***
Однако это не давало ему покоя гораздо сильнее, чем должно было. Перышка не было уже полтора дня. Вчера утром, когда Дин проснулся и обнаружил пропажу, у него было всего минут пятнадцать на поиски. На утро были запланированы разъезды, и нужно было съездить на большом полноприводном микроавтобусе Купалука в Дэдхорс встретить изучавшую росомах команду, только что прилетевшую 143-м рейсом. Это был занятой день. В Дэдхорсе у Дина не получилось даже заскочить к Сэму — тот куда-то уехал со своей наставницей Руби, что Дина немного расстроило. На Купалук он вернулся поздно, и после нужно было провести инструктаж по безопасности, раздать рации и показать лагерь аспирантам по росомахам, не говоря уже о прочей несделанной работе. Поискать перо ему было некогда до самого позднего вечера. Но и тогда найти его не удалось, даже когда Дин перетряхнул всю постель и посмотрел под матрасом. Оно должно было быть где-то в комнате. Спал он плохо. Этим утром он перевернул вверх дном всю комнату, ища перо везде, где было возможно. Он снял с кровати постельное белье, включая и наматрасник, и тщательно все ощупал. Потом снова проверил спальный мешок, вывернув его наизнанку на случай, если вдруг перо застряло где-то в глубине. Перебрал все вещи и проверил все шапки и шарфы. И даже выложил все из сумки на стол на случай, если перо сдуло в сумку каким-то случайным порывом ветра. Затем отодвинул кровать от стены и, встав на четвереньки, поискал под ней. Пера не было. И, как ни странно, Дин мог бы поклясться, что и медвежий коготь, и старый осколок слоновой кости тоже немного сместились. Он не так уж внимательно раскладывал их на полке, но был уверен, что раньше они лежали дальше друг от друга. Теперь они были где-то на дюйм-два ближе, чем он обычно их клал. Может быть, порыв ветра был очень мощный? Окно порой открывалось, и ветра на Купалуке бывали сильные. Не то чтобы слоновую кость или коготь было легко «сдуть», но может быть, они слегка и подвинулись. Дин понимал, что это наверняка была его фантазия, но все выглядело почти так, как если бы кто-то побывал в его комнате позапрошлой ночью. Но он всю ту ночь проспал в комнате, и, хотя ему приснился странный сон про цветного льва, или дракона, или что это было, спал он всегда чутко. Особенно здесь, на Купалуке. Что, если кто-то провалился под лед; что, если в лагерь забрел медведь или бешеная лисица, или сломалась «большая мама», или в кухонной жироловке начался пожар, или машина застряла где-то в канаве? Комендант лагеря должен был быть готов проснуться мгновенно. Дин спал так уже тринадцать лет, готовый к кризису, с собранным рюкзаком, пистолетом и перцовым баллончиком наготове и дробовиком рядом в шкафу. Прошлой ночью его разбудило даже слабое сияние перышка (что бы это ни была за чертовщина). Открыть скрипучую дверь, впустив в комнату свет из коридора, и не разбудить при этом Дина было невозможно. Хотя перо и вызвало у Дина необычную сонливость… Но безусловно это не могло быть из-за пера. Должно быть, Дин так основательно вырубился просто из-за общего недосыпа. — Черт, — говорил меж тем Райан, разглядывая Дина. — У тебя совсем замотанный вид. Может, сделаешь перерыв? — Не, я в порядке… — отмахнулся Дин. Но он понимал, что, наверное, и правда выглядит уставшим. — Просто старею, — пошутил он с натужной усмешкой. — Я помогу тебе попилить новые доски. — Нет уж, — покачал головой Райан. — Моя ошибка, мне и исправлять. Тут всего двенадцать досок, займет пятнадцать минут. А ты иди сделай перерыв. Дин в итоге повиновался. Он твердо намеревался только налить кофе, однако же десять минут спустя уже снова стоял в своей угловой комнатке трейлера-общежития, поставив руки на бедра, и недовольно глядел на неубранную постель. Где было это чертово перо? И почему это не давало ему покоя? Это же просто