Custos Cordis

Сложно ли дружить со странным юношей, о котором рассказывать другим настоятельно не рекомендуется? Для Изуку — нет. Потому что Тенко хороший. Он понимающий, добрый и самую малость странный, и даже не смотря на это, для маленького Мидории — он лучший. После Символа Мира, разумеется. Тенко почти никогда не улыбается, смотрит хмуро, а порой растерянно, если происходит что-то из ряда вон. Но когда он впервые улыбается ему открыто и немного криво с непривычки, Изуку чувствует себя самым счастливым человеком. Тенко не особо разговорчив. Но когда он делает первые попытки рассказать о собственных увлечениях видеоиграми, Изуку впитывает каждое слово. Разговорить его сложно, но Изуку старается. Тенко любит животных, но из-за какого-то случая в прошлом опасается их трогать. Поэтому Изуку сам берет бездомного и очень ласкового кота на руки, чтобы Томура мог погладить его под мордочкой осторожно, всего двумя пальцами. Кот благодарно урчит и хочет потереться об руку, но Тенко быстро отдергивает ладонь, отходя на шаг. Изуку подходит и снова протягивает ему кота. И спустя всего несколько минут Томура уже сидит на корточках, осторожно поглаживая пушистое создание по худой спине. Мизинец был отведен в сторону. Тенко хорошо разбирается в английском и иногда читает Изуку книги на иностранном языке, в котором сам мальчишка мало что понимает. Пока что. Но у Томуры приятный голос и под него Мидория часто засыпает, положив голову на чужие колени. Тенко не любит яркий свет, предпочитая гулять или делать что-либо исключительно вечером. Изуку любит солнце, поэтому дарит другу ночник в виде солнечного луча, который размещается над кроватью Шигараки и не раздражает мягким светом усталые глаза юного геймера. Тенко готов сидеть в своей комнате сутками, играя в игры и не интересуясь происходящим вне его маленького мира, но у него есть Изуку, который заботится о том, чтобы Шигараки не покрывался пылью. С ним Тенко всегда комфортно, даже если тот просто молчит, уютно расположившись рядом, наблюдая за его очередным прохождением новой игры. Тенко жить не может без зелёного чая, к которому его приучил мальчишка. Кофе, которое для них иногда готовит Курогири, тоже вкусный, но почему-то только зелёный чай помогает Шигараки взбодриться лучше всего. Тенко думает поначалу, что дружить сложно. Но когда Изуку смеётся над его шутками и зовёт прогуляться в парк вечером, он спотыкается на мысли, что это легче, чем могло показаться изначально. А когда в его жизни появляются Даби, Тога, Спиннер, Твайс и Мистер Компресс, то он впервые за долгое время ощущает себя полноценным. Они не испугались его силы. Согласились следовать за ним, даже не смотря на довольно нестабильное эмоциональное состояние. Даби спустя всего несколько месяцев становится тем, кому он в случае необходимости может доверить основной состав Лиги. Он раздражающий, но в тоже время один из самых надёжных людей. Умный и харизматичный. Иногда Тенко думает, что роль Лидера Даби пошла бы больше и единственный раз упоминает об этом вскользь в разговоре. Но Штопанный только усмехается криво. А потом, стоит им остаться в баре один на один, признаётся, что вряд ли ему интересно вести кого-то в качестве Лидера. Как заместитель — пожалуйста. Но вот лидерские качества из них сильнее всего только у Шигараки. Пускай даже сейчас это видно не так хорошо. Мистер удивительно чутко распознаёт настроение Шигараки всегда. Он подмечает слишком многое, помогает почти незаметно и следит за тем, чтобы юный злодей был в порядке. И делает это в своей немного странноватой манере, но никто не против. Ацухиро вне