***
Где-то на Олимпе… Сама же Эрулла сейчас с любопытством наблюдала за упомянутым горцем через зеркало. Надо же, какой упорный мужчина и симпатичный, даром что сейчас не мыт и оброс. Напоминает этакого первобытного пещерного человека… А ещё помогает её мальчикам. Да, с палочками получилось форменное издевательство! Светлоокая подозревала, что это было мелкой местью Феликса — бога финансов в мире «Дзета». Все никак не мог ей выигрыш Билла простить, торгаш мелкий! За гроши удавится! Ладно, раз запрещено там появляться лично, она пойдёт другим путём… Спустя какое-то время богиня уже обшаривала Лабиринт в поисках одного небезызвестного шархийского доктора. Нашла она его в самом отдаленном уголке неподалеку от Туннеля, где мальчик, восточной наружности, с рыжей крашеной прядью грустно взирал на двух людей: мужчину и женщину, заключённых в прозрачном и монолитном куполе. Внизу у них под ногами уже немного просела земля, и медленно хлюпало образующееся болото, пока безопасное, но со временем вполне способное засосать их вниз. Дэн Рельмо, а это был именно он, пытался пробить прозрачную, но, увы, слишком прочную даже для него сферу. Она была монолитна и непробиваема, как алмаз. — Дэн, — позвала его Эрулла. — Кто это? Бросив бесполезное занятие, мальчик оглянулся и с удивлением взирал на так запросто обратившиеся к нему божество. Оно сейчас выглядело не как черноволосая женщина, а скорее, как плотное облако. Она не говорила, общалась мысленно. — Коматозники, — немного отойдя от шока ответил Дэн. — Они уже больше года тут. Я ничего не могу поделать, сфера монолитна. А недавно стал отсыревать, а потом и проседать пол, превращаясь в болото. Думаю, их покидает магия, а когда совсем покинет… — Они уже не вернутся… — поняла его мысль Эрулла. Потом облачко сгустилось и приобрело уже знакомые Рельмо очертания женщины. Вскоре перед ним стояла Эрула в том виде, в каком он встретил её впервые в Лабиринте с праправнучкой-дракошей. Шагнув ближе к сфере, женщина пригляделась. — Очень жаль, что они не из нашего мира. Тогда бы я смогла… Тут она резко замолчала, как будто уйдя в себя. — Ну, надо же! А ведь сейчас они совсем неподалёку от мальчишек! — удивленно воскликнула она. — У Сэма пока нестабильна магия, так что… если захочет, может исцелить либо их, либо брата… — Это того рыженького малыша, которого я вчера едва успел оттащить от туннеля? — уточнил Дэн. — Случай был тяжелым, но он справился. На редкость целеустремленный мальчик. Никак не хотел уходить, цеплялся за жизнь, как только мог, пока я его не нашёл. — А как он сейчас? — заинтересовалась Эрулла. — Спит в искусственно наведённом сне, скоро должен очнуться. — А что с их отцом? — Не видел, по крайней мере рядом с туннелем при мне не появлялся, может он где в верхних уровнях просто без сознания? — А что с ним? — Насколько я поняла, ему грозило кровоизлияние в мозг, но, к счастью, его вовремя доставили в больницу. — Значит, ничего критичного не случилось, — спокойно заключил Дэн. — Иными словами, помощь Сэма этим родственникам уже не требуется? — с облегчением уточнила богиня. — Отлично, тогда пусть все решит случай… — Что это значит? — спросил Дэн. — Только то, что у этих двоих теперь есть шанс… и не только у них, — загадочно ответила Эрулла. — Ох уж эти мальчики! Никогда не пройдут мимо чужой беды… — с грустью и умилением любящей бабушки проговорила она. А Дэну невольно подумалось, что им было от кого унаследовать это… судя по тому, что он знал об этой богине. Любовь ведь олицетворяет не только секс, но и сострадание…любовь к ближнему… так что, оно наверно и неудивительно. — Знаешь, я никого ни к чему не принуждаю, — продолжала говорить Эрулла, — Тем более, своих любимых правнуков. Так что, посмотрим, что из этого выйдет. А пока же… Дэн, мне снова будет нужна помощь твоего оливкового родственника. Будь добр, свяжись с ним и организуйте мне ритуал призыва на «Эпсилон», а то сама я там появиться не могу, ну, или пусть он в наш мир переместится. Время и всё остальное, думаю, он и сам рассчитает, но пусть сильно не затягивает. Мне он позарез нужен. — Хорошо, я передам, — ответил удивлённо Рельмо. — Ну, вот и хорошо, буду ждать. С этими словами богиня исчезла, оставив очень озадаченного доктора…***
