Не давая воли приближающейся от спешки отдышке, Ривай сохранял правильное дыхание и поднимался к возвышению, ненароком поглядывая на склоны, огибающие лагерь. Тропа становилась шире и протоптанной, что говорило, как часто сюда приходили солдаты. В момент последнего рывка капитан сам не понял, что так резко ослепило ему глаза. Первым делом он прикрыл лицо ладонью, предполагая, что это было закатное солнце, вылезшее перед ним, стоило подняться и выдохнуть.
Но вскоре он оглянулся и понял, что это были далёкие, но такие яркие блики солнца на водной глади. Жёлтые, розовые и подрагивающие от неостанавливающегося течения. Это были проделки моря. Сине-голубого, солёного и словно бескрайнего.
Сам Ривай задумался и неожиданно для себя сравнил море с характером Евы. Порой энергичным, как буйное течение. Вредным, как эти слепящие, назойливые лучи отражения и покалывающая соль на губах. Ева была постоянной, непоколебимой в принципах и порой необъяснимой в своих поступках, как внутренний мир и жители подводного царства. Волны моря шумели и резко бросались на берег, как когда-то Ева ворвалась на жизненный путь Ривая, накрыв всего его своей волной. Потопила, унося оттоком воды в свои владения, где он поначалу боролся, а после, признаваясь в очаровании, сдался. Лёг на волну страсти к этому морю, давая ему шанс.
А когда был обласкан, жить не мог без моря, а оно его выплюнуло на берег, не терпя долгой, выбившей все силы схватки, он сам рванул к нему, гребя обратно в течение.
Только не уходи, не выбрасывай. Вернись. Вновь накрой волной, чтобы потерял воздух, захлёбываясь тобой.
Но потом он отогнал все сравнения Евы с немного жутким, непредсказуемым и пугающим своим масштабом морем. Понял, что оно стало олицетворением испытаний жизни, пока Ривай плыл по его волнам со знанием, что где-то поблизости есть земля, берег — мир и покой после череды жесткости судьбы. И только одно ему в этом пути давало шанс, что берег уже так рядом. И прокладывало путь своим светом.
Ева не была для него буйным морем. Ривай давно прозвал её
маяком.
Хоть лето, по мнению его возлюбленной, было порой отдыха и веселья, здесь же — на берегу моря — отдыхом, как и в штабе совсем не пахло. Наличие моря только для самой Евы создавало иллюзию курорта. Однако, здешний режим, нескончаемый шум стройки порта, виднеющегося за скалами с противоположной стороны лагеря, и множество исключительно рабочих разговоров всё равно не дали ей отчаяться. Она знала, куда ехала, часто кивала на напоминание Ривая о том, чтобы она не подходила на совещания и никаким другим образом не контактировала с работой.
Потому он примерно понимал, почему не нашёл Еву в первый же день их приезда, после своего возвращения с давно запланированного совещания. А солдаты, гонявшие мяч по ближайшей равнине, не усыпанной палатками, и где в течение дня проводились тренировки, быстро объяснили капитану, куда направилась его возлюбленная.
Когда Ривай миновал ряды палаток и небольших только построенных домиков из светлого дерева, ему не доставили труда поиски названной скалы. Ева бы точно предпочла ту, с которой был самый шикарный вид на море. Самую ближайшую к берегу, у края скал. По ней он и поднялся, приставив ладонь ко лбу от света отовсюду, слепящего его. Он не скрывал, что был крайне зол пропаже девушки, но все не самые приятные эмоции испарились, стоило глянуть на Еву. Она сидела на раскинутом покрывале, под которым виднелась притоптанная трава, подтверждающая, что она здесь не первая. Лёгкая вязаная корзина придерживала дальний край ткани, которую так и норовил потревожить нескончаемый ветер с берега. Он же без конца превращал не заплетённые тёмно-русые волосы в беспорядок, накрывал ими глаза, ярко горящие зелёным от солнца, не давая читать книгу в руках. Ева постоянно откидывала пряди и хмурилась. Это же наблюдал Ривай, когда поднялся к ней, а тень его силуэта попалась под край глаза Евы. Она подняла голову и в тот же момент, как Ривай приставила ладонь ко лбу от солнца, а улыбка потянулась по щекам.
