Отравленные свободой

Громкая музыка оглушает пиратское судно, сопровождаемая звонкими басами "Ахой!" Коул, приобнимая Ллойда за плечи, весело скачет по палубе, неустойчиво держа стаканы с алкоголем в руках. Половина содержимого довольно выразительно булькает в желудках, другая оказывается пролитой на пол. У пиратов на лицах застывает выражение дикой удовлетворенностью жизнью, а пьяные взгляды выдают не самые благие намерения. Зейн, отчитав штурмана за неправильную парковку, теперь насильно вливает в пирата ром. Большая деревянной бочка, наполненная крепким напитком уже наполовину, неосторожно разбрызгивается содержимым, оставляя липкие следы на одеждах. Ледяной Император настойчиво продолжает переворачивать бочку, и только когда штурман уже не держится на вялых ногах, сам победоносно присасывается губами к криво вырезанной дырке. Пиксал добродушно глядит на мужа, хихикая и попивая сок. В глазах читается настороженность, но девушка слишком хорошо знает Зейна, отдельно благодаря его стойкость на алкоголь. Пираты прыгают по палубе, практически отбивая ритм чечетки. Их шляпы, защищающие грязные головы от солнца, небрежно валяются на борту. Ветер сегодня на стороне беззакония, подталкивает разбойников в неизвестном направлении. Море спокойно, светится под лучами солнца, давая разбойникам насладиться собой сполна. Яркие вспышки жадного желания свободы отчеканивают от бочек с ромом, а грязные песни про похотливых пиратов и брань и вовсе заставят приличную девушку Пиксал прикрыть уши. Когда корабль останавливается посреди океана, разбойники с наслаждением стаскивают с себя одежды, чумазые от грязи и нестираные месяцами от морской соли. Сальные волосы так и жаждут коснуться воды, а руки — потереть запекшиеся от крови и жира тельца. Одни вопят, другие — продолжают напевать пиратские песенки про беззаботную жизнь и избыток алкоголя. Коул стаскивает безрукавку через голову, даже не расстегивая пуговицы, половина из которых звонко бьются о дно палубы. Его мускулистая грудь и кубики кажутся ненастоящими, и принцесса даже смущенно опускает взгляд, исподтишка продолжая наблюдать за раздевающимся канониром. Когда штаны также оказываются сброшенными на пол, сухие губы расплываются в наглой ухмылке. И не успевает Ния отвернуться, как трусы пирата дополняют остальную одежду. Харуми закатывает глаза, но даже ее раздражение сменяется на неловкость. Девушка разворачивается и продолжает немой диалог с Джеем. Тот свистит Коулу, чтобы не тряс своим задом, но смуглый брюнет уже прыгает в воду, оставляя лишь всплески соленой воды. Ллойд пытается следовать примеру старшего, но запутывается в прилипшей к телу футболке, растянутой по бокам, и даже успевает запаниковать, что не станет секс-символом подобно другу. — Хэй, — Зейн как-то слишком ласково помогает юнге расправиться с надоевшей одеждой, а потом помогает тому прыгнуть за борт прямо в штанах, дабы принять так давно желаемую ванную. — Как раз постираешь одежду, Болтливый Пес! Палуба оглашается звонким смехом, а после и остальные пираты прыгают, весело толкая друг друга; прыгают наперегонки, обзываясь и дразнясь. И тогда Ния понимает радость пиратской жизни — судьбы, окутанные нитями свободы, беспечности и беспредельщины. Пока принцесса всматривается в оголенные мужские тела, думая о том, как Кай побежал бы закрывать глаза сестренки, яростно размахивая молниями из глаз, да прожигая свирепостью остальных, сердце заволакивает грусть. Брат говорил, что будет небом, если принцесса застрянет в поднебесье, водой — если в море, землей — если в подвале. — Морская Лилия, — капитан осторожно касается плеча, возвращая девушку в реальность. Слабая улыбка, вымученно искажая лицо, вновь наполняет сердце мягкостью. — Да? — Хочешь искупаться? Джей кажется даже не спрашивает, а утверждает гениальное предложение. Он стаскивает с себя кофту небесного цвета, обольстительно прикрывая один глаз. Солнце пепелит рыжего пирата, безжалостно набрасываясь на накаченное тело, оставляя множество засосов-веснушек. Когда одежда оказывается на полу, парень отпихивает ее ногой в общую кучу. Азартно приподняв брови, Ния понимает, что от нее ожидают похожих действий. Королевские законы гласят, что чета королевской семьи не имеет права оголять свое тело в публичном месте. Тем более, если добровольно. Брюнетка на секунду задумывается, отводя взгляд прямо на слепящее солнце. Она явно стала другая — более дикая, более неподатливая, но все такая же упрямая. Принимая