*
— Вы слышали, мисс Мэгги? — произнесла дама визгливым голосом, который в маленьком бутике казался особенно громким и пронзительным. Плечи женщины были декорированы перьями, а её рукава украшали множество оборок. — Вы слышали? Они собираются запустить поезд из Лондона прямиком в Париж. Невообразимо! Поезд! В Париж! — Я слышала, — лаконично ответила Модистка Мэгги, выбирая бисер для вышивки. Ей претил подобный дизайн, однако клиентка была готова хорошо заплатить. — В молодости я и подумать не могла, что мы станем свидетелями чего-то подобного. Том всё же решился пойти на работу вместе с Гарри. Хотя он и считал идею с поездом утопической, однако, решил, что за этим было бы интересно понаблюдать. На мгновение оторвав взгляд от книги, мальчик заметил корзину, наполненную очаровательными зелёными пуговицами, намного красивее той коричневой и невзрачной, что он подобрал несколько месяцев назад. Они казались Тому прекраснее и ценнее любой уродливой монеты. И это вызывало диссонанс в его маленькой голове. Со своего места маленький волшебник видел всех присутствующих: Гарри был полностью сосредоточен на обрезке подола, а Модистка Мэгги сфокусировала свое внимание на клиентке. Никто не обращал на него внимания. — Только представьте, что до Парижа можно будет доехать на поезде! Теперь мы будем узнавать о всех новых тенденциях в разы быстрее, не правда ли? — женщину потряхивало от перевозбуждения, а голос её звучал ещё пронзительнее. — Все самые модные и необыкновенные ткани станут гораздо доступнее! — Мне всё же кажется, что дорога будет занимать немало времени, госпожа Типпет, — аккуратно осадила клиентку Модистка, умело скрыв нотки неодобрения в голосе и взгляде. Реддл нехотя восхищался самоконтролем женщины. Том изображал увлеченность книгой, стараясь быть максимально незаметным. Он повернулся на месте, придвигаясь к корзинке с пуговицами. — О, но я слышала, что путь туда и обратно будет занимать не более двух дней, — поправив Мэгги, сказала клиентка. Её алые губы растянулись в улыбке, отчего на щеках образовались почти очаровательные ямочки. — Это намного меньше, нежели на пароме. — И кто же, скажите на милость, будет заниматься магазином в моё отсутствие? — сухо спросила Мэгги, наклоняясь ниже к талии клиентки так, что солнечные лучи, освещавшие комнату, падали на расшитую бисером ленту, стягивающую волосы Модистки. По мнению Тома, любые, даже самые дорогие ткани и кружева блекли на фоне сияющего великолепием бисера. — У владельцев маленьких бизнесов вроде меня настали тяжёлые времена, госпожа Типпет. Я не могу позволить себе закрывать магазин на 2 дня каждый месяц, это непозволительная роскошь сейчас. Том дождался момента, когда все будут заняты своими делами: Мэгги с клиенткой смотрели в другую сторону, а Гарри всё ещё сосредоточено подрезал подол платья. Раньше Реддлу не подворачивался такой шанс, и, маловероятно, что он возникнет снова. Мальчик никогда не упускал возможностей, подаренных самой судьбой. Ещё раз взглянув на Мэгги, Том быстро схватил первую попавшуюся пуговицу и спрятал её между плотно закрытых страниц книги. — Но упускать подобный шанс – глупо, — с тяжёлым вздохом сказала мадам Типпет — Люсиль Мэйсон обязательно ухватится за эту возможность и отправит кого-нибудь на разведку. Не то чтобы Том планировал коллекционировать пуговицы. Просто... ему уже порядком надоела старая уныло-коричневая, а на цветную пуговицу гораздо приятнее смотреть. Он надеялся, что Мэгги не заметит пропажи одной из бесчисленных пуговиц в её магазине. — Значит, так тому и быть, — спокойно ответила Мэгги, закончив свою работу. — И я уверяю вас, что у леди Дафф-Гордон полно собственных идей. Мы закончили, госпожа Типпет. Вы можете идти. — Мне больше по вкусу ваши дизайны, мисс Мэгги, вышло просто замечательно — радостно воскликнула женщина, с восторгом поглаживая платье. — Вам не стоит беспокоится о мадам Люсиль и её бутике, моя дорогая. Она наполовину канадка, вы знали? Когда