перо! Случайный сувенир из тундры, который он бесцельно подобрал, как аспирант-первогодник. Однако же перо было еще и напоминанием о весьма приятном зрелище там, у пинго-пруда на втором холме к северу. Не каждый день Дин встречал обнаженных мужчин в окружении прекрасного пейзажа, — не говоря уже о мужчинах столь приятной наружности, да еще и не стеснявшихся своей наготы. И хотя Кас не принял приглашение Дина «погреться в машине» и не выдвинул встречного предложения зайти к нему в лагерь, и гей-радар Дина явно немного сбоил… но неужели между ними совсем ничего не промелькнуло? Все-таки могло быть? Возможно? Чем дольше Дин об этом думал, тем больше уверялся, что какой-то момент взаимного узнавания у них случился. Может быть, не однозначно сексуальный, но что-то было. Какое-то ощущение близости. Иными словами, искра. А Дин уже очень давно не чувствовал никакой искры ни с кем. Любого пола. И даже не так ужасно было бы потерять это тупое перо и разбираться со сбоившим гей-радаром и вероятно воображаемой «искрой», если бы еще и не серия последних писем от Сэма. По просьбе Дина Сэм писал ему по электронной почте ежедневно с самого своего отъезда. Прошло всего лишь около недели, но уже вырисовывалась закономерность: в письмах неизменно упоминалась эта его знойная наставница Руби. Руби то… Руби это… Руби и Сэм «решили посмотреть кино» (всего через четыре дня!) и Руби отпустила какое-то очень остроумное замечание… Руби понравилась идея с семинарами, Руби получила разрешение у начальника, Руби, может быть, тоже приедет на Купалук. Вместе с Сэмом. Руби сказала, что нет смысла Дину ехать на север, только чтобы забрать Сэма. Руби предложила привезти его в новеньком внедорожнике «Аляски Петролеум». Дин вполне умел читать между строк. Он понимал, что это может быть хорошо для Сэма. Даже очень хорошо. У его братишки давно уже никого не было — во всяком случае, не было настоящих отношений. (У Дина и у самого дела обстояли не лучше, но на Сэма еще была надежда.) Тот факт, что Руби была его наставницей, конечно, создавал сложности, но Сэм, похоже, был вполне счастлив. Может быть, Дину стоило его поддержать, побудить к действию, дать совет. Дин мог бы послать ответ в стиле «Конечно, приезжай с Руби, я сэкономлю время». И нужно было формально пригласить и Руби на семинар. Но почему-то эта Руби действовала Дину на нервы, даже во время той краткой встречи в Дэдхорсе. Он не мог сформулировать, что именно ему в ней не понравилось, но даже сейчас это не давало ему покоя. Что-то в ее темных глазах. Что-то высокомерное, пренебрежительное в ее манере… Там, в Дэдхорсе, вообще был странный момент, когда Дину показалось, что он искоса заметил, как потемнели белки ее глаз. Он даже вздрогнул и повернулся к ней, но, конечно, выглядела она как обычно: улыбалась ему приторной улыбкой. Может быть, просто эффект освещения. Они тогда шли по коридорам главного офиса «АП», и Руби только что заметила в конце холла своего начальника Кроули. Коридоры там и сами по себе были темноватые. Наверняка просто показалось из-за тусклого освещения. Как с пером поморника. Все дело в освещении и в недосыпе. «Чудится уже всякое…» — подумал про себя Дин. Он без энтузиазма еще немного подергал постель, надеясь, что перо все же где-то проявится. Но он уже несколько раз все перетряхнул, а пера так и не было. Со вздохом Дин смял простыни в большой комок, чтобы забрать в лагерную прачечную. «Нормальные у Руби глаза, — заверил он сам себя, идя по коридору трейлера. — Это просто недосып и игра света». Но дело было не только в этом. «Я цепляюсь за Сэма», — понял Дин. Он остановился у входной двери трейлера, глядя невидящим взором на горы. Сэму пора было вырасти и покинуть гнездо. По-настоящему вырасти и покинуть гнездо, насовсем. Его жизнь теперь пойдет по другой колее. И