Время для Молли пролетело быстро и стремительно: Джинни опять начала плакать и капризничать. Не успела она оглянуться, как в уборную заглянула Лючия и с виноватым видом попросила вернуть ей палочку, потому что настало время сопроводить мальчиков к целителям, а без неё она им ассистировать не сможет. Молли нехотя отдала ей этот, поистине незаменимый в данной ситуации, волшебный инструмент. Хорошо хоть, под одной из раковин был шкафчик с тазиками, вёдрами, щётками и тряпками, видимо на тот случай, когда в больницу попадали сквибы или волшебники, временно не способные колдовать. Вернулся с заветным пузырьком Дин, буквально разминувшись со старшими братьями и Лючией. — Ты где шлялся?! — накинулся на него Сэм. — Мама уже с ума сходит! Джиневра опять орёт, на меня «Летучимышинный сглаз» наслала! И правда, из уборной доносился детский плач и вой, практически на одной ноте, громкий и противный. Изредка звук затихал, когда слышался голос Молли, пытающийся успокоить девочку. — Ну, не на маму же, — безразлично пожал плечами Дин, — Что тебе какие-то летучие мышки? — Да, я их десять минут выплёвывал, пока сумел скинуть проклятье! — рявкнул раздражённый мальчик, невольно передёргиваясь при воспоминании о таких «незабываемых ощущениях». Дин не стал заморачиваться утешением братика, решив, что помощь сейчас больше нужна маме. — Вот, мам! Принёс! — он открыл дверь в уборную. — Ну, слава Мерлину! — с облегчением воскликнула Молли. — Почему так долго?! — повторила она вопрос Сэма, пытаясь напоить заупрямившуюся дочку. — Да у персонала пересменка была, вот и подзадержался, — соврал не моргнув глазом мальчик. — Нет! Не тятю! — крикнула Джинни, вскакивая с горшка и пытаясь убежать от протянутого мамой пузырька. Поскольку помещение было довольно просторным с несколькими раковинами и унитазами, вмещало и душ с ванной, побегать девочки от мамы и брата было где. — Джиневра! — закричала уже почти потерявшая терпение Молли, пытаясь ее на пару с Дином поймать, но шустрая девочка пока успевала уворачиваться от обоих. Наконец, Джинни решила выбежать наружу и рванула к открытой двери. — Тихо, принцесса! — поймал её уже почти у выхода Дин, когда малышка попыталась протиснуться между открытой дверью и любимым братиком. — Неть! Неть! — заверещала в его крепкой хватке девочка и тут же крепко закрыла ротик ладошками, чтобы не дай Мерлин, ей смогли влить зелье, пока она будет отказываться. Весь её вид и упрямое выражение личика явно давали понять, что так просто она не сдастся. — Джинни, милая, ну, пожалуйста, ради меня, — проникновенно посмотрел ей в глаза старший братик. — А потом я с тобой в лошадок поиграю, хочешь? Сэмми вон тоже с удовольствием тебя покатает… — Что?! — послышался из комнаты возмущённый и обиженный от недавнего проклятья голос Сэма, — Не буду я с ней в лошадок играть после… Что он говорил дальше, Дин не стал слушать, плотно затворив дверь. Звукоизоляция тут была отличная, хотя громкие крики Джинни и было слышно. А для Молли, наконец, наступила благословенная тишина. Как же она устала от этих воплей, аж в ушах до сих пор звенело. Пару раз, они с Джинни выходили из уборной, когда матери казалось, что уже всё из неё вышло, что только можно… Увы, это длилось недолго, а вскоре Джинни уже бежала