Небольшое отступление.
В одном из отдалённых уголков галактики, одной из множеств таких же, произошёл мощный взрыв. Тюрьма, ранее так пугавшая множество миров, рассыпалась на атомы. Крошечные частички, осколки Куба и останки тех, кто оставался там в момент взрыва, теперь парили в невесомости космоса. И кто знает, история Куба завершилась, или он ещё вернётся? Об этом смогут рассказать только звёзды…Конец отступления.
Азкабан.
— Милая Гермиона! Ты совершила большую ошибку, когда дала мне ложную информацию! — Рон ударил по столу кулаком и инструменты, лежащие на нём, тревожно задребезжали. Рон был зол. Двое его подчинённых были убиты повстанцами. А ему теперь придётся отвечать перед Дамблдором. За целый год он так и не смог выбить информацию у Грейнджер. Стойкая сука! Он бы восхитился её силе воли, если б не страх перед грядущим наказанием от директора. — Когда ты уже осознаешь, что твои дружки тебя бросили? Ты осталась одна! — он подошёл, почти подбежал к девушке и стал трясти её, крепко держа за плечи. От этого останутся ещё синяки, хотя на фоне остальных они даже не будут заметны. Голова безвольно болталась из стороны в сторону, и Рон на секунду испугался, что хрупкие позвонки сломаются. Брезгливо швырнув Гермиону на пол, он вернулся к столу и стал рассматривать инструменты, любовно поглаживая их кончиками пальцев. — Знаешь, я только теперь начал понимать почему инквизиция применяла к ведьмам пытки. Наши «Круцио» конечно хороши, но ощущения не те, ты так не думаешь? — Ты псих! Тебе лечиться надо! Уизли не обратил внимания на возглас Гермионы. Он подошёл к ней и схватил за запястье, поднёс руку девушки к лицу и прижал к своей щеке. Крепко удерживая тонкие пальцы коснулся их носом и втянул воздух, вдыхая запах кожи. — Так жаль, что у тебя несколько ногтей вырваны, Гермиона. Мне так нравились твои пальцы: изящные, тонкие, длинные как у пианиста, крепко держащие палочку, они так чётко рисовали символ заклинания, — голос извращенца стал мурлычащим. — Присаживайся. Рон подтащил девушку к стулу, привязал ремнями щиколотки и левую руку. Достал из ящика стола свёрток из грубой ткани и осторожно положил на стол. Когда он развернул материал, то Гермиона увидела набор тонких игл. Их металл сверкнул в тусклом свете лампы. — Я всегда боялся игл, — доверительно сообщил Рон. — Но ты ведь дочь врачей, ты не должна их бояться, верно? — Мои родители дантисты, а ты совсем слетел с катушек, чёртов садист, — прошептала Грейнджер. — Нет! Я наконец обрёл себя! Нашёл своё призвание в жизни! — вдохновенно произнёс Уизли. — Мучить людей — твоё призвание? — сил было мало и разговор давался с трудом. Но чем больше он говорит, тем отдаленнее пытка. — Нет, не мучить, — качнул головой парень. — Добиваться ответов! — Хреново получается, — хмыкнула Грейнджер. — Возможно, — он окинул её странным взглядом. — Довольно разговоров по душам. Приступим! В специальное крепление на столе Рон просунул свободную руку Гермионы и застегнул наручник, фиксируя кисть. — Начнём с мизинца, пожалуй… — и тонкая игла с садистски медленной скоростью вошла под ноготь. — Интересно, на каком пальце ты потеряешь сознание? Ставлю десять галеонов, что на указательном! — веселился Рон, глядя как из израненного рта вырывается первый крик боли. Он целый год ждал разрешения довести дело до логического завершения, но каждый раз Дамблдор запрещал пытать девушку до смерти. Он почему-то был убеждён, что она сломается и выдаст всё, что знает. Но Рон знал, что Грейнджер не сломить. И терпеливо ждал. Наконец, когда