— Нет, нет, нет! — повторял Дима.
Сердце бешено колотилось от страха и ужаса, что предстал перед ним. Это было большое черное пятно, которое преследовало его раньше. Сейчас он смог рассмотреть большие глаза с полностью черными белками и светящимися, как луна, зрачками. У него были длинные руки с когтями, но само тело не имело четкой формы, словно помехи, которые то появлялись, то исчезали.
— Отвали нахуй! — выкрикнул парень, он махнул рукой в пятно и подскочил на ноги, несясь к закрытой двери. Он стал дергать ручку своими трясущимися, вспотевшими ладошками. — Почему заперто? — дрожаще спросил он. В голове пронеслись секундные воспоминания, как он сам запер дверь.
Дима полез в карманы, куда клал ключи.
— Потерял что-то? — послышалось сзади.
Побрацкий боялся поворачиваться.
Сзади послышался резкий звон ключей, от которого у Димы побежали мурашки.
— П-прошу… — практически шепотом вымолвил Побрацкий, поворачивая медленно голову.
— Поздно, — твердо ответило существо.
Одним взмахом руки пятно резко открыло окно.
Под пристальным и пугающим взглядом сверхъестественного существа Дима не смог сдвинуться с места, так и продолжая держаться одной рукой за ручку двери.
Парень следил за каждым резким движением руки пятна. Оно держало в своих двух когтях кольцо с ключами. Это чудовище выбросит ключи, и тогда Дима останется здесь… с ним!
— «Нет!»
Побрацкий бросился вперед с вытянутой рукой на существо. Однако, пятно было готово к такому, оно быстро отдернуло свою длинную руку и выбросило ключи на улицу.
— Игра началась… — сказало оно, хихикая и тут же исчезая.
Страх окутал парня с ног до головы, мысли спутались, а в голове звенели противные колокола. Дима схватился за голову, пытаясь здраво мыслить. Глаза бегали по комнате, они искали что-то для защиты или побега. Что ему может помочь? Что?!
В панике в его голову пришла идея. Он разбежался и со всего маху влетел в дверь. Побрацкий надеялся, что сможет выбить ее и сбежать.
— Неа, — послышалось в комнате.
Дима вскрикнул, когда на него вылилось содержимое недавно закипевшего чайника. Жгучая вода попала на руки, обжигая их и отдергивая от двери.
— Сука! Бля, — закричал парень. — Помогите!
Дима стал орать во всю глотку, надеясь, что кто-нибудь придет на его крики.
— Никто тебе не поможет, — послышалось вновь.
Как по волшебству, из старого магнитофона, который стоял под кроватью соседа, начала доноситься музыка, заглушающая крики Димы.
Противная и шипящая музыка давила. Побрацкий попытался закрыть уши ноющими руками и подбежал к кровати. Он хотел достать магнитофон, но обожженные руки неприятно заныли лишь от одного прикосновения к прибору.
— «Раз не получается руками, вытащим ногами!»
Дима с легкостью вытащил прибор и стал дубасить ногами его, пока тот не замолк вовсе.
Вокруг вновь наступила мертвая тишина. Лишь гул машин из окна проходил в комнату, чуть разряжая обстановку. Холодный воздух, пробивающий Диму до дрожи, довольно сильно мешал и раздражал.
Обхватив себя руками, паренек подошел к окну, постоянно оглядываясь по сторонам. Он решил прикрыть окно, когда в спину больно что-то прилетело, скорее всего попадая в синяк.
Это что-то упало на пол. Дима опустил голову, его глаза расширились, а руки затряслись от предмета на полу, это был нож…
— Целься раз… — Побрацкий поднял голову, замирая и открывая рот от испуга. — Целься два… — пятно держало в когтях вилку, которая сейчас полетит в Диму. — Целься три… — прошептало оно.
