Кровь

      Шерлок сидел, развалившись в кресле, в гостиной мисс Хадсон. Во рту он держал только что закуренную сигарету и читал утреннюю газету, где сообщалось о гибели четы Ланкастеров вместе с младшей дочерью, что от их поместья остались одни руины. Леди Маргарет и прислуга не пострадали. Сейчас они живут в доме Мориарти.              На кофейном столике лежали газеты, в одной из которых сообщалось о смерти единственного сына графа Ланкастера и помолвке его старшей дочери с Уильямом Мориарти.              — Шерлок, ты же не думаешь, что это всё совпадения? — неуверенно спросил Джон.              — Разумеется, нет, — Шерлок бросил свежую газету к остальным. — Сначала погибает единственный сын графа от аллергии, теперь и вся семья. Причём вся прислуга была вне дома, выполняя какие-то поручения, а старшая дочь в городе вместе с Лиамом и его братьями. А ещё взрыв произошёл днём из-за утечки газа. Чем же таким эти трое занимались, что ничего не заметили? Ладно ночью, когда все спят, но днём…?              — Хочешь сказать, что это не случайность?              — Здесь есть несколько вариантов. И один из них заключается в том, что в семье Ланкастеров началась чёрная полоса. Что касается других, — Шерлок вздохнул и наклонился к столику, стряхнул пепел с сигареты в пепельницу. — Мне не очень хочется думать в этом направлении, но как-то очень странно, что Лиам решил взять в жёны девушку, которая собиралась замуж за Эндерса, погибшего со скандалом на «Ноатике». И даже если в её семье разрешено подобное, то как же Лиам из аристократической семьи, живущей по законам аристократии, решился на такое? И почему его старший брат это одобрил? Иными словами, есть вероятность, что в гибели Ланкастеров замешаны Мориарти. А возможно, что и сама леди Маргарет им в этом помогла.              — Но Шерлок, это серьёзное обвинение. Ланкастеры — семья, приближённая к королевской. Не даром же им позволяют жить по своим правилам, игнорируя законы общества, — доктор Ватсон заметно нервничал.              — Да знаю! — выкрикнул Холмс, вскочив с кресла и подойдя к окну. — А ещё я знаю, что Скотланд-Ярд не сможет провести расследование без разрешения королевы. И я не могу провести независимое, так как тогда нарушу закон в отношении этой семьи. Для того, чтобы раскрыть тайну гибели Ланкастеров, нужно королевское разрешение, и только тогда я смогу присоединиться к расследованию вместе с полицией.              — И как ты думаешь, насколько велики шансы, что Её Величество даст разрешение? — поинтересовался Джон.              — Не знаю, — после непродолжительной паузы признался детектив.       

***

      — Очень маловероятно, — ответила Маргарет.              — Почему это? — с интересом спросил Моран.              — Ну, это долгая история, — девушка потёрла лоб. — Дело в том, что королева уже довольно давно была недовольна действиями моих родственников. И она не раз предупреждала об этом отца. Я думаю, она готовила план по избавлению от нас, потому что, как она выразилась: «Устраняя угрозу для королевства, вы сами ею становитесь. Готовы ли вы в таком случае устранить себя?» Как-то так.              — Значит, расследование гибели твоей семьи ей невыгодно. И дальнейшее твоё существование будет зависеть от твоего поведения, так? — подытожил Альберт, отпив чая.              — Так, — кивнула Ланкастер.              — Ну, думаю, с этим мы разберёмся позже, — ухмыльнулся Уильям. — Сейчас нужно решить, что делать с прислугой. Дворецкий с экономкой могут остаться работать у нас: они всё знают. Но вот что делать с другими… Мы не можем позволить им работать на нас из-за наших секретов и тайн.              — Десять человек, — Маргарет устало выдохнула. — Я могу написать им характеристику и посоветовать другим работодателям. Или же написать письмо в королевский двор.              — Хорошая мысль, — согласился Уильям.              — Маргарет, — в гостиную вошел Льюис, в руках у него был конверт. — Тебе письмо. От королевы.              Ланкастер взяла конверт, вскрыла и достала письмо. Она медленно читала его содержимое, затем вздохнула и сложила пополам.              — Нас приглашают во дворец. На поминки моей семьи, а также, — Маргарет посмотрела на Уильяма, — королева предлагает провести свадебную церемонию во дворце через несколько дней. Если мы захотим. Кого пригласить мы решаем сами, но королевская семья будет обязательно.              — С чего это Её Величеству устраивать вашу с Уильямом свадьбу во дворце, да ещё и после поминок? — нахмурившись, вслух выдал свою мысль Льюис.              — В письме сказано, чтобы не привлекать внимание. Во дворец не пустят кого попало, — повела рукой девушка.              — И правда, — Уильям поджал губы и посмотрел в окно.              Утреннее солнце уже во всю освещало Лондон.       

