Глава 7
24 февраля 2021 г. в 16:30
Юный Гарри по-прежнему совершенно не желал отдавать своё тело в ситуации непосредственной опасности решительно никому. К счастью, ситуация, когда опасность только грозила, была другого толка, так что можно было передать управление телом кому-то более опытному заранее. Безусловно, реакция Чёрного Медведя была настолько сверхчеловеческой, что он успел бы совладать с любой угрозой. Или как минимум сбежать. С другой стороны, Чёрный Медведь больше специализировался на схватках, с ловушками дел почти не имел. К тому же тут надо было позаботиться не только о себе, но и о подчинённых. И в этом правый непреклонно-смелый общеначальствующий пристав одной из тысяч Срединной империи Ван Юншен был значительно опытнее. Конечно, тут была совсем не тысяча, тут даже на жалкий хо не набиралось, но разве это важно для настоящего командира?
Мысли, причудливо текущие самыми странными путями, в чём-то подобные дао, подобному великой реке, стали выпрямляться, становиться по-военному чёткими и простыми. В почтенном монашествующем Ван Юншене стал просыпаться тот, кого подчиненные называли Занудный дракон. Тот — старый — Ван Юншен был прост и последователен.
Задача: провести подразделение из шести единиц по территории повышенной опасности.
Ресурсы: боевая единица — одна (стихийник крови, уровень адепт).
Полубоевая единица — одна (маг незнакомой школы без боевых рефлексов, психика нестабильна).
Единицы поддержки — три (небоевой алхимик с запасом зелий и ограниченным набором боевых артефактов; стихийник разума уровня ученик без боевых навыков; шаман небоевого направления).
Командир — одна единица. Доступны две трети малозатратных ритуалов, доступна стихия воды на уровне адепта, энергетические техники с уровнем энергетики на уровне подмастерья, свободный полёт, четыре заклинания с концентратором: управление движением, управление огнём, лечение поверхностных ран, магическое зрение. Последнее активировано.
Уровень предполагаемой угрозы: высокий. Наиболее вероятны площадные и индивидуальные проклятия, магические защитники, возможны физические ловушки.
— Отряд, слушать мою команду! — привычным голосом стал он отдавать распоряжения. — Я иду первым, за мной страхует Вернон, Сириус — замыкающим, будешь прикрывать нас сзади. В середине Дадли, Петунья и Гуго. Дадли наблюдает за любыми проявлениями магии, а главное — отслеживает физические ловушки и предупреждает всех остальных. Петунья следит за состоянием всех членов отряда и передаёт эликсиры при необходимости. По моему приказу использует артефакты. Гуго вызвает всех охранных духов и информирует о любой угрозе из-за грани. В случае выведения меня из строя командиром назначается Вернон, отряд возвращается сюда на перегруппировку. Отряд, стройся!
Занудному дракону Ван Юншену на секунду показалось, что его приказа сейчас ослушаются. Последний раз такое с ним произошло седьмого дня месяца лотоса три тысячи триста первого года. То есть за три сотни лет до его смерти. По счастью, обычный взгляд общеначальствующего пристава пресёк бунт в зародыше.
В его правой руке был зажат посох, в левой — чётки, которые можно было использовать в качестве боевого цепа. Он настороженно скользнул в портал. На другой стороне их, как и предполагалось, встретил огонь. Весь пол горел равномерно, пламя доходило до пояса, но не обжигало благодаря выпитому эликсиру. Они напрямую прошли к среднему проходу и нырнули в него, сохраняя очерёдность.
Сразу после перехода их ждала непроглядная тьма. Заклинания Сириуса и артефакты остальных не помогали. Магическое зрение тоже было подавлено равномерной дымкой. Звуки, включая собственный голос, глушились. Приказ отдать было нельзя, поэтому Ван Юншен просто взял за руку Вернона и повёл в сторону правого портала. Влажность воздуха была несколько выше, чем стен, и чувство стихии воды давало вполне приличное представление о границах помещения. Некоторое время ушло, чтобы сцепиться в линию, но в целом это испытание тоже не стало чем-то сложным.
А вот последующий прыжок обещал большие трудности. Комната была освещена неверным светом факелов, а посередине из пола поднимались три столба чёрного дыма. Не успел ещё переместиться Сириус, как в каждом из столбов появилось по паре красных глаз и рук, сжимающих короткие стальные клинки. Храбрый, но специализирующийся больше на атаках по площадям Ван Юншен передал тело Чёрному Медведю, став на некоторое время наблюдателем. Почему-то брошенный амулет в виде ворона на тварей не сработал. Видимо, те были больше представителями реального мира, чем духами.
Первым же выпадом посоха, который Чёрный Медведь явно держал как копьё, самый шустрый из демонов оказался рассеян. Символ в навершии засветился (кажется, индеец для этого ничего не делал) и разметал тварь в клочья. Двое других заходили с флангов. В левого полетела какая-то кость, от которой левитирующий враг легко увернулся, а сам Чёрный Медведь в теле мальчика кинулся на правого. Обмен ударами — посох против клинков — был коротким и закончился очередной костью, попавшей в демона. Плоть твари стала стремительно обращаться в камень, начиная от места попадания. Звук упавшего и разбившегося камня совпал с истошным криком шамана. Последнее существо почему-то выбрало в качестве жертвы именно его. Гуго не придумал ничего лучше, чем защититься от клинков просто рукой. Многочисленные наложенные защиты сработали, так что поврежденная рука осталась на месте. Хотя раны выглядели чудовищно и совершенно определенно были нанесены проклятым оружием. Чёрный Медведь смог воспользоваться водным перемещением, сбив нависшего над негром демона собой. Собравшись из облака брызг, индеец хлопнул в ладони, запустив волну странного белёсого тумана. Вместе со сферой крови от Вернона и бомбардой от Сириуса чары не оставили демону ни единого шанса.
