся в них носом. Гермиона и Луна вместе приветствовали детёныша, смеясь над его выходками, когда он несколько раз ткнулся головой в их ладони, будто наслаждался вниманием. Луна осмелилась взглянуть на Гермиону и увидела, что девушка покраснела от волнения. Её щёки слегка порозовели, улыбка стала шире, а веснушки подчеркивали ямочки, похожие на маленькие полумесяцы. Её волосы были небрежно стянуты сзади в ком, из которого выбивались непослушные пряди, отчего Гермиона казалась более живой, смелой и... привлекательной. Она поймала взгляд Луны – девушки переглянулись. Под дразнящим, милым общением, которому они предавались, скрывался голод. Луна заметила его в глазах Гермионы, а её собственные глаза не скрывали глубокого желания, которое пульсировало в теле. Луна села и сделала глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями. – Молодчина, Гермиона! – и хотя она пыталась говорить так же плавно, как и обычно, появилась лёгкая одышка. – Пойду узнаю у Блессинга, все ли данные он собрал… И с этими словами она уплыла прочь, оставив Гермиону в замешательстве и разочаровании.

* * *

После утренних поисков взрывопотамов на равнине непривычная к дневной жаре Гермиона вернулась на виллу, чтобы вздремнуть после полудня, в то время как Луна вернулась в отдел для доклада в Министерство. – Сегодня утром мы с нашей командой выследили три стада и нашли в общей сложности четырёх самцов. В основном это молодые детёныши, которые повзрослеют к будущему брачному сезону. Мы на всех установили маячки, – лаконично закончила Луна. Мелокуле кивнул в ответ: – После отчётов других команд остаётся всего четыре стада, которые нужно зарегистрировать для идентификации самцов, – закончила Мелокуле, подводя итог предстоящей работе. Луна кивнула в знак согласия, и Мелокуле не могла не заметить, что молодая волшебница выглядела довольно уставшей: – С тобой все в порядке, дорогая? Плечи Луны опустились, когда она ответила на вопросительный взгляд Мелокуле. Луна была очень разумной волшебницей и гордилась этим. Она не шла на поводу у эмоций, а предпочитала мыслить трезво, чтобы справиться с трудностями. Она подходила к жизненным проблемам прямо, без компромиссов и угрызений совести. Но она не могла отделаться от чувства неуверенности. Она даже не была уверена, откуда взялась эта неуверенность, так давно она не чувствовала ничего подобного. Луна села за стол и помассировала виски, прежде чем ответить: – Не знаю…Я просто чувствую… будто сдерживаюсь, будто... боюсь. Я сама себя не узнаю. Я просто не понимаю… Мелокуле села рядом с Луной, успокаивающе похлопав её по плечу: – Тебя предали, дорогая, ты разочарована и огорчена. А сейчас ты боишься довериться снова. Луна была слишком здравомыслящей, чтобы не согласиться с этим утверждением. Неудивительно, что Мелокуле знала о тревогах Луны. Чрезвычайно наблюдательная и сверханалитичная, Мелокуле не могла не догадываться о предмете сомнений Луны. – Я советовала тебе быть осторожной, потому что видела, чего тебе стоило расставание с Элайной. Но одно дело осторожность, а другое – самообман, – она сурово посмотрела на Луну, и та слегка улыбнулась ей в ответ. – Теперь ты стоишь перед выбором: уязвимость или самосохранение, – она сделала паузу, позволяя словам дойти до Луны. – Чтобы сохранить себя, нам нужно знать, каковы наши пределы, каковы наши сильные стороны, а потом мы решаем, как себя вести, как оправдать наши ожидания, не прибегая к жертвам. Однако, показать свою слабость… – она замолчала, и её глаза остекленели в отсутствующем взгляде, – это признак истинного мужества. Позволить себе чувствовать, ошибаться, ощущать боль – вот что значит быть уязвимой, – с этими словами она встала из-за стола, в последний раз сжав руку Луны. – Не спеши, дорогая, – и ушла. Луна закрыла лицо руками, обдумывая слова Мелокуле и размышляя над собственными растрёпанными мыслями и эмоциями.