Вилка с огромной скоростью полетело в лицо Побрацкого. Его реакция была молниеносна, он резко свалил себя в бок, приземляясь на кровать, если бы он этого не сделал, вилка бы прилетела в его правый глаз, а не в окно.
Дима сглотнул противный комок в горле.
Но на этом вилки, как и ножи не кончались.
Пятно подняло в обе руки вилки, обкидывая ими Диму, который упал на пол, закрывая голову и подставляя спину полную синяков под вилки.
Несколько вилок больно впились своими зубчиками в спину парня, отчего тот вскрикнул, прикусывая от боли губу.
— Осталось самое интересное, — Дима повернул голову, по его подбородку текла алая капелька крови.
В когтях сверхъестественного существа был еще один нож.
Побрацкий не знал, что делать. Слишком страшно, он не хотел умереть вот так, в комнате от рук какого-то странного существа, которому он ничего не сделал. Чем он заслужил эту гибель?
Из глаз Димы хлынули слезы.
Видно, что тварь такой исход вывел из колеи. Оно опустило нож и хмыкнуло.
— Ты подумал, что я убью тебя? — спросило существо, усмехаясь. Дима выдохнул от облегчения, что его никто не собирается убивать. — Я сделаю то, что хуже смерти…
— Н-нет, пож-пожалуйста… — хныкал Дима.
— Да, — сладостно произнесла тварь. — Впереди еще вся ночь для нашего веселья.
На этих словах пятно исчезло, а нож упал замертво в середине комнаты.
Дима всхлипнул. Его трясло от страха. Вокруг была тягучая мгла, и лишь легкий свет от фонариков едва заглядывал в комнату и освещал ее.
Парень встал с места, на трясущихся ногах он подошел к ножу, поднял его и взял в руку. Он не знал, сможет ли он этим убить ужасную тварь, но попытаться можно.
— Нельзя, — сказало оно в ухо Димы.
Побрацкий вскрикнул, нож выпал из руки и упал острием вниз, едва не задевая его ногу.
— Мое, — повторил призрак.
Парень медленно зашагал к кровати. Когда-то в детстве он верил, что если спрятаться под одеялом, то никакой монстр его не достанет. Именно поэтому Дима решил поступить сейчас так.
Он на носочках пошел к кровати. Дима прошел нож, шкаф и холодильник. Дверца холодильника открылась и со всей дури бахнула о стенку комнаты. От этого парень подпрыгнул на месте, биение сердца заглушило прерывистое дыхание Димы.
Побрацкий закрыл дверцу. Чуть постояв рядом с холодильником, Дима посмотрел в кромешной тьме на свои, наверное, красные руки. Они продолжали жечь, немного поразмыслив, он открыл морозилку и засунул туда свои горячие руки.
Приятный холодок стал остужать разгоряченную кожу. Дима даже слегка расслабился, совсем забыв о сверхъестественном существе. А не стоило…
— Хорошо? — слово разошлось по комнате.
— Да, — сладостно ответил парень. Стоп… Дима повернул голову вправо.
Он не знал зачем это сделал.
Как только Побрацкий заметил его, сердце вновь бешено застучало. Руки существа, которое стояло не особо близко, стали тянуться к телу Димы. Жуткие когти, казалось, тоже стали длинней и еще острей.
Парень отпрыгнул от холодильника, спотыкаясь о свою ногу и падая на пол. Пятно продолжало тянуться за ним, словно смерть за умирающим животным.
Дима зажмурился. Он почувствовал леденящие душу когти. В одно мгновение когти прошли насквозь него. Сильный холод пробил парня, заставляя дрожать еще сильнее.
Побрацкий резко побежал, прыгая в кровать и закутываясь в одеяло с головой. Так Дима просидел минут десять, солнце уже село за горизонт, от чего небо окрасилось в темно-синие оттенки, украшенное блестящими сияющими звездочками. Согреться парню так и не удалось, как и унять дрожь.
