Хлопья кружатся. Тают на чёрной крови. Не оглядывайся.
Мэй проснулась от того, что ей было холодно, и как-то сразу поняла — Кадзу больше рядом с нею нет. Девушка резко села и, еще не до конца проснувшись, стала сонно протирать глаза и озираться. Холодный свет утра заглядывал в пещеру, костер давно потух. Она поднялась на ноги и, поплотнее закутавшись в плащ, побрела в сторону выхода. Снаружи шел снег. Белые хлопья кружились в воздухе и застилали видимость плотной пеленой. Девушка не могла ничего разглядеть уже на расстоянии пары шагов от пещеры. Поэтому она едва не вскрикнула, когда среди снега внезапно показалась человеческая фигура. Человек шел, пробираясь сквозь сугробы, низко надвинув капюшон на глаза и придерживая его рукой. Он был весь покрыт снегом, но Мэй сразу узнала Кадзу. Из груди ее вырвался вздох облегчения. Он вошел в пещеру, откинул капюшон, тряхнул волосами. — Проснулась, сонная? — Голос его прозвучал бодро, — Ушел, чтоб не мешать. Слишком сладко спала. Он приблизился к ней, в глазах его обозначилась улыбка. Но плотно сжатые губы выдавали внутреннее напряжение. — Где ты был? — робко спросила девушка. — Разведать окрестности ходил, — ответил он, направляясь к их сумкам, — Снегопад усиливается. Надо идти, иначе вскоре всё заметёт. Прости, красивая, позавтракать не получится. Надо идти. Девушка провела руками по растрепавшимся за ночь волосам, наспех подобрала их вверх и заколола шпилькой, чтобы не мешали. И тут же принялась помогать синоби спешно собирать их вещи. Вскоре все было собрано и они приготовились выходить. — Возьми меня за руку, — проговорил Кадзу, протягивая ей свою ладонь, — И что бы не случилось — не отпускай. Она послушно взяла его руку и, тоже надвинув капюшон пониже на глаза, шагнула за ним в снегопад. Идти было трудно. Снегу намело уже едва ли не по колено, ноги проваливались, холодный ветер швырял крупные белые хлопья в лицо, норовил залепить глаза. Кадзу то и дело с беспокойством поглядывал на небо. Начиналась самая настоящая метель. Они шли уже довольно долго. Мэй запыхалась, морозный воздух обжигал горло, вынуждая слезиться глаза. Но она не жаловалась, заставляла себя идти, продолжать бороться с непогодой. И не отпускала руку Кадзу. Понимала — если потеряют друг друга в такой снегопад — вовек не отыщутся. А где-то рядом бродит враг. Мэй непроизвольно содрогнулась и начала озираться по сторонам. Среди мельтешащего снега всюду чудилось движение, какие-то тени. Это ее воображение или… — Быстрее, — крикнул вдруг Кадзу, — Бежим! Он крепче сжал ее руку и буквально потащил девушку за собой сквозь снег. Она в панике вертела головой, пытаясь понять, откуда исходит угроза. И наконец заметила. Справа от них через снежную пургу неслась темная тень, бесшумно и быстро, пытаясь обогнать, отрезать от деревни. Мэй знала — еще миг и она увидит полные злобы желтые глаза. Время как будто замерло. Девушке показалось, что даже ее сердце пропустило пару ударов. Они бежали сквозь снежную пелену, а рядом с ними бежала Смерть. «Ему нужен Кадзу! — мелькнула паническая мысль, — Он голоден, жаждет человеческой плоти…» Повинуясь внезапному порыву, кицунэ вдруг на бегу выбросила руку в сторону — по направлению к преследовавшему их существу. Пальцы сами собой сложились привычным образом и Послушник, с протяжным птичьим криком, упал с неба прямо перед мордой чудовища, захлопал крыльями. Миг — и он разлетелся крупными брызгами снега, залепив преследователю глаза, перекрыв обзор. Все смешалось в снежном вихре… Раздался знакомый сиплый крик, полный ярости и неутоленного голода. Но через пару мгновений крик остался позади, а Мэй и Кадзу, выбиваясь из сил, продолжили бежать сквозь метель. К счастью, синоби