Custos Cordis

Шото смотрит на брата и хмурится. Он должен сделать шаг. Всего один шаг, чтобы... — Не волнуйся, это не требует быстрого результата сейчас. Я могу подождать. — Даби складывает руки на груди, смотря с лёгкой усмешкой. — Я не собираюсь сидеть тут ещё больше! — Шото выдыхает и снова делает небольшое усилие, чтобы подняться. Тело слушается плохо, особенно ноги, но он не собирается сдаваться. В конце концов Луффи сказал ему, что при правильной нагрузке и усилиях, он сможет быстро встать на ноги. Но слова это одно. На деле же, пришлось действительно помучиться и даже для того, чтобы руки нормально начали слушаться, пришлось убить много времени. Не так много в общем, но каждый час проведенный в кресле и без возможности сделать хоть что-то самостоятельно бил по нему, словно отбойный молот. Он прикрывает глаза. Всего на несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Изуку говорил, что даже самые страшные преграды возможно преодолеть. Шото знает, через что пришлось пройти другу и поэтому ему нет смысла сомневаться в правдивости этих слов. К тому же, он смог выжить в условиях, в которых другие бы погибли. Сейчас травмы это меньшее из его проблем. Он смотрит на свои руки и снова пытается встать. Сначала опорой на руки, потом пытается заставить ноги не содрогаться от напряжения. Он зависает на поднятых руках, сцепив зубы и пытаясь не сдавать назад. Эта тренировка идёт уже больше часа и это его, кажется, сотая попытка. По крайней мере так кажется. На деле наверное всего тридцать первая, но каждая неудача это как спусковой механизм. Он бьёт в голову. Даби стоит от него всего в трёх небольших шагах и ему в лучшем случае нужно сделать два своих стандартных, чтобы оказаться к брату вплотную. Он выдыхает. Хотя бы один его нормальный шаг. Этого будет достаточно. На первом этапе. — Ты ведь поймаешь меня, правда? — Шото давит нервный смешок, всё-таки приподнимая правую ногу и аккуратно вставая на неё. Простое казалось бы действие, но он прикладывает столько же усилий, сколько на своей стандартной тренировке. Даби показательно вытягивает руки. Шото знает, что в целом он может использовать свою силу, чтобы помочь себе, но он не был уверен, что не будет проблем, поэтому решил, пока что обойтись без неё. Однако, когда он перевел вес тела на ногу, на которую встал, то почувствовал, что его клонит вбок. Даби дернулся было к нему. — Стой. — одернул Даби Курогири. — Смотри. Не надо ему помогать, он и сам хорошо справляется. Из-за того, что его резко начало клонить влево, он по привычке вытянул руку, чтобы себе помочь. Он даже не думал практически, тело действовало на автомате, уже давно запомнив команды. Пламя не обжигало, оно горело равномерно, как и всегда, но если раньше на разогрев ему требовалось секунды три, то теперь он сразу смог выпустить ровный поток пламени без подготовки. Он удержал себя на месте. — Больно? — спросил Томура, что стоял сбоку вместе с Изуку. — Нет. Совсем не больно, хотя стабилизация хромает. Но я... Стою. — Шото отпустил ручку кресла и поставил вторую ногу. Он покачивался из стороны в сторону немного, но действительно стоял, почти что прямо. — Сможешь сделать шаг? — спросил Изуку, смотря обеспокоенно и самую малость напряженно. — Думаю да. Может даже... Три? Можно же... Попробовать. — Шото не гасит пламя, оно служит ему своеобразным аналогом трости и если он сейчас его уберет, то точно упадет. Сегодня он должен сделать это. Иначе как он пойдет дальше. Шото требуется почти минута, чтобы сделать крошечный шаг, но он не останавливается, чуть морщится от того, что мышцы немного ноют. Хотя кого он обманывает, ему больно, ведь это первый раз с момента операции когда он стоит самостоятельно. Но он делает шаг. Ещё один. Да, это отнимает чертовски много времени, да, ему выть хочется от того, что тело не слушается так, как он привык, но он пытается. Третий шаг он делает через почти девять минут с небольшим. Но его никто не торопит. — Может ему хватит на сегодня? — обеспокоенно спрашивает Изуку, но Мори чуть покачивает головой. — Если он сможет сделать больше, то пусть попробует. Сейчас всё зависит от его воли. Если получится, то он значительно ускорит процесс. — доктор смотрит на пирокинетика, — Даби, на два шага назад. Шото-кун, постарайся использовать только пламя на умеренной мощности, чтобы себе помогать. Лёд тебя может затормозить. Попробуешь? — Да... Шото знает, что в окружении друзей, брата и злодеев у него точно получится. Он чувствует, как с каждым небольшим шагом он всё ближе к тому, чтобы всё вернулось в норму. Всё ещё долго, но по сравнению с прошлой неделей он сделал большой _шаг_ вперёд. Пламя словно слушается его лучше и пока он не совсем понимает, с чем это связано. Он может поднять его температуру гораздо быстрее, но сейчас это не имеет большого значения. Пока он не вернёт полный контроль над телом, всё остальное он несколько игнорирует. Хотя контроль силы ему всё-таки необходимо изучить. Потому что определенно что-то изменилось с момента, как он вернулся практически с того света. Он делает ещё три небольших шага и до Тойи остаётся всего один шаг. Но ноги сводит судорогой и он теряет свою опору, пламя гаснет из-за вспышки боли. Падая вперёд, он успевает подумать о том, что при падении, возможно, немного отобьёт колени, но этого не происходит. Тойя ловит его и приобнимает, давая опереться о себя. — Молодец, хорошая работа, Шото. Ты практически дошёл. Сделал даже больше, чем хотели изначально. Даби вытирает у него с виска каплю пота и тащит буквально волоком обратно в кресло, но заметив взгляд, полный отчаяния, он вздыхает. Шото не говорит ни слова, но брат по взгляду понимает, что это кресло он уже всей душой ненавидит. — Ты ведь совсем туда не хочешь, правда? — Шигараки тоже замечает это и они с Изуку обмениваются понимающими