рабочей обстановки для них всех как дядюшка, что приглядывает за всеми и сразу, но никогда не признаётся в этом. Твайс словно заблудший ребёнок, которого невольно заперли в теле взрослого мужчины. Но он настолько трогательный в своей попытке быть полезным и нужным, что у Шигараки невольные флешбеки на собственные попытки дружбы. Он ценит то, как Джин старается. И сам не замечает, как привязывается. Они все разные. С разными способами выразить обеспокоенность, благодарность или радость. Но Тенко понимает, что они для него — всё. Кроме Учителя, Курогири, Изуку и Лиги у него нет никого. Он боится одиночества так же сильно, как Джин — потерять себя. Выражается это по-разному. Даби, например, получает локтем в бок и глухое напутствие удачи в новом деле. Пироман не язвит на это, распознавая в необычно тихом голосе нотки беспокойства. Он может позволить себе только взъерошить волосы на затылке подростка, с усмешкой пообещать, что они вернутся к ужину и уйти, лопатками чувствуя довольную ухмылку собственного босса. Курогири научился различать беспокойство своего подопечного, но лишь раз видел его страх, граничащий с паникой. Это случилось, когда Томуре исполнилось тринадцать. Курогири угодил в достаточно опасную передрягу и несколько дней отсутствовал. Когда он вернулся, то два напуганных ребёнка сразу же кинулись к нему. Изуку просто волновался из-за его долгого отсутствия, а вот Тенко был близок к истерике, потому что боялся, что его могли поймать. Этот случай хорошо запомнился Курогири, потому что Томура крайне редко прикасался или уж тем более обнимал его. Чем старше становился, тем меньше проявлялось его беспокойство, но товарищи хорошо знали, когда Томура хочет, чтобы они были осторожнее. Работа в подполье была тоже сопряжена с риском, хоть и гораздо меньшим, чем если бы они вывели все свои дела напрямую. *** — Kurwa! — раздаётся громкий и отчётливый крик, после которого Изуку может со сто процентной вероятностью сказать, что через минуту Томура кинет в стену клавиатуру. — Он, кажется, снова катку проиграл, — ребёнок настолько меланхоличен, что это невольно наводит Курогири на мысль, что здесь что-то не так. — Pierdolę cie! — раздаётся снова и после слышен грохот. — Мидория Изуку, ты знаешь, что там сейчас происходит, не так ли? — туман смотрит на мальчика внимательно, а тот тихо посмеивается. — Он уже неделю сидит на польском сервере. И вот уже первые плоды. Говорить не может, но посылает по-польски только так. Его ужасно раздражает, что его тиммейты, или как он их там назвал, такие... Кажется, он сказал, что-то вроде... — O ja pierdolę! — взбешенно произнесли сверху. — Да, вот как-то так он их называл. Кажется. — Не запоминай это, Мидория Изуку. Это плохие слова. — С английским будет сложнее, Курогири-сан. — Всё равно постарайся не запоминать плохих выражений, я верю в тебя. — Хорошо! Томура мало говорит, он примерный ребёнок примерно в девяносто процентов своего времени. Но когда он садится играть, ситуация меняется в корне. И Курогири объективно понимает, что лучше пусть он выпускает пар там, в игре, чем будет убивать людей на улицах. Рано ему ещё. Пусть хоть немного подрастет, обрастет кожей потолще и тогда уже его можно будет выпускать убивать неугодных. А расщепленную в порыве злости клавиатуру Курогири может заменить другой уже через несколько часов. Кроме того, при нём, Учителе и Изуку Томура никогда не выражается, так что за это можно не переживать. Ну почти. Мидорию следовало бы лучше контролировать с его запоминанием всего вокруг. Но мальчик тоже понимающий и лишнего, даже если знает, никому не говорит. Ну просто