Под древом сакуры начнём мы новую жизнь

      Солнце, сокрытое свинцовой завесой, быстро катилось по небосклону, бросая тусклый свет на острые пики голых деревьев. Их ровные черные стволы уходили извилистыми корнями в алую листву, по которой скользили блеклые тени. Словно живые, они быстро перемещались, и невозможно было понять, какому дереву какая тень принадлежит. Куда ни посмотри – всё шевелилось, шуршало, тихо нашептывало что-то. От царящего вокруг зловещего шипения хотелось убежать, но во все стороны уходил темный лес – черные деревья и красная листва, утопающие в подкрадывающемся тумане. Казалось, что чьи-то глаза неотступно следят за каждым движением, но самого зверя не было видно. Лишь тени. Тени без конца.       Чизуру резко распахнула глаза и невидящим взором уставилась в потолок, всё ещё находясь под действием неприятного сна. Поняв наконец, что она в своих покоях, девушка облегченно вздохнула и, прикрыв глаза, приложила ладонь к груди, за которой бешено стучало сердце. Пальцы механически нащупали фотокарточку, спрятанную за тканью, но спокойнее от её наличия не стало. Чувство тревоги, порожденное сном, отошло на второй план, но не рассеялось.       Юкимура медленно села и посмотрела на балконные сёдзи, расписанные тенью от ветвей клена.       - Я просто плохо спала… - прошептала она, стараясь этим объяснить тревожное наваждение.       Спала Чизуру, действительно, неважно. И дело было не только в том, что малыш никак не хотел укладываться спать и время от времени толкался, но и главным образом в том, что Юкимура сама не могла сомкнуть глаз после поцелуя Чикаге. Он пробудил в её сердце нечто, что, казалось, было уже навсегда утрачено. Чизуру была уверена в этом, но в ночь на сегодняшний день она потеряла часть своей уверенности. Словами трудно передать, какая паника охватила демонессу, когда она осознала, что ей было приятно получить поцелуй от Казамы. И пусть удовольствие было секундным – оно сразу же отступило перед чувством долга, стыда и страха, но оно всё же было. Чизуру сама себе не могла поверить. Она словно предала не только любовь к Хидзикате, но и саму себя.       Чизуру, однако, взяла себя в руки и заставила успокоиться, объяснив своё волнение простым недоразумением. На её чувства просто повлияли посторонние факторы, обострили их, вынудив спутать с другими. Юкимура более или менее примирилась со своим объяснением, но перед ней встали две другие проблемы: сам Казама и его чувства, с одной стороны, и возможное изгнание из клана, с другой, при этом обе они были напрямую связаны друг с другом. Рядом с Чикаге девушке было неуютно: избегать его не представлялось возможности, да и невежественно, и грубо это по отношению к нему, одновременно с этим он имел странное влияние на Юкимуру, от которого ей хотелось уберечь себя. Но как? Единственный выход – покинуть клан, однако удастся ли выжить за его пределами? Наступала зима, которая на Хоккайдо была суровее, чем на других островах Японии, да и подходил срок рождения ребенка. Если бы можно было немного обождать, а затем Харада помог бы ей! Чизуру давно уже представляла, как вернётся к себе домой и заживет тихой, спокойной жизнью со своим ребенком. Она бы занялась врачеванием, как когда-то этим занимался её отец, Кодо-сан… Впрочем, Чизуру никогда не была мечтательницей, и она прекрасно понимала, что её фантазии об уединенной жизни никогда не будут такими красочными в реальности, и это не могло не пугать. Юкимура не столь беспокоилась за себя, сколько за ребенка. Её материнское волнение рождало в голове робкую, но вполне твердо засевшую в ней мысль – остаться в клане. Чувство привязанности, которое Юкимура приобрела ко многим демонам большой семьи, только укрепляло её, а инстинкты говорили, что среди они оставаться безопасней, даже несмотря на угрозу, нависшую над ними.       Чизуру вздохнула и, сжав в ладонях кончик одеяла, в печальной задумчивости опустила свой взгляд. Она не знала, что делать. Слишком запуталась в самой себе, и только где-то в глубине души чувствовала холод от того, что в шутке Казамы могла быть и доля правды, большая доля, учитывая, что он… Юкимура зажмурилась и покачала головой. За сёдзи раздался оклик, от которого демонесса встрепенулась и растерянно посмотрела на входные створки. Голос не принадлежал Джун. Чизуру с грустью ответила, что можно войти, и в покои прошла Мия, покорно склонившись перед хозяйкой. Это была невысокая, худенькая девушка со смирением на лице и нахальностью в ярких глазах. Чизуру вновь хотела отослать полукровку, но затем всё же передумала, ведь Мия, оказывается, уже долгое время ждала её пробуждения в коридоре.       Непривычно было совершать утренний туалет в полном молчании. Окончив переодевание Юкимуры, служанка попросила её присесть и занялась прической. Чизуру повиновалась и села перед полукровкой, затылком чувствуя презрительно-насмешливый взгляд.       - Завтрак в главном здании уже окончился, - наконец произнесла Мия, собирая волосы демонессы в аккуратный пучок. – Вам принести его сюда?       - Да, пожалуйста, - ответила Чизуру, удивившись, что проспала так долго. – А ты не знаешь, где Джун? – спросила она, аккуратно повернув голову, чтобы и посмотреть на Мию, и не помешать ей делать прическу.       - Она сейчас у Чиё-сан. Учится, - не удержала легкого смешка Мия, на что Чизуру нахмурилась и отвернулась. – Вы хотите её увидеть?       - А это возможно?       - Господин приказал не препятствовать мне, если вы захотите поговорить с ней, - с равнодушием произнесла Мия, прикрепляя к переплетенному красной лентой пучку маленькое кандзаши в виде оранжевого кленового листка. – Всё готово, - довольно улыбнулась полукровка, любуясь своей работой, и подняла зеркало, лежащее на татами рядом с ней. – Смотрите, Юкимура-сама. Юкимура-сама?       Зеркало было прямо перед Чизуру, но она и ни подумала взглянуть в него, упорно рассматривая узор из ярких кленовых листьев на ткани своего черного кимоно.       - Вам не нравится, Юкимура-сама? – с легким недовольством поинтересовалась Мия.       - А? – Чизуру быстро подняла голову, мельком взглянула в зеркало и с натянутой улыбкой обернулась к служанке. – Нет, всё отлично. Спасибо большое, Мия.       - Не стоит благодарности, Юкимура-сама, - поклонилась полукровка. - Принесу вам завтрак, - откланявшись, добавила она и скрылась за сёдзи. За тонкими створками было слышно, как фыркнула служанка.       Чизуру пропустила это мимо ушей. Накинув на плечи хаори и убрав руки в рукава темного кимоно, украшенного мелким рисунком из кленовых листочков на груди и у подола, демонесса подошла к балкону и приоткрыла одну из створок. В комнату ворвался поток холодного воздуха, от которого Юкимура поежилась и кашлянула.       Черные ветви клена, почти лишенные листьев, тянулись к свинцовому небу. Их уже нельзя было спутать с изящными ветками сакуры. Взгляд Чизуру скользнул вниз. Снег, выпавший ночью, уже почти весь растаял, и Юкимура уже хотела закрыть створку, когда услышала веселый детский смех. Закрывая горло воротником, Чизуру побольше выглянула с балкона и заметила резвящихся у угла дома маленьких демонят. Кику, Сачио, Хикару и Дайсуке, оставленный в няньках, играли в снежки, скатывая оставшийся снег. Чизуру нежно улыбнулась и, приложив ладонь к животу, вернулась в комнату. Не так долго оставалось до рождения ребенка, и сердце Юкимуры замирало от радости и страха. Первое чувство было вполне понятно, что же до второго то оно с приближением родов стало заметно расти, что, впрочем, тоже было легко объяснимо, ведь Чизуру ждала первенца, а какие-то неясные разговоры о том, что рождение полукровки опасно, только усиливали беспокойство. Чиё же девушке ничего не говорила, уверяя, что всё будет хорошо.       