Сумерки его души

Это утро ничем не отличалось от других таких же. Эдвард слинял на охоту, а Тедди завтракал. Пока дождь барабанил по стеклу, я составлял компанию своему сыну, вместе с ним поедая блинчики. Это утро отличалось от предыдущего лишь тем, что сегодня я наконец-то пойду в школу. Прошло достаточно времени, чтобы не беспокоиться, так как я, наконец, пришёл в более-менее нормальное состояние. Для меня и моей психики будет большим испытанием посетить школу, где меня всё ещё считают героем. К моему сожалению, моё отсутствие не успокоило всеобщий ажиотаж. Нет, скорее, наоборот: нерастраченная благодарность ко мне сделала меня ещё популярней. Сегодня я и Тедди изменили привычному распорядку и сели в машину Эдварда. Именно он отвёз нас сначала в садик, а затем и на школьную парковку. Не сразу, но меня и идущего рядом Эдварда заметили, однако подходить не спешили, помня о той репутации, которую я так старательно создавал. Ко мне присматривались, с интересом оценивая и где-то обожая за храбрость, находчивость, героизм и любовь к деткам, которых я спас. На уроках скучать мне не позволили учителя, завалив тестами, контрольными и проверочными, а на переменах мне не давали покоя взгляды детишек. М-да, видимо, школа навсегда останется для меня рассадником проблем и лишнего внимания. Хотелось спрятаться от этих взглядов, но я привычно надеваю маску пофигизма. На физкультуре тренер меня освободил от его уроков из-за травмы, которая пусть и зажила, но тело всё ещё не окрепло. Все вокруг думали, что школу я не посещал именно из-за переломов, которые получил в тот злополучный день, а я и не спешил их расстраивать. Эдвард каким-то образом присутствовал со мной на всех занятиях, а когда я спросил об этом, то пояснил, что поменял программу так, чтобы быть со мной. И это радовало. С Эдвардом было тепло и спокойно. С ним можно было поговорить, поспорить, да и, что скрывать, он мне нравился. Сейчас я понимал его, а он — меня. Мне казалось, что никогда ранее я не был близок с кем-то так, как с ним. Конечно, Элис, Джаспер, Эмметт и Розали тоже были рядом, особенно в столовой, где я сел рядом с ними. Последнее время, приходя к вампирам или оборотням, я чувствовал себя на своём месте, как будто вернулся домой. И мне это нравилось. Я робко надеялся, что нашёл свое место в жизни. Мой день теперь выглядел так. Утром завтрак под надзором Эдварда, который терпеть не мог, когда я забывал о приемах пищи. Затем поездка до садика и школы, где я, сдав все долги по причине болезни, от скуки учился наперёд или разбирался в магии и ритуалах, которые помогли бы Калленам. Если же нет, то я создавал тату на все случаи жизни. Когда же меня все доставало и хотелось смены деятельности, я читал обычных классиков. Последнее время я читал стихи и произведения русских классиков. Но позже все же переключился на современную поэзию, ради смеха даже выучил одно стихотворение Оно гордо именовалось «у мужа 37,2». По началу я его не понимал, ведь для меня эта температура была рабочей. Пусть потом я и узнал, что это ненормально, но раньше, ещё в детстве, я считал, что это нормальная температура и я просто не выспался. Для Дурслей температура, при которой я не мог работать, была 41.5. Видимо, когда я болел именно при этой температуре, я начинал терять сознание и далее по списку. Но потом я вспомнил, как однажды Драко простудился, я думал он умирает, а оказалось он просто простыл. После этого я долго смеялся как ненормальный, пока меня не заткнул сам Драко, использовав для этих целей силенцио. Теперь, вспоминая этот стих, я вспоминал исключительно Драко Малфоя. У нас с Эдвардом неожиданно нашлось много тем для разговора и даже парочка хобби. Артефакторика, зельеварение и руны. Все это вампиры изучали вместе с другими книгами Хога для общего образования. Также были традиции и правила мира магии. Вампиры поразительно легко и быстро усваивали информацию, а потому уже скоро я мог до хрипоты спорить на разные