О, если бы у меня были крылья, как у голубя! потому что тогда я улетел бы и находился в покое. — Псалом 55:6
Поиски Гарри в Косом переулке, как и ожидалось, ничего не дали. Место, где был похищен Малфой, очевидно, было тщательно выбрано заранее. В этом месте улица изгибалась, и высокие, заросшие деревья и скальные насаждения затеняли переулок, скрывая от глаз большую часть улицы. Два человека, сопровождающие одинокого волшебника в проем, вряд ли будут замечены. Заведения, примыкавшие к переулку, вряд ли внушали какие-либо подозрения. Одним из них был бутик одежды, который обслуживал волшебных младенцев и детей. Другой принадлежал древнему мастеру-плотнику, который специализировался на ручных футлярах и держателях. Никто не помнил, видел ли что-то необычное, а соседние лавочники и продавцы не помнили, чтобы замечали Малфоя. Однако они помнили его в «Фортескью», где он купил двухфунтовую пачку миндальной помадки и выпил две чашки крепкого чая. — Некоторым он не нравится, потому что он был одним из этих, Пожирателей Смерти, — заговорщически сказала ему молодой клерк. Она подмигнула ему и громко щелкнула жвачкой. — Мне все равно, даже если его отец в Азкабане, этот Драко великолепен! Видела ли его? Эти глаза… Можно умереть за него! Гарри прикусил щеку изнутри, чтобы скрыть раздражение. Он вдруг обрадовался, что Малфой находится в добровольном изгнании, хотя бы для того, чтобы не позволить едва грамотным торговцам мороженым глазеть на него. — Да, он пришел, как обычно. Поел, сидя вон в том кресле, и выпил две чашки чая. Эрл Грей, черный с тройным сахаром. Летом он приобретает звездообразное фруктовое мороженое и уходит с помадкой. Разве это не здорово? Гарри сумел не фыркнуть, но девушка не обратила на это внимания, мечтательно уставившись на кресло, в котором до этого сидел Малфой, погрузившись в мир своих фантазий. Гарри купил пачку помадки и ушел. Эта часть расследования была почти гарантированно пустой тратой времени. Если бы кто-нибудь заметил похищение Малфоя, то этот человек поднял бы тревогу. Вполне возможно, что кто-то заметил и ничего не сказал из-за позора Малфоя как сына Пожирателя Смерти. Гарри с радостью покинул Косой переулок. Не прошло много времени, как появилась небольшая толпа, преследовавшая его по стопам, прося автографы и фотографии. Иногда известность делала его работу аврора практически невозможной. Он аппарировал в Министерство и заперся в своем кабинете, якобы для того, чтобы заняться бумажной работой, но на самом деле, чтобы дождаться обеденного перерыва Гермионы. Скука заставила его заняться бумажной работой, и он был несколько удивлен, когда Гермиона просунула голову в дверь. — Извини, что опоздала, — сказала она. — Ты готов? Мне придется немного сократить время сегодня — у тебя дома есть еда? Гарри кивнул, хотя знал, что его представления о еде и ее, вероятно, разделяют километры. Однако он хотел поговорить с ней наедине, что не касалось почти всего Лондона, кроме ее квартиры и дома номер 12 на площади Гриммо. Она сморщила нос, когда они появились в мрачной кухне. — Как ты можешь жить в этом отвратительном месте, Гарри? — Гарри Поттеру очень нравится его дом! — рявкнул Кикимер из кладовки. Гермиона вспыхнула. — Мне очень жаль, Кикимер. Я ничего такого не имела в виду. Домовой эльф свирепо посмотрел на нее и намеренно отвернулся, бормоча себе под нос. Гарри подозревал, что его тихая обличительная речь включает в себя слова «грязнокровка» и «не годится-лизать-башмаки-Хозяина», но Кикимер наконец-то научился не говорить такие вещи вслух в присутствии Гарри. — Хозяин Гарри хочет пообедать? — Да, Кикимер. И Гермиона тоже хочет пообедать. Кикимер злобно уставился на нее и побрел в кладовку. Она смотрела на него с отвращением. — Пожалуй, я подожду с едой, пока не вернусь на работу. Я всегда жду, что он меня отравит, — сказала она. — Он не посмеет, — заверил ее Гарри и пододвинул ей стул. — Ну, может, и нет. Но он, вероятно, не удержался бы от того, чтобы плюнуть в мою еду. Гермиона наконец перестала намекать на то, чтобы Гарри освободил Кикимера. Более чем вероятно, что немного расстроенный эльф увидит в этом предательство самого худшего вида. Он был почти терпим с тех пор, как решил, что Гарри — приемлемый хозяин, но его вежливость редко распространялась на его друзей и гостей. Кикимер принес тарелку, доверху наполненную разнообразными любимыми бутербродами Гарри, и с грохотом поставил чайник с чаем на стол рядом с тарелкой, прежде чем исчезнуть с раздраженным видом, направленным на Гермиону. Она внимательно осмотрела содержимое бутерброда, но, похоже, сочла его безопасным, так как он лежал на одной тарелке с обедом Гарри. Гарри