***
Утро встретило морозом, ясным небом и несработавшим будильником. Впрочем, Саше было не привыкать. Она всегда заранее звонила, чтобы в случае форс-мажора было достаточно времени на сборы. Когда она вошла в номер гостя, он уже надевал пальто. Его жена стояла рядом, поправляя ворот пиджака, друзья сидели на диване и в креслах. Саша открыла дверь, готовясь пропустить его вперед. — Ребята… — он повернулся к ним, прежде чем выйти. — Не волнуйся, — один из них поднялся и подошел к нему, — мы все время будем рядом с ней. Он кивнул, уже готовый выйти, но вдруг вернулся к жене, обнял ее за плечи и поцеловал. Саша снова отвела взгляд. — Береги себя, — мягко попросил он, его жена провела рукой по его щеке, обняла. Они молча ехали в лифте, молча сели в машину. Всю дорогу он молчал, а Саша бросала в его сторону мимолётные взгляды. Без подробностей, она в целом уже знала ситуацию и понимала, как ему сейчас тяжело. Улыбаться, разговаривать, работать, одним словом, делать вид, что все хорошо, когда сердце разрывает тревога за близких людей.***
Едва за Кристианом закрылась дверь, Этьен повернулся к вошедшему в гостиную Брайану. — Только что звонил Рой, — тот подошел и сел на диван, — с Роном без изменений, врачи надеются на лучшее. Главврач президентской клиники доктор Винич лично курирует малыша. Рой выставил три кордона охраны: на входе в больницу, на этаже и в палате. — Ребята, — Джоанна подошла к окну, прислонилась лбом к стеклу, зажмурилась от слепящего солнца, — если я буду весь день сидеть здесь, я свихнусь, — она повернулась к ним. — Давайте выйдем в город, проветримся. Я обещала Рону привезти ему глобус из России. Вы же знаете, он собирает их, из каждой поездки просит ему привозить. — Выйти можно, — кивнул Этьен, — и потом, мы же будем вместе. — Еще я хотела посмотреть московское метро. Говорят, это музей под землей. — Джоанна… — Макс с сомнением покачал головой. — Там полно народа! В такой толпе вряд ли кто-то что-то мне сделает. И вы будете рядом. Друзья переглянулись. — Ну, хорошо. Только от нас ни на шаг! — Брайан грозно посмотрел на сестру. — Обещаю. Они даже не стали брать машину, благо мороза сильного не было, да и все места, куда они хотели попасть, находились в пешей доступности. Свежий воздух и солнце проветрили мозги, даже на душе стало как-то легче. Выйдя из книжного магазина с глобусом под мышкой, Джоанна подняла лицо к небу, зажмурилась, сквозь закрытые веки чувствуя солнечные лучи. — В зимнем солнце есть свое очарование, — она впервые за последние сутки улыбнулась, поворачиваясь к стоящему рядом Брайану. — Немного покатаемся на метро, пообедаем и в отель. Друзья кивнули и влились во всеобщий муравейник метро. В разгар рабочего дня на станциях было относительно свободно. Джоанна то и дело крутила головой, как ребенок, восхищенно рассматривая фрески, витражи, картины под куполами вестибюлей. — Все, пора на свет божий, — улыбнулся Брайан, обнимая засмотревшуюся на очередную картину сестру. Та все стояла, задрав голову к потолку. — Вот как, — удивленно пожимала она плечами, — как, объясни мне, можно создать такую красоту? И в таких местах! Просто фантастика… После третьего напоминания брата, Джоанна наконец согласно кивнула. В отель так в отель. — Мы сейчас на кольцевой, — Макс изучал схему метро в центре зала. — если я правильно понимаю, нам по кольцу три станции, и мы на месте. А там пару сотен метров по улице, и отель. Они стояли в ожидании поезда ближе к середине перрона. Брайан обнимал Джоанну за талию. Вдали показались огни прибывающего состава. Вдруг кто-то, проходя мимо, толкнул Брайана так, что он невольно отпустил Джоанну. Она обернулась в сторону брата, но увидела лишь смотрящие на нее полные ненависти глаза. — Ты?.. Толчок в грудь, свет фар… Поезд завизжал тормозами. Брайан бросился к Джоанне и поймал уже на краю платформы, но боковое зеркало заднего вида все же задело ее. Резкий удар по голове и темнота…***
