Романтическая комедия моей юности реально не удалась!

После того, что произошло между мной и сэмпаем, я совершенно запутался и растерялся. До состояния вязкого желе вместо мозгов. А как выплывать теперь из этого дерьма, понятия, если честно, не имею. Вчера, кстати, Хирацука звонила. Болтали мы с ней довольно продолжительное время, но, в сущности, весь разговор сводился лишь к паре фраз: «Он вернулся» и «Что ты будешь делать?» Ничего не придумав в ответ, я просто положил трубку. Легко ей говорить: «Что ты будешь делать?» - про себя передразниваю сэнсея. Если б я знал!... Не знаю! Не знаю, блин, и все тут!!! Поэтому и сижу здесь, на ступеньках у черного входа, где обычно, кроме смотрителя, никого не бывает. Прячусь. Избегаю всех: Хирацуку с её глупой заботой, Юкиносито с её гипертрофированным чувством ответственности, Кирихару с его пошлыми намеками и скользкими улыбочками, ну и, конечно же, Хаяму, боль и непонимание во взгляде которого просто разбивают мне сердце. Так спешил ускакать, что даже бенто в классе оставил – чудо, а не день. Остается лишь мучиться от голода и терпеть. К слову, пока я самозабвенно придавался самобичеванию, позади раздались осторожные шаги. Ах да, как же я про неё-то забыть мог? Есть ведь в этой школе ещё один человек, который не оставляет попыток испортить мне жизнь. Благо, что в отличии ото всех остальных, интеллектом это существо не блещет, а значит, опасаться того, что мне снова полезут в душу, нечего. Пусть подходит на свой страх и риск. - Привет, Юигахама, - устало ворчу, уперевшись локтями в колени. Прям физическое удовольствие испытал, когда она вскрикнула от испуга. - Хикки?! Как ты узнал, что это я? – без тени стеснения схватившись за свою внушительную грудь в районе сердца, девушка присела рядом. - Кто ещё в здравом уме ко мне со спины подкрасться попытается? – Юигахама ведь единственная, кто не знает о том, что в средней школе я стал чемпионом Японии по дзюдо. Точнее, единственная из тех, с кем я имею несчастье близко общаться в последнее время. - Аааа, ясно..., - так глубокомысленно протянула, словно действительно поняла смысл фразы. – А что ты здесь делаешь? - Сижу, естественно, - вздохнув, подставляю лицо приятному морскому бризу. Здесь как раз наветренная сторона – тем это место и замечательно. – А ты? - Мы с Юкинон поспорили и... - И ты, разумеется, выиграла, - с легкостью подстраиваюсь под её тон, не давая закончить самостоятельно. - С чего ты взял? – Юигахама озадаченно нахмурилась, силясь уследить за логикой. Бесполезно, милая. Тебе не угнаться за полетом моей мысли. - А разве наградой было не посидеть со мной рядом? – вопросительно изгибаю брови. – Бедная Юкиносито, такую возможность упустила... - притворно сокрушаясь, качаю головой. - Ну и дурак ты, Хикки, - раздраженно дергает плечами, из-за чего на ступеньки падает булочка, которую я провожаю голодным взглядом. - Почему сразу дурак? – ненавижу, когда мой интеллект трогают. Даже если в шутку. И бежать бы ей отсюда в слезах, если бы не голод. – Можно, кстати, мне эту булку? - Потому что издеваешься, зная о моих чувствах, - надув свои полные губешки, Юи смущенно отвернулась. - Так что на счет булки? – делаю вид, что не слышал. – У меня, между прочим, сейчас живот к позвоночнику прилипнет. Вот уж не подумал бы никогда, что в этой милой головке, оказывается, и извилины водятся. Понятия не имею, правда, как они выжили среди всего того розового сопливого дерьма, которое там от уха к уху дрейфует. Может, зря разрешил ей составить компанию? Ох, чует моя жопа, добром