Отравленные свободой

Когда обессиленное тело капитана корабля небрежно бросают на пол три гвардейца, Джею нужно время отдышаться. Парень стоит на коленях, опираясь руками на пол, насильно вталкивая в легкие побольше воздуха. Солнце неприятно жжет затылок, легкие отвергают успевшую глубоко пробраться соленую воду. С мокрых волос, что приобрели темный окрас, тихо стекают капли. Глаза еще жжет от пропитавшей их соли, открытые раны ноют от прикосновения с морем. Не в силах удержаться, Джей падает, громко припечатываясь к деревянному покрытию. — Мы его достали, пират. Теперь отпусти Нию, — Ронан воинственно приподнимает обе брови вверх. Он бросил оружие подобно остальным гвардейцам, но хитро припрятанный кортик мирно покоится в подошве ботинка. Сверлив капитана брезгливым взглядом, купец снова фокусируется на своем противнике. Коул все также прижимает маленькое тело принцессы к себе и даже не думает дернуть рукой и убрать лезвие. В его карих глазах читается усмешка — как же давно он не чувствовал себя хозяином положения. Ллойд неуверенно топчется на месте рядом с другом, иногда с опаской поглядывая на захватчиков. После стремительно развивавшихся событий, где реакция Сорвиголова дала пиратам фору, условий было два. Отпустить всех членов фрегата на сторону Коула и вытащить капитана Джея из воды. Теперь же, когда оба обязательства были выполнены, принцесса старается дышать как можно незаметнее, выражая неподдельный испуг. Черные глаза буквально молят жениха не натворить глупостей, а острие не дает лишний раз глотнуть. — Их больше, Коул. Лучше отпустить их на мирных условиях. — Шепчет юнга, продолжая переминаться с ноги на ногу. — Не очкуй, прорвемся. — Они убьют сначала Джея, потом нас всех, — стараясь подавить страх, Ллойд только на секунду прикрывает стеклянные зеленые глаза. — Долго вы еще будете совещаться? — Ронан демонстративно зевает. Даже будучи в невыгодном положении, этот купец не стесняется отвоевывать свое. — Действуй по чести, пират, как договаривались. Мы спасли Уолкера, теперь ваша очередь отпустить Нию живой и невредимой. — Отдай ты ее, — недовольно бурчит Зейн, расположившись по другую сторону от Коула. — Иначе они прикончат Джея. Не зря эта потаскуха мне сразу не понравилась. — Если я отдам ее им, то они просто потопят наш корабль. Нам нужна стопроцентная уверенность, что мы останемся в живых. — И что ты предлагаешь, Сорвиголов? Коул медленно поворачивает голову к Харуми, что стоит возле парусов, с грустью поглядывая на Джея. Когда их взгляды встречаются, блондинка не может позволить канониру совершить такую глупость, поставив всех под удар. Сделав уверенный шаг вперед, девушка произносит командным голосом: — Отдай ее, Сорвиголов. — Но брюнет не собирается двигаться, и тогда пиратка отчеканивает монотонным голосом, обволакивая море неприятной вибрацией: — На правах боцмана я приказываю тебе отдать девчонку. Зейн действует быстрее: он убирает руку друга и с силой толкает Нию вперед. Не ожидая подобного решения, девушка спотыкается и падает на колени. Моряки-гвардейцы мгновенно поднимают будущую королеву, одаривая дифирамбами ее красоту и уверяют в безопасности. Принцесса с силой закусывает губу, стараясь спрятать вероломные слезы. Она бросает печальный взгляд на Джея, и маленькими шажками отходит подальше от жениха. Когда Ронан не отдает приказ потопить корабль или уничтожить преступников, напряжение больно колет в бок. Зейн прячет жену за спину, мысленно сжигая Нию за предательство, Ллойд жмется к Коулу, чья невозмутимость вводит ступор не меньше бездействия Ронана. Обезумевшая тишина треплет волосы, пробираясь во все уголки сознания. — Ты предала нас! — не выдерживает юнга. В уголках глаз отражает блеск предательская мокрота. Блондин отчаянно рвется вперед, чтобы заглянуть принцессе в глаза, но канонир сдерживает рукой младшего. — Предала? — Купец заливается противным хохотом. — Я тебя умоляю, ребенок. Вы похитили Нию, заставили гнить на чертовом корабле, и, по-твоему, она должна быть благодарна? Ллойд затихает, переваривая услышанное. С момента появления принцессы у него ни разу не возникла мысль зачем Джей похитил девушку в свадебном платье и затолкнул в трюм. Кошки скребут на душе, когда правда кирпичами вываливается