— Ты уже закончил? — удивилась она, отложив книгу с руки на ноги. — Рановато…
— Да, много времени не заняло. — Приблизился он, переступая пару камней и присаживаясь рядом. — Только не был рад тому, что не нашёл тебя в палатке.
— Я попросила ребят на площадке предупредить тебя.
— Почему именно их? Мои парни были в соседних палатках.
— Я была на ужине, а там ребята. Некоторые узнали меня, предложили вместе сыграть в мяч.
— Ты согласилась? — Ривай подогнул к себе ноги и уложил на кулак щёку.
— Не-а. Подумала, что будет лучше отказаться от игры, если не уверена в своей победе. В грязь лицом не особо хотелось падать. Отказалась, соврав, что есть дела и спросила, где можно посидеть, не слушая нескончаемый шум стройки. Указали на это местечко, а я попросила, чтобы они предупредили тебя, если будешь меня искать. Ты искал.
— Вот именно. Ты могла подождать меня.
— Я же не знала, что совещание быстро закончится! Думала, что ты вернёшься, а заката уже не увидеть. Пытаюсь брать всё от этой короткой поездки, между прочим. — Ева оглядела Ривая, находя беспокойство в том, как он обогнул территорию и вид со скалы. — Не переживай, не думаю, что кто-то осмелится заявиться сюда. Даже отступать некуда, до ближайшего леса от лагеря несколько километров, одна равнина, да подступ к скалам.
— Знаю, — сухо ответил Ривай, хоть и хотел сказать намного больше о своих опасениях. Но сунул их как можно глубже, откуда они и появились в его голове. — Я о другом думал.
— О чём же? — Заинтересованно заёрзала на месте Ева.
Ривай пересел к ней ближе и перекинул её ноги через свои, поглаживая колени и голени.
— Вообще это был сюрприз. — Покачал головой он. Уголок губы едва поднялся выше, подогревая любопытность Евы. — Сводить тебя хотел в другую сторону территории. — Ривай указал выше всех крыш лагеря с их вида — на другую противоположную скалу. — Видишь там неглубокое ущелье, проход за скалу?
— Ага, — прищурилась Ева. — Вижу-у… вроде…
— Проще говоря, у того побережья, где строят порт, будет небольшое поселение новое. Туда-то я хотел тебя отвезти, но уже не сегодня. Территорию всячески охраняют, а смена закончилась, пока доходил сюда. Завтра после завтрака отведу.
— А что там? На порт посмотрим?
— Нет, хочу показать тебе стройку и кое-что обсудить.
— А здесь нельзя?
— Нет, — словно приказал своим тоном капитана Ривай и поднял книгу Евы, заканчивая тему. — Что читаешь?
— Сборник историй, — пожала она плечами, — о разнице поколений и почему родитель никогда не поймёт ребёнка, а ребёнок — родителя. Откуда берутся конфликты между такими близкими людьми.
— И что же ты узнала? В чём проблема?
— Что… — перед ответом Ева тяжело вздохнула, едва ссутулившись, — если говорить коротко, то проблема проста: родитель никогда не проживёт жизнь именно своих детей, а дети — жизнь своих родителей. Так это преподносит книга, хотя мне такое обоснование не очень понравилось… Не понимаю, но пытаюсь. Скорее всего, как любой другой читатель, могу сравнивать ситуации в книге и свою, потому не сходится… Для меня звучит как оправдание плохих поступков родителей, которые не заслужили дети. Под видом: «Вот, родителям сло-ожно! Дети должны понимать!». Чушь, дети не выбирали рождаться, а если кто-то потрахался и решил родить это чудо на свет, не имея ничего к его рождению, то это проблема родителя, а не ребёнка. Он не виноват. А ещё, если говорить о сравнении, идея книги не объясняет моих родителей. — Ева забрала книгу из руки Ривая. — К чёрту её! — И закинула в корзину, перед этим вынув закладку, не дав себе возможности найти страницу и окончательно забросив книгу.