безошибочно угадывал направление, хотя девушке казалось, что уже на три шага вперед ничего невозможно разглядеть. Но вскоре из снежного хаоса внезапно вынырнули очертания домов и заборов. Задыхаясь и почти падая они влетели в деревню. К ним тут же кинулись какие-то люди, зазвучали беспокойные голоса… Мэй мало что могла расслышать сквозь шум крови в ушах. Оперевшись ладонями о дрожащие колени, она лишь хватала ртом холодный воздух, пытаясь отдышаться. Прошло пару минут, прежде чем красный туман перед ее глазами рассеялся и она смогла восстановить дыхание. Рядом раздался знакомый голос и твердые, уверенные руки поддержали ее. Мэй подняла голову и увидела перед собой Масамунэ, обеспокоенно вглядывавшегося в ее лицо. — Я в… порядке, — девушка попыталась слабо улыбнуться, предупреждая его обычный вопрос, но голос слушался ее плохо. Оглянувшись, она поискала глазами Кадзу. Он был неподалеку, рядом с ним стоял Хонг. Положив руку на рукоять меча, тот поглядывал в сторону леса и вполголоса расспрашивал Кадзу, коротко и быстро. Лишь удостоверившись, что их никто не преследует, Хонг позволил себе немного расслабиться. Кадзу же посмотрел на Мэй. Его мокрые от снега волосы прилипли ко лбу, но дыхание уже было ровным, и на лицо вернулось привычное непроницаемое выражение. Он подошел к Масамунэ. — Отведи ее домой, — внезапно сказал он, обращаясь к ронину, — Я направлюсь сразу к Такао. — Да, конечно, — ответил Масамунэ, не отрывая взгляда от Мэй. Девушка хотела было возразить, сказать, что все хорошо и она тоже в состоянии пойти к Такао, но синоби остановил ее коротким жестом. — Сходи домой, отважная, — сказал он неожиданно мягко, — Переоденься в сухую одежду, отогрейся, выпей чаю. Пусть старый Чонган приготовит отвар из трав. После такой пробежки и заболеть недолго. К Такао позже придешь. Он неуловимым, мимолетным движением провел кончиками пальцев по ее щеке. И, тут же отвернувшись, направился вместе с Хонгом к дому дзёнина.***
Только по дороге домой Мэй в полной мере ощутила, как у нее дрожат ноги. Мышцы ныли от перенапряжения, в них чувствовалась слабость. Масамунэ все время держался рядом, готовый поддержать ее, если понадобится, но девушка, хоть и морщилась, но все же шла самостоятельно. Ронина, безусловно, очень волновало что же произошло, но он сдерживал себя и не расспрашивал её об этом. На первом месте для него сейчас было благополучие Мэй. Он то и дело бросал на нее обеспокоенные взгляды. На крыльце их встретил старик Чонган, всплеснув руками. — Мэй? Это что же опять с тобой приключилось, девочка? «Насколько же я, наверное, ужасно выгляжу, раз все так очевидно», — подумала она с легкой иронией. — Все в порядке, дедушка Чонган, — девушка заставила себя вежливо улыбнуться. Улыбка вышла бледной, — Просто в снегопад попала. Старик заохал и проводил ее скорее в дом. Там она первым делом решила сменить промокшую одежду и просушить волосы. Ронин остался ждать, намереваясь удостовериться, что с ней и правда все хорошо. Переоделась девушка быстро, а вот с волосами выходило сложнее. Они совершенно промокли от снега. Она хотела просушить их как можно быстрее, чтобы отправиться к Такао, поэтому в конце концов вышла в общую комнату, присела около очага и принялась расчесывать гребнем волосы, надеясь, что дело пойдет быстрее вблизи тепла. В общей комнате сидел в ожидании ронин. Старик Чонган гремел посудой где-то на кухне. Мэй приветливо улыбнулась Масамунэ и приступила к расчесыванию волос. Поначалу ронин вежливо отвел глаза, стараясь не смущать девушку, но взгляд его неизменно возвращался к ее лицу, озаренному бликами пламени, к блестящим шелковым волосам, рассыпавшимся по её плечам, к грациозным движениям