это не кончится. Не зря ведь они уже столько времени с Юкиносито общаются на им одним понятные темы. - Бери, конечно, - пальцы протягивающей руки чуть подрагивают, и я начинаю тихо ненавидеть себя за то, что не могу этим от всей души насладиться. Ох уж эти мне глаза олененка Рудольфа! – И сок тоже возьми. Не знала, правда, что ты такое ешь... - Не ем. Просто бенто в классе осталось, а голод не тетка, - с отвращением откусываю первый кусок. Ненавижу белый хлеб и сладости. Ненавижу! – Кстати, а с чего вдруг ты так спокойно мне признаешься? Как же обстановка романтическая, письма там, придыхания? – неловко провожу рукой в порыве вдохновения, едва не залив при этом соком рубашку. – Я, между прочим, собирался здорово потешиться за твой счет. - Знаю. Но прости уж, - давлюсь булкой и мужественно терплю, пока её маленькая горячая ладошка похлопывает меня по спине. – Да и потом, у меня все равно ведь шансов нет. - Это, конечно, верно, но с чего такие выводы? – сиплю после пережитого потрясения, и что-то мне подсказывает, что оно не последнее на сегодня. - С того, что ты абсолютно точно влюблен в Хаято-куна, - голос печальный-препечальный, а мое самообладание только что махнуло ручкой. - ЧТООО?! – вскрикиваю и снова давлюсь. На этот раз конкретно. На то, чтобы прийти в себя, уходит пара минут. А это милое в своей скорбной грусти чудовище безжалостно продолжает, не обращая внимания на мои жалкие попытки прокашляться, чтобы прекратить идиотский разговор. - Думаешь, я не вижу, как ты на него смотришь? Давно, между прочим. Ещё до того, как вы подружились, - тяжко вздыхает, пряча глаза, пока я багровею от недостатка воздуха. – Эбина-чан тоже заметила... Рада за вас, кстати. - Ты... да ты просто...?! – слов нет. Точка. Рассуждать об отношениях парней, один из которых твой возлюбленный с таким сочувствующим видом – ну не дура ли?! - Только вот судя по тому, что ты сидишь здесь в одиночку – вы сейчас в ссоре, - горестно вздыхает, а я начинаю понимать. – Поделиться не хочешь? - Ясно теперь, за каким чертом ты сюда притащилась. Юкиносито просила? – ну вот, дошло, наконец. Что я за придурок, право слово. Поверить в наличие интеллекта у Юигахамы? Кому расскажу – засмеют. - А что делать, если ты всех избегаешь! – такое искреннее беспокойство на лице. Прям умилиться хочется. - Кого это – всех? – негромко ворчу. Деваться-то все равно некуда. С ней проще поддержать разговор, чем отвязаться. Тем более, если это просьба ПОДРУГИ. - Спрашиваешь ещё?! – возмущенно взмахнула руками, едва меня не задев. – Приходишь в класс со звонком, ни с кем не здороваешься, клубные мероприятия прогуливаешь, а на перемене так быстро исчезаешь, словно у тебя устройство для телепортации появилось. Хаято-куну тоже больно, между прочим. Он уже пару дней сам не свой ходит... А ещё тот красивый сэмпай... - Красивый сэмпай? – глаза мои сейчас, скорее всего, на две щелки похожи. Так сильно я их сощурил, обернувшись к Юи. Только не говорите мне, что... - Ну, высокий такой, с медными волосами и потрясающими зелеными глазами, - живописуя достоинства Ао, Юигахама расплылась в глуповатой улыбке, ни с того ни с сего залившись очаровательным румянцем. Да уж, в его умении сражать наповал всех вокруг я никогда не сомневался. – Вы разве не встречались ни разу, когда ты из класса сбегал? Он всегда на пару секунд позже тебя появляется и... Хикки, что-то не так? - Я в порядке. Так что этот сэмпай хочет? – дрогнувшая в моем голосе нота осталась без внимания. Она все ж не Юкиносито. - Ничего, - Юи пожала плечами, на секунду