— Странно, что ты не закончила книгу и забросила, — отметил Ривай. — Вроде говорила, что, скрипя зубами, дочитывала любую начатую и самую непонравившуюся книгу.
— Закрыть гештальт считала обязанностью, — коротко ответила она. — Но… Майкл всегда говорил мне, что нет ничего плохого в забрасывании начатого и незаконченного, если оно не приносит удовольствие, а, наоборот, только страдание. Зачем это надо, если и без того в жизни полно проблем, доставляющих страдания? С такими простыми, клишированными рассказами из чуши какой-то обиженной на своего ребёнка ханжи я не хочу связываться хотя бы на одну лишнюю минуту своего внимания.
— Обиженной ханжи… — повторил Ривай, хмыкнув.
— Не знаю, откуда это взялось на твоей полке.
— Набрал отовсюду, где было, — пояснил он. — Автор не подписан?
— Не-а. Я бы постаралась найти этого человека и плюнула ему в лицо.
— Так сильно задела тебя книга?
— Ненавижу, — тихо прошипела Ева, — когда во всех бедах родители винят своих детей, не видят своих ошибок и губят собственных кровиночек. Это жестоко… предательство самого себя. — Девушка помолчала пару секунд, а потом с выдохом закивала. — Да, возможно, эта обида, пропитавшая каждую строчку, задела мои больные места, поэтому я так реагирую и готова хоть сжечь это позорище автора.
— Мы практически никогда не говорили о твоих родителях, — спокойно произнёс Ривай, поглаживая ноги Евы. — Всё, что я знаю про своих, ты тоже узнала. А твои…
— Да там и нечего рассказывать, Ривай, — удивительно спокойно, с некой усталостью сказала Ева, подняв бутылку воды, и глотнула немного, взяв паузу перед следующим ответом. — Это даже не то чтобы неприятно, сколько… уже пусто для меня. Точно! Как пустой звук из далёкого прошлого, от которого я убежала сюда. А само появление здесь, наоборот, стало спасением и облегчением в привыкании к здешнему миру. Я больше не увижу своих родственников… Ни папу, ни маму, ни бабушку с дедушкой…
— У тебя они были, хотя бы это я зна…
— Их не было, — перебила Ева. — По сути… их не было. Я была сама по себе с самого начала. Нет, не сама по себе. У меня был Майкл. И больше никого. — Ева взмахнула рукой, словно в воздухе отсекая что-то. — Вот — смерть отца — тогда я окончательно поняла, что забуду о спокойствии в своей жизни.
— От чего он умер?
— Ох, это смесь алкоголя, сигарет и наркотиков. Я до сих пор не знаю точно от чего он умер, так как единственные бабушка и дедушка отказались иметь с нами дело, как только он пропал в своих зависимостях. Поэтому от них я узнать могла меньше, чем знала сама. А мама утонула в алкоголе. Несла какую-то чушь, пьяная, если я спрашивала о нём: говорила, что это зарезали его дружки, отравили из-за долгов, умер от передозировки, отказал организм из-за нескончаемой зависимости. Или просто начинала рыдать без остановки, приговаривая, что её и его прокляли. Но родители Майкла сами узнали, а Майкл как-то со мной проговорился, сказав, что моему отцу не рассчитали дружки дозу, этим самым убив.
— Откуда они узнали?
