Благими намерениями...

      Атанасию манят, словно мотылька, свет огней и звуки музыки. Она идёт по ночному саду, прислушиваясь к чужому веселью, и невольно заражается атмосферой праздника.       Принцессе сегодня исполнилось девять и уже как два года она не получала писем от отца. Эребуса она об императоре спрашивать опасается, помня о том, что он сказал ей при первой встрече.       Лили обязательно поздравила бы Атанасию с Днём Рождения сегодня и испекла бы вкусный торт. Но Лили умерла и маленькой принцессе остаётся довольствоваться язвительными комментариями своей крёстной феи и очередным кулоном с опалом, который ей запрещено снимать. Что он делает со старыми подвесками, Эребус не рассказывает, а Атанасия не стремиться выяснять, опасаясь его разозлить. С единственным, кому не плевать на неё, принцесса старается быть осторожной. Всеми брошенную принцессу пугает то, что Эребус может однажды не прийти, а потому она послушно исполняет всё, что он ей велит, и не обижается на его язвительность.       Тёмное небо раскрашивают яркие вспышки салютов и, Атанасия завороженно застывает на месте. Ей кажется, будто сияющие цветы хризантем распускаются во мраке ночи. И это так прекрасно, что её глаза начинают мерцать от восторга, переливаясь всеми оттенками синего. Атанасия так очарованна праздничным фейерверком, что не сразу замечает прогуливающегося по мощённой дорожке мужчину. Когда чужой силуэт закрывает собой небо, девочка удивлённо открывает рот стоит мужчине посмотреть в её сторону. Атанасия с неверием и заполошной радостью узнаёт в этом человеке своего отца. Она уже готова броситься к нему, но нерешительно застывает под его холодным взглядом. На равнодушном лице нет и следа счастья от долгожданной встречи. Император ещё пару секунд рассматривает дочь, будто приморозив ту к месту своими ледяными глазами, а потом отворачивается и медленно уходит прочь, так ничего и не сказав.       У Атанасии слабеют ноги и она падает на колени, способная только смотреть в спину удаляющемуся родителю. Всё было ложью. Все те письма, которые читала ей Лили не более чем фальшивки. Ведь, будь они настоящими, отец не смотрел бы на неё так холодно и равнодушно. Неужели Лили врала ей об отце? То, что папа любит её и только из-за постоянной занятости государственными делами не может навестить, было неправдой? Почему Лили так поступила? Зачем все эти годы лгала, поселяя в душе Атанасии ложную надежду? Из жалости к брошенному ребёнку? Атанасия горько усмехнулась. Действительно, в её положении она только жалости и заслуживает.       Девочка поднимается с земли и нетвёрдой походкой направляется к себе. Оказавшись в своей комнате, Атанасия падает на кровать. Взгляд у неё пустой и безжизненный. Ей бы заплакать, да слёз уже не осталось. Ещё два года назад все выплакала.       На возникшего в комнате Эребуса она не реагирует. Тот удивлённо смотрит на девочку, гадая, что же стряслось за время его отсутствия.       — Ты был прав, — наконец разрушает тишину тихий надтреснутый голос Атанасии, — я действительно не нужна собственному отцу.       — Я всегда прав, — усмехается, садясь на края кровати, Анастасиус. Рука его проходится по спутанным золотым кудрям девочки в немудрёной ласке. Атанасия жмурится и прижимается к чужой ладони щекой. Анастасиус тихо смеётся, а потом подхватывает маленькую принцессу на руки. Девочке уютно в его объятиях. Она прижимается ухом к его груди и вскоре, убаюканная ровным стуком его сердца, засыпает. А Анастасиус с удовлетворением отмечает, что потраченное им время себя окупило и Атанасия увязла в расставленной специально для неё ловушке.       — Хочешь, я сделаю так, что горничные начнут тебя боготворить? — интересуется спустя несколько дней Анастасиус у Атанасии. Девочка недоверчиво смотрит на улыбающегося мужчину.       — А ты можешь?       — Конечно, я же твоя фея крёстная, — хитро улыбается он и Атанасия не может не улыбнуться в ответ.       — Хочу, — наконец отвечает девочка. Ей плевать, что любовь горничных будет только порождением магии и что это насилие над личностью и так нельзя. Атанасия правда хотела быть хорошей девочкой, но ничего кроме боли ей это не принесло. А потому она будет поступать так, как считает нужным. В этом мире ей есть дело до мнения только одного человека и сейчас он смотрит на неё с одобрением в мерцающих чёрных глазах.       