чудо-ребёнок, не иначе. С английским действительно было сложнее. Хотя бы потому что Томура часто бормотал глухие ругательства себе под нос, если у него что-то не выходило. И Курогири соврет, если скажет, что не запомнил парочку удивительно точных конструкций. Когда появился Даби, битвы английским матерным красноречием стали очень частым явлением в их повседневной жизни. — Freak, — шипит Шигараки, когда Даби намеренно выводит его из себя. Пироман сверлит его взглядом и выдает негромкое, но ёмкое: — Douchebag! — Ты сейчас назвал меня мудаком, хотя заслуженно имеешь это звание с самого рождения? Изуку заинтересованно переводит взгляд с одного на другого. Тога хихикает, зная, что сейчас одной этой фразой Шигараки поднимает бурю. — Bastard. — Son of a bitch. Даби открывает рот, чтобы ответить, но... — Томура, оскорблять чужую мать плохо, — грозно говорит Мидория, складывая руки на груди. — Did you understand me?! — обалдело спрашивает Шигараки, даже не обратив внимания на то, что он не перешёл обратно на японский. — And always did, — кивает Изуку. Шигараки переводит взгляд с Даби на мальца и обратно. Ещё раз. И ещё раз. — Holy shit... — Согласен, босс. Это полный провал. — Почему ты не говорил, что понимаешь? — спросила Тога, обнимая мальчишку, что сидит сбоку от неё. — Курогири-сан сказал, чтобы я не запоминал плохие слова. Но вот о понимании их он ничего не говорил, — самым серьезным тоном произнес Изуку, с удовольствием перебираясь на колени Химико. Даби сдержанно хохочет, зажимая рот рукой и ударяя второй собственное колено. — Can I fix this? — переводя несколько нервный взгляд на Курогири, интересуется Шигараки. — I doubt that very much, — убийственно спокойно произнес туман. После этого случая следить за выражениями Томура стал чуть более пристально, не желая портить прекрасный разговорный английский своего друга матами. Но ребёнок всё равно запоминал их, ведь разговорно-матерные дуэли между Лидером и его Замом никуда не делись. *** У Даби всегда были некоторые проблемы со сном. Он не мог нормально выспаться, ведь просыпался буквально от каждого шороха. Поэтому порой из-за недосыпа пироман был нервным и огрызался чаще, чем бесил Томуру раза в два больше. Обычно, в конечном итоге, Даби всё равно засыпал на двадцать или тридцать часов, когда изматывал себя в ноль. Усталость помогала игнорировать любые звуки. Но, увы, это работало не всегда. Но однажды, задремав на диване, Даби в какой-то момент понял, что кто-то очень аккуратно перебирает его волосы и мягко почесывает. Любопытство было сильнее, поэтому парень приоткрыл глаза. Малыш Изуку. Ну конечно, кто ещё рискнул бы подойти к нему и, тем более, положить голову на свои колени, чтобы было удобнее. Мидория не ощущал ровным счётом никакого дискомфорта, пока читал какую-то книгу, свободной рукой, как кота, поглаживая Даби по голове. Можно было бы возмутиться, но сон накатывал мягкими волнами. Даби пролежал в немой прострации минут пять, прежде чем его глаза снова закрылись. Спал он долго, свернувшись клубком и прильнув к теплым коленям ближе, устроив голову немного повыше. Шигараки, застав такую картину, только глаза закатил, да поднялся к себе, чтоб не раздражать и так плохо высыпающегося парня звуками игры с консоли. И, в конце концов, Даби заурчал. Едва слышно, но Изуку удивлённо уставился на него, остановив руку, что покоилась на голове. Он издавал звук, отдаленно напоминающий глухое рычание, но более мягкое по своему звучанию. Заинтригованный, Изуку прошёлся по чужой макушке снова, мягко почесывая голову. Звук повторился. — Он урчит... — сдавленно произнёс Мидория, когда