темы с рыжеволосым вампиром. Как же мне хотелось бы, чтобы это никогда не кончалось. В конце-то концов, неужели я не заслужил спокойной жизни? По моему субъективному мнению, я достаточно страдал и с лихвой выстрадал право на счастье. Даже если спустя каких-то пару лет Тедди вырастет, а всех, кого я знал, затронет медленное, но все же старение, а спустя ещё несколько веков они и вовсе умрут, оставив меня наедине с собой. Но сейчас-то можно? Ответа ждать было неоткуда. И я молился, чтобы время тянулось медленней, чтобы быть как можно дольше рядом с теми, кого я успел полюбить. Вскоре жизнь вошла в свою колею. Тедди ходил в садик, а я в школу, где снова начал скучать и учить все возможное на пару с Эдвардом и остальными клыкастиками. Скуку школьных будней разбавляли споры и общение с Эдвардом и его семьёй. После продолжительного времени занятия кончались, и мы с Тедди ездили в сопровождении Эдварда на пляж к оборотням, на рыбалку, в лес или кинотеатр. Часто мы бывали и у Калленов дома. Эсме и Розали души не чаяли в Тедди, а тот рос маленьким, серьёзным и обаятельным джентльменом. На выходных Тедди уходил вместе с Кричером к Малфоям, а я занимался обучением вампиров, варил зелья, экспериментировал и развлекался, как мог. Эдвард не всегда был рядом, но все же он присутствовал в моей жизни и стал незаменимой её частью. Спали мы по прежнему вместе. Эдвард, конечно, во сне не нуждался, но имея такую возможность, не упускал её никогда. Но прежде чем уснуть, он всегда проверял меня и, кажется, дожидался, пока усну я. Бессонными ночами мы смотрели на звёзды и разговаривали. Бессонница, конечно, у меня была, но это не мешало вампиру заговаривать мне зубы и всячески усыплять меня. Особо ему ничего и не приходилось делать. Он просто задумчиво перебирал мои пряди и заводил разговоры или что-то рассказывал. От такого массажа я засыпал довольно быстро, чем он и пользовался, не позволяя мне не высыпаться и, боже упаси, пить зелья бодрости и прочие подобного рода варева. Когда становилось откровенно скучно, а энергию девать было некуда, я садился на метлу и мы на пару с Эдвардом на перегонки гонялись за снитчем, играли в догонялки и просто соревновались, кто быстрее. Такая жизнь окончательно разбаловала меня, и я расслабился. Настолько, что не сразу заметил, когда в мой дом постучали. Я ничего не заподозрил, даже когда открывал дверь. Но когда я увидел, кто на пороге, мне стало откровенно страшно. Пришёл тот, кого я когда-то вытащил с того света; тот, кого я уважал; тот, с кем так и не нашел общий язык. До боли знакомое лицо и все того же цвета одежда. Спустя два с половиной месяца спокойной жизни, на порог одинокого домика пришло прошлое, которое Гарри Поттер старательно пытался забыть на протяжении, кажется, всей своей жизни. Да, вы не ошиблись, на пороге стоял его бывший профессор, Северус Снейп. В черных классических брюках, белоснежной рубашке, черной укороченной мантии и, на удивление, с чистыми и даже на вид мягкими волосами. Пропала болезненного цвета кожа, а на ее месте был аристократической бледности бархат. Глаза, все такие же пронзительные, сейчас не казались такими уж мертвыми тоннелями. Снейп как будто помолодел, когда исчезла его пугающая заострённая внешность. Черты лица сгладились, а нос перестал напоминать крюк. Снейп действительно изменился, а на его шее не было и намека на ужасные шрамы, которые просто не могли не остаться после нападения Нагайны. Прошлое, такое знакомое и одновременно чужое. Эдвард, услышав, что кто-то пришёл, встал за спиной Поттера в момент, когда Гарри открывал дверь. Он успел хорошо рассмотреть гостя и стоящего немного в отдалении беловолосого парня, которого Гарри не заметил. Спустя секунду молчания и переглядываний, Гарри Поттер по привычке в таких ситуациях действовал на инстинктах. В профессора полетел ряд заклинаний, которые удивленный профессор принял на щит по инерции. Но Гарри на этом не успокоился. Не дав сказать пришедшему ни