объяснил Гермионе болезнь Малфоя, пока они ели. — Крылья? — повторила она. — У него есть крылья? Как у птицы? Гарри кивнул и пожалел, что не может передать их абсолютное великолепие, но слова не могли передать этого. Он объяснил все, что мог вспомнить, за исключением, конечно, той части, где говорилось о непреодолимой потребности Гарри дотронуться до перьев Малфоя. Она настояла, чтобы они поскорее поели, и сделала крюк к её квартире. Как только они аппарировали внутрь, она потащила его в свою «библиотеку», которая на самом деле была ее маленькой гостевой комнатой. Каждый видимый кусочек стены был занят книжными полками. Они были переполнены книгами, поэтому она сложила все лишнее на полу. Теперь только узкая тропинка вела через книжный лес к кровати. Гарри притаился в дверном проеме, чтобы не заблудиться или, что еще страшнее, не опрокинуть стопку. Он боялся, что это вызовет цепную реакцию, которая разрушит всю квартиру. Гермиона храбро двинулась вперед и исчезла из виду. Ее голос доносился к нему откуда-то издалека. — Так ты не думаешь, что он Вейла? — Нет, насколько я помню, основной чертой Вейл является их несколько… агрессивный брачный инстинкт. Кроме того, их крылья полностью исчезают всякий раз, когда они выбирают. У Малфоя они постоянные. Гарри старался не думать слишком сильно о Малфое в связи со словами «инстинкт спаривания», за исключением краткой фантазии, что Малфой действительно был Вейлой и набросится на него в любовном безумии… Гарри подавил эту мысль, заковал ее в кандалы и бросил в бездонную яму. — …не так уж много крылатых существ, даже в мифологии, — говорила Гермиона. — Я с трудом могу представить себе зелье, которое могло бы вызвать такую трансформацию. — Вот именно, — сказал Гарри, ухватившись за тему, которая, как он надеялся, заставит его перестать думать о крылатом Малфое. — Не может быть, чтобы что-то подобное могло возникнуть в один миг. На это ушли бы годы, не так ли? — Скорее, десятилетия. Интересно, Драко был главной мишенью? Может быть, у кого-то есть вендетта против Малфоев вообще? Может быть, зелье предназначалось для Люциуса, которому на самом деле повезло оказаться запертым в Азкабане? — Я вроде как надеюсь, что Малфои были запланированными жертвами, — признался Гарри. — А не заговор против чистокровных. Если появятся другие чистокровные волшебники с крыльями, Кингсли надерет мне задницу. Большинство волшебных семей уже послали бы Вопилок в Министерство с требованием принять меры, так что я не думаю, что это еще произошло. Гермиона появилась снова с охапкой огромных книг. Гарри взял несколько, чтобы облегчить ее ношу. — А Люциус знает? — спросила она. Гарри втянул в себя воздух. Ему и в голову не пришло спросить. — Держу пари, что нет, — спокойно ответил Гарри. — Малфой… Драко скорее всего надеется избавиться от своего недуга задолго до того, как его отец выйдет на свободу. — Люциусу осталось отсидеть меньше двух лет. — Не напоминай мне, — вздрогнув, сказал Гарри. Он знал, что в этом человеке есть что-то хорошее, судя по его поведению во время битвы за Хогвартс, но не настолько, чтобы склонить чашу весов в пользу Гарри в ближайшее время. Гермиона плюхнулась на свое любимое место, скрестив ноги на толстом ковре перед камином, и нетерпеливо открыла книгу. Гарри положил остальные в пределах ее досягаемости. — Я думаю, что буду… хм… Она отмахнулась от него. — Да, да, ты плохо разбираешься в исследованиях. Беги и избегай это. Гарри виновато покраснел. — Слушай, ты можешь также проверить в Министерстве, нет ли кого-нибудь, кто мог бы быть под подозрением в приготовлении зелья, подобного тому, что использовали на Малфое? — Хм, да. На самом деле, я проверю всех, кто вообще способен на такой поступок. Их навыки должны быть значительными. Жаль, что Снейпа больше нет. Он, наверное, дал бы нам какой-нибудь список с самого начала. — И Дамблдор тоже. На самом деле, возможно, стоит съездить в Хогвартс, чтобы спросить портрет Дамблдора. И расспросить профессора МакГонагалл тоже было бы полезно, — портрет Снейпа был бы очень кстати, но, насколько Гарри знал, такой вещи не существовало. Даже фотографии Снейпа было трудно найти. Гермиона рассеянно кивнула, и Гарри усмехнулся. Она уже погрузилась в чтение. — Как насчет того, чтобы пригласить тебя сегодня на ужин? В благодарность за то, что всегда была рядом? Это заставило ее оторвать взгляд от книги. Она слегка покраснела, но хихикнула, когда ответила: — Если бы я не знала тебя лучше, я бы сказала, что ты приглашаешь меня на свидание. Гарри нахмурился. — Что ты имеешь в виду, если бы не знала меня лучше? Может быть, я приглашаю тебя на свидание. — Гарри Джеймс Поттер, постарайся вспомнить, с