Глава 8
27 февраля 2021 г. в 21:01
В Шармль-эль-Шейхе было очень хорошо. Палящее безжалостное солнце, невероятно солёное море, после которого приходится просто купаться в восстанавливающей кожу алхимии, бесконечные люди в лазурном бассейне, настоящие завалы вредной однообразной еды в любых количествах, уютный номер с двухспальной кроватью и обществом любимого супруга. Всё было просто прекрасно. По крайней мере первые сутки. Потом Рита заскучала.
А дальше всё происходило как-то само собой. Вы можете вывезти журналиста на отдых, но журналистом человек от этого быть не перестанет. На второй день Рита совершенно случайно прочла по губам, как немец лет сорока договаривается с молоденькой девушкой, по виду итальянкой, провести время вместе, пока жена будет на массаже. Мужчина был всего лишь в ста метрах от Риты, на другом конце пляжа. Она просто не могла не заметить. И конечно, она не могла не предупредить бедную женщину небольшой анонимной запиской. Заодно написала записку и изменнику, что на самом деле его жена не на массаж собралась, а к какому-то испанцу. Случайно обнаружилось, пока подбрасывала первую записку.
А потом понеслось. Рита подглядывала, подслушивала, строчила записки и подбрасывала. И наслаждалась звуками постоянных скандалов вокруг себя. Всего за пару дней на пляже стало в два раза меньше народу. Потом Рита заказала экспертизу песка и воды в какой-то маггловской лаборатории, и людей там стало ещё меньше. Лучше стало и в бассейне. А после ещё нескольких подброшенных записок и серии просто шикарных драк между шезлонгами с продолжением в воде (к сожалению, никого так и не утопили) бассейн перешёл в их с Оскаром полное распоряжение.
Немного Рита побродила и по кухне гостиницы. Это сказалось и на меню, и на обслуживании самым лучшим образом. Пара статей в местной газете о нынешнем шеф-поваре — и готовить стали на уровне вполне приличного французского ресторана. Видимо, главный герой статьи хотел кому-то что-то доказать. Да и в номер их переселили получше. Это, правда, уже не из-за первой статьи, а из-за второй. Президентский люкс или что-то такое.
Новый отдых нравился Рите уже значительно больше, но отступившая было скука (вместе с пустеющими номерами отеля и готовящейся к закрытию администрации) постепенно стала возвращаться вновь.
Ещё один день Рита продержалась на осмотре достопримечательностей (хотя чего там осматривать? Камни — они камни и есть). Пару дней — на осмотре магических достопримечательностей (о, да это же настоящие волшебные камни! Никогда такого не видела — и вот опять). Но обратный самолёт был ещё через неделю. И эту неделю надо было как-то провести.
Посоветовавшись с мужем (просто образец стойкости: кажется, Оскар бы выдержал весь срок отпуска даже в изначальных условиях), всё тщательно обдумав, Рита скрепя сердце всё-таки связалась с пребывающими в Египте Дурслями. Вокруг этого семейства всегда что-то происходило, главное было удержаться, чтобы не снесло потоком.
Благодарность светлейшего Хорнеджитефа была безмерна. Но не настолько безмерна, как его старая привычка не поощрять непрошеную помощь, а лучше сразу испортить настроение доброхотов, сменив самодовольство на чувство вины. Теперь нужно было подумать, как правильно о помощи попросить. Потому что — прошеная или непрошеная — помощь ему была очень даже нужна. И более значительная, чем уже была оказана.
— Светлейший Хорнеджитеф, было бы просто замечательно услышать подробности того, что происходит — первой очень вежливо начала Петунья. Обращалась она, конечно, к племяннику, так как дух жреца вернулся обратно в мальчика. И при этом подозрительно посматривала на негра: их проводник был не осведомлен о подселенцах в голове Гарри, и лучше бы так и оставалось. Вместе с тем очень уж хотелось разобраться с ситуацией прямо сейчас, а различные средства работы с памятью и нерушимые обеты никто не отменял.