слова, он закидал того заклятиями, а следом запустил стоящий рядом горшок, в котором месяц назад самолично сажал магическое деревце с полезными свойствами для дома и его владельцев. Растение в глиняном сосуде хорошо припечатало профессора в грудь, заставив того отлететь и приземлиться чуть дальше от невысоких ступенек у порога. Действие заняло всего несколько секунд, но Эдвард, ничего не понимая, все же успел переместиться за спину беловолосого парня и спеленать его руки жёстким захватом. Потому как навредить Гарри он не позволит никому. Парень не ожидал такого и не смог вовремя среагировать. Казалось, сейчас Поттер просто с горяча убьёт незваных гостей, но вдруг прорезался голос, который и спас нежданных визитёров. — Папа? Папа! Не надо! Это же дядя Драко! Папа! Из дверного проёма выбежал босоногий взъерошенный маленький мальчик в синей пижаме с прыгающими на ней дракончиками. Гарри, услышав голос сына, тут же обернулся и подхватил его на руки, закрывая от возможного нападения. И только осмотревшись и убедившись, что все противники обездвижены, прислушался к сыну. — Драко говоришь, — прошипел рассерженный отец, грозно смотря на белобрысого парня под силенцио и остолбеней. Но вскоре он перевел укоризненный взгляд на сына. — Эдвард, больше никогда так не делай! А если бы тебя задело заклинанием? Мальчик опустил голову, а отец вздохнул и отпустил сына приводить себя в порядок. Когда же Тедди скрылся в дверном проёме, Гарри перевел тяжёлый взгляд на придавленного магией и одним растением черноволосого мужчину. — Как вы нас нашли? Что вам надо? — Вопрос был произнесён с явной угрозой, и Северус Снейп понял, что от его ответа зависит многое. Северус Тобиас Принц не ожидал такого приёма, хотя готовился к любой реакции, но этого и представить не мог. Вздохнув и тщательно подбирая слова, бывший профессор зельеварения начал объясняться, пока не поздно. — Поттер, успокойтесь, мы пришли с мирными намерениями. Нашли мы вас с помощью нескольких зелий и одного ритуала. Ничего сложного, если знаешь, что делать. Северус видел перед собой все того же мальчишку. Растрёпанные, немного длинные для парня волосы, худое жилистое тело, бледная кожа, майка и джинсы — все это создавало образ мрачного зеленоглазого вампира. Но образ портили невообразимо пушистые синие тапочки с глазами и ушами, как у собаки. Юноша смотрел грозно, и было видно, что он не верит ни одному слову. Тяжко вздохнув, Северус решил успокоить паранойю юноши, пока не пострадал сам. — Я, Северус Тобиас Принц, клянусь магией, что мы пришли с миром и не желаем вреда ни вам, ни вашему сыну. Люмос! Нокс! Это немного примирило Поттера с присутствием бывшего двойного шпиона в своём доме. Одним лишь взглядом Поттер заставил растение вместе с его сосудом вернуться на своё место, поднять на ноги профессора и очистить его от последствий падения. Эдвард со стороны наблюдал, как его любимый общается с пришлыми, но не вмешивался. В конце концов, Гарри сам знает, как поступать в той или иной ситуации, особенно в такой нестандартной ситуации. Поттер тем временем повернулся к обездвиженному Драко и, спеленав его инкарцео, снял другие заклятья. — Гарри! Чёрт, ну почему всегда так?! Я же просил адрес! Я же говорил, что все равно найду тебя. Чёрт, Северус! А я предупреждал, что этот параноик нас встретит подобным образом! Гарри приподнял бровь, а беловолосый вздохнул: — Я, Драко Люциус Малфой, клянусь магией, что не причиню зла и не собирался этого делать! Веревки опали, а Драко посветил в руке люмосом, который без труда вспыхнул на ладони. И только после этого поднял палочку, которую вампир выбил у него из рук в первые секунды встречи. Гарри осмотрел гостей и хмуро кивнул: — Ну что ж, господа, прошу в дом. Там, надеюсь, говорить будет удобнее. Эдвард пошёл сразу за Гарри, а следом и пришлые протиснулись в дом, направляясь в гостиную. А Критчер как всегда тихо и незаметно закрыл дверь в дом, выполняя свои обязанности тихо и четко.