Только Чизуру отошла от сёдзи и пропустила поскребшуюся в её покои Полосочку, как с балкона раздался какой-то шум. Юкимура, нагнувшаяся к кошке, озадаченно поднялась и обернулась к сёдзи как раз в тот момент, когда они настежь распахнулись. На пороге стоял улыбающийся Кё.       - Йо! – махнул он рукой и прошел в комнату, захлопнув балконные створки.       - Ширануи-сан! – обрадованно воскликнула Чизуру, невольно поежившись при виде легко одетого демона. – Вы давно ко мне не заходили, - с дружеским укором заметила она.       - Виноват, - с усмешкой пожал плечами стрелок и, заметив кошку, тут же перевел всё своё внимание на неё. Полосочка хотела было спрятаться от незнакомца, но Кё легко поймал её и, взяв на руки, принялся тискать. Своенравная кошка так растерялась, что даже не вырывалась. – Похоже, Казама вконец сдался тебе, раз терпит тут эту хвостатую, - довольно протянул Кё, вытянув перед собой руки с ошалевшей от подобной наглости Полосочкой. – Он ведь на дух не переносит кошек.       Посмеивающаяся Чизуру вмиг посерьёзнела и отвела взгляд. Ширануи непонимающе вздернул бровь и, как держал, так и отпустил кошку, легко приземлившуюся на все четыре лапы и поспешившую где-нибудь спрятаться.       - Хей, ты чего? – спросил он, с интересом нагнувшись к демонессе.       - Нет-нет, ничего, - улыбнулась Чизуру в успокаивающем жесте подняв ладони. – Просто плохо спала сегодня. Не обращайте внимания, - добавила она как можно более беззаботно.       Ширануи недоверчиво нахмурился, но потом лукаво усмехнулся и, уперев руки в бока, описал глазам полукруг.       - Ясно-ясно. Интересно, есть ли круги под глазами у Казамы? – как бы невзначай произнес он, на что Чизуру, покраснев, резко обернулась к нему и недовольно посмотрела.       - Ширануи-сан, о чем вы… - возмущенно начала было она и сделала шаг навстречу демону, но тот легко, словно в танце, уклонился от неё и схватил ленту, перевязывающую девичьи волосы. Кандзаши отскочило на пол, а пучок распался. – Ширануи-сан!       - Тебе так гораздо лучше, - довольно усмехнулся Кё и кинул демонессе ленту.       Чизуру кое-как поймала её и попыталась рассерженно взглянуть на стрелка, но тут за сёдзи раздался оклик Мии. Демонесса обернулась к входным створкам и позволила девушке войти. Мия в поклоне прошла в покои и, поставив поднос с завтраком, посмотрела на свою хозяйку. Распущенная прическа её заметно озадачила.       - Вам не понравилось, Юкимура-сама? – вздернув бровь, сдержанно поинтересовалась Мия.       - Нет, что ты! – примирительно улыбнулась Чизуру. – Это всё… - она обернулась, чтобы указать на виновника, но его и след простыл. – Э?..       - Юкимура-сама, в следующей раз, пожалуйста, говорите сразу, что вам не нравится, - с нотками плохо сдерживаемого раздражения произнесла Мия и, поклонившись, скрылась за сёдзи.       Чизуру даже не успела ей ничего сказать и лишь растерянно посмотрела на закрывшиеся створки, но тут она услышала сдавленный смех, доносящийся с балкона. Сжав в ладошке ленту, Юкимура уверенно направилась к балкону и, открыв створку, сразу же заметила притаившегося за стенкой Кё. Увидев, что его рассекретили, демон перестал сдерживаться и звонко рассмеялся. Разве можно было на него злиться? Девушка покачала головой и тоже засмеялась.       - Эх… - протянул южанин, отсмеявшись. – Всё-таки на улице прохладно. Позволишь? – усмехнулся он, кивнув в сторону комнаты.       - Да уж проходите, - улыбнулась Чизуру, возвращаясь в свои покои. С появлением Кё на душе стало гораздо спокойнее.       - Спасибо, - Ширануи широко улыбнулся и проследовал в комнату вслед за девушкой. – О, моти! – приметил он на блюдце сладкие рисовые лепешки и сел напротив подноса.       - Угощайтесь, - произнесла Юкимура, садясь напротив.       - Точно? – уже закладывая в рот моти, спросил Кё. – А он не будет против?       - Он? – удивилась Чизуру.       - Ну, кто-там у тебя? – кивнул он на живот девушки. – У него же лишний кусок отбираю, - с набитым ртом добавил он.       Чизуру нежно улыбнулась и, опустив взгляд на свой живот, провела по нему ладонью.       - Нет, не против, - ласково ответила Юкимура.       - Вот как? Тогда спасибо тебе, парень, - усмехнулся Кё, нагнувшись через поднос к Чизуру. – А, кстати, - прежде чем девушка ответила, продолжил южанин, подманивая к себе спрятавшуюся под столиком Полосочку, - где Казама? В клане царит какой-то кипишь. Я еле пробрался сюда.       Юкимура недоуменно посмотрела на стрелка и, проглотив последний кусочек, отложила почти не тронутую еду в сторону.       - Я не знаю, - настороженно ответила она. Чувство тревоги, поднятое сном, вновь вернулось. – А что…что могло произойти?       - Ты у меня спрашиваешь? – подманив-таки Полосочку к себе и усадив её на колени, произнес Кё. Хотя выглядел он спокойно и даже беззаботно, взгляд его был сосредоточенно-напряженным. – Мне даже Амагири ни слова не сказал.       - Я сама пойду спрошу у него, - после короткой паузы сказала Чизуру, поднимаясь на ноги.       Вдруг со стороны улицы донеслось лошадиное ржание.       - Похоже, уже не надо, - усмехнулся Ширануи и, спустив кошку с рук, встал с татами, подошел к девушке.       - Это Ворон... - прислушиваясь, тихо прошептала Чизуру.       - Пойдем-ка встретим их, - улыбнулся демон и, взяв Юкимуру за руку, направился к балкону. – Я знаю короткий путь.       Чизуру согласно кивнула и, выйдя на улицу, сама обняла южанина за шею, тот же легко подхватил её на руки и спрыгнул вниз, после чего быстро пересек пространство от сада до ворот. Юкимура успела заметить, что детей уже не было близ сада. К её удивлению, у ворот столпилось уже довольно много демонов, выглядевших крайне взволнованно. Неприятный холодок прошел по спине Юкимуры. Как только Ширануи приблизился к они, Чизуру быстро соступила на землю и, оглянувшись на Кё, который, похоже, не собирался приближаться, попыталась пробиться к воротам. Благо, что демоны, замечая её, пропускали вперед.       - Юкимура-сама, - тихо окликнул её Рафу и осторожно взял её за руку, - вы не должны быть здесь.       - Что происходит? – прошептала Чизуру, всматриваясь в непроницаемое лицо Арисавы. – П-почему?       - Это не зрелище для женщин, - коротко ответил демон, и Норио, который стоял перед ним многозначительно зыркнул в сторону невестки.       Чизуру непонимающе взглянула на Рафу и, покачав головой, выглянула из-за него. Первый в глаза бросился Широичи, держащий за поводья Ворона и Ночь. Он отводил их в конюшню. Взгляд тут же соскочил с него и устремился на пятерых демонов. Юкимура в волнении стиснула ладони. Впереди группы шёл хмурый Кейкен. Несмотря на то, что его одежды, как и у остальных трех демонов, были черными, на косоде можно было разглядеть темные кровавые пятна. За ним следовал Шин, руки которого были заведены за спину и крепко держались пылающим ненавистью Рю. Амагири практически нес впереди идущего демона, чуть ли не поднимая его над землей. Шин плелся медленно из-за перебитого бедра, на восстановление которого требовалось немало времени, тем более что львиная доля сил ушла на восстановление других ран. Его одежда и кожа были перепачканы в грязи и крови. Косоде было распорото на груди и свисало вниз, оголяя окровавленный торс без видимых уже повреждений. Арисава не смотрел по сторонам и держал свою голову низко опущенной. По левую от него сторону шел угрюмый Шухей, а по правую – Чикаге. Шейный платок мужчины был перепачкан кровью, её следы остались и на щеке, на груди была рассечена ткань сюртука и рубашки. Группа продолжила своё движение к центру поместья, и собравшиеся демоны в гробовом молчании последовали за ними.       - Уходите, Юкимура-сама, - произнес Рафу, коротко взглянув на девушку, и прошел мимо неё.       