***
Помню первые наши сутки после того, как L сковал запястья цепью. В тот день, когда Рюзаки продемонстрировал нам план нового штаба и наша команда въехала в него, нам пришлось выяснить вопрос спального места. Мы зашли в просторный номер, воздух пропитался ароматом корицы и тонким шлейфом кофейных зёрен. — Можешь располагаться, — я слышала спокойствие в голосе Лоулайта, но от меня всё равно не скрылись нотки волнения. Я обошла комнату, рассматривая всё до деталей. Нежно-бежевые стены, огромные панорамные окна и паркет из светлого дерева. Сбоку стояла большая кровать с балдахином персикового цвета, по бокам две тумбочки, возле противоположной стены от кровати — письменный стол с двумя стульями, а в центре комнаты — диван, пара кресел и маленький журнальный столик. Эту композицию в минималистическом стиле дополнял тёплый ковёр телесного цвета с высоким ворсом. У входа находилась ещё одна дверь, вероятнее всего она вела в уборную. Я нерешительно подошла к окнам, чтобы рассмотреть потрясающий вид на бушующий город внизу. Солнце клонилось к закату. Помещение озарил нежный розовый свет, проникающий из окон. В этой невероятной обстановке я медленно повернулась и встретилась с цепким взглядом Рюзаки. Он сел на краешек кровати, заинтересованно наблюдая за мной. — Я буду спать на кровати, а ты-ы-ы…? — обвела взглядом спальное место. — Не волнуйся на этот счет, Кэтрин. Я тебя не побеспокою. В крайнем случае расположусь в кресле или на полу. — На полу? — Да, этот вопрос будет решён. Можешь не смущаться. Конечно, попробуй тут не смущаться! Теперь я на неопределённое время, в буквально смысле, связана с человеком, который подозревает меня в убийствах приступников. К тому же, я всё ещё боролась со своими чувствами, поскольку не могла предать наше дело с Лайтом и так просто сдаться! Я была твердо уверена, что вскоре эта глупость, в виде влюблённости, покинет меня. Хотелось верить, но верилось с трудом… — Позволь спросить тебя, Рюзаки, — я умостилась на тёплой кровати. Город окутали сумерки, погружая в яркий свет ночных фонарей и неоновых вывесок на японском. Холодным мрачным шлейфом, под одеялом, тянулась железная цепь. L сидел, поджав ноги, на самом краю кровати у моих ног. Детектив просматривал данные по делу Киры на своём ноутбуке. Я видела только его спину. «Интересно, он вообще когда-нибудь спит?» — пронеслось в голове. — Спрашивай. — В тот день, когда схватили Мису, ты сказал, что подозреваешь меня как второго Киру. Но ты ещё до этого знал, что волокна ткани и один волос на липкой ленте конвертов был Аманы. Почему ты сказал, что второй Кира это я? Ложечка, которой Лоулайт в это время помешивал крепкий кофе дрогнула с характерным звоном. — Я хотел взглянуть на твою реакцию, — просто ответил тот, и посмотрел на меня через плечо. Внутри опять всё дрогнуло. Адреналин ударил в голову. Как я могу уснуть с ним в одной комнате? Моя психика не выдержит… — Ты хотел убедиться в том, что Миса и вправду Кира? — Я хотел убедиться, что ты действительно с этим как-то связана. Я это понял по твоему выражению лица. Ты не злилась, как если бы тебя обвинили в том, что ты не делала. Ты была разочарована. Это меня наводит на мысль, что ты третий Кира. — Третий Кира? — переспросила в изумлении. Поражаюсь тому, как он близко подошёл к разгадке. — Да, но у меня остаётся смутное сомнение. Что-то затуманивает мой взор. Я не могу мыслить так же, как раньше, — на этих словах он отвернулся и продолжил изучать файлы. А спустя несколько секунд произнёс, — лучше ложись пораньше, впереди тяжёлые дни. Странным грозовым облаком меня ранила его замкнутость и враждебность. Хотя, я и сама была не лучше. Только спустя несколько часов вслушивания в тихое дыхание Рюзаки мне всё же удалось уснуть. Наутро я обнаружила его в той же позе на том же месте. Он все так же просматривал данные, которые могли бы привести его к разгадке третьего Киры. Но в маленьком ноутбуке не было ответов на его вопросы. И детектив L это прекрасно понимал. Все ответы тихо сопели позади него, ловя чудесные сновидения о новом мире и ужасающем принце с чёрными глазами.***