Дину в эту колею не войти. Сэму пора было завести спутницу жизни. Уже не закрутить студенческий роман, а найти полноценного партнера. Но если у Сэма была Руби, что оставалось Дину? Что будет у Дина? Что было у него сейчас, так это нерегулярные анонимные минеты в грязной машине на съездах с трассы. И одно гребаное подобранное перо… и мысленный порно-архив, где в данный момент работало только одно видео: яркое воспоминание об этом странном птицеведе, стоявшем обнаженным в ледяном пруду. О странном птицеведе, единственным значимым шагом которого в реальной жизни было отклонить приглашение Дина в грязную машину. «А кроме машины мне и предложить нечего, — подумал Дин, идя через стоянку к маленькому флигелю прачечной. — "Эй, чувак, пойдем потусим в моем грязном пятидесятилетнем универсале! Там даже есть старый спальник сзади. Может, разделим пару батончиков — они только слегка раздавленные". Шик… Я вообще сумел бы поухаживать-то за парнем?» Сэм наконец заживет своей жизнью. И это хорошо. Этого Дин давно добивался. Ничего страшного, Дин с этим свыкнется. Заставит себя свыкнуться. И Дин найдет это чертово перо. Может, оно упало в ботинок?***
Перо так и не нашлось. Дин в конце концов заключил с необъяснимо глубоким огорчением, что, должно быть, оно упало в мусорную корзину в его комнате вчера утром. Это был единственный остававшийся вариант. И, к несчастью, Райан вынес мусор вчера после обеда. Дин готов был даже порыться в лагерном мусоре. Но тем вечером за ужином Райан сказал ему, что уже сжег весь мусор. Вторсырье и компост из лагеря вывозили, но все остальное сжигали на месте, и вчера был день сжигания мусора. При виде реакции Дина Райан и сам спал с лица. — Что, это в связи с твоей потерей? — спросил он. — Извини — я не в тот день сжег мусор? Черт, я был уверен, что было уже пора. В этом году у меня все даты в календаре помечены, и я был уверен, что не ошибся… — Ты не ошибся, приятель, — заверил его Дин. Он натянуто улыбнулся Райану. — Нет проблем. Просто, по-моему, я кое-что туда случайно уронил. По ошибке. Сам виноват. — Ох, блин, ну извини… — Вид у Райана был убитый. — Да не бери в голову, — сказал Дин. — Не твоя вина. Иди смотри кино. Остальные работники лагеря и ученые собирались после ужина посмотреть пару зимних фильмов из каталога Купалука — из набора DVD, который Дин собирал годами. Сегодняшними победителями голосования в результате конкурирующего лоббирования со стороны команды росомах и команды речных экологов стали «Выживший» и «Нечто». В обоих фильмах, как и было положено, действие происходило в условиях морозной зимы. Но после ужина Дин что-то не смог найти в себе энтузиазма смотреть кино. «Выживший» его вообще не привлекал, так как был известен жуткой сценой нападения медведя. (Уже услышать об этой сцене Дину было достаточно.) Что же до «Нечто» — классического фильма ужасов о причудливом монстре, который мог принимать человеческий облик, чтобы по одному убивать ученых на затерянной в снегах полевой станции… Почему-то и этот сюжет казался немного унылым. В итоге Дин рано ушел обратно к себе в общежитие. Постелив свежее постельное белье и бросив поверх него спальный мешок, он подумал: «Ладно, благодаря этому гребаному перу, я хоть белье постирал. Во всем надо искать плюсы». Остальные к этому времени уже увлеченно смотрели «Выжившего». Дину пришло в голову, что трейлер общежития останется пустым еще как минимум на пару часов. И сауна пустовала. Такие моменты на Купалуке выпадали редко, а к лету станут еще реже. Моменты, когда была возможность уделить внимание личным нуждам. Например, вернуться к той мысленно запечатленной сцене. Можно было просто… полежать тут и подумать об этом обнаженном парне в тундре… Но намеренно фантазировать о том, кто Дину отказал, ему было как-то некомфортно. Как бы ни привлекала