Чизуру повернулась вслед за ним, но осталась стоять. Сердце её билось быстро. Она беспомощно смотрела на удаляющуюся спину Арисавы, скрывающуюся среди фигур других они. Юкимура ещё не чувствовала такой напряженной атмосферы в клане. Она, словно ища поддержки, огляделась и заметила, что, помимо двух демонов, оставшихся у ворот, один сидел на крыше конюшни, другой – на крыше бани, и силуэт виднелся на крыше дома Аоки и Амагири. Сторожи, которые обычно держались незаметно, выбрались из своих укрытий и тоже наблюдали, не покидая своих мест. Их желтые глаза даже в свете дня, казалось, ярко горели. Один из они, держащихся в тени ограды, заметив взгляд Юкимуры, тоже посмотрел на неё. И хотя девушка не раз видела этого мужчину, от его стеклянных, пронзительно-желтых глаз ей стало не по себе. Она испуганно отшатнулась и поспешила нагнать остальных они. Они стояли вокруг тренировочной площадки, в центре которой были Чикаге и Шин. Все были в своих истинных обликах и неотрывно смотрели в центр. Члены семьи Арисава стояли вместе, и только среди них не каждый демон поднял голову. Чизуру встала позади них, не решаясь на этот раз попробовать пробиться через толпу. Она чувствовала, что там, в центре случится то, что ей не стоит видеть. Было страшно, но что-то удерживало девушку на месте.       Голос Казамы звучал удивительно спокойно. Он растекался среди демонов обволакивающей, низко урчащей волной. Затишье перед бурей. Чизуру слушала его, внутреннее содрогаясь. Она в невольном желании защитить стиснула руки на животе. Она слушала и не могла поверить, что Шин – предатель. Дело было даже не в том, что она как-то знала его, или что считала его верным слугой клана. Нет. Сама мысль, что в клане кто-то мог предать не укладывалась в голову. Юкимура прожила в клане несколько месяцев, и за это время она убедилась в том, что все относятся друг к другу, как к членам большой семьи. Да, были свои разногласия и ссоры, но они возможны в любой семье, тем более такой большой. Никто никогда не доводил ситуацию до пика – всё разрешалось мирно. Каждый был привязан друг к другу. Все знали друг друга. Доверяли. Уважали. Каково им было сейчас узнать, что кто-то всё это время притворялся? Тихо скрывался в тени?       - У тебя есть последний шанс объясниться, Шин, - услышала Чизуру впервые напряжённо дрогнувший голос Казамы.       - Я уже говорил, - устало и глухо ответил Арисава, - что клан опостылел мне.Они должны перестать существовать. Нас всё равно слишком мало. Рано или поздно мы будем уничтожены.       Демоны стали тихо перешептываться. Чизуру видела изумление в их глазах.       - Как ты связался с Сацума?       - Когда по приказу Рафу осматривал округу. Мы тогда только прибыли на остров.       - Ты ведь такой же демон, как и мы! Как ты можешь так говорить?! – прозвучал выкрик из толпы; голос, кажется, принадлежал Макото.       Шин на это ничего не ответил.       - Казама-сама, - подал голос Рафу и вышел вперед; Чизуру не видела этого за спинами демонов, но Шин наконец приподнял голову и посмотрел на брата, - в этом предательстве есть моя вина. Вина нас всех, - добавил он, и Арисава, стоящие позади него, пали на колени, открыв Чизуру вид на центр площадки.       Шин, переведя вес на левую ногу, стоял сгорбившись и исподлобья смотрел на свою семью своими черными, бездонными глазами. Чикаге стоял позади него с обнаженной катаной. Взгляд его был тёмен и холоден, направлен на Рафу и одновременно, казалось, что куда-то сквозь него.       - Я, как ваш верный слуга и глава семьи соглядатаев, должен был не только выявить предателя, но и предотвратить его появление. Для нашей семьи огромный позор, что им оказался наш член, мой брат… - Рафу поднял голову и смерил ледяным взглядом Шина; что-то похожее на эмоции шевельнулось в черных глазах демона, и он напряженно замер. – Я…догадывался о его возможной причастности, - продолжил он, отвернувшись и склонив голову, - но я не мог в это поверить, и вам не сообщал. Теперь всё так обернулось… Это моя вина, Казама-сама, - добавил он и, как и все Арисава, склонился перед главой клана. – Из-за моих эмоций моя семья оказалась опозорена, а клан подвергся опасности. Я один в ответственности за это, поэтому готов принять такое же наказание, как и Шин.       Арисава молча приняли слова своего лидера, держа головы низко опущенными, в то время как остальная часть демонов зашумела меж собой. Норио, который ценил своего спутника, болезненно нахмурился и выжидающе посмотрел на молчащего внука, стоящего перед ним. Чизуру тоже посмотрела на него, и ей на мгновение показалось, что сейчас Чикаге скажет «хорошо», но блондин, прикрыв глаза, перевел взгляд на Шина, после чего перехватил рукоять у цубы и протянул её недоуменно поднявшему взгляд Рафу.       - Клан Казама всегда доверял Арисава, - холодно произнес он. – Уважаемый дедушка не даст соврать, - Норио согласно кивнул. – Вы всегда доказывали свою верность, и я хочу верить, что вы её продолжите доказывать, как и ваши предки. Рафу, я верю тебе, - с нажимом проговорил Чикаге, неотрывно смотря в темно-лиловые глаза Арисавы. – Думаю, ты понял, в чем заключается твоё наказание, - добавил он, когда демон с поклоном принял катану.       Чикаге отошел в сторону и повернулся к оставшимся один на один братьям. Демоны замерли, Арисава приподняли головы. Чизуру в ужасе переводила взгляд то на Рафу, то на Шина, то Казаму.       - Рафу… - еле слышно сорвалось с губ Шина.       Вдруг Юкимура почувствовала, как кто-то появился позади неё. Его ладонь легла поверх её глаз, другой рукой он осторожно обхватил её, после чего исчез вместе с девушкой.       - Поздно говорить, - процедил старший Арисава, наставив кончик катаны на грудь брата. – Ты – позор нашей семьи.       Это была вспышка эмоций. Вряд ли кто-то из присутствующих успел её заметить, но Казама успел. Черные глаза Шина осветились на мгновение, всего лишь мгновение, чтобы затем навечно потухнуть. Лезвие катаны прошло сквозь тело демона, пробив сердце. Младший Арисава сдавленно прохрипел и, ухватив брата за рукав кимоно, заглянул ему в глаза и что-то беззвучно прошептал. Его тело начало обмякать, и Рафу, отойдя вбок, выдернул катану, окропив песок кровью. Разжав ослабшие пальцы, Шин грузно свалился на землю. По песку стало медленно растекаться алое пятно. Рафу непроницаемо взглянул на брата и, встряхнув испачканную кровью катану, подошел к Чикаге.       - Прошу вас, - поклонился он, возвращая оружие. – Позволите ли вы его похоронить?       - Делай то, что считаешь нужным, - коротко ответил блондин, устремив внимательный взор на демона.       В это время Чизуру, с глаз которой убрали ладонь, заметила, что оказалась у входа в свой дом. Она обернулась к демону, что принес её, чтобы увидеть Кюдзю.       - Амагири-сан… - беспомощно прошептала девушка и всмотрелась в его спокойное лицо.       - Вам не стоило видеть всё это, Юкимура-доно, - объяснил демон. – Тем более, в вашем положении.       - Неужели всё это правда? – только и смогла произнести она. – И это он…убил Кохаку-куна?       - Не беспокойтесь, Юкимура-доно. Теперь всё позади, - успокаивающе ответил Кюдзю, с сочувствием посмотрев на обнявшую себя за плечи демонессу. – Вы в безопасности.       Чизуру подняла на Амагири робкий взгляд и кивнула, принимая его слова. Она опустила руки, только придерживала кисть одной руки.       - Я не боюсь, - попыталась она улыбнуться. – На войне всё бывает… - тише добавила она.       Она обманывала себя – страшно было всё равно, но сейчас этот страх нужно было отбросить. Хотя бы на словах, а там, может, и из сердца он уйдет.       Амагири нерешительно поднял руку и, поколебавшись, положил её на плечо девушки. Он не был мастером в утешении, но подумал, что стоило бы как-то приободрить её. Чизуру, почувствовав прикосновение, подняла взгляд на демона и слегка улыбнулась.

