***
Главная героиня этого дня энтузиазма Ребекки не разделяла. Многие девушки убили бы за возможность оказаться на её месте, но сама Кэролайн не могла даже улыбнуться. Как и любая девочка, с самого раннего детства она мечтала об этом дне, рисовала в своём воображении в самых ярких красках, но даже не догадывалась, как будет отличаться реальность от мечты. Кэролайн и представить не могла, что мамы уже не будет рядом, и что придётся выйти не за того, кого выбрало сердце, а за того, в чьих руках сосредоточена сила и власть, дабы защитить детей, которым она, по большому счёту, никто. Из зеркала на блондинку смотрела истинная красавица, облачённая в шикарное белоснежное платье с длинным шлейфом, голову украшал тонкий ободок из драгоценных камней, что переливались на свету, белокурые локоны струились по плечам. Она выглядела в сотню раз шикарней, чем в любой из своих детских фантазий, но радости это всё равно не вызывало. — Ты потрясающе выглядишь! — послышался за спиной знакомый голос. — Ещё бы! Ник подчинил своим внушением лучших дизайнеров Нового Орлеана, — отозвался другой женский голос. В этот момент Кэролайн наконец улыбнулась и обернулась к вошедшим. — Бонни! — вампирша тепло обняла ведьму. — Спасибо, что приехала. — Дай-ка я ещё раз на тебя посмотрю! Кэролайн покружилась вокруг себя, придерживая рукой длинный шлейф. Она напоминала белое воздушное облако — даже живот, который за прошедшие две недели стал ещё заметнее, не портил этого ощущения лёгкости. А ещё она напоминала принцессу из сказки, принцессу, что силой выдавали за старого жестокого короля. — Кэролайн… — Если бы мне кто-то сказал, что я стану женой Клауса Майклсона, я бы подумала, что этот кто-то спятил, — произнесла Форбс. Она, конечно, помнила о том, что у многих обитателей этого дома вампирский слух, и, вполне возможно, её слышат, но ей нужно было выговориться. — Это же Клаус! Он едва не убил меня своим укусом! Он убил Джену, маму Тайлера, рисковал жизнью Елены, а я… Девушка хотела всплеснуть руками, но вспомнила, что одной рукой держит шлейф от платья, а во вторую взяла декоративный свадебный букет. — Вместе с его властью и силой мне на правах жены достанутся и его враги, которых, я уверена, неимоверное множество! — её лицо совсем скривилось, но плакать она не стала — времени на новый макияж уже не было, а Кэролайн Форбс не была бы собой, если бы позволила себе появиться на собственной свадьбе с потёкшей тушью. — Это обезопасит тебя и детей! –Беннет попыталась найти в происходящем хоть какие-то плюсы. — Это даже не мои дети, — напомнила блондинка то ли себе, то ли своей подруге. — Но у них никого, кроме тебя, нет… — Хуже всего не это, — Кэролайн заговорила на полтона тише, боясь, что её откровения услышат те, кому не следует, или испугавшись самой себя, — а то, что боится Клауса только часть меня, другая же часть моего сознания твердит, что… Договорить до конца у вампирши не вышло — в дверях комнаты, где сплетничали подруги, появилась Фрея. — Идём, всё готово к торжеству, — Майклсон подала невесте руку. — У тебя руки холодные. — Я вампир, у меня в принципе кровь холодная, — заметила Форбс. — Но ты вся дрожишь, — Фрея не была знатоком по части бракосочетаний, она, считай, и не видела их до этого, но что-то ей подсказывало, что невесты не так выглядят. — Когда я была на свадьбе последний раз, там умерли люди, включая родителей этих детей, — блондинка кивнула на свой живот. — Не бойся, я создала вокруг дома защиту, ничего не случится, — заверила ведьма Майклсон. — Кстати, познакомьтесь, — Кэролайн указала на другую ведьму в этой комнате, что всё это время терпеливо ждала, пока её представят. — Это Бонни, моя лучшая подруга, а это — Фрея, старшая сестра Клауса. — Легендарная ведьма из рода Беннетт, — Майклсон заговорила первой, — которая несколько лет назад почти помогла Элайдже убить Клауса… Не совсем понимая, как расценивать эти слова, как похвалу или как укор, Бонни лишь улыбнулась в ответ.***
Фрея и Бонни придерживали подол, а она, осторожно ступая, поднималась по лестнице на балкон, где её уже ждал Клаус, но Кэролайн смотрела не на него, а под ноги, боясь споткнуться, а сердце тем временем выпрыгивало из груди от волнения и страха. Вампирша распланировала свою жизнь почти до мелочей, но абсолютно всё пошло не по плану. Она боялась заглядывать в завтрашний день и думать о том, что её ждёт дальше — ведь завтра она проснётся уже будучи Майклсон. Кэролайн глядела в пол, а Клаус смотрел на неё; помня каждый закоулок в Лувре и Эрмитаже, он не помнил, видел ли когда-либо что-то более красивое, чем она в этом платье. Этот образ был ей к лицу — образ ангела, что сумел сохранить свои крылья, даже став вампиром, самым кровожадным чудовищем в мире. В ней идеально сочетались свет и тьма. Форбс вдруг подняла голову. Их глаза встретились, и она увидела во взгляде первородного дьявольские искры порока и чистоту горных рек. Невольно девушка задала себе вопрос: кто же он, человек или дьявол? Однако их разделяли пара ступенек и несколько метров, а