На телефоне виднелись цифры 18:30. Дима не знал, как он выберется отсюда, а главное, когда. Мысли об этом пугали его до дрожи. Противно скрипела дверца окна, которую в прошлый раз ему не дали закрыть.
Неожиданно, Дима громко чихает.
Такими темпами он заболеет.
— Сдохни! — разнеслось по комнате.
— Спасибо… Блять!
Парень медленно, оглядываясь, встает, укутанный в одеяло, и идет к окну, чтобы попытаться закрыть его вновь. Его рука тянется, когда громкий удар пугает его до чертиков. Дима оглядывается назад, где замечает открытый холодильник.
Его дыхание сбивается вновь. Теперь он не знает, что делать. Можно ли ему закрыть окно? А холодильник? Побрацкий стонет.
— Какого черта я должен спрашивать разрешение? — говорит он себе. — Это моя комната! И я в ней хозяин!
Дима резко поворачивается к окну и закрывает его. Большими шагами он доходит до холодильника, быстро захлопывая дверцы. Он ровно дышит, ожидая подвоха, боли или чего-то страшного… но ничего не происходит.
Побрацкий понимает, что слышит свое сердцебиение в мертвой тишине комнаты.
— А ты забавный… — Дима чувствует острые когти на своих плечах. Он сглатывает, стараясь не шевелиться. — Но тебе нужна дисциплина…
Диму бьет крупная дрожь.
— Тебе страшно? — спрашивает оно.
Побрацкий не в силах ответить на вопрос существа. Колени подкашиваются от страха, глаза мечутся туда-сюда. Он замечает нож, который лежит под его левой ногой.
Существо улыбается хищной улыбкой.
— Мое… — повторяет пятно.
Один из призрачных когтей рывком впивается в ключицу Димы, отчего тот взвывает.
— Плохой мальчик…
Побрацкий ползет к аптечке, чтобы найти там пластырь или бинт. Он открывает ящичек, замирая от ужаса, его руки покрыты страшными волдырями, внутри которых плещется жидкость. Тошнотворное чувство подкатывает к горлу, когда окно в комнате вновь открывается на распашку, впуская злосчастный ветер в комнату.
— Мне пиздец… — буркает Дима.
Существо позволяет ему наклеить пластырь на ключицу.
Побрацкий сидит на полу. Он переводит взгляд со своей ключицы на запертую дверь. Если он попытается еще раз позвать на помощь…
Дима уже собирается встать и подойти к двери, одновременно с ним из пола начинает появляться что-то черное. Парень отпрыгивает, быстро передвигаясь на руках назад. Черное расплывчатое пятно становится все больше, пока не покрывает собой часть комнаты.
Побрацкий замирает, как и жижа. Дыхание и пульс скачут на пределе. Он вздрагивает, когда из пятна начинают вылазить жуткие руки с когтями. Дима не может посчитать их количество, появляются все новые и новые.
Они расползаются по комнате, роняя со стола предметы, переворачивая табуретку и прочие вещи. Несколько из них плавно летят к Диме, и тогда он понимает, что нужно бежать.
Парень отступает назад, правда руки оказываются быстрее. Они хватают его за ноги и тянут в свою черную пустоту. Дима пытается выпутаться из чертовых ледяных лап чудища, но сил едва ли хватает на это. Они продолжают затягивать его…
Побрацкий замечает нож. Он ловко берет его и режет им по рукам. На его удивление это срабатывает, и чудовищные лапы растворяются в воздухе.
Эта битва затягивается надолго. Дима продолжает отбиваться от холодных рук, появляющихся из бездны. Силы уже на исходе, а когти твари нет. Парню приходит мысль ударить по самой пустоте, что он и делает.
Внезапный крик пугает Побрацкого, он бросает нож на пол.
— Посмеешь сбежать, и я убью тебя… — поясняет существо, скрываясь из виду.
Дима, шатаясь, доходит до кровати. Он плюхается на нее и вздыхает, хватая телефон в руку. На телефоне виднеются цифры 21:30.
