***
Выясняется, что Джерард — самый настоящий истребитель кофе. — Но так же вкуснее! — настаивает он, когда видит побледневшее лицо Фрэнка, который просто не в силах смириться с этим. Фрэнк прижимает свой кофе к груди, защищая, и опасливо поглядывает на маленькие баночки с сахаром и сливками, которые Джерард почти полностью выливает в свою кружку. Они занимают столик, спрятанный в самом углу кафе. Джерард с радостным вздохом растекается по своему стулу. — Чёрт, насколько же это лучше смерти от скуки на совещании. — Так вот, что ты пропускаешь, — предполагает Фрэнк. Джерард в ответ кивает. — Ага, совещание по поводу распределения бюджета, — поясняет он с чувством. — Мой начальник будет в ярости, но я же могу сказать, что просто забыл об этом. Не в первый же раз. — А разве тебе всё же не нужно присутствовать на этом совещании? — спрашивает Фрэнк. Он не уверен на все сто процентов, что знает, как проходят такие встречи, но звучит это, как самая настоящая пытка. Джерард резко взмахивает руками, каким-то образом умудряясь не разлить кофе. — Так и я об этом же! Но тем не менее, вряд ли они собираются прислушиваться к преподавателю Истории искусств, наверняка опять отдадут большую часть финансирования Магическим наукам. К тому же, кофе в университете ужасный. Фрэнк знает, что Джерард — профессор кафедры Истории искусств, потому что это было указано на квитанции о доставке. Всё, связанное с искусством в его кабинете, конечно, тоже являлось подсказкой. Однако он понятия не имеет, что это на самом деле подразумевает, единственное, что он мог себе представить — Джерард, сдувающий пыль со старых фолиантов и, возможно, наскальных рисунков. Поэтому он спрашивает: — Чем ты занимаешься целыми днями? Вторая за сегодняшний день фраза, вырвавшаяся помимо его воли, о которой он сразу же начинает жалеть. Ты безнадёжный идиот, Айеро. Но Джерард лишь мило хихикает в ответ: — Честно? Не знаю даже. В основном, много читаю? И рисую, наверное, почти всё время. И иногда провожу занятия для студентов. Джерард делает глоток своего кофе, выглядя задумчивым. — Я провожу исследование. Сейчас работаю с моими выпускниками над внушительной инсталляцией для музея в пригороде. Фрэнк в удивлении поднимает бровь. — Очень большой? — Очень, — подтверждает Джерард. — Мы задействуем всё пространство галереи. История города через его искусство и городское искусство в истории. Потому что в городе на каждом шагу ты сталкиваешься с искусством, ты знал об этом? Вот прямо от фундамента зданий. А ведь существует целый язык знаков, о котором мы больше не задумываемся, не то что понимаем… Я думаю, это чертовски круто. — Щёки Джерарда порозовели, как будто он смутился того, что так увлёкся рассказом. — Звучит невероятно, — искренне уверяет Джерарда Фрэнк. Он всегда считал город красивым, и это чертовски круто, что Джерард считает так же. Фрэнку действительно хочется его поцеловать. — Спасибо! Я был вынужден доказывать это на протяжении трёх лет, прежде чем мы получили финансирование, — продолжает Джерард. Он изучает свою чашку около секунды, а потом снова обращает взгляд к Фрэнку. — Так что, я полагаю, в основном моя работа заключается в размышлениях об искусстве и, конечно, притворстве, будто я понимаю, о чём говорю на занятиях, для того, чтобы мои студенты не подумали, что я придумываю всё это на ходу. Фрэнк широко улыбается. — Притворяйся до тех пор, пока это не станет правдой*? — Именно! — говорит Джерард, улыбаясь в ответ. — Только не говори никому, иначе академия будет разрушена до основания. И тогда нам всем придётся искать нормальную работу, и мы будем ужасными неумехами на новых местах. — Я поговорю со своим боссом, посмотрим, удастся ли мне выбить для тебя место за регистрационной стойкой, — продолжает Фрэнк. — Там сплошная бумажная волокита, ты будешь