— Отчим Майкла работал в оперативном отделе полиции. Постоянно на сменах из-за этого пропадал. Не суть. Оттуда они и узнали раньше меня, но я не знаю, как раскрылось это дело в итоге. Была слишком мала, чтобы с меня что-то спрашивали. Как там на самом деле вышло я даже как-то и знать не хочу.
— Твоя мама была жива, прежде чем ты попала сюда?
— Да. — Кивнула Ева, укладывая голову на плечо Ривая. — Не жила… хах… существова-ала. Как отец умер — они раньше пили вместе, но мама точно имела меру, — она запила ещё сильнее, но всегда выходила на работу, не пропускала. Вечером она могла пить до слюней, а утром опухшей и вонючей идти на работу.
— Какие у вас были отношения?
— Зачем ты спрашиваешь? — Подняла голову Ева к лицу Ривая.
— Потому что ты знаешь намного больше обо мне, чем я о тебе. Точнее о прошлом и родителях.
— Ну… — Ева хихикнула, но тут же в недоумении нахмурилась от вырвавшегося смешка. — Отношения были тяжёлыми, мягко говоря. Она пила и сходила с ума. Ха-ха… Могла наброситься на меня. Когда Майкл уехал, он позаботился о плане, если мама снова нападёт на меня. Я писала или звонила ему, первым делом говоря или писав слово «красный». Это значило, что мне угрожает опасность. Случаи нападения были только два раза, а потом я переехала.
— Это не смешно, — сказал Ривай, видя, как между тем Ева похихикивала и сохраняла такой тон, будто рассказывала простую тему или шутку.
— Я не знаю, почему улыбаюсь и посмеиваюсь. — Пожала она плечами, отстраняясь от Ривая и накрывая парой пальцев губы. — Мне уже всё равно. Я не люблю маму… Не скучаю… Жестокая, сумасшедшая женщина, ни капли не любящая своего ребёнка и признающая его разочарованием и обузой. Отец, который на моих глазах иногда приходил и страдал от ломки, а мамы дома не было, как и еды. Когда он был трезвым — сиял добром и позитивом. Весельчаком был, но сгубил себя. В один день он вешал мне на уши обещания, что вот мы пойдём куда-нибудь, посмотрим мультики, он получит зарплату, и мы заживём. А потом приходил с пустыми глазами, дёрганный, бледный, раздражённый. Падал на пол, продавал всё, что не приколочено… Его не стало, я выросла, а мама иногда открыто давила на меня, что видел Майкл и вырывал меня из её лап, перехватывал мой телефон, когда она мне пьяная названивала и клялась в материнской любви. Говорила, как соскучилась и обижалась на меня, что я съехала от неё. Хах… Просила денег… Майкла с каждым годом было тяжелее сдержать, чтобы в порыве злости на мою маму за обращение со мной он не уехал серьёзно поговорить с ней.
— Мне жаль, что ты это пережила.
— Я набралась опыта. — Покачала головой Ева.
— Не так нужно набирать опыт. Набираться опыта через мучения собственной судьбы — неправильная позиция, Ева. Лучше прожить спокойную жизнь, чем страдания и зато… чёрт возьми… быть мудрым.
— Но прошлое, которое не изменить, мне легче вырвать из воспоминаний и обозвать «опытом». Разве не будет так легче? Сколько людей живёт, не имея сил на будущее, потому что морально не пережили прошлое. А я отпустила и даже говорю об этом без единой слезинки или грустной нотки в голосе.
— Ты смеёшься.
— Ещё лучше.
— Это не весёлый смех, а какой-то нервный. Мы закроем эту тему.
— Как хочешь, — с лёгкой улыбкой ответила Ева и огляделась. — Ты сам пожелал узнать.
— Узнал, этого достаточно. — Ривай поднялся с покрывала, наблюдая опустившуюся синеву на небо. — Пойдём в лагерь. Здесь холоднее из-за ветра и темнеет. Отбой вот-вот…
***
Когда пара вернулась в лагерь, Ривая попросили подойти на пару слов в главную палатку. Еву капитан отправил в их личную палатку, заверяя, что скоро подойдёт. Когда прошёл час, Ева всё же вышла пройтись до столовой, пока та не закрылась, и взять немного кипятка в чайник.