кем ты разговариваешь. Помнишь, в прошлом месяце мы ходили в то магловское кафе в Дувре? Гарри изумленно уставился на нее. Именно она потащила его на уик-энд осматривать достопримечательности Британии, «чтобы сменить обстановку» и прийти в себя после очередной гневной ссоры с Роном Уизли. — Ты это заметила? — неуверенно спросил он. — Заметила? Я подумала, что мне, возможно, придется вынуть палочку и левитировать твой язык обратно в твой рот. В свою очередь хочу сказать, что он был великолепен. Гарри вспомнил об этом человеке со вспышкой смущения. Он шел по кафе, как в дурном сне, поворачивая почти все головы. Гарри подумал, что его сердце вот-вот разорвется, когда парень уселся напротив потрясающей брюнетки, не обращая внимания на разбитые сердца вокруг него. Теперь, когда Гарри подумал об этом, человек в Дувре имел довольно поразительное сходство с Драко Малфоем. За исключением того, что Малфой был еще красивее… — Честно говоря, я и раньше подозревала, — сказала Гермиона. — Ты довольно много времени проводил, восхищаясь Биллом Уизли на собраниях Ордена. — Я восхищался его серьгой! — И его скулы, и его мечтательные глаза, и эти длинные рыжие волосы, которые умоляли освободить их из конского хвоста… Гарри рассмеялся. — Видимо, я был не один такой! Неужто у нас схожие вкусы…? Она сморщила нос. — Не совсем. Блондины — это не мое, и я не думаю, что тебя когда-либо привлекал Рон… — Слава Мерлину, нет! У него был бы припадок, если бы он знал, что я оцениваю его братьев, не говоря уже о нем! Я никогда не думал о Роне в таком ключе. Кроме того, он всегда интересовался тобой. Она проигнорировала это. Ее отношения с Роном в эти дни не подлежали обсуждению. Вместо этого она лукаво спросила: — Братья, во множественном числе? Гарри покраснел. — Только не говори мне, что ты никогда не мечтала о близнецах Уизли. — Только если они были бы связаны и с кляпом во рту. — Гермиона! Она рассмеялась. — Но не для того, о чем ты подумал! Только для того, чтобы заткнуть им рот и не дать прикалываться! Представляешь? — она посерьезнела. — Я хотела сказать, до Фреда… Веселье Гарри улетучилось. Казалось, любое упоминание о Уизли в эти дни приводило к боли. Между Фредом, Роном и разрывом Гарри с Джинни просто не было безопасных тем. — Да, я поужинаю с тобой сегодня вечером, Гарри. Он благодарно улыбнулся ей. Она была единственная в его жизни, которая всегда оставалось непоколебимым и постоянным. Он рассчитывал на это больше, чем она могла себе представить.* * * *
Драко откинулся назад и потянулся, разминая крылья. Он уже несколько часов просматривал старые номера «Ежедневного Пророка». Некоторые статьи были, мягко говоря, поучительными. Последние пять лет Поттер был очень занят. Великолепно отделанный. Он уже на пути к тому, чтобы стать Главным Аврором. Защитник Справедливости, Защитник Слабых и все такое прочее. Драко едва взглянул на эти истории. На первой полосе Поттер редко бывал интересен. Те, что поменьше, были настоящими драгоценными камнями. Например, тот, в котором подробно описывался несчастный случай, который привел к постоянной инвалидности Рона Уизли. Поражение в первый же месяц его службы аврором, и Поттер не смог его спасти. Неизлечимый. Драко готов был поспорить, что Поттер носил с собой пару котлов вины из-за этого. Он отложил это знание для дальнейших терзаний и рассеянно подумал, что же стало с лучшей подругой Поттера. Вероятно, Поттер приютил рыжего придурка и все свободное время проводил в ожидании Уизли со всех сторон. Этот образ заставил Драко задуматься, где живет Поттер. Нераскрытое местоположение Лондона было единственной информацией, предоставленной газетой. И там вообще ничего не было написано ни о свадьбе Поттера, ни даже о помолвке. Любопытно. Если Поттер и женился на Уизли, то волшебный мир об этом ничего не знал. Появился домовой эльф, чтобы предупредить Драко, что его мать бродит в его части Поместья. Драко понял намек на побег. Завтрак подвергся испытанию пределов его терпения по отношению к ней; у нее была только одна тема для разговора — как найти способ обратить зелье вспять, прежде чем Люциус узнает. Драко покинул библиотеку и отправился в свое новое любимое убежище — на крышу. Чердачное окно выходило на заснеженный склон, и Драко шагнул в него. Его босые ноги погрузились в белую пыль, и он использовал свои крылья для равновесия, когда шел по вершине. Добравшись до края, он присел и оглядел Поместье Малфоев, хотя видимость из-за густого снегопада была ограниченной. Тишина была необъятной, а территория выглядела нетронутой и несколько сюрреалистичной. Послеполуденный свет был приглушен почти до темноты. С каждым выдохом дыхание Драко