***
— Привет, пап. — Стайлз, ты где был?! — Ах да... В общем, я надеялся, что вернусь домой раньше, чем ты заметишь... — Ммкхм, — несчастно забрюзжал Питер. Стайлз фыркнул и ткнул локтем в середину его спины, и Питер застонал. — Стайлз..? — Короче, Питер подсел на наркотики на прошлой неделе, теперь у него ломка, и он крушит тут все вокруг, а я пытаюсь не дать ему разорвать диван. — Ненавижу этот диван. — Нет, этого ты делать не будешь. — Мне так неудобно. — Хочешь, чтобы я остановился? — ...нет. — Тогда завали ебало. Стайлз вздохнул. Питер, прекратив корчиться от боли (на что потребовалось около пяти часов), стал бесконтрольно дрожать. Как только это прекратилось (еще через пять-шесть часов), он начал срываться на всё и вся. Сперва на Стайлза, в гневе грубя ему. Он и пальцем не тронул Стилински, но криков было много. Затем на кресло Дерека. «Ты пожалеешь об этом», — сказал тогда Стайлз, отодвигаясь, скрестив руки и наблюдая, как оборотень цепляется за сиденье, вырывая набивку, ломая каждую деревянную доску, до которой мог достать руками. Какое-то время его занимало кресло, но затем Хейл сосредоточился на диване. На самом же деле этот диван Питеру нравился. Итак, воспользовавшись некоторыми из тех советов, что дал ему Дитон, Стайлз схватил Хейла за шею, повалил его на землю и наступил коленом на спину. Затем, примерно через час попыток убедить Питера лежать спокойно, пообещав вкусную еду, будущие походы со стаей (потому что Питер все еще был в гневе и продолжал настаивать на том, что стая Дерека должна больше времени проводить вместе, как это делала его семья), обещания иссякли, и Стилински, наконец, отрезал: — Если ты наконец-то, блять, угомонишься и перестанешь вести себя, как двухлетний ребенок, я сделаю тебе ёбаный массаж. Спазмы и озноб вызывали у Питера боль. Он был уверен, что объяснил это Стайлзу очень доходчиво. И так Стайлз просидел на спине Питера весь последний час, впиваясь костяшками пальцев и локтями в шею, плечи мужчины и медленно спускаясь вниз по спине. Через некоторое время он решил, что пора поведать отцу, что же с ним такое приключилось, ведь шериф уже двадцать четыре раза пытался дозвониться сыну. — Ты в безопасности? — наконец решил спросить отец. — О да. Честно говоря, скорее Питер сейчас рискует получить от меня тумаков, если и дальше будет раздражать и быть таким неблагодарным. — Ммгхм. Его отец мгновение молчал, затем произнес: — Подожди, я... я запутался... Что случилось???***
— Дерек! Голова Питера дернулась, и Стайлз запустил пальцы в его волосы, успокаивая мужчину. Недавно Стилински перестал волноваться за диван и уговорил Питера сесть на него. Тот последние два часа упрямо цеплялся за обломки сознания, ныл каждый раз, когда звуки мобильной игры на телефоне Стайлза становились слишком громкими или каждый раз, когда парень дергался, потому что от веса Питера немели ноги. И наконец Дерек ему позвонил. — Господь, ты где был? — спросил он Дерека. —...искал Питера. — Вот как, ну его нашел я. — Где? — Ну, прямо сейчас он в лофте. Со мной. Дерек долго молчал. — Ты... Он... У вас там все хорошо? Стайлз прищурился. — Ну только не у Питера, у которого ломка, а в целом все хорошо. — Стайлз. Питера похитили. — Ага, я очень в этом сомневаюсь. — Ему угрожали. Это... — Дерек тяжело вздохнул, и на том конце провода послышался звук ботинок, шагающих по гравию, — Это был человек по имени Трэвис Грант. Он продавал наркотик Lupus* оборотням, угрожал им и заставлял принимать сверх дозы, пока те не умрут или не свихнутся, поубивав всех вокруг. — Откуда ты это знаешь? — Потому что мы с Крисом только что убили его. Брови Стайлза подпрыгнули. — Ох. Ну это