Кэролайн Таунскрик предложила заказать что-нибудь у неё, я сразу её остановила. У Кэролайн есть невестка-немка, и ей стоит аккуратнее выбирать компанию. Надеюсь, вы понимаете, о чем я. Мы, англичанки, предпочитаем придерживаться своих собственных взглядов, не так ли? После того, как за госпожой Типпет захлопнулась дверь, Том заметил, что от Мэгги буквально исходят волны напряжения. И в его голову вдруг пришло осознание: насколько тяжело было вести собственный бизнес одинокой женщине? И многим ли удавалось удержаться на плаву? Реддл считал, что женщины ничем не уступают в стойкости и жёсткости мужчинам. Однако, при одинаковых условиях к женщине всё равно будут относиться с большей предвзятостью, несмотря на приложенные усилия. В то время как к мужчине при меньшем упорстве будут более благосклонны, и никто не станет принижать и обесценивать его труды. И даже будь женщина намного хитрее, терпеливее, умнее и сильнее мужчины – её все равно не признают равной. Что, если бы женщинам не нужно было бы так сильно стараться? Если поставить их на одинаковые исходные позиции с мужчинами? Кто тогда выиграет гонку? Мальчик понимал, что украв эту пуговицу, он откинул Мэгги на шаг назад. Он пытался почувствовать сожаление и нестерпимую вину, вызванную муками совести, но он не мог... не мог почувствовать и грамма сожаления. Вместо этого ребенок испытывал восторг и радость от полученного сокровища. Кроме того, если Мэгги не узнает, то и не расстроится, верно? Несмотря на физическое истощение и жуткую усталость, Модистка Мэгги не опускалась до жалости к себе и продолжала упорно работать. Том поистине восхищался стойкостью женщины, он уважал ее. Но когда появилась возможность не привлекая внимания положить пуговицу в карман – он сделал это, не колеблясь ни секунды. — Хендли-Сеймур, — вдруг сказала Мэгги, как бы разговаривая сама с собой. — Хартнелл, Бёрберри. Почему в первую очередь люди вспоминают о Мэйсон Люсиль, а не о Хендли-Сеймур, мне этого не понять.*
— Том, что бы ты хотел на ужин? — спросил Гарри, закрывая входную дверь и снимая обувь. — Не против, если я приготовлю суп? Вроде у меня оставался шпинат... — Как хочешь, мне без разницы, — ответил Том, включая один из трёх доступных радиоканалов. — Есть ли у волшебников еда, отличная от того, что готовят и производят маглы? —Хм, возможно, — сказал Гарри, пытаясь вспомнить ел ли он что-нибудь непохожее на маггловскую пищу. — Например, конфеты. Шоколадные двигающиеся лягушки и желейные бобы, с любым вкусом. — Что ты подразумеваешь под желейными бобами? — скорчив лицо, спросил Реддл. Он наконец-то настроил канал и послушал его несколько секунд, прежде чем отойти от радио и сесть за стол. — Название не вызывает доверия. Звучит отвратительно. — О, они великолепны, уверяю. Ну, хорошо, некоторые из них, — попытался заверить мальчика Гарри, прежде чем кивнуть в сторону радио с усталой ухмылкой на лице. — Опять финансовые дебаты? Что это за канал? — Британская вещательная организация, — сказал ему Том. — Тот, который ты называешь Би-Би-Cи. Они обсуждают утве...утверждения об, эм, нерациональном использовании ресурсов. Кто-то что-то украл, а потом всё обострилось. — Почему каждый раз, когда ты включаешь радио, то там всегда начинают обсуждать деньги, — сетовал взрослый, доставая две чашки. Несмотря на показное недовольство он был рад, что Том нашел ещё одно увлечение, помимо магии. — Что насчёт политики или... или чего-нибудь более развлекательного? У них есть какое-то ток-шоу с разными интересными историями. — Мне интересно именно это, — твердо заявил маленький волшебник. — Разве Чемберлен не нынешний канцлер казначейства? Есть ли у волшебников нечто похожее? — Да, министр финансов, — ответил Поттер. Эту должность безуспешно пытался получить Малфой-старший. — Я плохо разбираюсь в политике и в министерских должностях. — Значит, мне следует изучить эту тему подробнее, — сказал Том, соскользнув со стула в тот момент, когда Гарри