взглядами. — Я могу понести Тодороки-куна! — предлагает Мидория. — А потом, когда вернёмся, поставим её в комнате. Шото чуть улыбается. Не смотря на ощущение безграничной усталости, он чувствует себя лучше. Он благодарен всем им, что они сейчас здесь и поддерживают. На свой лад, но ещё никогда он не чувствовал себя так свободно. Даже не смотря на то, что он почти ничего не может сам пока что... Наверное, у злодеев даже забота своеобразная. И, может быть, если бы не они сегодня, то у него бы не получилось. Он совершенно не ожидал, что тот же Шигараки придёт тоже. Томура вспоминает, что со своей травмой он тоже довольно долго мучился, но так же из-за упертого характера он не просидел в кресле долго, поэтому он как никто другой понимает сейчас Тодороки. — На самом деле, ты сделал практически половину работы. Встать для большинства бывает очень трудно, а уж прошагать столько за первый раз вообще немыслимое достижение. Поэтому не волнуйся. У тебя всё получается лучше, чем ты думаешь. — говорит Мори перед уходом. Её всё ещё ждут пациенты, но она пообещала следить за реабилитационным курсом Шото, чтобы не дать ему перенапрягаться. Поэтому на такие занятия она всегда старается по возможности заглядывать или просит Курогири присматривать за ним, если не может прийти сама. Шото практически комфортно на спине Изуку, но когда они оказываются на квартире Шигараки, то его уже по какой-то традиции усаживают на колени Даби. Пироман с готовностью усаживает брата поудобнее и откидывается на спинку кресла. Он теперь глаз с него не спускает и Шото понимает, что это обоснованно. Он чуть не умер. Тут что отец, что мать в постоянном стрессе, что уж говорить о братьях и сестре. Но они хотя бы пытаются не лезть в его душу постоянно, а просто раз от раза интересуются всё ли в порядке. Правда, Даби то и дело косится на его шрамы. Шото понимает. Поэтому не носит ничего с открытой шеей и плечами. Так проще. И ему, и окружающим. Но когда глубокой ночью он просыпается от ощущения, что его тело в огне, с криками и фантомной болью в области шеи и плеч, именно Даби успокаивает его. Он держит его рядом с собой, помогает прийти в себя и даже заваривает чай, обязательно зелёный, чтобы успокоиться. Шото страшно, совсем немного, что этот порочный круг кошмаров никогда не закончится. Но с Тоей тепло и не страшно. Он рассказывает ему всякие странные истории из своего прошлого и от некоторых Шото смеётся, от некоторых ему совсем немного не по себе, но про кошмары он забывает начисто. А засыпая после уже не видит снов, только чувствует сквозь сон тепло. Тойя заботится, по своему, как умеет. Шото благодарен ему за это. Он хочет однажды спросить у брата, как он сумел выжить после случившегося в прошлом, но пока держит этот вопрос при себе. Он обязательно спросит. Когда снова твердо будет стоять на ногах. *** Последнее обследование спустя почти две недели показало, что он вновь в полном порядке. Да, ему нужно будет ещё какое-то время принимать ряд лекарств, ещё минимум три раза посетить психотерапевта, но в целом Шото снова был самым обычным студентом. Правда, когда они практически закончили его осмотр, Шото попросил Мори так же проверить его причуду. У него были некоторые опасения по поводу его способностей сейчас. — Думаешь, причуда стала намного сильнее? — спросила Мори, когда он описал ей суть своих подозрений. — Да. Я знаю, что бывают исключительные случаи, когда сила причуды растет, но я бы не хотел, чтобы... Это привело к острым последствиям. — он отвёл взгляд и женщина поняла, что он имеет ввиду случай своего старшего брата. Что ж, опасения и правда не беспочвенны. — Хорошо. Давай проверим температуру твоего льда и пламени, а так же время на охлаждение и разогрев. Точное время своё старое помнишь? — она достала бланк, запомнила его, вписала необходимые данные и вручила подростку. — Да, с этим никаких проблем. — Тодороки взял листок и взглянул на неё вопросительно. — Отлично. Тогда сейчас спустись с матерью на нулевой этаж и там налево, третий блок. Скажешь, что от меня. Как закончишь — сразу сюда. Сравним результаты. Они попросят тебя выдать свой максимум, постарайся его выжать, но если почувствуешь боль, то остановись. — Понял, спасибо, Мори-сан. Спускаясь вниз, Шото думает, что, наверное, его опасения это просто паранойя, в конце концов, не могла же его сила резко вырости почти в трое. Рей, которая сегодня была с ним, несколько удивилась такому, но узнав, зачем Шото хочет проверить себя, соглашается. Она очень не хочет, чтобы ещё один ребёнок повторил судьбу её первенца. Ей хватило того, что случилось меньше месяца назад. До сих пор иногда вздрагивает от кошмаров. В третьем блоке тихо, только огромный аппарат тихо гудит. Девушка, сидящая в специальной комнатке, забирает направление, смотрит на Тодороки и хмуро вносит его данные в компьютер. — Когда использовал максимум в последний раз, какой примерно был градус помнишь? Шото задумался. Он говорит примерные цифры, но его пламя было средним, по сравнению с тем же ослепительным пламенем отца и голубым пламенем брата, он всё ещё был далеко от идеала. Правда, со льдом выходило чуть сложнее, но он за первый год не то, что бы далеко продвинулся. Однако, когда он кладет руку на специальную панель, которая должна считать градус его причуды с обоих сторон, он понимает, что что-то точно не так. Какое-то ощущение тревоги расползается внутри и он не может нормально это идентифицировать. — Сначала максимально опусти температуру своего льда. Насколько сможешь. — голос раздается из небольшого микрофона над устройством и Шото делает что велели. Льдом он всё ещё пользуется чуть чаще, чем пламенем и контроль правой стороны лучше. Лёд покрывает всю панель и парень постепенно опускает температуру, сосредоточившись. Он прикрывает глаза, уходя в состояние, близкое к