Кольцо Гонтов

Шло время, и мигрени Мэнди стали усиливаться. Она уже не могла провести и пары часов без двух-трех таблеток аспирина. Худощавый фармацевт Майк, переболевшей оспой в детстве, смотрел на Мэнди с тревогой каждый раз, когда она заходила в аптеку пополнить запасы аспирина, а происходило это почти каждую неделю. Выглядела она все хуже и хуже: некогда миловидное личико сильно исхудало, но все еще не утратило лоска молодости, осанка была все такой же безупречно ровной, как и подобает преподавателям церковных школ, но Майку все равно показалось, что она как-то осунулась. — Миссис Брайс, с вами все в порядке? — Да, все просто замечательно, — с раздражением ответила она. На этой неделе боли стали просто невыносимыми. Она не могла уснуть вот уже вторые сутки — её мучил жар — еще Фрэнк то и дело тулился к ней во сне. Приходилось отпихивать его в другой конец кровати. — Дай мне аспирину, и я уйду, — уже более спокойно сказала она и потерла сдавленные болью виски. Последнее время Мэнди раздражало абсолютно все. Сегодня во время перерыва между занятиями она позволила себе накричать на ученицу! Второклашка Люси очень хотела отпроситься на соревнования по танцам, что должны были пройти на следующей неделе, но никак не могла понять слово "нет" с первого раза и все продолжала её упрашивать. В этот момент Люси напомнила ей Вайолет, которая так хотела запустить "воздушного змея", а на самом деле залезть в дом Гонтов. После двух отказов Мэнди гаркнула на бедную девочку и велела ей убираться прочь. Это был первый раз на практике Мэнди, чтобы она вот так сорвалась на ребенка. — Точно? — уточнил Майк, проигнорировав её заказ. На его изуродованным оспой лице отразилось беспокойство. — Вы выглядите очень уставшей. — Не твое собачье дело, как я выгляжу! — гаркнула она на бедного юношу. — Дай мне грёбаные таблетки, и все! — Да, конечно. Сию минуту, — Майк потупил взгляд карих глаз, в которых вспыхнуло раздражение, и ретировался в подсобку. "Чего разоралось-то так? — подумал он про себя, перебирая многочисленные ящички с медикаментами. — Я не столько тут получаю, чтобы на меня ни за что орали". Майк не так давно устроился в аптеку помощником мистера Спрингфилда. Никакого специального образования в его восемнадцать у Майка не было, а если бы и было, то он уж точно не устроился бы на работу в этой богом забытой деревне. Как и многие в его возрасте, он только закончил местную школу и искал работу. Литтл-Хэнглтон никогда не славился огромным разнообразием рабочих мест для молодых выпускников. Поэтому, когда мистер Спрингфилд, фармацевт по профессии и хозяин этой аптеки, выложил объявление о найме в местной газете, Майк тут же позвонил ему. Изначально он думал, что эта работа лишь временная, на лето, пока он будет искать другую, на каком-нибудь заводе в Портсмуте, а может быть, даже в Лондоне! Городская жизнь всегда привлекала его своими огнями, обилием кафешек и автомобилей, с того самого момента, когда они в первый раз с семьей поехали в столицу на Рождество. Но вот уже прошло лето, осень, наступила зима, а Майк все так же работал в аптеке. В итоге он не смог найти ничего подходящего за пределами деревни. Большинство работодателей надолго не задерживали взгляд на его испещренным оспой лице и тощем теле, говоря что им нужны "крепкие парни". Так Майк и остался в помощниках мистера Спрингфилда. Будучи пожилым человеком, тот проводил все больше и больше времени дома. Майк быстро учился всему, и уже через три месяца мистер Спрингфилд стал полностью доверять ему, приезжая лишь раз в неделю проверить, всё ли в порядке с бумагами и кассой. Майку не особо нравилась его скучная работа, но он не жаловался и был благодарен собственнику аптеки за доверие. В ящичке с надписью "А" он наконец нашел нужную пузатенькую стеклянную баночку с аспирином и покрутил её в руках. "Миссис Брайс нужно притормозить с этими таблетками. Каждую неделю затаривается ними в индустриальных масштабах". Когда он вышел из подсобки, чтобы сказать ей об этом, то обнаружил миссис Брайс на полу без сознания. Обогнув аптечный прилавок, он подбежал к ней и стал трясти за плечи. — Миссис Брайс! — ноль внимания. — Миссис Брайс! Что же делать? Как привести её в чувство? Он оглянулся на витрину с медикаментами, отпускавшихся без рецепта, в поисках того, что могло привести миссис Брайс в чувство. "Возьми нашатырь, идиот, — послышался брюзжащий голос мистера Спрингфилда в его голове. — Вторая полка слева. Не помнишь, как я учил тебя оказывать первую помощь?" Майк послушался и уже через тридцать секунд вернулся к лежащей на полу женщине. — Миссис Брайс! — крикнул он, откупоривая баночку с нашатырем. — Очнитесь! Сморщив нос от неприятного запаха, она распахнула голубые глаза и с непониманием уставилась на Майка, а затем оглянулась вокруг. — Что случилось? Как я оказалась на полу? — Не знаю, — ответил с облечением Майк. Он был несказанно рад, что миссис Брайс не отбросила копыта в его смену. — Когда я вышел из подсобки, вы уже лежали на полу. Должно быть, потеряли сознание. Хотите, чтобы я вызвал скорую? — Нет, спасибо, — сказала она, тряхнув копной пшеничных волос под "каре", — должно быть, голова закружилась. Я два дня без сна. Просто переутомилась. Проигнорировав протянутую Майком руку, она сама поднялась на ноги, но не тут-то было — в глазах потемнело, и она снова чуть не рухнула на пол. Майк подхватил ее и предложил присесть на деревянную скамейку у входа, предназначенную для пожилых посетителей. — Я думаю, скорая все же не помешает, — сказал Майк и, не желая слушать никаких возражений, направился обратно в подсобку, где находился стационарный. Майк вжикнул поворотным циферблатом трижды, набирая 9-9-9, номер службы спасения. Медики из бригады скорой помощи измерили давление Мэнди, которые оказалось очень низким, и отправили домой, сказав, что если подобное повторится, то ей следует обратиться к врачу.