обратно, схватившись за животик. Сэм честно попытался развлечь и как-то занять малышку, но Джинни уже была в «настроении», когда ей всё было не так. В итоге, на Сэма был спонтанно наслан печально известный «Летучемышинный сглаз». Дин к страданиям любимого братика отнёсся весьма индифферентно, с его-то магическим резервом, он легко мог скинуть какое-то глупое проклятье, вот для мамы без палочки такое стало бы действительно проблемой. А Сэмми… ну пусть немного поистерит и подуется, потом всё равно сделает всё как надо, а пока Дин решил ему «не мешать». — Не обращай внимание на него, Джинни. Он просто немного обиделся, — мило улыбнулся он явно расстроенной реакцией Сэма сестренке. — Давай, выпей зелье, и животик больше не заболит. Немного ещё поупрямившись для вида, малышка нехотя открыла рот так будто делала Дину и мамочке большое одолжение. — Я не хотеля поклинать Сема, — всхлипнула чуть позже она. — Я нетяено! — Не расстраивайся, Джин, — голос Дина приобрёл успокаивающие бархатистые нотки, отчего сразу же расслабилась и «поплыла» не только Джинни, но и Молли. — Сэмми уже не сердится, верно? — громко спросил он, распахивая дверь ванной и одарив братца весьма красноречивым взглядом. — Всё в порядке, — нехотя ответил немного подостывший Сэм. — Я не сержусь. — Джинни, — строго посмотрела на неё Молли, — Извинись перед Сэмом за своё поведение. Он пытался тебе помочь, а ты вела себя плохо и наслала проклятье! Недовольно насупившись, выражая крайнюю степень обиды и недовольства, Джинни нехотя пробурчала, — Изьвини, Сем. Она, как и большинство маленьких детей, терпеть не могла извиняться. Облегченно её отпустив, чтобы Молли смогла её наконец подмыть, Дин вдруг обнаружил, что и сам немного испачкался в… «детской неожиданности», пока держал и уговаривал Джинни. Вздохнув, он спустил в один из унитазов содержимое горшка и начал мыть его в ванне, пока Молли подмывала Джинни над раковиной. Молли закончила приводить в порядок Джинни, надев ей штаны, выпустила дочку из ванной, надеясь в этот раз надолго. Зелье должно будет подействовать через несколько минут. Дин развернулся к ней лицом с уже отмытом горшком в руках, — Мам у нас две проблемы, — немного виновато проговорил он. — Тебе какую сначала: обычную или очешуительную? — Что за выражения, — как-то вяло и без огонька отреагировала после всего пережитого Молли. — Давай сначала ту, что обычная, — устало вздохнула она. После истерики Джинни, волнений за двух сыновей, мужа и здоровье дочери ей казалось, что она уже ничему не удивится. — Я вымазался в де… — тут Дин замолчал, заметив неодобрительный взгляд мамы. Она всегда была недовольна, когда кто-то из мальчиков начинал сквернословить, — В этом самом, в общем, когда Джинни с грязной задницей по ванной бегала, — он демонстративно опустил взгляд на грязные теперь уже джинсы и низ футболки в коричнево-зелёных пятнах. Дополнительных пояснений не требовалось. — Дин, — устало опустилась на закрытый крышкой унитаз Молли, — Я могу все застирать в раковине, но без палочки одежда ещё не скоро высохнет. Ты готов ходить в одних трусах? Может, Сэма послать за больничной пижамой? Или я схожу, а вы с Сэмом присмотрите за Джинни? — Не надо! — с ужасом помотал головой Дин от такой перспективы, хватило ему и урезанной версии истерики любимой сестрёнки. Оставаться с Джинни без поддержки мамы, когда она в таком настроении, как-то не хотелось. — А посылать Сэма… он уже разок сходил, — вслух добавил мальчик. — Ну, может тогда ты сам сходишь или дождешься Лючию с мальчиками? — Лучше дождусь, — подумав, ответил Дин. — Хорошо, милый, а что за другая проблема? — Ну… — немного замялся Дин, — Мам, ты только не волнуйся… — быстро проговорил он и виновато замолчал. — Дин Уизли! — естественно