***
На следующее утро мне пришлось бежать, чтобы не опоздать на очередную встречу, устроенную Александром. Надеюсь, что на этот раз моих небольших детективных способностей хватит на то, чтобы действовать быстрее, нежели ранее. Парень пообещал, что теперь дело пойдёт быстрее, ведь у него есть новая зацепка, которую нам сегодня предстоит тщательно проверить. А зная торопливость Алекса, даже несколько раз. Нильсен, как обычно ничего не объясняя, созвал нас с Алисией в свою машину, где и выложил новые улики. Джексон была явно недовольна таким ранним подъёмом, но тактично промолчала, даже когда Александр ядовито пошутил над девушкой. — Язык бы тебе откусила, — бросила я. — Я никогда не был против этого. Ты же знаешь, — мягко ответил парень. Ну да. Наверное… Не знаю. В моей голове всё ещё звучат последние слова Александра перед моим уездом из Швеции. «Вот теперь был последний». Наш последний поцелуй. Однако в тот момент он оказался прав. После его тотального молчания и игнорирования в мою сторону, ничего, кроме отчаянных шуточек, я от него получать отказываюсь. Александр выложил перед нами несколько фотографий. На них была изображена милая пара незнакомых для меня парня и девушки. Не могу не отметить, что девушка была довольно милой и симпатичной. Её волосы были спрятаны за капюшоном, однако даже так можно было заметить каштановые пряди, что выпадали наружу. Что нельзя сказать о парне, сидящем напротив неё. Он показался мне немного неприятным на первый взгляд. Волосы были также окутаны в капюшон, но глаза всегда выдают правду, так что в этот раз я не собиралась отставать от данной теории. Парень был одет в коричневый свитер на размер больше нужного, а на девушке сидело чёрное платье. На остальных фотографиях они гуляли по городу и стояли в центре зала в музее, из которого была украдена картина. — Что это? — глупо спрашиваю я. — Вопрос не совсем корректный, — поправляет Алисия. — Откуда это у тебя? Боковым зрением замечаю, как Нильсен закатывает глаза. — В этом-то и проблема. Я нашёл это у себя под дверью сегодня утром. После этого сразу позвонил Агате, — на пару секунд парень замолк. — А она набрала тебе, — буркнул Алекс так, чтобы услышала только я. Я кинула на Александра шипящий взгляд, надеясь, что это хоть немного поможет заткнуть его. — Так, ладно. Больше ничего не было? — спросила Алисия. — Нет. Только на обратной стороне одной из фотографий есть надпись, — Александр схватил фото, на котором парочка стояла в музее, и развернул его. — «Новые знакомства — новые проблемы. Нужно быть аккуратнее с тем, что у тебя прямо под носом». Я задумалась. Кому выгодно помогать нам? — Это должен был написать кто-то из тех, кого мы знаем, ведь иначе кому это нужно? Незнакомцы и не знают о нашем существовании, — предполагаю я. Александр оборачивается на меня и удивлённо поднимает брови. — Ты, наверное, не понимаешь, да? Я напрягаюсь. — Ты — наследница огромного, всемирного бизнеса своей тётушки. Ты не бросила его, а продолжила развивать. Картины вашей компании разлетаются за первые секунды продажи. Тебя знают буквально все. Попроси помощи здесь — тебя услышат на другом материке. Мои родители натворили кучу нехороших дел, так что теперь и обо мне многие знают. Глупо думать, что нет в этом городе человека, который не хочет помочь или же навредить нам. — Да, только известность не особо помогает решать проблемы с деньгами, — добавляет Алисия. Я ловлю непонимающий взгляд Алекса и решаю пояснить. — Мне нужно принять сделку одного человека, чтобы у нас было достаточно денег для дальнейшего развития без моего участия. — Стоп-стоп-стоп, — выкрикивает Джексон. — Вы… уходите? Стоило рассказать об этом Алисии ещё раньше, но совсем не было подходящей возможности. Сейчас, сидя в машине Александра, я считаю, самый лучший момент. — Во мне уже долгое время нет той энергии, с которой я начинала. Я продолжаю этим заниматься лишь из чувства долга. Я обязана перед тётушкой и теперь перед вами. Я несмело