хорошо. — Стайлз! — Что? Я нашел Питера раньше, чем тот потерял контроль над собой, так что после двух дней отходняка он никому не навредил... Ну ладно, я вру, он расфигачил твое кресло. Извини, я пытался его остановить. Вроде. Но диван выжил! — Стайлз. — Если по чесноку, он сейчас и мухи не обидит. Только заебывает меня. Он заставил меня массировать ему спину целую вечность, чувак. У меня руки отваливаются. Дерек замолчал, и Стайлз услышал, как захлопнулась дверь его автомобиля. И еще одна. Крис, должно быть, с ним. — Ну серьезно, я тебе три дня пытаюсь дозвониться. — Я был слегка занят. — Ну да, по-видимому. Хорошо поработал и все такое. Скажи Крису за меня спасибо. Но я в порядке. Честно. — Мы будем в лофте через час. — Оки-доки, Хмуроволк. А, и это, принеси мне немного еды, а? Питер не дает мне уйти, и я живу на твоих остатках спагетти. Дерек, не ответив, повесил трубку, и Стайлз усмехнулся. — Я думаю, что все те манеры, которым Талия пыталась приучить Дерека, прошли мимо него, — сказал Стайлз Питеру, не ожидая ответа. — Дерек сильно изменился после пожара, — пробормотал Питер. — Раньше он был очень одаренным счастливым ребенком. Питер помолчал, затем его голос стал жестким. — Хотелось бы, чтобы он никогда не встречал Кейт, — в его груди стали нарастать раскаты, и Стайлз вздохнул. А вот и еще один эпизод, — Это ее блядская вина, кровожадная сука, — Питер скатился со Стайлза, и все, что мальчику оставалось сделать, это вновь взмолиться Неметону. Питер схватил первое, что увидел, — этим оказалась кофейная чашка Дерека, — и швырнул ее через всю комнату. Затем за ней последовал последнее кресло. — Убила всю мою семью! — Питер, — Стайлз вскочил и пододвинул к себе уже разрушенные остатки кресла Дерека, чтобы Питер не сломал что-нибудь еще. Питер бросил и их. — Разрушила нашу жизнь! Питер споткнулся о кусок дерева, поднял его и швырнул в окно. Он стоял и рычал, глядя на разбитое стекло. Поначалу Стайлз не воспринял эту выходку всерьез. К счастью, Питер в перерыве между разрушением всего вокруг вдруг о чем-то задумался. Потом он вспомнил, как разозлился на себя так, что разбил зеркало на множество маленьких осколков... Острых маленьких осколков... Как удобно... — Подожди! Мужчина проигнорировал Стайлза и бросился к стеклу. Парень спрыгнул с дивана и помчался через всю комнату. Питер подобрал осколок в тот самый момент, когда Стайлз сбил его с ног. К счастью, все еще находясь под действием наркотиков, мужчина плохо стоял на ногах, а потому не сумел отмахнуться от Стилински. Они оба тяжело упали, и Хейл, несмотря на то что его конечности еле двигались, перевернул Стайлза и навис над ним. И вот, так внезапно взорвавшись, он так же внезапно замер. Нависнув, рыча с неописуемым взглядом альфа-алых глаз, Питер поднес осколок стекла к горлу Стайлза, а кровь из его порезанной руки стала пропитывать рубашку мальчика. Адреналин бешено заструился по венам Стайлза, отчего каждая капля крови, падающая из руки Питера, ощущалась бомбой, сброшенной в грудь. — Ты бы не причинил мне вреда, — проговорил Стайлз, очень и очень надеясь, что в самом деле в это верит. — Да неужели? — рявкнул Питер, — Хочешь проверить?! — Ты никогда не причинишь мне вреда. Я тебе доверяю, — пожалуйста-пожалуйста, пусть это будет правдой. — Ты причинил боль мне! — прокричал Питер, — Что мешает мне отплатить тем же?! — Питер оказался лицом к лицу Стайлзу, и его собственное лицо начало превращаться в нечто звериное, — Ты поджег меня!!! Уже забыл?! Ты поджег меня, а после увидел, как Дерек меня убил! Рот Стайлза приоткрылся, слова так и застыли на кончике языка, он не хотел, чтобы они были произнесены. «Мне жаль. Мне очень-очень