превращалось в облачка. Он поднял пригоршню снега и посмотрел, как он тает у него в руке. Странно было не чувствовать холода — он мог бы держать в руке точно так же пригоршню песка. Стряхнув с себя капли воды, он потерял равновесие и чуть не свалился с крыши. Крылья, конечно, подхватили его, и, когда они взметнули снег, он поддался внезапному порыву. Быстрым движением Драко взмыл в небо. Он почти забыл, как весело летать. Рассекать воздух на метле было чудесно, но это… ну, это было что-то особенное. Крылья Драко взметнулись в воздух и понесли его вверх, пока Поместье не скрылось в снегу и тумане. Он казался ослепшим, когда влетел в облака, но не остановился, пока не прорвался сквозь дымку и не вынырнул навстречу солнцу. Он остановился, лениво хлопая крыльями и стряхивая капли воды с каждого взмаха. Солнце обрамляло золотом белые клочья облаков, и горизонт простирался, насколько хватало глаз, подобно прозрачному океану. Драко был уверен, что на этой высоте было еще холоднее, но на самом деле было теплее. Несмотря на то, что он больше не чувствовал этого, он внезапно устал от зимы. Когда вид потускнел, он снова погрузился в облака и задумался, что будет, если он будет держать крылья плотно прижатыми. Он, конечно, упадет, как камень, и падение Рона Уизли покажется спотыканием на детской площадке. На мгновение это было заманчиво. Ему больше не придется иметь дело с плачем матери, он больше не будет заперт в Поместье, он больше не будет беспокоиться о реакции отца. Он будет свободен от беспокойства. И всего остального. Странно, но мысль о Поттере остановила его. Поттер согласился помочь ему. Поттер не смотрел на него с жалостью. Драко расправил крылья и замедлил спуск, криво признавая, что в конце концов все в его жизни возвращается к Поттеру.* * * *
Гарри не мог придумать достойного предлога, чтобы встретиться с Малфоем в течение следующих трех дней. Косой переулок оказался тупиком. Гарри старательно искал колодец, где Малфой был заключен в тюрьму, и сумел найти его с указаниями, которые тот дал. Он располагался посреди заросшего поля, почти невидимый среди ежевики. Снегопад в этих краях почти прекратился, хотя по-прежнему было очень холодно. Гарри побаивался проникать в колодец, опасаясь какой-нибудь ловушки, но разнообразные заклинания Обнаружения не выявили никакой опасности. Он взобрался на метлу и осторожно спрыгнул в темноту. Место было пугающим, даже с ярко освещенной палочкой Гарри, рассеивающей мрак. Он мог только представить, как страшно было бы без света и защиты от стихии. Гарри почувствовал неожиданную вспышку жалости к Малфою и понял, что его чувства к мерзавцу переходят на опасную территорию. Достаточно плохо чувствовать влечение — по крайней мере, он мог игнорировать это, — но начать думать о Малфое как о ком-то важном… Это была отрезвляющая мысль. Люди, важные для Гарри, имели тенденцию заканчивать жизнь либо мертвыми, либо искалеченными, либо причиняющими Гарри очень сильную боль. У Малфоя было куда больше причин желать ему зла. Он с радостью принял бы любую любезность, которую преподнес ему Гарри, и отбивал бы по ней чечетку стальными сапогами, пока она не превратилась бы в пыль. Думать о Малфое как о ком-то еще, кроме жертвы дела, было табу. Гарри выразительно кивнул сам себе и вышел из колодца. Интересно, куда делся второй пузырек с зельем? Малфой сказал, что оставил его. Возможно, похитители вернулись, чтобы проверить свою добычу, и забрали его. Рядом стояла ветхая хижина, хотя «стояла» было не совсем точно. Дом наклонился почти до самой земли, а крыша прогнулась под тяжестью мха. Он, казалось, был заброшен во времена Карла Великого, если бы можно было судить по внешнему виду. Дверь давно исчезла, и Гарри, бросив быстрый взгляд в коридор, не увидел ничего, кроме тенистых сорняков. Любой намек на прежнее владение давно было поглощено стихией. Гарри снова взялся за метлу. Он сделал пометку на воздушной карте, не сводя глаз с маггловских самолетов. Он надеялся, что они с Гермионой сумеют выяснить, кому принадлежит эта земля. Похитители Малфоя до сих пор были умны, но рано или поздно они совершат ошибку. Преступники всегда так поступали. Гарри полетел прямо в квартиру Гермионы, чтобы отдать ей карту, хотя он отправил бы вторую копию по обычным каналам Аврората. Обычно она находила вещи быстрее, чем бюрократия Министерства. Тот факт, что время близилось к обеду, и он умирал с голоду, не имело никакого отношения к его решению навестить ее. Ну, может быть, это как-то связано. Когда он вошел, в ее глазах горел огонек расследования. — Кажется, я знаю, кто такой Малфой! Но я хотела бы увидеть его, прежде чем подтвердить свою теорию. Как ты думаешь, он позволит?* * * *