смотрю на потускневшее лицо Алисии, что устало прикрыла глаза. Мне хочется обнять её, сказать, что буду приходить, но ведь понимаю, что этого не будет. Понятия не имею, чем я буду заниматься, когда уйду с поста, но вряд ли буду приходить в наши здания, чтобы окунаться в воспоминания с головой и с горечью возвращаться домой, понимая, что именно я это закончила. Только мы вправе решать наше будущее и распределяться нашей энергией, однако как же это чертовски сложно сделать, когда ты буквально разрываешься. — Может, вернёмся к делу? — даже Александр не осмелился в очередной раз съязвить или выпалить какую-то глупейшую шутку. Парень вновь стал неуверенно рассматривать фотографии, разложенные по машине. — Так что абсолютно любой человек мог прислать эти фотографии. «Новые знакомства — новые проблемы. Нужно быть аккуратнее с тем, что у тебя прямо под носом», — всё повторял Алекс. У меня возникла, наверное, самая странная, но очевидная теория. Я не придерживалась той мысли, что эти фотографии прислал незнакомый нам человек. Тогда на кого похож этот жест доброй воли? Винсент! Добродушный дедушка с огромными связями по всему миру. Тем более, он совсем недавно сделал у нас заказ, и теперь я мучаюсь с Андерсом. Но не в этом суть. Винсент точно знает, что я в Бостоне, ведь он сам меня сюда отправил. Он помнит, как мы с Александром расследовали дело об убийстве в доме Нильсенов. Все карты сходятся. — Эти фото прислал Свенсон, — твёрдо говорю я. — Ты уверена? Лицо Александра искажается в недетском удивлении. Алисия же молча наблюдает за нами, хотя не нужно быть детективом, чтобы понять, что её глаза смотрят сквозь фотографии, покоящиеся в руках Нильсена. — Да. — Тогда прямо сейчас едем к нему, — бодро заявил Александр. Мой телефон неприятно отозвался пришедшим сообщением. Андерс. Я с трудом выдыхаю скопившийся воздух в лёгких. Почему-то тогда он показался мне настолько горьким, что мешал дышать. — Стой, — ахнула я, — отвези меня домой. Мне нужно будет быстро сделать одно дело. Я приметила негодование моих друзей. — Это не займёт много времени. Уверяю, — без улыбки заверила я.***
Когда я оставила ребят в машине, то, поднимаясь по ступенькам на свой этаж, приходила каждую секунду всё в больший ужас. Я снова останусь с ним наедине. Да, неподалёку от нас ждёт Александр моего звонка, но это вовсе не означает, что Андерс не успеет прикончить меня. Моё отчаяние дошло до того состояния, что, когда я дошла до двери, держала ладонь у ручки несколько минут. Подсознательно я не чувствую угрозы от Джоансона, но ведь из головы никогда не исчезнут воспоминания об его убийствах, угрозах и преследованиях. Андерс — убийца. Он прикончил моих друзей. И я не устану повторять себе об этом каждый день. В квартире пахло свежестью, хотя все окна были закрыты так, как я их и оставила. Никаких звуков или включённого света. Пусто. Я открываю сообщение, которое мне прислал Андерс, и очень тихо шепчу: «Надо поговорить. Прямо сейчас. Твоя квартира идеально подходит для этого». В самой дальней комнате раздаётся сильный удар, будто кто-то что-то уронил. В груди оседает точно тяжёлый груз, ноги подгибаются, а внизу живота неприятно тянет. Тревога снова одолевает меня. Свет в квартире выключен, и я не вижу ничего вокруг себя. Осознаю, что выключатель не работает, после того, как нажала на него несколько раз. Теперь звук разбитого стекла звучит в комнате, что ближе ко мне. Стараюсь успокоить себя тем, что Александр рядом. Он всегда говорил, что будет рядом, разве нет? Алекс всё время делал всё, чтобы спасти меня. Он рядом. Ал… — Алекс, — шепчу я, почти плача и хватаясь ладонями за горло, из которого вырвалась хрипота. Прикрываю глаза, представляя, будто Нильсен держит меня за руку, стоя рядом. Вижу его зрачки перед собой, его тёплую улыбку. Он здесь. Это действие помогает, так что трезво раскрываю веки. Хватит быть маленькой запуганной девочкой. Меня больше не запугать. Я хватаю металлическую палку для обуви и быстрым