задумавшись. – Спрашивает, был ли ты сегодня и знает ли кто-нибудь, где тебя найти, а потом уходит. - Ясно... Чертов Кирихара. Знал, что он не отвяжется просто так. Зато слышал от Хирацуки, что его назначили на должность председателя студсовета, и это чертовски плохо. Радует одно – времени доставать меня у него не будет. Теперь понятно, каким образом ускользать от него получается. Бедный сэмпай, видимо, весь в заботах. - Эй, Хикки, так что у вас с Хаято-куном произошло? – неужели Юкино наивно полагала, что я ей отвечу? Значит, действительно в отчаянии. Могу лишь посочувствовать. - Да нет никаких «нас» с Хаямой, успокойся, - отмахиваюсь, качнувшись вперед на руках, чтобы подняться. – Все это выдумки Эбины, Юкиносито, да твоих собственных тараканов. Судя по тому, каким праведным возмущением сверкнули глаза Юигахамы, она хотела ещё что-то добавить, но в этот момент нас прервали. Девчонка в мужской спортивной форме...? Или парень? А, не все ли равно! Главное - у этого нечто неопределенного пола в руках ракетка. Беее!!! Ненавижу теннис и все, что с ним связано. После того, как я уложил в больницу весь теннисный клуб средней школы, используя только мячик и ракетку, он потерял для меня всю свою прелесть. Замечу, что я тогда был в третьем классе младшей школы, а сэмпаи победили на национальных. Лучше смотаться отсюда побыстрей, во избежание соблазна. Моя задница до сих пор помнит папочкину порку. - Привет, ребята, - нечто застенчиво улыбнулось. - О! Здравствуй, Сай-чан! – Юи вскочила на ноги, усилив свое радостное приветствие размахиванием правой руки. - Осс! – ворчу, собираясь по-тихому смотать удочки. Да и что это ещё за «Сай-чан»?! Почти как... Точно надо смываться. – До встречи, Юигахама. - Подожди, Хикки, я с тобой пойду. Пары минут же с тебя не убудет? – Дура! Дура, блин! Задница начинает болеть все сильней, а «Сай-чан» режет уши. – Как дела, Сай-чан? Даже в обеденный перерыв тренируешься? Ты прямо энтузиаст. - Ну, до Хикитани-куна мне все равно далеко, - отмахивается, мило краснея. - До Хикки?! Смеешься, что ли? – глаза Юигахамы сейчас на лоб полезут. - Прости, но женский теннис не по моей части, - окидываю нечто презрительным взглядом. – И вообще, ты кто такая? - Даешь, Хикки! – мне больно досталось пакетом по затылку. Она там что, кирпичи носит? – Сай-чан наш одноклассник. А ещё он – мальчик, что б ты знал! - Какое праведное возмущение, - язвительно тяну, сквозь стиснутые зубы, прежде чем снова перевести взгляд на, как оказалось, мальчишку. – Так кто ты и откуда знаешь о моих подвигах? На физкультуру-то я не хожу. Освобождение имеется. - Я Сайка, - румянец становиться ещё ярче. – Тоцука Сайка. Мы с тобой в младшей школе вместе учились. Только я был в «Б» классе. А вот теперь меня проняло. Его пол все меняет, хоть и похож на бабу до боли в жопе. Такому милашке даже я бы вдул, хотя в отношениях предпочитаю придерживаться принципа: раз уж спишь с парнями, то унижай себя, унижай, унижай. - Хикитани Аки, хотя ты в курсе, - доброжелательно улыбаюсь, не позволяя ему отвести взгляд. И он смотрит. Словно кот на сметану. Нет, скорее даже как котенок на сметану. Мииило. Чертовски мило. – Значит, восхищаешься мной? – заворожено кивает. Да-да, моя дорогая, потрясенная до глубины души Юигахама, я тоже умею быть неотразимым, когда хочу. – И о случае в клубе в курсе? - Я там был, - опускает, наконец, глаза, окончательно засмущавшись. - Вы о чем? А, Хикки? – Юи скачет вокруг нас, не в силах унять любопытство, а из-за этого - устоять на месте. – Что за случай? - Ну просто