медитации. Так проще понизить или повысить температуру в определенной части тела. Он концентрирует холод исключительно в руке, чтобы не заморозить ничего вокруг себя, но даже так, вокруг него воздух всё равно быстро охлаждается. Он приходит в себя лишь когда слышит как его зовут. — Тодороки. Как самочувствие? С рукой все хорошо? — Нормально, а что такое? — Это всё или можешь опустить ещё ниже? — Вроде всё. Женщина, что проводит проверку, замирает, когда видит данные. Она ожидала чего угодно, но только не этого. Индикатор подсвечивает красным и выдает очень большое значение. «Температура: –204,56» Она перепроверяет всё дважды, но показатель холода находится на одной отметке и совершенно не меняется. Это странно, потому что сейчас этот мальчик выдал температуру, которая практически равно абсолютному нулю. Она ставит пометку в направлении. В помещении становится прохладно. — Давай левую. Только на повышение аккуратно, техника не любит резких скачков температуры. — Да. Разумеется. Женщина смотрит, как он постепенно поднимает температуру до нормальных, человеческих показателей и совсем немного, но её пробивает дрожь. Это странно, она никогда не видела, чтобы кто-то мог выдать такое. А повидала она что пламенных, что ледяных причудных немало за время работы. Интересно... — Со сменой температуры проблем не было? — Никаких. — Меняй руку. Она уже понимает, что случай исключительный. Слышала, что мальчишка едва не умер, но даже не думала, что его показатели будут не просто выше средних, а намного больше, чем она привыкла видеть. Техника подготовлена даже к очень высоким или же низким температурам, но когда счётчик поднимается почти под полторы тысячи градусов, она понимает, что с причудой этого парня явно что-то не так. Слишком большой скачок. Она записывает данные, просит напарника заменить ее и поднимается к Мори вместе с Тодороки. — Так не должно быть. — тихо произносит женщина. — Вы сейчас мне говорите, что данные, которые выдал мой прибор, больше почти в полтора раза. — Возможно, его сила возросла после... Случившегося. Немало случаев, когда люди после сильного потрясения могли делать невероятные вещи. С причудами такое тоже бывало. — Но... Мори-сан, такая сила... Он использовал только руки, просто представьте, что будет, если он... — Я вас поняла. Спасибо, что обеспокоились этим сейчас. Я поговорю с его матерью и самим мальчиком. Возвращайтесь к работе. Женщина ушла, а Мори смотрит на листок с данными. Это уже уровень про, если не выше. Старателю требуется около пяти минут, чтобы дойти до таких показателей, она знает об этом, она в конце концов курирует некоторых про и другие врачи с ней делятся важными данными, как например разгон и сила пламени. Это важно, особенно когда пламенных героев приходится лечить. Особенно если они страдают из-за собственного огня — Тодороки-кун, зайди ко мне, пожалуйста. С вашим сыном всё хорошо, госпожа Тодороки, я просто хочу дать ему некоторые рекомендации. Это не займет много времени, не волнуйтесь. Она знает, что матери, которая недавно пережила сильный стресс, слышать об этом не стоит. Но вот Шото она обязана сказать. — Это из-за проверки? — Тодороки смотрит на неё своими внимательными глазами и Мори вздыхает. — Вот. Сравни эти результаты и скажи насколько легко ты добрался до последних показателей? — она показывает ему сравнение с прошлыми показателями и Тодороки хмурится. — Я заметил, что мне легче стало даваться то, что раньше было проблемой. Но... Я не уверен, что у меня получится это контролировать, если выпуск льда или пламени будет больше, чем руки. На них легко, но вот большая площадь... Точно будет проблематично контролировать такое. И раньше, если температура опускалась или поднималась слишком сильно, чувствовался дискомфорт. Сейчас же такого нет. — Вот как. Что ж. Я поговорю с Райденом и мы вместе подумаем, что делать с твоей причудой сейчас. А пока давай договоримся, что ты не будешь использовать настолько низкие показатели на тренировках в Юуэй. Старайся это контролировать. Если будут проблемы — сразу свяжись с Ним. Шото кивнул. Он понимает, что с такой силой будут проблемы. И это уже совсем другая сторона медали. Если раньше он хотел понять, как увеличить собственную силу, то теперь ему нужно научиться как-то её контролировать. Кажется, ему действительно понадобиться помощь Араки, потому что его старый костюм для таких перепадов явно не подходит. Покидая больницу, он уверяет маму, что всё в полном порядке, он хочет, чтобы она в это верила, да и беспокоить её сейчас не лучшая идея, она только недавно в себя пришла. Шото обнимает женщину напоследок, прежде чем уходит в академию. Она скажет отцу, что всё хорошо. А он разберётся с этим сам. Ну, или попросит помощи у друзей и брата. Кажется, Бакуго и Мидория будет очень удивлены результатами этого теста. *** Шото выдыхает и прикрывает глаза. Сегодня он снова проведет ночь на том же острове, где Гётен и Даби его обычно тренируют, но сегодня цель — проверить, как далеко он может зайти, контролируя одновременно лёд и пламя. До этого дня они проверяли само тело и, только убедившись, что всё в полном порядке, Даби дал добро на это рисковое мероприятие. Рискованно это было по многим причинам, но основными были ещё свежие воспоминания о том дне и возможные проблемы с эмоциями. Но костюм, который Райден предоставил за неделю, полностью подходил для подобного эксперимента. Шото тоже не особо был уверен в том, что всё получится, но ему необходимо было узнать, как сильно изменилась его сила после того, что было. Изуку и Бакуго так же были здесь сегодня. Они сами высказались за то, чтобы понаблюдать за другом сегодня. Им бы хотелось знать, с чем теперь придётся иметь дело. Шото сосредотачивается на внутреннем ощущении. Холод и жар собираются в лёгких и постепенно распространяются по всему