***

             За дверьми гостиной дома Мориарти стояла девушка лет семнадцати-восемнадцати. Каштановые волосы средней длины заплетены в две косы, тёмное платье в пол, поверх которого девушка обычно надевала фартук, сгоревший в доме Ланкастеров.              Девушка подслушивала разговор своей хозяйки с братьями Мориарти и их дворецким. Она знала, что подслушивать хозяйские беседы нельзя. Но, будучи маленьким ребёнком, в том доме без навыков подслушивания и умения прятаться выжить невозможно. Особенно, если ты был рождён прислугой в доме Ланкастеров.              Эмили — так зовут эту девушку. Точнее, так назвала её мать, которую та видела не так часто, как хотелось бы маленькому ребёнку. Мать очень редко общалась с ней. И никогда не звала по имени. Эмили видела, как уставала её мама. Но почему, она тогда не знала. Сейчас знает — её мама была помощницей кухарки и посудомойкой. Впервые её позвали по имени в шесть лет, и это была леди Маргарет.              То воспоминание плохо сохранилось в памяти, но это «Эмили, мне нужна твоя помощь»... Обычно дети с рождения знают своё имя, либо не знают, потому что росли без тех, кто его знает. Но Эмили не знала своего имени до шести лет, и это при живой матери — ныне покойной. Её мать умерла несколько лет назад. Всё произошло внезапно: она просто упала, когда мыла посуду, и больше не встала.              Эмили была камеристкой леди Маргарет и леди Эбигейл. Вероятно, графиня опасалась повторения истории, что произошла между ней, её мужем и его любовницей, что была личной служанкой леди Эдвин. Потому-то она и боялась того, что её сын Вильгельм заинтересуется кем-то из служанок, а особенно Эмили. Наверное, она единственная из всех слуг, кто видел ту пыточную почти каждый день. Единственное, что позволило Эмили выжить, так это то, что леди Эбигейл считала Эмили своей подругой. Если такие отношения можно назвать дружбой.              Младшая дочь Ланкастеров всегда говорила о низшем классе как о несчастных созданиях, которым просто не повезло. Она говорила это с пренебрежением, воспринимала своё происхождение с почти королевской семьи как само собой разумеющееся. Она говорила об этом Эмили в лицо. Леди говорила, что, если бы Эмили родилась в семье хотя бы из среднего класса, они могли бы стать настоящими подругами и им не пришлось бы общаться как хозяйке с прислугой.              С леди Маргарет всё было по-другому. Обе сёстры звали её по имени, но только старшая смотрела на неё как на человека. Они почти не говорили, леди Маргарет никогда не делилась с Эмили своим мнением ни по какой теме — только спрашивала что-то или просила что-то сделать. Именно просила, не приказывала. Эмили прониклась уважением к старшей Ланкастер, поэтому всегда старалась знать, что с ней происходит, с кем она находится в помещении. Так и начались подслушивания.              Леди Эбигейл, да и графиня часто интересовались у Эмили насчёт леди Маргарет, но она молчала. Отвечала, что ничего не знает. За такой ответ следовало наказание.              Эмили научилась следить так, что её никто не замечал. Но когда появился этот Эндерс, у девушки мелькнула мысль проверить, но она сразу застыдилась своих мыслей. А потом… утром, зайдя в комнату леди Маргарет, чтобы помочь ей привести себя в порядок, Эмили увидела Ланкастер на кровати в луже крови. Позже выяснилось, что произошёл выкидыш.              Девушка хотела рвать на себе волосы от злости и горечи.              Потом новость про гибель Эндерса со скандалом, затем лорд Вильгельм и его смерть. И Уильям Мориарти. Эмили была в потайном проходе и слышала каждое слово, произнесённое в той библиотеке. С тех пор она следовала за леди Маргарет по пятам, но приходилось ещё и прислуживать леди Эбигейл. Как же она ненавидела эти моменты.              Эмили была благодарна братьям Мориарти, что те освободили леди Маргарет от этих семейных цепей, но она не позволит их тайнам и секретам лишить её леди Маргарет.       