Хикитани-кун, будучи учеником... - Не стоит, Тоцука. Это было давно, - взъерошив его блондинистые с пепельным оттенком волосы, даже жмурюсь от удовольствия. – Идем, Юигахама, скоро звонок. - Но Хикки...?! – возмущению просто нет предела. - Идем, говорю. Тоцуке тоже пора переодеваться, - разворачиваюсь в направлении входа, и ей не остается ничего, кроме как поспешить следом. Когда ещё представиться возможность дойти до класса в компании меня любимого? - И все же ты точно парней предпочитаешь, - ворчит себе под нос. Наверняка в отместку. - Я предпочитаю тех, кто меня не раздражает каждую свободную минуту, - надеюсь, это прозвучало убедительно. * * * Физ-куль-ту-ра – слово-то такое гадостное, а смысла-то в нем отвратительного сколько. По-любому человек с больной фантазией этот предмет придумал. Вот история, химия, алгебра и иже с ними – это вам не шуточки, но физ-куль-ту-ра... Снова передергиваюсь. Мне этих жалких упражнений даже на разогрев не хватит. А ещё с одной стороны убитый взгляд Хаямы, а с другой - восторженный Сайки, не считая тупоголовых девиц и ненавидящей меня Миуры. А ещё... а ещё – сегодня теннис. С моими неконтролируемыми приступами гнева, ракетка не уступает оружию массового поражения. Никогда не забуду тех ублюдков, считающих, что им безнаказанно можно при помощи неё калечить других спортсменов. И своего единственного друга тоже не забуду. Это из-за него я тогда сорвался. Ну и папашу конечно, куда уж без него. Носителям столь благородной фамилии, как наша, не пристало, видите ли, решать проблемы с помощью кулаков. Так я ведь и не кулаками... Но ему разве объяснишь? Только вот, исходя из вышеперечисленного, возникает вполне закономерный вопрос – а что я, собственно говоря, здесь делаю? Да ничего особенного – просто занимаюсь вместе с классом. А ухо после хватки Хирацуки покраснело и опухло. Хорошо хоть волосы безобразие немного прикрывают. - Поиграешь со мной в паре, Хикитани-кун? – серые глаза Сайки отчаянно вглядываются в мои. Он оказался быстрее Хаямы. И это к лучшему. - Если бы меня попросил кто-нибудь другой, я бы отказал, но раз это ты – ладно, - вздыхаю, поудобней перехватывая ручку. – Только чур потом не плакать. - Спасибо, Хикитани-кун, - от счастья аж расцвел весь. Мииило. Не могу удержаться от того, чтобы не взъерошить мягкие, как у младенца волосы. Такого эффекта ни один бальзам Юкиносито принести не сможет – природа-матушка постаралась. Как же здорово, черт возьми, что он не девчонка! Стараясь держать себя в руках, начинаю игру. Да, для члена теннисного клуба он слабоват. Если уж совсем на чистоту, то и для любителя тоже. И какого хрена Тоцуку эта идиотская игра в такой восторг приводит? - Не плохо, Хикитани! – как раз подоспел преподаватель. Ксо! Знал же, что это плохая идея! Сейчас начнется обычное нытье. Почему я не вступил в клуб, почему не посещаю уроки, почему то, почему сё – бесит! Лучше на игре сосредоточусь. Однако и она не выход. Сайка слишком слаб, а ярость уже почесывает коготки. Как раз достойного противника заприметил. - Не хочешь сменить партнера, Хикитани? – словно отгадав мои мысли, спрашивает тренер. - Нет! Я уже устал! – огрызаюсь и, со всей дури зарядив мячом в сетку через все поле, ухожу с корта. - Прости, Хикитани-кун, - Тоцука семенит следом, преданно заглядывая в глаза. – Хоть я и состою в теннисном клубе, но все ещё слишком слаб. - Читаешь мысли, - плюхаюсь на скамейку, со злостью откидывая прочь пыточную ракетку. - Почему бы тогда тебе не вступить к нам? Ведь когда сэмпаи выпустятся, от клуба вообще ничего