телу. Он идёт на повышение медленно, чтобы точно узнать, когда переступает свой старый предел. Всё вокруг него покрывается густым туманом. Жар и холод создают плотный густой туман, через который почти ничего не видно. — Ещё не всё. — Шото хмурится, постепенно переводя нагрев ближе к рукам. Он поднимается, поднимает руки на уровень плеч, держит ладони друг на против друга и видит, как сталкиваясь, они собираются в подобие спирали. И чем выше температура, тем больше эта спираль. — Этого раньше не было. А если... — бормочет Тодороки и усилием поднимает температуру огня ещё выше, а лёд же понижает. Огонь собирается волнами, скручивается и уже через несколько минут вокруг Шото закручивается огненный смерч, который из-за влияния холода стабилен и не обжигает его самого. Чем выше температура, тем больше радиус действия его нового приема. Он понимает, что раньше убил бы на то, чтобы создать подобное не одну неделю, а сейчас всё получилось гораздо быстрее. Жар послушен. Лёд создаётся гораздо лучше и формы теперь почти не проблема. С контролем почти нет проблемы. Но это статичное положение. Ему нужно попробовать это на практике с кем-то. — Даби! Гётен! Атакуйте меня! — кричит Шото, когда огненный смерч стихает. — Да как... — Скажешь! Злодеев просить долго не надо, они бьют по нему дальними атаками, и Тодороки приходится изменить направление огня и льда, но это не мешает, он удерживает натиск льда Гётена своим огнём, всё ещё повышая градус температуры. Голубое пламя наоборот же сдерживается его холодом, но сейчас он почти не чувствует хоть какого-то дискомфорта. Он может противостоять им обоим. Блокировать, увернуться, атаковать своим пламенем и после блокировать чужой натиск льда. Он чувствует, как какое-то непонятное чувство растет внутри, однако, его это не останавливает. Снова и снова. Даби первым замечает, как от привычного пламени брата начинают исходить слабые, пока что, белые с голубоватым искры. Добрался-таки до их с отцом температуры. Просто ещё не осознал. — Гётен, создай ледяную подушку помощнее. Чтоб меня сдержать смогла. — Что ты задумал?... — Хочу кое-что проверить. Давай. Сейчас! Огромные пики собираются в подобие куба, внутри которого запираются Шото и Даби. Старший брат смотрит на младшего с лёгкой усмешкой. Шото на взводе, он горит и сейчас, кажется, вот-вот потеряет контроль. — Вот оно. — произносит Тойя, подходя ближе. — Когда ты злишься или в ужасе, твоя сила выходит на абсолютно новый уровень. Ты ведь злишься, но и боишься этой силы сейчас. И почти теряешь контроль над собой. Почему ты злишься? Чего боишься, Шото? Лёд нарастает на одной половине, а вспышки огня становятся всё больше по цвету ближе к его собственному пламени. Это и хороший и дурной знак. Его надо остановить. — Не... Не подходи... — Шото скалится как раненный, подбитый зверь и отходит, но куб не слишком большой, бежать от Даби некуда. Он мог бы разбить его, но из-за двух диаметрально разных температур, которые сейчас возведены практически в абсолют в его теле, ему сложно двигаться. Даби прав. Он злится на себя. Он всё ещё не забыл. А страх вызван этой силой. Она пугает его. Он почти не может её контролировать. Ему страшно, что она может причинить кому-то вред. И Даби знает об этом. Он подходит ещё ближе и касается холодной щеки. Лёд сковывает его мгновенно, но сразу же тает. Даби горячий. И какой-то лёд его не остановит. — Смотри на меня. — ухмыляется Даби, обнимая парня и чувствуя как вздрагивает брат. — Всё хорошо. Ты не навредишь мне. Он смотрит в его глаза, чувствует, как руки Шото обнимают его в ответ. Тепло и холод приятно проходятся по телу и он прижимает его к себе вплотную. — Тш-ш-ш, всё в порядке. Ты прекрасен. Твоя сила такая хорошая. — Даби упирается лбом в лоб Шото и улыбается. Шото даже не чувствует, что Даби тоже горит. Из-за причуды пламя ему не вредит, он этого даже не осознает. Не замечает, что пламя их практически одного оттенка. Он тянется к нему сам, касается губ. Он прекрасно помнит, какие они: нижней губы нет в принципе, но он чувствует, какие скобы горячие. Кожа на стыке теплая и он невольно обводит её кончиком языка. Почти обжигает. Он кажется задыхается. Но не отстраняется. Чувствует, как объятия становятся крепче. Поцелуй становится всё более жадным, Даби и сам понемногу теряет самообладание, позволяя этому зайти дальше. Он сгребает часть чужого костюма в кулаке, но он не горит, тем лучше. Даби видит, что в глазах у младшего брата поволока. Он себя сейчас даже не осознает. Абсолютный минимум и максимум ещё немного слишком для него, но он не позволит ему сдаться. Постепенно температура возвращается к нормальным показателям. Даби замечает это и его собственное пламя понемногу гаснет. Из-за воздействия холода ему практически не нанесло урона. Шото не отпускает его, прижимается крепко и в этом Тойя улавливает скрытую панику. Страшно, сильно, слишком много для одного. Но он не один. — Всё в порядке. — он трётся носом о теплую щеку. — Для первого раза ты показал отличный результат. Мы поработаем с этим. Ты никому не навредишь. Хватка становится слабее. Шото опирается на него и выдыхает тяжело. — Слишком сложно... — бормочет подросток, пока пытается восстановить дыхание и урегулировать температуру до нормальных показателей. — Знаю, но ты ведь не сгорел, верно? Я с тобой. Так что ни о чём не волнуйся. — Оригинальный ты выбрал способ меня успокоить. — устало усмехается парень. — А что? — Делай так почаще. Даби тихо смеётся, после чего усаживает брата на спину и они наконец-то покидают куб Гётена. На сегодня им точно хватит... Шото рад, что понял, как это работает, однако, ему всё ещё немного страшно, что когда-то он может потерять контроль. Даби обещает помочь ему, но что-то подсказывает Шото, что брат тоже с этого что-то поимеет. *** Горячо, нет, даже не