***

      Ночь опускалась на остров в гробовой тишине. Огни ещё горели в поместье, но на улице никого из демонов уже не было, за исключением сторожей, чьё место впервые заняли они из семьи Казама.       Шухей, задумчиво подпирающий рукой щеку, сидел у ворот, когда заметил приближающегося к нему главу клана. Блондин, переодевшийся в черное кимоно, поверх которого было надето белое хаори, подошел к встрепенувшемуся демону и приказал раскрыть ворота.       - Казама-сама, уже ведь поздно, - заметил Шухей, раскрывая одну створку. – Вам не следует прогуливаться одному.       - Ты говоришь, что мне следует делать? – усмехнулся Чикаге, искоса взглянув на своего родственника.       - Нет, Казама-сама. Просто в связи с такой ситуацией…       - Со мной будет всё в порядке, - прервал объяснения западный лорд, выходя на улицу. – Лучше следи за безопасностью в поместье.       - Разумеется. Как прикажете, - поклонился Шухей и закрыл за демоном ворота.       Очутившись наедине с собой, Чикаге вздохнул и неторопливо направился вдоль по дороге. Прогулка Казамы не имела особой цели. Ему лишь необходимо было побыть одному после тяжелого дня. Только час назад окончился совет, в течение которого Чикаге допрашивали не менее усердно, чем он Шина.       Ветер приятно холодил горячую кожу, играл со светлыми волосами, спутывая пряди. Казама не обращал внимания на лезущую в глаза челку и, сложив руки на груди, продолжал свой путь. Он в задумчивости смотрел перед собой, изредка оборачивая голову в сторону тонущих в ночной мгле полей, деревенских домиков, и ни разу – в сторону тянущегося леса, из глубины которого доносилось протяжное завывание волков.       Размышляя о предательстве Шина, Чикаге почувствовал, как вновь кровь медленно закипает, заставляя сердце сокращаться быстрее. Демон остановился и, запрокинув голову, провел ладонью по влажной шее. Волосы его посеребрились, и в открытых глазах блеснуло золото. Шелест шагов привлек его внимание. Казама убрал руку и обернулся вполоборота, устремив взгляд на приближающуюся фигуру.       - Как ты узнал, что я здесь, Амагири? – недовольно спросил западный лорд.       - Я попросил Шухея сообщить мне, когда вы отправитесь на прогулку, - поравнявшись с блондином, произнес Кюдзю, в голубых глазах которого отражалось неодобрение.       Чикаге прищёлкнул языком и, сложив руки на груди, повернулся к демону спиной.       - Ты мне нянька, что ли? – фыркнул он, продолжая свой путь. Кюдзю последовал за ним.       - Я ваш спутник, - спокойно отвечал демон, отставая от главы клана на полшага, - выбранный Норио-сама, чтобы охранять вас и следить за тем, чтобы вы не наделали глупостей, - Чикаге покачал головой. – Казама, вам лучше не разгуливать в своим истинном облике.       - Амагири, сейчас ночь. Здесь никого нет, - огрызнулся блондин, явно недовольный тем, что его уединенную прогулку прервали. - Возвращайся в поместье, - Кюдзю проигнорировал эти слова. – Это приказ, - добавил западный лорд с нажимом.       Амагири остановился, и Чикаге, пройдя ещё пару шагов вперед, прервал свой путь и обернулся.       - Что? – усмехнулся он, видя на себе строгий взгляд демона. – Хочешь ослушаться меня?       Кюдзю в ответ лишь вздохнул и, отрицательно качнув головой, поклонился.       - Ладно, - когда Амагири хотел уже было отправиться назад, проговорил Чикаге, оборачиваясь к нему спиной, - оставайся, если это так уж тебе нужно.       Полуприкрыв глаза, глава клана продолжил идти вперед и еле слышно усмехнулся, услышав нагоняющие шаги. Амагири не торопился, а потому поравнялся с блондином не сразу. Они шли в молчании, слушая только шелест собственных шагов, да далекий вой то ли ветра, то ли волка. Плотные облака, закрывшие небо, не давали пролиться ни единому лучику слабого лунного света.       - Как ты думаешь, - начал Чикаге, не смотря на своего спутника; голос его звучал тихо и ровно, - почему Шин предал нас?       - Не знаю, - ответил Амагири, опустив взгляд себе под ноги. – Не думаю, чтобы я дал другой ответ, если бы предателем оказался кто-либо другой, - Чикаге ухмыльнулся, закрыв глаза. – Шин так ничего и не сказал вам?       - Ничего, кроме того, что ты и так слышал. «Демонов и так рано или поздно уничтожат», - фыркнул Чикаге, поведя плечами. – Что же он? Сдался? По мне так слабая мотивировка, особенно для Шина.       - Он всегда был верен клану, - продолжил размышления Кюдзю, - и не раз рисковал жизнью ради него. Странно, что его мировоззрение так поменялось.       - Мировоззрение? – вздернув бровь, обратился к Чикаге к Амагири. – Не смеши меня. Шин был взращён специально для того, чтобы стать солдатом и соглядатаем. Таких воспитывают так, чтобы у них не было своего мировоззрения. Они лишь следуют приказам.       - Ваши рассуждения подчас слишком резки, - сухо заметил Амагири.       - А ты хоть раз видел Шина вне исполнения своих обязанностей? Он всегда стоял на страже, поскольку к жизни обычной его не приучали… Тогда были споры между кланами, поэтому не удивительно, что понадобился такой, как он, – не думающий, лишь исполняющий.       - И всё же мы не могли заглянуть в его душу, - блондин повел печами. – Однако, следуя вашим рассуждениям, выходит, что кто-то приказал ему пойти против клана? Кто-то свой.       Чикаге стиснул зубы и шумно выдохнул через нос.       - Не знаю… Возможно, - сказал он, в задумчивости сощурив глаза.       - Но если так, то зачем? Зачем демонам понадобилась идти против демонов?       - Если бы я знал ответ, то уже давно поймал бы крыс, - процедил сквозь зубы Чикаге, до боли стиснув пальцы на сложенных руках.       - Шин был близок только со своей семьей, - нахмурившись, проговорил Амагири и посмотрел на идущего рядом угрюмого блондина. – Но Арисава не могут быть предателями, - то ли утвердительно, то ли вопросительно добавил Кюдзю.       - Их семья столетьями была предана клану, и сейчас не похоже, что они изменили решению, принятому тысячи лет назад, - отрешенно пробормотал Чикаге. – Рафу – хороший лидер, Норио ценит его. Он бы не допустил повального предательства внутри семьи. То, что он не выдал Шина сразу, я могу понять… - Казама замолчал, вперив острый взгляд в ночную мглу.       - Шин что-то говорил о вашем двоюродном брате?       