Дима понимает, что на любую его попытку сбежать, он получит наказание. Причем с каждым разом наказание будет все жёстче.
От таких мыслей Диме хочется плакать. Почему он? И что преследует его и так сказать «играет» с ним?
Побрацкий задумался. Когда-то он слышал, что души умерших людей могут приносить неприятности, их называют, кажется, полтергейстами.
По коже пробежали мурашки от страха, а еще, возможно, от открытого настежь окна.
Дима решает ничего не делать. Он сидит под одеялом, надеясь согреться, иногда посматривает на свои руки в волдырях. Страх потихоньку начал отступать, и уставшее сознание парня решило, что можно и на боковую лечь.
Глаза медленно закрылись… голова стала падать вниз… дыхание выровнялось…
— Спокойный ночи…
Дима резко разлепил глаза, тут же крича от пятна перед лицом с окровавленными глазами, из которых вытекала кровь.
Побрацкий накинул на себя одеяло, задевая им существо, и поджал ноги, обнимая колени. Страх накатил с новой силой.
— Играем в прятки? — послышалось за одеялом.
Дима молчал.
— Может рассказать тебе сказочку? — парень расслышал игривость и веселье. — Молчание — знак согласия.
Полтергейст замолк. Побрацкий высунул лицо из одеяла, всматриваясь в темноту. Тут же откуда-то включился фонарик, его свет падал на стену соседа, освещая ее небольшой участок.
— Жил был мальчик, — на стене показалась тень, представляющая из себя ребенка. — В один чудесный день, он пришел в свой любимый класс, — на стене появились парты и дети. — Обычно, в классе было шумно, но сегодня лишь тишина звучала в классе. Ребенок зашел в кабинет, все взгляды были устремлены только на него, — тень мальчика шла между партами, дети за ними, не отрывая взгляда, следили за ребенком. — Мальчик не мог понять, что так привлекло внимание детей? Он сел за парту, достал зеркальце и заглянул в него… — Дима сглотнул. — В зеркало на него смотрело лицо с красными глазами, из которых текли кровавые слезы, — от вида жуткого мальчика с кровавым лицом Побрацкий задрожал, вновь вспоминая перед глазами кровавое лицо существа. — Когда мальчик поднимает глаза вверх, то встречает своих одноклассников с такими же кровавыми лицами. Учитель с растерзанным лицом вызывает этого ребенка к доске. Пример был легким, да мальчик глупым. За каждую ошибку его кололи иглой… — силуэт мальчика, которого прокалывали иглами насквозь, словно куклу Вуду, отпечатался у Димы в голове. — Его кололи, и кололи, с каждой иглой все больней и больней. Пока учитель не понял, что ученик не решит пример, — силуэт учителя выглядел раздраженным. От столь ужасной реалистичности Диме казалось, что именно он находится на месте мальчика. — Тогда учитель велел подойти ребенку ближе. Мальчик послушно стал рядом, повернулся к классу с окровавленными лицами и вздохнул, — Дима видел, как учитель достал мяч для боулинга и поднял над головой ребенка. — Руки учителя расцепились над головой ребенка… — мяч столкнулся с головой мальчика. — Голова лопнула, как воздушный шарик, и из нее хлынул фонтан крови вперемешку с мозгами! — Побрацкого затошнило от тени на стене. — Все дети радостно завизжали от радости, и класс залился смехом и кровью мальчика! Конец.
— Теперь я точно не усну… — Дима прижал коленки и уткнулся в них.
Фонарик погас так же резко, как и загорелся. От этого Побрацкий еще сильнее вжался в кровать и одеяло. Его трясло, глаз дергался от нервов. Он шарахался от каждого шороха в комнате.
— Еще немного, еще чуть-чуть… Я посплю и настанет утро, — бормотал парень себе под нос.
Так он просидел еще какое-то время, наконец, он решил проверить телефон. Яркие белые цифры показывали 23:30.