не останется, а с тобой... - Слушай, если ты только за этим хотел ко мне обратиться, то можешь валить. Теннис – не мое, - рычу, с трудом сдерживаясь. Пусть он и чертовски милый парень, но... - Прости, Хикитани-кун, - ну вот, довел ребенка до слез. Я просто чудовище. – Это из-за твоего друга, да? Прости... Первый же всхлип заставил меня приобнять его за плечи. Мииило. Ну почему он такой милый? Невозможно же! Даже мое сердце дрогнуло. Тоцуку однозначно нужно признать оружием массового поражения и резко ограничить в перемещениях. Своими глазками, мягкими волосиками, белоснежной кожей и девчоночьей хрупкостью он кого хочешь с ног свалит. Тяжко же ему с девчонками придется. - Да ладно, не переживай, это я виноват, - снова ерошу его шевелюру, прижав к груди. Всю мою злость словно рукой сняло. – Сложно бывает себя в руках удержать. Да и потом... - Привет, Аки, Тоцука. У вас что-то случилось? – Так и знал! Так и знал, черт возьми, что он не выдержит. А не хрен было лапы свои на мальчишку распускать. Вот я придурок! - Нормально все, Хаяма. Можешь не волноваться, - откидываю голову назад, упираясь затылком в спинку скамейки, и прикрываю глаза. Тоцуку пришлось отпустить. - Вот и славно. Не сыграешь со мной матч? – наверняка улыбается своей дурацкой улыбкой, рассчитанной на Сайку, а сам без отрыва сверлит меня злобным взглядом. - Я уже сказал тренеру, что устал. Ты ведь слышал, - вздыхаю, прикрыв глаза ладонью. Солнце сегодня слишком яркое. - Боишься проиграть? – ну вот, теперь пытается взять на слабо. И ведь успешная попытка, кстати. - Я, конечно, не хренов принц тенниса, но капитану футбольной команды вряд ли уступлю, - приоткрываю один глаз, чтобы оценить масштабы ущерба, нанесенного его самолюбию. – Скажи ведь, Сай-чан. - Эмм... Хикитани-кун и правда хорошо играет, - услышав собственное имя в моем исполнений, Сайка залился густым румянцем, уставившись на свои сцепленные в замок пальцы. - Сай-чан, я ведь просил, чтобы ты называл меня по-имени, нэ? - усмехаюсь, не сводя глаз с помрачневшего лица Хаямы. Не могу такое пропустить. Прости, Тоцука, но я потом все объясню. Хотя какие, к дьяволу, объяснения – и так предельно ясно. Боюсь только, паренек расстроится. Но, бросив беглый взгляд на своего соседа по скамейке, вздыхаю с облегчением. Вкрадчиво-мурлыкающие интонации в моем исполнении, кажется, нанесли непоправимый урон юной психике, и мальчишка надолго выпал в астрал. Ему сейчас смысл слов абсолютно до лампочки, главное - чтобы я просто что-то говорил. Честное слово, все время об этом своем умении забываю. Оно и к лучшему. Однозначно однажды от соблазна покуражиться за чей-нибудь счет не удержусь. - На корт, Аки! – а вот и приказные нотки во всегда мягком голосе. Дождался-таки. - Неужели хочешь, чтобы я размотал тебя всухую на глазах у всего класса? – довольно жмурюсь и разве что не урчу от удовольствия. - Ты меня не слышал? – воздух вокруг него прямо вибрирует от напряжения. - Ладно-ладно, я предупреждал, - текучим движением поднимаюсь со скамейки и, опираясь ладонью на сидение, склоняюсь над практически бессознательным пареньком. – Возьму твою ракетку, Сай-чан. Ладушки, нэ? - А... а-ага..., - ну вот, глубокий обморок ему обеспечен. Все же я чудовище. - Ты идешь, нет? – оборачиваюсь через плечо на застывшего Хаяму. Он просто бесподобен в этой своей бессильной ярости. В конце концов, за язык его никто не тянул, и поддаваться я не собираюсь. Хочет выглядеть ничтожеством – да завсегда пожалуйста. Даже такие как Хаяма должны хоть изредка чувствовать горький вкус