Чикаге покачал головой и сощурил глаза, вспоминая реакцию Арисавы. Он тогда сидел на земле, крепко привязанный к дереву, тяжело дыша и отплевывая кровь. Попытки разговорить демона без применения силы ни к чему не привели, и тогда пришлось взяться за оружие. Шухей стоял чуть поодаль, готовый в случае чего ринуться на подмогу, пока же он охранял «беседующих» демонов. Рю и Широичи, которые уже закончили погребение собрата, ожидали вдалеке.       - Что ты можешь сказать о медальоне? – спросил Чикаге, держа руки крепко стиснутыми на груди. Взглядом он испепелял бывшего собрата, но не подходил близко, боясь, как бы бурлящая в теле сила вновь не пробудилась.       - Ты слышал вопрос Казамы-сама, - прорычал Кейкен, который занимался непосредственно пытками. Он прокрутил воткнутое в плечо Арисавы лезвие катаны, по миллиметру направляя его в сторону сердца. Кровь сочилась из глубокой раны, которой не позволяла зарасти холодная сталь.       Шин сдавленно прохрипел – сквозь его стиснутые зубы стекала кровь вперемешку со слюной – и, подняв голову, приоткрыл глаза, чтобы посмотреть на стоящего напротив него западного лорда.       - Зачем ты украл его? Зачем убил людей Сацума? – тяжело сглотнув, задал вопрос блондин, и голос его прозвучал ещё жестче. – Ответь, и я прикажу прекратить это, даже если ты больше ничего не скажешь.       В черных глазах Арисавы промелькнуло удивление, и он с недоумением нахмурил брови, всмотревшись в лицо главы клана. Эта реакция продлилась не более секунды, после чего к демону вернулась привычная отрешенность. Он наклонил голову и так ничего и не ответил, несмотря даже на то, что Кейкен воткнул в его бок танто по самую рукоять. Арисава дернулся от боли.       - Глава клана спрашивает тебя! Отвечай, предатель! – рыкнул демон, схватив Шина за челюсти, тем самым подняв его голову. Арисава лишь равнодушно посмотрел на Чикаге.       - Хватит, Кейкен, - вздохнул Казама; Кейкен взглянул на него, потом на Шина, и, хмыкнув, с поклоном отошел.       - Вы уверены, Казама-сама? – подойдя к лорду, тихо спросил он. – Если…Если отсечь ему руку, например, то он, возможно бы, раскололся. Боль была бы слишком сильной.       Чикаге скривился от этих слов и холодно посмотрел на опытного воина. Кейкен был старше блондина на сорок лет, хотя внешне ему нельзя было дать больше пятидесяти. Он знал, о чем говорил, и если бы Казама решился последовать его словам, то, кто знает, может, Шин и сказал бы что-то.       - Ты это сделаешь? – неотрывно смотря в глаза Кейкена, угрюмо спросил Чикаге.       - Если вы прикажете, то сделаю, - прочистив горло, ответил демон, бросив косой взгляд в сторону Арисавы. – Он предал нас, - произнес он, словно уверяя этим и себя, и главу, - и не заслуживает сострадания.       - Это так, - вздохнул Чикаге и, положив ладонь на рукоять катаны, подошел к Шину. Тот не поднял головы, бока его тяжело опускались и поднимались, моментами по его телу проходил спазм, и мышцы на груди и животе болезненно сокращались, отчего сильнее начинала течь кровь. Казама смотрел на это с отвращением и с жалостью, ведь рядом с ним всё же находился демон из родного клана. Он знал Шина, будучи ещё ребенком. – Задам тебе вопрос ещё раз. Почему?.. – спросил Казама, сверху-вниз смотря на него.       Арисава молчал. Шумно выдохнув, Чикаге нагнулся к нему и сначала выдернул катану, отчего Шин тихо простонал и ещё ниже нагнул голову, затем был извлечен танто. Кровь хлынула из обеих ран, но их края тут же стали зарастаться.       - Я ведь доверял тебе, Шин, - твердо произнес Казама, плотно сжав челюсти. – Или моё доверие для тебя ничего не значило, как и честь клана, честь собственной семьи?       - Казама-сама… - прохрипел Шин после долгого молчания, когда Чикаге хотел уже обернуться к нему спиной. Блондин встал к нему вполоборота, и мужчина приподнял голову, взгляд же его оставался опущенным. – Рафу…знает...обо мне?..       Казама нахмурился и прищурил глаза.       - Знает, - ответил он, в ожидании смотря на Шина. – Как и все Арисава.       Черноглазый демон закашлялся и, с трудом сглотнув, медленно кивнул.       - Больше ты ничего не скажешь?       Арисава молчал.       Чикаге поправил фамильное украшение на шее, которое стало отчего-то сильнее стягивать её.       - Казама?       - Мне показалось, что Шин не знал о медальоне, как и убийстве людей Сацума.       - Но вы ведь не думаете, что это мог быть Макото?       - Учитывая, что это Шин видел его, то можно предположить, что он соврал, чтобы подставить его. Однако Шин тогда должен был бы знать о медальоне.       - Он мог сыграть удивление.       - Мог, но не думаю, что стал бы. Его реакция выглядела искренней.       - Если предположить, что это сделал союзник Шина, то тот всё равно должен был бы знать.       - Да, странно было бы утаивать от него то, что подставили другого демона… - согласился Казама, в задумчивости поджав губы. – Ладно, - вздохнул он, прикрыв глаза, - я устал это обсуждать сегодня. Ты отправил Джикоши к Бенджиро?       - Да, - кивнул Амагири. – Он покинул поместье ещё час назад.       - Хорошо.       Увы, от Шина не удалось получить ни одного точного ответа, и вопросы так и продолжили мучить Чикаге, один из которых касался писем северного клана. Узнали о них совершенно случайно: пять дней назад Кюдзю заметил кружащего над поместьем почтового голубя. У птицы было подбито крыло, и она быстро скрылась за конюшней. Однако же когда Амагири подошел к жердочке, на которую садились птицы, там никого не было, – только под ногами лежало втоптанное в землю перо. Утро было ранним, и никого из демонов рядом не было, кроме Шина, отвечающего за безопасность поместья. Он ответил, что голубя не видел. Кюдзю всё же передал о случившимся Чикаге, на что тот приказал Хаябусе, ловчему клана, отличавшемуся не худшей скрытностью, чем Шин, обследовать покои Арисавы и проследить за ним. Слежка ничего не дала, а вот на третий день поисков в комнате Шина Хаябуса обнаружил две голубые ленты, похожие на те, которыми перевязывают лапку почтовым голубям северного клана. На одной из лент было маленькое алое пятно. Писем же найти не удалось. Но и этого было достаточно, чтобы зацепиться за след. Поскольку Чикаге хотел поймать Шина с поличным, Хаябуса и Кюдзю принялись готовить ловушку. Сам же глава на следующий день ещё более удостоверился