— «До утра еще так долго… Мне стоит попытаться сделать хоть что-то, чтобы выбраться из этого проклятого места».
Дима сладостно зевнул. Эти кошмары и этот странный полтергейст вымотали его.
— «Может попробовать заснуть?»
Побрацкий упал на подушку, завернутый в одеяло. Глаза стали сладостно слипаться, тело расслабилось, и Дима стал дремать.
Он видел красивый закат, нежные желтые лучики уходящего солнца падали ему на лицо. Кажется, он стоял на крыше. Кто-то ласково говорил рядом, но Дима не мог разобрать голос незнакомца. Однако, даже не зная его, Побрацкому нравился этот едва уловимый голос.
Незнакомец что-то бормотал, и тон его становился все громче. Диме перестал нравится этот незнакомец. Поэтому он опустил голову к человеку, сидящему внизу. Незнакомец прятал голову копной своих волос.
— Что? — спросил Дима.
Незнакомец поднял голову, и парень ужаснулся. Вместо лица была огромная дыра, из которой донесся крик.
— Подъем!
— Блять! — закричал парень.
Полтергейст навис над ним, раздвинув руки в стороны, как будто был готов вонзить свои длинные когти в плоть Димы. Побрацкий выпрыгнул с кровати, как раз в момент, когда существо прошло когтями по месту, где лежал парень, разрывая при этом матрас.
— Блять, блять, блять! — орал Дима, быстро идя к дверям. — Помогите!
Побрацкий застучал по двери! Он боялся поворачиваться назад, он знал, что оно там. И оно было очень разгневано.
Со стороны коридора послышались шаги.
— Помогите! — попытался Дима вновь.
— Какого хуя, Шашлык, ты так шумишь? — раздалось приглушенно с той стороны.
Побрацкий узнал голос. Сосед из 211.
— Игорь! Помоги! — закричал Дима.
— Ты че пьян? Ложись спать, Шашлык…
Шаги стали отдаляться. И в конец стихли.
Парень упал на колени. Животный страх сковал его тело, не позволяя дышать и двигаться. Из глаз вновь хлынули слезы, а изо рта вырвался всхлип, смешанный со смехом. В этот момент Дима понял: никто ему не поможет…
— Теперь ты понял? Никто. Тебе. Не. Поможет… — существо шептало скрипучим голосом.
— Н-нет, п-пожалуйста, — молил Дима.
— Поздно…
Побрацкий лишь успел мельком разглядеть существо, которое промелькнуло, словно тень, и тут же исчезло. Резкая адская боль пронзила его тело, Дима схватился за голову, она нещадно разрывалась на кусочки, руки и ноги переставали слушаться. Его словно пытались подчинить. На ватных ногах его повели в сторону окна, в глазах начинало темнеть, и лишь некоторые участки комнаты были понятны для сознания парня.
Он взвыл, руки крепко вцепились в волосы. Дима заставил себя остановиться.
— Убирайся! — закричал Побрацкий.
Он еле заметил черную тень, которая вылетела из его тела и спряталась за шкафом. Парень упал на ноги, пытаясь отдышаться.
Слева заскрипело дерево, Дима поднял уставшие глаза на звук.
— Да блять…
За шкафом была тень с раздраженным и нахмуренным лицом. Когти впились в шкаф и наклонили его. Шкаф накренился, со скрипом начиная валиться прямо на Диму.
Побрацкий не сразу сообразил, что на него летит огромный деревянный шкаф, в последнюю секунду перед ударом, он успел отпрыгнуть. Его крик слился с грохотом шкафа.
— Сука!
Шкаф упал на правую ногу парня, придавливая ее.
Тень ехидно захихикала и растворилась в кромешной тьме.
На телефоне виднелись цифры 2:30. С горем пополам Дима смог вытащить ногу из-под шкафа. Теперь он сидел возле кровати. Обессиленный, измученный и уставший.