чувствовать себя как дома. Он ещё тот засранец, но всегда делится едой и иногда приводит в офис свою собаку. Тебе понравится. — Идеально, — говорит Джерард и чокается чашкой с Фрэнком. — Кстати, раз уж разговор зашёл о твоей работе, она действительно во много раз интереснее моей. Ты говорил, у тебя была доставка где-то неподалёку? — Да, заказ от двери до двери, — кивнул Фрэнк. — В книжный магазин недалеко отсюда. Не настолько интересно, как ни грустно это признавать. — В книжный! — глаза Джерарда загораются. — В который? — Как такового названия у него нет, — пожимает плечами Фрэнк. — Это было чертовски маленькое место на… — он прерывается на полуслове, потому что не помнит название улицы. Что само по себе странно — Фрэнк знает их прекрасно. Он провёл в городе последние пару лет, и его ментальная карта действительно очень подробная, детальная. Ему совершенно не свойственно забывать что-то такое простое и привычное, как название улицы. — Эм… Он роется в своей сумке и вытаскивает квитанцию о доставке, но она ничем ему не помогает; мужчина в магазине диковинок написал адрес, и Фрэнк даже смог тогда прочитать его почерк. Это тоже странно, потому что Фрэнк почти уверен, что смог верно расшифровать надпись, когда принимал посылку. Фрэнк отрывается от бумаг и видит, что Джерард с любопытством наблюдает за ним. — Рядом, — наконец говорит он. — Думаю, я не помню, где именно. На секунду на лице Джерарда возникает странное выражение. Но оно проходит достаточно быстро, чтобы Фрэнк успел обратить на это внимание. Затем Джерард задает ему вопрос о его велосипеде, а Фрэнк может часами говорить о нём, так что неловкой ситуации уже как не бывало. В итоге Фрэнк выпивает три чашки кофе, а это значит, что он чертовски нервничает, когда наконец понимает, что должен быть в офисе через двадцать минут. Он сообщает об этом Джерарду, тот выглядит смущённым и говорит: — Да, мне, наверное, тоже стоит вернуться. Брайан захочет потерроризировать меня из-за пропуска совещания. Они встают, собирают свои вещи и вместе выходят на улицу. Позднее полуденное солнце косо пробивается сквозь деревья и окрашивает тротуары в золото. — Спасибо за кофе, — говорит Джерард. — И компанию. Я действительно рад, что столкнулся с тобой сегодня. — Я тоже, — отвечает Фрэнк. Они улыбаются друг другу в течение ещё одного слишком долгого мгновения. А потом Фрэнк глубоко вздыхает, набирается храбрости и произносит: — Может, ты захочешь… Когда-нибудь повторить это? Например, по предварительной договорённости? Джерард воодушевлённо смотрит на него. — Да, — говорит он. — Определённо. Вот… — он вытаскивает из кармана клочок бумаги и что-то пишет на нём. — Вот мои контакты. Кофе, или… Может, в следующий раз поужинаем? У Фрэнка ёкает в животе, он берёт листок и аккуратно убирает его. — Это свидание… — утверждает он уже наедине с собой. Он почти сбил трёх человек и почтовый ящик по пути в офис, но улыбка не покидала его лица за всё время пути.***
Дьюис вываливает на него ожидаемое количество дерьма, хотя на самом деле он не так уж и поздно сдаёт свой велосипед, сумку и документы с дневной смены. И вообще, все знают, что Дьюис спит в офисе; не то чтобы Фрэнк мешал ему жить так, как тому хотелось. Он поясняет это Дьюису, и тот бьёт его по руке, что, как знает Фрэнк, означает, что он придурок, но также и то, что он прощён. Его сопровождает хор Вечерних колоколов, и Фрэнк не может сдержать улыбку, которая даже не думает оставить его лицо в покое. Его нутро щекочет от приятного эмоционального возбуждения, которое возникает от осознания того, что вы нравитесь человеку, который вам тоже нравится. Он покупает карри в ярко раскрашенной тележке с едой на площади в нескольких кварталах от офиса и усаживается съесть его у подножия большого бронзового дракона в центре площади, наблюдая, как дети