жаль». По правде говоря, он и впрямь забыл. Но не потому, что это не было для него важным, а потому, что он больше никогда не хотел об этом вспоминать. — Тебе плевать! — выплюнул мужчина. Затем он рассмеялся сквозь рычание, и это прозвучало безумно, — Как говаривал небезызвестный нытик и кретин Дерек Хейл, «я разорву тебе глотку, — Питер приоткрыл губы, и Стайлз увидел, как его клыки стали острыми и чертовски опасными, — своими зубами». Питер отбросил осколок стекла и кинулся к шее Стайлза. Тот закрыл глаза и на мгновение потерял сознание. Страх заставил его тело повиноваться инстинктам, а его мозг отключился. И тут он снова открыл глаза, и его рука обхватила чужое горло, сжимая изо всех сил, морщась каждый раз, когда Питер царапал его предплечье ногтями. Чудо, что человеческими ногтями. И еще одним чудом стало то, что всего несколько мгновений спустя Питер обмяк. Стайлз отпустил его и затаил дыхание, увидев, как Питер рухнул на пол. Мгновение он был ошеломлен. А потом разбит. Он рухнул на пол рядом с Питером, дрожа, и подавился рыданием. Юноша закусил губу, всхлипывая сквозь слезы, и удостоверился, что разрезанная ладонь Питера заживает, потом проверил, цел ли сам. За исключением нескольких красных рубцов на руке от обычных тупых человеческих ногтей Питера и нескольких незначительных синяков, он не пострадал. — Ты никогда не причинишь мне вреда, — вслух произнес Стайлз, проводя рукой по взмокшему лицу Питера, — Блять, мне так жаль.***
Питер очнулся через двадцать минут. Стайлз уже избавился от всего стекла и был готов к новому бою, когда оборотень проснулся, но вместо этого Питер лишь взглянул на него со стыдом в глазах и сказал: — Извини. Стайлз выдохнул и сел рядом с ним на пол. — Все нормально. — Я не знаю, что… — он выдохнул и медленно потянулся к Стайлзу, — Прости. Я тебя ранил? — Нет-нет, Питер, ты не причинил мне вреда, — Стайлз обвился вокруг Питера, как, кажется, нравится мужчине, — Но мне жаль, что я причинил тебе боль. Питер вздохнул и закатил глаза. — Нет-нет, я не хочу, чтобы ты извинялся за это. Я не знаю, почему раньше так злился; я не сердился на тебя за это никогда. Я не держу обиду за то, что ты сделал то, что сделал, — Питер взглянул на него, — Я рад, что это был ты. Стайлз, совершенно сбитый с толку, нахмурился. Питер благодарил его за то, что он его поджег? — У тебя просто отходняк. Все нормально. Питер взглянул на беспорядок в лофте и разразился хохотом. — Дерек взбесится, — слезы на щеках сменила ослепительная улыбка, — Он такой смешной, когда злится: у него краснеют уши. Однажды мы с Лорой смешали шампунь Дерека с краской для волос, и он всю неделю ходил розовый...***
Питер рассказывал Стайлзу историю, когда дверь лофта отворилась. Но Питер был так близок к тому, чтобы заснуть, что все его слова были невнятными и неразборчивыми, а Стайлз вовсе не мог точно сказать, о чем были последние полчаса его рассказов. Но он все равно слушал, убаюкиваясь рокотом чужого голоса. Однако, когда дверь открылась, Питер вздрогнул и испуганно оглянулся. — Это просто Дерек, — сказал Стайлз, глядя на Хмуроволка и проводя пальцами по волосам Питера. «Не раздраконь его», — Стилински надеялся, что Дерек прочтет послание во взгляде, но, к сожалению, не у всех есть такие живые, говорящие брови. Стайлз понял, что дело дрянь, когда заметил, что Крис вошел вслед за Дереком с пистолетом, торчащим из-за пояса джинсов. Юноша ощутил рычание еще до того, как услышал его. Питер соскочил с дивана так быстро, что тот отлетел обратно к стене. Дерек вместо того, чтобы просто бежать, решил присесть, сверкнуть глазами и зарычать в ответ, как самый настоящий дурак. — ПИТЕР, НЕТ! — закричал