поражения. А слова с делом у меня, как известно, не расходятся. Конечно же, я раскатал его по корту тонким блином, взяв все геймы подряд. И не помогли тут ни поддержка класса, ни злобные взгляды Хаямы, ни нагоняй от тренера, считавшего, что мы оба недостаточно разогрелись для того, чтобы играть сет. Футбол и теннис не совместимы, мой милый, пребывающий в полном отчаянии Хаято. - Ну что, доволен? – усмехаюсь, стирая выступивший пот футболкой. - Даже не сомневайся, - улыбается явно через силу. Ещё б там – такое сокрушительное поражение. Ну, я все же не девчонка, чтобы уступать парню, который собирается меня трахнуть, в спорте. А то, что он собирается – вижу по глазам. Завелся, как и я. – Подождешь меня после тренировки? - Скорее всего, - отвечаю уклончиво. Кто знает, где меня сэмпай сегодня караулить будет. - Тогда лучше я за тобой зайду. До скольки ты в клубе? – разговаривает так, будто ничего не случилось и будто бы не я избегал его последние несколько дней. - До четырех, если Юкиносито что-нибудь в голову не стукнет, - до раздевалок мы идем рядом, под прицелом ничего не понимающих взглядов. А что, нам на кулаках теперь драться прикажете? Спорт – есть спорт. Подумаешь, проиграл мне. С каждым бывает. - Отлично. Только в душ давай ты первым, - это он уже шепчет на ухо, обдавая его разгоряченным дыханием. Вот придурок. Нельзя ж так! Пальцы конвульсивно сжимают рукоять ракетки, и меня хватает только на резкий кивок. * * * Вознамерившись малодушно сбежать, не дожидаясь Хаямы, я был наказан свыше предусмотрительностью последнего. Пихнув меня, изрядно подрастерявшего былую решительность, в первый попавшийся класс, он незамедлительно запер дверь, загородив её собой для надежности. Глаза блондина задорно блестели, разглядывая мое недовольное лицо. - Ну что ещё? – огрызаюсь, усиленно стараясь на него не смотреть. - Так и знал, что ты снова это сделаешь, - хмыкает, неторопливо подходя ближе. Отступать некуда. Разве что в окно прыгнуть. Но я же не псих. Пока. - Слушай, Хаяма, ты поговорить не хочешь? – нервно тереблю рукав рубашки, ускользая от его прикосновений. Ведь если коснется хоть раз, будет уже не до разговоров. - Раньше хотел, но сегодня – нет, прости. Да и как можно разговаривать об отношениях с человеком, который больше всего на свете боится говорить об отношениях? – он ловит меня уже у двери, с силой в неё впечатав. – Если ради того, чтобы ты перестал убегать нужно дать тебе то, чего ты так сильно хочешь, то я готов. - Но... - дыхание прерывается, когда я чувствую горячие губы на своей шее. – Но я же не... - он спускается ниже, чуть прикусывая оголившийся участок плеча. – Не просто так от тебя бегал... Заканчиваю предложение несдержанным стоном, когда пальцы Хаямы забираются под рубашку. Поверить не могу, что этот долбаный моралист и поборник чести собирается трахнуть меня в пустом классе после уроков... Нет, нет, нет! Не позволю! И не потому что не хочу, а потому что где-то здесь поблизости находится мой самый страшный кошмар. Даже подумать боюсь, что он сделает, если наткнется на нас. А у ублюдка Кирихары будто радар на меня настроен. Не раз и не два уже убеждался. - Стой! Стой, Хаято! – легко выкручиваюсь из его объятий. Я, может, и не сильнее, но зато айкидо занимаюсь. - Да что опять не так?! – теперь он не просто зол, а буквально исходит яростью. - Пошли ко мне. Здесь, правда, не лучшее место, - утягиваю Хаяму в извиняющийся поцелуй. Когда наши языки уже так знакомо сплетаются, уверенности в своих собственных словах у меня становится все меньше и меньше. Слишком