Сдать экстерном, или Мой репетитор

      Ещё одна рабочая неделя прошла для Франа незаметно. Милые, наполненные радостью, деньки пролетали настолько быстро, что, казалось, будто вчера ещё был вторник, а сегодня уже пятница! Но Кёнэ не обращал особого внимания на то, ведь был полностью увлечён той атмосферой, что поселилась в его доме не так давно. Благодаря Мукуро, конечно. Парень уже и не представлял своей обыденной жизни без своего репетитора. Этот мужчина стал ему по-особенному дорог. Настолько, что даже сам Фран уже не знал, как отпустит его тогда, когда ему придётся уйти… Но эти мысли разгонял Мукуро, каждый раз начиная говорить с Кёнэ о чём угодно, тем самым заставляя его забывать. Однако это было лишь на некоторое время. Ощущение чего-то тяжёлого, непередаваемо грустного так и не хотело покидать душу парня. Он и сам не знал, с чего бы это…       Но день только начинался. Сегодня утро для Франа было отчего-то самым лучшим — на улице было тепло, вовсю светило солнце, наконец обогревая холодную землю, так долго заливаемую дождями. На небе — ни единого облачка, всё чисто. Вот и раздался долгожданный звонок в дверь. Почему долгожданный? Да Кёнэ и сам не понимал причину своей буйной радости. Но хотел думать, что это в порядке вещей — так радоваться приходу друга. Только лишь Рокудо научил его наслаждаться жизнью, ценить дружбу, да, в конце концов, сам стал ему другом и просто близким человеком. Фран даже не знал, как жил без этого все свои шестнадцать лет. Синеволосый стал единственным, кого впустил в свою жизнь парень. И почему-то ему самому не хотелось, чтобы тот уходил… Наверное, он слишком… привязался? Может быть. Ведь тёплое приятное чувство продолжало греть и разливаться в душе. Что-то слишком новое. И слишком непонятное. Правильно ли это?       Фран открыл дверь, и в прихожую вошёл его репетитор. Сегодня начнётся всё заново. Эти обыденные, но настолько счастливые деньки безумно нравились Кёнэ. Каждый день был схож с прошедшим тем, что приходилось учить уроки и заниматься, обед и ужин как по расписанию; но вместе с тем каждый день был особенным, было в нём что-то такое, пусть то разговор или случайное прикосновение, что заставляло улыбаться и радоваться жизни. Для зеленоволосого это были самые счастливые моменты. Почему были? Да потому что сейчас, поздоровавшись с учителем, парень заметил, что с Мукуро что-то не то. Наверное, он стал более чувствительнее по отношению к людям, поэтому-то и заметил, что улыбка сегодня у Рокудо была какой-то неискренней. Почему-то Кёнэ подумал, что по пустякам синеволосый расстраиваться бы не стал… Значит, нечто плохое ждёт их впереди. Однако что?       Забыть зеленоволосого думать об этом заставили занятия. Вроде и Мукуро стал повеселее. Фран искренне хотел думать, что причина плохого настроения его учителя бессонница или какая-нибудь мелочь. Но понимал, что вероятность этого весьма мала…       — Так, я проверил твои решения. Всё верно! — сказал Рокудо, улыбнувшись своему ученику и как-то по-своему нежно потрепав его по голове. Теперь прикосновения репетитора казались Кёнэ какими-то особенными, которые были присущи лишь ему. Парню порой думалось, что Мукуро знал об этом…       — Это хорошо. У меня уже в следующий четверг будут тесты, — ответил зеленоволосый, приступив к следующему заданию. Мужчина, с минуту помолчав, вдруг спросил:       — Послушай, Фран, почему ты решил взять репетитора? Ты, со своими способностями, мог вполне сдать и один…       — Я вам уже настолько надоел? — усмехнувшись, спросил в ответ парень, однако увидев, что Рокудо собирается опровергнуть это, продолжил: — Ладно-ладно, я пошутил. Хм… на самом деле, я прекрасно понимал, что смог бы сам, но…       Кёнэ замолк, обдумывая, как бы произнести это.       — Не знаю, как это сказать… Просто, во-первых, это удобно, ну, а во-вторых… — Фран слегка смутился, — Я думал, что хоть как-то избавлю себя от одиночества. Каждый день общаться, неважно с кем. Наверное, из-за этого также…       Мужчина немного удивлённо смотрел на своего ученика.       — Вот значит как.       — Да… Но тогда… я ещё не знал, что смогу найти друга, — зеленоволосый и сам не понял, как смог произнести это. Ведь каждый раз самые простые фразы, касающиеся Мукуро, ему приходилось вытаскивать из себя клещами. Поэтому сейчас он чувствовал себя отчего-то не в своей тарелке, искоса поглядывая на репетитора. А тот просто улыбнулся.       — Я тоже рад, что смог найти тебя… — тихо проговорил Рокудо, почему-то тяжело вздохнув. На некоторое время он о чём-то глубоко задумался, а потом перевёл тему, вновь переключив внимание Франа на занятия. Но парень явно видел, что с Мукуро что-то не так. Создавалось ощущение, будто он… страдает? переживает? Тогда почему не скажет? Всё это очень волновало Кёнэ, но спросить прямо об этом пока не хватало храбрости и… доказательств. Синеволосый хорошо скрывал внутреннее состояние своей души, если поглядеть на него, так и не подумаешь, что у него что-то случилось; но зеленоволосый уже научился видеть истинное, то, что действительно происходило на душе у того. Но каких-либо доказательств этого не было вообще. Мало ли, может, парню лишь показалось? Поэтому он и не спешил в с выводами.       День же, как и многие предыдущие, прошёл незаметно. А Франу хотелось растянуть это время подольше. Ему уже просто нравилось находиться в обществе с учителем. Это был единственный человек, с которым он нашёл взаимопонимание. Кёнэ точно не знал, может ли существовать такая дружба, ведь у них была, по его мнению, огромная разница в возрасте. Целых восемь лет. Нужен ли он такой, обычный незаурядный подросток, умному и прекрасному мужчине? Ответа либо не было, либо он был, но настолько очевидным… В общем, этот вопрос уже давно мучил зеленоволосого. Хотя на самом деле ему не особенно хотелось знать правду, ведь порой она может быть и не такой приятной.       Сейчас же Мукуро и Фран решили выйти на их излюбленное место — балкон, чтобы попить чая и просто поговорить. Как всегда, на середине столика стояла фарфоровая миска с печеньем и конфетами, а рядом с ней — две чашечки, из того же сервиза, с дымящимся ароматным чаем. Погода на улице была великолепной, однако стало чуть прохладнее, поэтому Кёнэ пришлось надеть кофту потеплее.       — Мукуро-сенсей, я давно хотел спросить у вас совета… — начал было парень, искоса взглянув на репетитора.       — Конечно спрашивай! — Рокудо чарующе улыбнулся.       — Я тут над одной картиной для конкурса работаю, на которой нужно нарисовать ураган. А он у меня никогда красиво не получался… Я бы хотел спросить у вас, как у меня — получается или нет.       — Ну неси, давай посмотрим.       — Только обещайте, что будете честным! Если что не нравится — сразу скажите, — сказал парень, уже вставая с кресла. Синеволосый кивнул в ответ. Тот же убежал к себе в комнату и вскоре вернулся с листом бумаги. Подал его Мукуро, а сам сел снова на своё место. Несколько томительных для Франа минут ожидания, в который его репетитор критически оглядывал картину, и вот вердикт:       — Знаешь, очень даже неплохо. Но… — учитель приостановился, словно подбирая слова, — Но вот понимаешь, почему-то сразу видно, что рисовать такое — не твоё. Я даже не знаю, почему, но это лично моё видение картины. Смотри, слишком светлый фон на заднем плане. Ты же бурю изображаешь, а не ясную погоду. Дальше — эти деревья сильно гнутся к земле, а вот эти отчего-то стоят прямо. Разве так может быть? Если ветер, то он одинаково гнёт всех. И лучики солнца здесь ну никак не смотрятся. Ещё: в цветовой гамме ты использовал слишком много коричневого цвета. Конечно, буря это буря, и такой цвет придаёт некую тяжесть в общем, но не в таких же количествах.       Фран, раскрыв рот от удивления, смотрел на репетитора. Никогда бы он не подумал, что тот так ясно и чётко распишет его недостатки в картине. Просто человек и не заметил бы, но Рокудо… Что-то здесь не так.       — Мукуро-сенсей, вы заметили многое, на что обычный человек и внимания не обратил бы. Ну, обычный, то есть никогда не занимавшийся рисованием. Во всяком случае, в большинстве — это так. Тогда откуда же вы?..       — Должен признаться, мой ученик… — начал Рокудо, загадочно улыбнувшись, — что я был, примерно в твои годы, художником-самоучкой. Никогда не знал, как нужно было точно что-либо рисовать, поэтому до всего приходилось додумываться самому. К сожалению, денег особенно не было, чтобы ходить на курсы или в художественную школу, поэтому и получалось как-то так… На самом деле, тогда я много чем увлекался. Рисование было не основным…       — Вау! — только и смог выговорить Кёнэ, восхищённо глядя на синеволосого. — Так вы правда рисовали? Это же здорово! Эх, как я много о вас не знаю…       Парень призадумался.       — Но всё равно спасибо за советы, я обязательно приму к сведению. А расскажите ещё, чем вы увлекались? — зеленоволосый с интересом взглянул на учителя.       — Тебе это правда так интересно? — Увидев в ответ несколько энергичных кивков, мужчина продолжил: — Ладно, хорошо. Устраивайся поудобнее и слушай.       Фран беспрекословно поступил так, как сказал ему репетитор — уселся на диванчике поудобнее и, взяв чашечку с чаем и печенье, обратился весь во внимание. Мукуро тихонько засмеялся так, как умел только он — не со злостью, а по-доброму и особенно искренне.       — Что смешного?       — Да ты так безоговорочно послушал меня… Это даже мило, — сказал Рокудо, нежно взглянув на парня, отчего заставил того слегка смутиться.       — Я всегда буду делать так. Ведь вы же — мой друг… Плохого не скажите, — пробубнил Кёнэ, сверля глазами пол. Внезапно его лицо приподняли ладони синеволосого, будто заставляя смотреть в глаза.       — Ты настолько мне веришь? А если я скажу сделать что-нибудь, выходящее за рамки правил? — Мужчина усмехнулся, думая, что Фран лишь растеряется и не сможет ничего сказать, но очень удивился, когда тот вполне серьёзно ответил:       — Мне всегда было плевать на правила! Я же аморален… Так что рискнуть готов когда угодно… — Парень и сам удивился, откуда такая говорливость, и увидел немного озадаченное лицо Мукуро.       — Аморален? Это чем же? — поинтересовался он, отпустив лицо зеленоволосого. Только теперь Кёнэ понял, какую чушь сморозил. Какая к чёрту аморальность? Он вроде всегда и во всём был нормальным и обычным. Или это какая-то неосознанная оговорка? В общем, ничего дельного Фран так и не сказал, так что Рокудо, улыбнувшись, принялся за свой рассказ:       — Если честно, большее время я уделял фокусам…       — Фокусам? — удивлённо переспросил парень, во все глаза уставившись на репетитора. — Это же очень необычно!       — Ну да, фокусам… Да ничего необычного в этом нет! Просто отыскал где-то книжку и понеслось… — Синеволосый был слегка смущён таким восторгом со стороны своего ученика.       — А покажете хоть один?       — Ох, хорошо, — Мукуро улыбнулся. — Смотря что ты хочешь увидеть. Но ладно, покажу, за неимением инвентаря, что-нибудь обычное. Мне будут нужны карты, монетки, книга и…       Не успел он и договорить, как зеленоволосый сорвался с места и побежал искать все названные предметы. Через пару минут он уже вернулся вместе со всем этим и положил на стол, а сам сел, внимательно глядя на учителя. Тот первым делом взял колоду карт и, вытащив их из коробочки, начал отсчитывать.       — Смотри, сейчас я возьму 20 карт. Совершенно любых. Разложу их по парам. Ты должен запомнить одну из них. Я могу даже отвернуться, если боишься, что я прослежу за твоим взглядом. А потом… я, не без помощи магии, конечно, попытаюсь их угадать.       А Фран, прекрасно осознавая, что в этом мире магии нет, готов был поверить и в это, если Мукуро ему докажет. И вот на столе перед ним разложены десять пар; Рокудо демонстративно отвернулся. Парень выбрал пару: король крести и валет пики.       — Я выбрал.       — Отлично! Через некоторое время я ещё кое-что спрошу у тебя, но, а теперь… мой милый ученик, наблюдай: здесь будет магия и только магия. Никакого обмана, — загадочно произнёс мужчина, собирая карты по парам. Кёнэ же пристально вглядывался в действия Мукуро, всё равно ища подвох или какую-то зацепку, чтобы отгадать, в чём суть фокуса. Фран с детства любил не слепо верить иллюзиям, а постоянно думать и догадываться, как же это получилось. Наверное, он снова казался странным на фоне остальных детей, разинувших рты от удивления…       Рокудо же начал раскладывать карты в каком-то порядке, понятному только ему самому. Разложив их до конца в четыре ряда, он спросил у зеленоволосого:       — Скажи, в каком ряду или рядах находятся твои карты. Если хочешь, я могу отвернуться.       — Отвернитесь, — сказал Фран, со всей серьёзностью отнесясь к делу. Синеволосый засмеялся, но послушно отвернулся. — Мои карты находятся в первом и третьем рядах.       Повернувшись, репетитор без промедления вытащил короля крести, который находился в самом начале ряда, и валета пики, который был вторым в своём ряду. Он всё-таки спросил, хотя и так видел, что удивлению Франа не было предела:       — Это твои карты? — Тот кивнул, ахнув от восторга.       — Мукуро-сенсей, но как?.. Как вы смогли это сделать? Это же невероятно! — Кёнэ был в восхищении от происходящего, словно маленький ребёнок. Он внимательно смотрел в глаза Мукуро, силясь найти ответ там.       — Боже, ты такой милый! Как дитя радуешься такому немудрёному фокусу… — проговорил Рокудо, улыбнувшись и подперев голову рукой.       — Но это же правда классно! Я сколько ни думал, так и не смог понять, как вы это смогли, — Кёнэ улыбнулся в ответ. — А покажете что-нибудь ещё?       — Конечно! Для тебя — сколько угодно. Принеси кружку или стаканчик, главное — чтобы был непрозрачным, — Парень кивнул и стремглав побежал в кухню. Пришлось долго искать кружку — чистых почти не осталось. Но вот дело было сделано, и зеленоволосый возвращался на балкон. Когда зашёл, то увидел своего учителя, который, низко склонившись, подпёр рукой лоб и невероятно грустным взором смотрел куда-то в пустоту. Этот взгляд… полный боли, печали и чего-то ещё, заставляющего сжиматься сердце… Как только Мукуро заметил Франа, сразу же выпрямился и натянуто улыбнулся. Но Кёнэ было достаточно этого взгляда… Он всё понял. Понял, что ничего хорошего ждать не следует. Что-то случилось. Определённо.       — Дай мне кружку, — Парень протянул её тому. Мужчина взял и запустил ладонь на её дно и мгновенно вытащил. Зеленоволосый не понял, зачем это было сделано, но продолжил наблюдать.       — Смотри, у нас есть пять монеток. Сейчас я положу их в кружку. А потом, шестую, я положу туда тоже, но немного другим способом — через книгу. Монетка пройдёт сквозь неё, — Фран с изумлением смотрел на учителя. Неужели это реально?       А Рокудо преспокойно взял кружку и стал по очереди опускать туда монетки быстрыми и ловкими движениями. Они падали на дно почти неслышно, что было странно. Потом, не давая рассмотреть содержимое сосуда, синеволосый накрыл его книжкой.       — Видишь, всё честно. Нет никаких промежутков и тому подобного. Это же твоя книга. Но последняя, шестая, монетка пройдёт сквозь неё, — Мукуро взял монету в пятьдесят центов, и, делая вид, будто бросает её, в несколько ловких движений заставил её исчезнуть. Как бы Фран не напрягал зрение, он всё равно бы не смог увидеть. Только восторженный вздох послышался с его стороны.       — А теперь смотри внимательнее. Вдруг я обману? — таинственно произнёс его репетитор и, убрав книжку, перевернул кружку. На стол звонко высыпались монетки. — Считай.       Кёнэ стал поочерёдно убирать их в стороны:       — Раз, два, три, четыре, пять… — а после тихо сказал, — шесть? Но как? Я же внимательно смотрел. Я точно видел, как вы положили пять.       — Ну вот так, — Рокудо засмеялся. — Я же говорил, магия!       — Не может быть! Я-то думал, что та монетка просто исчезла у вас где-нибудь в рукаве, а оказывается… Она что, действительно прошла сквозь книгу?! — Парень принялся трясти бедный томик стихов, а потом стал разглядывать его, силясь отыскать в нём изъян. А мужчина едва сдерживал смех, глядя на своего ученика.       — Боже, такой наивный! Нет, ты, действительно, ещё просто ребёнок! — Улыбка не сходила с лица синеволосого.       — Да я вовсе не наивный! Просто это… так круто! Ваши фокусы замечательны! Я не могу отгадать, в чём их секрет, значит, магия существует, — на полном серьёзе сказал Фран, глядя на учителя. Он не понимал, почему себя так вёл. Может, для того, чтобы эта счастливая улыбка не сходила с лица Мукуро?       — Я могу показать ещё кое-какой простой фокус… Если ты, конечно, ещё не устал от меня.       — Конечно хочу! — радостно сказал Кёнэ.       — Сам напросился… У тебя есть резинка? В смысле та, которой, к примеру, карандаши стягивают, — Зеленоволосый кивнул, и уже через несколько секунд на столе перед Рокудо лежала резиночка непонятного цвета. — А теперь смотри… Но запомни одно правило: чем больше ты пытаешься высмотреть, тем меньше ты сможешь увидеть.       Мужчина натянул резинку на три пальца обеих рук сразу и, каким-то особым образом натянув её на одном пальце, сказал:       — Смотри внимательнее, что будет… — И через резинку, которая, казалось, была целая, прошёл палец Мукуро. Но она не порвалась. Фран даже протёр глаза и попросил репетитора повторить. Тот сделал то же самое. И снова Кёнэ ничего не смог понять. И вот уже Рокудо делал это в пятый раз, а парень всё никак не мог раскрыть секрета.       — Мукуро-сенсе-е-е-ей, — растягивая гласные, начал он, — Ну скажите, в чём здесь разгадка? Я интуитивно чувствую, что здесь всё элементарно. Но вот как именно, не знаю!       — Я не могу.       — Почему?       — Потому что первое правило фокусника — не раскрывать секреты своих фокусов. Так что…       — Ну пожалуйста. Ну хоть вот этот расскажите. Мне до жути любопытно.       — Вот ты дотошный, — добро сказал синеволосый. — Хорошо, так и быть. Но только этот фокус.       Радости парня не было предела. Он был готов расцеловать учителя. Ну, не совсем в буквальном смысле, конечно… Но, во всяком случае, его этот фокус сильно заинтересовал, и поэтому он очень хотел увидеть, в чём был его секрет. Кёнэ не нужны были лишние слова — через несколько минут он достал резинку и для себя, чтобы потренироваться на ней. Мукуро пододвинул кресло поближе к своему ученику, так как показывать зеркально было неудобно. Репетитор стал рассказывать Франу саму суть этого фокуса, которая состояла всего лишь в одном узелке, с помощью которого и разворачивалась резинка. Далее они стали в этом тренироваться. У зеленоволосого никак не получалось — фокус выходил слишком искусственно, очень долгая задержка была между «прорыванием» резинки и затягиванием узелка.       — Хм… я даже понять не могу, в чём твоя проблема. Вроде, всё правильно делаешь, а всё равно что-то не то… — Рокудо призадумался, глядя на него. — Давай вот как сделаем. Встань.       Парень привстал с дивана. То же самое сделал Мукуро и обошёл его сзади, взяв за кисти рук и нагнувшись как можно ближе. Его негромкий голос стал звучать почти рядом с ухом Франа, обдавая его горячим дыханием, что так будоражило сознание. «Мурашки» побежали по коже мгновенно.       — Давай сделай так, как ты обычно делал, — Кёнэ повторил. — Ага, я, кажется, начинаю понимать, в чём твоя ошибка. Смотри, нужно вот так…       Далее он осторожно взял палец зеленоволосого и повёл его немного по-другому. После этого получилось очень даже хорошо.       — Значит, вот в чём проблема… Я понял, сейчас попытаюсь сам, — Учитель тем временем решил сесть на ближайшее кресло позади него и наблюдать оттуда за Франом. Тот же, повторяя, вновь совершил свою старую ошибку. Чертыхнулся и стал пробовать снова и снова. Но ничего не получалось. Рокудо же было лень вставать, поэтому он потянул Кёнэ за кофту, привлекая к себе поближе. Но так как синеволосый в сидячем положении был ниже своего ученика, то и пришлось ему потянуть его за плечо, опуская пониже.       — Но куда я сяду, Мукуро-сенсей?       — А мои колени на что? — Парень и глазом моргнуть не успел, как оказался на коленках у репетитора.       — Но это же…       — А кто у нас говорил, что аморален? — кажется, мужчине понравилась та фраза, поэтому он усмехнулся, глядя на преображённое лицо ученика. — Располагайся поудобнее. Так что ты там опять не так сделал?       Рокудо прижал к себе Франа ближе, из-за спины поглядывая на его руки, полностью запутанные в резинке. Стал что-то объяснять, сам двигая пальцами и руками Кёнэ, без его участия. Потому что зеленоволосый не мог быть спокойным, оказавшись в почти что объятиях репетитора. Было тепло, прикосновения, порой мимолётные, сводили с ума, а дыхание и обаятельный голос заставляли забывать обо всём. Иногда синеволосый, чтобы Фран не съезжал с колен, прижимал его за талию ближе к себе; порой парню казалось, что тот специально, шепча ему что-то на ушко, задевал губами кожу, заставляя так явно вздрагивать, что становилось стыдно. Потому что было приятно. И только теперь Кёнэ понял, что это вовсе не нормально — когда настолько нравятся прикосновения взрослого мужчины. Тем временем это сладкое испытание продолжалось. Ну не мог Фран, когда его учитель так близко, думать о чём-либо более или менее умном. Да и кто бы смог?       Приятные случайные касания такого человека, как Мукуро, заставляли тело гореть каким-то неистовым пламенем. Наверное, это всё-таки что-то весьма запретное… Фран стал даже понимать, почему… Но размышления его прервал голос репетитора:       — Эй, давай слезай с меня, — И его руки начали понемногу спихивать парня. А тот, решив дать сопротивление, откинул голову назад, на плечо синеволосого.       — Нет, не хочу!       — Что значит «не хочу»? — Рокудо повёл плечом, дабы сбросить голову своего ученика. — Боже, ты такой капризный ребёнок! И что с тобой делать?       Конечно, всё это учитель говорил не со зла. Добрые нотки в его голосе были более чем различимы. Это всё забавляло Франа, ведь он действительно никуда не хотел уходить. Но встать его с колен всё-таки заставили. Мукуро пальцем резко ткнул его в столь уязвимое место — в бок. Кёнэ, вскрикнув от неожиданности, быстро вскочил, словно ужаленный.       — Эй, это же запрещённый приём! Зачем вы так? — спросил зеленоволосый, потирая бок и глядя на своего репетитора. Тот, усмехнувшись, также встал с кресла и подошёл к перилам, вдохнув полной грудью воздух.       — Ну, милый мой, всё-таки, ты не пушинка — все колени мне отдавил.       — А-а! Ну извините! — парень тоже развернулся к перилам, взявшись руками за холодный чугун. На улице уже совсем стемнело — внизу стали включаться фонари, наполняя пространство какой-то загадочной атмосферой. Звёзд было видно пока немного, но и они казались ещё тусклыми. Месяц тоже показался на небе — его свет был также неярок. А где-то вдалеке стали виднеться города, блистающие тысячами огней. Откуда-то с соседней улицы стала слышна музыка — это бар открыл свои двери ночным посетителям. Да и улица сама оживилась: много народа вышло прогуляться по ночной Падуе. Ведь там, действительно, было очень красиво… Фран обожал наблюдать за всем этим. Ему казалось, что это немного успокаивает и заставляет забывать о всех неприятностях. Вникать в уличную жизнь, порой даже забывая, кто ты, — в этом был свой кайф. Так считал парень.       