так. Обжигающе. Шото держится рукой за плечо брата , чтобы не потерять опору, запрокидывает голову назад, пока горячие губы выцеловывают плечо. Он прижимается спиной к Гётену, который не ушёл сегодня только по ему одному известной причине. Шото должно быть чертовски жарко, но холодные пальцы, поглаживающие загривок, действуют словно маленькие разряды электричества. Он чувствует себя в капкане, но это слишком хорошо, чтобы останавливаться. Он натурально вздрагивает от пробежавшего по коже напряжения, когда чужие губы накрывают его шрамы на плечах. Холодно и одновременно с тем невыносимо жарко. Он запрокидывает голову назад сильнее, опирается о плечо Гётена и выдыхает с присвистом. Прикосновения к шрамам — это слишком, его колотит от резонанса, но он позволяет им помочь ему. Холодок бежит по руке, но от вздрагивает не от этого. От укусов. Слабых, едва ощутимых, но сейчас они практически выбивают все мысли из головы. Он поднимает руку, зарывается рукой в белые волосы Апокрифа и ведёт его голову чуть ближе к собственной шее. Парень давит усмешку, касается края шрама губами, охлаждает его и после слабо обводит кончиком языка. Тонкие пальцы криокинетика поглаживают его щеку, обводят контур первого шрама и касаются уголка губ. Ласково, словно отвлекая. А с учётом того, что эта сторона жара, резонанс с холодом Гётена создаётся гораздо больший, чем мог бы. Даби же сидит с другой стороны и чуть улыбается, целуя его беспорядочно в шею и плечо. Он не ласкает мягко, как Гётен, он действует жёстче, его укусы и прикосновения гораздо более ощутимы. Особенно, когда Тойя нагревает ладонь и скользит ей по торсу. Медленно, заставляя поджать живот и прикусить губу, чтобы только не издать ни звука. Он сжимает челюсть, чтобы не поддаться на провокации. Потому что эти двое только этого и добиваются. Но он не собирается сдаваться. Холод и жар с разных сторон и они не там, где Шото к ним привык, это выбивает из колеи. Он был слишком напряжён изначально, но сейчас сознание словно понемногу плывёт. Слишком много, слишком хорошо для одного. Даби не поделился бы своим, но Гётен может помочь и братья к нему привыкли, поэтому он сейчас здесь. Он тянет Шото на себя, практически укладывая его на себе. Он касается губами его шеи смазано, пока пирокинетик медленными поцелуями поднимается с живота к груди и выше. Дышать становится сложнее. Ему не хватает кислорода. Слишком много. Но когда Даби нависает над ним, он не чувствует себя пойманным. Его укутывают в нежности, которая сметает все страхи. Поцелуи с Даби обжигающие, в них чувствуется упрямство и власть. После них Шото чувствует опьяняющее чувство свободы, словно глотнул его вместе с Тоей. Гётен же холодный, колючий и в нём чувствуется знакомое Шото упорство. Оно обволакивает, словно ледяная корка. Чувство совершенства такое же пьянящее, как и прошлое, но в гораздо меньшей степени. Однако, его и так уже ведёт. Холодные руки Апокрифа с силой проходятся по плечам и только теперь Шото чувствует, как же у него всё забито внутри. Даби крадёт у него последний поцелуй, который словно бы горячее прочих, и укладывает на постель. Гётен устраивается на его бедрах и проходится между лопатками ребром ладони. — Не удивительно, что ты не мог пошевелиться в тот момент, ты же каменный сейчас. Тебе нужна доза хорошего массажа и расслабления. Мышцы совершенно забиты. — почти ворчливо отзывается Гётен, проходясь руками по плечам снова. Шото прикрывает глаза устало. Когда они сказали, что хотят ему помочь, он не думал, что это будет так. Однако, он не может не упомянуть, что ему понравилось. Чёртовы злодеи. Почему это так хорошо и приятно... *** Начало второго года прошло... Интенсивно. Даже очень. Шота всё ещё хорошо помнит, как за несколько дней до начала второго года днем ему позвонил знакомый и сорванным голосом сообщил, что его ученик спас людей в торговом центре. Не меньше тысячи человек. « — Шота! Мальчишка, который сын Старателя... Он ведь в твоём классе учится, да?! Он людей спас! Правда спас! Он такое сделал, Шота!...» Он хорошо помнит ту панику, которая всего за миг охватила его, когда он включил новости. Он не слушал завывания на том конце провода. Телефон выпал из рук, когда он увидел, что происходило на месте трагедии. Видео, попавшее в эфир, дало понять, что Тодороки в опасном положении. И что он вот-вот может умереть. Айзава не знал, жив ли ещё его студент, но автоматом пытался думать хоть немного позитивно. Даже если шанс крошечный... А когда буквально через минут десять ему позвонила Мори, чтобы сообщить о состоянии Тодороки младшего, он понял, что ситуация патовая. Мальчишка одной ногой в могиле и спасти его может разве что чудо. Он ведь вернулся с ночного патруля, зашёл за документами и собирался домой, когда ему сообщили. После этого всё пошло словно бы в более медленном режиме. Или это просто была своеобразная защитная реакция. Айзаве казалось, что всё вокруг происходит слишком медленно. Он нашел Всемогущего и они вместе поехали в больницу. Бывший первый выглядел мрачно и впервые на памяти Айзавы гнал так, что, кажется, они нарушили несколько правил. Да только вот они помочь не могли. Ну, Бакуго и Мидория в целом действительно легко отделались и... Шота тогда действительно гордился ими. Они сделали то, что другие бы не смогли, ведь шансы были так низки. Однако, страшное тогда ещё было очень близко. Шото продолжал бороться за свою жизнь в операционной, где собрались его ангелы жизни. Мальчишка был во власти врачей, которые прилагали максимум усилий, чтобы спасти ему жизнь. Шото выжил тогда буквально «Чудом», имя которому Мугивары. Сотриголова не знает до сих пор, кто вызвал лучших специалистов к ним тогда, но кто бы это ни был, он готов пожать ему руку. Потому что без их помощи Тодороки не дожил бы до следующего дня. Те два дня, что шла операция, были