бегают вокруг статуи и играют в королевских наездников на драконах. Но какая-то мысль начинает навязчиво возникать в его мозгу, не давая покоя. Позже, идя по знакомым улицам к дому, он пытается понять, что это такое. Осознание приходит к нему, когда он проходит мимо магазина подержанных книг в нескольких улицах от своей квартиры. Почему он не смог вспомнить название улицы, на которую привёз ту книгу? Конечно, найти тот магазин было немного сложно, но, во всяком случае, это должно было сделать его более запоминающимся для Фрэнка, а не менее: так работает его память. Но название просто исчезло, как будто слова выскребли прямо из его головы. Это не похоже на тот случай, будто вы что-то забыли: у Фрэнка такое ощущение, что он просто не может вспомнить. Ему, конечно, не в новинку осознавать, что его мозг будто бы совсем ему не принадлежит, и это… Такое чувство, как будто что-то в его голове именно мешает ему вспомнить. Обычно это означает магическое воздействие. — Вот же чёрт, — бормочет Фрэнк, разворачивается и направляется к ближайшей трамвайной остановке.***
На улице уже совсем стемнело, когда он вернулся в нужный район по горячим следам. Над ним в это время уже работают ночные курьеры. Их взмахи крыльев считают его шаги, и он лезет рукой в карман, чтобы провести большим пальцем по записке Джерарда. «Завтра», — обещает он себе. Завтра он напишет Джерарду. Фрэнк проходит улицу за улицей, мысленно отмечая их одну за другой на карте в своей голове. Он бормочет себе под нос названия каждой, но ни одно из них не является правильным, нужным. Наконец он поворачивает за угол и видит что-то знакомое. Через два магазина находится кожевенный завод, а прямо рядом с ним — типография, и Фрэнк уверен, что нашёл нужное место: он узнает извилистые буквы на вывеске типографии. Затем он обращает внимание на уличный знак. — Гримси Боттом, — бормочет он. Слова прямо ощущаются у него во рту, вязнут. Он проходит мимо кожевенного завода, мимо типографии и останавливается замертво. Он в нужном месте. Он чертовски уверен в этом. Но там, где должен быть книжный магазин, нет ничего, кроме пустой витрины. — Ничего, — категорично отмечает Фрэнк. Он подходит к окну и заглядывает внутрь: темно и совершенно пусто, никакой мебели и прочего, голые полы и голые стены. Он пытается открыть дверь, но она плотно заперта и заколочена досками; когда он стучит по доскам костяшками пальцев, они кажутся достаточно твёрдыми. Фрэнк залезает в карман и вытаскивает серебряную монету, которую он носит с собой для таких случаев. Он дважды стучит ею по фасаду дома и ставит на ребро на асфальт. Она вообще не двигается. Если это иллюзия, то она чертовски хороша. Магу, скорее всего, пришлось неплохо потрудиться, чтобы создать такую. Но здесь нет магов; ничего нет, улица совершенно пуста. Конечно, здесь нет и причин использовать такую силу. Вдруг кое-что вспомнив, Фрэнк трижды стучит в дверь с левой стороны. Ничего не произошло. Позади него раздается резкое карканье, и Фрэнк оборачивается, видит ворона, сидящего на вывеске магазина напротив и смотрящего на него, склонив голову набок, как будто он задает ему вопрос. На одну ужасную секунду Фрэнк переносится в тот день, когда он стоял спиной к восточным равнинам. Там было дерево, полное чёрных дроздов, они кричали ему, чтобы он укрылся где-нибудь от надвигающейся бури, а его руки были связаны, и маг продолжал читать свои заклинания, и его разум уже находился на грани… Как вдруг Фрэнк встряхивает головой и прогоняет наваждение. Это было давным-давно, и он всё равно уже очень далеко от того места. Но его сердце всё ещё бьется быстрее, чем должно… Ворон всё ещё сидит и наблюдает за ним. — Уйди, — говорит он ему. Затем разворачивается и направляется обратно к началу улицы так быстро, как только может, стараясь не перейти на бег.