Драко решил признаться Грегори Гойлу. Получая известие от Поттера только через совиную почту в течение трех дней, он почти сошел с ума без человеческого общения. Мать заперлась в кабинете отца. С одной стороны, Драко был благодарен, но молчание действовало ему на нервы. Он связался с Грегом по Каминной сети. — Драко. Я думал, ты избегаешь меня, — осторожно сказал Грег сквозь пламя. — Ну да. Так и было, но у меня была веская причина, — признался Драко. — Кое-что случилось, — Грег терпеливо ждал, и Драко наконец вздохнул. — Возможно, будет лучше, если я просто покажу тебе. Проходи. Драко отошел от камина, и через мгновение Грег вышел из пламени, отряхивая остатки пола. — Черт возьми, я должен был просто… — он замолчал, когда его челюсть отвисла при виде Драко, который самокритично пожал плечами. — Черт побери! Слова были произнесены шепотом. Через мгновение его губы расплылись в усмешке. — Я понял! Это маскарад! Кто устраивает вечеринку? Это Забини? Черт бы его побрал за то, что он не пригласил меня снова. — Грег, это не костюм. Это действительно так. Какие-то гребаные ублюдки похитили меня и превратили в… — Драко схватил крыло и слегка приподнял его, — …что бы это ни было. Очевидно, это навсегда. Грег шагнул вперед и в ужасе уставился на него. Реакция не была неожиданной, но Драко мысленно поморщился, сравнив ее с Поттером. — Ты что, шутишь? — Я не шучу, — огрызнулся Драко. — Я даже больше не человек, черт возьми, вот почему я спрятался, как какой-то урод. — А твои родители знают? — прошептал он. — Нет. Ну, мама, конечно, знает, но нет, не отец. Это, вероятно, убьет его в Азкабане. Грег согласно кивнул. Драко вздохнул. — Послушай, Грег, я больше не являюсь приемлемой компанией в слизеринских кругах. Черт возьми, я не приемлемая компания ни в каких кругах, если не считать чертовой нечеловеческой конвенции, так что если ты решишь больше не иметь со мной ничего общего, я пойму. Грег ничего не сказал, его глаза скользнули по крыльям Драко. Его взгляд не отрывался от перьев, еще один контраст с Поттером, который, казалось, проводил гораздо больше времени, оценивая Драко в целом. — Ты сказал, что кто-то сделал это с тобой? Разве Министерство не может выследить их и заставить заплатить? Кто это был? — Я не знаю. Мать убедила Министерство поручить дело Поттеру… — Поттер? — В голосе Грега звучала язвительная насмешка. — А они не могут найти кого-нибудь другого? Я бы не удивился, если бы он был тем, кто сделал это с тобой. Драко потрясенно выдохнул. Странно, но эта мысль никогда не приходила ему в голову. Почему же этого не произошло? Когда Драко перечислял своих врагов, Поттер должен был быть первым в списке. В конце концов, у него было много причин ненавидеть Драко. Он вспомнил прикосновение Поттера к своей руке и выражение беспокойства в его зеленых глазах. Нет, как и большинство гриффиндорцев, Поттер не умел притворяться. Драко должен был доверять ему. В конце концов, у него не было выбора. Кто еще ему поможет? И, честно говоря, Драко не думал, что Поттер когда-либо ненавидел его настолько, чтобы считать его достойным такой жестокой мести. Он пожал плечами. — Я должен рассчитывать на то, что ему нужно поддерживать безупречный рекорд авроров. — Тогда кто же, по-твоему, это сделал? Если не Поттер и его компания? — Я не знаю. Я составил список. Длинный список. Я, знаешь ли, был не самым популярным человеком. Грег усмехнулся. — Конечно, был. Есть, — поправился он и бросил взгляд на крылья Драко, прежде чем уставиться на буфет. Драко понял, что Грег хочет выпить, и быстро приготовил напиток для своего друга. Бесполезно было что-то придумывать для себя. Казалось, он был невосприимчив к холоду и воздействию алкоголя. — Нет, Грег, думаю, мне завидовали. Это совсем не то, чем восхищаются, и почти противоположно тому, что любят. — Я не знал, что ты заботишься о том, чтобы нравиться кому-то. — Я тоже. На самом деле, я не думал, что делал, пока это больше не стало выбором, — он криво улыбнулся и протянул стакан Огневиски Грегу, который проглотил напиток. Сова влетела в дверь и приземлилась на жердочку в углу. Драко не узнал её. Существо было задымленного цвета, с более темной головой. Она тихо ухнула, когда Драко подошел, чтобы отсоединить послание. Сова услужливо подняла пернатую лапку. — Поттер. Теперь он всегда настоящий аврор. Требует аудиенции, — сказал Драко, взглянув на часы. Было 12:30, а Поттер хотел назначить встречу в 13:00. Записка вызвала небольшой приступ паники — Поттер не только попросил о встрече, но и хотел привести Гермиону Грейнджер. У них есть информация, которая может оказаться полезной. Он постарался, чтобы тревога не отразилась