Серая гниль

Прихватывает за плечи. Одними пальцами скользит по ключицам, груди. Надавливает на мечевидный отросток. Прижимает ладони к ребрам. И снова вверх уже по спине. Слишком близко. От него не пахнет алкоголем. Он делает это четко и осознанно, как выполняет приказы. Прижимается щекой к шее. Колет его привычная щетина. – Ты только не цепеней, Джузо, – тихо бормочет. – Хорошо? 13 медленно выдыхает. Он и не цепенеет, он – не знает, как подступиться. Между ожогом и пулевым на спине. Ремнем протеза, проходящим подмышкой и расчерчивающим лопатки. Накрывает рукой вспомогательный мозг, поглаживая основание шеи. И хэнз на это клюет. Чуть вздрагивает, подается. Под ладонью ощущается слабое гудение. Вторую кладет ниже поясницы. И, возможно, ниже дозволенного – уже поверх штанов. – Так? – смотрит на хэнза. На его мокрый загривок. – Так, – по голосу он сосредоточен. – Попробуем еще раз. Как только войдешь в боевой режим – смотри на меня и слушай. Именно меня, не то дерьмо, что творится у тебя в голове. Да? Экстенд кивает. – Молодец. – Кладет транквилизаторы ближе. Постукивает искусственной рукой по спине – что и без слов накрывает. – Начинай. Щелкает позвоночник. С секундной смертью. [Протокол ведения боя: запущен] И словно глушит все. До базового: изогнуться, хватануть больше воздуха как перед топящим погружением. С тяжестью нулевой конфигурации. [Поиск цели] И поддается установке, вытягивает шею, водит мордой. Крепко цепляется пальцами за поясницу, до сдернутых повязок и шипения хэнза. 13 напирает на него, почти поднимаясь. Но целей нет. [Запрос авторизации] Хэнз отдергивает руку от спускового крючка, хватается за челюсть. Удерживает. Заставляет всеми своими рецепторами обратить внимание. – …Джузо, слышишь? – снова дергает. – Зафиксируйся на мне. Гладит по шее, по налитым кровью мышцам, часто сокращающейся грудной клетке. Что всё поле зрения сужается до него одного. Программа обращает внимание. Как на раздражитель. 13 обращает. Как на приласкавшую руку. И наклоняется к своему хэнзу, ожидая команды. Хорошей покорной пушкой. До мелкой дрожи на руках. Заправленный невыплеснутой энергией под завязку. Сильнее сжимает, притягивает. Так, что липкая кожа касается груди. И это явное без датчиков сердцебиение напарника – колотящее до потряхивания. Но его лицо без страха и смятения. Его взгляд – цепкий, изучающий, холодный. А тело горячее – на контрасте. – Не веди себя как инструмент, – этот голос знает и экстенд, и программа. Спокойный, ровный. Значит, всё идет по плану. – Слышишь, Джузо? 13 поворачивает голову и медленно кивает. Немного распрямляется, насколько позволяет развертка. И число дыхательных движений доходит почти до нормы. Почти. Потому что поглаживания хэнза ему по-человечески приятны. – А ты боялся меня поломать. Он слышит его голос четко как никогда.