начала волноваться после таких слов Молли, отлично зная своего сына и что вот такой вид и виноватый взгляд не сулил ничего хорошего. — Что ты натворил?! — Я… — сглотнул мальчик, — Типа спас жизнь… — Что, опять?! — схватилась за сердце Молли, — И… кому на этот раз? — с опаской уточнила она. — Ну… я не уверен, но кажется…— мальчик немного замялся, — Ребёнку Малфоев… — Что?! — воскликнула Молли, — Ты спас жизнь Драко Малфою? Как он вообще в нашем крыле для душевнобольных оказался?! — Нет, не совсем… Я на другой этаж забрёл, хотел заодно папу навестить, но немного заблудился, — грустно ответил мальчик. — О, Дин… — проговорила Молли, обнимая своего мальчика, — Я всё понимаю, я тоже беспокоюсь за Артура. Ты хотел его исцелить, также, как Сэмми? — Ну… вроде того. — И как, нашёл? — Нет, — я перепутал этажи и попал туда… в общем, где тётки рожают, — ответил Дин.— Там в отдельной палате для богатых дверь была приоткрыта, а оттуда голоса, вот я и…— он снова смущенно замолчал. — Не удержался от любопытства и подслушал? — догадалась Молли. — А при чём тут сын Малфоев? Ему ведь вроде уже три? — Ну… — начал было рассказывать Дин. — Эй! Вы чего там делаете? — с любопытством заглянул к ним Сэм. — Джинни тебя требует, Дин. Твоя очередь быть «лошадкой»! — Ну, раз так, — пожал плечами Дин, — Мне бы переодеться во что-нибудь. — Давай, раздевайся, я всё застираю, — устало сказала Молли. Потом Лючия вернётся, высушим и трансфигурируем что-нибудь в пижамы и зубные щетки на ночь. А о Малфоях потом поговорим. — Да, мама. Ты не беспокойся, меня почти никто не видел. — Знаешь, это твоё «почти» меня немного пугает, сынок. Если сегодня ещё и с Малфоями объясняться придётся… боюсь, что этот день я просто не переживу. — Вы о чём вообще? — удивился Сэм. — Потом расскажу, — пообещал Дин, раздеваясь и выходя в трусах из ванной. — Эй, Джинн! Лошадка готова! — послышался его жизнерадостный голос. — А потему ты голий? — А лошадке стало жарко! — Я невовремя, да? — спросил Сэм, заходя в ванную. — Всё в порядке, малыш, — ответила Молли, набирая воду в заткнутую пробкой раковину и приступая к ручной стирке. — Просто сегодня был тяжелый день. Поговорим потом, когда Лючия с мальчиками придёт и Джинни уснёт. Дин всем всё и расскажет, чтобы дважды не повторять. — Как скажешь, — ответил Сэм. — Прости, что я так быстро сбежал, надо было Ронни дождаться и… — Всё в порядке, Сэм, — ласково улыбнулась ему Молли, развешивая уже постиранную одежду Дина на сушилку для полотенец. — Ты же не знал, что его доставят, да и где гарантия, что твоя магия бы столько выдержала? Ты поступил разумно, решив переждать выброс не в тесном помещении и подальше от родных. Она вытерла руки и обняла его. — Ты совершил доброе дело, Сэм. Я очень горжусь тобой. Лонгботтомы — замечательные люди, и я рада, что они вернулись. Надеюсь, что и Рон с папой тоже скоро поправятся.***
Кабинет целителя Дженкинса был очень светлым и просторным с добротной мебелью из мореного дуба и темно-коричневыми мягкими креслами для посетителей и пациентов. Из большого, почти на всю стену окна (точнее его хорошей имитации) открывался прекраснейший вид на природу, как будто за окном был настоящий лес. Доносилось чириканье птиц и шелест деревьев от малейшего дуновения свежего летнего ветерка. Дженкинс с целителем Сметвиком и Лючией так и эдак проверяли их на любое постороннее магическое влияние, Лючия использовала (заручившись предварительным согласием Молли) Легименцию, впрочем, как и ее коллеги. Ощущения у братьев после этого были неприятные, как будто всю их жизнь в мельчайших подробностях только что изучили под микроскопом, причём трижды. — Ну что тут скажешь, мальчики, — сказал целитель Дженкинс после почти двухчасового осмотра. Могу лишь с