самыми долгими в жизни Айзавы. Он понимал, что нужно довериться врачам, но это не могло убрать факт того, что он переживал. Каждый телефонный звонок заставлял испытать тревогу. Его дергало от уведомлений и даже Мик его не трогал, только кофе приносил, чтобы мужчина совсем не сходил с ума от ожидания. Да, он лишь классный руководитель, он не мог знать или помочь. Но это не значит, что ему будет всё равно. Он ждал окончательного вердикта как гильотины. Когда Мори сообщила, что операция прошла успешно, сто тонный груз упал с плеч. Главное, что живой. Да, потребуется время, много времени, чтобы снова вернуть телу нормальную подвижность, но он смог выбраться из лап смерти. В тот день слеза облегчения скатилась по щеке, теряясь в отросшей щетине. Айзава так же знает, что когда спустя неделю глава полиции предложил представить Тодороки к награде за отвагу и мужество, Шото отказался от неё, сказав только то, что если бы не другие люди, те самые, которых он спас, он бы не выстоял. Они все помогали ему чем могли. Для него лучшая награда это то, что гражданские в порядке. Да и... После пережитого она только лишний раз напоминала бы о боли. Сотриголова спас мальчишку от орды корреспондентов, ограничив круг посетителей и не позволяя им беспокоить подростка до тех пор, пока он сам не изъявил желание дать одно интервью. С ним так же поехали Нацуо и Фуюми, Рей. Мидория и Бакуго так же были приглашены, но поехали только потому, что не хотели бросать друга в этом одного. Старатель прибыл только как отец своих детей, отказавшись давать комментарии по поводу случившегося. Он и без этого дал уже достаточно интервью за время реабилитации сына. Шота так же был там, Тодороки сам попросил его присутствовать. — Мне так будет спокойнее. Мидория и Бакуго тоже так считают, поэтому... Спасибо, что согласились поехать с нами. Айзава знает, что даже одно интервью для сиблингов Тодороки сложно, но они решительно хотели пояснить для всех, что тут решать было особо нечего: жизни всех стояли на кону. В конце концов, они слышали много споров на тему того, что произошло в торговом центре в тот роковой день. Всё то время, что шло восстановление, Айзава старался помогать. Он вместе с его одноклассниками помогали Тодороки встать на ноги и когда тот вновь пошёл сам, Айзава испытал облегчение и гордость. Другие бы сломались, получив такие травмы, а Шото держится, даже стоически выдерживает нападки судьбы и становится сильнее. Однако, как только всё более менее пришло в норму, Незу объявил, что к ним едет специальная комиссия, которая будет отбирать детей для специального лагеря в Америке. Это почти тоже самое, что и их летний лагерь, только вот там больше упор на военные нормативы. Поедут только те, кого сочтут действительно достойным. А это означало, что снова нужно впахивать как проклятым, пока эти проверяющие не приедут. Детям, разумеется. Но Айзава знает, что его класс действительно может выиграть чёртов билет удачи, если они все пройдут, поэтому он начинает гонять их ещё больше, чем раньше. Они дико устают, но даже не пытаются спорить, зная, что чаще всего берут только пять человек. Если им хоть немного повезет, то возьмут хотя бы семерых. Мирио всего раз повезло попасть на такой недельный лагерь и после этого он стал ещё более выносливым. Что там было никто не рассказывал, однако, слухи ходили странные и страшные... *** На железный стол опускается фотографии: одна мужчины с ребёнком на руках и вторая взрослого парня, который ломает себе руки на спортивном фестивале. — Это он? Вы уверены? — Да, это тот самый мальчик, которого он обучал последним. Сомнений быть не может. Это точно он. — Что ж. Думаю, пришло время с ним познакомиться. Вы всё подготовили? — Разумеется. *** Бакуго уже больше часа носился по полигону как чёрт. Они с Тодороки отрабатывали возможные совместные комбинации и дорабатывали то, что нужно было немного подтянуть. Они были теми немногими, кто отказался от отдыха практически совсем в пользу тренировок. Изуку же в свою очередь очень ждал приглашенных членов комиссии, ведь возможно, всё обернется так, как ему необходимо. Редкий шанс попасть в другую страну на длительную тренировку с лучшими. Только вот... Он даже не догадывался, что они приедут так скоро. Они пошли на обед, чтобы хоть чуть-чуть передохнуть и восстановить силы. Но к концу перерыва к ним заглянула Полночь с Айзавой и они объявили, что члены комиссии прибыли. После этого в проходе показались три человека в военной форме: с виду миниатюрная девушка, что окинула их строгим, тяжёлым взглядом, который был словно сканер. Справа от неё стоял мужчина, пожилой, но почему-то в том, что он легко может дать им апперкот сомнений не было. От него веяло силой и проницательный взгляд серых глаз наводил чувство, словно им стоит вытянуться по струнке. Третий же мужчина был большим и выглядел добродушно. Словно медведь. На щеке у него был небольшой шрам, словно его порезали когда-то. Он мягко улыбался, несколько разбавляя тяжёлый настрой своих коллег. Они попросили собрать все вторые геройские курсы, так как в этом году на них будет особое внимание. Ребят собрали на арене Бета и вновь повторили тренировку с разбитием по четыре. Женщина, что представилась как Сара, хотела оценить их способности на начало второго года, чтобы определить, кто поедет в лагерь. В этом году из-за возросшей за последние полгода преступности решено было отправить не только самых одаренных, как это было в прошлые года, а взять самый сильный класс, чтобы подтянуть наиболее способных детей в общем цикле, а так же по отдельности. Да и брать их будут не на неделю, как было изначально, а на месяц. Это позволит подготовить их наилучшим образом. Наверное, в этот раз они действительно выложились на полную. Даже Шинсо, которого пригласили для контрольной проверки. Он