шагом двигаюсь в комнату, из которой шли звуки. По пути пробую ещё раз включить свет, однако ничего не выходит. Андерс подготовился. Эта сука знала, что я брошу всё и приеду. Я слишком примитивная для него. Стоит мне оказаться в последней комнате, как во всей квартире включается яркий свет. Так как мои глаза долгое время находились в полной темноте, мне требуется некоторое время, чтобы привыкнуть. Когда я прихожу в себя, то вижу абсолютно расслабленного Андерса, сидящего в кресле в углу комнаты. — Надеюсь, ты не собиралась меня этой штукой дубасить? — Андерс кивает на палку, твёрдо лежащую в моих руках. Только сейчас я понимаю, что была полностью готова к тому, чтобы постоять за себя и наконец отомстить за гибель своих друзей. Я не тороплюсь убирать её в сторону, лишь стою на некотором расстоянии от Джоансона и безмятежно, даже с неким презрением, смотрю на того. — Может, и собиралась, — тяжело ворочая языком, сказала я. Ухмылка смело ложится на чуть покрасневшие губы мужчины. — Ты знаешь, мне кажется, я был бы не прочь увидеть твою внутреннюю силу, вырвавшуюся наружу, — авторитетно сказал он. Что за бред несёт этот сучёныш? — Иди к чёрту, Андерс! — выкрикнула я, отбрасывая палку и доставая телефон, желая поскорее позвонить Александру. — Ну вот, — с непонятной досадой сказал Андерс, — ты меня разочаровала. Я непонятно смотрю на мужчину из-под бровей. — Неужели будешь звонить своему Дейлу*? Брось! — живо отозвался Джоансон. — Так взрослые люди дела не решают. Замечаю, как раздражение начинает скапливаться во мне. — Да что ты?! — выкрикнула я. — А взрослые люди убивают других?! Взрослые люди играют чужие роли?! Разве взрослые люди делают всё, только бы достичь своей цели, даже убивают людей?! Я настойчиво подхожу к Андерсу, хватаю воротник его чёрной рубашки и с абсолютным отвращением и ненавистью высказываю ему всё, что приходит в голову. — Ударь меня. Давай, — с улыбкой подначивает Андерс. Ладони сами складываются в кулаки, но я не могу позволить себе перейти грань и ударить первой. Ну уж нет. Второй раз я не поведусь на эту удочку. — Твои друзья и так узнают, что я был здесь. Ой, или ты им ничего обо мне не рассказывала? — Андерс начинает заливаться наигранным смехом, так, что мне становится ещё противнее стоять рядом с ним, и я отхожу к противоположной стене. Я не должна быть здесь, — приходит ко мне резкое осознание. — Хочешь научиться защищать себя? Тогда иди за мной. Андерс самоуверенно кивает в сторону двери и первый выходит оттуда. Неведомая сила тянет меня за ним. Почему я это делаю? Не знаю. Однако твёрдо уверена, что Джоансону больше нет смысла мне лгать. Только если я не захочу его прикончить. А сделать мне это очень хочется. Я скидываю сообщение Алисии, чтобы меня не ждали, и иду вслед за Андерсом.***
Нам не пришлось ехать слишком долго. Когда мы с Андерсом зашли в подсобное помещение, то чувство страха вновь вернулось. Руки привычно сильно затряслись, так что мне пришлось убрать их в карманы, дабы этого не заметил мужчина. Но от глаз бывшего убийцы и преступника ничего не утаится. Джоансон настороженно останавливается и внимательно смотрит на меня. Под его тяжёлым взглядом я чувствую себя точно обнажённой. Он пытается прочитать и понять меня, ведь знает, что я больше никогда не позволю себе быть слабой при нём. — Ты мне не доверяешь? — с непонятной мне тоской спрашивает Андерс. — А тебе разве можно верить? Мужчина понимающе кивает, а в его взгляде что-то меняется, будто щелчок, после которого дьявольские огоньки в его глазах перестали искриться. Мы проходим чуть дальше и оказываемся в помещении для стрельбы. Первая моя мысль, что меня сейчас же убьют. Я инстинктивно ищу телефон в правом кармане и готовлюсь звонить хоть кому, только бы нашли моё тело. «Приведи себя в порядок, Агата», — говорю я про себя, вдыхая яркий запах пепла. Неожиданно для нас двоих, в здании разносится выстрел. Я примечаю, как у Андерса сводит челюсть, а пальцы сами сжимаются в