Стекло из шкафа разбилось, рассыпаясь мелкими осколочками по всему полу.
— За что мне это дерьмо…? — Побрацкий всхлипнул. Слезы текли из его глаз нескончаемым потоком боли. — Что я, блять, сделал? — закричал он у пустоту.
Головой парень уткнулся в колени, продолжая рыдать на разрыв.
— Дима, — послышался нежный женский голос, который парень узнал сразу.
— Мама? — Побрацкий поднял заплаканные глаза вверх, встречаясь с разочарованным лицом матери.
— А я говорила тебе остаться жить дома… Просила не уезжать!
— Мам, помоги… — надломлено прошептал парень.
— Нет! Ты не заслужил моей помощи, —отрицательно ответила она серьезным тоном.
— Прости меня, мама! — попытался еще раз Дима.
— Ты всегда был ужасным ребенком, — без единой эмоции сказал она.
— Нет, пожалуйста, не оставляй меня, — плакал парень.
Наталья встала с корточек и направилась к двери. Открытой двери…
— Почему дверь открыта? К-куда ты уходишь? — Дима попытался встать, но правая нога подкосилась, и он упал. — Мама!
Наталья остановилась у двери. Она повернулась и сорвалась с места, в два шага преодолев расстояние между ними. На ее лице не дрогнул ни единый мускул. Ее широко раскрытые глаза смотрели в испуганные глаза сына. Рот приоткрылся и из него донеслись едва уловимые слова:
— Ты мне больше не сын. Я больше не хочу тебя видеть. Ты самое большое разочарование в моей жизни… — монотонно произнесла она с железными нотками.
Дима застыл. Он не мог возразить словам, которые больно ударили по нему. Наталья продолжала смотреть в заплаканные глаза сына, затем тихонечко засмеялась, прикрывая ладонью ротик.
— Ты такой жалкий, — сладостно сказала она.
Легко Наталья поднялась на ноги и вновь зашагала к открытой двери.
Побрацкий попытался что-то выкрикнуть, чтобы остановить мать. Но комок в горле не позволил ему сказать ни слова. Дима взвыл от беспомощности. Хотелось кричать, но не получалось.
Он попытался доползти до матери, которая уже стала удаляться за постепенно закрывающейся дверью.
— «Пожалуйста, пожалуйста, — молил Дима. — Я хочу выйти отсюда».
Парень полз следом, когда дверь хлопнула, а под руками что-то хрустнуло. Какой-то легкий туман рассеялся в его голове от отрезвляющей боли в руках. Ему пришлось сесть, чтобы получше рассмотреть покалеченные руки.
— Что? — Дима покрутил руками.
По ним текла кровь, некоторые капельки от поворотов конечностью попали на волдыри.
— Это я виноват… — Побрацкий провел руками по лицу.
— Именно, это ты виноват… — Дима поднял голову, встречаясь с осуждающим недовольным лицом Оленьки. Ее руки были сложены крестом на груди, она медленно шагала к парню. — Ты сломал мне жизнь! — закричала она.
— О чем ты говоришь?
— Из-за тебя мне больно, — Оля была на грани истерики. — Я больше не хочу тратить свое время на тебя… — ее нижняя губа затряслась. — Мы расстаемся!
— Оля, нет! — Дима пытался схватить ее за кончик платья. Но обожжённые и кровоточащие руки больно жгли от любого движения.
Девушка не слушала. Она зашагала к открытому настежь окну.
— Прощай…
Оленька встала на стол и выпрыгнула в окно, не раздумывая ни секунды.
Парень поднялся на колено, толкаясь с пола другой ногой, встал полностью и подошел к окну. На асфальте распластавшись лежала Оля. Ее череп был разбит, и из него вытекали мозги с кровью. Глаза девушки закатились, а язык вывалился наружу. Дима заметил огромную лужу крови, из которой на него смотрели горящие голубые глаза.