поставил перед ним тарелку с кашей. — Я пойду помою руки. — Хорошо, иди, — сказал Гарри, поднимая разбросанные мальчиком вещи. Взяв в руки пальто, он нащупал что-то в одном из карманов. Это оказалась блестящая зелёная пуговица, вроде тех, что были в магазине Мэгги. Мужчина разглядывал пуговицу, пытаясь понять причину, по которой она здесь оказалась. Возможно, Том случайно подобрал её и завтра вернёт? Или у Мэгги случился приступ сумасшествия и она в порыве неконтролируемой щедрости подарила мальчику пуговицу? Волшебник не хотел делать поспешных выводов, но было бы глупо игнорировать наиболее вероятную версию произошедшего: Том просто украл эту пуговицу. «Это всего лишь пуговица,» — подумал Поттер, качая головой, и пошёл обратно на кухню. Реддл уже вымыл руки, и теперь стоял на кухне и наливал себе молоко. «Успокойся, Гарри. Это всего лишь пуговица, а не убийство. Ты слишком остро реагируешь. Не обвиняй его ни в чем. Не...» —Ты украл это? — выпалил мужчина, демонстрируя мальчику свою находку. Реддл взглянул на него и пожал плечами, показывая, как ему безразлично то, о чем говорил взрослый. — Том, ты украл это у Мэгги? — А что, если и так? — обороняясь, ответил ребенок с напускным равнодушием. — Не думаю, что она заметит пропажу. — Дело не в этом, — настаивал Гарри и сел напротив мальчика. Все мысли об ужине были забыты. Он не мог найти подходящих слов для такой ситуации. — Воровство – это плохая привычка. Его довод звучал не очень убедительно. Том фыркнул. — Мне правда всё равно, — ответил мальчик. — Она даже не узнает... — Дело не в том, узнает она или нет, — продолжал настаивать мужчина. — А в том, что ты взял то, что тебе не принадлежит. Мэгги тяжело работала, чтобы купить каждую вещь, что есть у неё в бутике. Она дала мне работу, и это... воровство не лучший способ отплатить ей за доброту. — Она вовсе не была добра, — тут же ответил Реддл, отлично осознавая, почему взрослому не понравился его поступок, но всё же не чувствуя раскаяния. — Она это сделала потому, что ты, вероятно, был первым в очереди. — Прости, но если ты не изменишь своё поведение, я не смогу снова взять тебя в бутик, — Поттера огорчало безразличие мальчика. — Я серьезно, Том. Ты не имел права её брать, и отсутствие раскаяния с твоей стороны пугает меня. Может, мне следует нанять няню, чтобы она следила за тобой и не давала воровать? — У тебя не хватит денег, — встревоженно сказал ребенок. Он не знал, сколько обычно платят няням, но понимал, что только богатые семьи могли себе это позволить. — Я бы нашел деньги, — ответил Поттер. — Конечно, пришлось бы сократить траты, возможно сэкономить на книгах и лакомствах, но если... — Мне жаль, ладно? — прервал его Том, хмурясь. Его не особо волновали всякие лакомства, однако, если кража одной дурацкой пуговицы могла стоить ему новых книг, то он, безусловно, готов изобразить самое искреннее сожаление. Однако, для начала нужно понять, что Гарри хотел услышать. — Мне искренне жаль, что я взял пуговицу без спроса. Я понимаю, что поступил плохо, просто мне очень понравился её цвет. Я обещаю, что больше ничего не украду. — Ты сознаешься Мэгги? — спросил мужчина, пристально смотря на мальчика. — Нет, — ответил тот. — Я не хочу этого делать, не заставляй меня, прошу… Клянусь, что больше не буду воровать. «По крайней мере, ты об этом не узнаешь.» Поттер с подозрением разглядывал Тома, пытаясь понять, говорил ли тот правду, но лицо мальчишки моментально приняло жалостливый и сожалеющий вид. — Ладно, — с потерянным видом заключил Гарри. — Притворимся, что ничего не было, но если подобное произойдет снова... — Этого больше не произойдет, — солгал Том самым обнадеживающим тоном. — Я обещаю тебе, Гарри. Я больше не сделаю ничего подобного.*
