Бег на месте

На следующий день Доен после утренней молитвы переодевается и уходит на работу в цветочный магазин. Погода была хорошей, теплой и солнечной, что подняло ему настроение, и он с легкой улыбкой входит в магазин. Там он расставляет все, как необходимо, протирает прилавок и только собирается перевернуть табличку, как в магазин врывается юноша. Он восклицает: - Я снова опоздал, простите! Доен с улыбкой глядит на парня, который согнулся пополам, пытаясь отдышаться после интенсивной пробежки, и отвечает: - Сегодня успех, Юта. Начало рабочего дня только через две минуты, обычно ты прибегаешь минут на двадцать позже. Юта выпрямляется, одаривая его широкой улыбкой: - Это же просто здорово! Сегодня просто потрясающий день, не думаете? Я опоздал на автобус, потому что у какой-то бабули кот залез на дерево, пришлось лезть за ним. Доен переворачивает табличку и проходит за прилавок: - И как кот? В порядке, надеюсь? Юта бросает рюкзак на стул за прилавком и запрыгивает на него, усаживаясь: - Да. Доставил прямиком в руки бабуле. Доен замечает окровавленную царапину на боковой стороне ладони: - Юта, ты же поранился. Утро не такое уж и доброе. Юта ойкает, осматривая руку: - Да все нормально, просто царапина. Доен уже достает аптечку: - Наверное, о ветку поцарапался. Сколько раз тебе говорить, чтобы ты был осторожен? Или же я недостаточно убедителен? Юта улыбается, внимательно разглядывая строгое лицо Доена, который начал обрабатывать его ладонь, и отвечает: - Вы всегда убедительны, просто так само собой получается. - Ты вечно только и делаешь, что бегаешь сломя голову и спасаешь всех вокруг: то котов, то собак, то бабушек через дорогу переводишь, то девочку спасаешь от дворовых мальчишек. Хоть бы раз себя поберег. - Можно подумать, Вы бы не стали поступать так же. Доен приклеивает пластырь: - Стал бы. Но при этом я всегда помню и собственной безопасности. Понимаешь, дитя? Юта надувает щеки: - Я не дитя. Мне вообще-то двадцать один. Доен усмехается: - Как есть - дитя. Хотя... в конце концов, все мы дети Господа... Может, ты и прав, я смотрю на тебя свысока, хотя сам недалеко ушел. - Почему Вы всегда говорите, как какой-то религиозный фанатик? Это даже пугает. Разве может простой человек так часто говорить о Боге и Христе? Доен улыбается, подавая ему фартук: - Тебе стоит одеться и вынести вывеску и цветы на улицу. Поторопись, если не хочешь, чтобы хозяин снова лишил тебя премии. Юта ворчит, пока надевает фирменный фартук, и, засучив рукава, вытаскивает все на улицу перед магазином. Доена Юта всегда забавлял. Он был младше него на одиннадцать лет, и его энергичность и улыбчивость постоянно поднимали настроение. Юта был добрым и неравнодушным юношей, что ужасно нравилось в нем Доену. Они работали в этом цветочном магазине как напарники уже два года, но за все это время Доен так и не сказал ему, что на самом деле служит в церкви. Юта думал, что тот просто излишне помешан на Боге, однако продолжал дружить с ним, проявляя удивительное понимание и эмпатию. Наверное из-за того, что сегодня была на удивление приятная погода, посетители приходили чаще обычного и активно раскупали цветы. Доен и Юта с улыбками обслуживали их. Ближе к вечеру, когда посетителей уже стало поменьше, они устало присели. - Видите, сегодня настолько хороший день, что даже клиенты раскупили почти все цветы, выставленные на витрины. Хорошо, что завтра утром будет поставка. Представляете, сколько сегодня людей получили цветы в подарок. Приятно, не правда ли? Доен улыбается в ответ: - Да, ты прав. Красивые цветы всегда приятно получить в подарок. Юта молчит несколько секунд, а затем, вытащив розовую розу, одиноко стоящую в вазе на витрине, протягивает Доену: - Вот. Это Вам. - Мне? Зачем? - В подарок. Вам приятно? Доен улыбается: - Но он ведь с витрины. Юта вытаскивает из кармана джинсов смятую купюру и кладет ее в кассовый аппарат. - Я ее купил и подарил Вам. Он смотрит прямо, не отводя взгляда, и Доен, мягко улыбнувшись, произносит: - Спасибо тебе. Мне очень приятно. Но не стоило тратиться на меня, правда. - Вы такой зануда. Любой бы на Вашем месте просто обрадовался подарку и сказал спасибо, а Вы все продолжаете думать, что со мной будет и моими деньгами. Я их зарабатываю сам и трачу, как хочу. Доен мягко берет его за руку, успокаивая нарастающее раздражение: - Прости. Ты прав, я веду себя ужасно глупо. Еще раз спасибо. Юта смотрит в его глаза несколько удивленно, а затем переводит взгляд на его руку, держащую ладонь. Доен думает, что ему неприятны прикосновения, и поэтому спешно убирает руку: - Ох, извини. Я взял, не подумав. Юта тихо отвечает: - Все... все в порядке. Просто.. я так удивился. Прежде Вы никогда не прикасались ко мне, хоть мы и общаемся уже два года. - Вот как? Я сам, честно, не очень тактильный человек, но я не против подобного, ты не подумай. И ты мне очень нравишься, Юта, поэтому не думаю, что твои прикосновения мне будут неприятны. - Нравлюсь? Доен ставит розу обратно в вазу, чтобы та постояла там до его ухода, и, улыбнувшись, отвечает: - Конечно. Ты очень хороший человек, как ты можешь мне не нравиться? Думаю, за это время мы стали хорошими товарищами, если не друзьями. Юта опускает взгляд, вздыхая: - Нравлюсь только, как друг... Понятно. Вы мне тоже очень нравитесь, правда. И дружба с Вами... делает меня счастливее. - Я очень рад, что наши мнения совпадают. Он присаживается обратно за прилавок, чтобы почитать немного книгу, пока не было клиентов. Юта привычно сидел на столе рядом с ним и разглядывал его лицо, коротко вдыхая и выдыхая из-за щемящего чувства внутри, которое не покидало его вот уже год. Доен был его коллегой, может быть, другом и мужчиной, в которого он был тайно влюблен. Доен воспринимал его лишь как хорошего товарища и временами смотрел словно на неопытного ребенка, которому нужен совет, но только не как на мужчину, равного ему. Он был несколько загадочным, и Юта чувствовал себя ужасно глупо, поскольку был влюблен в мужчину, о котором ровным счетом ничего кроме возраста, его любимых книг и странного увлечения религией не знает. Тот ничего никогда о себе не рассказывал и всегда отказывался выпить с ним после работы, когда Юта активно зазывал его. Он носил самую обычную, но несколько закрытую одежду, читал самые обычные, пусть и очень серьезные книги, в обеденный перерыв, перед тем, как начать есть свой обычный бутерброд с шоколадным молоком, безмолвно молился с закрытыми глазами и сложенными руками, всегда пытался уговорить хозяина магазина не лишать Юту очередной премии за ежедневные опоздания и ни разу не упрекнул его в этой ужасной непунктуальности. Юта заметил, что Доен не любит носить открытые вещи, - штаны были всегда немного мешковатыми, а немногочисленные широкие рубашки застегнуты всегда так, что едва открывали вид на ключицы. Юта почти сразу заметил, в самую первую их встречу, что Доен под рубашками носит какую-то серебряную простую цепочку с тонкими аккуратными звеньями, но она никогда не вылазила за пределы одежды, и юношу всегда ужасно волновало, что же висит на ее конце. Но думая о странном увлечении Доена религией и Богом, он вполне мог предположить, что там был крестик. От раздумий его отвлекает звон колокольчика - Доен отрывает взгляд от книги и застывает, видя в дверях магазина Джехена в деловом черном костюме. Его волосы были как всегда безупречно уложены, а костюм сидел идеально. Юта с первого взгляда на этого мужчину понимает, что тот деньгами не обделен. А еще понимает, что Джехен не так прост, как кажется. Мужчина, немного осмотревшись, вальяжно подходит прямо к прилавку и с некой теплой усмешкой смотрит прямо на сидящего Доена, который выглядел сейчас так, словно его голова готова взорваться в любую секунду. Юта бросает взгляд сначала на мужчину, а затем на покрасневшего Доена, и ревность колет где-то в груди. Джехен произносит: - Добрый вечер. Мне нужен букет самых прекрасных магнолий, что у вас есть. Доен резко подскакивает, охая и