уверенностью сказать, что от ментальных закладок чист лишь ты, Персиваль, — сказал он явно вздохнувшему с облегчением самому младшему и тихому из присутствующих детей. — А я? — удивлённо воскликнул Чарли. — С Биллом-то понятно. Он кого-то видел, но я-то чем помешал? — Не знаю, малыш, — ответил Дженкинс. — А что будет со мной? — немного испуганно спросил Билл. — А тебе, — подал голос до сих пор хранивший молчание Гиппократ Сметвик, — предстоит лечение. Твоё мнение, Лючия? — Аналогично, — подтвердила сицилийка. — Что с младшими и Молли? — Твои подопечные чисты, малышка тоже. А вот родителям и двум старшим детям предстоит лечение. — А работать и учиться они при этом смогут? — спросила Лючия. — Артур — единственный кормилец в семье, Молли себя нормально чувствует и жаждет вернуться домой. — Авроры связывались с нами, — ответил родственнице Сметвик, — Там столько всего наверчено, что раньше чем через месяц дом пригоден к обитанию не будет. Уж не знаю, кто так «удружил» вашей семье, дети, но вам небезопасно там пока находиться. — А в Хогвартсе? — уточнил Билл. — Это снижает риск, но не отменяет закладок. Никогда не знаешь, где и когда они проявятся, а это — реальная угроза для тебя и окружающих. — Но…—попытался уточнить ещё что-то Билл. — Всё ребят, — резко перебил его Дженкинс, — Дальнейшие подробности мы будем обсуждать с вашей матерью наедине. Мальчикам ничего не оставалось, как вежливо поблагодарить и попрощаться с целителями. С ними и так поделились информацией гораздо большей, чем они рассчитывали. Лючия вышла вслед за ними. Обратно все возвращались в подавленном молчании. Когда все вернулись, то от взгляда Лючии и мальчиков не укрылось то, что Молли была чем-то взволнованна и явно нервничала. — Молли, — обратилась к уставшей женщине Лючия, — Целители хотели бы с тобой поговорить. Кабинет двести семь на этом же этаже. Прямо и направо, найдёшь? — Да, спасибо. Присмотришь за детьми, пока меня не будет? — Конечно. Тут при больнице есть небольшой парк для прогулок больных. Он выходит порталом в зону пригорода, так что воздух там свежий. Дети погуляют, подышат и поиграют перед сном. Не беспокойся, мы пару часиков погуляем, а ты немного отдохнёшь от детских криков. — Спасибо тебе большое, Лючия, — с благодарной улыбкой ответила Молли. — Даже не представляю, что бы я без тебя одна тут с детьми делала, особенно с Джинни и двойняшками, — многозначительно посмотрела она на виновато притихшего Дина. — Все в порядке. Целитель сказал, что Джинни и двойняшки с Перси чисты от ментальных закладок, так что я могу забрать их вечером к себе в палатку и накормить нормальным ужином, во избежание, так сказать. Могу и тебе чего поесть принести. Тебе нравится итальянская кухня? — Да, пожалуй, не откажусь от пасты под соусом балоньез, и чёрного чая с чем-нибудь сладким, — с улыбкой ответила ей Молли. — Извини, что я тебя не только подопечными нагружаю, но и ещё двумя детьми. — Ничего страшного. Перси всё равно будет в школе первую половину дня, а чем занять Джинни мы придумаем, — ответила сицилийка. — Ах, да! — экспрессивно воскликнула она. — Чуть не забыла со всеми сегодняшними приключениями. Я же хотела тебя спросить: не будешь ли ты против, чтобы Билла и Чарли посмотрел мой кузен? Он очень хороший легимент, как раз специализируется на снятии и обнаружении ментальных закладок. Только для этого мальчикам придётся немного погостить у меня в Сицилии. — О, Лючия, я тебе очень признательна, но это же наверно больших денег стоит у такого специалиста, да и международный портключ и проживание в другой стране… боюсь мы этого просто не потянем. — А что если повременить с оплатой и, скажем, заключить договор на какие-то услуги в будущем, когда Билл и Чарли станут совершеннолетними? — предложила