Побрацкий пошатнулся назад, спотыкаясь обо что-то и больно ударяясь затылком об пол. Боль разошлась по всему телу от головы, в глазах тут же потемнело, а в ушах зазвенело. И Дима понял, что отключается от ужасного реального мира.
***
— А! — Дима подскочил на месте. — Это был сон?
За окном начинало медленно расцветать, небо становилось чуть голубей, птички начинали чирикать утреннею песенку.
— «Скоро утро!»
Побрацкий попытался встать, чтобы перелечь на кровать, но тело было искалечено настолько, что любое шевеление отдавалось адской болью. Попытки встать не увенчались успехом, и парень упал обратно на пол.
Поднятые вверх руки были вымазаны в крови, раны на них уже стали медленно затягиваться, некоторая часть волдырей лопнула, но кожа все еще оставалась красной.
Спина ныла от синяков и кровоподтеков от вилок. А губа неприятно щипала от прикуса зубами.
Телефон завибрировал на кровати.
Дима поднял руку и ухватился ей за свисающий край одеяла. Это позволило ему скинуть приятную ткань вниз вместе с телефоном. На устройстве была смс от Оли:
«Привет, Димочка, как ты?»
На душе у Побрацкого потеплело. Все таки все, что было до этого, всего лишь сон. Оленька его не бросала и не говорила тех ужасных вещей. Как же он любит Оленьку, такую заботливую, ласковую и милую.
Дима быстро начеркал ей ответ и посмотрел на время.
— 4:30, почти утро, — хрипло прошептал Дима. — Это был сон. Сон, никакого полтергейста нет… — глаза опять медленно закрылись.
— Хватит спать… Давай играть! — резко и неожиданно сказало существо, нависающее над парнем.
— Блять! Это правда! — Побрацкий раскрыл глаза. — Не трогай меня, урод призрачный!
Острые, как бритва, когти подсвечивались легким голубым оттенком. Глаза твари бегали туда-сюда, зыркая на лицо Димы, заглядывая ему в душу. Кривой рот существа раскрылся, но вовсе не так, как у человека. Его рот был похож на жвачку, он тянулся и рвался, вновь склеиваясь при следующих словах.
— Тебе не понравилось? — хихикнуло оно.
— Убирайся! — Дима зажмурился и махнул рукой, проходя сквозь лицо полтергейста.
— Дима, как ты посмел избить Васю? — послышался знакомый голос.
Побрацкий открыл глаза, не веря им. Вместо жуткого полтергейста была Оля. Из ее глаз падали черные слезы, лицо было нахмурено и расстроено.
— Что, Оля? — не понимая, спросил Дима.
Девушка всхлипнула, растирая кулачками черные слезы по щекам.
— Ты ничтожество! Как ты мог? — расстроено спросила она. — Видимо, я никогда не знала тебя…
— Нет! Оля! Я все объясню, — попытался достучаться до нее парень.
Голова шла кругом.
— «Почему? Как? Это реально?»
— Прощай… — шепча, произнесла Оля, растворяясь на месте.
— Оля! — закричал Дима.
Рука потянулась вперед за прозрачным силуэтом девушки. Оля схватила его за кисть руки, больно сжимая. Она начала меняться, сначала нежные ручки стали пугающими длинными руками с когтями, затем вся остальная часть окрасилась в темно-синие оттенки, и, наконец, милое личико Оли стало зловещим лицом полтергейста.
Дима закричал. Голова закружилась от непонимания и страха.
— Теперь ты мой! — зашипела тварь, вновь проходя в тело Димы за пару секунд.
Побрацкий закричал, надрывая голосовые связки. Боль не сходила, волнами накатывая с новой силой. Конечности стало колоть невидимыми иголочками, от невыносимой боли и терзаний слезы покатились из глаз.
В какой-то момент Дима перестал ощущать физическую боль.
— Не могу двигаться, дышать, говорить и слышать — вокруг темнота… — проплыло в его уставшем сознании парня.