На обратном пути, аккуратно придерживая горячий чайник и видя, как по лабиринту палаток разбрелись лидеры, она надеялась, что как раз встретит Ривая. Но, пройдя ещё один ряд, увидела, как в стороне он задержался в компании трёх девушек, явно давно работающих в этом лагере, и двух парней из своего отряда.
«Сейчас у одной красавицы лицо треснет, Ривай, не радуй так своим присутствием», — сдержала смешок Ева, закатив глаза от лицезрения чуть ли не детского восторга, пока девушки неотрывно что-то обсуждали с капитаном.
Хоть Ева и была впереди по тропе, Ривай не отрывался от беседы с солдатами, чему Ева была немного удивлена.
«Хотя чему я удивляюсь? Он что, не может разговаривать с солдатами, пусть и здешними? Пф, не велика разница».
Ева выдумано отмахнулась и прошла дальше по дороге, в уме надеясь на телепатию и бросая Риваю «догонишь». Но не ушла далеко. Перед тем, как зайти за ближайшую палатку, она краем глаза заметила, как рука девушки, стоящей рядом с Риваем, ненароком в беседе коснулась плеча капитана. Брови Евы, после того, как она осознала произошедшее, поползли на лоб, а спиной она сама прошла обратно в ряд между палатками. Бросила на ту самую девушку взгляд, говорящий: «Ты что, бессмертная?».
«Дорогая, даже я себе такое не позволяла в первое время. Ты чего?».
Ева рассмеялась, качнувшись на месте и тогда Ривай, когда разговор с солдатами заканчивался, перевёл взгляд на неё, впереди по дороге между палатками. Он кивнул своему солдату, и компания разошлась по тропинкам, уходящим от перекрёстка.
— Я что? — Заигрывая, подёргала Ева плечами, забавно корчась и поиграв бровями. — Уже чем-то тебя не устраиваю? А?
Ривай по пути до неё и в ответ на шуточные «кривляния» закатил глаза, покачав головой.
— Мне есть о чём беспокоиться? — Снова пару раз поиграла бровями Ева, ухмыляясь одним уголком губ.
— Не знал, что ты ревнива. — Ривай забрал чайник, как только дошёл до неё и прогулочным шагом направился под руку с Евой к палатке.
— Пф! Совсем нет. Меня рассмешил блеск в глазах этих девчонок. Это так смешно выглядело. Ой, стой, подожди… — Ева взяла Ривая за локоть и смахнула невидимый след от пальцев девушки.
— То есть, правда не ревнива? — спросил он, со скепсисом изогнув одну бровь.
— Не-а. — Подмигнула она, снова взяв его под руку. — Я не склонна к ревности, если человек не позволяет себе чего-то за гранью моего комфорта. Если бы она начала липнуть к тебе, то я бы из наблюдения перешла бы нападение. Показала бы, что эта девчонка перебарщивает. — Ева махнула рукой, не желая отдавать этой теме больше нужного внимания. — Что обсудили, куда тебя звали?
— Планы групп солдат на дни нашего присутствия.
— И что? Как часто тебя будут красть у меня?
Ривай приоткрыл вход в палатку, как только они дошли до нужной, и первой впустил Еву. Сам прошёл следом и отставил чайник на столик.
— В очередной раз поражаюсь наглости здешних лидеров. Попросили провести общую тренировку по рукопашному бою. Утром и вечером.
— Ты согласился? — Присела Ева на раскладную кровать.
— Только на вечерние тренировки. Ты только что наблюдала, как я просил своих солдат проводить утреннюю и оповестил об изменении трёх солдат из групп. Завтра утром я уже занят, как и послезавтра, когда поведу тебя купаться к морю, а там дальше посмотрим.