посмотрел на Курогири. — Любопытная реакция, — их персональный бармен даже из-за стойки вышел и присел перед сопящим парнем. И правда. Глухо, едва слышно, но он урчит каждый раз, когда Изуку проводит рукой по волосам. Они решили никому об этом не говорить, самому Даби в частности. Пусть уж лучше поспит нормально, а то совсем уже заспанный ходит, непорядок. *** — Тенко-кун, ты как? — шестилетний Изуку смотрит на старшего обеспокоенно, ведь выглядит тот мягко говоря потрепанно. — Ничего, всё нормально, сейчас посплю и станет луч... — договорить Шигараки не успел, свалившись на пол, не дойдя совсем немного до собственной кровати. — Тенко-кун! Изуку перепуганно смотрит на подростка, дрожит, не зная, что ему делать. В квартире, помимо него и Томуры, сейчас никого. Курогири ушёл куда-то ещё ранним утром и Мидория не уверен, что его следует беспокоить. Учитель Тенко не приходит сюда почти, ведь тоже очень занят. Изуку совсем не знает, что ему делать... Он бы попытался поднять Томуру на кровать, но он для шестилетнего мальчика слишком тяжёлый. Изуку всхлипывает, всё зовёт Шигараки по имени, держит за руку осторожно, чувствует исходящий от нее жар, понимая, что это совсем-совсем не нормально. Плохо, очень плохо. Он не уверен, что знает, что надо делать в подобных ситуациях. Он ведь, в конце концов, просто ребёнок. — Помогите... — тихо бормочет Изуку, сев рядом с тяжело дышащим Тенко. Ему страшно и он не знает, что ему делать. Он почти готов разрыдаться, когда дверь в комнату распахивается и кто-то заходит. Мидория поднимает голову, видя до боли знакомый костюм. И задрав голову ещё выше, видит маску, скрывающую лицо. Изуку бросается к Все За Одного, прижимается к ноге и тихо скулит, словно подбитый щенок. — Что здесь произошло? — Учитель садится на колено, одной рукой обнимая мальчика, а второй касаясь лба своего горе-ученика. — Я не знаю... О-он пришёл и упал... Просто упал... Тенко-кун будет... Он ведь не... Теплая ладонь осторожно погладила мальчика по голове. — Всё будет хорошо. Он просто... Заснул из-за высокой температуры. — поспешил успокоить его мужчина, после чего занялся Томурой. Он бережно перенёс и уложил его на кровать, вколол какие-то лекарства, укрыл одеялом и, проследив за его состоянием какое-то время, начал собираться, наказав Изуку приглядывать за Томурой. — А что я должен буду делать? — тихо и неуверенно спросил мальчик, смотря в пол. — Просто заходи к нему раз в час, договорились? Я могу поставить таймер на телефоне, хочешь? — Да, хочу. — Вот так. Славно. Он когда проснётся, захочет попить воды. Кулер с водой стоит в кухне, сможешь набрать сам? — Да, с этим я точно справлюсь. — Молодец. Через несколько часов вернётся Курогири и даст ему лекарства. Не волнуйся ни о чем. Только, когда пойдешь к Томуре-куну, обязательно надень вот эту маску, чтобы сам не заболел, — мужчина достал небольшую маску и аккуратно надел на Мидорию. Изуку мог только кивнуть, скрывая лёгкую улыбку за мягкой тканью маски. — Я обязательно загляну завтра, чтобы его навестить. А ты можешь остаться сегодня здесь, если переживаешь за его здоровье. Думаю, твоя мама не будет против. Мидория кивает, а после снова прижимается к мужчине, тихо бормоча слова благодарности. — Я рассчитываю на тебя, Изуку-кун. — Я не подведу. Все За Одного исчезает так же тихо, как и появился. Изуку пару минут стоит посреди комнаты, пытаясь понять, должен ли он сейчас навестить Тенко. — Если буду в маске, всё будет хорошо. С этими словами мальчик тихо идёт в сторону прикрытой комнаты друга и заглядывает внутрь. В комнате тихо. Слышно только хрипловатое сопение