в личности предателя утром, когда уточнил, что Шин тренировался паучьей технике, а потом и вечером, когда уже открыто сказал обо всем Рафу. Арисава был подавлен, но признался, что подозревал брата – только верить не хотел. Так, он отсутствовал в день смерти Кохаку, но тогда он должен был следить за Кано, который как раз тоже был за пределами поместья, – сопровождал Аяме на рынок. Вот только когда Шин вернулся, то Рафу заметил, что он брал с собой боевые нити, которыми уже давно не пользовался. Шин объяснил, что тренировался, и Арисава старший решил поверить ему. В ночь на текущий день Кумо, который тоже охранял поместье, только его южную и восточную стены, пропустил пятерых демонов, должных поджидать Казаму и Шина у горы Сёдзи. От Чиё эта пятёрка получила ядреный настой из смеси различных трав. Поскольку аконит кончился, то старушка предложила сокрыть запах ауры при помощи сильного и резкого травяного запаха, который мог бы также натолкнуть Шина на мысль о яде. Так Арисава и был захвачен в ловушку. Что же касается писем, то Чикаге, хоть и ничего не смог выпытать о них, понимал, что если Шин уничтожал их, то в них содержалось что-то такое, что лорд не должен был узнать. Это наводило не на самые радужные мысли о северном клане, особенно принимая во внимания то, что южный, возможно, был уже уничтожен.       - Кстати, - вспомнил Чикаге, вновь поправив фамильное украшение, - зачем Ширануи приходил сегодня?       - Проведать Юкимуру-доно, - слегка нахмурившись, ответил Амагири, искоса поглядывая на лорда, на покрасневшей коже которого выступали капельки пота. – Он также хотел узнать, не приходило ли больше писем от О-Сен-химе-сама. Я сказал ему, что письмо было, но о его клане ничего сказано не было. Казама, вы в порядке? – не выдержал и спросил Кюдзю. Благодаря отличному ночному зрению он прекрасно видел, что Чикаге утирает пот, катящийся по его шее, что, учитывая далеко не жаркую погоду, было странным.       - Отлично, - огрызнулся Чикаге, зло посмотрев на своего спутника, и резко развернулся в обратную сторону. – Возвращайся в поместье, - проговорил он, как можно спокойней и равнодушней. – Я вернусь чуть позже. Это приказ, - настойчиво добавил он, помня прошлый случай.       Казама чувствовал, как тайная мощь вновь закипает в нем. Она легко откликалась на сильные эмоции и сейчас грозилась если не вырваться наружу, то хотя бы частично преобразить демона. Амагири был первым в списке тех, кому Чикаге не хотел раскрывать своего секрета, а он как назло не уходил!       - Что ты встал, Амагири? Приказа не слышал? – рявкнул Чикаге и, отвернувшись от своего спутника, быстрыми шагами пошел по дороге. Сердце билось, как сумасшедшее, доставляя своему обладателю изрядную боль. Вены пульсировали под кожей, на которой начинал проступать красный рисунок. К своему удивлению, Чикаге обнаружил, что этот приступ становился сильнее, чем предыдущие. Проскальзывающее желание убить, неважно кого, было тому достойным доказательством.       «Вот черт!» - раздраженно подумал Чикаге, вынужденный остановиться. Он сгорбил спину и схватился за шейное украшение, которое, казалось, душило его.       - Казама! – Кюдзю хотел было подойти к демону, но был остановлен предупреждающе выставленной рукой.       - Не подходи! – прошипел Чикаге, борясь с собственной трансформацией.       «Не здесь и не сейчас. Только по моему желанию», - внутренне твердил он самому себе, стараясь побороть рвущегося на волю зверя. Он спал долго и, пробужденный, больше не хотел отсиживаться где-то глубоко-глубоко в душе своего хозяина.       - Черт возьми, Амагири, это был приказ! – прикрикнул на подоспевшего Кюдзю Чикаге и невольно опустил руку на рукоять катаны, крепко стиснул её, но затем отпустил.       - Что вы наделали?.. – только и смог прошептать Амагири, в ужасе смотря на тянущиеся вдоль шеи демона зигзагообразные красные линии. Не зная, как помочь он коснулся плеч лорда. Даже через ткань хаори и кимоно можно было почувствовать, какая горячая у него кожа.       - Отойди! – рявкнул Чикаге, смахнув с себя руку Кюдзю и вынул из ножен катану, обернувшись к нему. Амагири вынужденно отступил, и Казама, зло глянув на него, обессиленно воткнул лезвие в землю, и оперся на рукоять. Он тяжело дышал. Вокруг него, словно всполохи молний, вспыхивали пурпурно-голубые разряды.       - Казама! – позвал его Амагири и сделал уверенный шаг ему навстречу, но блондин резко выпрямился и сам сделал выпад. Лезвие катаны застыло в паре сантиметров от горла Кюдзю. Рыжий демон перевел взгляд сначала на лезвие, затем, медленно, на его обладателя. Казама стоял ровно и слегка улыбался. В его желтых глазах не было ни капельки безумия, а о прошедшем приступе напоминали только капли пота, покрывающие открытые участки кожи, и начинающие пропадать алые полосы. – Слава богам… - вздохнул Кюдзю, в голове уже подбирая слова для выговора своего бестолкового господина. Повезло, что всё обошлось.       - Хех, - устало усмехнулся Чикаге, опуская своё оружие, - не побоялся, что я проткну тебе глотку?       - Я вам доверяю, - сухо ответил Амагири и подошел к утирающему лицо блондину. – Вы в порядке?       - В порядке, - фыркнул он, убирая катану в ножны. Кюдзю стоял рядом, и Чикаге прекрасно знал, какой разговор сейчас последует. – Ни слова не хочу от тебя слышать, - произнес он, поправляя хаори; дыхание постепенно выравнивалось. – И не смотри на меня так.       - А как вы прикажете мне на вас смотреть? – хорошо знакомым с детства отчитывающим тоном начал Кюдзю, на что Чикаге прищелкнул языком и недовольно взглянул на своего спутника. – Вы хоть понимаете, с какой силой связались, Казама?       - Со своей собственной, - фыркнул западный лорд, начиная движение по дороге. – Возвращаемся.       - Давно?       - Амагири, назови мне хоть одну причину, по которой я, глава клана, должен отчитываться перед тобой, - пребывая в крайне дурном настроении из-за произошедшего, раздраженно проговорил Чикаге. Вдруг Кюдзю, который шел рядом, схватил его за плечо и развернул к себе. Такой дерзости Амагири не позволял себе даже ещё будучи при совсем юном блондине. – Ты что делаешь? – смерил его взглядом Казама.       - Казама, вы, должно быть, не понимаете. Эта сила убьёт вас! Вы поступаете исключительно безрассудно, учитывая, что…       - С какой стати она должна меня убить? – огрызнулся Чикаге, с вызовом посмотрев на своего спутника, возможно, впервые потерявшего контроль над своими эмоциями. – Она моя. Собака не укусит своего хозяина, если правильно воспитана.       - Тогда вам напомнить о том, что случилось с вашим дядей? И то, что с ним произошло, можно ещё считать наименьшей из зол.       - Он был слабаком, не способным даже контролировать собственную силу! – оскалился Чикаге, и Кюдзю с досадой услышал в его словах, слова Норио. – Я не такой, - уже спокойней произнес блондин, отвернувшись и продолжив свой путь. – С ума не сойду, в монстра не превращусь тем более. Закроем эту тему. Думаю, я не должен тебе говорить, чтобы ты молчал об увиденном, - добавил он, холодно взглянув на хмурого Кюдзю.       - Казама, зачем так рисковать? Эта сила почти неподвластна.       - Хм-м, Бенджиро освоил её, как дети осваивают превращения.       - Он исключение.       - В чем его исключение? – вспылил Чикаге. – Его кровь не чище моей, если я, конечно, всё знаю.       - Казама! – возмущенно воскликнул Кюдзю.       - Что?! – рявкнул демон и, фыркнув, отвернулся. Какое-то время он молчал, видимо, поняв, что перегнул палку. Амагири тоже ничего не говорил, но по его сверкающим в ночи глазам было видно, что ему есть, что сказать, но он ждет объяснений от Казамы. – Когда предателем может быть любой, - глухо начал Чикаге, чем привлек на себя взгляд Кюдзю, - лучше быть в разы сильнее этого любого. Не подумай неправильно. Это не трусость. Это…       - Можете не объяснять, - прервал его Амагири, глубоко вздохнув. – Я понимаю вас. К тому же, трус бы не решился осваивать эту силу, - блондин усмехнулся. – И всё же вы поступили ужасно опрометчиво, Казама. Сегодня вы справились с ней, но…       - Но справлюсь, - отрезал Чикаге. – Я пока не научился вызывать её. Она появляется спонтанно, но приступы я подавляю без особого труда, - он пытался не вспоминать, что сегодня практически потерял контроль. – Нет причин для беспокойства, - улыбнулся глава клана. Я приручу её, - повисло молчание. – Ты замолчал, - заметил Чикаге, искоса поглядев на Кюдзю.       - Не вижу смысла более продолжать разговор, - устало произнес демон, прикрыв глаза. - Вы ведь меня всё равно не послушаете, - Казама ухмыльнулся. – Просто прошу вас, будьте осторожны.       - Буду. Но в случае чего, я рассчитываю на тебя, - улыбнулся блондин.       - Казама… - настороженно прошептал Кюдзю, вперив в него пронзительный взгляд голубых глаз.       - Это была шутка, - пожал плечами лорд. – Расслабься.       - Мне кажется, вы чего-то не договариваете.       - Успокойся, Амагири. Окончим на сегодня разговоры. Я устал.       - Как прикажете… - вздохнул Кюдзю, с сожалением понимая, что даже если бы заранее узнал о том, что Чикаге хочет разбудить дремлющую в нем силу, то всё равно ничего не смог бы сделать. Рядом с ним шел демон с гордо поднятой головой, который никогда не менял своих решений.       Чикаге поднялся в свои покои. Закрыв створки сёдзи, он прошел к своему футону и, стянув с плеча машинально захваченное с колодца полотенце, принялся раздеваться. Казама уже расслабил пояс кимоно, когда взгляд его скользнул по соседним дверцам. Задержав на них свой взор, демон фыркнул и, вновь затянув оби, но уже на запахивая полы кимоно, неторопливо прошел в чужую комнату. Одной ногой переступив через порог, Чикаге заглянул в покои Юкимуры и тут же заметил её, дремлющую за столиком.       «Может ли быть, что ждала меня?» - удивился он и еле заметно улыбнулся.       Казама тихо подошел к Чизуру и усмехнулся, заметив у её ног свернувшуюся в клубочек Полосочку. Он сел за столик рядом с девушкой и, подперев щеку рукой, задумчиво обвел спящую демонессу взглядом из-под полуприкрытых глаз. Юкимура крепко спала, положив голову на сложенные на столе руки. Её распущенные волосы мягкими волнами лежали на её плечах и стекали на столешницу. Она дышала ровно и бесшумно. Веки её подрагивали во сне. Созерцание Чизуру приятно успокаивало демона, позволяя абстрагироваться от окружающей действительности, поддаться любви, будь она неладна.       - Сегодня я ещё даже не видел тебя, - прошептал западный лорд с полуулыбкой на губах и осторожно коснулся макушки Юкимуры, подушечками пальцев чувствуя мягкость её волос.       Девушка была укрыта одеялом, и Казама догадался, что Джун вновь взяла на себя обязанности её служанки. Мия бы не стала сентиментальничать и разбудила бы Чизуру. Что ж, Чикаге не был против того, чтобы Джун оставалась подле Юкимуры, в конце концов они обе привыкли друг к другу, но мстительная натура демона не готова была снять с полукровки взваленной на неё работы. К тому же, Аяме с утра этого дня не было в поместье, как и Кано. Чикаге не особо, вернее, совсем не расстроился от этой потери. Для него было не малым удивлением, когда Аяме, которая, казалось, дежурила всю ночь у его покоев, лишь бы не пропустить его утром, рассказала, что покинет клан. Он знал об этом заранее – Кано говорил, и она сама об этом знала. Зачем тогда приходила? Думала, что её оставят, может, признаются в её незаменимости? Чикаге по её глазам видел, что именно этого она и ждала, и он дал ей желаемое по-своему и исходя из своих интересов, ведь всё-таки неразумно было отпускать демона из клана, когда вокруг творилось черти что. Теперь у Казамы был приставленный к Кано, – громкое слово для Аяме, но всё же, – шпион. Так было безопаснее.       Взгляд демона скользнул по приоткрытым губам Юкимуры, и он, сглотнув, отвернулся. Если бы он мог сейчас коснуться их… Блондин зажмурился. И он, действительно, мог. Чикаге вновь взглянул на девушку. Он знал точно, что ни полукровки, ни, тем более, человеческие женщины для него не сравнятся с ней. Возможно, даже другие демонессы… Нет, точно. Она одна для него, и если… Завороженный, он уже почти коснулся губами щеки Юкимуры, когда краем глаза заметил выглядывающую из-по девичьих пальцев фотографию. Невольно оскалились клыки, но Чикаге быстро взял себя в руки и даже улыбнулся.       - В любом случае, было бы нечестно, - прошептал он, поднимаясь на ноги, - даже обидно, - добавил он, смотря на Юкимуру. – Когда я буду целовать тебя, Чизуру, ты точно не будешь спать, - с усмешкой пообещал он и исчез в своих покоях.