Это снова произошло. Поттер был уверен, что Том не ожидал, что обман вскроется. Точно так же, как и Гарри не ожидал, что во время обеденного перерыва увидит как его подопечный подрезает карманы у прохожих на рынке, куда мужчина обычно ходил покупать себе обед. Мальчик растворялся в толпе раньше, чем его жертвы начинали осознавать, что их ограбили. Мальчик, его подопечный, который, насколько волшебник помнил, должен был оставаться дома и никуда не уходить без разрешения взрослого. Забавно, что Гарри чувствовал себя одним из ограбленных прохожих. Поттер оцепенел, чувствуя как температура вокруг него резко упала на несколько градусов. Он больше не чувствовал голода, из-за которого и пришел на рынок. Некоторое время он стоял на месте, не зная, что делать дальше. Он не мог столкнуться с Томом – не сейчас. К счастью, Модистка Мэгги не требовала от него хорошего настроения на работе. Опустошенный увиденным, Гарри не смог бы выдавить из себя улыбку. Он должен был знать. Ему следовало помнить, что это не обычный ребенок. Ему следовало помнить, что это Том Реддл, мальчик, который однажды уже вырос и стал Волдемортом. Но в то же время Гарри не хотел думать о Томе как о нём. Поттер не хотел относиться к мальчику предвзято и жить с ожиданием того, что тот опять сделает что-нибудь плохое. Парень знал, что значит расти на попечении такого человека, и не хотел, чтобы Том прошел через то же самое. Прежде всего, Гарри не хотел игнорировать прогресс, которого он добился. Если не брать во внимание воровство, обычно Реддл вел себя неплохо. Он стал более открытым, говорил о своих интересах и любил читать книги, которые Поттер ему покупал. Однако, теперь стало очевидно, что дела идут не так хорошо, как думал волшебник. Том не только покинул квартиру без разрешения, но и... — Тот мальчик, который приходил с тобой, сегодня дома? — неожиданно спросила Модистка Мэгги, разрезая ткань на части для нового костюма. — Да, — ответил Гарри, не зная что ещё сказать. — Он любит приходить сюда, однако иногда ему нужно позаниматься в тишине. — Хорошо, вы оба знаете, как правильно расставлять приоритеты, что уж, — сухо сказала женщина. Она явно была так же плоха в светской беседе, как и Гарри, но мужчина оценил ее неожиданное усилие. Поттер не долго думал об этом, на пути домой его мысли снова вернулись к Тому. Что толкнуло мальчика на воровство? Ему чего-то не хватало? Что ж, очевидно, Гарри не мог позволить покупать им предметы роскоши, но в этом ли было дело? Было что-то ещё – могло ли это случиться из-за дня рождения Реддла? Они его не праздновали, и Поттер не подарил ребенку ничего особенного. Если Том почувствовал, что его чего-то лишили, то, возможно, именно это побудило его воровать? Люди на улице спешили домой после рабочего дня. Кто пешком, а кто-то мчался вдоль улиц на машине. Однако, последних было совсем немного. Волшебник сомневался, что многие могут позволить себе автомобиль в Дептфорде. Этот район не был известен своим богатством. Здесь скорее можно было встретить телеги или повозки. Когда мужчина наконец пришел домой и закрыл за собой дверь, он так нервничал, что его чуть не стошнило. Он не хотел снова заводить с Томом разговор по поводу воровства. Он даже не знал, как поднять эту тему. Парень тяжело вздохнул и начал снимать пальто и ботинки, двигаясь намного медленнее, чем обычно. Он пошел в сторону кухни, где, как ни в чем не бывало, сидел Том с книгой в руках. Для чего ему вообще понадобились деньги? — Том, — тихо сказал Гарри, сев напротив мальчика. — Пожалуйста, отвлекись ненадолго, я хотел бы... нам нужно кое-что обсудить. — Хорошо, — согласился мальчик с настороженным выражением на худом лице. — Хотя твой тон не предвещает ничего хорошего. Поттер пожал плечами, гадая, стоило ли ему сразу начать с главного? Может, для начала стоит спросить, уходил ли сегодня Том из квартиры? Однако, он уже знал ответ, не так ли? — Сегодня во время обеденного перерыва... Я забрел на рынок, тот, что в нескольких кварталах отсюда. Ты наверное знаешь, где это. — Я знаю, — сказал Том, сузив глаза, уже подозревая, что Гарри скажет дальше. — Я видел тебя сегодня, — раздражённо сказал ему Гарри. — Том, ты обещал. — Я