Изменившееся отношение горничных к Атанасии привело к изменениям в её повседневной жизни. Еда стала вкуснее, а платья наряднее. Главная горничная, наконец, вспомнила, что Атанасия единственная принцесса Обелии и наняла для неё учителей. Девочка с одинаково доброжелательной улыбкой принимала всё, что ей могли дать. Она училась, поглощая знания и принимая любую информацию к сведению. Потому что по мнению Эребуса не бывает ненужной информации, есть только люди не умеющие ею правильно воспользоваться. А мнение своей крёстной феи Атанасия очень уважала.       — Практикуешься? — весело интересуется Анастасиус, возникая в просторном зале Рубинового дворца. Атанасия с почтительной улыбкой делает изящный реверанс и, благовоспитанно сложив руки на животе, радостно смотрит на гостя, который давно её не навещал.       — Мне скоро четырнадцать, а потому я готовлюсь к своему социальному дебюту.       — Даже если императору твоё появление будет поперёк горла? — усмехнулся мужчина, обходя принцессу по кругу и мысленно отмечая, что и не заметил, как быстро она выросла.       — Тем более, если императору это не понравится, — рассмеялась девушка и, сверкнув топазовыми глазами, сложила ладони в молитвенном жесте. — Могу я просить тебя о подарке к четырнадцатилетию?       — Хм, — брови Анастасиуса удивлённо изогнулись. — И чего же хочет моя прекрасная принцесса?       — Мне нужно чтобы ты заморочил одного из рыцарей.       — Полагаю, добровольно быть твоим сопровождающим на балу никто не согласился, — покачал головой Анастасиус в фальшивом сочувствии, а потом усмехнулся. — Будет тебе кавалер.       — Премного благодарна, — лучезарно улыбнулась Атанасия и радостно закружилась по залу. Бывший император невольно отметил, как хороша чертовка.       — Осторожнее, — перехватил кружащуюся Атанасию Анастасиус и привлёк к себе. От резкого движения девушка не удержалась на ногах и рухнула в чужие объятия. Переживая небольшой приступ головокружения, она не сразу поняла, в каком положении оказалась. Когда мужские ладони ласково огладили талию, щеки Атанасии вспыхнули от смущения и, девушка попыталась отпрянуть.       — От своего кавалера ты так же будешь шарахаться? — рассмеялся Анастасиус и, Атанасия пристыжено опустила глаза. Мужчина задумчиво прищурился. — Думаю, тебе не помешает небольшая репетиция.       Принцесса удивленно посмотрела на собеседника и снова покраснела, когда он отпустил её и, отойдя на пару шагов, поклонился, протягивая ей руку.       — Ваше Высочество, не окажите ли вы честь, подарив мне танец? — обольстительно улыбаясь, спросил Анастасиус. Атанасия с трудом взяла себя в руки, приседая в реверансе.       — Сочту за честь, сэр, — нежно молвила она, пряча мерцание в синих глазах, за длинными ресницами. Вкладывая свою маленькую изящную ладонь в протянутую руку, Атанасия чувствовала, как трепещет в груди сердце. От волнения девушке казалось, что внутри её живота поселилась стая бабочек. Но стоило ей посмотреть в черные глаза Анастасиуса, она словно провалилась в тёмную бездну. Все мысли разом покинули её голову и, Атанасия полностью отдалась танцу. Анастасиус легко кружил принцессу по залу, любуясь переливчатым мерцанием её глаз и лёгкой улыбкой, не покидающей девичьего лица.       — Благодарю за танец, — сказал мужчина, стоило им замереть в центре зала. Он склонился над изящной кистью, не разрывая зрительного контакта с Атанасией, и коснулся губами нежной кожи. Юной принцессе с трудом удалось собраться с мыслями и поблагодарить кавалера в ответ.       Последующие дни до своего дебюта Атанасия провела как в тумане, постоянно вспоминая танец с Эребусом и ловя себя на том, что мечтательно улыбается при этом.       В вечер банкета из Рубинового дворца её забрал светловолосый рыцарь, представившийся сэром Льюисом. Они не спеша пересекли сад и вышли к Императорскому дворцу. Появление Атанасии вызвало взволнованный ропот среди гостей, но она совершенно не обратила на это внимание. Как только прибыл император, принцесса вместе со всеми склонилась, приветствуя правителя Обелии. Его Величество Клод занял место на троне и небрежно махнул рукой, подавая сигнал к началу бала.       