— Всем живым существам свойственно изменяться. К закату жизни мы подходим с разным багажом собранной мудрости, но неизменно ноша эта тяжелее, чем на рассвете. И даже когда на суде богов великий Анубис вырывает наше сердце, чтобы взвесить и сравнить его тяжесть с пером богини истины Маат, даже если сердце наше оказывается легче пера и сорок два бога великих чертогов дают нам шанс на достойное посмертие, редко у кого груз накопленных пороков совсем не шелохнёт стрелку весов…
Все Дурсли уже имели опыт общения с таким Гарри, когда верховодит телом жрец. Осанка мальчика стала безупречной, черты лица заострились, стали жестче, а тяжёлое красное золото в глазах — тяжелее. Этот Гарри был непривычен и для Сириуса, и тем более для Гуго.
— Нельзя ли поконкретнее, — Вернон — опытный переговорщик — не любил, когда собеседник пытается напустить туману.
— Все мы когда-то были молоды и совершали ошибки… — это было очень маловероятным, но кажется, престарелый опытный политик и интриган засмущался.
— И… — Вернон интонацией пригласил к продолжению.
— И совершали сделки, которые совершать не следовало. Или даже брали на время вещи, которые потом не успевали возвращать…
— Уау! — влез Дадли, — вы что, спёрли что-то у этого бога? Который человеконогая змея? — в Дадли от алтаря прилетала крохотная молния. Он поморщился, но энтузиазма не утратил, — учитель, расскажите! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
— Как ты смеешь, ученик?! — с вокальными данными Гарри возмущение светлейшего Хорнеджитефа не выглядело настолько эффектно, как он привык, — Кто вообще из праведных жрецов может быть повинен в краже у бога?! — светлейший сделал драматическую паузу, — По крайней мере, у своего, — продолжил он спокойнее. — Нет, я сполна расплатился за сделку. Просто по её условиям я должен был вернуть полученный предмет, когда он перестанет быть нужным. Но в какой-то момент я про него… эм… Я просто забыл про этот апопов стеклянный череп! Он мне уже лет сто как был не нужен. В итоге меня похоронили с этим демоновым артефактом. И я понятия не имею, где он может находиться, учитывая, что тело моё в Великобритании!
Возникла длительная пауза.
— Логичнее всего посмотреть где-нибудь рядом с телом, — как ни странно, про логику говорил Сириус. Более сильные в этой области Дурсли в это время думали, насколько реально получить доступ к запасникам Британского музея. Точнее, об этом думали старшие Дурсли, младший же, не прореагировав на реплику, сразу задал свой вопрос:
— А этот череп вообще для чего?
Реакция была странной: светлейший Хорнеджитеф, судя по моторике, отдал управление телом хозяину, а оригинальный Гарри стал интенсивно краснеть, пока не сравнялся цветом лица с закатным солнцем.
— Ну… Это… это для… — жрец явно успел шепнуть о назначении предмета мальчику, — это чтобы… — Гарри глубоко вздохнул и, набравшись решительности, выпалил, — это чтобы тебя тётеньки любили, а ты их! Ну, долго…
Повисла недоуменная тишина, прервавшаяся через некоторое время совершенно неприличным гоготом Сириуса и Гуго. Проржавшись, оба изъявили самое горячее желание принять участие в поисках и обещали оказать самую полную поддержку. Было очевидно, что оба собирались активно попользоваться артефактом перед тем, как возвращать его богу обратно.
Стали обсуждать, что будут делать дальше. К сожалению, самый очевидный шаг — отправиться домой, чтобы заняться музеем — был сильно затруднён. Гарри не мог покинуть территорию Египта до возвращения реликвии в храм. Встал вопрос, ограничиться ли запросом помощи друзей на островах, или компании следует разделиться. Вероятность того, что череп всё-таки в Египте, существовала. Начался спор.
В условиях недостатка данных варианты предлагались самые невероятные. Собравшиеся уже даже были готовы призвать какого-нибудь лоа, чтобы узнать об артефакте больше. Остановило только отсутствие жертвы и подозрение, что проводить ритуал в святилище чужого бога может быть идеей так себе.
Внезапно обсуждение прервал вызов на зеркала Гарри и Дадли:
— Мальчики, это тётя Рита! Вы ведь в Египте? Я тоже, и я тут заскучала. А чем вы занимаетесь?
— Тётя Рита, а вам с дядей Оскаром любовный череп не нужен? — отозвался Дадли, — Мы как раз сейчас такой ищем.