ничего не крал, — заявил ребёнок. — Карманная кража – это воровство. — Ладно, и что? Я ворую. Вот что я делаю. — Но ты не должен этого делать, — возразил Поттер, держа руки на столе и прижимая ладони к деревянной поверхности. Он сознательно, несмотря на свой гнев, не стал вставать, чтобы не нависать над мальчиком. Мужчина не хотел, чтобы Том чувствовал угрозу даже в разгар спора. — Никто не заметил! — Конечно они заметили! Подумай, Том! Что, если бы тебя увидел полицейский? — Это… — начал Реддл, его голос был необычно хриплым. — У твоих действий есть последствия, — сказал Гарри, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал ровно и спокойно, и не срывался на крик. — Если тебе нужны деньги, то говори мне и мы обсудим наш бюджет. Но ты не будешь воровать, Том. Это не выход. Это неправильно. — Мне все равно, — настаивал ребенок, отвернувшись. Однако, он не выглядел так уверенно, как раньше. Что Поттер воспринял как своего рода победу. — И что, я больше не получу книг? Что же там ещё было... няня? Всё, чем ты угрожал мне в прошлый раз? — Ты сможешь обмануть любую бедняжку, которую я приведу присматривать за тобой, — устало сказал Гарри. — Нет, перед уходом я буду накладывать на тебя следящие чары. Он не мог собраться с мыслями, наказание должно быть соразмерно проступку, но волшебник не хотел лишать Тома книг и мешать ему учиться. — Ты можешь оставить книги, — наконец сказал взрослый. — Но не радио – даже не пытайся включить его, ничего не выйдет. Мальчик не ответил, и двое сидели в безмолвии несколько долгих мгновений, в течение которых Том смотрел в книгу, что лежала перед ним. Но он не читал, это было очевидно. Вся эта ситуация безумно утомила Гарри, тело ныло, бедра болели от напряжения и сидячей работы. Мужчина встал и пошел в ванную, чтобы принять душ и освежиться. Человек в отражении будто вобрал в себя всю усталость мира. Гарри старался не сожалеть о содеянном. Разве он не думал об этом раньше? Чтобы ни случилось, он будет рядом с Томом. Закончив, волшебник вернулся на кухню. — Как насчёт супа с хлебом? — спросил Гарри, нарушив тишину квартиры. Спустя несколько долгих мгновений Том, усмехнувшись, заявил: — Я не голоден, — угрюмо сказал мальчик, словно его постигла вселенская несправедливость. — Не утруждайся. Я пойду спать. «Что ж, — подумал Гарри, тоже не чувствуя голода. — всё могло пройти и лучше. С другой стороны, всё могло закончиться и намного хуже, так что думаю... Мне стоит быть благодарным в какой-то степени».*
Что-то разбудило Гарри. Он сел в кровати и потянулся за очками, когда услышал шум, доносящийся из кухни. Мужчина встал, опустившись босыми ногами на холодный пол, и направился на кухню, решив проверить, как там Том. Том беспокойно спал. Его промокшие от пота волосы прилипли ко лбу, а по хмурому лицу текли слезы, оставляя за собой влажные следы. Дыхание мальчика было тяжёлым и сбивчивым, а маленькие пальчики рук сжимались в кулак. Всё, что он увидел, причинило Гарри фантомную боль и напомнило о тех временах, когда ему приходилось сдерживать слёзы из-за страха перед гневом тёти Петунии. Когда Том издал ещё один грустный всхлип, Поттер опустился на колени и потянулся, чтобы разбудить его. Мужчину вводил в ступор факт, насколько сильно на Тома влиял страх; как он пробивал броню мальчика. Проснувшись, ребёнок внезапно потянулся ко взрослому за объятиями, но опыт, полученный в приюте, давал о себе знать. Том зажмурился и сгорбился, безмолвно прося отпустить. Он больше не плакал. — Том, — прошептал Гарри, не зная, дать ли Реддлу больше пространства, или остаться рядом, чтобы показать мальчику, что он не одинок. — Дорогой, всё будет хорошо, это был просто страшный сон. Младший волшебник не ответил, только молча закрыл свое лицо одеялом. Он всё ещё тяжело дышал, и на мгновение Поттер испугался, что у того начнется паническая атака – и Гарри не знал, что нужно делать в таких случаях. Он был недостаточно хорош в этом. В воспитании