— Тебе не обязательно отвлекаться от службы из-за меня.
— Дело больше не в этом, чем в наглости. И без того множество ресурсов отдаётся сюда, солдат тренируют намного меньше, чем у нас или в той же полиции… Стройка нового штаба и болванчики в округе… Я не тренером сюда приехал, а на совещание о будущем разведкорпуса. Может, потом соглашусь потренировать.
— Но в первую очередь позаботился, чтобы не подумали, что ты рванёшь исполнять приказ по первому велению. Правильно. Обойдутся… И каковы итоги нашего первого дня в лагере у моря?
— Пока никаких, кроме того, что разведкорпус всё равно понесёт убытки…
***
Держа за руку и минуя последний ряд палаток, Ривай вёл Еву прогулочным шагом через арку в склоне, переходя к равнине, усеянной стройматериалами, площадками с недостроенными зданиями, что перекрывали вид на порт.
— Ого, так разрастаются. — Огляделась Ева и секундно зажмурилась от строительного шума, бьющего по перепонкам. — Это хотел показать?
— Да, — кивнул Ривай. — Скоро откроется ещё один лагерь, только на северном побережье. Там же сейчас строится деревня, в двух часах езды от моря. Оно и ближе к нам, туда добираться меньше двух дней.
— И? К чему клонишь? — спросила Ева, оттягивая его на себя за предплечье.
Ривай развернулся и заглянул в её глаза с полной решимостью в своём выражении лица.
— Я хочу взять в той деревне участок и поставить дом… наш дом. — Его глаза бегали по лицу Евы, медленно меняющемуся в выражении. — Нет желания иметь дом в городе, но и в далёких деревнях, в глуши селиться не хочу. Не всегда же нам жить на территории. Нужно что-то иметь, общее. Свой дом, а не одну комнату в штабе. Я раньше ни во что не вкладывался, не видел смысла. Но сейчас, когда я… привыкаю к миру во всех смыслах этого слова, всё чаще задумываюсь о будущем, о котором никогда раньше не думал. О настолько далёком будущем.
Ева, не мигая, глядела в его глаза, пока Ривай высказал всё, что хотел. В молчании и тревожащем его шуме стройки раздался смешок из уст Евы, который она не успела подавить пальцами, накрывшими её губы. Глаза её засияли, а лёгкая полуулыбка коснулась щёк Ривая, говоря, что такая реакция девушки ему уже нравится.
— Как тебе идея? — шепнул он, вытаскивая Еву из приятного шока.
— Прекрасная… идея. — Поджала она губы, часто моргая и сбрасывая с себя шок. — Мне нравится.
Ривай хмыкнул и потянулся к её губам. Приобнял за талию и потянул к себе, пока Ева обняла его в ответ, ловя нежнейший поцелуй, оглаживающий её губы. От ветра с берега ощутила прохладу пальцев Ривая на своих плечах и ключицах. В порыве радости и осознания слов любимого ещё сильнее обняла его через бока и спустя минуту крепкого поцелуя отстранилась, хитро глядя в его глаза.
— Что? — едва нахмурился Ривай.
— Видеть совместное будущее, планировать что-то общее, как дом… Это лучше предложения руки и сердца.
— В этом я с тобой согласен…
***
Вечером, когда уже небо окрашивалось в синий цвет, Ривай проводил Еву, до этого наблюдающую за его тренировкой, в обеденную зону и ушёл на переговоры. Она спокойно села за свободный стол и начала пить чай, читая вторую книгу, на которую оставила немало надежд из-за недочитанной прошлой. Кроме этих двух она больше не брала книг. Только поток мыслей сбивали компании собирающихся солдат, спешащих со своей службы и тренировок. В этом же потоке народа, входящего в летнюю открытую столовую, Ева увидела трёх девушек, которые прошлым вечером составили компанию Риваю в планировании групп и времени на тренировки. Этих же девушек Ева не видела в эту вечернюю тренировку, так как они занимались утром с солдатами Ривая, а на следующий день поменяются с другой группой.