стало понятно, что она лучше умрёт, чем выдаст своих подельников, ему разрешили закончить пытки и дойти до самого конца. Но он вошёл во вкус и уже неделю пытал девушку, доводя до грани, но не переходя через неё. Поддерживая в ней жизнь, чтобы снова и снова продолжать пытки. Он уже не задавал вопросов про Светоч. Просто наслаждался процессом и чужой болью. Когда под ноготь большого пальца была вогнана иголка он услышал еле различимый шёпот: — Он вернётся, он вернётся… — Гермиона повторяла и повторяла одни и те же слова. — Что? Кто вернётся? — Рон наклонился пониже, чтобы расслышать. — Кто вернётся? Кто вернётся? — повторила за ним девушка и рассмеялась. — Гарри! Он вернётся! Она резко дёрнула головой и схватилась зубами за ухо Рона, сжала челюсти и со всей силы рванула. Парень схватился за место, где раньше было ухо, а теперь зияла кровавая рана. — Тварь! — он с силой ударил девушку по лицу. Голова дернулась и девушка выплюнула на стол кусок плоти, по подбородку стекала чужая кровь, но губы улыбались, и выглядело это жутко. — Он вернётся и выжжет твою чёрную душонку дотла! — выкрикнула девушка и разразилась истерическим хохотом. — Он никогда! Слышишь, мразь! Никогда уже не вернётся! — Уизли схватил Гермиону за волосы на затылке и несколько раз ударил лицом по столу. Девушка потеряла сознание, а Рон отошёл к стене и сполз по ней вниз, садясь прямо на грязный пол. Он запустил дрожащие пальцы в волосы, пачкая рыжету кровью. Глаза сияли безумием, и теперь уже он твердил: — Он никогда не вернётся! Поттер не вернётся!Где-то на неизвестной планете.
— Ну и где мы? Этот вопрос волновал всех, ибо вокруг, куда ни глянь, была сплошная пустыня. — Ну, это пустыня? — Ты прям Капитан Очевидность, Крот, — съязвил Поттер. — И так понятно, что пустыня. Но где эта пустыня? В моём мире нет трёх лун! И впрямь, на небе, которое казалось очень низким, мерцали таинственным светом три луны, расположенные одна за другой. — Красиво, — заворожённо произнёс Цветочек. — Тебе всё красиво. И когда ты стал таким мечтательным? — удивлённо спросил Гарри. — Помнится ты поначалу был больше на кактус похож, такой же колючий, а теперь прям одуванчик. — И от одуванчика можно сдохнуть, — Кларенс растерял весь романтический настрой. — Попробуй засунуть его в глотку, когда соцветие уже распушилось… — Вот, теперь узнаю нашего Цветочка, — довольно протянул Гарри. Локи, на пару шагов отошедший от остальных, задумчиво рассматривал серый песок под ногами и безоблачное небо, казавшееся таким близким. Даже со стороны можно было заметить, что в голове усердно крутятся шестерёнки, складывая пазл в единую картинку: — Знакомый до боли пейзаж… — он потёр острый подбородок пальцами, ещё раз взглянул на небо и, кажется, его осенило! — Парни, нужно бежать! Срочно! Давайте, давайте, шевелите булками! — он как курица-наседка подгонял остальных. Было забавно смотреть, как он упёрся руками в спину Крота и пытался сдвинуть того с места. Крот скептически поднял брови и посмотрел на Гарри: — Чё эт с ним? — Поттер пожал плечами: — Локи! Тебя кто укусил? Ты чего так разошёлся? — Никто меня не кусал! Но это вопрос времени! Я уже как-то был здесь с любимым братцем! И это отнюдь не гостеприимная пустынька! Надо делать ноги, пока они у нас ещё есть! — казалось, что бог на самом деле напуган. — Ладно, пошли, только в какую сторону? Тут везде сплошной песок! — Туда! — указующий перст ткнул в нужном направлении. — Идём на луну! — Странно звучит, но раз ты тут уже был, то придётся нам тебе довериться, — произнёс Гарри.