***

             — О чём ты хотел поговорить, Теодор? — недовольно спросила леди Эдвин, как только зашла в кабинет мужа.              — Сядь, — лорд стоял к ней спиной и смотрел в окно, заложив руки за спину.              Эдвин, почувствовав плохое настроение мужа, решила ему не перечить.              — Что ты задумала? — внезапно спросил граф.              — О чём ты?              — Неужели ты ничего не замышляешь против Маргарет? — лорд Теодор отвернулся от окна.              — А! Так ты хочешь поговорить о своём бастарде? — насмешливо воскликнула графиня. — Интересно, а граф Мориарти и её новый жених знают об истинном происхождении первой дочери Ланкастеров?              — Знают. Об этом не переживай, — лорд не без удовольствия наблюдал, как лицо жены сначала вытянулось, потом побледнело, а затем стало красным от злости.              — Знают? Это шутка?! — графиня резко встала с кресла.              — Более того, этот брак нужен не только Маргарет, чтобы стать главой семьи, но и Преступному Лорду, — граф искренне наслаждался этой ситуацией.              — Преступный Лорд? — женщина снова побледнела.              — Его зовут Джеймс Мориарти.              — Мориарти?! — голос графини резко перешёл на визг. — Это родственник Альберта и Уильяма Мориарти?              — Ну, вообще так звали их отца, но он мёртв. А Преступный Лорд — жив, — граф прошёлся по кабинету, подошёл к двери. Щёлкнул замок.              — Ты что делаешь? Что ты несёшь? — запаниковала леди Эдвин.              — Второе имя Альберта, Уильяма и Льюиса Мориарти — Джеймс, — лорд повернулся к жене. Эдвин показалось, что у неё остановилось сердце: такое страшное лицо у её мужа было лишь в тот день, когда он… — У Преступного Лорда три лица и три личности. Все остальные — всего лишь фигуры на его шахматной доске.              — Ты… — графиня сглотнула, лёгкие стало сильно жечь. Дышать очень тяжело, — зачем мне… это говоришь?              — Я присягнул Преступному Лорду на верность. Эдвин, — граф подошёл к столу и достал из ящика коробок спичек, — я мог об этом только мечтать. Но Джеймс подарил мне возможность сделать то, что я хочу. И хочу уже давно.              — Где Эбигейл? — слабым голосом спросила леди Эдвин.              — В своей комнате, — просто ответил мужчина.              — Это газ…? Ты убьёшь нас? Меня, свою дочь... Даже себя! Неужели это всё-таки ты убил Вильгельма? Своего сына! Всё из-за этого отребья! Как же я тебя ненавижу! — леди Эдвин бросилась на мужа с кулаками, но он откинул её к стене.              — Это взаимно. И ещё кое-что, — лорд Теодор достал спичку. — У меня есть только дочь. Маргарет — мой единственный ребёнок.              Эдвин даже не успела ничего понять, когда Теодор чиркнул спичкой о коробок… и произошёл взрыв.       

***

             Маргарет, вскрикнув, резко подорвалась на кровати в холодном поту. Девушка тяжело дышала, круглыми глазами смотря прямо перед собой. В голове стоял момент, как её отец уничтожил себя, свою жену, младшую дочь и весь особняк.              Вдруг на её плечи что-то легло. Скосив глаза, она поняла, что это был плед. Затем на плечи, легонько сжав, легли чьи-то руки.              — Кошмар? — негромко спросил Уилл.              — Мне приснилось, как папа… сделал это, — прошептала Маргарет.              Не было необходимости объяснять, что она имеет ввиду. Уильям сел на кровать, посмотрев в лицо своей невесты.              — Твой отец был храбрым человеком. Гордись им, — горько произнёс Уильям.              Теодор присягнул ему на верность, как только всё узнал. Пускай и недолго, но он был его подопечным. Джеймс Мориарти потерял товарища, Маргарет — отца.              Уильям и его братья пообещали Теодору беречь его дочь. Это было его предсмертное желание, которое они обязаны исполнить.              — Я горжусь им, — Маргарет улыбнулась. — И горжусь, что я — его дочь. Осталось только сделать так, чтобы жертва моих родителей не была напрасной.