должен был присоединиться к одному из классов через несколько недель, так как возникли некоторые заминки с его переводом, но сейчас он так же мог получить заветный шанс поехать. И Айзава хотел, чтобы у Хитоши получилось. Наблюдающие никак не комментировали их тренировочные схватки, только что-то записывали для себя. От этого было самую малость некомфортно, но что Айзава, что Влад в своих детей верили. А класс вновь победил с разгромным счётом, однако, никто не обольщался, ведь спокойно могли взять и проигравшую команду, ведь у них тоже был огромный потенциал. Они замерли, не зная, чего ожидать. Посовещавшись между собой, они вышли к обоим классам, но не с решением, как изначально все думали. — А класс. Общее мнение удовлетворительное. Сильных сторон пятьдесят процентов. Обостренных около тридцати. Остальные двадцать положительные, хоть и не показавшие чего-то особенного. Стоит поработать над концентрацией внимания некоторым детям, а в остальном ваши дети хорошо себя показали, Сотриголова. — откашлившись, вынес вердикт Бернард Филман, старик, что за всё время обронил лишь несколько комментариев по поводу происходящего. — Благодарю вас. — склонил голову в поклоне Айзава. Пока Джейкоб Уильямс, тот самый медведоподобный мужчина, выносил вердикт Б классу, Шота подошёл к своим. Он тихо поправил их ошибки и просчеты, объяснил, где они немного не так пошли, но в целом он остался ими доволен, хоть и не сказал этого напрямую. Они и без этого поняли, что Айзава удовлетворен их победой сегодня. Что-что, а различать гордость во взгляде Сотриголовы они научились уже давно. Вердикт и окончательное решение должна была вынести Сара Ревери, которая и была главой приемной комиссии. Но она гораздо строже оценивала отбор студентов, поэтому шансов на то, что она даст добро, было меньше сорока процентов. Они удалились с тренировочной арены, чтобы вынести окончательное решение и сообщить его директору Незу. Айзава обменялся с Владом напряжёнными взглядами и они тоже повели детей обратно в общежитие. До вечера не было никаких вестей, поэтому оба класса собрались вместе. Так им было спокойнее, да и в принципе пусть уж лучше узнают результаты сейчас все сразу, чем будут мучаться от неизвестности потом. Когда дверь открылась, ребята замерли. Айзава и Влад вошли в общую гостиную вместе с членами комиссии и директором Незу. Ревери оглядела их внимательным взглядом и попросила их собраться. Когда они встали перед ней, женщина подошла к ним чуть ближе и заговорила. Её голос звучал хоть и строго, но тем не менее плавно. — Для начала: класс, который не получил разрешения поехать в тренировочный лагерь в штаты, не волнуйтесь, в соглашении прописано, что вы отправитесь в тренировочный комплекс на Окинаве, чтобы там пройти такой же тренировочный процесс, как и дети из выбранного класса. Ваши методы будут отличаться, но не думайте, что вам там дадут фору, это не так. Ребята аж выдохнули от облегчения. Никто не останется позади. Пускай и не Америка, но тем не менее всё ещё усиленные тренировки. — Итак, а сейчас я оглашу результаты. В этом году выбранный класс, который отправится с нами в штаты, стал класс Айзавы Шота. Думаю, это было очевидно, но что хотелось бы сказать для Б класса. Вы тоже хорошо постарались и в будущем, на следующий год, у вас точно есть шансы попасть к нам в лагерь. Поэтому надеюсь в будущем увидеть так же и вас тоже. — Будем стараться, мэм! — отчеканили ребята. — Хороший настрой. Итак. А класс. Я очень многого жду от вас на этом этапе, поэтому не подведите. — Так точно! — Самолёт будет послезавтра. До этого момента собирайтесь с духом. Ах да, совсем забыла добавить: не смотря на то, что вы будете проходить курс усиления собственных навыков, это не отменяет школьную программу, поэтому, пожалуйста, не забывайте о том, что учиться тоже важно. У вас будут проходить онлайн занятия с вашими преподавателями, поэтому скатиться по учебе никому не позволят. После этого она вместе со своими коллегами покинула их. Изуку, воспользовавшись тем, что ребята отвлеклись на обсуждение результатов и итогов, тихо покинул гостиную и вышел на улицу. Сара стояла неподалеку и курила. Изуку поровнялся с ней. — Вы ведь не просто так выбрали именно наш класс, правда? — Проницательный молодой человек. Узнаешь, когда прилетим. Твой дядя давал очень хорошие рекомендации насчёт тебя. Не подведи его. — тихо обронила женщина. Изуку нахмурился. Райден. Он снова приложил свою руку. Что с одной стороны хорошо, а с другой он всё ещё не знает, что его там ждёт. Хотя, это не особенно важно. Он справится. — Если дядя дал рекомендации, то я не опозорю его слова. Можете быть в этом уверены. — Очень надеюсь, молодой человек. А теперь вернитесь к своим одноклассникам. Уходя, Изуку кажется, что он чувствует взгляд Сары затылком. Словно она хочет что-то ему сказать, но не может. А возможно это просто его паранойя. *** Знаете, когда за тобой перманентно приглядывает сгусток тумана, не взять что-либо или забыть сложно. Потому что Курогири очень внимательный. — Не забудь лекарства, вон те, да, коробочка точно полная? Изуку Мидория, не смотри таким страдальческим взглядом, это тебе не поможет. Да, тебе не стоит брать с собой столько мерча Всемогущего. Нет, это точно нужно, потому что это другая страна и только проблем с адаптацией тебе там не хватало, положи на место. Да, это тоже необходимо, потому что в ближайшее время возможны перепады температур. Заболеть хочешь? Изуку любит Курогири, но его дотошность иногда была через чур сильной, хоть он и понимал, что потом, когда ему опять будет плохо или холодно или ещё бог знает что, он скажет предприимчивому туману спасибо. Он устаёт от сборов, хоть они и идут меньше получаса, но из-за того, что он измотался на тренировке, его буквально вырубает от усталости. Он бы рад завалиться на