Он не понимал, что происходит и где он. Вокруг была тьма.
— Страшно… и… больно… так больно, — Дима схватился за сердце, сжимая ткань футболки. — Почему так больно? — душевная боль была столько сильной, что наворачивались слезы. — Я, я не хочу, я так противен сам себе… и от этого еще больней…
Перед глазами проносились фрагменты жизни, Побрацкий не мог полностью уловить их суть, но даже от таких маленьких кусочков было больно.
— Больно! — вскричал он. — Не хочу!
В голове зашептали слова Оли и мамы, мелкие издевки друзей и взрослых. Голова была набита ужасными фразами близких.
— Ты ничтожество! Ты противен! Ты никто! Умри! Ты никому не нужен! Зачем ты живешь? Сдохни!
— «Слишком много, много, много!»
— Это не правда! — закричал Дима, заглушая голоса.
— Умри! Умри! Отдай мне свое тело и сдохни наконец! — заговорило оно.
Парень узнал голос. Это был полтергейст.
— Убирайся из моей головы, тварь!
Побрацкий открыл глаза. Он все еще лежал в комнате.
По телу прошелся рой мурашек.
— Что это, блять, было…? — Дима медленно сел лицом к окну.
В голове стучал рой неприятных мыслей и голосов. Ему было противно от всего. Как будто его унизили перед всем миром. Морально больно и страшно…
Дима схватился за голову. По лицу пробежали соленые дорожки слез. Парень хмыкнул.
— Почему…? — прошептал он.
Сзади послышался звон ключей, через пару секунд сменившийся звуком открывания двери. Побрацкий замер.
— Очередная галлюцинация… — безэмоционально сказал он.
Дверь со скрипом открылась.
— Че ты тут орал всю ночь? Сериал не давал посмотреть! — это был скрипучий голос вахтерши. — Побрацкий!
Дима повернул голову к ней.
— А! Что с твоим лицом?!
Побрацкий протер глаза кулаками.
— Это не сон? — спросил он вслух. — Господи, Марина Степанна, переселите меня!
Вахтерша подняла одну бровь.
— Побрацкий, мест нет, я тебе это уже говорила, — она хмыкнула и недовольная скрылась с этажа.
Дима вновь схватился за голову и залился истерическим смехом.
— «Мне конец… я умру здесь…»
Парень поднял глаза, дверь была открыта! Дима схватил телефон и поплелся вниз за ключами, которые выкинула призрачная тварь на улицу.
Он не спеша доковылял до них. Все тело ужасно болело, так еще и все люди, которых он встречал, шарахались от него, а сам парень от них. Ему казалось, что они шепчутся за его спиной, смотрят и тычут в него пальцами.
Дима не мог понять почему, пока случайно не взглянул в зеркало и ужаснулся сам.
На его лице была уже потемневшая кровь, под глазами были огромные фиолетовые синяки, а губа выглядела жутко припухшей. Побрацкий поднес руку к губе и ахнул: красные окровавленные, вперемешку с ожогами руки.
Ему пришлось сходить к умывальнику, чтобы смыть кровь с лица и рук.
Когда Дима вернулся в комнату, то полтергейста уже не было. Парень стал собирать вещи, когда до его ушей донеслась фраза:
— Было весело поиграть с тобой, как ты когда-то со мной…
Побрацкий вздрогнул, сердце бешено заколотилось, а в груди исчез весь кислород. Он схватил сумку и выскочил за дверь, запирая ее.
***
Парень несется в университет подальше от комнаты. Его постоянно клонит в сон, но он боится засыпать. Дима не понимает, что сон, а что реальность, когда его вырубает в автобусе. И от резкой остановки транспорта, тот просыпается.
Все люди пугают его, а он своим видом пугает их. Он чувствует себя психом. Иногда посмеивается и кусает палец, тут же шипя от ран. Дима не чувствует себя в безопасности даже за пределами комнаты…