***

Через два месяца она вновь потеряла сознание. Вернувшийся с ночной смены Фрэнк обнаружил её на полу кухни из красно-белой плитки. Падая, она зацепила угол стола головой и сильно ушиблась. На этот раз медики настояли на госпитализации, хотя бы для сдачи анализов и прохождения томографии на предмет повреждений мозга. Нехотя Мэнди согласилась, и они вместе с Фрэнком поехали в больницу. Сдав все нужные анализы и получив указания от врача о соблюдении постельного режима, они отправились домой. На следующее утро Мэнди чувствовала себя как обычно и как ни в чем не бывало отправилась в школу. Школьники не могли ждать, пока она наваляется в постели! Однако же её хорошему самочувствию не суждено было продлиться долго. Результаты томографии пришли через неделю. Оказалось, что у Мэнди в голове раковая опухоль размером с мяч для пинг-понга. Док с грустью сообщил, что оперировать было слишком поздно. Мир для них обоих рухнул окончательно. Фрэнк не знал, что их ждет, но, как и полагаются любому человеку, надеялся на лучшее, а Мэнди, казалось, начала работать еще больше. Пока могла. Иногда Фрэнк слышал, как она втайне плакала по ночам, думая, что он давно спит. В этот момент он поворачивался к ней и говорил: "Не волнуйся, все образуется". Но ничего не помогало. Мэнди становилось все хуже и хуже. Ей назначили достаточно новую на тот момент химиотерапию, но она тоже не помогала. Мэнди рвало после какого сеанса, она начала терять такие прекрасные когда-то волосы цвета зрелой пшеницы, а уже через три месяца почти перестала вставать с постели. В их с Фрэнком спальне теперь пахло лишь медикаментами, что батареей выстроились на комоде у зеркала. Также Фрэнк заметил, что в спальне появился странный едва уловимый сладковатый запах. Словно далекий аромат прямиком из детства, он дразнил Фрэнка, не давая покоя. Он даже спросил у Мэнди, чует ли она этот запах, но та лишь пожимала плечами. Она все порывалась на работу, но сил не было совершенно. Директор школы, в которой работала Мэнди, когда узнал, в каком она состоянии, отправил преподавателя арифметики в бессрочный оплачиваемый отпуск. Они оба благодарили небеса и директора за такую щедрость, ведь им все еще нужно было выплачивать ипотеку за дом, а без этих средств зарплаты Фрэнка едва бы хватило. По этой же самой причине Фрэнк не мог бросить работу сторожа на шахте. Была бы его воля, он бы проводил целые ночи напролёт у постели Мэнди, но не мог. Химиотерапия никак не помогала. Врачи лишь озадаченно чесали затылки — опухоль не то что не замедлила рост, а лишь его ускорила. В конечном итоге, чтобы не мучить бедную Мэнди, которая и так сильно исхудала из-за терапии и лишилась практически всех волос, от неё пришлось отказаться. Перед тем, как отвезти Мэнди обратно домой после последнего сеанса химии и выйти из кабинета мистера Кларка, лечащего врача, Фрэнк спросил тихо: — Док, сколько ей осталось? — С такими темпами роста злокачественного образования… шесть месяцев, не больше. — Благодарю, — в глотке все пересохло. — Крепитесь, Фрэнк. Я знаю, вы сможете, — сказал мистер Кларк напоследок, протирая очки носовым платком в синюю полоску. — Не уверен, что смогу, — сказал Фрэнк и закрыл за собой дверь.