кулаки. Остальным мужчина никак не выдаёт свою тревогу. Он тяжело дышит через нос и резко оборачивается на меня, осматривая с ног до головы. — Точно не хочешь взять меня за руку? — спрашивает Джоансон. Я твёрдо киваю и делаю шаг вперёд. — Что же, — Андерс усмехается, однако я вижу нотки уважения в его глазах, — тогда идём. Нам нужны патроны, пистолет, наушники и очки. Будем учить тебя самообороне. У меня перехватывает дыхание. Но, главное, я не могу понять, от чего именно. Он привёл меня сюда, чтобы научить стрелять? Но кто его просил? Какая выгода ему с этого? Не хочет ли он подстроить несчастный случай, мол «застрелила сама себя во время стрельбы, я просто стоял рядом и смотрел»? Пожалуй, стоит быть начеку. — А вот и оно, — бросает Андерс. Пока я размышляла о возможных причинах, мужчина уже отыскал всё нужное для учения. — Тебе помочь? — благовидно спрашивает Андерс без тени насмешки, когда протягивает мне пистолет. — Не стоит, — уверенно отмахиваюсь я и надеваю на себя наушники со специальными очками. «Иногда вредно быть настолько упрямой», — думаю я, когда начинаю целиться, и до меня доходит, что я и понятия не имею, как это работает. В метрах ста от меня располагается мишень, в центр которой я должна попасть. Мишень сделана в виде чёрной тени человека, а центр — это его голова. Как выстрелить так, чтобы с первого раза попасть? Да никак. Я делаю отчаянную попытку, и первый выстрел отлетает от железной трубы. — Скажем так, ты пыталась, — довольно спокойно произносит Андерс. — А теперь перестань быть такой вредной и позволь мне помочь. А если он и правда пристрелит меня? Сейчас я в более безопасном положении, ведь он совсем безоружен, но стоит ему подойти ко мне ближе, боюсь, что я проиграю. Я фыркаю и делаю очередной выстрел. От тяжести оружия выстрел отдаёт назад, так что мне приходится отскочить, а пальцы начинают неприятно жечь. Мимо. — Сдаётся мне, всё у нас будет хорошо, если мы оба научимся доверять друг другу и не создавать проблем там, где их нет. — Сдаётся мне, если ты встанешь на место ориентира, я тут же попаду в цель. — Попробуем? — вздёрнув бровь, спрашивает Андерс. — Я не собираюсь тебя убивать, — резко выпаливаю я. — Да неужели? Андерс уверенным шагом идёт в мою сторону. Инстинктивно мне хочется направить на него пистолет и вновь опробовать свои силы, отомстить за всех тех, кому он навредил, но я остаюсь стоять на месте, даже не шелохнувшись. Сколько бы плохого Джоансон не сделал бы, он не стал бы так глупо убивать меня. У него было столько возможностей. Нет. Ему не нужна моя смерть. Когда лицо мужчины останавливается в миллиметре от моего, дерзкая усмешка ложится на его губы. Уважение — вот, что я вижу в его вновь дьявольских глазах. — Ты хотел меня обезопасить? Так учи же.***
На часах полночь, в душе спокойствие и лёгкая слабость. Я завешиваю все шторы в доме и отбрасываю в сторону надоевшие за целый день вещи. Вода в душе слегка холодная, помогающая привести все мысли в одно целое. Прохладные капли скатываются по моему телу, точно снежный шар вниз по горе. Перед глазами стрельба, пули и аккуратные руки Андерса. Такие же прикосновения были у Александра в первые дни нашего знакомства… Когда я выхожу из душа, то накидываю чёрную свободную ночную рубашку. Помню, как я её покупала, когда было нечего носить даже дома. Стоя сейчас в ней перед зеркалом, понимаю, что в ней вполне можно гулять в тёплое время года по улице, ведь она вовсе не похожа на что-то домашнее. В ушах звучит лёгкая и спокойная музыка, а в воздухе приятный аромат ванили и свежего шоколадного напитка, который я только что приготовила. Достаю телефон из кармана впервые за последние три часа и сажусь за барную стойку, отпивая горячий напиток из стеклянной кружки. Единственное непрочитанное сообщение от Каира. «Надеюсь, ты меня помнишь, и я тебя не отвлекаю… Можно тебе позвонить?» Улыбка непроизвольно ложится на мои губы. «Если твоё предложение ещё в силе, то конечно». Спустя буквально минуту, телефон