поклонившись, как-то нервно произносит: - Добро пожаловать. Да, у нас есть магнолии. Будут ли особые предпочтения касаемо букета и количества цветов? Джехен усмехается: - Просто соберите пышный, но при этом красивый букет. Я доверяю Вашему вкусу. - Хорошо, спасибо за доверие. Пока он собирает букет, Джехен стоит у самой стойки, засунув руку в карман брюк, а во второй руке держа какую-то книгу и наблюдая за ним. Юта продолжал сидеть прямо на столе и его вовсе не смущало присутствие этого странного мужчины, что так смотрел на Доена. Доен собирает изящный букет среднего размера и, наконец, вручает его Джехену: - Вот. Как Вам, господин? Джехен берет цветы из его рук, как бы нечаянно касаясь его пальцев, отчего у Доена пробегают мурашки, а дыхание сбивается. Мужчина оглядывает букет со всех сторон и, наконец, удовлетворенно кивает: - Мне очень нравится. Я не ошибся в Вас. Букет прекрасен. - Что же, в таком случае, я очень рад. Джехен оплачивает покупку, и Доен, пока пробивает ему чек, говорит: - Надеюсь, Вашей девушке понравится. Джехен вдруг растягивает губы в слабой улыбке: - Да нет. Я их вовсе не девушке покупал. Доен только хочет спросить, но Джехен его опережает, вдруг спрашивая: - Скажите, известно ли Вам значение магнолий на языке цветов? Доен удивленно отвечает: - Я больше привык работать с розами и более простыми цветами, вроде хризантем и астр, поэтому не уверен. - Что ж, тогда как-нибудь на досуге разузнайте. Эти прекрасные цветы для Вас. Он протягивает Доену букет, и тот от неожиданности принимает их, неосознанно прижимая к груди. Юта хмурится, когда видит этот странный диалог и то, как реагирует на неизвестного клиента Доен. Джехен уже разворачивается, чтобы уйти, как возвращается: - Ах, да... Он кладет на стойку ту самую книгу, что держал все это время в руке, и пододвигает одним плавным движением к Доену со словами: - Вы вчера обронили, пока я целовал Вас, святой отец. И уходит под звон дверного колокольчика. Доен глупо стоит, прижимая цветы к себе и глядя на свою Библию в черной матовой обложке. Юта вздыхает, не веря собственным ушам и глядя на то, как пораженно Доен смотрит на писание перед собой. Его уши отчаянно краснеют то ли от смущения, то ли от стыда, и Юта заставляет его выйти из этого ступора тихим: - Я знаю, что значат магнолии на языке цветов. Доен переводит на него взгляд и спрашивает так тихо, что Юта удивляется, как смог расслышать его: - И что же? Его душит какое-то странное предвкушение от того самого послания в виде цветов, которое хотел до него донести Джехен, и его дыхание даже сбивается, заставляя вдыхать глубже. Юта отвечает, поднимая на него глаза: - Ты все равно будешь со мной. Это было ужасно похоже на обольстительного Джехена, и Доен снова возвращается во вчерашний вечер, когда тот его поцеловал, пока он держал в руках Священное Писание. Оно лежало прямо перед ним, и белый крест на всю обложку вызывал в Доене стыд вперемешку с отчаянным желанием узнать Джехена. Тот манил, притягивал и будто заставлял невольно его вожделеть. Он был естественен в своих действиях, вроде этих цветов и вальяжной походки, и именно это было то, что так завораживало в нем Доена. Юта же, глядя на то, как реагирует Доен на все произошедшее, не может отделаться от мысли, что, кажется, проиграл, даже не успев вступить в бой. Он сначала смотрит на красивый букет пышных магнолий в руках Доена, а затем переводит взгляд на одинокую розовую розу в вазе, которая, очевидно, не шла ни в какое сравнение с той шикарной красотой и пышностью цветов, что подарил тот мужчина. Его роза стояла за чужой спиной в вазе в специальном холодильнике, а Доен прижимал к собственной груди магнолии. Это вызывает в груди какое-то отчаянье и глухую ревность, потому что это все сейчас выглядело так, словно Доен заведомо предпочел его тому богатому и красивому мужчине, хотя Юта ни разу даже и не давал намека на собственные чувства к Доену. Но болело внутри ужасно сильно и разливалось ноющими волнами по всему нутру.