свою недавнюю идею Лючия. — А если уж тебе не хочется связывать обязательствами и долгами сыновей, то просто можно расплатиться в рассрочку, когда Артур снова сможет работать. Его и тебя, кстати, тоже не помешает показать Марио, так моего кузена зовут. — Это… очень неожиданное и щедрое предложение, Лючия, — задумчиво ответила Молли. — Я, правда, очень тебе признательна, но мне нужно подумать. Против временного проживания у тебя в палатке детей я не возражаю, но поездка в другую страну… Я хочу посоветоваться с Артуром, когда он очнётся, и узнать, что скажут наши целители. — Конечно, вполне понятные сомнения. Подумай. Можешь Гиппократа расспросить. Он с Марио лично знаком. — Спасибо, так я и сделаю, — ответила Молли. — И ещё… пока тебя не было, тут кое-что случилось. Я очень надеюсь, что Дина никто не заметил, но… я к вам на прогулке присоединюсь, и мы все спокойно обсудим, если удастся как-нибудь занять Джинни, хорошо? Это очень важно. Я боюсь за него. — Хорошо, до встречи, — ответила сицилийка. А Молли поспешила на приём к целителям.***
Когда Молли, спустя час оказалась в парке при больнице, стало уже темнеть. Лючия наколдовала для Джинни и мальчиков детскую площадку, так что девочка успела вяло поиграть в песочнице, а сейчас немного уставшая, качалась на качелях. Судя по немного бледному личику, чувствовала она себя после недавнего плохо, несмотря на подействовавшее зелье. Двойняшки в это время весело лазили по лесенкам и катались с горок разной высоты. А ещё Лючия наколдовала старшим мальчикам этакую полосу препятствий, с подстраховкой, разумеется, в стиле Индианы Джонса, с поправкой на возраст. Так что Билл с Чарли и даже примкнувший к ним обычно осторожный Перси сейчас с радостью лазали на канатах, проходили по тоненькой дощечке с высотой над землей в человеческий рост, забирались на стилизованные лианы и исследовали миниатюрные лабиринты и пещеры, в общем были при деле. — А они не расшибутся, если упадут? — с опаской спросила Молли, заметив особенно опасные кульбиты Чарли на канате. — Не волнуйся, смягчающие чары я накладывать умею, да и без страховки они на площадку бы не вышли. — успокоила её Лючия. — Что нового от целителей? — Они мне очень помогли, — ответила Молли. — Я теперь могу спокойно говорить об упыре и не забывать о нем. Я точно помню, что случилось с Роном. Сказали, что ментальных закладок, угрожающих жизни и здоровью у меня вроде бы нет и кто-то хорошо подчистил мне память. Говорили, что если бы нас так вовремя сюда не забрали на обследование, то мы могли бы начать деградировать и меняться. — Как именно? — с тревогой и любопытством спросила Лючия. — Мы бы стали… как бы это помягче сказать… глупеть. Усилились бы какие-то не лучшие черты характера и стали бы… гротескными. Кажется, это так называется? — зябко передернула плечами Молли, хотя вечер был тёплым. — Скорее всего я бы стала крикливой ограниченной домохозяйкой, гиперопекающей своих детей, вспыльчивой и неопрятной. Артур… тут точной уверенности нет, но, скорее всего, он бы стал все больше отдаляться от семьи и уходить в свой мир грёз. Его интерес к маггловским вещам превратился бы в… даже не знаю что. Он уже начал собирать коллекцию в гараже, но там хотя бы вещи полезные. А дальше, он бы начал вообще всякий хлам тащить без разбору… как-то так. — А Билл с Чарли? — Не уверена, целитель Сметвик сказал, что у Билла могла появиться адреналиновая зависимость и склонность к неоправданному риску, отсутствие критического мышления и раздутое самомнение. Про Чарли примерно то же… скорее всего его безобидное увлечение драконами переросло бы в манию и появлению склонности к неоправданному риску, — все ещё находясь под впечатлением от прогнозов целителей (уже к счастью несостоявшихся) растерянно