взрывается от звонка мужчины. — Не думал, что ты в такое время ещё не спишь и способна на разговоры, — живо отозвался Каир. — На самом деле, я безумно уставшая, но против расслабленного диалога ничего не имею против. Я неспешно пересаживаюсь на диван вместе со стаканом, подбирая под себя ноги и смеясь от глупых шуток мужчины. На секунду я задумываюсь: всё так хорошо, но чего-то не хватает. Я нуждаюсь в нём. Нуждаюсь в его прикосновениях. В его шутках. Словно почувствовав мои мысли через огромное количество километров, в дверь кто-то звонит. — Прости. Мне нужно идти. Поговорим завтра? — со слабой улыбкой говорю я. — Конечно. Не дослушав Каира, я сбрасываю телефонную трубку и подбегаю к двери. Открыв её, убеждаюсь, что сила мыслей всё же существует. — Приютишь у себя ночного гостя? — устало спросил Александр. Я задумываюсь. Наигранно отвожу взгляд и прикусываю губу, как бы рассуждая о том, стоит ли впускать гостя в дом, хотя мы оба прекрасно знаем, что я не откажу. Зайдя в апартаменты, Нильсен ставит на стол бутылку красного вина и без слов наливает его в два бокала, что стояли у меня в шкафу. «Точно у себя дома», — подумала я. Мы садимся друг напротив друга, взяв бокал вина в пальцы. — Как прошёл день? — апатично спросил Александр. — Да так. В нарды с другом играла, — беззаботно ответила я. — В нарды? — переспрашивает парень. — В нарды, — уверенно повторяю я, улыбаясь и отпивая первый глоток вина. На вкус вино чуть сухое, неприторное, но ровно такое, какое я люблю. — А как прошёл твой день? — беспристрастно спрашиваю я. — Ты знаешь, это довольно интересная история. Когда мы с Алисией отправились за Винсентом, на середине пути мне пришло от тебя сообщение, мол, ты в опасности. Я пытался тебе дозвониться, но в ответ звучали только короткие гудки. У меня перехватывает дух. И это не от алкоголя. — Я оставил машину Алисии, чтобы она быстрее добралась до Свенсона. Сам же сел на попутку. Доехали мы удивительно быстро до твоего дома. И только тогда мне снова написали с того же номера, с которого было отправлено то сообщение. Знаешь, что там было? Александр становится грустнее с каждой секундой. Его глаза строго смотрят в мои так, что мне хочется куда-то спрятаться. Мне не пришлось долго думать о том, что было в том сообщении, ведь Нильсен даже не пытается скрывать своё состояние. — Там ты с Андерсом. Фотография, на которой он стоит сзади, придерживая тебя одной рукой за талию, а другой за руку, направляя дуло пистолета. Мне хочется сказать, что мне жаль, что я не сказала этого сама, солгала. Однако я лишь молчу, не в силах прервать усталый монолог Александра. — Ты знаешь, Агата, сначала я до ужаса испугался, потом пришёл в ярость, но вскоре, когда я нашёл вас и убедился, что ты цела, мне просто стало не по себе. Думаю, ты знаешь это ощущение беспомощности, не так ли? Я слабо киваю. — Я не тот, кто имеет право отчитывать тебя, но ты даже не представляешь, какому риску ты себя подвергла, — Александр говорит тихо и спокойно, от чего становится ещё хуже. — Что скажет твой муж, если узнает, что ты была рядом с настоящим убийцей? — Не приплетай сюда Оливера, — слабо говорю я. Алекс усмехается. — И не собирался. Мы сидим в мучительной тишине. В воздухе стоит пренеприятная обстановка и тягучие нотки разочарования. Я тяжело сглатываю стоящий комок в горле и резко подхожу к окну, обнимая себя руками. — Что с нами стало, Александр? — с горечью спрашиваю я. Проходит не меньше трёх минут, как парень всё же отвечает. — Ты, наверное, даже не думала об этом, Агата, но я бы отдал за тебя свою жизнь. Его слова отдаются эхом ещё некоторое время в моей голове. Мыслей становится всё больше, но всех их перекрывают эти семь слов: «Я бы отдал за тебя свою жизнь». На груди точно скребутся кошки, оставляя на сердце раны, которые сложно будет залатать в ближайшее время. — Мы столько раз отталкивали друг друга… Я столько раз отталкивала тебя, — тихо заключаю я. Я слышу, как отодвигается стул, на