на его лице; не было никакой необходимости волновать Грега. — Хочешь, я останусь? — предложил Грег. Драко покачал головой. — Нет. Все это достаточно сложно и без ваших с Поттером ссор. Не хватало, чтобы ты с ним подрался, — сказал Драко и усмехнулся. Грег присоединился к нему со смехом. Там, где Поттер вытянулся и превратился в привлекательную стройную фигуру, тело Грега из толстого трансформировалось в пугающую мускулатуру. Он работал в Министерстве магии в Департаменте магического правопорядка — коллега Грейнджер, предположил Драко и весело фыркнул. За исключением того, что Грег работал в службе внутренней безопасности, держа в страхе приезжий сброд и выпроваживая нежелательных. Драко готов был поспорить, что Грег ежедневно использует свои мускулы больше, чем палочку. — Тогда ладно. Пожалуй, я пойду, — сказал Грег и поставил пустой стакан на стол. Он на мгновение встретился взглядом с Драко. — И не волнуйся, Драко. Я буду здесь для тебя даже с твоими… — он ткнул большим пальцем в крылья Драко. Драко кивнул, не решаясь заговорить. Он был благодарен Грегу. Пенси и Блейз были его друзьями, но он сомневался, что они будут столь же стойкими перед лицом уродства Драко. Грег ушел, а Драко нацарапал короткую записку Поттеру, прежде чем отправить ее с ожидающей совой. Он не горел желанием видеть Грейнджер, но если это была цена встречи с Поттером снова… Он нахмурился при этой мысли и попытался придумать какую-нибудь разумную причину, чтобы с нетерпением ждать визита мерзавца. Это не имело никакого отношения к спортивной форме Поттера. Нисколько. Драко просто надеялся услышать какие-нибудь новости об этом деле. Он вздохнул с облегчением, найдя вескую причину, и пошел переодеваться.* * * *
Гарри глубоко вздохнул и улыбнулся Гермионе. — Готова? — спросил он. Она кивнула и протянула ему коробку с летучим порошком. Он взял пригоршню и отправился в Малфой-Мэнор. Гермиона вошла в библиотеку Малфоев следом за ним. Малфоя нигде не было видно, но навстречу им вышел домовой эльф, одетый во что-то похожее на обрывок гардины с кисточками. Гермиона сердито посмотрела на Гарри. — Он сделал это нарочно! Он знает, как я отношусь к домовым эльфам! — Только постарайся не провоцировать его, — сказал Гарри. — Провоцировать его? Это практически объявление войны! — прошипела она. — Пожалуйста, проходите сюда, — сказал домовой эльф, с отвращением глядя на них. — Хозяин Драко сейчас в Виридианском зале. Гости хозяина Драко, как ожидается, должны ни к чему не прикасаться. Гарри толкнул Гермиону локтем, когда домовой эльф обнюхал их и повернулся, властно ведя их к двери. — Мы ничего не должны трогать, — прошептал Гарри. — Интересно, это относится и к хозяину Драко? — Гарри! — она удивленно ахнула, а потом хихикнула. Домовой эльф остановился и смерил их обоих холодным взглядом, пока они не приняли подобающе случаю серьезное выражение. После этого они молча прошли через несколько длинных коридоров и поднялись по лестнице. Гарри ухмыльнулся чрезмерно длинному маршруту — он знал, что Малфой хотел произвести впечатление на Гермиону размерами и богатством Поместья. Намерение обернулось против него. — Возмутительно иметь столько места для одной семьи, — пробормотала она. — Это похоже на чертов дворец. Гарри кивнул, но ему было странно грустно думать о том, что в огромном пустом доме живут только Малфой и его мать. Он казался ужасно одиноким. Домовой эльф остановился перед большой деревянной дверью и открыл ее, пропуская их. Малфой стоял в центре комнаты. Он выглядел совершенно спокойным и почти царственным. Гарри удивился, обнаружив его полностью одетым. Слизеринец был одет в рубашку с длинными рукавами чистейшего белого цвета, возможно, надеясь уменьшить шокирующий эффект крыльев. Брюки у него были черные, как и ботинки. В тот раз он был босиком. По какой-то причине, это заставило Малфоя казаться мягче, больше… человечнее. С другой стороны, это была, вероятно, не лучшая идея думать о Малфое как о чем-то другом, кроме неприступного ледяного принца. Малфой и Гермиона столкнулись лицом к лицу. — Грейнджер, — сказал он. — Малфой, — ответила она, вежливо кивнув. — Поттер говорит, что ты настояла на том, чтобы прийти поглазеть на меня, — продолжил Малфой. Гермиона вспыхнула. — На самом деле, я думаю, что то, что с тобой сделали, просто ужасно. Я планирую сделать все возможное, чтобы помочь Гарри выследить преступников и привлечь их к ответственности, — Малфой на мгновение растерялся, и Гермиона продолжила: — На самом деле, я думаю, что у меня есть кое-какая информация для тебя. — О преступниках? Она вздохнула и покачала головой. — Извини, пока нет. Но я думаю, что мы выяснили, кем ты… стал. — Точно