детей. Он даже не знал, как утешить ребёнка, о котором должен был заботиться, помогать и быть рядом. — Эй, давай поедим печенье с молоком, — прошептал Гарри, решив воспользоваться методом Рона. Тому́ часто приходилось успокаивать его, когда кошмары становились слишком невыносимыми. — У нас вроде оставалось несколько в банке. Давай, родной, всё в порядке. Всё будет в порядке. Мальчик не сопротивлялся, когда Гарри осторожно переместил его с кровати на стул, а затем быстро наполнил два стакана молоком и достал оставшееся печенье. Мужчина положил печенье на тарелку и поставил перед Томом. Накинув на плечи ребенка одеяло, чтобы тот не простудился, Гарри сел напротив. Заплаканное, бледное лицо мальчика было пугающе пустым, когда он обессиленно посмотрел на тарелку, стоящую на столе. — Том, — мягко сказал Гарри. — Возьми печенье. — Я не хочу спать, — прошептал Реддл, всё ещё не глядя на старшего волшебника. — Я не... — Я не заставляю, — заверил его Поттер. Приближалось утро, и ему, пожалуй, стоит сварить немного кофе. — Мы можем обсудить твой сон? — Ты мне не нужен, — вдруг сказал Том, держа печенье в руках. — Даже, если ты вышвырнешь меня, я выживу. — Я бы никогда не вышвырнул тебя, — ответил Гарри, не понимая, что заставило мальчика сделать подобные выводы. Не мог же обычный спор вызвать такую реакцию, правда? — Я обещал дать тебе дом, и не собираюсь нарушать данное мной слово. Мы будем держаться вместе, и если мы когда-нибудь расстанемся, это произойдет из-за чего-то вне моего контроля. Том не ответил, но, наконец, придвинул стакан с молоком ближе и окунул в него свое печенье. — Как я уже говорил, красть – плохо, — сказал волшебник, тщательно подбирая слова. — Но то, что ты совершил ошибку, не означает, что ты теперь бесполезен для меня или не нужен. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя чужим или лишним, не хочу, чтобы тебе приходилось искать место, где ты сможешь чувствовать себя в безопасности. Я никогда не задумывался о том, чтобы выгнать тебя. Мы – семья. — Где ты был до того, как забрал меня? — внезапно спросил Том. Гарри с тяжёлым вздохом откинулся на спинку стула. — Несколько лет назад была война, — сказал он, наконец. — Я принимал в ней участие, а после мне нужно было некоторое время, чтобы восстановиться. — Значит, ты герой войны, — сказал Реддл с интересом. Хоть он и оживился, взрослый напрягся. Он не хотел, чтобы война у мальчика ассоциировалась с чем-то позитивным. Старший волшебник скорчил гримасу и покачал головой. — Герои встречаются нам реже, чем хотелось бы. — Сказал он, вспоминая войну и авроров, сражавшихся против Волдеморта. Многие из них вовсе не были хорошими людьми. — Особенно на войне, во всяком случае, Том... о вчерашнем. Мальчик со вздохом закатил глаза. — Опять об этом? — скептически спросил мальчик. — Я же уже извинился, не так ли? «Нет», — подумал Гарри, и ответил: — Наказание не отменяется, но если ты будешь вести себя прилично в течение следующих трёх недель, мы можем как-нибудь развлечься. — Ты возьмёшь отпуск? — недоверчиво спросил ребёнок. Поттер покачал головой. — Нет, я не имел в виду путешествие. Скорее, мы могли бы прогуляться по Косой Аллее. Я вроде рассказывал о ней? Ты мог бы понаблюдать за другими волшебниками и ведьмами, может даже завести друзей. Правда, скорее всего мы сможем попасть туда не раньше осени. Возможно, зимой. Ближе к декабрю. Летом на Аллее полно волшебников, все готовятся к Хогвартсу. — Мне не нужны друзья, — поспешил ответить Том. Он выглядел намного лучше, чем утром. — Я хочу книги. Поскольку это будет не раньше, чем через восемь месяцев, ты можешь забыть. — Не забуду, — пообещал мужчина, — И ты... помни о нашем уговоре. Если тебе что-то понадобится, что угодно, просто скажи мне, и мы вместе придумаем, что можно сделать. Но воровство — не решение. Обещай мне. И на этот раз, по-настоящему. — Хорошо, — недовольно буркнул Реддл, задумчиво смотря на печенье в своих руках. — Хорошо. Обещаю.