на голову. Никакой дружбы с Нией у них и не было. Все это — сплошная иллюзия. Приобретя мертвенно-бледный оттенок, юнга замирает. Коул пару раз легонько бьет друга по спине, возвращая мужества и жизнь. — И что теперь? — нарушает молчание рыжий пират, что находит в себе силы подняться на ноги. Рана упорно ноет, и кажется от недостатка крови можно потерять сознание. — Чего ты хочешь теперь, Ронан? Нии кажется, что она ненавидит голос Джея Уолкера больше всего на свете. Если он избавился от ее брата, может убил или бросил, то принцесса должна отомстить, расправиться с этим наглецом. Встав рядом с женихом, девушка переплетает свои пальцы с грубыми мужскими, и видит как сердце капитана рвется на части. — Что думаешь, моя королева? — И вот судьба похитителей в тонких женских ручках, готовых разорвать мир ради брата. — Пустим их по доске? Перережем горло? Потопим корабль? Принцесса не смеет глядеть на тех, кто когда-то лишил ее свободы, заставил томиться в муках о родном человеке, вынудил совершить смертный грех — убийство. Она жаждет справедливости, ведь если эта команда расправилась с Каем, то от них следует отделаться. Мама Майя всегда учила рассудительности, отец Рэй говорил о не послушании народа, специально нанятые преподаватели твердили о необходимости быть строгой и жестокой, подавлять свои проблемы с гневом и вспыльчивостью. Хватит. Хватит твердить кем она должна быть: принцессой, послушной девчушкой, пленницей, потерявшей брата, женой. Она — Ния Смит. И только она вправе решать кем хочет быть. Девушка выдыхает, и кажется, что вместе с этим выдохом уходит страх. Его тут же подхватывает непослушный ветерок да уносит на необитаемые острова, ехидно шипя на новых пленников. Рано или поздно придется принять решение, которое изменит жизнь, пусть даже не в сторону, куда отчаянно несли ноги все эти годы. Ния вспоминает добродушные глаза Ллойда, его вечно не затыкающийся рот и рассказы о безумных приключениях, и лицо ласкает нежная улыбка. Вспоминает Коула и его хмурые брови, сильные руки, что пару раз спасли ей жизнь. Думает о том каково это — быть всегда бесстрашным, когда душа ноет от тоски. Зейна, что так горько рассылает свою неприветливость и не стесняется носить в кармане заточенный нож. Как его холодные глаза смягчаются, стоит Пиксал появиться рядом. Сердце ноет и о том, что придется расстаться с единственной подругой на корабле. Пускай она лгала и строила из себя пленницу — за милое пузико стоит простить эту шалость. И Джей. Когда Ния чувствует укол в груди, сердце обливается кровью вместо наркоза. Вот главная причина ее бессонницы, ее надежда и печаль. Человек, который за короткий срок подарил полный спектр эмоций. Если он стал причиной гибели Кая — это стоит еще доказать — принцесса прижмет его к стенке, но сейчас... Пускай держал в плену и оторвал от родителей, пускай подарил ей заботу и любовь, пускай он проклят черной меткой — Ния простила ему все. Странная привязанность тянет девушку к этому рыжему капитану. Возможно Джей был прав насчет Стокгольмского Синдрома, но у Нии Смит есть еще незаконченное дело. — Я остаюсь здесь. Когда решение скользит из уст, раздирая половые доски на мелкие кусочки, Ния делает шаг в сторону и гордо вскидывает подбородок. В ее глазах — полная глупость, наполненная страстью. Ронан безвольно опускает руку, что секунду назад держала холодные женские пальчики. Он ощущает как земля уходит из-под ног, как он проваливается на глубину морской пучины и тонет. Зейн сжимает кулаки. Ему хочется придушить эту самовлюбленную наглую невесту. Пиксал ласково накрывает своей рукой руку возлюбленного, поглаживая сухую кожу. Ллойд в замешательстве: он должен радоваться, что надумал про принцессу слишком много гадостей, но не очередная ли это подстава жестокой игры? Коул бросает настороженный взгляд на Харуми, но гладкое личико не выдает и тени боли. — Что? — Я остаюсь на корабле, Ронан. Купец заливается громким хохотом, разрушающим барабанные перепонки. Он запрокидывает голову назад и даже задыхается от неверия. Слезы текут вниз, прыгая в разные стороны как непослушные дети. Мужчина заставляет себя принять вертикальное положение и, успокоившись, произносит: — Кончай с шутками, принцесса, мы собираемся домой.