Весь день прошел словно в тумане. Не каждому человеку и не каждый день выпадает обедать с Президентом страны, но сейчас Кристиану больше всего хотелось, чтобы этот день как можно скорее закончился. Хотелось к Джоанне, снова обнять ее, прижать к себе. Он что-то говорил, делал, улыбался, пытался не выпадать из реальности, но несколько раз поймал себя на том, что Саша переводит чуть более развернуто, чем говорит он. Он был благодарен этой девочке за такт, за ненавязчивую помощь, за то, что в какой-то степени она вела его в этот день, вела так, что никто ни о чем не догадался. Когда наконец дверь машины захлопнулась, Кристиан с облегчением вздохнул и хотел уже было распорядиться ехать в отель, как водитель сам повернулся к нему. — Звонил господин Маккормик, просил сразу же перезвонить. Нехороший холодок проник в сердце. Саша бросила на него взгляд, осторожно протянула свою руку к его, но не коснулась. — Брайан? Что?! Телефон выпал из его рук, он откинул голову на подголовник, дышал так, словно задыхался. — Господин Маккормик? — Саша подняла телефон. — Да, это Александра. Да… Поняла… Где вы? Да, мы уже едем… Саша выключила телефон и посмотрела на водителя. — В Склиф.***
Она едва поспевала за ним. Он буквально взлетел на этаж. — Кристиан! — Этьен и Макс одновременно поймали его, пытаясь остановить, удержать на месте. — Где она?! Пустите меня! — Кристиан, — Макс прижал его к стене, сжав плечи, удерживал всей тяжестью своего тела, — успокойся. Саша остановилась чуть поодаль. Как бы она хотела сейчас подойти к нему, обнять… Из палаты вышел врач в сопровождении Брайана. Кристиан вырвался из рук Макса и подошел к ним. — Месье Рокье? — понял врач. — Как. Она. — У вашей жены серьезная черепно-мозговая травма и внутреннее кровоизлияние. Нам пришлось ввести ее в искусственную кому. Кристиан вздрогнул и прислонился к стене. — Так организму легче бороться. Будем наблюдать. — Наблюдать? — Кристиан поднял на врача глаза. — Наблюдать?! Надо что-то делать! Что там в таких случаях? Операцию, хоть что-нибудь! — Мы не можем пока делать операцию, — врач явно что-то не договаривал. — Почему? — Во-первых, состояние вашей жены крайне нестабильно. Мы не знаем, как подействует наркоз, необходимо сначала хоть немного стабилизировать ее. — А во-вторых? — А во-вторых… — врач замялся, — есть риск потерять ребенка, — он поднял на Кристиана глаза. Тут уже остолбенели все, кто находился рядом. — Что?.. — Вы что, — врач удивленно посмотрел на Кристиана, — не знали? Кристиан прислонился к стене и медленно сполз на пол, обхватив голову руками. — Ваша жена беременна, — продолжал врач. — Срок восемь недель. Достаточно большой шанс, что ребенок выжил при происшествии, но слишком маленький, чтобы гарантировать, что во время операции не произойдет выкидыш. К тому же не всякий наркоз можно применять при беременности, — врач замолчал, ожидая ответа Кристиана. — Мне сейчас нужно идти, — не дождавшись, сказал он. — В течение суток мы все равно не можем ничего делать. Будем наблюдать. Если состояние вашей жены ухудшится, и операция будет необходима, вам придется принять решение. Операция спасет вашу жену, но может погубить ребенка. Я сообщу вам. Врач вздохнул и медленно пошел по коридору к выходу. Брайан молча сидел в кресле. Этьен стоял, прислонившись к стене. Макс замер на том месте, где Кристиан вырвался из его рук. Сам Кристиан так и сидел на полу, обхватив голову руками. Первым очнулся Этьен, подошел к Саше. — Александра, могу я вас попросить? — она повернула к нему голову. — Отвезите его в отель. — Я никуда не поеду, — глухо сказал Кристиан, не поднимая головы. — Поедешь. — Этьен подошел к нему и сел на корточки напротив него, положил руки на плечи. — Оставшись здесь, Джоанне ты ничем не поможешь, а у тебя завтра тяжелый день, ты должен быть в форме. Ты должен выспаться и отдохнуть. — Думаешь, я смогу? — Кристиан поднял голову. — Ты должен. Я понимаю, сейчас тебе хочется послать все и всех. Но как бы тяжело не было, завтра тебе придется собрать себя в кулак и работать. — Кристиан поднялся, Этьен встал вместе с ним. — Я поеду к Коврову, Макс и Брайан останутся с Джоанной. А ты поедешь в отель. Если будут новости, мы сразу тебе сообщим, — Этьен сжал его плечо. — Хорошо, — согласился Кристиан, — но сначала я зайду к ней. Саша стояла возле жалюзи и видела, как он медленно подошел к кровати, присел на край. Взяв руку жены в свою, поднес к губам. Потом наклонился, поправил волосы на лбу. Саша не видела его лица, только заметила, как дрогнули плечи. Он наклонился к жене, поцеловал, потом медленно поднялся и пошел к выходу.***
