Беглец.

— Блэк! Сейчас девять утра! А ты уже пьёшь? — А, где-то сейчас девять вечера, Снейп. Теперь это не так важно, верно? — И, что же побудило тебя нажраться с утра пораньше? — Снейп прошёл через комнату и устало плюхнулся в кресло. — Если быть точным, со вчерашнего вечера, — пьяно икнул Сириус. — Бесполезность моего существования давит на меня всем своим гигантским весом. Когда я сбежал из Азкабана и встретился с крестником у меня ещё оставался призрачный шанс на участие в его жизни. Теперь же этот мальчик вырос, и я понимаю, что не нужен. Я только лишний балласт для Гарри. — О, заткнись! — разозлился Снейп. — Если бы ты был ему не нужен, он не разнёс бы кабинет Дамблдора к херам только от одного упоминания о тебе. После твоего падения в Арку на нём лица не было. Его надежда на нормальную семью растаяла, как дым. И он бы не вытащил тебя из тюрьмы. Хоть я и не фанат Поттера, но могу сказать, что у него одна черта характера, которая перекрывает все остальные, когда дело касается «его» людей. И как бы слащаво это не звучало — это любовь. Каким-то странным образом, сам того не замечая, я тоже попал в круг этих людей. — Это да. Любовь и всепрощение в Гарри порой зашкаливают, — согласился Сириус. — А теперь этот мальчишка собирается спуститься в Ад, чтобы спасти жизнь предателя крови. — Если ты так переживаешь, то иди с ним, — пожал плечами Снейп. — Он конечно строго всем запретил с ним туда соваться, но на правах его магического крёстного ты можешь потребовать сопровождать его. Он не сможет возразить. — Ты прав, Снейп! Надо же и от тебя бывает польза! — обрадовался Сириус. — Зааважу! — Не, не сможешь! Рука не поднимется на друга! — Это с каких пор мы друзьями стали? — Северус аж воздухом поперхнулся. — А вот прямо с этих самых, — отсалютовал бокалом Блэк. — Кстати, о чём вы шептались с Гарри? — Мистер Поттер почему-то заподозрил меня в смерти Джиневры Уизли и её матери, — Снейп взял стоящий на столике бокал и налил себе янтарной жидкости. — Серьёзно?! А ты виноват? — уставился Блэк на собутыльника. — Своей рукой не проклинал, — уклончиво ответил Северус и сделал большой глоток. — Ааа, не своей значит… — Ты вот твердишь, что Гарри твой наследник… — перевёл тему Снейп. — А ты род-то принял? А то, чему наследовать-то? Воздуху? — Принял, — хмыкнул Сириус. — Я после Азкабана не сразу кинулся на поиски Петтигрю. Я пошёл в банк. Гоблинам не важно, как ты выглядишь — хоть пёс облезлый, кем я и был в тот момент — им важно, чтобы деньги родов не застаивались. Ох, уж как трясся мой поверенный, когда выяснилось, что меня хоть и выжгли с гобелена, но ритуальных слов не произносили, и я принял род. Что меня заставило промолчать и не выложить эту новость Дамблдору, ума не приложу. А то не только дом на Гриммо, но и всё имущество было бы в его цепких старческих ручонках. — А дом до сих пор его пускает? — Не дальше порога я думаю. Кричер получил вполне подробные указания, на случай, если я вдруг не вернусь. — Тут ты молодец, Блэк, — не смог не признать Северус. — А как же вопли твоей матери с портрета? — Снейп, ну неужели ты думаешь, что я не договорюсь с собственной мамой? Кровь — не водица, знаешь ли!