***

      Море утопало в сизой дымке, скрывающей грань между небом и землей. Сонно покачиваясь на волнах, корабли дремали у пристани, и только рыболовецкие лодочки отважно бросались в туман, чтобы постепенно исчезнуть в нем. Только слабый свет захваченного с собой фонарика проглядывал сквозь молочную пелену. Желтые огни, словно призраки, медленно летали над черными волнами. С неба, кажущегося столь близким, что можно было поднять руку и коснуться густых, серых облаков, сыпался снег вперемешку с дождем.       Кё сидел на низкой ограде пристани, подтянув к груди одну ногу, и отрешенно всматривался в неясный горизонт. Он уже давно весь промок, но холод и сырость, похоже, совсем не беспокоили его. Ширануи лишь морщился, когда холодный порыв ветра отправлял ему в лицо колкий дождь, и поправлял свой шарф, слишком потрепанный и тонкий, чтобы защитить от непогоды.       В тумане показался приближающийся желтый огонек, а вскоре из дымки выглянула лодка. Весла с шумом опускались и поднимались, с проталкивая острый нос лодки через черные воды.       - Эй, парниша, - услышал Ширануи хриплый оклик и посмотрел на подплывающих к пристани рыбаков, - погода, чай, не летняя, чтобы так прохлаждаться.       Тусклый взгляд демона в мгновение потеплел, и южанин слегка улыбнулся. Он присвистнул, когда лодка приблизилась.       - Неплохой улов для такой погоды, - заметил Ширануи, спрыгнув с ограды, и помог пришвартовать рыболовецкое суденышко.       - Спасибо, - улыбнулся, поднявшийся на пристань рыбак, низкого роста старичок. – А улов, да, стоящий. Не зря в такую рань поднялись, да и с метелицей этой, - он поморщился и поправил на плечах соломенный плащ, - негодяйкой, справились. Верно, Субару?       Молодой человек, который, очевидно, сопровождал отца кивнул и повесил через плечо палку. С обоих её концов была намотана леска и на ней вниз свисала рыба.       - А ты что же тут сидишь? – спросил добродушный старик, помогая сыну подняться с лодки на причал. – Случилось, что ли, что? – уже с осторожностью добавил он, посмотрев на южанина. Кё часто бывал в порту, и многим он уже примелькался.       - Да нет, - повел плечами демон, с тоской взглянув на море, - ничего, - улыбнулся он. – Ладно, бывай, старик! – усмехнулся он и, махнув рыбакам рукой, пошел прочь.       - Эй, парень, постой! – Ширануи обернулся. – Куда же ты пойдёшь в таком виде? Заболеешь ещё ненароком. Пойдем с нами, отогреешься хоть, - предложил пожилой рыбак, переглянувшись с сыном.       Ширануи с секунду колебался и, пожав плечами в ответ на свои какие-то мысли, согласился с предложением.       - Ну, спасибо, старик! - широко улыбнулся демон, подходя к ожидающим его людям.       Деревня, в которой жило семейство Сорамизу, примыкала к порту Хакодате. В ней, в основном, жили рыбаки. Несмотря на ранний час, мало кто оставался не бодрствующим. Ацуши, тот самый старик и глава семьи Сорамизу, с открытой душой принял Кё в свой дом. После удачной рыбалки, должной не только накормить семью, но и принести доход, Ацуши хотел со всеми поделиться своим хорошим настроением. К тому же, он давно знал Ширануи, только издалека. Дело в том, что южанин часто ошивался в порту, курсируя от таверн до рыболовецкого причала. Благодаря легкому характеру и прекрасному чувству юмора, Кё заработал себе благосклонность местных обитателей. Он делился с ними какими-то выдуманными, захватывающими байками, нередко чем-то помогал. Кроме того, местным нравилось то, как южанин поддевает иностранцев. Совсем недавно по порту из уст в уста передавалось, как «тот смуглый паренек» в таверне поспорил с «каким-то британским адмиралом» и, устроив с ним соревнование по стрельбе, выиграл новенький револьвер. Неизвестно, спорил ли Кё с действительным адмиралом, но ещё один револьвер у него и вправду появился.       Пока жена Ацуши занималась принесенной рыбой, отец семейства и трое сыновей, один из которых, Субару, был восемнадцати лет, а двое других – десяти и шести, сидели вместе с Кё вокруг ирори. Стрелок был угощен легкой закуской, и ему даже было предложено кимоно на смену промокшей одежде, но Кё отказался. Какое-то время он развлекал мужчин семейства беседой, буквально влюбив в себя детишек, восторженных приключениями храброго стрелка и удивительными описаниями мифических существ. С усмешкой он слушал, как дети подкрепляют его слова своими познаниями о некоторых ёкаях, в том числе и они. Забавно и горько было слушать про самого себя в виде огромного клыкастого звероподобного человека, который, обладая чудовищной силой, прячется в лесах, а по ночам выходит в деревни и крадет непослушных детей да загулявшихся взрослых, чтобы съесть их.       В тепле да за разговорами Ширануи разомлел и вскоре задремал. Ацуши, сердечная натура которого чувствовала, что у стрелка что-то случилось, не стал будить его и позволил немного отдохнуть в своем доме.       Сквозь пелену сна Кё услышал шум голосов, и приоткрыл глаза. Во сне он лег на татами подле ирори и сейчас, проснувшись, растерянно поднялся на руках и огляделся.       - Уснул? – удивился стрелок, узнав обстановку домика Сорамизу. – Хэ-э… Старею, - усмехнулся он и, зевнув, сел.       «Жалкие людишки, - без злобы подумал Кё с легкой улыбкой на губах, смотря на потрескивающее пламя ирори, - были бы вы так добры ко мне, если бы знали, кто я на самом деле?»       - Ох, молодёжь! Нашла, что обсуждать, - донесся до Ширануи голос Ацуши из соседней комнаты.       - Да ладно вам, дядя, - отвечал ему звонкий, молодой голос. – Мы же так просто. Уж больно хороша была девушка!       - Да, красивая, - подтвердил Субару. – Шла так гордо и важно… Хотя какой-то толстоватой показалась.       Раздался смех.       - Да ну тебя! Зато у такой есть за что ухватиться. Неудивительно, что её взяли с собой. С такой, наверное, здорово развлечься. Кожа у неё такая красивая, смуглая…       - Хорошо, что мать не слышит, - вздохнул Ацуши. – Где же вы такую увидели-то?       - Вроде как кто-то из клана Тёсю к нам пожаловал, - объяснил Субару, и Ширануи, который хотел заново собрать хвост, услышав это, напряженно замер. – Мы заметили их как раз тогда, когда они на берег высаживались.       - И среди них была она. Вряд ли она из вельмож. Какую женщину возьмут! Хотя выглядела по-знатному роскошно. Куртизанку, наверное, взяли, чтобы нескучным путешествие было, - вновь раздался смех.       Кё в мгновение ока поднялся на ноги и, забыв завязать распущенные волосы, влетел в комнату, где беседовали люди. Сорамизу и ещё один молодой парень изумленно обернулись к стрелку.       - Когда они приплыли? – требовательно спросил Кё, вперив взгляд в юношей. – Тёсю! – гаркнул он, не услышав мгновенного ответа.       - Д-да с час, наверное, где-то, - пробормотал парень.       - А девушка, как она выглядела? Глаза, волосы?       - Ну… Красивая. Цвет глаз я не разглядел, темные какие-то, а волосы чёрные, волнистые до плеч, - показал рыбак на себе. – На твои похожи, да и смуглая она тоже была, - заметил он, недоуменно смотря на Кё.       - Быть не может… - пробормотал стрелок, ища взглядом что-то у себя под ногами.       - Что-то случилось, Кё-кун? – спросил Ацуши.       - Нет, всё хорошо, - быстро произнес стрелок. – Спасибо за всё. Было приятно пообщаться с такими людьми, как вы, - он улыбнулся, наскоро, но низко, поклонился и, махнув рукой на прощание, буквально вылетел из дома.       - Странно… - покачал головой парень, выглянув на улицу, на которой уже не было и следа демона. – Я думал, что этот смуглый парень с ними был.       - В смысле? – удивился Субару. Он тогда подошел позже к кораблю и особо не разглядывал гостей острова.       - Да ты не видел его, что ли? Вместе с той девушкой просто копия его была!