проговорила Молли. — А что с ментальными закладками? Их точно нет? — засомневалась Лючия. — Если они и есть, то весьма хорошо спрятаны, — ответила Молли. — Точной уверенности у целителей нет. Но если и есть, то скорее всего не опасные для окружающих. — Знаешь, это, конечно, прекрасно, но лучше все-таки провериться у узкопрофильного специалиста, — проговорила Лючия. — Один осмотр и консультация тебя не разорят, в отличие от лечения. Если все в порядке, ты просто спокойно вздохнёшь и будешь жить дальше. И что с памятью, твоей и старших? Её можно восстановить? — Целители только руками разводят, — ответила Молли, — Сказали, что они ничего сделать уже не смогут. Они убрали все препятствующие факторы, но вспомнить или не вспомнить мы должны сами. С менталом Рона и Артура они пока не работали. — Знаю, — ответила Лючия. — Пока они в коме и без сознания, любые попытки будут бесполезны. — Верно, — кивнула Молли, — Они примерно так и говорили. — Значит, тебе со старшими тоже можно выписываться из больницы? — заметила Лючия. — Это же здорово! — Пока нет, —вздохнула Молли. — Целители хотят быть уверены и продержат нас ещё десять дней. Может, и закладки смогут найти и убрать? К тому же скоро Артур и Рон должны очнуться, так что… — Ты не хочешь оставлять их одних, — поняла Лючия. — Ничего страшного, поправляйтесь, а за младшими я присмотрю. — Спасибо тебе большое! — от души поблагодарила её Молли. — Пожалуйста, а о визите в Сицилию подумай. — Если все будет нормально, то, может на каникулы? Можно совместить приятное с полезным, — неуверенно уточнила Молли. — Придумаем к тому времени что-нибудь, — кивнула Лючия. — Давай лучше поужинаем, наконец. — С удовольствием! Но мне неловко с детьми тебя объедать. — Ерунда, — отмахнулась Лючия. — Мои многочисленные тетушки и мама столько еды мне с собой дали, что хватит не на один год. Трансфигурировав большой длинный стол из поваленного дерева, сицилийка ненадолго аппарировала к себе в палатку за едой. Спустя несколько минут она вернулась с парой холщовых сумок с уменьшенными контейнерами, полными разнообразной и вкусной еды. Лючия вернула им прежний размер и пока Молли раскладывала на столе еду и посуду, она трансфигурировала пару пеньков в длинные скамьи. Вокруг сразу же стали витать настолько аппетитные запахи, что все мальчишки, не сговариваясь, оставили свои игры и поспешили к столу. — Сначала вымоем руки! — Лючия быстро наколдовывала «Эванеско» на протянутые руки мальчишек. Последней к столу неохотно подошла Джинни, ее личико было немного бледным с зелёным оттенком. Она без особого энтузиазма посмотрела на буквально ломящейся от всяких вкусностей стол. — Тебе необязательно все это есть, дорогая, — заметила с сочувствием Молли. — Выпей хотя бы крепкого чая с сухариками. Джинни молча кивнула. Судя по ее виду, девочка была готова уснуть в любой момент. — Я пойду уложу её спать, — предложила Лючия и, после кивка Молли, сразу же аппарировала с буквально вырубившийся на её руках девочкой. Пока её не было. Мальчишки нетерпеливо расселись за столом и с удовольствием накинулись на еду, нагуляв аппетит на свежем воздухе. — Ой! — вдруг вскрикнул Дин, едва не подавившись помидором, который жевал. — Что с тобой? — повернулась к нему Молли, она и сама с удовольствием отдавала должное пасте. Остальные дети тоже с любопытством посмотрели на него. — Вот… — мальчик смущенно засучил рукав курточки: на его запястье красовалась магическая зелёная нить, которая вскоре исчезла. — Как интересно, — прокомментировал увиденное Билл, — Похоже, кто-то признал долг жизни перед нашим Дином. — О, Мерлин! — весьма красноречиво Молли продемонстрировала «фейспалм». Почему-то захотелось уподобиться домовому эльфу и постучаться головой об стол.