с кровати. Значит, Томура по-прежнему спит. Изуку мнется несколько минут, а затем всё же заходит внутрь. До этого момента Все За Одного настоятельно просил его ждать в гостиной. И Изуку ждал, чтобы не мешать мужчине проводить лечение, но сейчас он хотел сам убедиться, что его друг в порядке. Он совсем тихо, буквально на цыпочках, подходит к кровати. Тенко спит, по шею укрытый теплым одеялом. В комнате пахнет лекарствами. В какой-то момент Изуку показалось, что Томура не дышит, но потом он услышал тихий присвист. Дышит. Тяжело, медленно, но дышит. Он забрался осторожно на край кровати, со стороны головы Шигараки и сел, свесив ноги вниз. — Поправляйся поскорее, — тихо произнес Мидория, погладив больного друга по влажным волосам. Он волновался. Его очень испугал сегодняшний случай, но больше пугало ещё и осознание, что его могло не быть сегодня здесь. От этого становилось страшно. Ведь тогда никто бы не помог Томуре вовремя... — И-Изуку, — хрипло отозвался больной и мальчишка едва не упал с кровати, резко дернувшись. Изуку повернулся к Шигараки всем корпусом, придвигаясь ближе. — Ты проснулся! — тихо облегчённо выдыхает мальчик. — Изуку... — Томура бормочет бессвязно почти, но Мидория легко различает собственное имя. — Всё хорошо. Всё будет хорошо, Тенко-кун. Тебе нужно ещё немного отдохнуть. Так сказал твой учитель. — Учитель... Приходил? — Томура силится открыть глаза, но слабость всё ещё слишком сильная. — Да! Он подлечил тебя и попросил меня за тобой присмотреть. — Правда? — Томура не видит его лица, но все равно улыбается совсем слабо. — Да, я... Могу принести тебе воды, если ты хочешь пить. — Нет... Не сейчас... Просто... — Шигараки заходится кашлем, наклонив голову на бок, чтобы не кашлять прямо на Изуку, — Просто останься со мной. Мне так будет гораздо спокойнее. Изуку кивает, устраиваясь рядом. Он держит Шигараки за руку, чувствуя, как Томура цепляется за него в ответ. Хорошо, что пластырь всё ещё был на пальцах. Мидория не знает, сколько он так сидит. Тенко засыпает снова почти сразу после того, как он берет его за руку, а сам Изуку просто сидит рядом и рассматривает его. После того, как он остался, Шигараки спалось спокойнее, он дышал ровнее и обеспокоенность, вместе с паникой покинули его лицо. В какой момент он заснул? Изуку и сам не понял. Просто в один прекрасный момент его глаза закрылись и он завалился на чужие ноги, засыпая, но до последнего стараясь не отпускать чужую руку. Снилось ему что-то неясное, непонятное, но очень большое и теплое. Изуку улыбается сквозь сон, подобрав под себя ноги, из-за чего становится похож на маленького котёнка. Просыпается он от мягкого поглаживания. Кто-то очень осторожно и мягко перебирает его волосы. Мидория поворачивает голову, сталкиваясь с заспанными красными глазами. В полутьме комнаты он видит его лицо не так отчётливо, как хотелось бы, но небольшой ночник над головой помогает, совсем немного. — Как ты себя чувствуешь? — выдыхает тихо сквозь маску Изуку. Дышать через неё сложно, да и голос приглушается, но если он хочет остаться сегодня здесь чуть по-дольше, ему следует выполнять наказ Учителя. Томура молчит некоторое время, прислушиваясь к ощущениям. Но руку с чужой макушки не убирает. Продолжает раз за разом перебирать пряди своими тонкими пальцами. — Лучше, температура спала и мне уже не так плохо, — так же тихо, с хрипами, ответил Шигараки. — Это хорошо. Курогири ещё не вернулся? — Вернулся. Заставил выпить лекарства и после отпоил чаем. Хотел забрать тебя, но я попросил оставить. Мне кажется, что я быстрее иду на поправку, когда ты рядом. Изуку счастливо