не Вейла. — Нет. На самом деле, я думаю, что ты Анаким. Выражение лица Малфоя не изменилось. — Никогда о таком не слышал. Гермиона вытащила из-под мантии пачку бумаг и протянула их Малфою. — Я тоже не знала, поэтому и хотела увидеть тебя для проверки. Гарри говорит, у тебя иммунитет к холоду? Малфой изучил пергамент и коротко кивнул. — У тебя возросла сила? — еще один кивок. — А как насчет видений? Какие-нибудь странные сны или предчувствия? Малфой пристально посмотрел на нее и отрицательно покачал головой. — Никаких видений, — коротко ответил он. Серебристый взгляд метнулся к Гарри и исчез. Гермиона пожала плечами. — Возможно, зелье не смогло передать все способности. И в любом случае неизвестно, насколько точны отчеты. Они древние. Я в шоке, что зелье вообще подействовало. Изменения в твоей ДНК сами по себе должны были быть поразительными, и им нужен был доступ к клеткам настоящего Анакима, скорее всего, собранным из гробницы или чего-то в этом роде. Никто не видел настоящего Анакима уже много веков… Гарри перестал обращать внимание, когда она перешла на технический язык, хотя Малфой, казалось, ловил каждое ее слово. Она придвинулась ближе к Малфою и показала ему бумаги, указывая на диаграммы, рисунки и непонятные данные, которые имели мало смысла для Гарри. Он подошел к окну и остановился, чтобы посмотреть через стекло. Снова пошел снег, но хлопья были крошечные и редкие. Он надеялся, что скоро покажется солнце. Вечные облака угнетали. Гарри перевел взгляд с холодного пейзажа обратно на Малфоя. Гермиона расстелила пергамент на соседнем столе. Она с Малфоем были погружены в сложную теорию зелий. Гарри улыбнулся, подумав, что привести Гермиону к Малфою, возможно, было лучшим решением для него. Отчаяние, которое, казалось, нависло над ним, как пелена, исчезло. Гарри позволил своим глазам скользнуть по крыльям, а затем и по всему остальному Малфою. Это действительно было несправедливо, что его заклятый враг вырос в кого-то настолько невероятно великолепного. Черт возьми, но у Малфоя были красивые ноги. И это так… Гарри представил себе, как обхватывает ладонями зад Малфоя или прижимается к его мускулистой спине, вдыхая аромат его волос, а потом утыкается лицом в эти мягкие крылья… — …ты так не думаешь, Гарри? Гарри, вздрогнув, посмотрел на Гермиону, и его щеки вспыхнули. — Извини, я… отвлекся. Гермиона ухмыльнулась и посмотрела на Малфоя. — Да, я вижу. Как я уже говорила, мы могли бы найти больше информации в Хогвартсе. Ты ведь все еще собираешься поехать туда, верно? Гарри кивнул и отказался смотреть на Малфоя. Он надеялся, что проклятый румянец исчез. Слава богу, Гермиона уже знала о его «увлечении» блондинами. — Я уезжаю завтра. Я хотел подождать до выходных, так как занятия еще идут, — он также надеялся, что его присутствие в субботу не вызовет таких потрясений. Хотя после войны прошло уже пять лет, Гарри все еще имел склонность привлекать толпу, когда появлялся на публике. — Я бы позволил тебе обыскать библиотеку здесь, но, боюсь, моя мать заняла ее, — сухо сказал Малфой. — Она полна решимости найти противоядие или способ обратить процесс вспять. Гермиона закусила губу. — Я не уверена, что это возможно, — прямо сказала она. Гарри поморщился. — Изменения были слишком радикальными. Попытка изменить тебя обратно может вполне убить тебя; и это только в том случае, если нам удастся найти или воспроизвести само зелье. Образец во флаконе, который ты дал Гарри, был слишком мал для точного анализа. — Гермиона, — предостерегающе произнес Гарри, не сводя глаз с Малфоя. Он знал, как близко подошел Малфой к тому, чтобы выбрать смерть, а не свое нынешнее состояние. Это было написано в каждом его жесте при их первой встрече. Если Малфой поверит, что нет никакой надежды когда-либо вернуться к нормальной жизни… Серые глаза Малфоя не отрывались от его глаз. — Ты предпочитаешь, чтобы она приукрашивала правду, Поттер? Дать мне ложную надежду? Гарри сверкнул глазами. — Откуда ты знаешь, что это ложь? Все, что мы сейчас делаем, — это только предположения! Предполагать, что мы никогда не сможем… Ну, мы просто не знаем, не так ли? Гермиона фыркнула и скрестила руки на груди. — Я просто пытаюсь подготовить его к худшему, Гарри. В конце концов, все шансы против нас. Он вдруг передумал насчет того, что Гермиона хорошо влияет на Малфоя. Что, если она доведет Малфоя до отчаяния, и он попытается покончить с собой или что-то в этом роде? У Гарри не было возможности предотвратить это, если он не будет постоянно следить за ним — чего, как он знал, Малфой никогда не допустит. — Зачем я вообще привел тебя сюда? — огрызнулся Гарри в отчаянии. — Чтобы создать контраст твоему