руки, державшей гребень. Ронин невольно залюбовался девушкой. Гребень взлетал словно птица в ее тонких пальцах и скользил вниз по водопаду темных волос. Эта девушка, кажется, могла заворожить любого и без магии. Погруженная в свои мысли, она не замечала его взгляда. Масамунэ тихо, чуть печально улыбнулся. Когда впереди тебя ждет смерть, невольно начинаешь острее, болезненнее чувствовать красоту этого мира. А эта молодая девушка была прекрасным ее проявлением, напоминая о радостях и прелестях жизни. От размышлений его отвлёк старик Чонган, вернувшийся с кухни. Ворча и ругая скверную погоду, он вручил Мэй чашку с отваром лечебных трав и наказал выпить все до капли, чтобы не заболеть. Так же он заставил ее позавтракать. Масамунэ из вежливости разделил трапезу, но почти ничего не ел, только все поглядывал на Мэй украдкой. Наконец, девушка решительно поднялась, поправила складки одежды. — Благодарю, дедушка Чонган, — произнесла она, — Но нам пора идти, полагаю, нас ждут. Они вышли на крыльцо. Метель прекратилась, теперь снег кружился в воздухе тихо, белым пухом опускаясь на землю. Ступеньки замело. Масамунэ подал руку Мэй, помогая ей сойти с крыльца. Она протянула ему свои тонкие, хрупкие пальцы и едва ощутимо сжала его крепкую ладонь, взглянув с благодарностью. Несколько легких шагов и ступеньки остались позади, но Масамунэ все не отпускал ее руку. Девушка смешалась, не зная как прилично будет повести себя в такой ситуации. В растерянности она опустила глаза и предпочла просто смотреть себе под ноги, чтобы не оступиться. Некоторое время они шли молча. — Мне жаль, Мэй, — вдруг нарушил тишину ронин. Кицунэ удивленно вскинула на него глаза. — Мне жаль, что все в твоей жизни обернулось таким образом, — задумчиво продолжил он, — Ты заслуживаешь лучшей судьбы. Мэй закусила губу. Впервые кто-то сказал это вслух, озвучил мысли, которые долгое время неясно беспокоили ее где-то в глубине души. Она вспомнила свои мечты, свои планы на будущее, все к чему она шла большую часть своей жизни… Все это казалось таким далеким теперь, как будто бы и вовсе происходило не с нею. Сердце кольнуло легкой грустью. Но лишь на миг. В следующую секунду девушка повернулась к Масамунэ с легкой улыбкой. — Я выросла в кузнице и не раз видела работу отца, — произнесла она, — Сталь сначала раскаляют до предела, затем резко опускают в студеную воду, затем раскаляют вновь, бьют по ней молотом… И в итоге, сталь становится крепче, превращаясь в оружие. Не грусти обо мне, Масамунэ. Да, моя жизнь сильно изменилась. Но, возможно, благодаря этому я как раз становлюсь той, кем я должна быть. Ронин остановился, пораженно глядя на девушку. Она тоже смотрела ему в глаза, прямо и открыто, неожиданно искренне. Масамунэ низко, с уважением поклонился. — Впервые встречаю такую девушку как ты, Мэй, — сказал он тихо, не отрывая от нее глаз. Белый снег, кружась, падал вниз укрывая все вокруг белоснежным ковром. Несколько хрустальных снежинок упало на темные волосы девушки. Не удержавшись, Масамунэ протянул руку, и смахнул одну из них, прикоснувшись к темным, шелковым прядям. На миг он задержал руку, стараясь разглядеть чувства Мэй в глубине ее бездонных черных глаз… Однако сбоку внезапно донесся едкий смешок. Мэй обернулась. Неподалеку стояла Азуми, и скрестив на груди руки, ехидно наблюдала за ними. — Ну-ну, — фыркнула она насмешливо, — Лисичка Мэй снова крутит хвостом. Любопытно. Однако смотри, как бы боком не вышло. И нервно одернув полы своего плаща, девушка свернула за угол, скрывшись с глаз. Мэй коротко вздохнула и взглянула на Масамунэ. — Не стоит обращать внимания, — ответила она на его недоумевающий взгляд, — Поспешим, нас наверняка уже заждались