улыбнулся, резко подскакивая и через секунду наваливаясь на Томуру всем весом, чтобы обнять. Он хоть и был довольно лёгким, но Шигараки всё равно почувствовал, как у него перехватывает дыхание, когда мальчишка упал на него. — Тенко-кун обязательно совсем скоро поправится! — Ох, Изуку... — Шигараки улыбается слегка, обнимает крепко это чудо и прикрывает глаза на секунду, прислушиваясь к чужому дыханию. Раньше с ним никто так не возился. Не пытался быть рядом, чтобы он быстрее поправился. Оно и понятно. У Курогири и Учителя свои заботы, работа, а Томура сможет переболеть и без внимания старших. Главное лекарства пить вовремя. В груди разливается непонятное тепло, которое Шигараки никак не может идентифицировать. Но ему нравится это теплое ощущение. Он прижимает мальчика ближе. — Не уходи, пожалуйста... Изуку, не оставляй меня одного... — еле слышно шепчет Шигараки, зарываясь носом в чужие волосы. Мидория не отвечает. Это заставляет ощущать смутную тревогу, но потом Томура чувствует, как его руку перехватила маленькая ладошка и сжала в своей неуклюже. — Я буду рядом, не переживай. Всё будет хорошо. Почему? Потому что твой герой уже здесь! — цитирует Изуку и с этого становится так тепло и приятно, что Тенко невольно улыбается. — Спасибо тебе... Они лежат рядом, обнявшись и какое-то время просто слушая тишину. В какой-то момент Шигараки снова засыпает. Изуку тоже недолго сопротивляется сну, но в итоге проигрывает, засыпая пригретым и успокоенным. Курогири, заглянувший немногим позже, только головой покачал, забирая всё-таки мальчика из кольца бледных рук и перенося в гостиную. Он не против, чтобы Изуку остался, но вот если он заболеет, то будет нехорошо, потому как тогда он будет болеть дома, под присмотром Мидории-сан, куда сам Курогири точно не пустит Томуру. У того слишком слабый иммунитет для таких посиделок, в отличие от Изуку. Туман снимает маску с мальчика, укрывает его большим пушистым пледом и приглушает везде свет, чтобы не мешал спать. На ночь он остаётся дома, ведь через несколько часов нужно снова разбудить Томуру, дать ему лекарства и что-нибудь поесть. Он приготовил мисо суп, рис и запек маленькую рыбку, которую позже разделил на части, убрав косточки. Когда он закончил, то как раз пришло время будить Шигараки. Курогири прошёл в комнату, включил свет над столом, который неярко, но осветил комнату. Томура завозился, потёр глаза кулаком и сонно посмотрел на своего опекуна. — Нужно поесть и принять лекарства, — пояснил Курогири на немой вопрос. — Ясно... — Шигараки несколько минут потратил на то, чтобы проснуться, и только после принялся за еду. Ел он медленно, потому как особо сильного голода он не испытывал, но понимал, что на пустой желудок принимать лекарства не стоит. — Ты отправил Изуку домой? — через некоторое время спросил Тенко, когда закончил с супом и теперь ковырял палочками рис, подъедая его понемногу. — Нет. Он спит в гостиной. До завтрашнего вечера Мидория-сан разрешила ему остаться здесь, — подготавливая лекарства, ответил туман. — Спасибо. Больше Шигараки ничего не сказал. Только доел, выпил лекарства и снова зарылся в одеяло по самый нос, быстро засыпая. Курогири же уносит посуду на кухню, приводит всё в порядок и потом как-то незаметно засыпает в кресле в гостиной. Он тоже устал, но смог позволить себе расслабиться лишь глубокой ночью. На следующий день Томура уже чувствовал себя намного лучше. Остались только невысокая температура и хрипы, но и они совсем скоро должны были пройти. Самое страшное было позади, так что пока два ребёнка рубились в приставку в гостиной, Курогири готовил им обед. В этот