***

      Артур Уизли всегда был ведомым человеком. Когда юная Пруэтт внезапно начала оказывать знаки внимания и делать двусмысленные намёки, Артур противиться не стал. Приятная девушка из хорошей семьи. Свадьбу сыграли оперативно, благо директор Дамблдор своей властью смог заключить союз, не отходя от кассы, так сказать — прямо в школе, во время завтрака в Большом зале. Молли была хорошей девушкой, но после отречения от неё семьи, изменилась: стала раздражённой, вечно ворчащей, и стремительно теряющей молодость и красоту сварливой бабой. Но любивший Артур закрывал глаза. Ведь это его малышка Молли! Потом появились дети. О, как Артур был рад и горд, что родились сыновья. Но после рождения Перси, решил поговорить с супругой о том, что наверное хватит троих мальчуганов в семье. Работая в Министерстве, но на низкооплачиваемой должности, было уже тяжело вытягивать многодетную семью. Но Молли только возмутилась. Как это она будет пить противозачаточное зелье?! Отравлять саму себя? Гробить здоровье? Нет уж! И тут рохля — Артур согласно покивал, да и ушёл читать газету. О том, чтобы самому выпить специальное снадобье, у него даже мысли не возникло. Да, да! Каким бы ни был подкаблучником и мямлей Артур, он был ещё глупцом и эгоистом.        После похорон дочери, а после и любимой супруги Артур ощутил странную лёгкость, словно камень, висевший на его шее, упал, и он теперь может распрямить плечи. Он горевал конечно, ему безусловно было жаль и жену и дочь, и умершего ранее сына. Но эгоизм годами подавляемый проснулся и теперь шептал ему, сидя маленьким чертёнком на левом плече: «Теперь то ты можешь и для себя пожить! Быт тебя похоронил! Теперь ты свободен и волен поступать, как хочется! Никто тебя не остановит и не будет нудеть над ухом, что дети не одеты, не обуты!» И Артур Уизли будучи человеком ведомым с удовольствием прислушался к «голосу разума», как он окрестил его.       Прогуливаясь как-то вечером по Косой аллее, его взгляд зацепился за мелькнувший за поворотом локон волос. Что побудило его пойти следом, он и сам бы не ответил. Но, завернув за угол, он увидел, что обладательница пленительных рыжих волос стоит недалеко и смотрит прямо на него, изгибая губы в соблазнительной улыбке (я хз, как это выглядит, но наверное как-то можно так улыбнуться зазывно). Артур хотел что-то сказать, но прекрасная дева повела плечиком и поманила мужчину пальцем, призывая следовать за ней. Уизли, как крыса, бегущая на зов дудочки крысолова, следовал за соблазнительной юной красоткой, а в голове ободряюще кричал голос: «Ну наконец-то! Давно пора было с кем-нибудь встретиться! Ты ведь ещё мужчина хоть куда! Ещё семь детей можешь наделать! А тут такая красотка! Кровь с молоком! Рыженькая, как ты любишь! Действуй, жеребец! (ржунимагу!)»       Прекрасная незнакомка, которая каким-то чудом выбрала его — Артура Уизли — а не кого-то другого, привела мужчину в скромное трёхэтажное здание; они поднялись на второй этаж и зашли в тёмную тесную квартирку, в которой стоял сильный запах пыли и немного плесени. В голове у Артура мелькнула мысль, что в жилых помещениях так не пахнет, но предвкушение бурной ночки затянуло мысль подальше на задворки сознания и затопило мозг возбуждением. — А… — Артур хотел спросить, как же зовут прелестное создание, но тонкий пальчик коснулся его губ, и слова мгновенно вылетели из головы.       Дальше всё было, как в чудесном сне, о таком Артур не смел даже мечтать, не то, что просить об этом Молли! Счастье захлёстывало мужчину…       На утро Артур Уизли был найден мёртвым. Голым, со счастливой улыбкой на лице, но мёртвым.

***

— Кого ты нанял?! — никто ещё не видел такого охренения на лице Северуса Снейпа. — Да ладно тебе… — Сириус уже даже и пожалел, что рассказал. — Да и не я… Так нашёл в записях отца адресок с пометочкой. Связался с посредником, договорился… — Чем ты заплатил, Блэк? — уже отошёл от шока ужас подземелий, но не без помощи следующей порции напитка. — Известно, что деньги они не берут. — Да так… — замялся Сириус. — Только не говори, что книги отдал! — ужаснулся Снейп. — Нет, ты чего! Совсем меня за идиота держишь?! — Блэк посмотрел на собеседника, но то, что он увидел в его глазах отбило желание ещё раз уточнить, что думает Снейп на его счёт. — Я отдал сферу иллюзий… — бедняга Северус поперхнулся коньяком и закашлялся. — Что?! — прохрипел он. — Сферу иллюзий, которая была представлена только в трёх экземплярах, два из которых были уничтожены инквизицией, а третий пропал без вести?! Эту сферу?! — Ну почему без вести? — залопотал Блэк. — В нашей семье она хранилась… Всегда… — к концу речи Сириус уже говорил шёпотом и потихоньку вставал с кресла. — Снейп! Север! Держи себя в руках, Снейп! Не вставай с кресла! Сиди на месте!

***

      Рональд Уизли был напуган. Уже трое его из его родных погибли при странных обстоятельствах всего за несколько дней. А что, если завтра он будет следующий? Нет, этого нельзя допустить! Нужно срочно идти к Дамблдору, пусть даст какую-нибудь защиту или вообще спрячет его подальше! Лучше поближе к морю! О защите оставшихся родных благородный Рональд не подумал. А о том, что его брат пропал из лечебницы, даже и не знал. Родственные связи были забыты, слово «семья» давно стало пустым звуком. Собственный комфорт и удовольствие — вот, что стояло на первом месте!       И только одна хитрая, юркая и такая надоедливая мыслишка скакала по извилинам мозга и наводила панику. Рон конечно же отмахнулся от неё, как от назойливой мухи. Но в очередной раз червячок беспокойства зашевелился в душе. И почему-то вспомнилась Гермиона. Ещё смешливая зануда — подруга. И все приключения, что они прошли вместе с ней. Непослушные волосы, и широкая улыбка, которые когда-то так нравились ему. Ведь он собирался связать свою жизнь с ней! Что же с ними стало?       Но это всего лишь секунда слабости. Раз! И Рон уже всё забыл. Остался важен только он сам. «Он вернётся!» — внезапно слишком отчётливо услышал Уизли, чтобы это можно было списать на глюк. — Не вернётся, — зло ответил Рон сам себе и аппарировал в школу волшебства.