***
Она взглядом изучала пещеру, в которой на данный момент находилась. Это продолжалось ровно до тех пор, пока Узома не услышала до боли знакомый голос. — Узома, я рад, что ты цела, — сказал голос, который ориентировочно находился позади одноглазой. Юная львица не решалась повернуть свою голову в сторону отца. Она не сильно боялась его, но вполне не удивительно было бы получить от него пощёчину. — О-отец? — львица сжала челюсти, проклиная дрогнувший голос. — Да, Узома. — Что произошло? — спросила она, поворачивая головой из стороны в сторону. Они явно находились в пещере, но она явно была незнакома для Узомы. — Где я? — Я вернул тебя домой, вернул к семье, — хоть Узома не видела, она была уверена, что на морде её отца была улыбка. — А по-моему, всё в точности, да наоборот, — раздражённо фыркнула львица. Вся эта ситуация начинала её изрядно бесить. — Я понимаю, ты можешь обижаться на меня из-за того, что я не уделял тебе много внимания. — Ты думаешь, что я «только» из-за этого на тебя ещё «обижаюсь»? — недовольно спросила одноглазая. После небольшой паузы, Узома задала следующий вопрос. — Где Симба и Сараби? — задала вопрос юная львица. — Ладно, скрывать от тебя этого не буду… — сказал Муфаса прежде, чем ответил на вопрос. — Их больше нет на Землях Прайда. — Ты их изгнал?! — задохнулась от возмущения Узома. — Да, изгнал! Надо было их вместе с Шрамом изгонять, не было бы столько бед сейчас. — За что? За то, что они единственные, кто не бросил меня тогда или за то, что они прятали меня от вас, потому что знали, что я лишняя в вашей семье. — Не смей так говорить! — Ни ты, ни мать, ни Мвенай меня за личность не считали. Ты даже с другими львятами обращался лучше, чем ко мне. Зира вообще обо мне чуть-ли не с младенчества перестала заботиться, а Мвенай всегда со мной обращался, как не понятно к кому, — выговаривась Узома. Она говорила это всё почти на одном дыхании и теперь её грудь тяжело вздымалась. Послышался мощный и злобный рёв, который заставил замолчать одноглазую, прежде чем она успела продолжить свой монолог. — Молчать! — прокричал Муфаса, отчего Узома слегка вздрогнула. Когда король слегка успокоился, он глубоко вздохнул. — Я дам тебе день на размышление, завтра вечером я буду ждать от тебя того, что ты будешь более сговорчивой. А пока что ты не выйдешь отсюда, — сдержанно сказал лев. Король долго не задерживался и уже со словами «до завтра» ушёл из коридора пещеры.***
Муфаса с задучивой мордой вернулся в пещеру королевской семьи, а через пару минут вернулся и Мвенай. — Что ж, отец, проблема с Сараби и Симбой решена… — безразлично, но с довольной улыбкой на устах сказал принц, а затем усмехнулся, — они даже не возвращались к границе. — Хорошо, — кивнул Муфаса, но было ясно по рассеянности в его голосе, что он явно не вслушивался в то, что говорил сын. — Что-то не так? — заметил Мвенай, слегка нахмурившись. — Нет, я просто думаю. — О чём именно? Муфаса сел, недолго посмотрел в стену, задумавшись, и, переведя взгляд на сына, ответил: — Сегодня я уже на многих успел сорваться. Рафики порекомендовал мне отдохнуть хотя бы недели две, — он замолчал на некоторое время, смотря на Мвеная сверху вниз, а затем продолжил: — Я на тебя могу положиться? — Не волнуйся, отец, я возьму на себя твои обязанности пока ты не поправишься, — ровным голосом, словно воин в страю, отчеканил Мвенай, улыбаясь ещё шире. — Рад это слышать, — кивнул Муфаса. — А что с Узомой? — Пока под арестом, — пожал плечами Муфаса, будто это мало, что значит. — Надеюсь, что завтра вечером она будет более сговорчивой. — Слушай, отец, давай я вместо тебя с ней завтра разберусь. Зачем тебе лишний раз нервы тратить? — предложил сын, после чего отец задумался над словами сына. Прошло некоторое время, прежде чем он ответил: — Хорошо.***
Узома бродила по коридорам пещеры, в которой её, если можно так сказать, посадили под домашний арест. Ей можно было ходить по коридорам и комнатам пещеры, но нельзя было выходить на улицу — у каждого выхода дежурили львы и львицы, которые сразу гоняли её обратно. И она не думала, что скажет это, но она жутко соскучилась по солнцу. Юная львица помнила рассказы тёти Субиры о том, что здесь раньше жил Шрам — отец Симбы. Что ж, теперь она понимала почему: это тёмное место действительно подходило для аутсайдера. — Ну, почему судьба идёт против меня, почему? — начала выпускать эмоции Узома, ударяя лапами по лежанке После очередного удара, Узома заметила глубокую впадину, которая осталась от удара. А когда Узома убрала лежанку, то заметила узкий проход. Юная львица, ради любопытства, решила пройти через него. Пройдя по этому маленькому коридору, Узома очутилась вне пещер Шрама. Яркий свет резко ударил в глаза и Узома крепко зажмурилась. Спустя некоторое время, привыкнув, она открыла глаза и вдохнула полной грудью. Было приятно ощутить прохладный ветерок. Пройдя какое-то время по округе, юная львица встретила Налу на водопое, которая выглядела очень расстроенной и даже убитой горем. Она лежала на плоском булыжнике, запустив лапу в воду. — Нала? — А? — немного перепугавшись спросила голубоглазая львица, посмотрев в разные стороны и остановившись взглядом на принцессе. — Узома? — Да, я, — облегчённо улыбнувшись ответила Узома, но нахмурилась, увидев еле заметные мокрые дорожки на щеках подруги. — А почему ты плачешь? — Потому что… — попыталась сказать Нала, но голос резко содрогнулся в всхлипе, — потому что Симбу и её мать изгнали. Узома, поняв ситуацию и слезы львицы, быстро сократила расстоянии между ними и притянула её в свои объятия. — Ну, ну, не переживай, всё образуется, они вернутся, — тихо говорила она, успокаивающе поглаживая бирюзовоглазую по спине. — Из пустоши? — немного резко спросила Нала, давая понять одноглазой, что их отправили в опасное изгнание. Ещё две слезы скатились по её щекам. Дочь Сарафины уткнулась мордой в плечо своей подруги. Им обоим было тяжело: потеря близких, тяжёлая судьба. — Не переживай, — вздохнула Узома, подняв взгляд к небу, — я уверенна, они когда-нибудь вернутся.