момент они действительно напоминали какую-то странную семью. Но Томуре нравилось это. Пусть он никогда этого и не скажет вслух. *** Торговый центр, наши дни. Прогулка с классом по торговому центру показалась Изуку довольно заманчивым предложением. Они не так часто выбираются куда-то все вместе, поэтому идея была воспринята достаточно позитивно. Но в какой-то момент они разбрелись, пообещав собраться вместе позже, раз уж каждый нашёл что-то по вкусу. Урарака же тоже куда-то сбежала, но Изуку не чувствовал подавленности. Наоборот, это была неплохая возможность тоже посетить одно место, где он уже довольно давно не был. Это был небольшой магазинчик на втором этаже здания, где продавались прекрасные парные вещи. От футболок до разных украшений. Он хотел купить там парочку вещей для членов Лиги и Томуры в частности. Заодно, стоило бы присмотреть ему новые перчатки и... — Ну и чего мы кукуем тут в полном одиночестве? — раздался над ухом знакомый приглушенный голос, в котором змеиных ноток было раза в два больше необходимого. Изуку поднимает взгляд и приподнимает уголки губ в лёгкой усмешке. — Ты так хотел меня видеть, что вышел на улицу в середине дня? Это подвиг для тебя, Томура-кун. Шигараки тихо смеётся, приобняв рукой за плечи и потянув к фонтану. — Я подумал об убийстве парочки человек в этом месте, может даже резню можно было бы устроить. Только бы они прекратили говорить об этом человеке снова и снова. Это так раздражает, Изуку-кун. Деку даже не дёрнулся, когда его шею обхватили чужие тонкие пальцы. Томура был на грани срыва и сейчас вести себя с ним панибратски не стоит. Не тот случай. Не то место. Он здесь как Лидер Лиги Злодеев, а значит ему что-то от него нужно. Он говорит тихо, отвечает на вопрос и, заметив Урараку, заметно напрягается. — Уходи. Сейчас, — тихо просит Мидория, когда девушка быстро приближается к ним. — Не вздумай преследовать, — предупреждает Шигараки и скрывается в толпе. Урарака чувствует себя напуганной, а Изуку из-за неё приходится дать показания в полиции. Это вызывает небольшой шквал раздражения, но он успокаивает себя тем, что рано или поздно это бы всё равно случилось. Уже дома он обдумывает всю ситуацию лучше. После встречи с Убийцей Героев он не встречал Томуру до сегодняшнего дня. Курогири передавал лишь то, что Шигараки нужно немного подумать над тем, что сейчас происходит. Возражений не было, ведь подобное в прошлом происходило достаточно часто, так что он привык. А вот что касается самого Пятна... Мидория не знал, как реагировать на тот жест защиты. Вряд ли бы Ному причинил ему вред, хотя всё может быть, но то, что Чизоме спас его... — Он пошёл на такой риск, хотя мог сбежать. Зачем... — Изуку смотрит в потолок собственной комнаты, пытаясь анализировать и хоть немного понять, но в итоге только накрывает голову подушкой, глухо простонав. Он не знает, что думать. Это вводит его в тупик. — Взбодрись, чего кислый такой. Мидория тупо моргает несколько раз, убирает подушку в сторону, садится и видит наглую улыбку Даби, что вполне комфортно устроился у него в кресле. — А ты что тут... — Босс хандрит, ходит апатичный и мрачный, что-то там делает, мне же скучно и поэтому я решил, что навестить вечно больного ребенка будет куда интереснее, чем лицезреть недовольную морду Томы-чан. Изуку тихо прыснул в кулак, сдерживая нервный смех. Его всегда веселило то, как Даби называл Томуру. Ох, и каких прозвищ только не удостаивался Лидер, не счесть. Даби был умным и креативно мыслил, когда этого никто не просил. Но его прозвища действительно были забавными. — Прогуляемся? — спросил пироман, кивая в