котором сидел Александр. Так как окно завешено шторами, мне не удаётся понять то, что сейчас делает парень, поэтому я лишь смирно стою, продолжая обнимать своё дрожащее тело руками. В комнате тепло, даже чуть жарко, но я вся дрожу и сама не понимаю целостной причины. Тёплые большие ладони аккуратно ложатся на мои плечи, а подбородок парня оказывается у моего уха. Я слышу его жаркое дыхание, и мне становится легче. Он рядом. — Сколько бы ты не отталкивала меня, я больше не оставлю тебя. Если только сама не попросишь, — добавляет парень. Не знаю, сколько мы так простояли, но это было настолько интимно, что я точно вернулась в то время, когда единственной моей проблемой было то, что Александр не уделил мне достаточного внимания, чем я желала. Я устало прикрываю глаза, чувствуя, как на оголённое плечо ложатся маленькие и аккуратные поцелуи, словно в страхе, будто я хрустальная. Я отбрасываю голову назад, разворачиваюсь и встречаюсь глазами с Александром. Мы смотрим строго друг на друга. Я слегка дотрагиваюсь до его шеи. «Боже, » — думаю я. «Как давно я его не касалась». Парень же ласково поглаживает мои плечи, прячет выпавшую прядь за ухо, шепчет что-то, что тут же вылетает из моей головы. Нильсен касается моей шеи, подбородка, аккуратно притягивая к себе и оставляя кроткий поцелуй на моих губах. Мои глаза расширяются, словно я этого не ожидала. Кого я обманываю? Мои ладони обхватывают шею парня, и я тянусь вслед за Алексом, целуя его. В ногах появляется лёгкая дрожь, будто у школьницы перед первым поцелуем. Я не вижу себя, но чувствую, как горят мои щёки. Губы Александра жадно, но ласково покрывают мои. Я точно растворяюсь в его руках, которые гуляют по моему телу, точно в первый раз. «Что я делаю?.. У тебя есть муж, Агата, очнись!» Но я не останавливаюсь, наоборот, полностью растворяюсь в объятиях парня. Я больше не могу себя контролировать. Судорожно отключаю зазвонивший телефон и отбрасываю его в сторону. Время будто остановилось. Был он. Была я. Были мы. И больше ничего во всём мире не имело значения. Алекс углубил поцелуй, а в моём теле будто взорвался тысяча и один фейерверк. Я запустила пальцы в шелковистые тёмные волосы. Александр мягко целует мочку моего уха, прижимая меня ближе, точно боясь, что я могу исчезнуть, точно это сон, и мы вот-вот проснёмся. — Не отпускай меня, — шепчу я. — Не отпущу, — тихо отзывается Алекс. Я уверена, что он и не отпустил бы, если бы не настойчивый звонок в дверь. Отскакиваю от Александра, точно от удара шокером. Я поцеловала его… Позволила ему это сделать. Я замужняя девушка. Чёрт! В голове срываюсь и ругаюсь сама на себя, в то время как иду в сторону двери. Звонок не перестаёт звонить. Открыв дверь, мне становится ещё хуже. — Оливер? — голос непривычно сорвался. — Прости, что так поздно. Рейс задержали, так что приехал так быстро, как смог. Оливер без стеснения прошёл в квартиру, но тут же остановился, увидев взъерошенного Александра в прихожей. Я нервно кусаю щёку и чувствую привкус крови на своём языке. — Извините, если помешал, — понимающе заговорил Александр. — Я уже ухожу. Нильсен явно пытался не выдавать своих чувств, но либо у него ужасно выходило, либо я ощущала тоже самое, поэтому прекрасно понимала, что это вовсе не шутки. — И, Агата, если телефон ещё раз будет тормозить, то лучше сразу иди к мастеру, а не зови меня. Громкий удар двери дал мне ясно и окончательно понять, что то, что только что было между нами, больше не повторится. Я прикрываю глаза и тяжело вздыхаю. «Когда же этот вечер закончится?..» — Мне стоит переживать насчёт этого парня? — непонимающе спрашивает Оливер, оставляя сумку на полу. — Нет, — неуверенно бормочу я, — точно нет, — более уверенно добавляю. — Тогда хорошо. Иди ко мне, моя родная. Оливер крепко обнимает меня, оставляя поцелуй в уголке моих губ. — Ты же говорил, что не сможешь приехать… — пытаясь перебороть слёзы, шепчу я. — Я приехал сюда не просто так. У меня есть для тебя серьёзный разговор.