теплого и мягкого Мамору, но в доме Шигараки Курогири установил правило, что принимать вид волка или же огромной собаки запрещено, потому что в таком облике Мамору легко снесет что-нибудь. К тому же он всё равно линяет. Поэтому Мамору либо котом вьётся рядом, либо мальчишкой лет восьми наблюдает со стороны, играя на консоли в кресле Томуры. Сам Шигараки лениво наблюдает за процессом сборов, лёжа на диване и поедая такояки. Он в этом не участвует только потому, что свои вещи уже собрал. В конце концов они тоже отправятся в Америку, поэтому даже там Изуку будет под строгим надзором. Хотя, это было очевидно едва ли не в самого начала. Томура не хочет больше терять своего парня из виду. Хватило нескольких раз. Когда всё наконец-то собрано в большой рюкзак Изуку, Деку пошатываясь подходит к дивану и падает на Томуру, практически сразу засыпая. Шигараки чуть улыбается, укрывает его пледом и тоже прикрывает глаза. Им обоим необходимо поспать. Хотя бы несколько часов. Курогири выключает всё это время работающий телевизор, пока Мамору укладывается сбоку от Томуры. Шигараки приоткрывает один глаз на секунду, рукой поддерживает маленького ному, чтобы он не свалился с края дивана, пока спит, и снова засыпает. Курогири тушит подсветку и устраивается в кресле, чтобы тоже отдохнуть хотя бы пару часов. *** День перелёта пришёлся на субботу, так что они с самого утра были словно заведённые. Деку наблюдал за этой суетой одноклассников словно со стороны. Ему не впервой было ехать в другую страну, поэтому он не переживал даже. Тем более... Свои люди рядом, ему там точно нечего опасаться. Шото дремал, даже не смотря на страшный квалт вокруг. Его голова покоилась на плече Изуку и он просто игнорировал творящийся вокруг бедлам. Бакуго сидел рядом, то и дело рявкая на остальных, чтобы успокоились уже. Гвалт прекратился лишь тогда, когда вошла Сара. Она вместе с Джейкобом должна была отвечать за их комфортный перелёт, а так же следить что бы никто не потерялся. Звучит глупо, но детей двадцать человек... Уезжая из академии, Изуку знает, что вернуться сюда они совсем другими людьми. А пока они веселились, спорили о чем-то и смеялись. Однако, зная какой была в своё время его подготовка, он уверен, что там им не позволят даже лишний раз вдохнуть без разрешения. Но это всё пока что неясное будущее. Когда они взлетели, Изуку очень повезло занять место у окна, но позже, через несколько часов, он заметил, что на крыле самолёта кто-то сидит. Небольшой орлан посмотрел прямо на него, прежде чем поток ветра снёс его назад. Изуку давит усмешку. Мамору не оставляет его без присмотра даже сейчас. Какой исполнительный мальчик. Он мог бы отправиться и с Курогири, но тогда вопросов у одноклассников было бы слишком много. Но перелеты это неплохо. Они навевают воспоминания... *** Изуку было восемь, когда Все За Одного взял его и Томуру с собой в столицу Италии, прекрасный город Рим. Изуку ни в зуб ногой в другом языке, но мужчина успокоил его, что ему не придется общаться с носителями языка. Они с Томурой будут под присмотром Курогири, который будет сопровождать их везде, пока сам Шигараки старший будет занят делами. Но он пообещал, что постарается почаще находиться рядом с двумя активными детьми. Тогда Изуку многого не знал, но ему понравился город. И итальянский язык на слух был очень красивым, ему понравилось. Они побывали во многих местах за полтора месяца, так что впечатлений осталось очень много. Изуку помнит, как Томура выиграл для него игрушку и после сам же нёс этого огромного белого монстра весь путь до домика, который мастер им снял. Они тогда много смеялись и ни о чём не переживали. Хорошее было время. *** Деку вздрагивает, когда кто-то дергает его за плечо. Но это всего-навсего Токоями. Они прилетели. Он трёт глаза пальцами и пытается проснуться окончательно. Ребята все в приподнятом настроении, ведь с этого дня обычная учебная жизнь на время останется позади. Их забирает автобус и ещё почти четыре часа они едут по дороге куда-то за город. И там, ближе к пустующим землям, раскинулась огромная база для тренировки солдат армии. Это был своего рода резерв, который со временем стали использовать как место для тренировок учеников по обмену. Место выглядело несколько угнетающе, но, как сказал Джейкоб, так кажется только на первый взгляд. Их разместили в комнатах, в большой отдельной для девушек и такой же отдельной для парней, накормили и сказали отсыпаться, так как со следующего дня их ждёт самый настоящий ад. Инструктаж так же проведут уже утром следующего дня. Ребята всё ещё были в огромном предвкушении, хоть и страшновато было немного. Они устроились в комнатах и действительно заснули, кроме Изуку. Он, дождавшись, пока ребята заснут, тихо вышел из комнаты. Перед тем, как оставить их, Сара сказала, что после отбоя Изуку будут ждать в кабинете полковника, куда его отведет дежурный по корпусу. Солдат действительно отвёл его в кабинет, где юного героя ждал мужчина, который почему-то одним своим видом внушал страх. Странное ощущение, с учётом того, со сколькими людьми Изуку знаком и кем они являются. — Проходи, мальчик. Не волнуйся, тебя никто не тронет. — добродушно произнёс полковник, кивая на стул напротив стола. Кажется, он знал о том, что вызывает не самые приятные ассоциации. Может для военного так даже лучше, кто знает. — Чем обязан? — тихо поинтересовался Мидория, садясь перед ним. Мужчина вздохнул. После чего достал из стола конверт, который положил перед юношей на столе. — Мидория Изуку. Меня зовут Хью Тейт и более десяти лет назад я был учеником Джозефа Шеллера... Изуку буквально почувствовал, как внутри у него что-то болезненно заныло. Он не слышал это имя уже около пяти лет. С тех самых пор, как его Учитель погиб при исполнении. Старая рана, снова потревоженная, грозила открыться вновь.