сторону окна. — Идёт. Выходи тогда, а я выйду через парадную. — Фу, как скучно, Изуку. — Иди уже! Спустя всего десять минут они уже брели по ночным улицам города. Даби курил, травил байки и рассказывал о делах остальных, не вдаваясь особенно в подробности. Мидория же, в свою очередь, рассказал, что произошло в Хосю. Даби не был сильно удивлен, но больше его озадачил поступок самого Пятна. — Видимо, он и впрямь разглядел в тебе потенциал, раз ринулся защищать в такой момент, хотя мог сбежать. Изуку удивлённо смотрит на Даби, и собирается спросить что-то, как ладонь пиромана накрывает его губы. — Мы тоже. Все мы. Мидория кивает, рука с губ исчезает и он продолжает семенить за быстро шагающим парнем, едва сдерживая довольную улыбку. — Даби! — Ну чего тебе ещё?... Он обернулся как раз в тот самый момент, когда Изуку нагнал его, обнимая со спины. — Спасибо, что пришел. — Вот только не распускай сопли, прошу тебя. — Не буду. Выждав минуту, Даби аккуратно отцепил Изуку от себя и они продолжили путь. По итогу они пришли на тот самый пляж, где Изуку и начал путь Героя. Даби, устроившись на песке, смотрел на небо, а Изуку просто сидел рядом. Море сегодня было спокойно. — С Пятном всё будет хорошо? — Он и не из такого дерьма вылезал, так что расслабься. Услышим о нём, когда придет в себя и поправит здоровье. — Я много думал о том, что тогда случилось. Должен ли я был... — Нет. — Нет? — Ты не можешь взять ответственность за чужие поступки. Тем более, он злодей. Не забывай об этом. Кивнув, Мидория скосил взгляд на пиромана. — Что? — Ты решил проблему со сном? Даби на это растянул губы в лёгкой наглой улыбке, заставляя скобы натянуться. — Почти. Таблетки помогают раз через раз, но мне этого хватает. — Даби... — Не стоит. Я в порядке. Ты очарователен в своей заботе, Изуку-кун, но с этим я могу справится и сам. Впервые Изуку захотелось показательно, как в детстве, топнуть ногой и высказать, что это не так, но он промолчал, отвернувшись от пронзительного взгляда голубых глаз. — Ты никогда не перестанешь о нас переживать, — Даби ерошит чужие волосы, сев рядом, после чего притягивает недовольного подростка к себе. Изуку бурчит едва различимо, но в кольце теплых рук расслабляется, утыкаясь лбом в чужое плечо. — Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Даби тихо фыркает, выражая своё отношение к этому, но больше ничего не говорит. Он знает, что эта черта в Изуку никуда не денется. Такой уж он человек. Они сидят на пляже ещё какое-то время, потом накатывает прохладный ветер и это гонит их обратно в город. Даби прощается с ним неподалеку от дома и скрывается в темных переулках, а сам Мидория возвращается домой. Прогулка помогла ему немного проветриться и многое обдумать. Странно, что рядом с Даби или Томурой ему всегда легче обдумать то, что обычно заводит его в тупик. Проверяя телефон, он увидел несколько сообщений от одноклассников и одно от Шигараки. В нём ничего примечательного. Фотография с маленьким щенком, который прибился к ногам Томуры. «Он мне тебя напомнил в период, когда я болел в прошлом.» Изуку тепло улыбается, вспоминая об этом. Да, болел Томура редко, но тяжело, только, как правило, не долго. «Будешь гулять под дождём — мне снова придётся сидеть с тобой.» На улице стремительно собирались тучи. Совсем скоро погода действительно грозила испортиться. «Не за меня бы переживал. Твои руки в порядке?» «Да, всё хорошо. Доброй ночи, Тенко-кун.» «Ночи.» Кратко и сухо. Он точно всё ещё зол из-за случая с Пятном, но то, что он сам написал, уже было лучше, чем много дней неведения. Изуку теперь хотя бы знает, что Томура в порядке.