Однако он услышал тяжёлый вздох со стороны учителя и искоса взглянул на него. Опять то же самое!.. Тот же самый взгляд, устремлённый в пустоту и выражающий грусть. Это уже порядком надоело зеленоволосому, поэтому он, набравшись смелости, всё же решил спросить:       — Мукуро-сенсей, мне кажется, с вами что-то не то. Вы весь день сегодня какой-то странный. Если что-то произошло, быть может, я смогу вам чем-то помочь? — на одном дыхании выдал Фран, пытаясь не смотреть в сторону репетитора, ведь начинал чувствовать на себе его взгляд. Он давно уже понял, что его возможность помочь учителю ничтожна мала. Но ведь попробовать никто не запрещал?       — Заметил-таки… — как-то невесело усмехнулся Мукуро, вновь отвернувшись.       — Так я был прав? — Кёнэ резко обернулся в его сторону. Тот кивнул. Значит ли это то, что он становится… настоящим другом? Рокудо некоторое время помолчал, а потом проговорил:       — Ты же меня не отпустишь, пока не узнаешь? — развернулся и улыбнулся. Парень закивал головой. — Ну что ж, значит расскажу. Не хотел так рано рассказывать, точнее расстраивать…       Сердце Франа неприятно дрогнуло. Кажется, что-то плохое ожидает их впереди? Но Кёнэ был готов принять любой удар.       — В общем, Франни, я прекрасно понимаю, что ты можешь меня возненавидеть после такого. Так что заранее скажу — прости, — тихо начал синеволосый. — Так вот, у нас в агентстве, где твоя мама меня и нашла, будет проходить переквалификация всех репетиторов. Начальство нам говорит, что сдать какую-то там проверку мы не сможем, если не отправимся на курсы. Всё бы хорошо, и курсы эти оплачиваем не мы, но… придётся лететь в другую страну на полгода. А именно, в Америку. Я очень долго спорил с начальством, говоря им, что у меня ученик и так далее. Они ни в какую — если хочешь у нас работать, лети в Америку, а парню другого репетитора дадим. Так что вот так… Но ты не волнуйся, я прослежу за тем, чтобы тебе дали самого хорошего учителя для сдачи экзаменов…       У Кёнэ даже в горле пересохло от этой информации. Какой ещё к чёрту другой репетитор? Ему был нужен только Рокудо Мукуро и точка.       — А когда вы уезжаете? — немного севшим голосом спросил парень.       — В Новый год почти. Первого января, — синеволосый прикрыл глаза. Видно было, что и ему слова давались не так хорошо. После этого Фран быстро подсчитал и понял, что осталось у них около трёх месяцев. Всего лишь трёх! Кёнэ прислушался к себе — в душе как-то неприятно заныло, ощущение того, что он теряет своего друга, с этого момента навсегда поселилось в его сердце. Было больно. Больно осознавать, что эти три месяца пройдут также незаметно. Что он так и не научился тогда ценить… А теперь что за жизнь? Знать, что через некоторое время твой друг уедет куда-то на долгое время и его заменит какой-то совершенно левый человек? Нет, это не жизнь, а каторга какая-то.       А ещё ведь и обещание. Значит, не выполнили его, не сдержали? Но что поделать, ведь не их же вина. А всё-таки… Поток мыслей никак не давал Франу сосредоточиться на чём-то одном. Но он не злился на Рокудо. Просто это было бесполезно. Да и не за что совсем… Он не виноват, что так получилось. Даже сейчас Мукуро смотрел так виновато, будто бы это было из-за него. Парень вздохнул.       — Ничего не сделаешь теперь, Мукуро-сенсей…       — Прости… — тихо сказал он, развернувшись к нему и взглянув в глаза. — Прости, что не сдержал обещания. Я ужасен.       — Нет, вы что? — Кёнэ подошёл поближе к учителю и взял обеими ладонями его лицо. Он и сам не понимал, что творил, но больше решил не советоваться с разумом. — Вы нисколько не ужасны… Ну, если только чуть-чуть. Но дело не в этом. Для меня вы навсегда останетесь моим идеальным учителем и… другом. Даже если мы больше никогда не встретимся, я буду каждый день вспоминать вас. Ведь вы действительно стали мне дороги…       Парень вздохнул и опустил руки. Он не понимал, как смог выговорить всё то, что хотел сказать ещё очень давно, да не мог, по всяким глупым причинам. А мужчина как-то даже немного удивлённо глядел на него, а потом улыбнулся.       — Вот как… Спасибо тебе, Франни. Но я, правда, ужасный человек. Пообещать и не выполнить…       — Не корите себя за это! Всё в порядке. Давайте поступим мудро.       — Это как? — синеволосый с интересом посмотрел на ученика.       — Будем наслаждаться теми днями, которые у нас остались!       — Я вот прям удивляюсь, откуда у тебя такие мысли!..       — Знаете, меня мой сенсей научил, — Зеленоволосый подмигнул Мукуро, заставляя того засмеяться. Сейчас Фран был готов делать всё, что угодно, лишь бы эта искренняя улыбка не сходила с лица репетитора. Он хотел, чтобы оставшиеся несколько месяцев были самыми лучшими. Думать, что будет после Нового года, не хотелось, ведь это изрядно портило настроение.       Наконец, Рокудо ушёл, ведь на часах уже было полдесятого. Только теперь Кёнэ мог подумать о возникшей проблеме получше. Если честно, тогда он просто держался — сейчас же хотелось выть волком. От безысходности, от одиночества. Значит ли это, что парня снова будет ожидать его прежняя скучная жизнь, наполненная лишь серыми красками? Фран думал, что да. А как иначе? Мукуро стал для него просто родным человеком… Единственным, кого зеленоволосый так искренне полюбил. Ну, в дружеском смысле. Наверное… Парень встряхнул головой. Вообще он никогда не разбирался в этом, да и не хотел. Просто то приятное ощущение всё ещё теплилось в его душе. Всего лишь маленькая искорка… Но кто знает, во что она может разгореться?       Вот и сам Кёнэ не знал. Дабы хоть как-то отвлечь себя от плохих мыслей, он решил зайти в Интернет. Открыл свою страничку в какой-то соц сети, в которую уже как полгода не заходил. Оказывается, его в друзья добавила та самая девушка — Розетта. Зашёл на её страничку — «Онлайн». Несколько минут Фран ещё пребывал в сомнении, но потом решил и нажал на «Написать сообщение». Ему было просто необходимо с кем-то посоветоваться…       Ф.: Приве-е-ет       Р.: О, приветик, Фран.) Ты так редко сюда заходишь *о*       Ф.: Ага, не заходил ещё с марта… Слушай, ты не занята?       Р.: Не-а. О чём-то хотел поговорить?)       Ф.: Как догадалась? о.о       Р.: Ахаха, ну это очевидно же)) Однако спрашивай.       Ф.: Н-да? Ну ок. В общем, смотри… Что бы ты сделала, если бы узнала, что тебе придётся на долгое время расстаться с дорогим тебе человеком?       Р.: Оу, какой вопрос О.о Ну… Наверное, я бы сделала всё возможное, чтобы этого расставания не произошло ;)       Ф.: А если такого варианта нет? То есть, расставание неизбежно, что ни делай.       Р.: Ну эт какой-то запущенный случай: о Хм… дай подумать…       Р.: Вот! Я бы сказала этому человеку всё, что не могла сказать раньше ^^!       Ф.: Это как?       Р.: Ну, к примеру, если бы это был мой друг, я бы сказала, что он мне очень дорог. А если бы я была влюблена в этого человека, я бы сказал это ему. А чего терять-то?) Верно, нечего!       — Хм… Нечего терять, говоришь? — прошептал сам себе Фран, глубоко задумавшись о чём-то. — А ведь верно!       Ф.: Спасибо, Розетта, ты мне очень помогла!       Р.: да не за что о.о       Кёнэ быстро закрыл крышку ноутбука и с каким-то приподнятым настроением решил ложиться спать. Девушка действительно натолкнула его на интересную мысль… Зеленоволосый уже всё для себя решил — что скажет и как. Он чувствовал, что в этом есть своеобразный риск и немного… аморальности? Наверное, Фран пока не думал. Но ему было всё равно. Он выскажет всё, что думает. Но это ещё только далеко впереди…       Завтра его ожидала художка. Почему-то Кёнэ не хотелось, чтобы завтра урок провёл Бельфегор. Хотя если это будет так, то должно быть очень весело… А послезавтра — конкурс. На рисование остался только один день. Значит, нужно постараться!       Однако парень чувствовал, что все оставшиеся три месяца не сможет жить нормальной жизнью. Ощущение, будто он что-то теряет, будет отравлять ему душу каждый день. Нужно это просто пережить. Как-то.       Сейчас Фран сетовал на судьбу, ещё не зная, что она готовит для него в будущем… Может, это «что-то» не так уж и плохо?..