С большинством народа Еву отделяла нашивка штаба на груди. Поужинала она в компании солдат Ривая, а после решила остаться под крышей до возвращения самого капитана, ибо он вернётся именно в это место за ней. Снова открывая книгу на закладке, Ева услышала, как мимо прошли несколько компаний, но одна из них задержалась в проходе рядом с ней. Она кожей чувствовала, как взгляды прошедших мимо устремлялись в её нашивку. А после на скамейку рядом и напротив сели те самые девушки.
— Привет! — доброжелательный голос перед Евой заставил поднять голову. — Я Роза. — С улыбкой от уха до уха девушка приложила ладонь к груди. Затем указала на девушку рядом с собой. — Это Цитра.
— Поля. — Протянула руку для рукопожатия девушка, севшая рядом.
— Привет, я Ева, — ответила взаимным дружелюбием Ева, пожав руку и кивнув каждой.
Роза кивнула на нашивку крыльями разведкорпуса, с любопытством склоняясь на стол.
— Ты приехала вместе с отрядом капитана Ривая, да? Вчера утром?
— Да.
— Класс! Мы тоже учились там, но потом перевелись. Твоё лицо мне не знакомо, наверное, ты появилась там позже нас, — болтала девушка, забавно мечтая и все свои мысли превращая в поток слов из уст.
— По сути, мы здесь ничем таким интересным не занимаемся больше… — закончила Поля. — Кажется, что скоро на стройку отправят от безделья и ожидания расширения территории.
— Здесь спокойнее. — Кивнула Ева.
— Мальчики у вас недружелюбные, излишне гордые! Расскажешь, как дела там? А-то много всякого болтают… — спросила Роза.
Ева в вкратце рассказала им про тренировки, изменения в числе кадетов, а знание нужной теории о недавних событий они подтвердили сами.
— Ева, можно задать тебе вопрос? — спросила Роза, поддавшись ближе.
— Ну, смотря какой… — шутливо и таким шепотом ответила она.
Подруги переглянулись.
— Пообещай, что никому не расскажешь об этом.
— Ладно… обещаю.
Роза вздохнула и приманила к себе Еву, чтобы шепнуть на ухо.
— Что за девушка приехала с капитаном? Давно уже ходят слухи о ней и что они давно вместе. Но мы ее до сих пор не видели. Она редко приезжала и не попадалась нам на глаза. Кто она?
Ева еле нашла силы, чтобы не подавиться смехом, оглядев девушек. Цитра оглядела их и сама напряглась от вопроса шёпотом, который услышала. По её лицу было понятно, насколько ответ был очевиден и сидел прямо перед ними, судя по взгляду, которым одарила она Еву.
«Розочка, что за подруги у тебя такие? Одна уже догадалась и ставит тебя в неловкое положение, продолжая неуверенно помалкивать, а другая вообще нас не слушает, поедая ужин из своей тарелки… Ты даже не знаешь имя? Что за глупость, если так интересовалась?!.. И что мне делать? Чёрт… Ну я так хочу посмеяться! Это же надо быть такой наглой и сплетничать за спиной. А точнее у меня на глазах со мной же!».
— Ну-у-у… — протянула Ева, сдерживая смешок. — Помощница Ханджи Зоэ. Вместе они давно. А что? Ревнуете?
— Ревнует… — прокашлялась Поля, смотря на Розу, и опустила взгляд на стол, скрывая смех.
— Заткнись… Мне просто интересно вокруг чего столько шума, — шикнула в ответ ей Роза.
— Живут они вместе… в одной комнате. — Почёсывала нос Ева, лишь бы скрыть предательскую улыбку, что норовила выдать её.