долго хотеть человека, останавливаясь лишь на незначительных ласках, вредно для здоровья и психики. Мозги, быстренько свалившие в отпуск, убедительно это доказали, стоило Хаяме чуть сильнее сжать меня в объятиях, а затем и вовсе толкнуть обратно к двери. Колено тут же настойчиво втиснулось между ног, вырывая непроизвольное: «Ах!» Не могу удержаться от того, чтобы тут же об него не потереться. И теперь стонет уже Хаято. Такой потрясающий звук, поверить не могу. Ещё больше завожусь, когда он делает это снова, но уже в поцелуй. Сознание плывет, словно в тумане... Но я должен, должен... - Хаято... - забираюсь пальцами под его рубашку, с наслаждением касаясь разгоряченной кожи. – Не надо... Нет... Большая крепкая ладонь хватает меня за ягодицу, заставляя обхватить его бедро. Да, так гораздо лучше. Гораздо... Черт! Что я, блин, несу?! Нужно сейчас же... - Заткнись, Аки, - прикусывает мочку уха. Когда только успел рубашку на мне расстегнуть? Удивляюсь лишь мельком, потому что это конец. Стоило подрагивающим пальцам стиснуть сосок. Меня выгибает до хруста в спине, заставляя невольно прижаться к нему теснее. – Скажи ещё, что в таком состоянии до дома доберешься? - Не мо-гу... не... - последние силы уходят на то, чтобы поменять нас местами. Глаза Хаято удивленно распахиваются, когда он спиной чувствует удар, но опомниться я не даю, опускаясь на колени и дергая пряжку ремня. Все, что пришло в голову в данной ситуации. Пусть хотя бы так, но мы должны отсюда уйти. И немедленно. Пальцы так сильно дрожат, что расстегнуть ширинку получается не с первого раза, но когда я, наконец, справляюсь с задачей, у Хаямы вырывается судорожный вздох. Стягиваю брюки вместе с бельем до колен и возбужденно облизываюсь. Наконец-то! Не тратя время на дальнейшее созерцание, ибо успеется, заглатываю сразу почти на всю длину. Впервые радуюсь тому, что опыт у меня немалый – хоть что-то хорошее из тех больных отношений. Никогда не думал, что отсасывать своему партнеру может быть настолько приятно. Пальцы Хаято судорожно цепляются за мои волосы, сильно дергая, но тут же расслабляются, нежно поглаживая кожу головы. Боится больно сделать. Что за удивительный парень? Это же такая мелочь. Просто не могу ему об этом не сказать. Выпустив член изо рта под аккомпанемент разочарованного стона, поднимаю смеющиеся глаза: - Эй, Хаято, все нормально. Я ведь не девушка. Так что можешь в свое удовольствие трахать меня в рот так, как тебе вздумается... - Ты... ты просто... После этих слов у блондина отказывают последние тормоза, и он с превеликим удовольствием пользуется приглашением, чему я просто до умопомрачения рад. Впервые так. Впервые кончаю от того, что меня имеют в рот. Я, наверное, и впрямь спятил. - К тебе домой. Быстро, - отрывисто приказывает Хаяма, помогая мне подняться. Его глаза все ещё затуманены недавним оргазмом, и это самое сексуальное зрелище из тех, что мне в жизни видеть довелось. - Как скажете, повелитель, - хмыкаю, слизывая с пальцев остатки спермы. Он на это только демонстративно отворачивается, ожидая, пока я приведу себя в порядок. Ну, на сколько это возможно, конечно, после того, как я себе в штаны спустил. Благо хоть рубашка длинная, и пачка салфеток в сумке нашлась. Отстранив Хаято, выхожу из класса первым и тут же застываю, словно корни в пол пустил. Так и знал, что без этого не обойдется. Не зря торопился. - Аки-чи, какая встреча, - тянет гласные сэмпай, неотвратимо приближаясь из глубины коридора. Если бы я сейчас свою собственную смерть увидел – испугался бы меньше. - Аки, ты