К орущему и баюкающему свою руку Гуго внук ринулся самостоятельно, перехватив контроль. От двух ран на предплечье довольно быстро расползались трещины сочащейся мраком тьмы. Гарри без тени сомнения выпустил ледяной серп прямо в плечевой сустав. Отрубленная рука шлёпнулась на пол с влажным звуком. Гуго замолчал от шока, Петунья вливала в его приоткрывшийся рот обезболивающий эликсир, а Гарри зачитывал на пострадавшего Вулнера санентур, держа посох двумя руками. Ровный, сочащийся кровью срез быстро покрывался кожей.
— Когда закончим, выпьешь костерост. Не переживай, — Гарри покровительственно похлопал мужчину по здоровому плечу, — мне тоже руку как-то отрубали, чтобы зараза не распространилась. Ничего страшного — через два дня всё отросло.
Гуго постепенно приходил в себя, Петунья, завернув отрубленную руку в тряпицу, прятала её в сумочку. Дадли пристально смотрел на пострадавшего, видимо, смягчая последствия потрясения. Отряд вернулся к состоянию боевой готовности минут за двадцать. Гуго — теперь нонкомбатанта — переместили в самый центр строя. Непреклонно-смелый Ван Юншен вновь заступил на вахту в теле внука.
Пол следующей комнаты был всего лишь небольшим пятачком, зависшим над бездной. Отряд еле поместился на небольшом пространстве, даже несмотря на то, что Гарри сразу взлетел. Дна у открывшейся пропасти не наблюдалось, хотя, скорее всего, это была иллюзия. Магическое зрение показывало что-то такое в метре под уровнем порога. Но проверять не хотелось. Ван Юншен опять вернул контроль внуку, чтобы переправить всех пером истины. Отряд собрался на небольшой площадке перед следующим переходом, левым из трёх. Хотелось верить, что они правильно угадали принцип выбора проходов.
Следующая комната встретила их песком вместо пола и полуденным небом вместо потолка. Где-то впереди всходило солнце. Настороженный Ван Юншен не сразу распознал опасность. Начинало становиться всё жарче, солнце светило всё интенсивнее, грозя выжечь сетчатку, а то и вовсе испепелить всё живое. К сожалению, этот тип воздействия в корне отличался от стихии огня, поэтому выпитый для первой комнаты эликсир никакой защиты не давал.
Полководцу Ван Юншену было не впервой защищать свои войска от атак вражеских магов. Он мгновенно построил максимально затемнённый общий щит из тонкой плёнки воды на пределе возможностей тела. К сожалению, этого явно было недостаточно, но хотя бы давало время на установку чего-нибудь более серьёзного.
Стараясь не потерять контроль над стихийным щитом, просвещенный Ван Юншен сложил руки в мудру кисточки для калиграфии и, совершая ритуальные шаги Юя вокруг отряда, стал вычерчивать защитный амулет. В данном случае лучше всего подходил облачный стиль письма, изобретённый великим императором Хуан-ди. Сосредоточенный Ван Юншен успел вывести только символ «Небо», когда в водной преграде стали появляться дыры. Прорвавшийся свет оставлял небольшие ожоги на каждом из отряда. Но прерываться было нельзя. Игнорируя боль, он выводил символ, противоположный страху, когда бреши закрылись кровавыми заплатками. Кровь смешалась с водой, и мастер с облегчением полностью отдал контроль над временной защитой Вернону. Ван Юншен заканчивал символ сродства, и ему нужна была вся полнота концентрации для следующего этапа, так как внешние знаки амулета были готовы. Теперь их следовало наполнить внутренним содержанием. Ладони сами приняли форму мудры течения, разум отдался бесконечному потоку всех вещей. В своём ритме по телу билась кровь. Над ними пульсировала плёнка щита. Где-то в вышине лилась магия света. Незримые токи под землёй колебали пространство, искаженное магией для каких-то человеческих целей. Стихии двигались в своём бесконечном танце. Над ними дышала вселенная. Текло Дао. Дао подобно реке, которая омывает все мельчайшие частицы нашей Вселенной. Если не сопротивляться его потоку своим ничтожным разумом, то Дао наполнит любую предоставленную ёмкость, став Де. Де может влиять на мир напрямую. Амулет, чьё сердце приводит в движение поток Дао, является Де.
Резкая вспышка разрушила кровавый барьер изнутри и потонула в свете извне. Теперь он не был опасен, все, окутанные вспышкой, были теперь едины со светом и могли в нём беспрепятственно передвигаться. Единство поддерживалось за счет Де, поэтому все разумы были временно соединены глубоким взаимопониманием. Они одновременно шагнули в центральный проход.
Их встретил ярко освещенный коридор из колонн посреди главного зала храма. На возвышении виднелся алтарь, над которым извивался в вечном движении бесконечный змей. Стены за ним были украшены цветными движущимися фресками. Все подошли ближе. Загорелая лысая фигура в жреческих одеяниях раздраженно ходила из стороны в сторону.
— Наконец-то! — раздался знакомый каркающий голос, — сколько можно копаться? И почему вы выглядите так, будто проходили испытания отбора достойных? Вы что, не могли просто прийти сюда как свита жреца?
Терпеливый Ван Юншен дослушивал окончание этой тирады мастера Хорнеджитефа уже из внутреннего мира внука. Со стены фреска исчезла.