Сэр Льюис и Атанасия вышли в центр зала. Принцесса делала вид, что не замечает пронзительных взглядов гостей и мрачно рассматривающего её императора. Девушка улыбнулась сэру Льюису, позволяя закружить себя в вихре вальса, стоило только заиграть музыке. Как член императорской семьи, открывать бал первым танцем она имеет законное право, которым и пользуется, чувствуя удовлетворение от испорченного настроения отца. Околдованный магией рыцарь легко вёл Атанасию в танце, не замечая недовольства императора и принцессе было даже чуточку жаль беднягу, которого в скором времени ждут тяжёлые времена. У неё не было сомнений, что раздражённый её появлением на балу правитель Обелии сорвёт злость на сэре Льюисе. Саму Атанасию защищает закон и навредить ей император может только косвенно, а значит чем осторожнее она себя ведёт, тем меньше у её отца возможностей что-то с ней сделать.       Музыка стихла и Атанасия в сопровождении рыцаря отошла к колоннам, освобождая центр зала для следующих по знатности гостей. Ведя неспешную беседу с сэром Льюисом, принцесса незаметно наблюдает за отцом. Император движется по залу в направлении выхода в сопровождении сэра Феликса, коротко здороваясь с некоторыми гостями. Рядом с герцогом Альфиосом он останавливается и дальше они уже идут вместе. Атанасию мучает дурное предчувствие, но понять, что же её беспокоит, она не может.       Взгляд сэра Льюиса стекленеет и он предлагает прогуляться снаружи. Атанасия нежно улыбается, покидая зал под руку с рыцарем. В одном из коридоров их встречает Эребус. Сэр Льюис вежливо откланивается и теряется в полумраке переходов. Атанасия удивлённо смотрит вслед рыцарю, не понимая происходящего. Она чувствует какой-то подвох, стоит доброжелательно улыбающемуся Анастасиусу протянуть ей руку. Принцесса хватается за чужую ладонь и с трудом подавляет вскрик, когда они внезапно оказываются на крыше дворца.       — Зачем мы здесь? — зябко передёргивает Атанасия плечами, оглядываясь по сторонам.       — Я решил тебя похитить, — насмешливо щуриться Анастасиус. Принцесса удивлённо распахивает глаза. Топазовая радужка искрится в лунном свете.       — С какой целью?       Мужчина смеётся и ловит принцессу в объятия.       — Потанцуй со мной, — его шёпот шевелит волосы у её виска и Атанасия невольно краснеет.       Музыка, играющая в бальном зале, на крыше слышится чуть приглушенной. Анастасиус ловко двигается по крыше, увлекая за собой принцессу. Атанасия смущённо смотрит в глаза своему партнёру. Тёмные омуты мерцают, завораживая, и девушка не в силах отвести взгляд. Лёгкий ветерок ерошит черные волосы мужчины. Атанасия ловит себя на мысли, что он безумно похож на демона в этот момент. Столь же красив и безумно опасен. Засмотревшись, принцесса неуклюже оступается. Анастасиус легко ловит её, прижимая к груди.       — Тебе стоит быть внимательнее, — нежно улыбается мужчина, проведя кончиками пальцев по щеке принцессы. Он аккуратно приподнимает её лицо за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Атанасия смущённо закусывает нижнюю губу, невольно привлекая внимание мужчины к своему рту. Анастасиус с трудом отводит взгляд и смотрит принцессе в глаза.       — Если мне однажды будет нужна помощь, на что ты будешь готова пойти, чтобы помочь? — лицо бывшего императора теряет всякий намёк на веселье, стоит ему озвучить свой вопрос. Чёрные глаза цепко следят за реакцией Атанасии. От столь пристального внимания принцессе не по себе, но взгляд она не прячет, понимая, что вопрос не праздный и сейчас от её выбора слов зависит очень многое. Если ответ Эребусу не понравится, Атанасия может никогда его больше не увидеть. Вот только страшнее всего для неё быть покинутой им, а потому она заранее знает, что пойдёт на что угодно, лишь бы он её не бросил.       — Я готова на всё, — тихо, но твёрдо говорит принцесса. — Если потребуется, то я поставлю на кон собственную жизнь.       Анастасиус прикрывает глаза, пряча вспыхнувшую синим огнём радужку, и Атанасии чудится, что в его чёрных волосах сверкнуло золото.       — Я запомню, — тихо шепчет бывший император, оставляя на лбу принцессы целомудренный поцелуй. Сердце Атанасии на миг замирает, а потом ухает куда-то вниз. И юная принцесса думает, что обнимающий её мужчина никакая не крёстная фея, а самый настоящий демон и она только что добровольно отдала ему душу.