чего? Что-то случилось? – Хаяма открывает дверь до конца, чтобы выйти и сразу же сталкивается взглядом с ярко-зелеными глазами сэмпая. - Кто это с тобой, Аки-чи? И чем это вы здесь... занимались? – пауза вполне объяснима. Взгляд Кирихары каменеет точно так же, как мое тело. Если по Хаяме вряд ли о чем догадаешься, то с меня – хоть картины пиши. Покрасневшие губы, полубезумные глаза, волосы встрепаны, рубашка помята и галстук набекрень. А ведь он вдобавок ещё и мой бывший любовник. - Вы кто? – Хаяма делает шаг к сэмпаю, но я вовремя хватаю его за рукав, заставляя обернуться. - До завтра, Хаято. Меня можешь не ждать, - губы мертвеют и не слушаются, голос дрожит. Вот вам и закон Мерфи* в действии. - В каком это... – однако мои глаза сейчас говорят лучше любых слов. Умоляю, Хаяма, уйди. Не хочу, чтобы ты слышал это. – Ладно, как скажешь. Позвоню тебе вечером. Хвала Ками-сама, что он такой понимающий человек. Не представляю, что бы случилось, начни блондин задавать вопросы. Сейчас, пока Ао в шоке, у него есть шанс оказаться в относительной безопасности. Слушая постепенно затихающие шаги, я устало приваливаюсь к стене. Понимая, что вместе с ними затихает и моя решимость дать отпор сэмпаю. Ведь, судя по потемневшим глазам, через пару секунд здесь разразится третья мировая. И не обманулся ведь. - Что происходит, Аки? – а он серьезен как никогда. – Это был Хаяма? - Откуда знаешь? – безрадостно смотрю, как за окном солнце медленно, но верно клонится к закату. - Оттуда, что он твой одноклассник, а я уже несколько дней пытаюсь застать тебя в классе на перемене, - Ао складывает руки на груди. – Ты что, с ним...? - Не желаю отвечать и не считаю, что тебя вообще это касается, - пожимаю плечами, умоляя колени перестать подрагивать в страхе. Не убьет же он меня, в конце концов? - Отвечать, значит, не желаешь... - глаза превращаются в две сверкающие яростью щелки. Ну вот, началось. – Да от тебя за версту сексом несет! Ты что, ему отсасывал? Хватает меня за подбородок, притягивая к себе ближе, принюхивается и тут же отталкивает назад к стене, морщась в отвращении. - Отсасывал. Ещё как. И мне на столько понравилось, что я даже кончил в штаны, не прикасаясь к себе, - будь что будет. Не все же ему надо мной измываться. - Ах ты чертов мелкий... - Кирихара с силой встряхивает меня за грудки. Все, на что его пока хватает. Сэмпай в ярости вообще свое тело контролировать не может. Надо бы бежать, пока его не отпустило. - Я уже сказал тебе раньше и повторю ещё раз: все кончено, - резко выдыхаю, отталкивая его руки. – Поэтому не вижу ни единой долбаной причины, по которой я должен перед тобой отчитываться за свои минеты. Доброй ночи, сэмпай. Хорошо подрочить на воспоминания о нас. Разворачиваюсь, чтобы уйти, но успеваю сделать всего три шага, как он нагоняет. Железная хватка на плече яснее ясного говорит о том, что сейчас произойдет. Остается только положиться на свою удачу и его ярость. Бросок через бедро, сильный удар ногой по печени, и меня уже след простыл. Ох, зря я это сделал, зря. Теперь сэмпай точно отомстит. Но это лучше, чем сейчас позволить ему себя избить. Пусть знает, что я больше не боюсь!.. Хотя, кого я, к чертям, обманываю?! Боюсь, да ещё как. Я точно непроходимый идиот, который только что себе приговор подписал. Надеюсь только, что не смертный. * Зако́н Ме́рфи (англ. Murphy's law) — шутливый философский принцип, который формулируется следующим образом: если есть вероятность того, что какая-нибудь неприятность может случиться, то она обязательно произойдёт (с) Wiki.