— Как давно они вместе, не помнишь? — продолжила расспрашивать Роза.
— С конца лета прошлого года… Год, короче говоря.
— Ну ужас!.. — шлёпнула ладонью по столу Роза. — Стоило нам перебраться…
Цитра перебила подругу, шикнув и толкнув в бок, а глаза обеих девушек направились за спину Евы. Все втроём они замолкли и опустили глаза в стол. Сзади Ева услышала спокойные знакомые шаги.
— Ева, можно тебя? — спросил Ривай, оставшись где-то в стороне за спиной.
«Ривай! Ты всё портишь!».
— Я занята, капитан, — ответила Ева, нервно глотнув чай и замечая, с каким шоком от невыполненного приказа с её стороны расширились глаза девушек рядом.
Тень от фонаря за спиной бросила тень Ривая на стол перед Евой, как только он приблизился. В мгновение девушки вышли из-за стола и ступили к спуску по лестнице с открытой столовой.
— Отбой через три минуты. Разойтись по палаткам, — грозно произнёс Ривай.
И в тот же момент хватка его рук на боках вытянула раскрасневшуюся от сдерживаемого смеха Еву из-за стола, перекидывая на плечо. Ева еле успела стянуть со стола книгу, перед тем, как Ривай вынес её из столовой. И прошёл мимо тех трёх девушек, задержавшихся у выхода.
«Уши греете, засранки?!».
В попытках не засмеяться на весь лагерь и не потерять по пути весь съеденный ужин от давления на животе плеча Ривая, Ева увидела в последний момент косые взгляды подруг. И на плече Ривая она пропала за рядом палаток.
— Ты все испортил! — взорвалась смехом Ева.
Благодаря тому, что в этом ряду их палата была близка, Ривай быстро прошмыгнул в неё и опустил краснеющую и заваливающуюся на бок Еву.
— Даже знать не хочу…
***
На следующий день, после купания в холодном к удивлению море, пара вернулась к утренней тренировке, которую Ривай ушёл проконтролировать, а Еву оставил в столовой. Она помогла повару и работницам накрыть столы и присела на скамейку у выхода, не желая садиться за стол, когда не дадут звонок и пока не вернётся Ривай. Прошипев от ощущения всё равно оставшейся соли на коже, хоть и приняла до этого душ, Ева поёжилась и прошла в ряд к душевым, попутно заглянув за полотенцем в палатку. Душевые были заняты, потому Ева решила подождать очередь на скамейке рядом. Гул бака, куда заливали потраченную воду, свидетельствовал, что скоро кабинки освободятся.
— Ева, — как только вышла первая девушка, Ева узнала в ней Розу, за ней вышла Цитра и потом Поля, — доброе утро. Как настроение?
— Привет. Всё прекрасно. — Бегала глазами по земле Ева, вспоминая произошедшее. — Прости за вчерашнее, надо было сразу сказать.
— Да ничего страшного. — Мрачно оглядела её Роза, махнув рукой и краснея. — Вы бы лучше не показывались так. Вдруг… девушка капитана узнает…
— Чего?! — Ева не верила ушам, и с вопросом в глазах оглядела девушек.
Поля сама замерла на месте, Цитра со звонким шлепком ударила себя по лицу, а Роза раскраснелась пуще прежнего.
— Ну… ты же его любовница… А он сюда же с девушкой приезжает…
— Роза, — строго прокашлялась Ева, решая закончить этот цирк. — Ты сейчас вообще не так поняла…
— Роза, ты идиотка, что ли?! Она и есть та девушка! — перебила Цитра, не имея сил это терпеть.
Роза замерла, понимая свою глупость и что все, кроме неё обо всём знают и догадались. Ева рассмеялась от её выражения лица и развеивая неловкую обстановку, в какой-то мере жалея Розу с её глупостью.
— Ева, прости-и! — пропищала Роза и раскраснелась, пока душевую зону поглотил женский хохот.