Всё же наш разговор с Лайтом состоялся, правда не без третьего лица. — О чём ты хотел поговорить, Лайт? — решила нарушить гробовую тишину первой в нашем с Рюзаки номере. — Я хотел, — он недовольно покосился на Лоулайта, что запихивал в себя ещё одно пирожное, — хотел спросить: помнишь ли ты небольшое кафе возле нашего университета? Мы частенько туда ходили. — Конечно помню. — О, это то заведение, в котором я показал Лайту надписи от погибших преступников? — встрял Рюзаки. — Верно… — Ягами мрачно перевёл взгляд на детектива L, но затем отвернулся и спросил у меня: — так ты не помнишь о чём мы с тобой тогда говорили? — Дай вспомнить. Ем, ну ты рассказал мне, что Рьюга признался в том, что он и есть L. — Да, точно… Странное ощущение, будто часть воспоминаний ускользает от меня… — Так ты, Кэтрин, знала обо мне задолго до официального знакомства на лекции? — перебил L Лайта и пристально посмотрел мне в глаза. Что на него нашло? Его взгляд был уставшим, но сейчас он как будто оживился. — Конечно я знала, ведь Лайт мой друг. — Ясное дело, что друг, кто же ещё? — задал риторический вопрос L и потянулся за порцией десерта Ягами, — кстати, ты будешь есть? Послышался звон цепей, но то, что произошло дальше, повергло меня в полный шок. Лайт резко выпрямился и со всей силы вмазал Рюзаки кулаком по лицу. Детектив повалился на пол. — Больно же… Я взвизгнула от неожиданности и ошеломленно посмотрела на Лайта. Судя по его выражению лица он не собирался останавливаться. Рюзаки потёр ушибленное место и принялся нанести ответный удар. — Но я ведь тоже умею драться. Прежде чем я смогла хоть что-то сделать и остановить его, тело Лайта с глухим стоном отлетело на несколько метров. Я не могу позволить им и дальше себя калечить! Как минимум потому что мы связаны с L, и любой удар со стороны Ягами так или иначе будет сказывается и на мне тоже. Парень тоже это понимал, но я видела как ему было сложно совладать со своими эмоциями. Но я скорее опасалась не так пострадать, как ещё раз увидеть как Лоулайту причиняют боль. Кира поднялся и уже был готов ещё разок врезать по лицу Рюзаки, но в последний момент я встала между двух огней с расставленными руками. — Стоп!!! Хватит!!! Так вы ничего не добьётесь!!! Глубоко дыша, парни повалились на кресла и метнули друг на друга убийственные искры. — Кстати, Лайт, — как ни в чём не бывало продолжил диалог L, — не без помощи Кэтрин, я на днях выяснил, что скорее всего в деле замешан ещё один Кира. Скорее всего, это и есть она. — Что?! И ты её в это впутываешь?! — взревел Лайт и встал в боевую позу. — Господи, да что с тобой?! — уже не выдержала я и повысила голос на Киру. Пускай он не помнил всего, но своими глупыми эмоциями он ещё больше подвергнет весь свой план опасности. — Не беспокойся, Кэтрин, пускай Ягами Лайт наконец-то покажет своё истинное лицо, — лукаво процедил L. Это для него какая-то игра? В самый напряжённый момент зазвонил телефон, по которому Мацуда сообщил весть об Амане Мисе. Этот звонок стал спасательным кругом в яблоке раздора между двух умов. Мне показалось, что единственной целью Лоулайта в этом споре была простая провокация, чтобы вывести Ягами из равновесия. Я задавалась вопросом: где же тот холодный, замкнутый Лайт? Что с ним случилась? Какие такие воспоминания о тетради смерти должны были уйти, чтобы он стал более… Живым? Но больше этого меня волновало немало странное поведение Рюзаки. С виду он казался таким же как и всегда: полностью погружённый в своё дело, но как только наши взгляды соприкасались мне вмиг ставало понятно о какой пелене он говорил…***