В машине Саша молча сидела рядом, изредка сочувственно поглядывая на него. Он смотрел в окно, словно в пустоту, словно пустота была в нем самом. В отеле он так же молча дошел до номера, охранник открыл ему дверь. Он вошел и, не говоря ни слова, направился в кабинет. Саша вошла следом, замерла в дверях. Свою миссию она выполнила, довезла его до отеля, даже проводила до номера. И сейчас ей бы повернуться и уйти к себе, но она продолжала стоять Он молча подошел к окну и замер, облокотившись рукой о стекло и положив на нее голову. Он был убит, раздавлен, потерян. Она должна была ему помочь. И вдруг она совершенно четко поняла, что именно должна сделать. Саша посмотрела на Кристиана, обернулась к выходу, снова — к нему, потом вдохнула-выдохнула и, решительно сделав шаг, закрыла дверь. За собой. Темнота кабинета освещалась лишь тусклым светом луны в ясном зимнем небе да отблесками неоновых реклам. Саша подошла к нему и остановилась за спиной. Он продолжал стоять неподвижно, словно оцепенев. Она медленно подняла руки и положила ему на плечи. Он не обернулся, не стряхнул ее руки со своих плеч, даже не вздрогнул. Она сделала еще один шаг и прижалась к его спине, руки еще больше обняли его, обхватив за плечи. Только тогда он вдруг медленно, совсем чуть-чуть повернул голову в ее сторону. Она опустила руки на его грудь, почувствовав, как вдруг участилось его дыхание. Он медленно повернулся. Глаза в глаза. — Саша… Она приложила руку к его губам. — Помолчи, — она сделала шаг к нему, руками провела по волосам, медленно опустила их по шее вниз на плечи, — я не причиню тебе зла. Просто доверься мне. Просто поверь мне. Так же медленно она опустила свои руки дальше по его плечам вниз, словно забирая, снимая охватившее его напряжение. Глаза в глаза. Когда ее ладонь коснулась его ладони, он вздрогнул. Впервые за последние минуты. Она взяла его за руку, сделала шаг назад, потянула его за собой. Словно заколдованный, он не сводил с нее глаз. Она довела его до дивана. Сняв с него пиджак, посадила и сама села рядом. — Я не причиню тебе зла, просто поверь мне… — снова повторила она. Она медленно опустила его на диван, легла рядом. Уткнувшись носом в его шею, вдохнула его запах. Запустила руку в его волосы, медленно опускала по шее вниз, пока пальцы не коснулись его груди, расстегнула несколько верхних пуговиц рубашки. Она чувствовала только его тяжелое, прерывистое дыхание. Прижавшись к нему всем телом, обняла, словно слилась с ним, словно они стали одним целым. Через какое- то время она почувствовала, что сама словно начинает гореть изнутри. Терпела, не отпускала его, так и лежала, держала свою руку на его груди, пока не почувствовала, что его дыхание потихоньку успокаивается и выравнивается. Одновременно жар начал отпускать и ее. Его грудь уже давно медленно и спокойно поднималась, а она все лежала, прижавшись к нему, вдыхая его запах. Наконец, осторожно поднялась. Он спал. Она посмотрела на его лицо, поправила прядь волос на лбу. Утром он проснется отдохнувшим и полным сил и все будет помнить. Она бы могла сейчас сделать так, что он не вспомнит ничего. И даже пойти дальше, чем она себе позволила сейчас. И получить то, о чем мечтает. Его. И он бы даже не помнил потом, что что-то было. Но она обещала ему не причинять зла. И не могла. Потому что нельзя делать больно тем, кого любишь… Это ослабляет дар. Так бабушка говорила. Саша осторожно поднялась и села. Наклонившись, снова коснулась рукой его лица. Уже начав вставать, вдруг замерла и снова села, наклонилась и легонько, осторожно коснулась губами его губ. Это была единственная вольность, которую она себе позволила. И ей уже было все равно, чем это закончится. Главное, она смогла помочь ему. Она встала, накрыла его пиджаком, подложила под голову небольшую декоративную подушку. Несколько минут просто стояла и смотрела на него, потом вышла, тихо закрыв за собой дверь. Прости меня за то, что я тебя люблю…