его эта картина, нужно было согласие. Или хотя бы надежда на согласие. Главным правилом Дина уже давно было не влюбляться в натуралов, а это означало и не дрочить на фантазии о натуралах. Вместо этого он попытался подумать о чем-то другом, вспомнить приятные образы из своего (весьма объемного) каталога соблазнительных воспоминаний. И в лэптопе у него выбор был, но как-то ничто Дина не захватило. В конце концов он налил себе стакан виски и, к собственному удивлению, свернулся с айпадом, на котором начал листать приложение «Птицы Аляски». Может, так он в один прекрасный день превратится в наблюдателя за птицами.***
Дин праздно пролистывал иллюстрации каких-то уток ярких расцветок, когда в дверь тихо постучали. Черт. Это всегда означало, что что-то случилось. Сток в кухне засорился, или машина сломалась, или кто-то прилетел в Дэдхорс не в тот день и только что понял, что никто его там не встречает. Или забрел медведь… Дин прошел в шерстяных носках к краю грязного угла комнаты, осторожно протянул руку над мокрым от слякоти участком ковра и открыл дверь. Но там оказался вовсе не сотрудник лагеря. Там оказался Кастиэль. Как всегда со своим рюкзаком, в своем бежевом пальто с синим шарфом и в черной шапке, в старых черных зимних штанах и старомодных охотничьих ботинках. По всей видимости, у него был только один комплект уличной одежды. Он снова выглядел так, как будто вышел из старого вестерна года эдак 1975-го. Но ему такой стиль шел. Кас так и застыл с поднятой рукой, как будто собирался постучать снова. В другой руке он держал черную флисовую куртку Дина. Когда Дин открыл дверь, Кас вздрогнул, словно не ожидал, что она откроется. — Ой, — сказал он немного растерянно. — Ты здесь? — Я здесь, — ответил Дин, улыбнувшись ему. — Я думал, сегодня у вас киновечер? Разве ты не должен смотреть кино? — спросил Кас. Дин пожал плечами. — Должен. Все смотрят в столовой. Но сегодня поставили «Выжившего» — это не мое. — Он запоздало вспомнил, что упоминал киновечер в разговоре с Касом ранее, так что Кас, наверное, пришел посмотреть фильм. Дин добавил: — Но ты хочешь посмотреть? Можем пойти туда. Я могу… э… — Дину правда совсем не хотелось смотреть на атаку медведя. — Я с удовольствием посмотрю, если ты хочешь. Кастиэль озадаченно нахмурился при упоминании названия фильма. — «Выживший»? — Похоже, он не узнал название. — Про кого-то… кто должен был умереть? — Да, тот фильм с ДиКаприо, вышедший пару лет назад — помнишь? Про замерзание насмерть и валянье в снегу. — Звучит… гм… захватывающе, — сказал Кастиэль с явным сомнением на лице. Дин засмеялся. — Мы тут специализируемся на фильмах про снег, — объяснил он. — Но, если честно, этот не в моем вкусе. Там есть сцена про нападение медведя… может, слышал? — Кас покачал головой, и Дин объяснил: — Короче, ДиКаприо там задрал медведь, и его оставили за мертвого, и потом он два часа ковыляет в снегах. По-моему. Наверное, все не так примитивно. Говорят, хороший фильм. Хочешь посмотреть? — Э… это звучит… весьма заманчиво, — сказал Кастиэль еще менее уверенно, — но, пожалуй, я посмотрю его в другой раз. Последовала заминка, когда Дин и Кас молча глядели друг на друга. «Я только что отговорил его от того, чтобы посмотреть со мной фильм», — понял Дин. Он готов был пнуть сам себя. «Вот уж точно я никуда не гожусь, — подумал он, вдруг почувствовав волну уныния, окутавшую его тяжелым покровом. — Надо просто отвести его в столовую. Дать ему что-нибудь пожевать, налить ему кофе, всем его представить, после чего убраться и оставить его в покое. Он заведет себе в лагере друзей получше, чем я». Дин открыл рот, намереваясь сказать: «Я отведу тебя в столовую», но вышло вместо этого «Хочешь зайти выпить виски?» — и он заметил, что даже приглашающе распахнул дверь комнаты. — Да, — сказал Кас тут же и зашел.