Мы сидели за мониторами в общем зале и готовились к операции по спасению Мацуды от самого себя. Людей не хватало — мы с Рюзаки должны были переодеться в сотрудников скорой помощи и забрать фальшивое тело Мацуды. Он знатно налажал, когда подверг свою жизнь опасности, подслушивая тайное собрание влиятельной компании. Как только L узнал об этом, его захлестнула сильнейшая волна негодования. Понятное дело, я была рядом всё это время и могла наблюдать за всем его спектром эмоций. Как он с каждым днём в ментальном плане обнажался передо мной. Я открывала всё новые грани его сущности, но всё равно понимала, что несколько капель не могут сравниться с тем бездонным океаном неизвестности. Я поправила докторскую маску, ожидая приказов от детектива. Белая форма хорошо сидела на мне, впрочем как и на нём. Каждый раз, когда я переодевалась Рюзаки тактично отворачивался или совсем делал вид будто его нет. Но он себя невольно выдавал розовым румянцем на щеках. Также происходили все наши «походы» в душ. Кто-то из нас оставался за дверью, оставляя небольшую щель для цепи. Но неоднократно длины железа не хватало и тому, кто стоял за дверью приходилось вытягивать руку или просто стоять возле кабинки в ожидании пока другой помоется. Такая, казалось бы, дикость в 21 веке меня начинала манить. Сложно передать словами как бы мне хотелось прикоснуться к нему. Мы были так близки, но в то же время оставались на разных планетах. Я надеялась, что по прошествию недели в непосредственной близости с Рюзаки мои чувства остынут, но я ошиблась. Вопреки моим ожиданиям, они разрослись с ещё большей мощью. Мне стоило огромных усилий чтобы сдерживать себя. Вот и сейчас, он сидит возле меня в халате врача. Приложил большой палец ко рту и внимательно следит за происходящем на мониторе. — Кажется, я понял, что мешало мне думать ясно всё это время, — мы встретились взглядами. Холодное пламя и горячий лёд вновь соприкоснулись. Он резко встал и потянул меня за собой к машине скорой помощи. Дорога была неспокойной: нас то и дело трясло. — О какой пелене ты говорил? — шёпотом переспросила его на пути к месту погрузки тела. Рюзаки открыл было рот что-то сказать, но на большой кочке машина подскочила и он случайно повалился на меня. Внутри всё сжалось и дыхание перехватило. Пол был холодным, в отличии от его жаркого тела. Наши лица были в миллиметре друг от друга, и этого мгновения хватило если бы не ещё один резкий толчок и звук глушения мотора. Мы погрузили нашего коллегу, переодетого в Мацуду и отвезли обратно к точке отъезда возле штаба. Мигалки погасли, как и моя надежда услышать ответ на свой вопрос, который бы кардинально изменил сложившуюся ситуацию раз и навсегда.***
— Я же говорила, что он признается! — воскликнула Амана Миса, держа в руках телефон с признанием Хигути (один из владельцев мощнейшей корпорации в городе), что он и есть настоящий Кира. Все, в том числе я, были безумно рады этой новости. Теперь мы наконец-то сможем поймать Киру для L. Но, похоже, детектива не радовала эта новость. Он сидел возле мониторов и, сконцентрировавшись, смотрел в одну точку. — Ты слышал, Рюзаки? Наконец-то мы поймаем Киру! И все подозрения насчёт меня, Мисы и Кэтрин будут сняты, — обрадовался Лайт. — Не совсем… Прежде чем мы его поймаем, я бы хотел узнать каким способом Кира убивает людей на расстоянии и способен влиять на их поведение перед смертью. — Мы устроим ему ловушку, — договорила за него я. За это время, мне удалось узнать L чуть лучше, чтобы предугадать ход его мыслей. — Именно. Мацуда, ты станешь приманкой. — Что??? — удивился тот. У нас оставалась ещё одна ночь перед тем, как в прямом эфире должна была выйти экстренная передача с Мацудой, как единственным выжившим, кто знает настоящее имя Киры. В главном зале штаба остались только мы с Рюзаки. Последними вышла Миса с Лайтом, она сладострастно предвкушала их свидание, чего нельзя было сказать об Ягами. Так мы сидели с L в полной тишине около часа. Он просмотрел всю схему здания телеканала, убедился, что камеры и прослушка в машине Хигути работают исправно. Затем детектив медленно закрыл глаза и помассировал длинными бледными пальцами себе виски. Я сидела в метре от него на краю маленько синего диванчика позади мониторов. Читала какой-то детективный роман и украдкой поглядывала на его спину. Внезапно, Рюзаки обернулся и медленно спросил: — Почему ты так пристально на меня смотришь? От неожиданности я чуть не уронила книгу, но взгляд не отвела. — Припоминаю, несколько месяцев назад ты спрашивал почему я отвожу взгляд. Но если тебе дискомфортно… — ухмыльнулась и опустила глаза на книжные строки. — Нет, не пойми меня не правильно. Я не против, просто мне непонятен этот взгляд. То ты закрываешься