значит, времени на поиски ответа не было. Они стояли друг напротив друга, и прятать от него взгляд было уже невозможно. Мало того, что Кэролайн приходилось смотреть на Клауса, неловкости добавляло ещё и то, что внимание все остальных было приковано к ним. Фрея, Бонни и Ребекка стояли рядом, так ещё и куча народу внизу наблюдали за происходящим на балконе, как за популярным шоу. — Ты созвал весь город? — зашептала она. — Зачем? — Дорогуша, мы должны убедить всех в нашей искренности, — Никлаус улыбнулся и поцеловал её в щеку. Со стороны всё выглядело, как воркование двух влюблённых голубков. Когда официальная стандартная речь «про долго и счастливо, и в радости, и в горе», которую все знали почти наизусть, была окончена, настало время клятв. Накануне ночью Кэролайн исписала почти целую тетрадь и заработала «шишку» на среднем пальце, но так и не смогла придумать, что сказать, да так, чтобы это выглядело правдоподобно и искренне. — Мы ничего не готовили, — пробормотала блондинка себе под нос. — А я хочу сказать, — гибрид взял слово. — Ты понравилась мне почти сразу — гордая, сильная, особенная, излучающая свет. Если до этого в толпе были слышны шепотки, смешки и ухмылки, то, стоило Клаусу начать говорить, как воцарилась абсолютная тишина. Глаза Кэролайн сейчас смотрели только на него, на мгновение забылись страхи, смущение и люди вокруг. — Я помню, ты сказала мне при нашей последней встрече в Мистик-Фоллс, что я не вхожу в твои планы… Вампирша стыдливо опустила взгляд, а гибрид тем временем взял кольцо с блюда, что всё это время держала в руках Ребекка, и осторожно одел на палец блондинке, не сводя с неё глаз. — Но я так же помню и свои слова… — Украшение заняло своё законное место на пальце девушки. — Кэролайн Элизабет Форбс, я всё ещё надеюсь однажды стать твоей последней любовью, и я по-прежнему готов ждать, даже если это займёт столетия. Не сумев подобрать слов, она просто смущённо одела кольцо ему на палец. Впрочем, дар речи после услышанного утратили все, особенно семья первородных. Так или иначе, становилось понятно, что у бессмертного и бесстрашного всё же есть слабость.***
Ребекка была права — им нужен был такой день. День без сражений за жизнь, полный смеха веселья, музыки. Разделившись по парам, присутствующие закружились в танце. Бонни кружилась на руках с малышкой Хоуп, пока её маму пригласил на танец Элайджа. Ведьма смеялась едва не громче музыки, наблюдая, как сидящая на её руках девочка пытается ладошкой поймать летящие конфетти. Конечно, немного странно, что поводом для этого дня стал фиктивный брак Клауса, хотя после его свадебной речи были и те, кто сомневался в том, что брак не настоящий, но не всё ли равно? Разве в этом суть? Разве важно, что стало поводом для радости? Это был прекрасный день, и он подошёл к концу. Закрыв дверь за последним гостем, Ребекка вернулась в холл. Внимательно оглядевшись и оценив последствия веселья, вампирша сделала вывод: — Надо будет завтра загнать сюда внушением пару десятков уборщиков. — А вот Хоуп от беспорядка в восторге, — Фрея кивнула в сторону малышки — та, смеясь, бегала по просторной комнате, подбирала с пола конфетти и вновь подбрасывала его в воздух. — Я пойду, так устала — ног уже не чувствую. Всем спокойной ночи. Попрощавшись, Кэролайн стала подниматься по лестнице. Неожиданно блондинка громко вскрикнула и, согнувшись, будто от боли, стала терять равновесие. Ребекка, использовав вампирскую скорость, вмиг оказалась рядом и удержала Кэролайн от падения.***
Слишком вымотанная за этот насыщенный день, она уснула почти мгновенно. Клаус стоял в дверях и смотрел на неё, мирно спящую и неестественно бледную. Первородного переполняло бешенство; с ней что-то произошло, но он не знал, что. Как он обеспечит её безопасность, если толком не понятно, что ей угрожает? Его сестра на пару с другой ведьмой, вместо того, чтобы дать какие-то ответы, заперлись в комнате и бормочут что-то невнятное. — Ну и что это было? — спросил Клаус у Фреи ещё до того, как та приблизилась. Ведьма махнула рукой, призывая. И Клаус, аккуратно прикрыв дверь, пошёл вслед за сестрой. В кабинете уже собралась вся семья, и, стоило им войти, Фрея начала говорить. — Это было сильное магическое воздействие извне. Я пока не поняла, что именно произошло, нужно больше времени. Я уже позвала Давину… — Ты же говорила, что дом под защитой? — нахмурился гибрид; он был недоволен. — Ник, я уверена, что она сделала всё, что могла, — Ребекка заступилась за сестру и попыталась остудить пыл брата. — Эта сила мощнее, чем я предполагала… — А если эта сила — угроза для Хоуп? — встряла волчица, перебив Фрею. — Что будем делать, брат? — вторил Элайджа, бросив взгляд на Хейли. — Защищать её! — сказал Клаус таким тоном, что никто из присутствующих не посмел ему возразить. — Отныне она Майклсон. Часть нашей семьи. А семья превыше всего, не так ли, Элайджа? Элайджа ничего не ответил. Он лишь смотрел на брата и с удивлением думал о том, что открыто сказать о своих чувствах для Клауса оказалось куда сложнее, чем полюбить…