Стайлз, но было уже слишком поздно. Дерек перелетел через весь лофт, а Криса схватили за рубашку и ударили о стену. В тот момент, когда слова Стилински были произнесены, Питер остановился, занеся кулак к лицу Криса. — Твоя сестра, — тихо прорычал Питер, — убила мою семью. — Ну же, Питер, — заскулил Стайлз, моля вернуть мир и покой. Пауза. Голос Питера сорвался, стал дрожать, и он проговорил: — Всю. Мою. Семью. В этот момент Стайлз поднялся на ноги, пересек лофт и занес руки над спиной Питера, не решаясь, трогать его или нет. Вряд ли он смог бы заломить мужчину. Стилински оглянулся через плечо: Дереку понадобится минутка, чтобы взять себя в руки и выбраться из-под завалов. О, как весело будет ремонтировать это место. Выражение лица Криса, когда Питер начал рыдать, было точь-в-точь, как у Стайлза, когда он впервые увидел плачущего Питера. Каково было видеть, как ломается сильнейший во всем мире мужчина. В тот момент, будто открываются глаза. — Я так по ним скучаю, — заскулил Питер, выкручивая в руке рубашку Криса с такой силой, что ткань начала рваться. — Я... мне очень жаль, Питер, — с неподдельной искренностью произнес Крис. Стайлз не помнил, чтобы когда-то слышал, как Крис извинялся за действия Кейт. По крайней мере, искренне. Стилински положил руку на плечо Питера, осторожно потянул, и мужчина обернулся и обнял его, зарывшись в шею и заплакав. — Черт, чувак... — сказал Стайлз, подведя его к дивану и толкнув на него. Ему пришлось снова толкнуть Питера, когда этот упрямый дурак попытался подняться. Наконец он сдался и лег, — Спи. Пожалуйста? — Я не хочу. — Я тебя разбужу, если приснится еще один кошмар, — юноша запустил руку в волосы Питера, — Обещаю. Ладно? Ты совсем выдохся. Тебе нужен покой, — глаза Питера закрылись, и из них хлынуло еще больше слез, — Я буду здесь. Наконец, — наконец! — Питер тяжело вздохнул и буквально между этим и следующим вздохом уснул. Стайлз глубоко вздохнул и посмотрел на Дерека, который наконец поднялся на ноги и отряхивался: — Все хорошо? Дерек бросил яростный взгляд на Питера, спящего на диване, и кивнул. — Крис? — спросил Стайлз, глядя на него. — Нормально, — ответил Крис потрясенным и рассеянным тоном, глядя на похрапывающего оборотня. Арджент подошел к нему, а Стайлз внимательно наблюдал за ним, чтобы убедиться, что охотник вновь не рассердит Питера, — Я знал, что он был зол из-за того, что произошло, но... — Крис опустил плечи и вздохнул, — Наверное, я должен был догадаться. — Что? Что у него есть сердце? — рявкнул Стайлз. Оба мужчины посмотрели на него, пораженные его резким тоном, тогда парень покачал головой и потер лицо, — Извини. Прошло несколько долгих дней. — Мы разберемся, — проворчал Дерек. — Ах, вообще-то, не разберетесь, — Стайлз рассмеялся, — Он только что швырнул тебя через весь лофт, как мешок с картошкой, чувак. Я никуда не пойду, пока не пройдет ломка. — Пофиг, не важно. Делай, что хочешь, Стайлз, ты же всегда так делаешь, — сказал Дерек. Затем он указал на Питера, — Его глаза правда были красными? — Да, я тоже видел, но подумал, что из-за шока мне показалось, — кивнул Крис. Оба мужчины взглянули на Стайлза, и мальчик запрокинул голову. — Да! Ладно, в последнее время его глаза выкидывают такой номер. Типа мерцают, то красным, то синим, туда-сюда. — Его обычным синим? — спросил Крис, съежившись, будто боялся узнать ответ. Стайлз покачал головой. — Нет, — он посмотрел через плечо на спящего оборотня, — Его глаза горят то как у омеги, то как у альфы. Все трое задумались, и между ними повисла долгая, затяжная тишина. Наконец Крис задал вопрос, который никто из них не хотел озвучивать: — Ну и что, черт возьми, это значит?