от меня, то смотришь так будто… Я опять подняла на него взгляд и изогнула бровь. — Как «так»? — как же мне хотелось в этот момент выбить из него хоть что-то, хоть крохотную часть небезразличия ко мне. Мне было мало тех взглядов и неловких покраснений. Мне хотелось большего. Всегда хотелось. — Так, как сейчас, — он резко встал, чуть не уронив стул. Сделал пару шагов в мою сторону. В груди всё замерло и сиреной забилось сердце. Разум и душа снова сцепились в своей кровожадной схватке. Он остановился на полпути к диванчику и с интересом склонил голову. — Прости… — Но за что? — Прости за то, что налетел на тебя тогда у входа в университет. Он помнит? — Прости за то, что, вопреки доказательствам, проверял твои чувства на подлинность у парка, когда ты случайно поскользнулась и я успел тебя поймать. Прости за те странные вопросы об Ягами Лайте в камере и той глупой драки. И прости за это, — он поднял кисть вверх, демонстрируя звенящее железо. Я сидела и лишь смотрел на него, не в силах отвести взгляд и вынести из всего сказанного хоть часть осознанного. Мой мозг отказывался понимать, что сейчас происходит (в отличии от сердца). — Я всё это делал только ради одной цели: вывести тебя хоть на какие-то эмоции и проявления. Мне нравилось наблюдать за тобой и как ты поддаешься моему влиянию. Но это только часть того, что на самом деле мною двигало. Мне хотелось убедиться. Не так в твоих… как в своих… — Рюзаки подошёл вплотную к диванчику и опустился на уровень моего взгляда. — В своих? — В своих… Помнишь, я тебе говорил, что стою на пути принятия решения? — Да, о каком решении шла речь? — Помнишь, я спрашивал об жертве во имя любимого человека? — L опустился на диван, медленно нависая надо мной. Я сделала несколько движений, отползая дальше, но с каждым словом он настигал меня. — Помню… — Я хотел убить тебя. И прекрасно понимал, что этим решением могу погубить невинную жизнь. Всегда, вплоть до этого момента, сильно сомневался в твоей невиновности. Но эти постоянные метания порождали ту самую пелену. — Пелену? — Пелену чувств, что мешали мне здраво мыслить. Я не мог принять однозначного решения, из-за странной тяги к твоим глазам. Я полностью погрузилась в диван, а он на руках продолжал нависать, постепенно приближая своё лицо к моему. — Я часто злился, на самого себя, на тебя и на всю ситуацию в целом. Меня предупреждали в опасности этого дела, но я и подумать не мог, что меня погубит не Кира, а… — он задыхался, речь постоянно сбивалась, голос хрипел, а на лбу выступили маленькие капли пота. Я вытерла ему лоб тыльной стороной ладони и взяла его лицо с выразительной челюстью в свои руки. Замотала головой, будто отгоняла от себя навязчивые мысли. Мой разум не хотел этого слышать, ведь он понимал: ещё одно слово и он проиграет. Проиграет навсегда своему сопернику — сердцу. — Ты меня погубила, Кэтрин. Просто я, как и Лайт, не люблю проигрывать, а в тебе я вижу свою слабость, — наконец он договори фразу, что произнёс ещё тогда в камере и на этих словах Рюзаки с жаром впился в мои губы, как бы мой мозг не пытался его остановить. Он обжигал меня своим дыханием, покрывал мелкими поцелуями шею, лицо и запястья. Я прижимала его к себе, зарывая пальцы в непослушные чёрные волосы. От низа живота до кончиков пальцев по мне раскатывались безумные искры разряда тока. Как же давно я этого ждала, судя по его тихим стонам и сбивчивому дыханию, он тоже. Я утопала в его объятьях и прикосновениях. Не удержалась от стона, что требовательно вырывался из груди. Я вдыхала каждую частицу запаха его тела. Чувствовала каждое его движение, как собственное. Моя кожа отзывалась жаром, на малейшее взаимодействие с его одеждой или руками. Не разрывая поцелуй, он приподнял мою ногу. Я чувствовала его возбуждения, но позволить случится большему просто не могла. Моему телу очень хотелось этого, но остатки здравого смысла останавливали меня. Его губы страстно впивались в мои, наполняя вкусом вишни, корицы и ароматом кофе. Я никогда этого не забуду. Это было самым блаженным моментом всей жизнь. Он был моим, а я была его и ничто не могло этому препятствовать… …как мне казалось.