слепому идеализму? — протянул Малфой. Гарри перевел взгляд на Малфоя. — Отлично, вы двое можете погрязнуть в бессмысленности всего этого. Я найду эту гребаную виновную сторону, чего бы мне это ни стоило, — Гарри вскочил с кресла и направился к двери. — Сообщи мне, если найдешь что-нибудь хоть отдаленно важное. Гарри вышел и захлопнул за собой дверь, не обращая внимания на просьбу Гермионы подождать. Он был рад, что Малфой-Мэнор был прочно построен — дверь хлопнула с удовлетворительным звуком, который отразился через пустой коридор, оставляя за собой эхо. Это также привлекло внимание трех взволнованных домовых эльфов, которые внезапно появились рядом с Гарри. — Всё нормально, — прорычал он, прежде чем они успели его отчитать. — Просто покажите мне ближайший выход. Через несколько минут Гарри лежал на кровати в доме номер 12 на площади Гриммо и злился. Он подумал, не было ли самым разумным оставить Гермиону с Малфоем, но потом решил, что она это заслужила.* * * *
Грейнджер безмятежно взглянула на Драко, когда эхо от хлопнувшей двери затихло. — Кажется, я его расстроила, — мягко сказала она. Драко, озадаченный, вернулся к их разговору. Что спровоцировало вспышку гнева Поттера? Неужели он действительно решил найти лекарство? Почему? Он задумчиво посмотрел на Грейнджер, гадая, скажет ли она ему. — Как я уже говорила, Анаким считался мифологическим существом, даже в магических преданиях. Некоторые ученые считают, что они были предками Вейл, что я нахожу вполне правдоподобным. Маггловские священные книги упоминают о них как о расе гигантов, произошедших от нефилимов — ты узнаёшь это название? — Падшие ангелы, — ответил Драко, внезапно почувствовав, что вернулся в школу, хотя Грейнджер и не вела себя как самонадеянная всезнайка. Она на самом деле обращалась с Драко как с человеком, наверное, потому, что он больше им не был. Грейнджер, вероятно, отнесла его к той же категории, что и домовых эльфов и кентавров. — Вот именно. Нефилимы спаривались с людьми, чтобы произвести на свет Анакимов. Некоторые рассказы утверждают, что Анакимы были крылатыми, другие утверждают, что они были расой гигантов, или, возможно, и то, и другое. Так или иначе, они исчезли из большинства книг по истории, и никто толком не знает, что с ними стало. Вполне вероятно, что они отступили, когда маггловские расы стали более распространенными и в конечном итоге эволюционировали в различные виды, такие как Вейлы. — Значит, ты считаешь, что я — своего рода возврат к древней, вымершей расе? Она кивнула. — Вопрос в том, как это было сделано. Я искала кого-нибудь, кто мог бы изготовить такое сложное и мощное зелье. Честно говоря, не так уж много людей с такими способностями. Я дала список Гарри, но он вычеркнул всё из него. Ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы подойти под этот профиль? Может быть, коллега Снейпа? Драко покачал головой. — Я никогда не пользовался доверием Снейпа. Он спас мне жизнь после инцидента с Дамблдором на башне, но мы не были близкими друзьями. Он отвез меня к родителям и занялся своими делами. Я дал Поттеру список людей с возможными мотивами и включил тех, кто обладает потенциальными навыками. И, что еще более вероятно, добавил тех, у кого есть возможность приобрести это зелье. У нее перехватило дыхание. — Я никогда об этом не думала! Черт возьми, это расширяет поле, не так ли? Они могли купить зелье в любой точке мира, — Грейнджер выглядела удрученной. — Черт возьми, теперь мне придется расширить поиск, включив в него более глобальные параметры. — Почему ты мне помогаешь? Она с любопытством посмотрела на него и пожала плечами. — Ты же знаешь нас, гриффиндорцев. Мы живем, чтобы исправлять ошибки и все такое. — Похоже на то, что сказал бы Поттер. В чем же истинная причина? — Ну, ты же знаешь, я работаю в Департаменте магического правопорядка. Это вроде как моя работа. — Значит, ты здесь только в официальном качестве? Она покачала головой и улыбнулась. — Нет. Я здесь потому, что Гарри попросил меня о помощи. Причины, по которым он взялся за твое дело, — его собственные. — А как же Уизли? Вы двое собирались привести его с собой? Я думал, вы всё делаете втроем. Удивительно, но лицо Грейнджер сжалось сильнее, чем у моллюска в пресной воде. Она стиснула одежду в напряженных кулаках. — Я должна идти. Чем скорее я начну исследовать это, тем лучше. Сначала я проверю Международные архивы, — Драко моргнул от внезапной перемены и задумался, что же он сказал. Грейнджер поспешила к двери и остановилась. — Кстати, Малфой, если тебя это утешит, Анакимов почитали как богов. И знаешь, что еще? Гарри был прав, — она усмехнулась и с тихим щелчком захлопнула дверь. Прав в чем?