вызов, отдаваясь игре по полной, принцесса стаскивает с себя рубашку, предоставляя во всей красе свое тонкое женское тело с выпирающей грудью, обтянутой свадебным бюстгальтером. — Я… не ожидал, — Джей неловко чешет затылок. Он старается подавить свою наглость хоть на время, но Ния вызывающе не стесняется своей оголенности. — Твой ход, Бродяга. Пират чувствует как все сокровища мира сего перестают значить что-либо, когда принцесса двусмысленно метает взор на старые штаны, так и молящие оказаться стянутыми. Краска заливает щеки капитана, но руки послушно избавляются от ткани. Наследница не ждет своей очереди, стаскивая большие брюки со скоростью самолета. — Ты… быстрая, — Рыжий заикается, снова отправляя руку к затылку. Он изо всех сил старается не глазеть на соблазнительные ножки, но сила воли жестоко подводит. Пока глаза неотрывно нацелены на бледное тело, а живот сводит от желания прикоснуться к тонкой кожи, Джей знает, что проиграл. В ответ слышится лишь усмешка, и девушка с разбегу прыгает в воду. Морская вода, такая обманчивая и соленая, пробивается в нос, заслоняя глаза и затрудняя дыхание. Хочется скорее глотнуть свежего воздуха, но еще больше хочется зарыться поглубже в прохладном источнике. Ния гребет руками, ощущая как волосы покрываются солью, что ведет отчаянную борьбу с присохшей грязью и сальными нотками жира. Тело будто омолаживается, и принцесса с силой скребет руки, избавляясь от мертвых клеток. Как же иронично — жить среди воды и не иметь возможности принять душ. Когда голова касается поверхности, четко отделяющей морские пучины и воздух, девушка ненасытно делает глубокие вдохи и выдохи. Натирая волосы мылом, которое передает ей оказавшийся рядом Ллойд, Нии тяжело поверить, что в подобных обстоятельствах можно оказаться счастливой. Липкое тянущееся средство ласкает кожу, а долгожданная вода поливает тело еще большей любовью. — Освободите мои плавники, я хочу выпить еще! Девушка поворачивает голову вправо, и видит как Зейн в шутку борется с Коулом, слегка топя того. Они смеются, толкаются и бранятся неприличными выражениями. Совсем рядом в воду приземляется Джей, и принцесса улыбается его неуклюжести — большие волны от накаченного тела обволакивают дерущуюся парочку полностью. — Ах ты морской черт! На душе становится слишком тепло, когда Морской Бродяга прижимается к брюнетке, без спроса начиная массировать мокрые волосы. Его тело, обнаженное до неприличия, зажимает девушку критично, куда опасней любого морского чудовища. Лишь один слой белой ткани, порочно намокшей, оставляет задатки пристойности. Ния разворачивается, оставляя едва заметное движение воды после себя, и прижимается губами к своей главной погибели и единственной надежде. Их поцелуй, обычно скромно-любовный, сейчас растопляет даже воду. Страсть, с какой принцесса припадает к соленым губам, бьет Коула под дых жаркими воспоминаниями. — Снимите себе комнату, бесстыдники. Джей неловко смеется, но Ния тащит парня по лестнице назад на палубу. Ей не терпится узнать все про брата, даже если придется предпринять последнюю меру в нечестной игре на чувствах. В каюте стоит раздражающий запах перегара, и даже привычный морской воздух не посмеет вернуть атмосфере былой невинности. Те соленые губы, что оставляли такие сладкие поцелуи на губах, касаются нежной девичьей шеи, обдавая жаром все сильнее. Руки, накачанные от тяжелой работы, прижимают Нию к себе, защищая не только от любых ветров, но и намекая на продолжения странной сказки. Обычно такой уверенный в себе, Джей с трудом одерживает победу над мокрым бюстгальтером, надетым на женское тело. Скользнув рукой на оголенную талию, рыжий выжидающе глядит на принцессу, ожидая разрешения. Та не сдерживает усмешку и сама впивается в требовательные губы жадным поцелуем. Последний кусочек одежды — белые трусики, также отлетают в сторону, и Ния отдается во власть своего похитителя, забыв об изначальной цели своей шалости.

***

Утро освещает каюту, безжалостно светя в глаза прижавшимся любовникам. За стенами теплого места слышатся крики, шепот и свежие сплетни. Пиксал явно визжит, когда звуки ударов оглушают палубу. И словно в подтверждение истерически испуганному голосу и шуму волн, дверца каюты открывается, и Зейн, с прижатым к горлу ножом, изо всех сил старается выдавить успокаивающую улыбку. Волосатая рука сдавливает оружие немного сильнее чем следовало бы, и тогда грязная ухмылка скользит по лицу захватчика. — Ку-кусики. Соскучилась, любимая? — Ронан!